БЕРЕЗОВСКИЙ РАЙОН

ББК 63.3 (2Б)

П 15

РЕДАКЦИОННАЯ КОЛЛЕГИЯ:

И. П. ШАМЯКИН (главный редактор), Г. К. КИСЕЛЕВ, П. Л. ЛЕБЕДЕВ, Е. В. МАЛАШЕВИЧ (ответственный секретарь — заместитель главного редактора), О. В. МЕЛЬНИК, А. Л. ПЕТРАШКЕВИЧ (заместитель глав-ного редактора), С. П. САМУЭЛЬ, Е. В. СЕЛЕНЯ, И. П. ХОВРАТОВИЧ (заместитель главного редактора).

КОМИССИЯ ПО СОЗДАНИЮ ИСТОРИКО-ДОКУМЕНТАЛЬНОЙ ХРОНИКИ:

О. В. МЕЛЬНИК (председатель комиссии, первый секретарь Березовского райкома партии), А. И. КУНЦЕВИЧ, П. Л. ЛЕБЕДЕВ, С. Ф. ОМЕЛЮСИК, А. С. ПУЦЫКОВИЧ, Е. В. СЕЛЕНЯ,[ Н. Д. СИКОРИН]

Художник А. Н. ХИЛЬКЕВИЧ.

© Издательство «Белорусская Советская Энциклопедия»

, имени Петруся Бровки, 1987

2 Зак. 2920

Ўмелі пастаяць

За гонар твой, за песеннае заутра твае дзеці —

Твае Альшэўскія ды Кутнікі, Труцькі, Вячоркі, Руцічы, Скарыны, Гардзейчыкі, Юркевічы, Хвядчэні, Барушкі, Коласы ды Салаўі.

Іх мноства, нескароных, Хоць былі

I ямы пры манастыры ў Бярозе, I ўрочыпхча Смалярка, і траншэі Утульналесай Броннае Гары, Дзе тысячамі гінулі бязвінна Славяне й неславяне, Дзе па-зверску «Звышчалавекі» нішчылі людзей. Яшчэ й цяпер

Зялёную травінку з тых мясцін Прыкусіш задуменна —

і толькі потым, I толькі потым сцяміш, скуль ён, гэты Саленаваты прысмак на губах...

*

Историко-документальная хроника Березовского района создана на основе архивных документов, публикаций газет и журналов, воспоми-наний участников и очевидцев событий Великого Октября, Граждан-ской войны, борьбы трудящихся Западной Белоруссии за социальное и национальное освобождение, социалистического строительства, Вели-кой Отечественной войны, восстановления народного хозяйства и даль-нейшего его развития. В поиске и сборе материалов принимали учас-тие представители общественности Березовского района, работники музеев, архивов и библиотек, писатели и журналисты, редакторы изда-тельства «Белорусская Советская Энциклопедия».

В книге использованы материалы и документы партархива Инсти-тута истории партии при ЦК КПБ, Центрального государственного ар-хива Октябрьской революции, высших органов государственной власти и органов государственного управления СССР, Центрального государ-ственного архива Октябрьской революции и социалистического строи-тельства БССР, Государственного архива Брестской области, Государ-ственной библиотеки БССР им. В. И. Ленина, Брестского областного краеведческого музея, Березовского историко-революционного музея.

Издательство «Белорусская Советская Энциклопедия» имени Петру-ся Бровки выражает искреннюю благодарность организациям и учреж-дениям, отдельным лицам, оказавшим содействие в сборе, подготовке и уточнении материалов книги «Память».

Редакционная коллегия

Березовский район расположен в центральной части Брестской области. Обра-зован 15.1.1940 г. Площадь 1,5 тыс. км ² . 118 населенных пунктов (1986 г.), в т. ч. го-рода Береза (центр района) и Белоозерск. 15 сельсоветов: Белоозерский, Березов-ский, Борковский, Высоковский, Здитовский, Малечский, Междулесский, Нарутович-ский, Первомайский, Лесковский, Селецкий, Сигневичский, Соколовский, Стригин-ский, Углянский. Поверхность района — плоская заболоченная водно-ледниковая равнина с общим наклоном с северо-запада на юго-восток. Преобладающие высоты 150—160 м (64 % территории). Полезные ископаемые: торф, мел, песчано-гравийные материалы, силикатные и строительные пески, глины. На территории района река Ясельда (бассейн Припяти) с притоками канал Винец и Жегулянка. Крупное озеро Черное, озера Белое и Споровское имеют рыбопромысловое значение. Средняя температура января —5,2°, июля 18,3°С. Осадков 593 мм в год. Вегетационный пе-риод 200 суток. Под лесом 22,9 % территории, под сельскохозяйственными угодья-ми 46,1 % (27,2% составляют пахотные земли, 18,5% — сенокосы и пастбища). В районе 10 колхозов и 9 совхозов, их специализация — мясо-молочное животно-водство, возделывание свеклы, производство зерна и картофеля. Предприятия энергетической, металлообрабатывающей и пищевой промышленности, развито производство строительных материалов. По территории района проходят железная и автомобильная дороги Брест — Барановичи. Зоны отдыха — река Ясельда, Белое озеро, Селецкое водохранилище, работает санаторий-профилакторий в Белоозер-

ИЗ ГЛУБИНЫ ВЕКОВ

племена.

К неманской культуре неолита (4—3-е ты-сячелетия до н. э.) относятся поселения око-ло деревень Спорово, Здитово, Высокое, Ста-ромлыны. Располагаясь в долине Ясельды через каждые 3—5 км, цепочка этих поселе-ний намечала древний путь по рекам Ясельда и Нарев в Балтийский бассейн. Позднее этот путь потерял значение в связи с заболачива-нием междуречья и образованием болотного массива Дикое. В эту же эпоху существовал и второй путь в Балтийский бассейн из Ясель-ды по р. Дорогобуж, оз. Черному и р. Жегу-лянке в реки Ружанку, Зельвянку и Неман. Цепочка древних поселений на этом пути включала Спорово, Здитово, Горбов, Хрисо.

Для выявленных находок этой эпохи осо-бенно характерна керамика, в том числе ост-родонные лепные сосуды со специфическим выпуклым венчиком, подчеркнутым рядом ямок. Верхние их части украшены орнамен-том из горизонтальных и косых линий, елоч-ных узоров, зигзагов, треугольников и др. Кремневые орудия труда представлены тре-угольными наконечниками стрел, листовид-ными дротиками, широкими ножами несколь-ких типов, топорами, теслами, скребками и др.

Основой хозяйства неолитических племен оставались охота, рыболовство и собиратель-ство, начали зарождаться примитивные зем-леделие и животноводство. Переход от при-сваивающего хозяйства к производящему на-чался, видимо, в середине неолита и растянул-ся на тысячелетие. Он сопровождался распадом материнско-родовых отношений.

К раннему бронзовому веку относятся по-селения полесской группы культуры шнуро-вой керамики (3-е — середина 2-го тысячеле-тия до н. э.). Их основные памятники — Гор-бов-1 в 2 км к северо-востоку от д. Здитово на южном берегу оз. Черное и стоянка на южном берегу озера Белое к востоку от д. Пе-ресудовичи с двумя полуземляночными жи-лищами. Население пользовалось кремневы-ми топорами и мотыгами, серпами и кинжа-лами, производило глиняную посуду. К тшци-нецкой культуре среднего бронзового века (15—11 вв. до н. э.) относятся остатки посе-ления севернее Березы, а также стоянка Гор-бов-1. Два редких бронзовых браслета лужиц-кой культуры были выявлены на хуторе Горбов (ныне улица в д. Здитово), неподале-ку от остатков поселения бронзового века. Племена изготавливали кремневые серпы, скребки, топоры, мотыги, а также бронзовые кинжалы, шила, браслеты. Керамика пред-

ставлена высокими тюльпанообразными горш-ками с узким дном, украшенными в верхней части желобковым орнаментом. Расширение земледелия и животноводства, появление ме-таллических изделий содействовали развитию обмена, накопление богатств в семье привело к имущественному неравенству. Основную роль в хозяйственной и общественной жизни рода и племени постепенно начали играть мужчины — сложился патриархально-родовой строй. Вооруженные столкновения стали обычными. Мужчин-воинов хоронили с бое-выми каменными сверлеными топорами, мо-тыгами, плоскими рабочими топорами из кремня. Такие изделия неоднократно были выявлены на берегах р. Жегулянки и озера Споровского, в деревнях Малеч, Матвеевичи, Спорово, в окрестностях Березы и Белоозер-ска.

В 6—8 вв. к югу от Припяти появились ран-неславянские племена, и дальнейший этноис-торический процесс протекал в условиях взаимодействия их с жившими севернее При-пяти западнобалтскими племенами. К 9 в. сю-да проникли дреговичи — племена, упомяну-тые в летописях. Курганные могильники 11— 13 вв., возможно, принадлежавшие дрегови-чам, были выявлены возле Березы, Здитово, Круглого, Малеча, Свадьбичей, Хойииков. В 10 _ веке нынешние земли Березовско-го района, оказавшись на стыке Турово-Пинского княжества, Берестейской 'земли и Черной Руси, постепенно вошли в со-став Древнерусского государства, таким об-разом история этого региона оказалась в тесной связи с историей названных земель. Упомянутый в летописях под 1252 г. г. Зди-тов входил в земли Черной Руси и был рас-положен на правобережье Ясельды, а затем перенесен к северу на 8 км, па место однои-менной деревни. Зависимая от Галицко-Во-лынского княжества Черная Русь попала под влияние литовских князей не позднее 30— 40 гг. 13 в., а под их власть — во 2-й половине 13 в. Берестейская и Туровская земли окон-чательно вошли в Великое княжество Литов-ское в 1-й половине 14 в.

В числе значительных средневековых посе-лений по письменным источникам известны Береза (с 1477) и Мальча (современная д. Малеч), получившая самоуправление на основе магдебургского права в 1645 г.

В 1569 г. была заключена Люблинская уния, по которой Великое княжество Литовское и Польша объединились в федеративное госу-дарство — Речь Посполитую. Белорусские зем-ли остались в составе Великого княжества Литовского, которое сохранило свои высшие органы власти, финансы, войско, законода-тельство. Однако с этого времени на белорус-ских землях начал активно насаждаться ка-толицизм, велось строительство костелов, мо-настырей, сюда стали проникать различные католические ордена. Так, в 1648—89 гг. в Бе-резе был построен крупный монастырь карте-зианцев, католическо-монашествующего орде-на, возникшего в 11 в. во Франции. Это еще более усилило национально-религиозное угне-тение местного населения.

Со 2-й половины 17 в. территория современ-ной Березовщины стала ареной военных дей-ствий. Русско-польская 1654—67, русско-швед-ская 1656—60 и Северная 1700—1721 гг. войны разорили ее земли.

После 3-го раздела Речи Посполитой в 1795 г. земли Березовщины вошли в состав России. Это отвечало интересам широких народных масс, их вековому стремлению объ-единиться с родственным по происхождению, языку, культуре и историческому прошлому русским пародом, способствовало объедине-нию революционных сил русского, украинско-го, белорусского и других народов России в борьбе против царизма. Однако социальное, национальное и экономическое положение трудового населения оставалось крайне тяже-лым, царские власти, помещики-крепостники вводили дополнительные повинности, ло-жившиеся тяжким бременем па плечи тру-дящихся. В сельском хозяйстве росла товар-ность помещичьих хозяйств на основе усиле-ния барщины, расширения помещичьих пахотных земель за счет сокращения кресть-янских земель, лугов и пашен. Безземелье и малоземелье крестьян, а также частые неуро-жаи в конце 18 — 1-й половине 19 в. обусло-вили упадок крестьянских хозяйств и резкое обеднение крестьян. Помещичьи хозяйства не имели основы для дальнейшего развития производительных сил. Начался кризис фео-дально-крепостнической системы. Последние десятилетия накануне реформы 1861 г. харак-теризовались острой борьбой крестьянских масс против помещиков. Так, еще в 1795 г. в местечке Мальча было введено положение, обязывавшее жителей отрабатывать натураль-ные повинности в пользу помещика. Крестья-не отказались выполнять барщину. Наступил тяжелый 26-летний период (1797—1823 гг.) борьбы против закрепощения. Эта борьба при-няла такой размах, что в 1806—1807 гг. здесь для усмирения находилась воинская команда. В 1813 г. мальчан снова «успокаивали» вой-ска. Не найдя справедливого решения своих проблем у губернских властей, в 1818 г. жители Мальчи посылают ходоков к импера-тору в Петербург с жалобой на помещика, разорившего их непосильными повинностями и отказавшего им в помощи во время голода. Жалоба, крестьян не была удовлетворена, вол-нения продолжались. 11 сентября 1819 г. бы-ло направлено прошение поверенного поме-щиков Здзеховских литовскому военному гу-бернатору о принятии мер к подавлению волнений крестьян местечка Мальча Пружан-ского уезда Гродненской губернии. В 1820 г. в Мальчу направили отличившегося своей жестокостью при подавлении крестьянского волнения в местечке Дивин (ныне д. Дивин Кобринского р-на) советника Гродненского губернского правления Нечволодова с ротой солдат. Солдаты разорили Мальчу, ее жите-лей стали водить под конвоем на работу, на-казывая непокорных розгами. Но крестьяне держались стойко, они ложились на землю, отказываясь выполнять барщину. В 1821 г. мальчане повторно подают жалобу импера-тору, но снова безрезультатно. Прибывшая сюда весной 1823 г. воинская команда пода-вила сопротивление населения, арестовала его руководителей. Об этом было доложено в рапорте советника Гродненского губернского правления губернатору о подавлении волне-ний крестьян местечка Мальча Пружанского уезда от 14 апреля 1823 г. 28 сентября 1823 г. состоялся суд над арестованными, семерых человек приговорили к наказанию плетьми, клеймению и ссылке на каторгу. После обжа-лования приговора наказание было «смягче-но» — одного сослали в Сибирь, а 16 человек наказали плетьми.

Манифест 19 февраля 1861 г. объявил об отмене крепостного права, но пе ликвидиро-вал многочисленных пережитков крепостни-чества. Крестьяне, оставшись зависимым, не-равноправным сословием, поставленным в тяжелую экономическую зависимость от по-мещиков, вступили в активную борьбу про-тив крепостнических порядков. Об этом крас-норечиво свидетельствует определение Пру-жанского земского суда по делу об отказе крестьян от исполнения повинностей (Дело № 106 от 14 апреля 1861 г.). Крестьяне имения Селец отказались ехать в урочище Михалин за дровами. 3 апреля 1861 г. сюда прибыл гродненский вице-губернатор, и в тот же день 320 временно обязанным крестьянам из Сиг-невичей, Подосья, Мариямполя, Винина, Свадьбичей, Блуденя, Горчи, Порослово, Кар-пешово, Нивищей, Ястребеля, Мальчи, Хой-ников и др. было предъявлено обвинение в неповиновении властям и отказе от исполне-ния инвентарных повинностей. Вице-губерна-тор лично разъяснил им точный смысл Мани-феста 19 февраля 1861 г., предписывавшего беспрекословное подчинение местным влас-тям, исполнение в течение двух лет инвентар-ных повинностей. Крестьяне выслушали ви-це-губернатора молча, но когда он ушел из помещения и канцелярские чиновники при-ступили к составлению именных списков, вы-разили несогласие. Часть крестьян заявила, что готова исполнять инвентарную повинность только в течение двух дней в неделю, а боль-шинство вообще от нее отказалось, дело до-шло до потасовки между крестьянами и блюстителями порядка, в результате многие крестьяне были задержаны и отправлены в Пружанскую тюрьму.

В 1863 г. вспыхнуло национально-освободи-тельное восстание против царизма в Польше, Белоруссии и Литве. В Березовском историко-революционном музее имеется схема мест столкновения повстанцев с царскими войска-ми в 1863 г., на которой обозначены пункты и даты столкновений: Береза —14 мая, д. Пе-ски — 9 мая, д. Смолярка —13 июня, д. Бор-ки —10 октября. Население Березы и ее ок-рестностей горячо поддержало повстанцев. Весной 1864 г. восстание было жестоко по-давлено. Царь, опасаясь за будущее края, охотно удовлетворил ходатайство Гроднен-ского генерал-губернатора графа М. Н. Му-равьева, прозванного в народе вешателем, о присылке в эти места верных царскому пра-вительству войск. В 1864 г. в Березу прибыл на постоянное расквартирование 151-й пехот-ный Пятигорский полк, который в спешном порядке был сформирован 6 ноября 1863 г. из резервных батальонов Тифлисского гренадер-ского и Самурского пехотного полков.

После отмены крепостного права Россия вступила на путь капиталистического раз-вития. Начала создаваться промышленность и на Березовщине. Помимо мастерских ману-фактурного типа, в которых выделывались кожи, в 1865 г. на Бронной Горе открылся смолоскипидарный завод, а в конце 80-х го-дов спиртзаводы в деревнях Кабаки и Пески. Появились гончарные, кирпичные и лесооб-рабатывающие производства. Развитию Бере-зовщины способствовало строительство Мос-ковско-Брестской железной дороги и открытие в 1871 г. движения на участке Смоленск — Брест. Вместе с появлением промышленных предприятий возникла и крепла новая обще-ственная сила — рабочий класс, которому история отвела решающую роль в борьбе за построение нового мира.

В. Ф. Исаенко, И. Д. Сикорин.

Там, где жили наши предки.,.

Древнейшим поселением на территории со-временного Березовского района является д. Здитово, расположенная на возвышениях между Черным и Споровским озерами. Впер-вые Здитово упоминается под 1252 г. в Ипатьевской летописи. Позднее оно стано-вится центром одноименной волости Слоним-ского повета. В одном из документов 1520 г., «Книге судебных дел Литовских», указано, что Здитов пользовался правами города. В 1566 г. часть Здитовской волости, располо-женная к югу от р. Ясельда и примыкавшая к Кобринскому и Пинскому поветам, была присоединена к Пинскому повету.

С 1397 г. известна д. Селец, которую вели-кий князь Витовт жаловал навечно Гиацинту Ланевичу. В 1471 г. Селец — центр Селецкой волости, входившей в Слонимский повет, с 1521 г.— в составе Кобринского повета. По сравнению с другими населенными местами повета Селец получил наибольшее развитие. О хозяйственном росте его заботилась коро-лева Бона. Уже в 1522 г. у короля Сигизмун-да она получает привилегию на «торг на каждой неделе и корчму в местечке Селец». Вскоре Селец получает права города. В 1546 г. по ходатайству селецкой шляхты королева Бона назначает судебные разбира-тельства, которые должны были происходить под руководством «старосты Кобринского» или его местного представителя. Почтовый тракт из Пружан в Селец был известен в 1-й половине 16 в., а с 1563 г. в Пружанах одна из улиц была названа Селецкой.

В письменных источниках Береза впервые упоминается в 1477 г. как деревня Селецкой волости Слонимского, с 1521 г. Кобринского поветов Великого княжества Литовского. Принадлежала феодалам Гамшеям, Вештарто-вичам, Гастовским, Рудинским, с копца 16 в,— Сапегам.

Долгие годы Береза оставалась малоизвест-ной. В то время, когда Селец и Здитово уже пользовались правами города, вели значитель-ную торговлю, о Березе упоминается как о небольшом поселении. В 1563 г. в «Ревизии Кобринской экономии» Дмитрий Сапега на-зывает ее селом. В других документах вплоть до середины 17 в. о Березе говорится как о небольшом местечке. Значение и известность Березы начинают расти со времени перехода ее во владения подканцлера литовского Ка-зимира Льва Сапеги, разрешившего строи-тельство здесь религиозной школы, а с 1648 г. монастыря ордена картезианцев, который вла-дел большим земельным наделом, 800 кресть-янскими дворами и являлся основным градо-

строительным ядром Березы. В это время Береза стала называться Береза-Картузская или Картуз-Береза. После 3-го раздела Речи Посполитой в 1795 г. Береза в составе Рос-сии—местечко Пружанского повета Слоним-ской, с 1797 г. Литовской, с 1801 г. Гроднен-ской губерний. В 1-й половине 19 в. здесь ежегодно проводились 8 ярмарок, работали 36 мелких лавок, 2 кожевенные и суконные мануфактуры с 12 рабочими (1833 г.). Коже-венные предприятия вырабатывали до 2500 шкур в год, суконная мануфактура — около 10 тыс. аршинов сукна (1830 г.). В Березе было более 200 деревянных домов, 1,2 тыс. жителей.

Большое влияние на развитие Березы ока-зала постройка в 1842 г. шоссейной дороги Москва — Брест, связавшей Москву с Варша-вой. По ней круглый год шло оживленное движение. Не потеряла она былого значения и с открытием движения поездов на участке Смоленск — Брест Московско-Брестской же-лезной дороги в 1871 г.

По переписи 1898 г. в Березе было 6226 жителей, 5 кирпичных и 1070 деревянных зданий (в т. ч. 630 жилых), мужское и жен-ское народные училища, фельдшерский пункт, аптека. В промышленности преобла-дали мелкие предприятия ремесленного ти-па. Накануне 1-й мировой войны их было 19 с 65 рабочими, наиболее значительные: коже-венный завод (в 1914 г.—7 рабочих), 2 лесо-пильных (14 рабочих) и завод по очистке мела (8 рабочих).

Почти одновременно с Березой начала раз-виваться д. Блудень (ныне д. Первомайская, прилегающая к железнодорожной станции Береза). Первые документальные сведения о д. Блудень как о владении появились в 1590 г., когда королева Анна Ягелонская (вдо-ва короля Стефана Батория) подарила ее крупнейшему магнату Великого княжества Литовского Льву Сапеге. С 1716 г. Блуденским староством, к которому относились войтов-ство Кабацкое с деревнями Кабаки, Залужье, Подкраичи, Подогородцы, Дубовка, Ревейки, а также войтовство Блуденское с деревнями Блудень, Двожец, Порослово, Горечь (ныне д. Светоч), Песчанка, Олехновичи, Сосновка, Лукомер и местечком Мальча, владел Ян Ход-кевич.

Откуда пошло название «Блудень», точно не известно, но народное предание сохрани-ло такую легенду. Давным-давно неизвестные переселенцы ехали в сторону Бреста, но сби-лись с пути и заблудились в дремучем лесу. Долго они плутали по непроходимой чаще, наконец усталые, измученные выбрались на огромную поляну и, не имея сил двигаться дальше, так и остались здесь на постоянное жительство. А свое новое поселение так и на-звали — Блудень.

К древнейшим поселениям Березовщины относится и Мальча (ныне д. Малеч). Уже в «Описании войска Литовского Кобринского повета» за 1528 г. упоминается «...Федор из Малча», затем название Мальча встречается в «Ревизии Кобринской экономии», состав-ленной в 1563 г., в числе королевских сел Пружанской волости. Выгодное положе-ние на торговом тракте, пролегавшем из Пинска в Гродно, стало одной из причин пре-образования Мальчи в город с пожалованием самоуправления по магдебургскому праву. Здесь поселились купцы, в течение года про-водились 7 ярмарок. Документы, которые вы-давал магистрат, заверялись зеленой печатью с изображением апостола Петра с ключами. Однако городом в полном значении этого по-нятия Мальча не стала. Магнаты Ходкевичи, во владении которых находилась Мальча, по-стоянно вмешивались в дела городского са-моуправления, нарушая мещанские права жителей. Общий экономический кризис, на-ступивший в 18 в., способствовал упадку Мальчи, лишенной городских привилегий.

Деревня Пески (ныне д. Старые Пески Лесковского сельсовета) — также одно из древних поселений на территории Березовщи-ны. Оно расположено на берегу оз. Черное, когда-то большого и глубокого. В пяти кило-метрах от поселения расположено несколько меньшее по размерам и глубине, но отличав-шееся светлой водой озеро, названное в на-роде Белое. В озерах вылавливалось много рыбы, обилие трав на заливных лугах спо-собствовало развитию скотоводства, обшир-ные лесные угодья скрывали множество разнообразных зверей, болота — стаи уток и гусей. История д. Пески тесно связана с древ-ним Здитовом. Через Пески проходил торго-вый путь Здитово — Коссово — Слоним — Вильно. Что касается самого названия этого крупного полесского селения между озера-ми, то до настоящего времени дошли две народные легенды. Одна из них гласит, что в имении, принадлежавшем одному из мно-гочисленных отпрысков Льва Сапеги, содер-жалась большая стая собак, с которыми обычно молодой князь любил охотиться в окружающих лесах. Отсюда и деревня полу-чила название Пески (пес по-польски — со-бака). Другая утверждает, что название Пе-ски было дано еще первыми поселенцами из-за тех неудобств, с которыми им пришлось столкнуться. Деревню с севера и запада окру-жали сплошные непроходимые болота, над которыми висели тучи комаров. Из-за этого будто бы и назвали это место «собачьим уг-

Бяроза-Картузская

На рэчцы, дзе ціха шумяць вербалозы, Стаіць гарадок невялікі Бяроза.

Аб бераг пляскочуць злянелыя хвалі, Чаму паэтычна так горад назвалі? Мінаюць гады, праплывахоць стагоддзі, А слова жывое вандруе ў народзе.

— Аднойчы паходам,—легенда гавора,— Тут з войскам ішоў палкаводзѳц Сувораў. Стаміліся крочыць салдаты палямі,

Цитадель католицизма

С целью укрепления своего господства на территории Белоруссии католическая церковь провела в 16—17 вв. ряд мероприятий органи-зационного, экономического и идеологическо-го характера. Они должны были обеспечить основы для окатоличивания белорусского населения и его ассимиляции в составе Речи Посполитой, подавить еретические движения, распространение свободомыслия и атеизма. Важную роль в этом сыграло строительство костелов, а с 16 в. униатских церквей, при-влечение в Речь Посполитую, в том числе на территорию Белоруссии, монашеских орденов и возведение для них монастырей. В 1-й по-ловине 17 в. в насаждении католицизма пре-успел католический монашеский орден кар-тезианцев [основан в 1084 г. на юге Франции в местности Шартроз (Сагіизіа), официально утвержден папой римским в 1176 г.]. В Бело-руссию, входившую в состав Великого кня-жества Литовского, картезианцев пригласил в середине 17 в. подканцлер Казимир Лев Сапега, рьяный сторонник католицизма. Па-па римский Александр VII пожаловал ему и его потомкам титул князя. Казимир Лев Са-пега основал много костелов и монастырей. В них он видел одно из средств духовного порабощения трудящихся масс Белоруссии, враждебно настроенных к эксплуататорам — светским и духовным феодалам. По инициа-тиве и на средства подканцлера были постро-ены костелы в Семятичах, Дятлово, Ружанах, лом». Имение Пески известно с начала 16 в., когда им владел Александр Ягелончик, от ко-торого оно перешло в собственность Дмитрия Киянина. От его сына Петра Киянпна вот-чина досталась его дочери Суходольской. Впоследствии имение переходило в собствен-ность ее наследниц Сыруцовой, Рогинской, Ольшевской. Муж дочери Сыруцовой Барба-ры Якуб Пусловский откупил часть имения у Рогинских, а бездетный Ольшевский отписал свою часть владения Барбаре. Таким образом имение Пески оказалось в руках семьи Пус-ловских и стало их фамильной резиденцией.

Н. Д. Сикорин.

Зрабілі привал на зялёнай паляне. Сувораў суніцы збірае па лесе, А пыльны картуз на бярозу павесіў. Ці доўга, ці не на цяністым прывале Салдаты з Суворавым адпачывалі, Затым падаліся далей па дарозе, Застаўся вісець той картуз на бярозе. 3 тых пор каля ціхае Ясельды-рэчкі Бярозай-Картузскай назвалі мястэчка.

Алесь Рязанов.

Новогрудке, Горках, Бешенковичах, а также монастыри орденов кармелитов, бернардин-цев, бонифратров, иезуитов, каноников регу-лярных в Бресте, Сапежине, Новогрудке, Сло-ниме. Активную поддержку Казимир Лев Са-пега оказывал утверждению Брестской цер-ковной унии. Он был основателем свыше 20 униатских церквей. Получив согласие еписко-па Андрея Гембицкого на основание монасты-ря картезианцев, Сапега установил связь с генералом ордена. Из Парадижа под Гдань-ском в Брестское воеводство был направлен приор Филипп Пульман, который и избрал Березу в качестве местопребывания монахов. В 1648 г. предложение Сапеги одобрено гене-ральным капитулом ордена картезианцев.

Освящение фундамента в будущем одной из богатейших в польско-литовском государ-стве католических святынь было совершено в присутствии папского нунция в Варшаве Иоанна-де-Торреса. Строился монастырь с 1648 по 1689 г. Из отчета по его сооружению, найденного случайно в куполе храма, видно, что все строительство обошлось в 300 тысяч-червонцев. В строительстве принимали уча-стие итальянские архитекторы. Сведения О' планировке и застройке монастырского ан-самбля дают сохранившиеся чертежи 1-й по-ловины 19 в.

Комплекс включал каменное здание косте-ла, однотипные группы жилых корпусов, би-блиотеку, трапезную, госпиталь, аптеку, хо-

зяйственпые постройки и вместе с прилегаю-щим к нему садом с водоемом был обнесен крепостной каменной стеной с башнями и ча-совней. Главным входом в монастырь служи-ли массивные ворота с бойницами. Слева от них стоял двухэтажный дворец Сапегов. Во-рота вели во двор, который формировали кор-пуса келий рядовых монахов, обслуживавших монастырь. Возле них размещались вспомога-тельные и хозяйственные службы. Во втором замкнутом прямоугольном дворе, где распола-гались кельи монахов-отшельников, раскину-лись аккуратно распланированные сад и ого-род, за которые отвечал садовник, имевший отдельный небольшой домик. В дальнем углу сада был большой пруд, в котором разводили рыбу для постного стола. В центре вымощен-ного двора был колодец с насосом. Сам двор формировали коридоры-галереи, которые со-единяли 15 отдельных жилых корпусов мо-нахов-отшельников с костелом. В каждом из корпусов-келий были 3 небольшие комнаты. Одна из комнат предназначалась для общих занятий и имела выход во внутренний дво-рик, окруженный высокой стеной, другая — для молитв, третья —для отдыха. В костел монахи шли через галерею, ограждавшую их от посторонних глаз. Костел представлял со-бой трехнефный объем с тремя апсидами и граненым барбаканом под куполом при вхо-де и имел медную крышу. Главный фасад костела был оформлен барочным декором — пилястрами, фронтонами, нишами. Боковые фасады по своему решению близки к корпу-сам келий: окна в простых наличниках, сте-ны украшены невысокими пилястрами. Внут-ри здание костела было разделено на 2 час-ти — для рядовых монахов и прихожан и для монахов-отшельников. Силуэт ансамбля фор-мировала высокая восьмигранная многоярус-ная колокольня с фигурным куполом. Она стояла внутри прямоугольного двора, примы-кала к средней апсиде костела и являлась оборонной башней с мощными стенами и узкими окнами-бойницами. Ярусы, приспособ-ленные для орудий, связывала винтовая лестница в толще стены. Поверхность стен башни была декорирована простыми неглу-бокими нишами. От других монастырей кар-тезианский комплекс отличался только кель-ями монахов-отшельников и своеобразной структурой интерьера костела, что было про-диктовано необходимостью отделить отшель-ников. В целом монастырь представлял собой крупный архитектурный комплекс с элемен-тами оборонительного характера, в котором были воплощены композиционно-декоратив-ные принципы зрелого барокко.

В социальном отношении монастырь являл-ся крупным феодальным поместьем, основан-ным на крепостном труде. Уже в 1648 г. в собственность монастыря перешли крупные

земельные наделы. Сапегп пожаловали мо-настырю ряд своих владений: местечко Бере-за с окружающими его деревнями и допол-нительно купленными у магнатов Умястов-ских землями. Кроме того, картезианцы по-лучили 2 деревни в Слонимском повете — Ми-лейки и Замостянки, местечко Бусяж. Все эти владения были утверждены на генераль-ном сейме в Варшаве в 1653 г.

Пожалования Казимира Сапегй в пользу монастыря картезианцев были одними из са-мых богатых в Великом княжестве Литов-ском. Чтобы укрепить позиции монастыря, усилить его влияние на население окружаю-щих деревень, в его окрестностях были по-строены 6 часовен.

Земельная собственность монастыря увели-чилась за счет новых пожалований, купли, завещаний феодалов, получения земель за отданные монастырем в рост деньги, даров богатых людей за предоставление места на захоронение в склепе костела. В 1665 г., как свидетельствует запись вилкомирского столь-ника Самуэля Немцевича, картезианцы полу-чили фольварк Левопгки. В результате рос-товщических сделок к монастырю перешли имения Лейпуны и Понемунье в Гродненском повете, Бабабский ключ и Мепхковицы в Брестском воеводстве, фольварк Углы в Сло-нимском повете и многие другие. В 1672 г. Кристина Высокинская завещала на вечные времена 3 волоки земли в Здитове, в 1678 г. витебский стольник Андрей Урсин Немце-вич — купленный им незадолго до этого фольварк Шиленок с деревней Ястрем при условии, что гроб с его телом будет установ-лен в монастырской часовне и что будут устраиваться траурные мессы за упокой его души. В 1687 г. виленский епископ Бжостов-ский сделал запись в пользу картезианцев на амбар с плацом в Бресте. Ротмистр Петр Сербеевский в 1774 г. завещал свое имение Сейловщина в Брестском воеводстве. Он же предоставил монастырю право получить его капиталы, отданные в долг. Надо полагать, что это были крупные суммы, так как только брестским тринитариям должники Сербеев-ского обязаны были передать 6 тысяч злотых.

Березовский монастырь стремился укрепить свои экономические позиции и в белорусских городах. В 1684 г. картезианцы незаконным путем приобрели в Бресте земельный участок на так называемых Песках. Он был освобож-ден от налогов. Однако магистрат не пожелал мириться с этим. Началась продолжительная тяжба. И только в 1772 г. был вынесен декрет задворного асессорского суда о возвращении городу этого плаца со всеми его постройками. Долгое время монастырское руководство вело судебный процесс из-за фольварка Угляны, расположенного в Слонимском повете. Декрет трибунала Великого княжества Литовского от 1769 г. указывал, что картезианцы «незакон-но держали Углянские владения, занимались сутяжничеством, для легализации захвачен-ной чужой земли допускали много злоупот-реблений и бесчинств». Многочисленные су-дебные дела свидетельствуют о том, что ма-гистраты белорусских городов вели борьбу против наступления церковных феодалов, среди которых видное место занимали карте-зианцы. Городские власти обращались в ко-ролевский суд с жалобами на бесчинства цер-ковных иерархов, старались отстоять приви-легии и земли города.

За полтора столетия монастырь приобрел

огромную земельную собственность и превра-тился в типичного вотчинника феодального общества. О земельных богатствах монасты-ря картезианцев в Березе свидетельствует приведенная выше таблица.

По числу обитателей монастырь был не-большим. В нем обычно проживало всего 14— 16 монахов, а работали на них более 2,4 тыс. феодально-зависимых крестьян.

Березовский монастырь картезианцев был и кредитором-ростовщиком. За денежными ссудами в монастырь обращались феодалы, городские магистраты, нуждавшиеся в на-личных деньгах мещане, обедневшие жители городских окраин. Число людей, находивших-ся в финансовой зависимости от монастыря, постоянно росло. В 1686 г. хорунжий Велико-го княжества Литовского Казимир Пац, «на-ходясь в крайней нужде», занял у монастыря три тысячи злотых под залог деревни Подосье. Монастырь предоставлял займы под залог драгоценностей и ценных вещей. В 1731 г. заем на 8 тысяч злотых был предоставлен стражнику Великого княжества Литовского, заложившему бриллианты и другие ценные вещи. В 1745 г. Фекла Радзивилл заняла ог-ромную по тому времени сумму в 160 тысяч злотых у картезианцев под залог драгоцен-ных камней, жемчуга, бриллиантов и имения Езерница в Слонимском повете. После смерти должницы ее наследники не пожелали рас-считаться с монастырем. Дело дошло до суда. Тяжба продолжалась многие годы. К 1785 г. одни проценты по заемной сумме составляли 35 тыс. злотых.

По данным, приведенным администратором приходского костела в Березе ксендзом Ав-густином Веригой, ежегодный доход от про-центов за отдолженные капиталы Березов-ского монастыря составлял 20 тысяч злотых. Это значит, что сами капиталы, которые мо-настырь выделил на ростовщические цели, составляли по крайней мере 200 тысяч зло-тых (лошадь в то время стоила 60—70 зло-тых, а корова —50—60 злотых). Уплата дол-гов в конечном счете ложилась тяжелым бре-менем на трудящиеся массы города и деревни, эксплуатация которых возрастала. В структу

ниц, винокурен, кирпичных «заводов» и т. д. Монастырское начальство вторгалось в ре-месленную и торговую деятельность населе-ния, подчиненного магистрату, а в своих частновладельческих местечках и наследст-венных деревнях прибирало к рукам торговлю солью, водкой, а также монопольное право на принуждение крестьян пользоваться за пла-ту только принадлежавшими монастырю мельницами и печами для выпечки хлеба. Во владения Березовского монастыря входили 2 кирпичных завода с производственной мощ-ностью 12 и 10 тысяч штук кирпича, 2 лесо-пилки. В фольварках монастыря было допол-нительно организовано изготовление черепи-цы и извести, неподалеку находился коже-венный завод. Кожевенное дело зависело от разведения овец, которых здесь было доста-точно. 5 мельниц и 8 броварен (винокурен-ных заводов) картезианцы сдавали главным образом в аренду.

В 17—18 вв. все большее значение в денеж-ном балансе монастыря приобретали доходы от питейных заведений. Монастырь в Березе владел аустерией (заезжий дом) и 7 корчма-ми с годовым доходом в 8566 злотых. Руко-водство следило за тем, чтобы деньги от их аренды исправно поступали в монастырскую казну, вело борьбу с конкурентами, продавав-шими спиртные напитки по цене ниже мо-настырской, стремилось к тому, чтобы не только в подвластных ему сельских местнос-тях, но и в частновладельческих городах и местечках Березе и Бусяже добиться моно-польного права на продажу вина, пива, меда, водки. Этим наносился серьезный ущерб торговой деятельности мещан, объединенных в городские общины. В то время как мещане обязаны были платить специальные питей-ные налоги, монастырь был от них освобож-ден. На почве экономических противоречий между монастырем картезианцев и мещанами происходили острые конфликты. Актовые кни-ги городских судов Бреста, Слонима свиде-тельствуют о многочисленных тяжбах, кото-рые вели березовские монахи, стремясь со-хранить и укрепить свои монопольные права на торговлю водкой. С помощью питейных заведений церковники стремились усилить духовное порабощение народных масс, задав-ленных постоянной нуждой, отвлечь их от классовой борьбы, заставить народ покориться феодально-крепостнической эксплуатации.

Архивные документы характеризуют настоя-телей монастыря как стяжателей, людей алч-ных, злобных и мстительных, типичных фео-дальных хищников, озабоченных главным образом тем, чтобы умножить богатства церк-ви и свои личные. Ради этого они не брезго-вали никакими средствами.

Во владениях картезианского монастыря господствовали все три формы феодальной ренты — денежная, продуктовая и отработоч-ная с преобладанием последней. Крепостные обязаны были 3—4 дня в неделю отбывать барщину в монастырских поместьях, выпол-нять дополнительные работы. Эти обязанно-сти возлагались на всех трудоспособных, на-чиная с подростков 14 лет и кончая стариками. В пользу монастыря крепостные выполняли также лесные и дорожные работы, «сторо-жевщину», подводную повинность и др. Тя-желым бременем на крестьян ложилась медо-вая дань. Половину собранного меда и воска их вынуждали отдавать в пользу монастыря, который строжайшим образом запрещал крестьянам в отсутствии дворового предста-вителя выбирать мед из своих ульев. Если же крепостной, находясь в крайней нужде, нарушал это указание и об этом становилось известно дворовому начальству, оно конфис-ковывало весь мед, а «преступника» наказы-вало.

Дворовая администрация обременяла крестьян повинностями сверх установленных норм. Даже Радзивиллы вынуждены были в 1778 г. подтвердить, что монастырь в Березе причиняет вред крестьянам Езерницкой во-лости, находившейся несколько десятилетий в его владении. Монахи установили дополни-тельные отработочные повинности, сверх «устава» заставляли отбывать «подорожчину», в результате чего езерницкие подданные по-теряли рабочего скота на сумму в 3679 злотых.

Несмотря на меры экономического и идео-логического воздействия, направленные на удержание крепостных в повиновении, борь-ба крестьян против эксплуатации продолжа-лась столетиями и носила упорный характер. Так распространенной ее формой во владе-ниях Березовского монастыря были побеги крепостных во владения других феодалов, в города, за пределы государства. Архивные до-кументы свидетельствуют о том, что монас-тырское руководство разыскивало своих кре-постных в 1772 г. в имении шляхтича Ю. Бо-сяцкого, в 1773 г. беглые крестьяне из фоль-варка Бусяж перешли в д. Жуково, принад-лежавшую феодалу Володковичу. В этом же году разгорелся острый спор между монас-тырем и владелицей Коссово Анной Сапегой

по поводу бежавших в ее поместье монас-тырских крепостных. Выполняя барщину и другие отработочные повинности в пользу монастыря, крестьяне резко снижали произво-дительность труда, что было одной из форм классового протеста. Их борьба в известной мере затрагивала проблему владения землей. Так, крепостные из д. Кривды вели борьбу против монастыря, который передвинул за счет крестьянской земли межи полей в свою пользу. Подданные Богуслава Радзивилла в 1658 г. захватили 30 стогов сена, принадле-жавшего монастырю. В 1678 г. крестьяне д. Ятвежи (возле Коссово) потравили монас-тырские луга на границе с д. Бусяж. Консер-вативно настроенное руководство Березовско-го монастыря выступало противником идеи просвещения, всеми силами сопротивлялось открытию школ для детей крестьян. Только под давлением Эдукационной комиссии (пер-вого учреждения по руководству народным просвещением в Речи Посполитой) картезиан-цы вынуждены были в 1784 г. открыть при-ходскую школу в своих владениях. В ней обучались 36 учащихся, разделенных на 2 класса, преимущественно дети местной шлях-ты и богатых горожан. В школе учили кате-хизису, чтению, письму и арифметике, осно-вам латинского языка, географии и истории Литвы. В 1791 г. монастырское руководство ликвидировало школу, не желая выплачивать деньги на ее содержание. Консервативно на-строенное монашество полагало, что «просве-щенного» крепостного труднее держать в по-виновении и эксплуатировать. В этом кроет-ся главная причина отрицательного отноше-ния Березовского монастыря (как и других монастырей) к идее просвещения народа.

С монастырем в Березе связаны и некото-рые исторические события. Во время Север-ной войны (1700—1721 гг.) здесь состоялась встреча Петра I с польским королем Августом II. К этому времени к берегам Ясельды по-дошли шведские войска. Переправу через не-широкую, но полноводную реку охранял русский отряд из 1500 драгун. Имея численное превосходство, шведы вынудили русских от-ступить. Русский царь и польский король успели покинуть монастырь. Шведам удалось захватить Березу. Войска Карла XII взяли за-ложниками 3 монахов, которые были осво-бождены только после выдачи выкупа в сум-ме 300 злотых.

После третьего раздела Речи Посполитой в 1795 г. Береза вместе с монастырем вошла в состав Российской империи. Монастырь пе-решел в управление Луцко-Брестского като-лического епископа (им в этот период был ксендз Адам Нарушевич). С 1798 г. Береза во-шла в состав виленского диоцеза. Проведен-ные в конце 18 —начале 19 в. проверки со-стояния дел в монастыре выявили грубые нарушения устава ордена, моральное разло-жение, воровство, финансовые злоупотребле-ния, интриги, пьянство среди монахов и ру-ководства. Сильно пострадал монастырь в пе-риод Отечественной войны 1812 г. Француз-ские войска, занимаясь грабежом, захватили и монастырское имущество, урон, нанесен-ный обители, составил 36 717 рублей.

Под предлогом участия некоторых монахов в восстании 1830—31 гг. царское правительст-во 28 августа 1831 г. закрыло Березовский монастырь. Монастырский костел был преоб-разован в приходский. Владения картезиан-цев перешли в руки государства. Конфиско-ванная правительством недвижимость карте-зианцев вместе с денежными суммами, от-данными в долг, была оценена в 8 847 777 руб. 23 коп. В 1832 г. монастырские здания были переданы в распоряжение военных властей. Однако к этому времени они пришли в вет-хость и в 1866 г. были разобраны и проданы как строительный материал. От былого мо-настырского комплекса сохранились только часть'стены с одной из угловых башен, въезд-ные ворота и остатки колокольни.

В 1934 г. польские санационные власти из-брали Березу-Картузскую местом размещения концентрационного лагеря для политзаклю-ченных, а гитлеровские захватчики создали там лагерь смерти. В этих лагерях уничтожа-ли коммунистов, комсомольцев, военноплен-ных, издевались над десятками тысяч ни в чем не повинных людей. Все это подчеркива-ет связь между двумя реакционными силами современного капиталистического общества: духовной и светской властью. Она символи-зирует общность классовых интересов церк-ви и правящих кругов. Все это еще раз под-тверждает слова В. И. Ленина: «Все и всякие угнетающие классы нуждаются для охраны своего господства в двух социальных функ-циях: в функции палача и в функции попа. Палач должен подавлять протест и возмуще-ние угнетенных. Поп должен утешать угне-тенных, рисовать им перспективы... смягче-ния бедствий и жертв при сохранении клас-сового господства, а тем самым примирять их с этим господством, отваживать пх от рево-люционных действий, подрывать их револю-ционное настроение, разрушать пх револю-ционную решимость» *.          Я. И. Марали.

ПРОШЕНИЕ ПОВЕРЕННОГО ПОМЕЩИКОВ ЗДЗЕХОВСКИХ ЛИТОВСКОМУ ВОЕННОМУ ГУБЕРНАТОРУ О ПРИНЯТИИ МЕР К ПОДАВЛЕНИЮ

ВОЛНЕНИЙ КРЕСТЬЯН МЕСТЕЧКА МАЛЬЧА ПРУЖАТІСКОГО УЕЗДА

ГРОДНЕНСКОЙ ГУБЕРНИИ

И сентября 1819 г.

Крестьяне мест. Мальча за несколько пред сим лет, возмечтав отложиться от дворовой повинности и послушания, навлекли на себя то, что правительство при-нужденным нашлось двукратно распространять примерную строгость законов и побуждать их посредством воинской экзекуции в 1806 г. и 1813 г. к обратному послушанию, в чем удостоверением послужить могут повеления в.в.-п. 1813 г.: 1-е — от 29 генваря за № 672 и 2-е — от 19 февраля за № 1445, а также решения гродненских главных судов 1-го и 2-го департаментов.

Но как волнение строптивого крестьянства, возлюбившего праздность, пьян-ство, расхаживание толпою и угрожение общим побегом, не могло искорениться, а притом подстрекательство и нелепые обнадеживания действовали всегда над слабым понятием неопытной черни, то и дерзнули они по совету некоего Клеера утрудить престол государя императора, что будто владельцами их п моими ве-рителями Здзеховскими опровержены привилегии и отнята им свобода.

‘Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 26. С. 237.

Учрежденная же по таковым мнимым их жалобам комиссия, по предписанию Гродненского губернского правления, из членов Пружанского земского суда и уездного стряпчего со стороны упомянутых Здзеховских убеждена уже закон-ными доказательствами: что те привилегии, за польского еще правительства, судебными листами 1670 г. декабря 23-го, а потом 1808 г. июля 11-го дня решением Гродненского главного суда 2-го департамента уничтожены и что свобода их ими самими нарушена, ибо отлагаются от той повинности, которая законною пра-вительностью на них возложена.

Не будучи ничем стеснены, ниже не имея каких-либо обид, но единственно пожелали иметь какую-то самовластную и независимую свободу, а в сем предме-те, избранный сими крестьянами за поверенного, а может статься и сам пред-ставившийся за такового, какой-то Клеер удерживает их в заблуждении, что тон-костью своею успеет уклонить назавсегда от подданства, и хотя верители мои и я сам просили Пружанского земского суда устранить его от хождения и потом жаловались Гродненскому губернскому правлению, однако тот суд отзывается невозможностью сделать в сем удовлетворения по тому поводу, что постановле-ния прежнего своего не в праве переменить.

Из-за сего возникло то, что следствие по именному высочайшему повелению, близ года продолжаясь, не может приближаться к окончанию, а мои верители, томясь с непослушным крестьянством, вовлекались сперва в издержки, а ныне в урон и во все те последствия, каковые проистекают от непослушливого и мя-тежного крестьянства, ибо 16 июня с. г., возмутясь они вовсе, не дожидаясь от высшей власти законного разрешения, явно отринули отбывательство исправля-емых по инвентарю 1808 г. повинностей и объявили даже сие в следственной ко-миссии членам Пружанского земского суда и исправнику, от которых сделано уже представление в Гродненское губернское правление, а владельцы в самое рабочее время отданы произволу судьбы как потому, что скошенное напредь сего волнения и мятежа сено подвергнулось порче и гнилости, так и по сему весь уро-жай остается доднесь без сбора, а как помянутые крестьяне делают таковой бунт и неповиновение уже в третий раз, о приведении коих в должную повинность от Гродненского губернского правления и бывшего гражданского губернского се-натора Ланского предпринимаемы были законные меры, но к доказательству включаются две резолюции.

Поелику ж и ныне те крестьяне изснова бунт свой возобновили, не видя над собою примерной строгости, шатаются по разным местам многочисленною тол-пою, пребывают по несколько дней в гор. Пружанах, истощивают до остатка со-стояния свои необработанием полей, несоразмерною продажею скота и разных хозяйственных изделий и тем приводят себя в совершенное убожество, а верите-ли мои обязаны платить государственные подати, а также нести все обществен

с. г. прошения, как-то: в Пружанский земский и нижпий суды, тамошнему уезд-ному стряпчему, гродненским г-дам гражданскому губернатору и прокурору, да-бы сей мятеж в самом начале был законными мерами истреблен и чтобы упомя

селе от местного правительства; долгом поставляю прибегнуть от имени верите-лей моих к в. в.-п., всепокорнейше прошу правосудного воззрения на столь важ-ный предмет, ожидая на все вышеписанное милостивейшей резолюции и водво-рения для верителей моих спокойствия, а для крестьян, подающих худой пример другим, должного и непременного выполнения по инвентарю 1808 г. сво-им владельцам повинностей с употреблением в помощь воинской коман-ды и преданием суждению по всей строгости законов как начинщиков возмуще

Белоруссия в эпоху феодализма. Т. 4. Мн., 1979. С. 194—196. РАПОРТ СОВЕТНИКА ГРОДНЕНСКОГО ГУБЕРНСКОГО ПРАВЛЕНИЯ ГУБЕРНАТОРУ О ПОДАВЛЕНИИ ВОЛНЕНИИ КРЕСТЬЯН

МЕСТЕЧКА МАЛЬЧА ПРУЖАНСКОГО УЕЗДА

14 апреля 1823 г.

Во исполнение указа Гродненского губернского правления на имя мое от 5-го сего апреля за № 6838 о приведении по распоряжению начальства в должное по-виновение пеповинующихся (как пружанский земский исправник донес правле-нию) мальчанских крестьян дворовой власти и отказывающихся от исполнения господских повинностей в противность данной ими в 24-й день ноября прошлого 1821 г. подписки, не внемлющих никаким внушениям его, исправника, и малец-кого приходского священника, по прибытии моем на место в мест. Мальчу тре-бовал я от земского исправника сведения: какие им до сего приняты были меры и деланы распоряжения, открыты ли и взяты ли подстрекатели или начинщики сего неповиновения под стражу, равно и всего производства, учиненного им по сему предмету до прибытия моего.

На каковое требование мое, когда земский исправник уведомил меня отноше-нием, что он употреблял не другие какие меры, как только те, о коих доносил он губернскому начальству, что же касается начинщиков неповиновения или подстрекателей к возмущению, то все вообще крестьяне сего местечка действуют единогласно, кроме главнейших по их делу ходатаев: Левка Омельяновнча, Ка-леника Пригодича и Сильвестра Гуревского, из коих последний по особому по-велению содержится уже под стражею, а по сему и производства им, исправни-ком, никакого делаемого не было. То я, призвав все общество крестьян оного, в лице бывших здесь пружанского земского исправника Спинка и уездного стряп-чего Малюкевича при приходском их священнике (ибо посторонние священники, хотя и требованы были для увещевания, один из Ухопольского прихода — Пе-роцкий, а другой из Селецкого — Ячиновский, но ни один из них не прибыл, а отозвались первый болезнью, последний же отлучкою из дому).

Объявив им волю правительства и власть законов о должном и непременном послушании в отбывании положенных на них городских повинностей по поста-новлению оного и данной ими в прошлом 1821 г. 24 ноября подписке, предварил, что в противном случае употреблена будет вся строгость, законами предписан-ная, но за сим, когда все они были безмолвны, а следовательно, непреклонны к послушанию, то делаемы были самые снисходительные увещевания и внушения к повиновению власти как со стороны моей, так земского исправника и уездного стряпчего, также приходского священника.

Но за всеми таковыми увещеваниями и внушениями первые из всего их об-щества, а именно: 1) Левко Омельянович, который прежде за таковое ослушание был судим, 2) Томаш Пейганович, 3) Михаила Гуревский, 4) Матвей Потапович, 5) Прокоп Карпович, 6) Мойсей Шкилевич, 7) Базылий Гуревский и 8) Янко Карпович отозвались, что никак не согласны и не будут отбывать двору 3-днев-ной в неделю повинности, которую считают для себя отяготительною, а желают служить по-прежнему, т. е. по инвентарю 1795 г., в противном же случае готовы все строгости терпеть. После какового сих первенствующих 8 человек отзыва все мальчанские крестьяне как мужеска, так и женска пола, даже и несовершенно-летние, в один голос закричали, что не пойдут на господскую работу. За сим еще делаемы были мальчанским крестьянам самые убедительнейшие увещевания, но когда они и за сими последними кроткими мерами остались непреклонны к по-виновению, то 12-го числа сего апреля вышеупомянутые 8 человек, яко первые отозвавшиеся о неповиновении власти и закону, а сами возбудившие все обще-ство к подтверждению сего их отзыва, быв признаны за начинщиков, арестованы.

При каковом аресте чрез полицейских служителей содержимом ¹ сделали бы-ли всем обществом своим нападение, желая отбить их, но с помощью мальчан-ского еврейского общества и крестьян окрестных деревень удержаны были под арестом. За всем тем они, окружа дом, в котором с сказанными чиновниками на-ходился, где содержалисі. в особой комнате и взяты под стражу, делали разные беспокойства во весь тот день до рассвета другого дня. Видя я таковое их не

Так в тексте.

только неповиновение и непреклонность к послушанию, но и самое волнение и бунтство их, на основании последовавшего на имя мое от 6-го сего апреля пред-писания в. п., чтобы требовать военной команды от ближайшего военного на-чальства по расположению в окрестных сего местечка 24-й артиллерийской бри-гады, требовал я посланным того ж 12-го числа к г-ну бригадному той бригады командиру полковнику Перрену отношением о поспешнейшем командировании в мест. Мальчу военную команду, на первый случай из 100 человек нижних чи-нов состоящую, с нужным количеством месячного провианта, ибо по совершен-ной бедности здешних крестьян может встретиться в продовольствии сей коман-ды недостаток. Но г-н полковник Перрен в ответ отношением своим вчерашнего 13-го числа за № 406 уведомил меня, что требуемой мною военной команды без предписания своего начальства дать не может, а когда таковое будет им полу-чено, то не замедлит прислать.

Как между тем сего 14-го числа в 10 часу пополуночи все общество мальчан-ских крестьян как мужеска, так и женска, всякого возраста, приступив к дому, занимаемому мною со сказанными чиновниками, в коем содержались в особом отделении арестованные из общества их начипщики за присмотром по распоря-жению земского исправника 2-й пружанской инвалидной команды солдат, 1 ключ-войта и 20 человек полицейских служителей, сотских и десятских, разломали дверь, отбили от караульных часть помянутых арестованных, были из их об-щества 8 человек, сняли с них колодки и, провожая их вдоль по деревне, бро-сали на приступавших к ним полицейских служителей и прочих людей камнями и чем попало, а других, поближе приступавших к ним, свалив на землю, били, которые после сего принуждения были дать им свободу и никаких при сем слу-чае увещеваний ни моих, ни прочих чиновников слушать не хотели, а аресто-ванных скрыли по домам, крича с азартом по улицам, что они не выдадут никого и никакой власти не повинуются, а будут отвечать все вместе. Первенствующие ж в нападении и в отбитии арестантов были, сколько можно было заметить, 3 крестьянина: 1) Каленик Пригодич, который прежде за ослушание был судим и до прибытия еще моего в Мальчу, скрывшись, находился в неизвестности, а по сему он не был арестован вместе с прочими начинщиками, 2) Тимон Книзюкович и 3) Амброзий Карпович, которые также должны почесться начинщиками. Но как сих, так и отбитых ими 8 человек, и ни одного человека из своего общества при всех действиях полицейских служителей не допускают взять, угрожая по-боями.

О чем всем имею честь донести в. п. по нарочной эстафете с испрошепием об учинении скорейшего распоряжения к откомандированию па место в мест. Маль-чу, согласно прежнему заключению военной команды, по крайней мере, одну ро-ту, без пособия которой привести к повиновению волнующихся мальчанских крестьян и буйства их укротить полицейскими служителями подобными им кре-стьянами невозможно. А вместе с сим положить меру наказания самим поиме-нованным начинщикам их как в неповиновении, так и в произведенном ныне буйстве, в особенности хотя тем, кои уже (как небезызвестно начальству) были судимы за подобное возмущение к неповиновению, приговорены к наказанию, но за дачею им и подписки в послушании освобождены от такового, без чего весь-ма затруднительно в настоящей их закоснелости довести до надлежащего пови-новения и тем положить меру к усмирению их и должному повиновению на буду-щее время, равно сделать чрез кого следует начальничьи подтверждения к ду-ховным окрестных сего местечка приходов лицам, чтобы они по требованиям не уклонялись, а являлись бы и употребляли все зависящие от них меры ко внуше-нию сим волнующимся крестьянам должного повиновения законной власти.

О разрешении же по сему почтить меня начальничьим предписанием, до по-лучения коего и прибытия военной команды, чтобы как начинщики такового воз-мущения и прочие прикосновенные к сему крестьяне не отлучались из жилищ и не скрылись, об аресте их, не менее также и для восстановления надлежащей в самом местечке тишины и спокойствия, отнесся я к земскому исправнику о пред-принятии зависящих от него мер. Следуемые же за посылаемую мною эстафету эстафетные деньги приказать кому следует отпустить в почтовое ведомство.

Советник Ботвинко.

Резолюция гродненского губернатора Андржейковича:

Передать в губернское правление на самоскорейшее постановление и разре-шение рапортующего по эстафете. Ко сроку от меня особенно по той же эстафе-те предписать, что поелику уведомление мое, предписание дивизионному гене-рал-бригадиру Рейбницу о доставлении нужной команды по требованию его, Ботвинко, по сие время, наверно, дошли, то и имеет он, г-н советник, ускорить свое к генералу Рейбницу или близко находящему полковнику командиру Бель-скому сего полка требование действовать таким числом команды, чтобы не дать поводу мальчанам осмелиться каким-нибудь газардностям*. Начинщиков самих непременно отыскать и, забив в железо, отослать при сильной страже в Пружан-ский острог для суждения.

О последствиях всякой почтой мне доносить. О сем распоряжении донести во-енному губернатору. Особо донести и министру внутренних дел с кратким опи-санием дела с начала до последнего возмущения. В добавку последнего рапорта донести и цесаревичу.

16 апреля 1823 г.

Белоруссия в эпоху феодализма. Т. 4. Мн., 1979. С. 208—211.

Усадьба Пусловских в деревне Старые Пески

На северном берегу озера Черное на поло-гом холме находится памятник архитектуры классицизма и садово-паркового искусства пейзажного стиля — бывшая помещичья усадьба Пусловских. Усадебный комплекс сформирован в конце 18 —начале 19 в. при Казимире Михаиле Пусловском. Впослед-ствии до 1939 г. имение переходило от одно-го наследника к другому, усадьба продолжа-ла застраиваться и расширяться. Представле-ние об усадьбе дает акварель художника 19 в. Н. Орды.

Свободно спланированный архитектурно-парковый комплекс до середины 19 в. вклю-чал расположенный на пологом холме уса-дебный дом (не сохранился), въездные воро-та, спиртзавод, конюшню, хозяйственные по-стройки. Перед усадебным домом был разбит парк и простиралось озеро.

В 1843 г. произошел пожар, и первоначаль-но построенный дворец сгорел. Сохранивший-ся до наших дней усадебный дом был раньше конюшней, которая после пожара, уничто-жившего дворец, была приспособлена под жилье владельцев. Усадебный дом представ-ляет собой прямоугольное в плане одно-этажное здание, сложенное из мощных брусь-ев лиственницы и накрытое вальмовой кры-шей. Основным архитектурно-композицион-ным элементом здания является четырехко-лонный классический портик в центре главного фасада. В тимпане его треугольного фронтона была размещена лепная голова со-баки, что свидетельствовало о пристрастии

¹ Так в тексте. владельца к охоте. Плоскости стен ритмично расчленены высокими прямоугольными окон-ными проемами в простых деревянных налич-никах. Внутренняя планировка дома основа-на на коридорной схеме. В западном торце здания небольшой зал с самостоятельным входом. В доме размещались жилые комна-ты, кухня, столовая, часовня, хозяйственные помещения, два из которых перекрыты крес-товыми сводами. Парк спланирован по пей-зажной схеме с аллеями, живописными кур-тинами по периметру центральной поляны перед усадебным домом. В ландшафтную композицию включен естественный водоем. Здесь растут породы дуба (красный и обы-кновенный), хвойных деревьев (сосна вейму-това, лиственница европейская), местные

лиственные породы. Когда-то справа от уса-дебного дома находилась двухэтажная камен-ная оранжерея «Павильон роз» в стиле клас-сицизма, в архитектуре которой были ис-пользованы мотивы известной виллы-ротон-ды крупнейшего итальянского архитектора эпохи Возрождения Андреа Палладио. Во-круг основания сферического купола разме-щался широкий лепной фриз с изображением хоровода танцующих греческих девушек. В 1863 г. этот элемент декора был убран как не соответствующий свезенным сюда -из за-крытого в д. Ольшево костела иконам. К цен-тральному квадратному в плане двухэтажно-му купольному объему примыкало протяжен-ное крыло собственно оранжереи с наклонны-ми остекленными стенами. В глубине парка, слева от усадебного дома, находилась ветря-ная мельница. Она была решена в виде круг-лой в сечении башни, в основании окружен-ной колоннадой и имевшей вверху большие лопасти «ветряка». Каменные ворота, оформ-лявшие въезд в усадьбу, решены в стиле нео-готики. Ворота фланкированы круглыми В' се-чении башнями, завершающимися зубчатым обрамлением, и имеют в центре проезд в ви-де широкой стрельчатой арки, которая рань-ше была снабжена подъемным мостом. Воро-та завершаются двухступенчатым зубчатым аттиком. Стены декорированы рельефными поясами, гирьками, крестами, гербами, гео-метрическим орнаментом. К воротам примы-кает одноэтажное караульное помещение, также декорированное зубчатым парапетом и стрельчатой аркатурой. Эти ворота имеют много общего с Хлебными воротами подмос-ковной усадьбы Царицыно — произведением крупного русского архитектора Баженова. В аналогичных неоготических формах реше-на и небольшая прямоугольная в плане од-ноэтажная хозяйственная постройка. Ее фа-сады завершены зубчатым парапетом, рас-крепованы высокими и стройными стрельча-тыми нишами. Ныне в усадебном доме рас-положено медицинское учреждение.

А. Н. Кулагин.

РАПОРТ ПРУЖАНСКОГО ЗЕМСКОГО ИСПРАВНИКА ГРОДНЕНСКОМУ ГУБЕРНАТОРУ О НЕДОВОЛЬСТВЕ КРЕСТЬЯН УЕЗДА УСЛОВИЯМИ ОТМЕНЫ КРЕПОСТНОГО ПРАВА

22 марта 1861 г.

Ознакомившись с Положением 19 февраля 1861 г., крестьяне Пружанского у., собравшись в уездном городе, заявили, что кроме этого Положения, которое их не устраивает, есть еще одно, которое им не показывают, поэтому они «и не на-мерены служить более, как по 2 дня в неделю, сгонов же и ночных караулов не будут вовсе отбывать». Крестьяне не послушались ни уездного предводителя дво-рянства, ни духовенства.

Земский исправник'.

Белоруссия в эпоху капитализма. Т. 1. Мн., 1983. С. 52.

Бакунин в Картуз-Березе

Михаил Александрович Бакунин, русский революционер, один из основателей и тео-ретиков анархизма и народничества, всю свою жизнь посвятил борьбе за освобождение угне-тенных, оставил в русском и европейском революционном движении прошлого века за-метный след. Этот человек обладал неисчер-паемой энергией, стремлением творить ре-волюцию своими руками. Деятельность его противоречива. Непримиримый враг самодер-жавия, борец за освобождение славянских народов, он был вместе с тем одним из созда-телей мелкобуржуазной утопической теории анархизма. Бунтарская революционность Ба-кунина отражала недовольство и протест ра-

¹ Подпись неразборчива. зоряемых капитализмом мелкобуржуазных масс. Он не понимал роли пролетариата в грядущих революциях и главные надежды возлагал на крестьянство, ремесленников, люмпен-пролетариев, выступал против всякой государственности, за абсолютную свободу личности. К. Маркс и Ф. Энгельс, подвергая критике анархистские взгляды Бакунина, пи-сали о бакунизме, что «...это — детство про-летарского движения, подобно тому как аст-рология и алхимия представляют собой дет-ство науки».

Бакунин был убежден, что его идеи несут освобождение трудящимся. Но рабочее дви-жение не пошло за ним. Влияние Бакунина было недолгим и непрочным.

Против всех форм анархизма боролся В. И. Ленин. Но он признавал, что народники-ба-кунисты 70-х годов 19 века внесли свой вклад в революционную борьбу в России.

В годы своей юности Михаил Бакунин по-бывал на Березовщине. Более того, этот пе-риод стал как бы переломным в его жизни. О нем и пойдет речь.

Осень 1834 года. Дороги развезло, и устав-шие лошади, понукаемые ездовыми, с трудом тянут по грязи тяжелые пушки. Артиллерий-ская колонна движется медленно, часто ос-танавливается, чтобы дать отдых лошадям. Солдаты и офицеры часто произносят назва-ние населенного пункта — Картуз-Береза. Это местечко — конечная цель похода. По-зади Лида, Слоним, и артиллеристы уже предвкушают близость желанного отдыха.

Лишь один офицер — поручик Михаил Баку-нин — не радуется предстоящему прибытию в Картуз-Березу. Он-то знает, что будущее не сулит ему ничего хорошего. В местечковой глуши он будет чувствовать себя еще более одиноким. Сослуживцы-офицеры находят раз-влечение в кутежах, карточных играх, но по-добное времяпрепровождение не для поручи-ка Бакунина. Он чувствует, что отдаляется от товарищей, но ничего не может с собой поде-лать и страдает от этого. Пытливый ум ищет пищи, деятельная натура никак не может примириться с армейским прозябанием, с окружающей действительностью, душа не при-емлет солдафонства, мелочных интересов и запросов товарищей.

Конечно, все могло быть иначе, если бы не случай, происшедший на петербургской улице. Прапорщик Бакунин допустил неко-торую вольность в соблюдении формы одеж-ды и в таком виде попался на глаза началь-нику юнкерского училища генералу Сухаза-нету, тому самому, который участвовал в рас-праве с восстанием декабристов на Сенат-ской площади. Генерал подозвал прапорщика и в грубой форме сделал замечание:

— Уж если надел ливрею, то носи ее, как полагается.

— Я не надевал ливреи и надевать ее не собираюсь,— вспыхнул Бакунин.

Генерал не поверил своим ушам. Неоперив-шийся юнец дерзит ему, Сухазанету! Конф-ликт не остался без последствий. Не мог про-стить генерал столь вопиющей непочтитель-ности. Не дав Бакунину окончить офицерские классы, он отправил его в Молодечно, где бы-ла расквартирована одна из армейских артил-лерийских бригад. Там молодой офицер про-служил весну и лето. А осенью последовал приказ: передислоцироваться в Картуз-Бе-резу.

Двадцать дней понадобилось, чтобы по без-дорожью привести сюда артиллерию. Насе-ленный пункт оказался таким, каким пред-ставлял его себе Михаил Бакунин. Глушь, тос-ка. Служба не особенно утруждала молодого офицера. Солдаты его взвода были расквар-тированы по деревням, занимались хозяй-ственными работами под руководством рот-ного командира. Поэтому Бакунин почти все время был предоставлен самому себе. Решил заниматься самообразованием. Но книг мало. Без' устали повторяет он географию, физику, грамматику. «Я их перечитываю, пересматри-ваю по сто раз в день и таким образом буду в скором времени знать их наизусть»,—пи-сал он своим родным.

Письма — единственное, что связывало его с прошлой жизнью, с семьей. Именно они дают представление о занятиях молодого Бакунина в Картуз-Березе. Вскоре он сообщает родным, что, судя по рассказу хозяина квартиры, в местечке живут несколько образованных лю-дей: управляющий Мендоза, итальянец по на-циональности, доктор, лесничий. И уже меч-тает о том, что у них он сможет достать не-мецкие и итальянские книги.

Как видно из следующего письма, надежды его сбылись. «Знакомство с местным управ-ляющим дало мне случай пользоваться хоро-шей библиотекой, составленной из француз-ских, немецких и польских книг. Значит, ску-чать мне здесь некогда: «бывало грустно им, но скучно — никогда»,— говорит Крылов,— то же самое теперь и со мной». Бакунин зани-мается переводами с иностранных языков, изучает польский. В одном из писем сообщает, что «читает порой философические произве-дения».

Нельзя сказать, что увлечения Михаила пришлись по душе его отцу, богатому поме-щику Тверской губернии. Советуя сыну на-чать «дельную жизнь», он, видимо, имел в ви-ду, что для военной карьеры знание «фило-софических произведений» вовсе не обяза-тельно. Более того, оно может только навре-

У Михаила Бакунина были все шансы сде-лать блестящую военную карьеру. Обширные знакомства его отца с влиятельными лицами давали право надеяться, что молодой офицер не будет обойден ни чинами, ни наградами. К тому же его дядя М. Н. Муравьев, который впоследствии сказал, что он не из тех, кого вешают, а тот, который сам вешает, был грод-ненским губернатором. Видимо, по просьбе Бакунина-отца он пригласил Михаила в Грод-но, пригрел, приласкал и в знак особого рас-положения разрешил племяннику познако-миться со своим архивом. Тайная мысль при этом была такая: юноша весьма прохладно относится к своей военной службе, не иначе повлияли на него поляки, которые постоянно бунтуют. И поэтому губернатор употребил все свое влияние, чтобы настроить юношу против польского населения. Но безуспешно.

Молодой Бакунин чувствовал, что «носить ливрею», быть верным стражем трона — это не для него, все более и более убеждался, что его дальнейший путь —наука. «Я еще мо-лод, страсти, воздержанностью усиленные, во мне бурлят, силы душевные кипят, требуют пищи, и все это должно оставаться в бездей-ствии...» В скором времени он получил коман-дировку к себе на родину. Там, сказавшись больным, подал в отставку.

Напрасно отец пытался пристроить Михаи-ла чиновником особых поручений при твер-ском губернаторе. Сын категорически отка-зался. Возникла ссора. Михаил из родового имения Премухино уезжает в Москву.

Так закончился белорусский период жизни М. А. Бакунина — короткий, но сыгравший, безусловно, важную роль в его судьбе. Впере-ди у него были кружок Станкевича, близкие знакомства с В. Г. Белинским, А. И. Герце-ном, поездка за границу, активное участие в революционных событиях. Правительства поч-ти всех европейских государств объявят Ба-кунина персоной нон-грата. В России его ли-шат всех прав, состояния, дворянского звания. Бакунин станет свидетелем революции

На пути к Великому Октябрю

В конце 19 — начале 20 в. территория ны-нешнего Березовского района входила в со-став Пружанского уезда Гродненской губер-нии. Основная масса его населения жила в деревне, где в этот период господствовало помещичье землевладение. В руках помещи-ков Пусловских, Свентицких, Погодиных, Ше-метов, Завадских и других находилось до 40 % лучших земельных угодий. Значитель-ная часть земли принадлежала церквам и ку-лакам. Малоземельные крестьяне вынуждены были батрачить, многие из них, не выдержи-вая крайней нужды, подавались на далекую чужбину. Только за первое десятилетие но-вого века, по неполным данным, из Березов-щины эмигрировало более тысячи человек. Трудящиеся массы города и деревни не ми-рились с бесправием и жестокой эксплуата-цией, освободительные идеи распространялись и на березовской земле. Газету «Искра» и другую нелегальную литературу получали со-циал-демократы местечка Картуз-Береза Пру-жанского уезда. Здесь, как и в других горо-дах Белоруссии, в которые поступала неле-гальная литература, были группы сторонни-1848 года во Франции, будет драться на бар-рикадах Праги и Дрездена. Дважды суд при-говорит его к смертной казни. Многие годы он будет узником Петропавловской крепости и Шлиссельбурга, политическим ссыльным в Сибири. Оттуда убежит за границу и снова отдаст себя без остатка делу революции.

Как, должно быть, был взбешен Муравьев-вешатель, когда узнал, что его племянник, в душе которого он пытался посеять семена ненависти к польскому народу, выступил с идеей русско-польского демократического союза. Лишь случай помешал Бакунину при-нять непосредственное участие в восстании 1863 года.

...В номере ленинской Искры» за 1 мая 1903 года было опубликовано сообщение о сбо-ре средств на памятник М. А. Бакунину. Там были такие строки: «...Несмотря на глубокие различия, отличающие наши взгляды от взглядов М. А. Бакунина, мы умеем ценить в нем человека, в течение всей своей жизни твердо и самоотверженно боровшегося за свои убеждения. Таких людей, к сожалению, слиш-ком мало еще у нас в России, и память их должна быть дорога даже для их противни-ков».

На памятнике борцам за социализм, кото-рый воздвигнут у Кремлевской стены, высе-чено и имя М. А. Бакунина, в. Малашевский.

Газета «Заря», 9 февраля 1973 г.

ков или отдельные сторонники ленинской «Искры». Они распространяли ее, посылали в газету свои корреспонденции.

События революции 1905—1907 годов, вско-лыхнувшие всю Россию, пришли и на березов-скую землю. Празднование 1 Мая 1905 г. в Картуз-Березе было отмечено забастовкой и манифестацией, 24 июля здесь же состоялись всеобщая забастовка протеста против Булы-гинской думы, а вечером — демонстрация, 26 июля в Малече — забастовка и демонстра-ция в связи с полугодием «кровавого воскре-сенья», 21 августа в Картуз-Березе — массов-ка по поводу манифеста 19 августа о Госу-дарственной думе, на которой была принята резолюция о необходимости борьбы россий-ского пролетариата против Думы, о созыве Учредительного собрания. В этот же период в Пружанском уезде распространялась гекто-графическая листовка «Ко всем крестьянам Пружанского уезда», изданная Пружанской группой крестьян — социал-демократов. В ней разъяснялось, что врагом крестьянства явля-ется самодержавие, заключившее союз с ка-питалистами. Листовка заканчивалась призы-вом к восстанию: «Начнем гнать от себя на-чальников-кровопийц, сбросим ярмо самодер-жавия, и тогда наши выборные установят основной порядок нашего государственного устройства. Долой самодержавие! Да здрав-ствует демократическая республика! Да здравствует социализм!» *. Во второй половине ноября 1905 г. начался подъем крестьянско-го движения в Пружанском уезде, а к нача-лу декабря весь уезд был охвачен бурными выступлениями. Крестьяне являлись целыми деревнями в помещичьи имения, останавли-вали работы и предъявляли помещикам раз-личные требования: об уступке земельных угодий, о повышении зарплаты и др. Такие требования поденщики предъявляли владель-цам имений Сигневичи, Сухополь, Антополь. В имениях Кабаки и Малеч крестьяне, кро-ме того, потребовали предоставления им паст-бищных угодий и права свободного пользова-ния помещичьими лесами. Повсеместно кре-стьяне прекращали работу на винокуренных заводах и препятствовали помещикам рубить лес. Только за вторую половину ноября в Пружанском уезде была остановлена работа на 12 винокуренных заводах. Такие действия, как снятие с работы батраков и служащих в имениях, обычно соединялись с забастовками батраков, ибо требования, предъявляемые по-мещикам, отражали интересы не только крестьян, но и сельских рабочих. Как отмечал в своем донесении губернатор Блок, в Пру-жанском уезде с приостановкой действия ви-нокуренных заводов помещикам параллельно предъявляются требования экономического характера — повышение платы заводским и сельскохозяйственным рабочим. Батраки, как правило, охотно принимали предложение «де-лать забастовку». В результате совместных выступлений батраков и крестьян некоторые помещики бежали из своих усадеб. Напри-мер, Завадский, владелец имения Малеч, у ко-торого забастовали все рабочие вплоть до домашней прислуги, опасаясь за свою жизнь, бежал в город. Значительных размеров в уез-де достигли порубки леса. Крестьяне рубили лес в имениях Хойники, Блудень, Никитичи, Свадьбичи, Зеленки, Сухополь и др. Кресть-янское движение приняло настолько широ-кий размах и активный наступательный ха-рактер, что губернские власти вынуждены были направить в уезд значительные военные силы — пять рот пехоты и эскадрон кавале-рии. Туда же выехал и губернатор.

Однако крестьяне продолжали активно вы-ступать против помещиков. Об их революци-онном настроении и смелом поведении сви-детельствует такой факт. В д. Малеч губер-натор Блок потребовал выделить для перего-воров с ним делегатов, которых вероломно приказал захватить и под конвоем доставить в волостное правление. Крестьяне немедлен-но выступили за арестованных. Несмотря на военный караул и присутствие губернатора, они освободили задержанных. Смело и друж-но вели себя крестьяне и в других деревнях; употребить против них оружие губернатор не рискнул, так как, по его словам, со сторо-ны солдат наблюдалось настолько пассивное отношение к происходящему перед глазами, что к действию огнестрельным оружием он не прибег, дабы не встретить отказа в выпол-нении такого требования. Ознакомившись на месте с крестьянским движением, Блок 3 де-кабря доносил Виленскому генерал-губерна-тору, что аграрное движение проявилось уже настолько сильно, что необходимо теперь же принять в отношении Пружанского уезда осо-бо энергичные меры, независимо от вызова войсковых частей.

1 Мая 1906 г. было отмечено в Картуз-Бе-резе забастовкой. Не прекратилось и кресть-янское движение. Оно выражалось в потра-вах и захвате частновладельческих угодий, снятии рабочих. К началу июля из 19 воло-стей уезда 11 были охвачены бурными вы-ступлениями крестьян. Уже во 2-й половине июня для подавления крестьянского движе-ния были спешно брошены крупные воинские силы. Во главе карательной экспедиции, на-считывающей 2 эскадрона драгун и 2 роты пехоты, был поставлен наделенный «особыми полномочиями» член губернского присутствия Столяров. Корреспондент газеты «Северо-За-падный голос» сообщал из Пружан, что «с прибытием войск начались аресты крестьян и крестьянок с детьми. Не проходит и дня, чтобы не привели в городскую тюрьму 30— 40 человек. Аресты и привоз в тюрьму не пре-кращаются» ^{1   2} .

Однако подавить движение оказалось делом нелегким. Во многих местах крестьяне ока-зывали сопротивление- войскам и пытались освободить арестованных. В Пружанский уезд были посланы дополнительно 2 роты пехоты и эскадрон кавалерии. Затем войска были расквартированы по всему уезду. Воинские команды оставались на местах до конца ок-тября. Лишь в ноябре, когда волна крестьян-ского движения спала, часть подразделений была выведена на постоянные квартиры. Хо-тя крестьянское движение и было подавлено, помещики вынуждены были увеличить зара-ботную плату поденщикам с 15—30 коп. до 75 коп. Батракам же была прибавлена плата

в среднем на 5 руб., а также увеличена вы-дача продуктов.

В 1907 г. 48 крестьянских выступлений из 62 по Гродненской губернии состоялись в Пру-жанском и Кобринском уездах. В Пружанском уезде совершено 12 крупных поджогов, не-сколько покушений на помещиков, были уби-ты 2 полицейских, 4 имения подверглись ноч-ным нападениям, во время которых было захвачено имущество у помещиков. Револю-ционные выступления рабочего класса в го-родах и крестьянства в деревнях оказывали влияние и на армию, где также росло револю-ционное брожение. Военно-революционная организация РСДРП во главе с унтер-офице-ром Хомяком, нелегально действовавшая в расквартированном в Березе 151-м Пятигор-ском пехотном полку, вела большую работу среди солдат, организовывала собрания и да-же митинги во время полевых занятий. Сол-даты горячо поддерживали революционные выступления крестьян Березовщииы и отка-зывались участвовать в их подавлении. Бро-жение в полку достигло наибольшего размаха в июле 1906 г., когда солдатам стало известно об отказе артиллеристов Брестской крепости выполнять полицейские функции в городе при подавлении рабочих забастовок. В ответ на выступления брестских артиллеристов солда-ты 151-го Пятигорского пехотного полка ста-ли готовиться к решительным действиям. Как доносил березовский пристав гродненскому губернатору, «...среди низших чинов 151-го пехотного Пятигорского полка, квартирующе-го в местечке Береза Пружанского уезда, про-является брожение и ожидаются со дня на день беспорядки. Циркулируют слухи о гото-вящемся нижними чинами избиении началь-ствующих лиц... Видную роль в руководстве беспокойным элементом играет унтер-офицер Хомяк»

Далее пристав в своей депеше выражал опа-сение, как бы беспорядки в полку не повлек-ли за собой всеобщего выступления в Березе и окружающих ее селах.

Немногочисленная и еще недостаточно опытная Картуз-Березовская группа РСДРП не сумела организовать всю массу солдат и повести их за собой, поэтому Пятигорский полк не перешел к решительным действиям. Солдатские массы еще не осознавали необхо-димости вооруженной борьбы и свержения царского правительства. Выступления воин-ских частей, как и крестьян, носили разроз-ненный характер и сравнительно быстро по-давлялись царскими властями.

В апреле 1907 г. в Брест-Литовске состоя

'Селеня Е. В., Сикорин Н. Д. Берева: Историко-экономический очерк, Мн., 1977. С. 12. лась районная конференция РСДРП, на ко-торой 11 делегатов представляли 479 членов партии. Картуз-Березовская группа РСДРП была представлена одним делегатом. В поряд-ке дня конференции были отчеты с мест и доклады о политработе, профработе, работе среди крестьян и в армии, о прессе и др. Кон-ференция избрала делегатов на V съезд РСДРП.

Когда первая русская революция пошла на убыль, более редкими стали выступления и на Березовщине. Однако в революционных боях трудящиеся получили политическую за-калку. Это была их первая репетиция, подго-товка к новым классовым схваткам. В фондах Березовского историко-революционного музея хранятся документы о деятельности подполь-ной революционной группы на железнодо-рожной станции Погодино недалеко от Бере-зы-Картузской. Подпольщики вели борьбу против царского самодержавия. Двадцатипя-тилетний солдат царской армии Петр Адамо-вич Борушко, демобилизованный в 1906 г. за неблагонадежность, быстро стал своим чело-веком в большом коллективе депо. Как к сле-сарю высшей квалификации к нему вначале даже с некоторым снисхождением относилось и начальство, терпеливо выслушивало его за-мечания и советы, часто с ним соглашалось. Подпольщик умело воспользовался этим.

С первых дней в депо ему приглянулся Александр Позняк, скромный молодой чело-век из Березы. Как выяснилось позже, он был не только квалифицированным слесарем и то-карем, но и печатал на пишущей машинке, которую держал дома в тайнике. Петр Адамо-вич вовлек его в свою небольшую группу, в которую входили сосед Карп Максимович Хведченя и дальний родственник Фома Ми-хайлович Борушко.

В результате на станции Погодино стали часто появляться антиправительственные ли-стовки. Многие из них были написаны в са-тирической форме, на что большим мастером был Карп Хведченя. Пристав, урядник, мно-гочисленные станционные жандармы сбились с ног, чтобы установить источник крамолы. Но это сделать не удалось. А подпольная группа Петра Адамовича Борушко росла идей-но и численно. Сюда были вовлечены 2 ма-шиниста паровозов, часто бывавших в Мин-ске. Им было поручено установить связь с Минской группой РСДРП. Вскоре задание бы-ло выполнено, и Березовское подполье стало получать необходимую литературу и листов-ки. В марте 1908 г. сюда было доставлено бо-лее сотни экземпляров прокламации «Товари-щи рабочие», которые тут же были распро-странены на железнодорожной станции, в де-по, клубе железнодорожников, расклеены на бойких лесных дорогах и даже в местной церкви.

Полиция и жандармерия в спешном поряд-ке произвела обыски у многих рабочих. Сре-ди подозреваемых оказался и член группы К. М. Хведченя, но у него ничего не обнару-жили. Вслед за этим на допрос в жандарме-рию был вызван П. А. Борушко, но за отсут-ствием улик его отпустили.

9 января 1909 г. начальник Виленского гу-бернского жандармского управления сообщал начальнику Гродненского жандармского управления, что в марте минувшего года в местечке Картуз-Береза Пружанского уезда распространялась прокламация Российской социал-демократической рабочей партии, на-печатанная якобы в типографии Минской группы РСДРП. ¹ Начальник Гродненского гу-бернского жандармского управления поручил своему помощнику в г. Гродно расследовать это дело. Расследованием было установлено, что в местечке Картуз-Береза, посаде Блудень и на станции Погодине Пружанского уезда действительно распространялось воззвание, изданное Минской группой РСДРП под на-званием «Товарищи рабочие». На этом дело с листовкой было формально прекращено, но полицейская слежка за каждым шагом пере-довых рабочих усилилась. Тем не менее груп-па П. А. Борушко вплоть до эквакуации депо в глубь России продолжала действовать.

В 1914 г. новым бедствием для народных масс явилась развязанная империализмом первая мировая война. Березовщина, как и вся Западная Белоруссия, оказалась в прифрон-товой зоне. В 1915 г. развернувшиеся здесь военные действия вызвали поток беженцев в восточные районы России. По неполным дан-ным из района Березы выехало около 8500 че-ловек. По воспоминаниям современников на пути их встречались большие трудности: бе-женцы двигались пешком, огромными толпа-ми, по проселочным дорогам (на бойкие трак-ты, наводненные войсками, беженцев не пу-скали), ехали в поездах, везде испытывая крайнюю нужду, неудобства, болезни, голод. Царское правительство не оказывало бежен-цам никакой помощи. Пожертвования различ-ных благотворительных организаций и от-дельных вельмож были редкими и незначи-тельными. Однако население губерний, куда добирались беженцы и где они останавлива-лись на жительство, относилось к ним радуш-но, по возможности предоставляло кров и пищу.

А на оккупированной Березовщине в это время хозяйничали солдаты кайзеровской армии. Они отбирали у оставшегося населе-ния скот и птицу, зерно, продовольствие, фу-раж, вывозили все, что, по их мнению, пред-ставляло малейшую ценность. Жилые и хо-зяйственные постройки целых сел шли на строительство блиндажей и укреплений, бурьяном и крапивой заросли усадьбы. На Березовщине из 18 собственных и 11 наемных школьных домов, в которых размещались до 1914 г. 19 народных, 8 двухклассных мини-стерских, 1 двухклассное приходское и 1 двух-классное частное училища, к концу 1915 г. не сохранилось ни одного, все они были разгром-лены и уничтожены. И наоборот, остались не-тронутыми и все годы оккупации с макси-мальной нагрузкой работали лесопильные, спиртовые и смоло-скипидарные заводы. Вся производимая продукция использовалась для нужд кайзеровской армии или вывозилась в Германию.

Крайнее обнищание народных масс, граби-тельская империалистическая война обостри-ли революционную ситуацию. В России на-зревала раволЮЦИЯ.           И. Д. Сикорин.

ДОНЕСЕНИЕ ГРОДНЕНСКОГО ГУБЕРНАТОРА ВИЛЕНСКОМУ ГЕНЕРАЛ-ГУБЕРНАТОРУ О КРЕСТЬЯНСКОМ ДВИЖЕНИИ В ПРУЖАПСКОМ УЕЗДЕ

3 декабря 1905 г.

Поступившие ко мне во второй половине минувшего ноября донесения пру-жанского уездного исправника о начинающемся аграрном движении в Пружан-ском у. побудили меня лично отправиться в этот уезд, где я пробыл с 28 по 30 ноября включительно. Ознакомившись на месте с положением дела и объехав несколько волостей и частновладельческих имений, я пришел к тому заключе-нию, что аграрное движение проявилось уже настолько сильно, что, по моему мнению, необходимо теперь же принять в отношении Пружанского у. особо энер-гичные меры независимо от вызова войсковых частей, которые в составе 5 рот пехоты и эскадрона кавалерии размещены в пунктах, вызывающих наиболее серьезные опасения.

В общих чертах аграрное движение в указанной местности представляется в следующем виде: прежде всего обращает на себя внимание приостановление

' Документы и материалы по истории Белоруссии (1900—1917 гг). Т. 3. Мн., 1953. С. 715. крестьянами действий частных винокуренных заводов и недопущение рубки леса в имениях, причем крестьяне путем угроз снимают рабочих, занятых на за-водах п рубкой леса. Независимо [от] сего крестьянами предъявляются различ-ного рода требования к землевладельцам. Мотивом остановки заводов крестьяне выставляют значительное потребление этими заводами древесного топлива, что отражается на повышении цен на топливо в ближайшей округе, и заявляют, что они допустят возобновление действия только при условии, если заводская адми-нистрация перейдет к отоплению углем, нефтью и т. п., т. е. лишь бы не дровами. Временами выдвигается и другой мотив, именно — необходимость выждать рас-смотрения и разрешения крестьянского вопроса Государственной думой, которая определит, какие земли от помещиков перейдут к крестьянам. Отсюда, по словам крестьян, естественный вывод, что рубку лесов помещиками допускать нельзя. Параллельно с этим, однако, идет самовольная рубка лесов крестьянами и требо-вания экономического характера — повышение платы заводским и сельскохозяй-ственным рабочим. До последнего времени приостановлены действия 12 виноку-ренных заводов, причем только на одном (в им. Сухополь) работы постепенно во-зобновляются. В им. Хойники и Блудене, приобретенных крестьянами, соседние крестьяне производят самовольную вырубку леса. Такая же рубка идет в им. Ни-китичи, а в им. Свадьбичи крестьяне грабят заготовленный лесной материал. В им. Сухополь и Антополь крестьяне требуют повышения заработной платы. В им. Кабаках и Мальче, кроме того, требуют общего с помещиками пастбища и свободной рубки помещичьих лесов. Владелец им. Мальчи, у которого забасто-вали не только все рабочие, но и вся домашняя прислуга, вынужден был вовсе оставить имение, опасаясь за свою жизнь, и под конвоем, данным по моему рас-поряжению, отправился на железнодорожную станцию. В им. Кабаках мне уда-лось уговорить крестьян прийти к известному миролюбивому соглашению с зем-левладельцем. В им. Орапове крестьяне потребовали перепродажи им всего име-ния по той цене, по какой было приобретено владельцами. В ночь на 30 ноября в Орапове, очевидно, от поджога произошел пожар, уничтоживший хлебный и сенной сараи и амбар со всеми продуктами.

Для характеристики настроения крестьянских масс считаю нужным остано-виться на следующих 2 фактах. В им. Бухрабовщизне крестьяне утром, после моих увещаний, дали слово переговорить с помещиком Левковичем и покончить дело миром, а вечером того же дня они под угрозами принудили помещика выдать им письменное обязательство о выполнении всех их требований. В мест. Мальче пз толпы крестьян, вызванных мною для переговоров, было арестовано, по моему распоряжению, 4 главных подстрекателя и под военным конвоем отведены в зда-ние волостного правления, где я в то время находился лично. Толпа с криком и шумом стала требовать освобождения задержанных, а затем часть толпы броси-лась на волостное управление, побила окна и вырвала 3 арестованных, несмотря на военный караул. Затем тут же удалось вновь арестовать 1 из освобожденных п 1 из числа лиц, участвовавших в освобождении задержанных. Несмотря на крайне возбужденное состояние толпы, не было такого момента, который мог бы оправдать действие огнестрельным оружием. Ночью эти 3 арестованных были с должными предосторожностями отправлены в Пружанскую тюрьму. Лично я при-шел, между прочим, к тому заключению, что в крестьянских массах есть нема-лое число крестьян же, глубоко проникнутых социалистическими и революцион-ными идеями, причем даже по внешнему своему виду они представляются фана-тиками своего дела. Благодаря агитации и влиянию отдельных лиц к аграрному движению начинают примыкать крестьянские массы, в общем далеко не так во-инственно настроенные и нередко идущие на преступление из-за опасения мести со стороны вожаков в виде поджога и т. п.

Мною уже сделано сношение с начальником губернского жандармского управ-ления о необходимости теперь же приступить к расследованию деятельности аги-таторов и выяснению их личностей, причем ген.-майору Пацевичу указаны мною некоторые лица, проявившие, по моим сведениям, несомненную агентурную дея-тельность. Представляя об изложенном на благоусмотрение в. п., считаю долгом ходатайствовать о безотлагательном предоставлении местным властям особых полномочий в отношении Пружанского у. путем объявления такового па поло-жении усиленной охраны, тем более, что волнение крестьян наблюдается и в рай-

оне, непосредственно прилегающем к Беловежской пуще. При этом не могу не упомянуть, что, по личным моим впечатлениям, со стороны войск иногда заме-чается несколько пассивное отношение к происходящему перед глазами и потому к действию огнестрельным оружием приходится относиться с крайней осторож-ностью, дабы не встретить отказа в исполнении такого требования.

Губернатор Блок.

Правитель канцелярии Тарановской.

Революционное движение в Белоруссии 1905—1907 гг.: Документы и материалы. Мн., 1955. С. 362—364.

июнь 1906 г.

В Пружанском у. аграрные беспорядки в июне месяце текущего года вырази-лись преимущественно в самовольной пастьбе скота, в требовании от помещиков несоразмерно высокой платы за поденные сельские работы и в снятии силой ра-бочих, согласившихся производить сельскохозяйственные работы за безобидное для той и другой стороны вознаграждение. Некоторые помещики, в том числе вла-делец им. Шени Дзеконский, предоставили крестьянам за сенокос половину уро-жая сена вместо ранее практиковавшегося способа уборки сенокоса, при котором крестьяне получали 1/5 часть сена в свою пользу. Этот пример имел весьма дур-ные последствия, и крестьяне окрестных деревень стали требовать от помещиков таких же льготных условий при уборке сена.

Крестьяне дер. Шени благодаря влиянию и пропаганде крестьянина Микуся, получившего университетское образование, представляют собой весьма неблаго-надежный элемент в Пружанском у., а ученики его уже издавна агитировали в пределах Сухопольской вол., где тоже в им. Сухополь и Антополь произошли в прошлом году беспорядки.

Крестьяне дер. Линево и деревень, расположенных вблизи имения того же на-звания помещика Трембицкого, самовольно начали пасти скот по фольварковым угодьям, почему во время пребывания моего в пределах Пружанского у. я выну-жден был поставить в им. Линево полэскадрона драгун Белорусского полка.

Крестьяне дер. Кабаков самовольно сняли рабочих в им. Кабаках, принадле-жащем г. Свенцицкой, за что зачинщики мною были подвергнуты аресту.

Помещики Свенцицкий и Чарноцкий, в особенности первый из них, своими нетактичными действиями возбуждают недовольство в крестьянской среде. Свен-цицкий, дав крестьянам письменное обязательство о предоставлении им разного рода льгот, отказался от этого под тем предлогом, что обязательство выдано им под влиянием угроз. Инженер путей сообщения Чарноцкий стрелял вслед убегав-ших от земских конных стражников крестьян, приходивших к нему для перего-воров.

Вотчинник им. Сухополя Спинек отказался от расквартирования в его имении драгун, несмотря на то, что в прошлом году в районе Сухопольской вол. проис-ходило брожение крестьян.

В настоящее время благодаря принятым мерам и арестам зачинщиков крестья-не успокоились, и если войска пробудут в пределах уезда некоторое время, ослож-нений не будет.

Вице-губернатор (подпись неразборчива).

Революционное движение в Белоруссии 1905—1907 гг.: Документы и материалы. Мн., 1955. С. 553—554.

ДОНЕСЕНИЕ НАЧАЛЬНИКА ГРОДНЕНСКОГО ГУБЕРНСКОГО

ЖАНДАРМСКОГО УПРАВЛЕНИЯ В ДЕПАРТАМЕНТ ПОЛИЦИИ

О ВОЛНЕНИИ ПЯТИГОРСКОГО ПОЛКА В КАРТУЗ-БЕРЕЗЕ

31 июля 1906 г.

По имеющимся сведениям, среди нижних чинов 151-го пехотного Пятигорско-го полка, квартирующего в мест. Картуз-Березе Пружанского у., происходит бро-жение.

Нижние чины упомянутого полка устраивают митинги, и некоторые из офи-церов получили угрожающие письма.

Донося Департаменту полиции, присовокупляю, что помощником моим ротми-стром Энгбрехтом об изложенном лично передано начальнику 38-й пехотной ди-

Как я стал агитатором

Из воспоминаний В. В. Макаревича

Василий Васильевич Макаревич’"— уроженец д. Блудень (ныне Первомайская), активный участ-ник Гражданской войны, вспоследствии житель Москвы.

С 1913 по 1916 год я учился в Пружанах, в учительской школе. Отец мой был человеком неграмотным, много лет проработал на желез-ной дороге. В наших беседах меня всегда удивляла его осведомленность и способность разбираться в политических вопросах, напри-мер, в причинах возникновения мировой вой-ны, отношении к ней рабочего класса. Из это-го я делал вывод, что среди служащих стан-ции Погодино ведется политическая работа.

В 1916 году, летом, когда русские войска отступали, большое село Блудень со всех сто-рон занялось огнем, на станции взорвали од-но депо, крестовины на стрелках. На запас-ной путь приняли последних раненых. Скот стадами бродил по полям, по дорогам вместе с войсками на телегах и просто пешком потя-нулись толпы обездоленных людей. Их сор-вали с насиженных мест, где сотни лет их предки поливали землю-матушку потом и сле-зами.

Вместе с последним поездом железнодорож-ников из Блуденя уехал и я. Во время стоян-ки за Ясельдой, у моста, по поезду прошел слух: «Железнодорожники не дают взрывать второе депо...» Но вот налет... Мост взорван, и я навсегда расстался с родным селом и станцией Погодино.

Перед отправкой поезда из Погодино в ва-гон вошел железнодорожник, которого я часто видел в селе, звали его Игнат, фамилию не помню. Он сунул мне в руку большой сверток со словами: «Васильевич, помогай, в дороге разберешься, батько твой об этом знает. Это листовки, напечатанные на гектографе». На-писаны они были грамотно и призывали к свержению царского режима. До Вязьмы я распространил по проходящим на фронт поез-дам и на различных станциях до сотни ли-стовок. Так я стал агитатором за идеи, кото-рые несли в народ революционеры.

В БОРЬБЕ ЗА ВЛАСТЬ СОВЕТОВ

1917 год был насыщен политическими со-бытиями всемирно-исторического значения. В России свершилась Великая Октябрьская социалистическая революция, которая свергла господство буржуазии и помещиков, устано-вила Советскую власть. К середине ноября 1917 г. Советская власть была установлена на всей территории Белоруссии за исключением западных губерний, оккупированных войска-ми кайзеровской Германии (Виленская, Грод-ненская и часть Минской). Березовщина, от-носившаяся в то время к Пружанскому уезду Гродненской губернии, с лета 1915 г. входила в зону германской оккупации. Летом 1918 г. при марионеточном правительстве гетмана Скоропадского Береза-Картузская на некото-рое время становится центром уезда Холмской губернии. В начале 1919 г. власть здесь за-хватили белополяки.

В июне 1920 г. Красная Армия перешла в наступление по всему Западному фронту. Бои носили упорный характер, особенно на выгод-ных для противника рубежах. Таким рубежом оказалась и Береза.

Подробное описание боев за Березу в июле 1920 г. дает в своих мемуарах бывший в то время командиром батареи, а впоследствии Главный маршал артиллерии Н. Н. Воронов. После двухдневных боев за местечко Ляхови-чи и выхода наших войск на восточный берег реки Щара противник даже не воспользовал-ся многочисленными сооружениями, выстро-енными немцами в первую мировую войну, и поспешно отступил к Березе. Через несколько дней упорных боев Береза-Картузская была занята частями Красной Армии.

В боях за Березу особенно отличилась 10-я стрелковая дивизия под командованием А. Э. Даумана. Ее наступление белополяки встре-тили шквальным артиллерийским огнем. А. Э. Дауман после частичной перегруппировки войск бросил на штурм Березы-Картузской 28-ю стрелковую бригаду под командованием А. И. Черепанова, которая имела к этому вре-мени полнокровные полки и богатый военный опыт. 28-ю поддерживала 30-я стрелковая бригада, двинувшая свои главные силы в об-ход Березы на д. Селец. Вскоре противник понял, что, несмотря на выгодные оборони-тельные позиции, ему здесь не удержаться, и вынужден был 26 июля поспешно отступить. Умелое руководство войсками и личная храб-рость начдива А. Э. Даумана, проявленные при освобождении этого города, были отмече-ны высшей боевой наградой того времени — орденом Красного Знамени.

27 июля был освобожден уездный город Пружаны. Активисты большевистского под-полья сразу после прихода Красной Армии вошли в ревком, созданный командованием 8-й дивизии, освобождавшей город. Председа-телем его стал коммунист, недавний коман-дир отряда красных партизан Г. Засим, на-чальником военного гарнизона — уроженец Березы П. О. Горин-Коляда, комсомольскую работу вел также уроженец Березы, впослед-ствии секретарь ЦК КСМЗБ А. А. Ольшев-ский. 12 августа Засим передал дела новому председателю А. Виноградову, а сам возгла-вил один из отделов ревкома. В мандате, вы-данном Виноградову Военно-революционным комитетом республики, говорилось: «Тов. Ви-ноградову предоставляется право... организо-вать и осуществлять на территории Пружан-ского уезда Советскую власть, пользуясь для этого вооруженной силой, средствами пере-движения, гужевым, водным путём и в поез-дах и вагонах всех направлений, а также средствами сношений письменно, по телефон-ным проводам, телеграфом и пр.» *.

Первым мероприятием Пружанского уезд-ного ревкома, в сферу влияния которого вхо-

Газета «Заря», 18 октября 1967 г.

дила и Береза, было проведение в жизнь по-становления ВЦИК «О социалистическом зем-леделии», опубликованного еще 14 февраля 1919 г. в «Известиях ВЦИК». В приказе Пру-жанского уездревкома от 16 августа 1920 г. провозглашалось уничтожение частной соб-ственности на землю, предусматривались ме-ры по своевременной уоорке хлебов и посад-ке озимых, по обеспечению населения топли-вом, по охране животноводства. Ревком не-укоснительно проводил в жизнь ленинскую национальную политику. Своим приказом № 11 от 18 августа 1920 г. он обязал все вы-вески писать на русском и белорусском язы-ках. Предпринимались действенные меры к открытию белорусских школ. Семьи бедняков переводились пз подвальных и полуподваль-ных помещений в квартиры горожан, бежав-ших вместе с контрреволюционерами. Реши-тельно пресекались всякие попытки анархии и беспорядка, воровства, спекуляции. Была создана советская милиция.

С установлением Советской власти не сми-рились бывшие помещики, кулаки, церковни-ки и многочисленные польские национали-сты, развернувшие враждебную деятельность. В приказе № 1 за подписью начальника Пружанского гарнизона П. О. Горина-Коляды говорится:

«По городу и окрестным деревням отдель-ными лицами, врагами Советской власти, рас-пространяются различные провокационные, явно ложные слухи, которые вносят панику.

Приказываю всех таких лиц немедленно арестовывать и препровождать к коменданту города».

Рабочие и крестьяне шли добровольцами в Красную Армию, собирали для нее одежду и продовольствие. На митингах трудящиеся вы-ражали свою большую радость по поводу установления Советской власти и демонстри-ровали твердую решимость отстаивать ее от посягательств польской буржуазии и поме-щиков, всех империалистов.

Захватнические устремления, антисоветские планы польской буржуазии и помещиков активно поддерживались государствами Ан-танты и США. Именно благодаря помощи международного капитала белополяки полу-чили возможность в середине августа 1920 г. перейти в контрнаступление. Красная Армия вынуждена была отступить. 27 августа была оставлена Береза, 19 сентября — Пружаны, а вскоре и вся Западная Белоруссия, которая впоследствии по условиям Рижского мирного договора отошла к буржуазной Польше.

Н. Д. Сикорин. ДАУМАН Анс Эрнестович. Родился 26 декаб-?я 1885 г. на хуторе Крейпи Рижского уезда.

частник борьбы за Советскую власть в Бе-

лоруссии и Прибалтике, герой Гражданской войны. Член КПСС с 1904 г. Участник Рево-люции 1905—1907 гг. Во время Февральской революции 1917 г. городской голова в Нарве, председатель Нарвского Совета, в октябрьские дни 1917 г. председатель Нарвского военно-революционного комитета. В 1918 г. командир Нарвского партизанского отряда, комиссар Гатчинской дивизии. Участник освобождения Латвии от немецких и белогвардейских войск, член Реввоенсовета армии Советской Латвии, возглавлял оборону Двинского укрепленного района. С 1919 г. член реввоенсовета 16-й армии в Белоруссии. В 1920 г. командир 10-й стрелковой дивизии, участвовал в освобожде-нии Червеня, Пуховичей, Клецка, Березы, Кобрина, Бреста от войск буржуазной Поль-ши. Награжден 2 орденами Красного Знаме-ни. Погиб 2 августа 1920 г. в Бресте. Похоро-нен в Минске. Его именем названы улицы в Минске, Борисове, Нарве, завод в г. п. Оболь Шумилинского района.

Противник был сокрушен

Из воспоминаний Н. Н. Воронова о боях за освобождение Березы-Картузекой в 1920 году

Николай Николаевич Воронов родился 22 апре-ля 1899 г. в Петербурге. Советский военный дея-тель. Главный маршал артиллерии (1944 г.). Ге-рой Советского Союза (1965 г.). Из семьи служа-щего. Член КПСС с 1919 г. В Красной Армии с марта 1918 г. В Гражданскую войну командовал батареей на Петроградском и Западном фронтах, участвовал в освобождении Березы от белополяков. В 1939 г. окончил Военную академию им. М. В. Фрунзе. В 1937—1950 гг. командующий (до марта 1943 начальник) артиллерией Советской Армии. Во время Великой Отечественной войны участво-вал в руководстве операциями на Ленинградском, Юго-Западном, Воронежском, Брянском и др. фрон-тах. Как представитель Ставки осуществлял общее руководство ликвидацией группировки немецко-фа-шистских войск в Сталинградской битве. С 1950 г. президент Академии артиллерийских наук, с ок-тября 1953 г. начальник Военной артиллерийской академии, с 1958 г. в Министерстве обороны СССР. Депутат Верховного Совета СССР 2-го созыва. На-гражден 4 орденами Ленина, 8 другими ордена-ми, медалями. Умер 28 февраля 1968 г. Похоронен в Москве на Красной площади.

19 и 20 июля развернулись бои у местечка Ляховичи. Наконец мы вышли на восточный берег реки Щара, на линию старых оборони-тельных позиций русской армии времен пер-вой мировой войны. За эти двое суток бата-рея расстреляла чуть ли не весь запас сна-рядов. Настроение у меня было мрачное.

Противник занял бывшие немецкие окопы. Они просматривались в стереотрубу и выгля-дели внушительно. Не избежать здесь тяже-лого, затяжного боя.

Ночью снаряды прибыли. Мы все подгото-вили к ожесточенной схватке с врагом. Но перед рассветом разведка донесла, что про-тивник покинул позиции. Наши войска дви-нулись в погоню. Мы проезжали мимо много-численных сооружений, выстроенных немца-ми в первую мировую войну. Почему белопо-ляки не воспользовались этими укрепле-ниями?

Это стало ясно через несколько дней: враг решил занять оборону на западном берегу реки Ясельда, около селения Береза-Картуз-ская. Здесь у него имелся опорный пункт с небольшим предмостным укреплением на во-сточном берегу реки. Наш берег был покрыт сплошным лесом. Ни одной подходящей лес-ной полянки мне не удавалось подобрать для огневой позиции батареи. Изучая карту, на-ткнулся на топографический знак — дом лес-ника. Там и разместили мы пушки. Свобод-ное от леса пространство было тесное, ору-дия ставили, как говорится, колесо к колесу. Наблюдательный пункт оборудовали на ста-ром кладбище возле реки.

Исходные данные для стрельбы готовили по карте с помощью целлулоидного круга. Пер-вый же выстрел порадовал: снаряд лег, где было нужно. Стрельбу мы здесь вели трое су-ток. Несмотря на трудности корректировки, батарея била довольно точно. Мы подавили три батареи противника и причинили нема-лый урон его пехоте. Тяжелые орудия врага не раз открывали огонь по лесу, но нащу-пать нашу батарею ему так и не удалось.

Через пять дней упорных боев опорный пункт противника был сокрушен. Береза-Кар-тузская оказалась в наших руках. Противник стал отходить, нам оставалось неотступно его преследовать.

Из Пинских болот пытался выйти пехотный полк противника с легкой батареей, видимо, не знавший обстановки на фронте. Наши пе-хотинцы приняли сначала эту батарею за кон-ницу, но быстро разобрались, окружили ее и пленили. Полк белополяков был взят, в огне-вые клещи, понес большие потери, оставил много трофеев.

За этот удачный бой командир полка в тот же день наградил меня конем с отличным строевым седлом и оголовьем. А трофейные лошади придали нашей батарее повышенную маневренность.

Печатается по кн.: Воронов Н. Н. На служ-бе военной. М., 1963. С. 34—36.

ПРИКАЗ № 6 ПРУЖАНСКОГО УЕЗДНОГО РЕВОЛЮЦИОННОГО КОМИТЕТА

12 августа 1920 г.

Учреждениям Ревкома, Волревкомов и всему населению

§ 1

На основании постановления Минского Губернского Революционного Комите-та и приказа Советотдела 16 армии объявляется следующий состав Пружанского Уездного Ревкома: председатель т. Виноградов А., члены — тт. Засим, Вержбиц-кий и заместители Пенчанский-Дышев и Богданович, каковой Ревком является высшей гражданской и военной властью в Пружанском уезде впредь до созыва, согласно Конституции РСФСР, Уездного Съезда Рабочих, Крестьянских и Красно-армейских депутатов.

§ 2

Уездревком соответственно положениям об органах Советской власти для про-ведения своих постановлений в жизнь организовал первоначально нижеследую-щие свои отделы: 1) Управления, 2) Продовольственный, 3) Земельный, 4) Фи-нансовый, 5) Народного образования, 6) Труда, 7) Здравоохранения и 8) Комму-нального хозяйства. Занятия в учреждениях Ревкома происходят с 10 час. утра до 4 час. дня и с 6 до 9 ч. вечера в течение девяти часов, в праздничные, воск-ресные дни с 12 ч. до 3 ч. дня. Прием представителей общественных организаций и граждан председателем и членом уездревкома производится с 12 до 16 час. дня.

Подобное же время распределения занятий является обязательным и для волост-ных ревкомов.

§ 3

Невзирая на распоряжение Ревкома о беспрепятственном хождении денежных знаков, изданных свергнутым народом царским правительством («николаевки»), правительством Керенского («керенки») или Советским Рабоче-Крестьянским пра-вительством, в городе, в уезде гражданами допускается спекуляция «царскими» деньгами, когда последние расцениваются дороже советских знаков и продавцы продуктов и товаров предъявляют покупателям требование об уплате «николаев-ками» и «керенками». В целях прекращения гражданами неисполнения распоря-жений Советской власти Ревком приказывает населению: 1) прекратить спеку-ляцию царскими деньгами, 2) все граждане, обнаруженные и уличенные в более дорогой расценке каких бы то ни было денег по сравнению с советскими или в преимущественной купле, продаже продуктов на них, объявляются государствен-ными преступниками и подлежат революционному суду, по всей строгости воен-ного времени.

Председатель Ревкома — Виноградов.

Газета «Заря», 18 октября 1967 г.

ПРИКАЗ ПРУЖАНСКОГО УЕЗДРЕВКОМА О БОРЬБЕ СО СПЕКУЛЯЦИЕЙ И ПОРЯДКЕ ВЕДЕНИЯ РЫНОЧНОЙ ТОРГОВЛИ

16 августа 1920 г.

§ 1

Уездный Ревком сим объявляет населению Пружанского уезда, что по настоя-щее время [из] Ревкома не исходило никаких распоряжений о запрещении сво-бодного ввоза продуктов продовольствия на рынок в гор. Пружаны, почему ввоз продовольствия в город из уезда допускается беспрепятственно, и всякие провока-ционные слухи, противоречащие данному приказу, Ревкомом объявляются пре-ступными, имеющими своей целью вызвать недостатки продовольствия для тру-дящегося населения. Представители власти на местах (волостные и сельские Ревкомы ¹ ), граждане, препятствующие свободному ввозу продуктов в город или распространяющие ложные слухи о воспрещении такового ввоза, подвергаются немедленному аресту и направлению в распоряжение Ревкома для предания ре-волюционному суду.

§ 2

разрешается продажа продуктов исключительно на рыночной площади и в коли-честве, не превышающем месячной потребности каждого потребителя, причем преимущественная покупка или продажа на царские деньги, безусловно, воспре-щается на основании приказа № 8.

ПРИКАЗ ПРУЖАНСКОГО УЕЗДРЕВКОМА О МЕРОПРИЯТИЯХ

ПО ПРОВЕДЕНИЮ СОЦИАЛИСТИЧЕСКОГО ЗЕМЛЕУСТРОЙСТВА,

ЛЕСНОМУ ХОЗЯЙСТВУ И ОХРАНЕ ЖИВОТНОВОДСТВА

16 августа 1920 г.

Пружанский уездный Революционный комитет, приступая к проведению в жизнь декрета Советской рабоче-крестьянской власти о социалистическом зем-леустройстве ^{3 4} , настоящим объявляет населению для сведения и Революционным комитетам для исполнения и неуклонного руководства следующее:

А. Главные тезисы землепользования в Белоруссии

1) Уничтожается частная собственность на землю. Никто не имеет права зем-лю продавать, наследовать, дарить.

2) Все быв. помещичьи земли вместе со всеми постройками, машинами, ору-диями, живым и мертвым инвентарем, материалами, запасами фуража, хлеба, картофеля и овощей, внутренней обстановкой господских домов и других жилых помещений и вообще со всем, что находится и принадлежало хозяйству или быв. его владельцам, считается общественным достоянием и немедленно берется на учет волостным земельным отделом.

3) Все земли, которые находились в пользовании крестьян и трудового насе-ления и обрабатывались личным трудом, а не наемным, остаются в руках преж-них владельцев. Исключение составляют земли, купленные во время польской власти, покупка которых аннулируется; договоры и купчие акты объявляются недействительными, земли же переходят в ведение волземотделов.

4) Все леса вообще национализируются, т. е. принадлежат всему народу в ли-це государственной Советской власти и переходят в непосредственное ведение и управление ее органа — уездного земельного отдела.

5) Временное управление быв. помещичьими хозяйствами и всем имуществом в них возлагается на рабочие комитеты под личную ответственность их предсе-дателей. Оставшиеся в имениях помещики должны быть немедленно отстранены от управления хозяйством и выселены из имений, запретив им выезд из пределов волости без разрешения волревкома.

6) Волостные Ревкомы обязаны оказывать рабочим комитетам всемерную под-держку по охране и управлению имениями, не вмешиваясь в хозяйственную жизнь имения. Замечания относительно недостатков и упущений со стороны ра-бочкомов волостные Ревкомы препровождают в уездные земотделы для приня-тия соответствующих мер.

7) Всякое расхищение какого бы то ни было имущества, уничтожение постро-ек, заборов, потравы или другое уничтожение посевов и лугов рассматривается как порча, уничтожение или расхищение народного достояния и подлежит само-му суровому наказанию по законам военно-революционного времени.

В. По сельскому хозяйству

1) Предписывается всем волревкомам и сельским Советам принять все меры к тому, чтобы уборка хлебов и посев озимых были произведены своевременно и чтобы посевная площадь отнюдь не уменьшалась...

2) Участки, которые снимались крестьянами в аренду на быв. помещичьих зем-лях, если они обрабатываются собственным трудом арендатора, остаются вре-менно впредь до общего распределения помещичьих земель в их использовании безвозмездно.

3) Вспаханная в имениях земля быв. владельцами должна быть засеяна ра-бочими комитетами имений, за отсутствием же достаточного количества семян и тягловой ⁵ силы (лошадей) у рабочего комитета и [из-за] невозможности произ-вести посев на всей подготовленной площади та часть, которая не может быть засеяна, передается во временное пользование гражданам ближайших деревень, причем в первую очередь безлошадным и беднейшим.

4) Местные волревкомы и сельские Советы должны принять все меры к тому, чтобы земли бедных безлошадных крестьян и в первую очередь земли семей крас-ноармейцев были вспаханы и засеяны при помощи более состоятельных крестьян (живым и мертвым инвентарем).

5) Всем гражданам разъясняется, что от реквизиции скота освобождаются все однокоровники и двухкоровпики, у которых в семье более чем 7 душ, а также в районах, пострадавших от военных действий и немецко-польских оккупантов.

Возвращающиеся из России беженцы, если они найдут на своих землях по-севы, имеют право на получение 1/3 части урожая на корню.

В. По лесному хозяйству

1) Всем гражданам, имеющим нужду в топливе и лесных материалах, необ-ходимо заявить свои нужды в свои сельские Советы. Сельские Советы обязаны,

проверив действительную необходимость отпуска лесных материалов, составить списки граждан с указанием необходимого количества дров и материалов, кото-рые предоставить в волостной земельный отдел для проверки и засвидетельство-вания. По надлежащем засвидетельствовании списки должны быть направлены тому лесничеству, в районе которого будет производиться отпуск леса.

2) Всем трудовым гражданам отпуск леса будет производиться за деньги по корневым ценам. Пострадавшим от военных действий, у которых постройки совер-шенно уничтожены, погорельцам и не имеющим никаких средств лес может быть отпущен с понижением корневых цен или даже бесплатно, если о том местным волостным земотделом будет выдано особое удостоверение.

3) Отпуски леса из дач допускаются только по особым письменным докумен-там (билетам), выдаваемым уездным земотделом или местными лесничими. Са-мовольные порубки, кража заготовленных материалов, поджоги, порча деревьев и т. п. должны пресекаться в корне. Волревкомам и сельским Советам Припять все меры к сбережению народного богатства — лесов от расхищения, оказывая поставленной для охраны лесной страже всяческое содействие. Виновные в не-исполнении сего будут привлекаться к ответственности по законам военно-рево-люционного времени.

4) При возникновении в лесах пожаров население ближайших деревень при-влекается к тушению в порядке трудовой повинности. Ответственность за несвое-временное прибытие населения к тушению лесных пожаров возлагается на сель-ские Советы тех деревень.

не позднее 16 августа 1920 г.

Согласно кодексу законов о труде никакое учреждение и частные лица не имеют права принимать служащих и рабочих помимо биржи труда.

Поэтому отдел труда при Ревкоме предлагает за рабочей силой обращаться на биржу труда. Частные лица, принимающие рабочих или служащих на работу по-мимо биржи труда, подвергаются наказанию, налагаемому отделом труда в виде штрафа не менее 300 руб., или лишению свободы не менее 1 недели. Советские учреждения и должностные лица за нарушение указанного отвечают как за долж-ностное преступление.

Революционные комитеты БССР и их деятельность по упрочению Советской власти и организации социалистического строительства (июль — декабрь 1920 г.). Мн., 1957.

Шли под красным знаменем

Среди участников Октябрьской революции и Гражданской войны было немало урожен-цев Березовщины. В годы первой мировой войны многим из них пришлось оставить род-ные места и перебраться в глубь Российской державы, испытав на себе сполна нелегкую судьбу беженцев. Оказавшись в гуще рево-люционных событий, они бесповоротно вста-ли на сторону большевиков и молодой Совет-ской республики. Из одной только деревни Малеч в рядах Первой Конной сражались П. Н. Мазуревич, М. Н. Мазуревич, В. Я. Кар-

пович, в чапаевской дивизии воевал и погиб Е. Г. Плещиц. Не все имена уроженцев и жи-телей Березовщины, устанавливавших и за-щищавших Советскую власть, сохранила для потомков история, далеко не о каждом со-хранились подробные сведения. Приводимые ниже биографии и очерки об участниках тех героических событий — результат кропотли-вого поиска краеведов и журналистов.

ЗАРАНКО Степан Дмитриевич. Родился в 1899 г. в д. Голицы Березовского р-на. С 1915 г. в числе беженцев находился в Орен-бургской губернии. В ноябре 1917 г. добро-вольно вступил в Красную Армию, был зачис-лен в 485-й стрелковый Сибирский полк, в в 1918 г.— в 37-й стрелковый полк 5-й стрел-ковой дивизии, воевал против белополяков, был ранен, лечился в военном госпитале в Витебске. Затем проходил службу во 2-м за-пасном полку в Смоленске и в 1-м учебном полку красных командиров в Ржеве. В 1921 г. демобилизован по состоянию здоровья и вер-нулся на родину. До 1950 г. работал в личном хозяйстве, в 1950—1965 гг,— в колхозе «Заветы Ленина». Награжден орденом Красной Звез-ды. Умер в 1973 г.

ИЛЬЯШЕВИЧ Иван Степанович. Родился в 1895 г. в д. Панасовичи Березовского р-на. В 1917—1918 гг. рабочий на Полесской же-лезной дороге. В 1918—1922 гг. в Красной Ар-мии: в 1919 г. участвовал в боях против Кол-чака и Дутова, в 1920 г.— против белополяков. Был ранен, лечился в военном госпитале в Гомеле, затем во Владимире. После выздоров-ления направлен в запасной полк в Самару. В 1922 г. при возвращении в Западную Бело-руссию арестован польскими буржуазными властями, направлен в лагерь для военноплен-ных в г. Познань. В конце 1922 г. освобожден, вернулся на родину, работал в личном хозяй-стве, в колхозах «Красная Звезда» и «Восход». Награжден орденом Красной Звезды. Умер в 1972 г.

КОЗЕКО Михаил Корнеевич. Родился в 1894 г. в д. Спорово Березовского р-на. В 1915 г. при-зван в царскую армию, служил в 37-м запас-ном полку, затем направлен на фронт в 165-й Луцкий полк. Проявил личную храбрость, был награжден четырьмя медалями, произведен в унтер-офицеры. В ноябре 1917 г. полковым комитетом избран комиссаром роты, на этой должности находился до февраля 1918 г., за-тем служил в 43-м отделении народной ми-лиции г. Москвы. В октябре 1918 г. вернулся на родину. Работал в сельском хозяйстве. Умер в 1983 г.

КРАВЧУК Николай Никитович. Родился в 1896 г. в д. Ворожбиты Березовского р-на. Член КПСС с 1958 г. В 1914—1917 гг. служил в царской армии. В ноябре 1917 г. в г. Мор-шанске Тамбовской области встал на сторону революции и защищал ее завоевания, в 1918— 1921 гг. в Красной Армии, в составе 2-й са-перной роты инженерного батальона 26-й стрелковой дивизии Восточного фронта. В 1921 г. вернулся на родину, принимал актив-ное участие в деятельности местной ячейки КПЗБ. В 1928 г. арестован польскими вла-стями, в 1932 г. приговорен Гродненским окружным судом к 3 годам тюремного заклю-чения, а в 1938 г. за участие в убийстве про-вокатора—к 12 годам. Из заключения осво-божден Красной Армией в 1939 г. После Ве-ликой Отечественной войны работал в колхо-зе. Умер в 1976 г.

ЛУКАШУК Иван Тимофеевич. Родился в 1900 г. в д. Междулесье Березовского района. В 1914—1918 гг. в числе беженцев находился в Уфимской губернии, работал в сельском хо-зяйстве. В сентябре 1918 г. добровольно всту-пил в Красную Армию. Служил в 242-м Волж-ском стрелковом полку. В январе 1919 г. был

ранен в бою с колчаковцами и захвачен в плен. В мае того же года бежал, возвратился в свой полк, снова сражался против Колчака. В сентябре опять был ранен и до марта 1920 г. находился на лечении. В 1921 г. вернулся на родину, жил и работал в д. Лесковичи. Участник Великой Отечественной войны. С 1949 г. председатель колхоза, бригадир и на других должностях в колхозе «Светлый путь» Березовского района. Награжден орденом Красной Звезды, тремя медалями. Умер в 1985 г.

МАКАРЕВИЧ Антон Андреевич. Родился в 1897 г. в д. Первомайская Березовского р-на. В 1917 г. служил в царской армии в Москве инструктором по связи телеграфной роты 1-го запасного саперного батальона. 1 мая 1917 г. принимал участие в демонстрациях и митин-гах, за что был направлен на Южный фронт в г. Галац (Румыния) в рабочую телеграфную роту 4-го Сибирского инженерного полка. 6 января 1918 г. с группой солдат добрался до Одессы, а оттуда в Москву и Можайск, где работал в канцелярии 2-го участка службы пути. В мае здесь сформировался 2-й голов-ной железнодорожный отряд, куда Макаревич был зачислен начальником связи.

В составе этого отряда принимал участие в восстановлении разрушенных белогвардейца-ми и белочехами железнодорожных путей, мо-стов и других сооружений на участке Сыз-рань — Самара — Уфа, на правобережной и ле-вобережной Волге в районе Царицына, на участке Воронеж — Лиски, затем снова на Восточном на участке Уфа — Екатеринбург — Омск, на Южном фронтах. С июня 1920 г. вос-станавливал мосты на польском фронте, осенью 1921 г., зимой — весной 1922 г. на уча-стке Лубны — Ромадан — Солоницкая. 1 мая 1922 г. у станции Солоницкой на Полтавщи-не был демобилизован и возвратился на ро-дину. Работал в личном хозяйстве, по найму. В 1940—61 гг. бухгалтер Березовского прием-ного пункта заготзерна. Умер в 1981 г.

МАКАРЕВИЧ Петр Васильевич. Родился в 1893 г. в д. Первомайская Березовского р-на. В 1908—1914 гг. работал в сельском хо-зяйстве по найму, до октября 1917 г. служил на флоте. В октябре 1917 г. с группой матро-сов линейного корабля «Гангут» принимал участие в Октябрьском вооруженном восста-нии и подавлении контрреволюционного мя-тежа Керенского — Краснова. В 1917—1920 гг. помощник машиниста головного эксплуатаци-онно-строительного поезда № 2 Александров-ской железной дороги, команда которого на различных участках восстанавливала разру-шенные железные дороги, а при отступлении частей Красной Армии разрушала их. На станции Погодине взят в плен белополякамп, после чего остался жить в д. Блудень (ныне д. Первомайская), здесь же работал на уголь-ном складе, на заводе фирмы «Рабмиль», за-тем в сельском хозяйстве. Награжден орденом Красной Звезды. Умер в 1978 г.

МОСТЫКА Филипп Игнатьевич. Родился в 1895 г. в д. Старые Пески Березовского р-на. В 1915 г. призван в царскую армию. С ноября 1917 г. командир отделения в отряде по борь-бе с контрреволюцией в Бобровском уезде Воронежской губернии. В 1919—1921 гг. по-мощник командира взвода и командир взво-да 81-го стрелкового полка 9-й стрелковой ди-визии, участвовал в боях на Южном фронте против Деникина и Врангеля. После ранения в 1921 г. и излечения служил в учебно-кадро-вом стрелковом полку 9-й стрелковой диви-зии, в том же году вернулся на родину.

В 1922—1943. гг. работал в личном хозяйстве. С сентября 1943 г. по июль 1944 г. партизан, командир Песковского семейного лагеря при партизанском отряде № 345 Брестского пар-тизанского соединения. В 1944—1945 гг. рабо-тал председателем Песковского сельпо, затем

до 1965 г.— в колхозе «Новая жизнь», в сов-хозе «Песковский». Награжден медалью «За боевые заслуги». Умер в 1976 г.

НЕЛИПОВИЧ Николаи Васильевич. Родился в 1902 г. в деревне Нивищи Березовского р-на. В 1915—1917 гг. в числе беженцев находился в Орловской губернии. В январе 1918 г. добро-вольцем вступил в Красную гвардию в Орлов-ский советский отряд, затем проходил служ-бу в 117-м стрелковом полку, участвовал в по-давлении кулацких восстаний, в боях против банд Петлюры и Деникина, после ранения в сентябре 1919 г. лечился в военном госпита-ле в Воронеже. В 1920 г. вернулся на родину, жил в д. Нивищи, работал в сельском хозяй-стве. Участник Великой Отечественной войны. После войны работал в колхозе «За власть Советов», в совхозе «Березовский». Награжден орденом Красного Знамени, медалями «За отвагу» и «За победу над Германией в Вели-кой Отечественной войне 1941—1945 гг.».

ПАНЮТИЧ Демьян Петрович. Родился в 1893 г. в д. Осовцы Березовского р-на. До 1915 г. работал в сельском хозяйстве, затем до февраля 1917 г. служил в 12-м Сибирском стрелковом полку. В апреле 1917 г. вступил в Красную гвардию, затем в Красную Армию, где служил до ноября 1919 г. Принимал уча-стие в борьбе за установление Советской влас-ти в Воронежской области, в заготовках хле-ба для Красной Армии, в боях против Дени-кина. В 1920—1949 гг. жил и работал в д. Осов-цы, в 1949—1965 гг. в колхозах «Заря» и «Ок-тябрь». Награжден медалью «За отвагу». Умер в 1970 г.

ПОПКО Николай Васильевич. Родился в 1896 г. в д. Стригинь Березовского п-на. С 1915 г. в числе беженцев находился в Уфим-ской губернии. В 1919—1921 гг. в Красной Армии, конный посыльный, разведчик 390-го Богунского стрелкового полка 44-й стрелковой дивизии. Участвовал в боях против Деники-на, Петлюры и белополяков под Киевом, Белой Церковью, Жмеринкой, Житомиром. В 1921 г. демобилизовался из армии, возвратился на родину. До 1950 г. работал в личном хозяй-стве, затем до 1958 г. в колхозе им. С. М. Ки-рова. Награжден медалью «За боевые заслу-ги». Умер в 1974 г.

СОРОКА Александр Алексеевич. Родился в 1893 г. в д. Заречье Березовского р-на. Тру-довую деятельность начал в 1915 г. рабочим консервного цеха в г. Кургане. В 1918 г. при-зван в Красную Армию, служил в 44-м Казан-ском крестьянском полку, командовал взво-дом, исполнял обязанности командира роты. Воевал против Колчака. Летом 1919 г. забо-лел тифом. После выздоровления до июня 1921 г. служил в 29-м военно-полевом строи-тельстве 5-й армии Восточного фронта пере-писчиком штаба. В 1922—1928 гг. жил и рабо-тал в д. Заречье, в 1928—1934 гг. рабочий же-лезнодорожной станции Бронная Гора. Затем работал в лесном и сельском хозяйстве. На-гражден медалью «За отвагу». Умер в 1979 г. ХОМИЧ Иван Николаевич. Родился в 1892 г. в д. Подосье Березовского р-на. Член КПСС с 1957 г. До 1908 г. работал в сельском хозяй-стве, в 1908—1912 гг.—на железной дороге в Краснодарском крае и в Екатеринобурге (ны-не Свердловск). В 1912—1917 гг. служил в 94-м пехотном полку в Перми. В феврале 1918 г. добровольно вступил в Красную гвардию, где был командиром взвода и политруком 1-й ро-ты Отдельного интернационального батальона им. Карла Маркса. Принимал активное уча-стие в борьбе за установление Советской вла-сти в Казани и других городах, участвовал в боях против колчаковцев, банд Петлюры и Булак-Балаховича. В 1922—1949 гг. жил и ра-ботал в д. Нарутовичи Березовского района. В 1949—1963 гг. председатель колхоза им. Суворова (ныне «Октябрь»), заведующий фер-мой, бригадир комплексной бригады этого же

хозяйства. Награжден орденом Красного Зна-мени. Умер в 1975 г.

ЧИЖ Федор Васильевич. Родился в 1897 г. в д. Ревятичи Березовского р-на. В 1915—1918 гг. телефонист распределительного госпиталя в Москве. С 1918 г. в Красной Армии, в 47-м рабочем полку, который сражался на Запад-ном фронте против германских войск. В 1919— 1920 гг. в немецком плену в г. Ковно. С нояб-ря 1920 г. снова в Красной Армии — красно-армеец лыжной команды в г. Вологде, боец 105-го стрелкового полка. С 1921 г. работал в личном хозяйстве, в 1947—1965 гг. — в колхо-зе «Заветы Ленина». Награжден медалью «За боевые заслуги». Умер в 1977 г.

По мандату долга

Герой очерка Фаддей Фаддеевич Головко (1892— 1974) — уроженец д. Сукачи Дрогичинского рай-она, участник Гражданской воины, член КПСС с 1919 г., кавалер ордена Ленина.

Жил в деревне Сукачи нынешнего Дроги-чинского района крестьянский сын Фаддей Головко. Видно, сама природа наделила его быстротой ума, непокорностью и свободолю-бием. От своих деревенских сверстников он отличался самостоятельностью суждений, твердостью, смелостью. Парень стремился вы-браться из окружавшей его темноты, забито-сти крестьянской жизни, ему хотелось свобод-но расправить плечи, испытать свою силу. Но куда податься — не знал, а посоветовать было некому.

— Решил ехать в Америку,—рассказывал Фаддей Фаддеевич.—Тогда это было модно. Многие ехали за океан, надеясь на лучшую долю. Но меня привлекало не только это. Хо-тел посмотреть на мир, увидеть настоящую жизнь. И повидал. От буржуев царских попал к буржуям американским. Покатилась жизнь колесом из штата в штат в поисках работы и куска хлеба. Чем только не занимался. Хлеб-нул лиха по самое горло, познал безработи-цу... В общем, осточертела мне эта демо-кратия.

И вот спустя семь лет, в 1915 году, Фаддей Головко принимает решение вернуться в Рос-сию. В Америке он прошел суровую школу политической зрелости, сумел, хоть и с боль-шим трудом, получить образование и понял: новую жизнь надо не искать на чужбине, а строить на родине. Этому во многом способ-ствовали вести, доходившие в Америку из предреволюционной России.

Добирался в Россию на пароходе без вся-ких виз и разрешений (спасибо, за небольшую плату согласился провезти один капитан), па русскую землю снова ступил в далеком Архан-гельске.

— Но тут проверки избежать не удалось,— вспоминает Головко.— Солидные армейские чины проверяли документы у всех прибываю-щих. У меня же права на въезд не было. Стали уточнять, что да как. Нагородил им це-лый короб всяких небылиц. Не знаю, то ли не до меня этим чинам было, то ли других за-бот у них хватало, но отпустили. Правда, не домой...

Шла первая мировая война. В Архангельске Головко «забрили» в армию и отправили в Ба-ку, оттуда —на иранскую границу. Дни до отказа были заполнены муштрой, однако имен-но здесь он начал проникаться революцион-ными идеями, которые несли в солдатские массы большевики. И вот взводный Головко уже сам читает для подчиненных больше-вистские листовки, распространяет их в ка-зармах.

Свершилась Октябрьская революция, нача-лась Гражданская война.

В марте 1918 года Фаддей Головко прибыл в Царицын. Здесь он добровольно вступил в Красную Армию и встал на защиту молодой Республики Советов. Командовал взводом, ро-той, работал в штабе 10-й армии. Дрался у станицы Княжеской на Дону против конных белоказачьих корпусов Мамонтова и Шкуро. Затем был направлен на курсы красных ко-мандиров в Саратов. И опять фронт. На этот раз воевал против барона Врангеля.

Фаддей Фаддеевич вспоминал:

— Командовал я взводом в 354-м полку 13-й армии. Времена были тяжелые. Врангелевцы потеснили наши части, а подкрепление еще не подошло. Окрыленные успехом белогвардей-цы усилили атаки. Надо было спасти положе-ние, остановить их продвижение. Командова-ние дало мне отряд человек в 800 и приказа-ло задержать врага па рубеже деревни Ми-хайловка. Силы были неравными, да к тому же деревня — кулацкая. Бой был тяжёлым. Очень многих своих товарищей не досчита-лись тогда. Сам, помнится, еле живым вы-шел — на пулеметной тачанке отбился от доб-рой дюжины белогвардейцев. Но продвиже-ние врангелевцев было остановлено, наши вскоре установили равновесие на этом участ-ке фронта, а затем сами перешли в решитель-ное контрнаступление...

Тяжелое ранение в сентябре 1920-го более чем на год вывело Головко из строя. Лечился в Москве, потом в Тамбове. После выздоров-ления был направлен на границу с Финлян-дией, где находился до декабря 1922 года. К этому времени Головко стал секретарем партийного бюро 28-го полка, вместе с кото-рым прибыл в Петроград. Через некоторое время его посылают в Вологду на должность командира отдельной конвойной роты, а пос-ле назначают комиссаром отдельной роты. В 1926-м Фаддей Фаддеевич был демобилизо-ван. Сказались старые раны, полученные в на-следство от Гражданской войны.

Коммуниста с семилетним стажем Фаддея Головко партия направляет на Обуховский за-вод в Ленинграде и доверяет ему руковод-ство парторганизацией этого крупнейшего предприятия. А спустя некоторое время — новое задание. На этот раз —Кубань, стани-цы Ладжиская, Ильинская, Новопокровская. Выл на партийной работе, проводил коллек-тивизацию, боролся с кулачеством и банди-

Чапаевец

Василий Антонович Горновский родился в 1899 г. в д. Селовщина Березовского района. В 1915 г. с родителями-беженцами переехал в д. Колпаковка Астраханской губернии. С июля 1918 г. в отряде по борьбе о дезертирством, с января 1919 г. в Крас-ной Армии. Был ранен, в 1921 г. вернулся на ро-дину. В 1923—1944 гг. работал на станции Береза-Картузская, в 1945—1959 гг.— в сельском хозяй-стве, в колхозе «Комсомолец», рабочим племзаво-да «Луч». Награжден орденом Красной Звезды. Умер в 1978 г.

Первая мировая война забросила Васю Гор-новского вместе с родителями-беженцами из Белоруссии в Астраханскую губернию. В 18 лет он узнал о революции. А когда астраханское казачество поднялось против Красной гвардии, Ваня оказался в рядах крас-ногвардейцев. Через всю жизнь пронес он па-мять о своих первых командирах Аристове и Демянкове. Аристов тогда командовал первой ротой, в первом взводе которой служил Гор-новский. А с Демянковым ему пришлось уча-ствовать в одной из операций.

— Помнится,— говорил Василий Антоно-вич,— в комиссариат пришел приказ поймать казачьего атамана Бирюкова. Поручили это сделать нам, молодым парням. А в команди-ры дали Ганю Демянкова. Устроили мы заса-тизмом, словом, все отдавал делу укрепления Советской власти. Во второй половине трид-цатых годов был секретарем парторганизации в станице Новопокровской и одновременно преподавал историю и географию в местной средней школе.

Новый поворот в судьбе Головко произошел в 1936 году. Колыма. Думал, пробудет пять лет, а получились все десять. Здесь застала новая война. С удвоенной энергией работал он на золотых приисках, строил дороги. Знал —это нужно для страны, для победы, в которую непоколебимо верил. И на родину вернулся уже после победы. Сначала — на Ку-бань, потом в родные Сукачи. В деревне тогда еще были единоличные хозяйства, а Фаддей Фаддеевич — приверженец коллективного тру-да. Поэтому и приехал он в 1947 году в д. Ви-нил Березовского района, где был организо-ван колхоз «Победа».

— Всего шесть человек начинали новую жизнь. Но это было то, к чему я привык еще на Кубани. И я пошел сюда. Работал живот-новодом, звеньевым по выращиванию куку-рузы, разводил птицу, трудился в полеводстве.

Без лишних слов он брался засучив рука-ва за то дело, которое ему поручали. Он про-жил жизнь, не выбирая в ней легких путей, шел туда, куда посылала партия, где он был нужнее ЛЮДЯМ.                   Е. В. Селена.

ду, притаились. Видимо, не ждал Бирюков та-кого оборота. С небольшой охраной выехал. Ну мы неожиданно и ударили по ним. Часть бандитов перебили, другие разбежались. Сам атаман попал в наши руки живым. Сдали его в комиссариат, благодарность большую полу-чили...

В январе 1919 года Астраханский военко-мат призвал Горновского в ряды Красной Армии. Отсюда его направили в Саратов, в 4-й стрелковый полк. Три месяца он был на кур-сах пулеметчиков. Изучал пулеметы разных систем. После окончания курсов с маршевой ротой был направлен в Пугачев, а оттуда на Урал. Во время марша влился в состав став-шей впоследствии знаменитой 25-й Чапаев-ской дивизии. На Урале громил белых, был легко ранен, недели три лечился в Саратове.

— Но еще до ранения,— вспоминал Горнов-ский,— у меня произошла знаменательная встреча. Много я был наслышан о нашем комдиве Чапаеве. И лихой, и смелый, и к бой-цам относился по-отцовски. И вот в лесу воз-ле города Уральска довелось самому увидеть Василия Ивановича. Невысокого роста, ху-дощавый, с черными усами, в кубанке с крас-ным верхом. Очень энергичный, живой, как огонь. Выступал тогда Чапаев перед нами по какому-то случаю. «У меня солдат никогда обижен не будет,— говорил он,— но и я с не-го имею право потребовать. И помните: мы должны идти вперед и только вперед. Чапаев никогда не будет отступать!»

После госпиталя Горновский возвратился в свой 4-й стрелковый, который в то время на-ходился в Пугачеве. Здесь он и узнал печаль-ную весть: в холодных волнах Урала погиб Чапаев.

В Красной Армии Василий Антонович про-служил до апреля 1920 года.

— С тех пор,—вспоминал Горновский,— много воды утекло. Но нельзя стереть в па-мяти того, что в молодости было делом и целью жизни, за что я был награжден орде-ном Красной Звезды.             е. в. Селеня.

На всю жизнь

Из воспоминаний С. В. Завадича

Степан Васильевич Завадич родился в 1897 г. в д. Пляховщина Березовского района. Член КПСС с 1952 г. В 1915—1919 гг. слесарь резиновой фабри-ки «Треугольник» в Петрограде, участвовал в ре-волюционных выступлениях рабочих, дважды видел и слушал В. И. Ленина. В 1919—1921 гг. красноармеец 98-го стрелкового полка Петроград-ской отдельной бригады, воевал на советско-поль-ском фронте. В период господства буржуазно-поме-щичьей Польши на территории Западной Белорус-сии жил в д. Пляховщина, работал в сельском хозяйстве, возглавлял местный комитет Белорус-ской крестьянской громады. После освобождения Западной Белоруссии в 1939 г. участвовал в уста-новлении Советской власти на территории Селец-кого сельсовета Березовского района. В годы Ве-ликой Отечественной войны связной партизанско-го отряда им. Н. Ф. Гастелло бригады им. П. К. Пономаренко. В 1947—1953 гг. секретарь, предсе-датель исполкома Селецкого сельсовета, председа-тель колхоза «Сталинский путь». С 1959 г. на пенсии, принимал активное участие в обществен-ной жизни района, неоднократно избирался де-путатом районного и сельского Советов. Награжден медалями «За боевые заслуги» и «За доблестный труд». Умер в 1983 г.

Когда в 1915 году я пришел работать на «Треугольник», мне едва исполнилось семнад-цать лет. Моим первым «боевым крещением» стало участие в забастовке революционно на-строенных рабочих фабрики, а первыми поли-тическими лекциями — выступления уличных ораторов.

Время было очень сложное. Улицы пред-ставляли интересное зрелище, везде собира-лись группами, вели горячие споры о текущем моменте, о всех событиях. Подойдешь к толпе и слушаешь... Откроешь ночью окно и слу-шаешь... Обсуждали как политических дея-телей, так и политику различных партий. Че-го та или другая партия стоит.

В такой обстановке мне, простому крестьян-скому парню, не искушенному не только в политике, но и в жизни, конечно, разобрать-ся было трудно. Но на помощь пришли стар-шие, опытные товарищи. Встречи с такими кадровыми рабочими-большевиками, как Мат-вей Иванович Иванов, впоследствии наш фаб-ричный депутат в Петроградском Совете, Вла-димир Козлов, Петр Федотов и другие, помог-ли мне определить свой жизненный путь.

Свержение царя рабочие нашей фабрики, как и все питерские пролетарии, встретили восторженно. Помню, сразу же во дворе со-брался многолюдный митинг.

Участники митинга внимательно слушали представителей различных партий, сравнива-ли их требования и обещания с практически-ми делами. И пришли к единодушному мне-нию, что самой справедливой является партия большевиков.

«Большевистская партия,— заявили рабочие в своей резолюции,—ведет нас к социалисти-ческой жизни. Эта партия светлее солнца, в этой партии мы видим луч правды и справед-ливости... Мы, рабочие, решили поддержать эту партию как материально, так и физичес-ки».

Любая политическая партия того времени позавидовала бы такой высокой и лестной оценке и такому безграничному доверию.

Этот на первый взгляд не столь значитель-ный эпизод свидетельствовал о многом. Ведь тогда по всей необъятной России народные массы — рабочие, крестьяне, солдаты, матро-сы, представители прогрессивной интеллиген-ции—решали жизненно важный вопрос: «С кем идти, какой партии доверить свою судьбу?»

До июльских событий мы регулярно полу-чали и читали свою рабочую газету «Правда». И вот где-то в середине мая в одном из номе-ров встретилось сообщение о том, что на Дворцовой площади будет выступать Влади-мир Ильич. Я с товарищем поспешил туда.

Когда мы пришли па площадь, там уже были тысячи людей. В центре стоял неболь-шой переносной помост для оратора, но Вла-димира Ильича еще не было. Вокруг царила привычная обстановка тех дней. Собравшиеся люди небольшими группами вели оживлен-ные разговоры, кое-где вспыхивали горячие споры.

Поблизости от нас какой-то невзрачный на вид интеллигентик, жестикулируя руками, до-казывал, что войну нужно непременно про-должать до победного конца и что в ката-строфическом положении страны повинны только большевики. И, наконец, срывающим-

ся петушиным голоском он изрек: «Ленин и все большевики — это кайзеровские шпики».

В ответ на это в толпе послышался ропот, возражения. Не знаю, в какую бы форму вы-лилась полемика, но в этот момент на помост поднялся Ленин. Первые слова Ильич произ-нес совсем тихо, и над площадью установи-лась тишина. Память не сохранила дословно того, о чем тогда говорил вождь революции. Но суть его выступления, главная мысль сво-дилась к тому, что вывести страну из неслы-ханной катастрофы способен только револю-ционный класс.

Минут тридцать продолжалось выступление Ильича. Любопытно, что даже ярые против-ники, вроде того интеллигентика, которьш рас-пинался о шпионаже большевиков, молчали, как в рот воды набрали. Впоследствии, рас-сказывая об этом у себя в цехе, Матвей Ива-нович, рассмеявшись, объяснил мне, что они «храбры», когда чувствуют почву под ногами. А на сей раз увидели, что на площади собра-лись не их поля ягоды, вот и прикусили языки.

Примерно месяц спустя после этого в цехе ко мне подошел председатель нашего фабрич-ного комитета профсоюза Спиридонов и ска-зал:

— Тебе, Степан, придется сегодня под ве-чер съездить на Васильевский остров, 11-ю линию. Там в одном из зданий, принадлежа-щих адмиралтейству, будет выступать Ленин.

И тут же, увидев, что я от души рад тако-му поручению, по-товарищески хлопнув по плечу, добавил: «К концу смены получишь пропуск».

Трудно передать охватившее меня волне-ние. А еще больше усилилось оно, когда я уже ехал в трамвае на Васильевский остров. То и дело незаметно нащупывал в нагрудном кармане спецовки красный квадратик карто-на. «Не утерять бы!» — почему-то сверлила в мозгу мысль.

И вот я на месте. В просторном, но призе-мистом помещений столовой уже полно на-рода. По одежде было видно, что в основном собрался наш брат — рабочие. Точно в назна-ченное время за столом президиума появи-лось несколько человек и среди них Ленин.

Владимира Ильича я узнал сразу. Был он в черном костюме, белой рубашке под галстуком — так же, как и в первый раз на Дворцовой площади. Присутствующие тепло приветствовали Ильича аплодисментами, но-председательствующий тут же поднял вверх правую руку и объявил, что время у Ильича очень ограничено и он просит не растрачи-вать драгоценные минуты... Зал, как по ко-манде, притих.

Говорил на этот раз Ленин еще короче. Он бегло остановился на международном поло-жении и антинародных действиях Временно-го правительства, затем более подробно рас-сказал о роли рабочей печати. Закончил свое выступление предложением организовать сбор-средств среди рабочих на содержание больше-вистских печатных изданий.

Присутствующие дружными аплодисмента-ми горячо одобрили предложение Ильича. Тут же, хорошо помнится, поднялся и, при-храмывая на правую ногу, прошел к столу георгиевский кавалер всех степеней. Он зая-вил, что на дело большевистской революци-онной печати охотно жертвует свои золотые и серебряные награды. Владимир Ильич в ответ тепло пожал ему руку.

На этом официальная часть закончилась. Председательствующий заявил, что все пред-ставители фабрик и заводов при выходе из помещения должны получить подписные ли-сты.

В тот же вечер в рабочем бараке и на вто-рой день в цехе я подписал более 70 человек, почти всех рабочих своего цеха. Знаю, что-успешно прошла подписка и сбор средств и в других цехах «Треугольника».

Но через неделю газета «Правда» не вы-шла. К вечеру узнали, что редакция и типо-графия были разгромлены юнкерами, а на-второй день на улицах Петрограда пролилась-рабочая кровь. Двоевластие кончилось, контр-революция пошла в открытое наступление...

Мне пришлось еще много участвовать в де-монстрациях и стачках питерских рабочих, а затем, когда внутренняя и внешняя контр-революция выступила против молодой Совет-ской республики с оружием, мы также взя-лись за оружие. Мне, в частности, пришлось-воевать на Западном фронте в составе 16-й армии, освобождавшей родную Белоруссию.

Теперь все это стало далекой историей, но-встречи с вождем революции запомнились на всю жизнь.

Часовой в Таврическом дворце

Из воспоминаний Н. С. Омельяновича

Николай Степанович Омельянович родился в 1900 г. в г. Березе. В .1915 г. в числе беженцев приехал в г. Курган. Работал на консервном за-воде. В июне 1919 г. вступил в ряды Красной Ар-мии, в том же году в составе 44-го Казанского стрелкового полка участвовал в боях против Кол-чака, затем на Южном фронте в составе 5-го Пе-тергофского стрелкового полка сражался против Махно и Врангеля. В 1920 г. учился на Военно-инженерных курсах в Петрограде. В июле во вре-мя II Конгресса _Коминтерна в составе роты кур-сантов              ический дворец, где видел и

слушал              В апреле 1921 г. демобилизо-ван по              ізвратился в Березу, где до

сентября 1939 г. работал в сельском хозяйстве. В годы Великой Отечественной войны с октября 1942 г. разведчик отряда особого назначения. На-гражден Ленинской юбилейной медалью. Умер в 1980 г.

Мне выпало счастье видеть и слушать Вла-димира Ильича Ленина. Хотя с того знамена-тельного дня прошло уже много лет, в моей памяти все сохранилось так, как будто это было совсем недавно.

Революция застала меня в Сибири на Кур-ганском консервном заводе, куда, как бежен-ца, совсем еще подростком, в годы первой мировой войны занесла меня судьба.

Вместе со старшими товарищами принимал участие в установлении Советской власти в Кургане, а когда молодой Советской респуб-лике начал угрожать Колчак, в июле 1919 го-да вступил в ряды Красной Армии. Участво-вал в боях против белого адмирала и прошел путь от реки Тобол до самого Омска.

Когда с Колчаком было покончено, на об-ратном пути заболел свирепствовавшим тогда тифом и еле выжил. Выписав из госпиталя, военно-врачебная комиссия для дальнейшей поправки предоставила мне месячный отпуск. Но не время было в тех условиях отдыхать. И я, долго не раздумывая, вернулся опять на •свой завод. Начал работать, и это оказалось для меня лучшим «лечением» тяжелой бо-лезни.

Здесь вступил в комсомол, начал принимать активное участие в жизни коллектива. Но это длилось недолго. Родную Березу и боль-шую часть Белоруссии оккупировала буржу-азно-помещичья Польша, и это не давало мне покоя. Меня, молодого, энергичного по харак-теру юношу, тянуло туда, где решалась судь-ба родного края. К счастью, долго ждать не пришлось. Партия и Советское правительство обратились с призывом: «Все на борьбу с бе-лополяками!» И как только началась вербов-ка добровольцев на Западный фронт, я поспе-шил в комсомольское бюро.

. — Мое место только там,— заявил тогда се-кретарю.

— А машину на кого оставишь? — возразил присутствовавший при этом директор завода.

— Мой напарник и один справится,—твер-до настаивал я на своем.

Разговор несколько затянулся, но все же директор уступил. Помню, как на крыльях, вылетел я тогда от секретаря комсомольско-го бюро. А в начале апреля 1920 года я и еще одиннадцать рабочих с завода выехали к ме-сту формирования.

Однако сразу попасть на Западный фронт мне не пришлось. В Челябинске после запол-нения соответствующих документов вдруг вызвали в штаб части:

— Направляем на военно-технические кур-сы в Петроград,— заявил средних лет с белы-ми висками военный.

На курсах занималась в основном молодежь, большинство из ребят еще не успело, как го-ворится, понюхать пороху. Часть же курсан-тов, к которой принадлежал и я, уже была обстреляна. Она-то, как мы заметили вскоре, и стала основной опорой командования.

В середине июня после вечерней поверки нас, около сотни курсантов, задержали на плацу. Подошел начальник курсов. Он сооб-щил, что с завтрашнего дня нам предстоит заниматься по новой программе — вводились дополнительно строевая подготовка и устав караульной службы. Тут же намекнул: «В скором времени это будет очень нужно».

17 июля всем нам выдали новенькое обмун-дирование (тогда это было роскошью) и не-обходимый комплект патронов. Мы привели себя в порядок. А на другой день прямо с утра, погрузившись в специально поданный трамвай, мы прибыли на Шпалерную ули-цу возле Таврического дворца. Здесь, уже на месте, узнали, что завтра в этом дворце от-крывается II Конгресс Коминтерна, на кото-ром будут присутствовать многочисленные делегации интернационалистов из различных стран мира и Владимир Ильич Ленин.

В нашу задачу входила охрана, а если по-требуется, то и оборона Таврического дворца. Время, как известно, тогда было очень напря-женным, и ожидать от меньшевиков и эсеров можно было все, что угодно.

Мне выпало стоять прямо у входа в зал за-седаний с правой стороны. Отсюда хорошо просматривался подъезд к дворцу и сам зал, где должны были проходить заседания. Мысль о том, что мимо нас, курсантов, будут прохо-дить не только деятели международного ком-мунистического и рабочего движения, но и сам Ленин, вызывала сильное волнение.

Назавтра, 19 июля 1920 года, в день откры-тия II Конгресса Коминтерна, город с утра был усыпан листовками с приветствиями предстоящему форуму, а с 11 часов начали прибывать первые делегации.

Минут без десяти двенадцать у подъезда дворца остановился открытый автомобиль, на заднем сидении которого был Владимир Ильич, а рядом с ним, справа, Мария Ильи-нична Ульянова.

Владимир Ильич вышел из машины первым и тут же, слегка поддерживая правое плечо, помог сойти сестре. Увидев впереди застыв-шие в приветствии «на караул» шеренги кур-сантов, а у самого входа школьников с буке-тами, ловким движением руки снял кепку, как-то по-отечески улыбнулся и слегка на-клонил голову. Так и прошел в зал. Через ми-нуту оттуда послышались дружные аплоди-сменты. Делегации горячо приветствовали великого Ленина.

Ровно в двенадцать началось первое засе-дание конгресса. Не помню, кто председа-тельствовал, но зато запомнилось на всю жизнь, как минут 20 спустя зал вдруг как бы взорвался. Слово для доклада «О между-народном положении и основных задачах Коммунистического Интернационала» было предоставлено Ленину.

Владимир Ильич легко поднялся со стула в первом ряду президиума и уверенно напра-вился к увитой кумачом трибуне. В этот мо-мент весь зал, как по команде, встал. В шу-ме оваций прорывались возгласы на всех языках. А в зале присутствовало, как я узнал позже, более 200 делегатов почти из 40 стран мира. Так продолжалось долго. Оратор не-сколько раз пытался говорить, но аплодис-менты и возгласы заглушали его голос.

Наконец установилась тишина и притом такая, что, казалось, в зале не осталось ни одной живой души. Как завороженные сиде-ли делегаты, с жадностью впитывая каждое слово Ильича.

Заседание конгресса с короткими переры-вами продолжалось часов до пяти или шести вечера. Хорошо помню, что выступило более десятка представителей различных зарубеж-ных делегаций.

Интересно было наблюдать за Владимиром Ильичом. Как живо, с каким участием вос-принимал он каждое слово выступавших. То он загорался юношеским задором, то хитро щурил глаза и торопливо делал пометки в своем блокноте. И так во время каждого вы-ступления.

После заседания Ленин вместе с делегата-ми конгресса направился на Марсово поле и возложил венки к могилам погибших за де-ло революции. Как я узнал позже, Владимир Ильич в тот же день сумел еще посетить дома отдыха для рабочих на Каменном остро-ве, выступить с речью на многолюдном ми-тинге рабочих, красноармейцев и матросов на площади Урицкого, посвященном закладке памятника Карлу Либкнехту и Розе Люксем-бург. А в 8 часов вечера он выехал из Пе-трограда в Москву.

Для делегатов Конгресса Коминтерна, ко-торые еще оставались в Петрограде, вечером на Васильевском острове прямо на открытом воздухе состоялось грандиозное представле-ние «Два мира», в котором приняло участие более тысячи профессиональных и самодея-тельных артистов.

Многое за прошедшие годы пришлось уви-деть, прочувствовать и пережить. Но ничто не в состоянии стереть в памяти те недолгие волнующие минуты встречи с близким и до-рогим для трудящихся всей планеты чело-веком — великим Лениным.

Матросы революции

Из воспоминаний И. А. Пикпловского

Иван Александрович Пикиловский родился в 1891 г. в г. Мельник Бельского уезда Гродненской губернии (ныне территория ПНР). В 1912—1913 гг. служил в царской армии, с октября 1913 по но-ябрь 1917 г,— на линейном корабле «Император Павел I», с ноября 1917 по июнь 1918 г.-па линкоре «Республика». С группой матросов этого корабля принимал активное участие в Ок-тябрьском вооруженном восстании и штурме Зимнего дворца. Был избран секретарем судового комитета. В апреле 1918 г. Пикиловский на «Рес-публике» принимал участие в переходе из Гель-сингфорса в Кронштадт. В 1919—1922 гг. он — красноармеец переходящей роты Нижегородского порта, которая занималась подъемом затопленных речных судов. В период Великой Отечественной войны в 1943—1944 гг. был связным партизанских отрядов им. Кутузова, «За Родину», «Чекист», пар-тизаном отряда им. Кутузова. В 1944—1950 гг. ра-ботал в сельском хозяйстве в д. Сигневичи Бере-зовского района, в 1950—1961 гг,—в колхозе «По-беда» Березовского района. С 1961 г. персональный пенсионер республиканского значения. Награжден орденом Ленина и пятью медалями. Умер в 1978 г.

В 1917 году наш корабль «Император Па-вел I» вместе с другими кораблями Балтий-ского флота стоял в Гельсингфорсе. Мы, мо-ряки, слышали, что готовится вооруженное выступление пролетариата, и внимательно следили за событиями в России и, в частно-сти, в Петрограде. На кораблях были органи-зованы кружки, проводились собрания.

Особенно активизировались матросы с ко-раблей «Император Павел I» и «Андрей Пер-возванный». В кормовой башне нашего лин-кора ежедневно собирались моряки. К нам присоединились 6 мастеровых с Путиловско-то, Обуховского и Металлического заводов, которые производили ремонт орудий. От них мы узнавали о событиях в Петрограде.

Часто матросы встречались за чертой го-рода, среди холмов, которые мы прозвали -«Карпатами», и обсуждали вопросы оказания помощи рабочим Петрограда. Мы установили связь со всеми кораблями, стоявшими в Гель-сингфорсе и других портах. Назначили день и время восстания на кораблях — 27 февра-ля 1917 года в 6 часов вечера. Начать его бы-ло поручено нашему линкору.

Но о готовящемся восстании на кораблях и о роли нашего линкора, видимо, стало из-вестно вахтенному начальнику старшему лей-тенанту Ланге, и он все время внимательно следил за действиями матросов. А мы, в свою очередь, искали подходящего момента.

Воспользовавшись тем, что Ланге ушел в 8-й каземат, я из кормовой башни крикнул «Ура!». Это было сигналом к выступлению. Сигнал услышал и Ланге. С пистолетом в ру-ках он кинулся к башне, но кто-то из ма-тросов ударил его ключом по голове. Восста-ние началось.

Когда на нашем корабле был поднят крас-ный фонарь (это означало, что власть пере-шла в руки матросов), команде соседнего корабля «Андрей Первозванный» было при-казано стрелять в нас. Но матросы отказа-лись это сделать. Они также перешли на сто-рону революции.

С переходом власти в руки матросов на ко-раблях были организованы судовые комите-ты. Я был секретарем комитета, и мне часто приходилось бывать в Петрограде с различ-ными поручениями.

К нам на корабль все чаще наведывались агитаторы. Они знакомили с обстановкой в

стране, говорили о двоевластии, о роли Со-ветов, разоблачали политику Временного пра-вительства. Мы жили в напряженном ожи-дании больших перемен. Накануне октябрь-ских событий собрался судовой комитет, что-бы решить вопрос о посылке матросов в Петроград. С нашего корабля направили чело

Всем смертям назло

Иосиф Григорьевич Северин родился в 1893 г. в д. Куровщина Березовского района. Член КПСС с 1920 г. С 1905 г. жил в д. Недельное Пружан-ского района. В 1915 г. семья выехала в Казах-стан и поселилась в г. Петропавловске. В 1916— 1917 гг. работал в военном интендантстве по за-готовке леса в Оршанском уезде Могилевской гу-бернии. В марте 1918 г. добровольно вступил в Красную Армию в г. Петропавловске. Принимал участие в боях против белочехов и белогвардей-цев, был захвачен в плен, приговорен к расстрелу, но бежал из-под стражи. С 1920 г. работал в шор-но-седельных мастерских, агентом по борьбе с труддезертирами в Акмолинском губернском от-деле труда, затем — помощником председателя комиссии по борьбе с дезертирством. В 1921 г. участвовал в подавлении кулацкого мятежа в Пет-ропавловском районе.

В 1922 г. возвратился на родину. До начала вой-ны жил и работал в д. Недельное, с 1942 г. в д. Селец Березовского района, где в 1949—1960 гг. работал председателем колхоза, заведующим фер-мой. Умер в 1982 г.

В далеком от родной Белоруссии Казах-стане, в городе Петропавловске стал Иосиф Григорьевич Северин бойцом рождавшейся Красной Армии. Было это в марте 1918. А уже в мае этого года в ожесточенных не-равных боях он защищал город от белоче-хов и белогвардейцев. Здесь же был ранен в голову, попал в плен и вместе со своим ко-мандиром взвода Лобановым очутился в бе-логвардейских застенках. Судил Северина и его товарищей их ротный командир-преда-тель. 25 человек, в том числе Иосиф Григорь-евич, были приговорены к расстрелу. Но судьба на этот раз оказалась к нему благо-склонной — один из охранников, по нацио-век 400, с «Андрея Первозванного» — около 200. И так с каждого судна.

После победы вооруженного восстания мо-ряки возвратились на свои корабли, чтобы продолжить охрану Финского залива.

Простояли в Гельсингфорсе до апреля 1918 года. Затем для нас наступили довольно трудные дни. Антанта решила завладеть на-шим флотом и начала наступление на Гель-сингфорс со стороны Финляндии. Мы приня-ли решение увести корабли в Кронштадт че-рез льды Финского залива. Это был трудный переход. Но на помощь к нам пришли силь-ные ледоколы «Ермак», «Михаил» и другие. Наш рейд закончился благополучно.

В 1919 году, когда Советской власти угро-жал Колчак, была организована особая мор-ская рота, в которую попал и я. Рота громи-ла и преследовала белогвардейцев на Волге, Каме, Белой и Чусовой. На реке Чусовой кол-чаковцы затопили более 40 судов. По прика-зу командования я вместе с другими бойца-ми участвовал в их подъеме и ремонте.

Прошли десятилетия, но в памяти навсегда сохранятся те славные, героические годы.

иальности серб, организовал побег всех двад-цати пяти обреченных.

В 1921 году опять пришлось взяться за ору-жие. В одной из станиц недалеко от Петро-павловска вспыхнул хорошо подготовленный кулацкий мятеж.

Спасая своего обмороженного товарища, Северин опять попал в плен. Суд был корот-ким — расстрелять. Но в ту же ночь регуляр-ные части Красной Армии очистили станицу от кулачья и освободили приговоренных. Так Иосиф Григорьевич вторично избежал смерти.

И вот новое задание: Северина в составе группы из семи человек направляют в Акмо-линск (ныне Целиноград) для поездки в рай-оны с целью выявления и отправки излишков хлеба в голодающие промышленные районы. С этой опасной работой он справился успеш-но—90 вагонов хлеба были отправлены в центр.

В 1922 году И. Г. Северин возвратился на родину, в деревню Недельное на Ружанщине. После 1939 года был заместителем председа-теля Щитнинского сельского Совета. В 1942 году переехал в д. Селец — Недельное фаши-сты смели с лица земли. Вместе со своей до-черью он был арестован и вывезен немцами в Березу. Чудом удалось спастись...

Смертельная опасность не раз подстерега-ла коммуниста Северина, но она не смогла заставить его свернуть с избранной жизнен-ной дороги.                         Е. В. Селеня.

ГОДЫ БЕСПРАВИЯ, ГОДЫ БОРЬБЫ

В результате захватнической политики бур-жуазной Польши, советско-польской войны 1920 г. и в соответствии с Рижским мирным договором 1921 г. Белоруссия оказалась раз-деленной. В восточной части существовала Белорусская Советская Социалистическая Республика, где под руководством Коммуни-стической партии белорусский народ строил социализм, бурно развивались экономика и культура, улучшалось благосостояние тру-дящихся масс. А на западных землях, состав-лявших почти половину всей этнической тер-ритории Белоруссии, утвердилась власть польских помещиков и буржуазии, которые насаждали жестокий оккупационный режим, беспощадно эксплуатировали рабочих и крестьян. Польские власти не признавали термин «Западная Белоруссия»; именуя эти земли «кресы всходне» (восточные окраины), рассматривали их как бесперспективный сырьевой придаток, тормозили развитие хо-зяйственной жизни, сокращали и без того слаборазвитое промышленное производство.

Типичным объектом проведения такой по-литики являлась Березовщина, располагав-шаяся в центре Полесского воеводства и вхо-дившая в Пружанский повет. Промышлен-ность здесь была представлена несколькими полукустарными предприятиями: деревооб-рабатывающими, меловым заводом, лесозаво-дом на Бронной Горе и спиртзаводами в Пес-ках и Кабаках. На них было занято до 350 рабочих. Хозяева получали высокие барыши, используя дешевую рабочую силу, и не были заинтересованы в техническом оснащении производства. В частности, меловой завод ма-ло чем отличался от кустарного промысла. Все работы выполнялись вручную. Если не считать прессов, то основную «технику» со-ставляла кирка, лопата да тачка.

Владельцы, не связанные с рабочими ни-какими договорными обязательствами, опре-деляли условия труда, его производитель-ность и оплату по своему усмотрению. Про-должительность рабочего времени и зарплата колебались в зависимости от конъюнкту-ры и «экономической погоды» на внутреннем рынке. Рабочий день длился 11—12 часов, зарплата квалифицированного рабочего у прессов не превышала 4 злотых за смену, а у сезонников в карьерах составляла 2—3 зло-тых. Женщины на любых работах получали не более 2 злотых. Очень часто в дни получ-ки вместо денежных знаков выдавали тало-ны, по которым можно было приобрести то-вар только в местном магазине хозяев заво-да. Широко распространенная система штра-фов урезала и без того нищенские заработки.

Деревообрабатывающие заводы ограничи-вались выпуском остовов вагонов, шпал, ба-лок для мостов и паркетной плитки. В от-дельные годы практиковалось изготовление домиков из отходов производства. Основная же их работа заключалась в подготовке леса к вывозу за границу.

Маломощным был Березовский кирпичный завод, выпускавший не более 300—400 тысяч штук кирпича ежегодно, с установкой новой печи для обжига его выпуск достиг 650 тысяч.

Несколько отличалось производство спирта в Песках. Завезенное из Германии графом Пусловским новое оборудование позволяло довести выработку до 50 тысяч декалитров спирта в год.

В Березе имелись небольшая мельница и сукновальня, в заречной части города — еще 2 мельницы. На одной из них стоял средней мощности генератор, который обеспечивал электроэнергией пилорамы деревообрабаты-вающего производства, прессы мелового за-вода и дома состоятельных жителей.

Не лучшим было положение в сельском хо-зяйстве. В Западной Белоруссии, превращен-ной в аграрный придаток Польши, им зани-малось более 80 % населения. Деревня зады-халась от безземелья и перенаселения. Масса крестьян была вынуждена трудиться за ми-зерную плату на лесоразработках, нанимать-ся в поденщики к помещикам, кулакам или осадппкам — военным и гражданским колони-стам, которых правительство буржуазной Польши переселяло из центральных районов страны на восточные окраины для укрепле-ния своей классовой опоры. Те же, что оста-вались работать в своих хозяйствах, влачили в основном полуголодное, нищенское суще-ствование. Слаборазвитая промышленность была не в состоянии поглотить избыточные людские ресурсы, процветала хроническая безработица, тысячи людей эмигрировали в страны Западной Европы и Америку. Да и как могло быть иначе, если, например, на Бере-зовщине при общей земельной площади око-ло 110 тысяч десятин свыше 60 тысяч при-надлежало помещикам, осадникам и кула-кам. А на остальной площади, из которой пахотные земли составляли 23,5 тысячи деся-тин, вынуждены были ютиться 57 тысяч крестьян. На едока приходилось менее 0,5 де-сятины пахотной земли. Если также учесть, что эти земли были самыми худшими, нетруд-но представить, как могла жить крестьянская семья из 5—7 человек (а таких семей было больше половины) на полоске в 3—3,5 деся-тины. Положение крестьян усугубляли пере-житки крепостничества (отработки, ремонт-ные, строительные работы), непосильные на-логи и самоуправство властей.

Покупательная способность населения в этих условиях снизилась до крайних преде-лов, семьи вынуждены были возвращаться к натуральному хозяйству. В деревнях широкое распространение получили домашнее ткаче-ство, производство глиняной посуды, исполь-зовались примитивные жернова, коптилки, кресала. Сельскохозяйственные машины из-за своей дороговизны не находили примене-ния в крестьянском хозяйстве. Мизерные урожаи и связанные с этим недоедание и го-лод были постоянными спутниками трудово-го деревенского люда.

В области просвещения и здравоохранения буржуазно-помещичья Польша претендовала на почетное место среди стран Запада и пы-талась подражать им. Так, в 30-х годах был введен начальный всеобуч. Однако по отно-шению к белорусам и другим национальным меньшинствам проводилась политика насиль-ственной полонизации и ассимиляции, запре-щались школы на родном языке и т. п. В не-которых крупных населенных пунктах были открыты школы: четырехклассные начальные, с семилетним сроком обучения и пяти-, ше-сти-, семиклассные народные. Однако препо-давание в них велось на польском языке. Начальные школы работали в 37 деревнях Березовщины, а народные — в Березе, Блуде-не, Малече, Сельце, Песках и Чернякове.

В школьных программах основное внима-ние уделялось восхвалению и прославлению буржуазно-помещичьей Польши, ее заслуг «в спасении Европы от большевиков». Подоб-ная политика в области национальных от-ношений, народного образования привела к тому, что к 193-9 г. па всей территории За-падной Белоруссии не осталось ни одной бе-лорусской школы, среди взрослого населения (в том числе и в Пружанском повете) боль-шая часть была неграмотной или полугра-мотной.

Правительством Польши не проявлялось никакой заботы о развитии белорусской куль-туры, запрещалось все прогрессивное. До 1939 г. на территории нынешнего Березовско-го района не было ни одной массовой библио-теки, ни одного клубного здания, а со стра-ниц печати, с амвонов костелов Польша пре-возносилась как «бастион культуры» и обра-зец просвещенности.

Системы здравоохранения, по существу, не было. Во всем Пружанском повете была толь-ко одна больница на 20 коек и 3 медицинских пункта, в которых работали 9 врачей и 16 че-ловек среднего медперсонала. Кое-где зани-мались врачебной практикой частные специа-листы, но непомерно высокая плата за лече-ние делала врачебную помощь недоступной для большинства жителей. Профилактическая работа вообще не проводилась. Как резуль-тат, смертность среди населения, особенно детская, была очень высокой. В 30-е годы на Березовщине из каждой тысячи родившихся умирали 260 детей до одного года. Большой была смертность среди женщин-рожениц, аку-шерско-гинекологическая помощь практиче-ски отсутствовала.

Торговля, бывшая целиком и полностью в руках частников, служила средством обога-щения торгашей.

Такое социально-экономическое положение, бесправие, тяжелый национальный гнет вы-зывали широкий протест трудового населе-ния. Огромные преобразования, проводимые в Советском Союзе, оказывали революциони-зирующее влияние и являлись заразительным примером для трудящихся Западной Белорус-сии.

В 1919—22 гг. на Березовщину вернулись из России сотни беженцев, эвакуировавших-ся во время первой мировой войны. Многие из них принесли с собой дух революционной решимости. Среди таких были участник ре-волюционных событий 1917 г. Иван Василье-вич Ходан (д. Заречье), брат и сестра Михаил Иванович и Розалия Ивановна Кутники (г. Бе-реза-Картузская), Степан Алексеевич Труть-ко (д. Огородники), Василий Герасимович Ясинский, Иван Лукич Гордейчик, Василий Сильвестрович Василевский, Иван Каллистра-тович Борушко (д. Блудень, ныне Первомай-ская), Иван Лаврентьевич Точно (батрак имения Здитово), Федор Венедиктович Гуник (д. Подосье), Давыд Фомич Скорина (д. Бар-муты), Григорий Васильевич Козак, Афана-сий Максимович и Федор Васильевич Рома-новичи (д. Ревятичи), Степан Васильевич Ма-каревич, Семен Карпович Кита, Михаил Ива-нович Шакалида (д. Горечь, ныне Светоч), Иван Михайлович Хведченя (д. Сошица), Пантелей Севастьянович Лисюк (д. Жичин), Степан Иванович Говорко (д. Селец), братья Кравчуки — Серафим, Максим, Николай, Ми-хаил и Алексей (д. Ворожбиты) и многие дру-гие. Эти люди были готовы к активной, ор-ганизованной борьбе.

В ноябре 1922 г. между революционным подпольем Березы и Бреста была налажена связь. Ее осуществлял представитель Брест-ской подпольной организации Данилькевич, который вступил в контакт с М. И. Кутником и И. В. Ходаном. К июню 1923 г. в Березе и Заречье были созданы первые подпольные коммунистические организации (кружки).

В Зареченский кружок вошли Кондрат Заяц, Петр Рахуба и Иван Ходан, а в Березов-ский-Николай, Михаил и Розалия Кутни-ки. Между организациями установилась тес-ная связь.

Стихийную борьбу трудящихся-белорусов за социальное и национальное освобождение воз-главила Коммунистическая партия Западной Белоруссии, которая действовала с 1923 по 1938 г. на правах территориально-автономной организации Компартии Польши. Ряды КПЗБ росли и укреплялись за счет передовых ра-бочих и крестьян, в 1933 г. она насчитывала 4 тысячи членов. Структурно партийная ор-ганизация делилась на окружные, районные и подрайонные комитеты, борьба велась в условиях глубокого подполья. Коммунисты подвергались преследованиям и жестоким репрессиям.

В конце 1923 г. в Березе состоялось неле-гальное собрание, на котором представитель из Бреста, тот же Данилькевич, сообщил о создании Коммунистической партии Запад-ной Белоруссии, об учредительной партийной конференции в Вильно, избрании ЦК, о сфор-мировании Брестского окружного комитета КПЗБ. Он охарактеризовал внутреннее и меж-дународное положение, поставил практиче-ские задачи в области организационной и по-литической работы.

Началась подготовка к созданию партий-ных ячеек в Зареченском кусте. И. В. Ходан, хорошо зная местных жителей, быстро нашел единомышленников. В Огородниках вступили в КПЗБ П. Б. Ковалевич, Ф. П. Данилькевич и С. А. Трутько, в Стригине — Василий Доми-но, братья Степан и Сергей Крагели, Михаил Демидович, Василий Попко, Григорий Кра-гель, в Морможеве — Петр Мороз и другие.

В начале 1924 г. в Березу приехал предста-витель Брестского окружкома КПЗБ А. А. Углик. На хуторе И. В. Ходана собрались все коммунисты Березовского и Зареченского кружков. На собрании, после обсуждения во-проса о расширении партийного влияния на другие села, для поддержания постоянной связи с Брестом был избран курьер. Им ста-ла Р. И. Кутник. В результате начала регу-лярно поступать нелегальная политическая литература: листовки, плакаты, брошюры. Это ускорило рост и организацию кружков в Ого-родниках, Морможеве, Совино, Новом и дру-гих населенных пунктах.

Члены партии развернули практическую работу среди населения. Особенно активно действовал Огородниковский кружок под ру-ководством Степана Алексеевича Трутько. Здесь коммунисты нашли много сочувствую-щих, распространяли нелегальную литерату-ру, в революционные праздники вывешивали красные флаги, вели разъяснительную рабо-ту среди крестьян.

К концу 1924 г. сформировались кружки в деревнях Совино и Новое. Учитывая, что ра-бота велась в условиях жестокого террора, решено было создать подрайком для руковод-ства деятельностью всего Зареченского под-полья. Так, в октябре того же 1924 г. был создан Зареченский подрайком КПЗБ, секре-тарем которого единогласно был избран Иван Васильевич Ходан.

Вскоре подрайком распространил свое влия-ние и на крупное село Пески, которое входило в Коссовский повет. В Песках к тому време-ни самостоятельно возник и действовал авто-номно кружок из 5 человек во главе с Дай-новичем. Песковские коммунисты охотно со-гласились влиться в Зареченский подрайком.

В 1924 г. были созданы Блуденский под-райком в составе Осовской, Тихновской, Го-речской и Блуденской организаций (секре-тарь В. С. Василевский), Селецкий подрай-ком в составе Сошицкого и Селецкого круж-ков (секретарь Говорко).

скую литературу, расклеивали листовки, ве-ли агитацию среди крестьян, разоблачали по-собников полиции.

Особенно активно работали комсомольцы д. Жичин во главе о П. С. Лисюком, Малеч-ской (секретарь П. А. Шумович), Бармутской (М. Я. Вечерко), Осовской (Серафим Хвед-чепя) и других организаций.

С 1924 г. в Западной Белоруссии действова-ла массовая полулегальная организация «Красная помощь» — Общество помощи поли-тическим узникам (МОПР Западной Белорус-сии), функционировавшая как часть МОПРа Польши. Деятельностью «Красной помощи» руководила КПЗБ. Несмотря на преследова-ния со стороны властей, ряды организации росли, кружки МОПРа получили широкое распространение и па Березовщине.

ЦК КПЗБ упорно изыскивал возможности создания легальных и полулегальных орга-низаций, через которые можно было бы вести политическую работу в массах. Важным ша-гом в этом направлении явилось создание Белорусской крестьянско-рабочей громады.

В июле 1925 г. под влиянием КПЗБ про-изошел раскол в белорусской национальной фракции польского сейма, из которой выде-лилась группа депутатов, провозгласившая создание самостоятельной организации — Бе-лорусской крестьянско-рабочей громады (БКРГ). Программа Громады включала та-кие важные вопросы, как борьба за создание крестьянско-рабочего правительства, за пра-во Западной Белоруссии на самоопределение и воссоединение с БССР, за передачу кресть-янам помещичьей и церковной земли без вы

Поскольку эта программа выражала жиз-ненные интересы трудящихся масс, сеть кружков Громады стала бурно развиваться по всей территории Западной Белоруссии. Они появились в большинстве населенных пунктов Березовщины: Блудене, Бармутах, Сошице, Осовцах, Огородниках, Углянах, За-речье, Сигневичах, Песках, других деревнях. Каждый кружок объединял по 20—30 и бо-лее человек, а в самой Березе-Картузской око-ло 100 человек.

Под влиянием КПЗБ и при участии БКРГ в массовую культурно-просветительную ор-ганизацию выросло Товарищество белорусской школы (ТБШ), основанное в 1921 году. Оно выступало за демократизацию народного об-разования, проводило большую работу среди трудящихся по организации белорусских школ, библиотек, народных клубов, кружков самообразования, художественной самодея-тельности, драматических и т. д. Во многих деревнях Березовщины возникли кружки ТБШ. Среди их членов и в руководстве было немало коммунистов и комсомольцев.

В деревнях Бармуты и Осовцы на добро-вольные пожертвования членов БКРГ и ТБШ были приобретены детекторные приемники, появилась возможность слушать радиопереда-чи из Советского Союза. В Блудене, в пожар-ном сарае, был оборудован клуб для кресть-ян. Пользовался большой популярностью сре-ди молодежи клуб в д. Бармуты. Районная организация КПЗБ использовала такие места для партийно-политической работы среди на-селения.

Большую подпольную работу в Западной Белоруссии в 1925—26 годах вел уроженец Березы, член ЦК КПЗБ, секретарь ЦК КСМЗБ Анатолий Адамович Ольшевский. «Юрка Пру-жанский» — под таким именем он был изве-стен среди своих товарищей по подполью. Там, где он появлялся, заметно активизиро-валась деятельность профсоюзных и комсо-

мольских организаций. Ольшевский пользо-вался исключительной любовью и доверием молодежи.

Летом 1925 г. в связи с выбытием из Бере-зы А. А. Углика секретарем Березовского райкома был избран член КПЗБ с 1923 г. Н. И. Кутник, техником райкома осталась его сестра Розалия. Она постоянно поддержива-ла связь с Брестским окружкомом, неодно-кратно встречалась с Верой Захаровной Хо-ружей и выполняла ее поручения.

Власти не отступали от поставленной це-ли — выявить связи населения с партизана-ми, разгромить коммунистическое подполье. Березовская, пружанская и коссовская поли-ция объединила свои силы. Начались мас-совые аресты. Положение создалось очень серьезное. По существовавшим в то время в Польше законам за связь с партизанами неминуемо грозила виселица.

В д. Пески в имении Пусловского жандар-мерия открыла отделение дефензивы (поли-тической полиции), оборудовав при нем ка-меру пыток. Вскоре там побывали более 50 жителей окрестных'деревень, в числе кото-рых было 16 коммунистов. По доносу прово-катора были арестованы И. В. Ходан, С. А. Трутько и П. Б. Ковалевич из Огородников, Никифор Ивашкевич и Степан Крагель из Нового, Иван Мшар из Совино и др.

В результате репрессий Березовский РК КПЗБ, Блуденский, Зареченский, Ревятич-ский и Селецкий подрайкомы в декабре 1925 года были обезглавлены, за решеткой оказались десятки самых энергичных комму-нистов во главе с секретарем райкома Н. И. Кутником.

Следствие тянулось без малого 2 года, и только в феврале 1928 г. Гродненский окруж-ной суд на выездной сессии в Слониме рас-смотрел дело 50 подпольщиков, обвиняемых в антигосударственной деятельности. 16 че-ловек были оправданы, а 34 приговорены к различным срокам тюремного заключения.

В начале 1927 г. правительство Пилсудско-го начало разгром БКРГ. Волна репрессий прокатилась и по Березовщине. Свирепство-вали карательные экспедиции. Однако и в этих условиях Березовский райком КПЗБ про-должал действовать. Секретарь райкома КСМЗБ Иван Гордейчик в 1928 г., когда стар-шие товарищи оказались в заключении, воз-главил новый состав РК КПЗБ и развернул энергичную деятельность.

В начале 1932 г. по районным подпольным организациям дефензивой был вторично на-несен ощутимый удар. Один из арестован-ных связных не выдержал пыток и раскрыл явки. Начались аресты. Первым был схвачен И. Л. Гордейчик. Попал за тюремную решет-ку И. Л. Точко, один из активнейших членов РК КПЗБ, проводивший большую работу в Углянском и Сигневичском кустах.

Но очередная волна репрессий и на этот раз не парализовала деятельность райкома КПЗБ. Его новый состав возглавил Василий Герасимович Ясинский. Подпольная борьба продолжалась. Благодаря активной работе коммунистов была одержана победа крестья-нами — возчиками леса из Сигневичей и окре-стных деревень, бастовавшими зимой 1932 г. Действиями забастовщиков руководили ком-мунисты И. Тюшкевич, И. К. Борушко, А. В. Макаревич и др.

Террор властей не прекращался. В июне 1933 г. дефензивой были схвачены руково-дители Зареченского подрайкома И. В. Ходан и С. А. Трутько.

Пытаясь обезглавить революционное под-полье, заплечных дел мастера нередко при-бегали к иезуитским способам расправы с коммунистами и комсомольцами. В канун 1 Мая 1932 г. был арестован вожак бармут-ской молодежи Мартин Вечерко. Юношу под-вергли зверским пыткам, затем инсценирова-ли его самоубийство. Весть о смерти любим-ца сельской молодежи молнией пронеслась по всей округе. Его похороны вылились в под-линную манифестацию революционной соли-дарности, верности тем идеалам, за которые Мартин отдал свою жизнь.

Сошицкий подрайком КПЗВ долгие годы возглавлял Иван Михайлович Хведченя, че-ловек трудной и интересной судьбы. В мае 1933 г. он был похищен из дома агентами де-фензивы и убит.

Таким же способом охранка расправилась и с коммунистом Степаном Михайловичем Лущом из д. Совино. О его судьбе удалось узнать только в 1939 г. от задержанных по-лицейских Лесковского участка: С. М. Лущ был зверски убит, а его труп с привязанны-ми к ногам кирпичами брошен в Черное озеро.

Однако ни аресты, ни пытки и издеватель-ства в застенках дефензивы, ни подлые убий-ства лучших людей не смогли парализовать деятельность Березовского райкома КПЗБ. Это вынужден был признать в своем отчете от 10 ноября 1933 г. и начальник поветовой следственной службы Иван Мукосей: «После частичной ликвидации в марте 1932 года рай-ком КПЗБ в Березе-Картузской не прервал своей деятельности и заново начал вести антигосударственную работу под руковод-ством Ясинского Василия из Блуденя. Обязан-ности секретаря райкома КСМЗБ в это время выполнял Серафим Хведченя из д. Осовцы. С апреля 1932 г. РК КПЗБ и РК КСМЗБ в Бе-резе-Картузской проявили очень оживленную антигосударственную деятельность, проведя сильную техническую работу в виде массово-го вывешивания лозунгов и распространения коммунистических бумаг, также по случаю революционных праздников, работу антипо-датковую (причем некоторые деревни вслед-ствие этой работы несколько лет имели недо-имки податей), работу против трудгужповин-ностей, противорелигиозную, против мелиора-ции и другие. Отмечены случаи сопротивле-ния и побегов.

Кроме того, члены райкома проводили силь-ную антигосударственную работу, целью ко-торой было воодушевление масс и вызов враждебных настроений в отношении госу-дарства. Применялся даже террор в отноше-нии лиц, лояльно относящихся к польскому государству, а также к лицам, подозревае-мым в передаче информации органам безо-пасности» (ГА Брестской обл., ф. Р-1, он. 9, д. 2631, стр. 13—16).

21 октября 1932 г. дефензива вновь произ-вела массовые аресты руководящего состава райкомов КПЗБ и КСМЗБ. 14 человек были приговорены к различным срокам заключе-ния, в том числе секретарь РК КПЗБ В. Г. Ясинский к 8 годам тюрьмы. В марте 1934 г. произошли аресты в Малече и ближайших деревнях: были арестованы А. Ф. Кузьмич, Ф. Е. Пригодич, П. А. Шумович, П. Н. Бори-севич. В информации коменданта государ-ственной полиции Пружанского уезда от 26 апреля 1934 г. № С 10(3)30 вице-прокурору 5-го района в Пинске сообщается, что во вре-мя обыска у секретаря КСМЗБ в Березе-Кар-тузской А. Ф. Кузьмича найдены коммунисти-ческие воззвания, части штабной карты и дру-гие записи подозрительного содержания, у инструктора подрайкома Ф. Е. ІІригодича — ряд записей с коммунистическими песнями и издание коммунистического содержания; у секретаря комсомольской ячейки в Малече П. А. Шумовича — ряд записей коммунисти-ческого содержания, портрет Ленина и па-троны к русской винтовке. В обвинительном акте по делу названных товарищей, состав-ленном вице-прокурором, перечисление их «преступлений» заняло 7 пунктов. Все четве-ро арестованных Пинским окружным судом на заседании в Пружанах 27 сентября 1934 г. были приговорены к двум и пяти годам тюремного заключения, лишены на 5 лет гражданских и избирательных прав, с них были взысканы судебные издержки в сумме 720 злотых.

Для изоляции коммунистов, комсомольцев, левых элементов в 1934 г. в Березе-Картуз-ской был создан концентрационный лагерь. Режим этого лагеря отличался особой жесто-костью, издевательствами, бессмысленной муштрой, рассчитанными на физическое и моральное подавление узников с целью заста-вить их отказаться от антиправительствен-ной борьбы. Многие прошли через ужасы концлагеря, подверглись репрессиям и терро-ру. И все же революционеры-подпольщики, трудящиеся Березовщины, как и всей Запад-ной Белоруссии, продолжали борьбу за со-циальное и национальное освобождение. Путь в этой борьбе озарял им Советский Союз, его успехи в строительстве социализма. Почти двадцать лет продолжалась эта мужествен-ная борьба, но уже приближался сентябрь 1939 Г.                              Е. В. Селена.

26 июля 1925 г.

Уведомляю, что 25 июля 1925 г. участком государственной] п[олиции] в Ма-лече здеш[него] повета были арестованы Иван Зубач и Леон Шумович, жители местечка Малеч той же гмины, и Степан Давидович, житель деревни Грижевичи Малечской гмины, обвиненные в антигосударственной деятельности и принад-лежности к коммунистической ячейке.

Во время обыска у них найдены 2 русских обреза и 1 револьвер, брошюры и коммунистические воззвания.

Арестованные вместе с вещественным материалом переданы п[ану] следствен-ному судье 1 района в Пружанах.

Комендант государственной полиции Пружанского повета (подпись неразборчива) ГА Брестской области, ф. 93, оп. 1, д. 462, л. 108.

ИЗ ОТЧЕТА ЭКСПОЗИТУРЫ БРЕСТСКОЙ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ПОЛИЦИИ ОБ ОРГАНИЗАЦИИ В 1924 г. БЕРЕЗА-КАРТУЗСКОГО РК КПЗБ, ЕГО ДЕЯТЕЛЬНОСТИ И АРЕСТЕ ПОЛИЦИЕЙ ЧЛЕНОВ РК

не ранее декабря 1925 г.

Часть 1-я

Общественно-политическое движение

...В декабре 1925 г. здеш[няя] экспозитура приступила к ликвидации Береза-Картузского рай[онного] ком[итета] КПЗБ.

Береза-Картузский райком КПЗБ организован в середине 1924 г. Деятельность свою распространял на гмины: Береза-Картузская, Селец, Малеч, Ревятичи, а так-же на часть гмины Пески Коссовского пов[ета]. Работу проводил очень интен-сивно, благодаря чему в короткое время организовал целый ряд подрайонов и ячеек в вышеупомянутых гминах. Кроме организационно-агитационной работы Березовский райком принимал деятельное участие в перемещении, поддержке, снабжении продуктами питания, а также в укрытии диверсионных групп из Михалина и из-под Иаровки, поддерживал с группами тесный контакт через сво-их связных и одновременно был посредником между Брестским ОК КПЗБ и ди-версионными группами.

После нейтрализации деятельности диверсионных групп, а также ликвидации Пружанского и Хоревского РК КПЗБ Березовский райком позаботился об остат-ках этих организаций — их членах, бежавших от ареста. По согласованию с Брест-ским-над-Бугом ОК, а также с помощью Барановичского ОК организовал ряд контрабандных этапов, благодаря которым бежавших членов КПЗБ и повстан-ческой организации перебросил в Советскую Россию. При Береза-Картузском рай-коме КПЗБ существовала т. наз. автономная ячейка, а также райком комсомола с подрайонами в Блудене и Малече. Во время разгрома райкомов КПЗБ и комсо-мола подверглись аресту Кутник Николай, Кутник Розалия, Пипчук Лейзор, Хвед-чепя Антон, Хведченя Герасим, Хведченя Владимир, Скробот Макар, Хведченя Иван, Бардах Яков, Шидловский Александр, Заяц Конрад, Гуник Теодор, Стрызь Теодор, Хведченя Петр...

Начальник экспозитуры полит [ической] пол[иции] (подпись неразборчива) ГА Брестской обл., ф. 93, оп. 1, д. 575, л. 257.

Юрка Пружанский

Видный деятель революционного движения в За-падной Белоруссии, талантливый публицист Ана-толий Адамович Ольшевский родился 21 июня 1904 г. в Березе-Картузской в семье служащих. С 1919 г. он — член Коммунистической партии. В этом же году добровольцем вступил в Красную Армию, боролся за установление Советской влас-ти в Полесье. С 1920 г. учился в Московском уни-верситете им. Свердлова. Работал в Туле, Рязани, Нижнем Новгороде. С начала 1925 г. на подполь-ной работе в Западной Белоруссии, комсомольский и партийный деятель. В 1927 г. находился в тюрь-ме. В 1928 г. вернулся в СССР, до 1937 г. был на партийной и профсоюзной работе. Умер в 1937 г.

Один из современников А. А. Ольшевского писал: «Его партийная кличка —Юрка Пру-жанский — многое говорила участникам ком-мунистического подполья Западной Белорус-сии 30-х годов. Всесторонне одаренный, обра-зованный, общительный, он был одним из обаятельнейших людей среди руководителей революционного движения в нашем крае. То-варищи по борьбе вспоминают, что им при-ходилось иной раз корпеть ночами, составляя текст листовки или воззвания. А Юрка, бы-вало, присядет, блокнот на колено — и с хо-ду листовку настрочит, да такую листовку, что за душу берет. Жаль, что публицистика партийного подполья в Западной Белоруссии была зачастую анонимной, и мы не можем собрать всех материалов, написанных рукой Юрки Пружанского».

Да, почерк публициста был у него отмен-ный: твердость большевика и чуткость сер-дечного честного человека, сливаясь воедино, составляли яркую, характерную черту его убедительного, взволнованного, эмоциональ-ного языка. Свидетельство тому — статьи, опубликованные в партийной печати КПЗБ под псевдонимом Ю. П. или просто Юрка, сте-нограммы его выступлений на партийных конференциях и особенно письма к родным.

Октябрьскую революцию Анатолий Ольшев-ский встретил в Арзамасе, куда его семья приехала вместе с другими беженцами из при-фронтовой зоны. Уже здесь проявились его кипучая энергия и организаторские способ-ности. В формировании характера юноши немалую роль сыграло знакомство, а затем дружба с одноклассником по Арзамасскому реальному училищу Аркадием Голиковым — будущим героем Гражданской войны и та-лантливым советским писателем Гайдаром. Под руководством Ольшевского создается «Союз детворы», одним из первых он вступа-ет в местную организацию Коммунистическо-го союза молодежи, а 14 июля 1919 г. (ему было тогда 15 лет) Арзамасской партийной организацией Анатолий был принят в члены РКП (б). Тогда же он вступает добровольцем в Красную Армию и борется за установление Советской власти в родном Полесье. Юноша активно входит в жизнь молодежп Пружан-щины. Он участвует в формировании сети комсомольских ячеек в уезде, проведении за-писи добровольцев в РККА. Анатолий стано-вится достойным помощником создателей Пружанского ревкома, видных деятелей Со-ветской власти в Полесском крае — Засима, Виноградова, Горина-Коляды.

Недолго существовала тогда Советская власть в западных областях Белоруссии.

черные тучи, часто сжимают они ее своим холодным кольцом, но жизнь вырывается из цепких объятий мрака, загорается новыми яркими огнями и радостно, громко смеется смехом победителя. Нет ничего сильнее солн-ца-жизни... Нет на свете таких сил, которые могли бы закрыть солнце, задержать непре-кращающееся движение жизни».

Год провел Анатолий в тюрьме. 3 января 1928 г. в результате обмена политзаключен-ными он возвратился в Советский Союз. И снова Ольшевский в строю передовых стро-ителей социализма. В 1928—1933 гг. он рабо-тает в редакции Представительства ЦК КПЗБ при ЦК КП(б)Б в Минске. В 1933—1937 гг. Анатолий Адамович на профсоюзной работе. В 1937 г. перестало биться сердце пламенно-го коммуниста-борца.

В 1967 г. на доме в г. Березе, где родился и жил А. А. Ольшевский, установлена мемо-риальная доска. Его именем названа улица в Березе.                          н. д. Сикорин.

Страницы жизни

Из воспоминаний В. Г. Ясинского

Василий Герасимович Ясинский родился 14 ян-варя 1901 г. в д. Блудень (ныне Первомайская) Березовского р-на. Из крестьян. Жил в Можайске, затем в Минске, получил среднее образование. После возвращения на родину работал разнорабо-чим. Член КПЗБ с 1924 г. Принимал активное уча-стие в революционной деятельности, в 30-х годах возглавлял Березовский подпольный райком КПЗБ. Семь лет провел в польских тюрьмах. С сентября 1939 г. начальник народной милиции, потом на советской работе в Березовском р-не. Участник Ве-ликой Отечественной войны. В 1946—63 гг. был председателем Первомайского сельсовета, заведу-ющим общим отделом Березовского райисполкома, ждем семью медалями. Персональный пенсионер республиканского значения. Умер 8 февраля 1972 г. В 1974 г. на могиле В. Г. Ясинского поставлен обе-лиск. На доме, где он жил, установлена мемори-альная доска.

В империалистическую войну семья наша с 1915 года находилась в эвакуации в Мо-жайске. Там я был свидетелем раволюцион-ных событий семнадцатого года, учащиеся избрали меня товарищем председателя уче-нического комитета. После революции мы переехали в Минск. Отец работал на желез-ной дороге, я продолжал учебу.

Во время Гражданской войны, оказавшись на оккупированной белополяками террито-рии, перебрались на родину, в деревню Блу-день. Неприветливо встретили нас родные места. От деревни уцелело всего два дома. Приютились в чужом погребе. Пришлось рас-продать все вещи. Мы оказались и раздетыми и разутыми, голодали. Правда, вскоре мне и отцу удалось устроиться на работу на дистан-цию пути, менять шпалы. Зарабатывали по 10 польских марок в день, за которые можно было купить всего фунт хлеба.

Погреб, в котором помещалась наша семья, был рядом с одним из уцелевших домов. Здесь разместилась полевая жандармерия. Жандармы лютовали. За малейшее неповино-вение людей до полусмерти били плетями и бросали в подвал. Заключенным не давали никакой пищи. Все это делалось без суда и следствия. Я был свидетелем страшных ре-прессий.

В 1920 году под ударами частей Красной Армии белополяки в панике стали отступать и не успели поджечь депо и склады. Народ захватил продовольственные склады. Мы с отцом получили полтора мешка пшеничной муки. Было это вечером, а утром в село вступила разведка Красной Армии. Радости не было границ. Отец прямо во дворе, на ко-стре, в больших чугунах варил пшеничную затирку, угощал измученных, запыленных красноармейцев. Нам предложили пересе-литься в дом, где размещалась жандармерия. Мне подарили шинель, гимнастерку и ша-ровары.

Когда красные конники под напором пре-восходящих сил противника уходили из де-ревни, многие крестьяне плакали. Белополя-ки установили оккупационный режим. Нище-та, бесправие, голод стали уделом трудящих-ся западных областей Белоруссии.

В январе 1922 года меня призвали в поль-скую армию. Это был первый набор белору-сов и украинцев. Служил я в 84-м пехотном полку в городе Пинске. Порядки в армии бы-ли варварскими. Офицеры открыто издева-лись над нами, звали дурнями, хамами, сви-нопасами и т. д. Однажды вместо того, что-бы сводить в баню, нас поротно вывели к ре-ке, приказали каждому пробить лунку и вымыться до пояса при двадцатиградусном морозе. Командир сказал:

— Если у кого-либо будет грязная шея, половой щеткой прикажу драить. Поняли, хамы?!

После такой «бани» многие, в том числе и я, попали в госпиталь. У меня был сильный бронхит. Врачи, санитарки, сиделки обраща-лись с нами очень плохо, постоянно оскорб-ляли, называли унизительными кличками.

Выйдя из госпиталя, сразу прибыл в часть. На занятиях командиры отделений и взводов приказывали подойти к печи и отрапорто-вать: «Пани печь, рядовой такой-то рапор-тует вам, что он есть дурак».

Неудивительно, что среди белорусов уча-стились случаи дезертирства.

Через год и десять месяцев я был уволен в запас. Устроиться на прежнюю работу мне не удалось. Вместе с группой односельчан уехал во владения графа Потоцкого на лесо-разработки. Там проработал зиму, а весной определился в Блуденскую артель грузчиком. Мы выполняли погрузку и разгрузку лесома-териалов для фирмы «Агрумария». Этой фирмой в Михалине был построен большой лесопильный завод. Самый лучший лес выво-зился на станцию, грузился на платформы и отправлялся за границу, в основном в Герма-нию и Англию. Работа не прекращалась ни днем, ни ночью. Лес хищнически уничто-жался. Положение рабочих было крайне тя-желым, заработная плата очень низкая.

В 1923 году мой односельчанин Василий Адамович Гордейчик сказал, что давно при-глядывается ко мне и решил поговорить по исключительно важному делу. В состоявшей-ся беседе Гордейчик сообщил, что в Березе организована подпольная коммунистическая организация, но в Блудене, кроме него, ком-мунистов нет.

Цель подпольной организации — вести не-примиримую борьбу с польскими помещика-ми и капиталистами, добиваться освобожде-ния рабочих и крестьян от социального и национального гнета.

— Сам понимаешь, борьба идет крайне же-стокая: победа или смерть,— с особой убеди-тельностью сказал он.— Готов ли ты к этому?

Я ответил, что давно готов и поблагодарил за доверие.

Через некоторое время я стал членом ячей-ки, в которую уже входили Антон Степано-вич Хведченя, Григорий Васильевич Макаре-вич и Петр Григорьевич Мартинович. Затем была организована еще одна ячейка. В нее вошли Василий Сильвестрович Василевский, Антон Иванович Мычко и Антон Викентье-вич Макаревич.

В начале 1924 года все собрались в кварти-ре Петра Мартиновича. На собрании присут-ствовал Александр Углик, житель Березы. Как потом стало известно, он был кооптиро-ван Брестским окружкомом КПЗБ как секре-тарь Березовского подпольного райкома КПЗБ. На этом собрании был организован Блуденский подрайком. Секретарем его был избран В. С. Василевский, техником — я, а казначеем — А. В. Макаревич. На собрании товарищ Углик рассказал нам о роли и зада-чах коммунистов и дал установки: усилить политическую и организационную работу, объединить все слои трудящегося населения, в первую очередь крестьян, вокруг рабочего класса и повести их на борьбу за ликвида-цию ненавистного режима и капиталисти-ческого строя, за социальное и национальное освобождение, за воссоединение с БССР.

Мы распространяли среди населения ли-стовки и подпольную литературу, призывали бороться против эксплуататорского режима. Рабочие и крестьяне Западной Белоруссии, в течение короткого времени жившие при Со-ветской власти и ставшие свидетелями со-циалистических преобразований, не могли примириться с восстановлением власти по-мещиков, капиталистов и осадников, с жесто-ким национальным и социальным гнетом и поднимались на борьбу. У нас была установ-лена связь с партизанами. Однажды парти-занский отряд дотла сжег михалинский за-вод фирмы «Агрумария». В 12 часов ночи мы наблюдали зарево пожара.

К концу 1926 года подпольные партийные организации значительно выросли. Дефензива использовала любые методы и средства, что-бы подорвать, обескровить коммунистическое подполье. В декабре ей удалось напасть на его след. Начались массовые аресты. Боль-шая часть арестованных была посажена в тюрьму, меньшая — отпущена под надзор по-лиции. Следствие велось более двух лет.

Мне тогда дали два года. Вместе с товари-щами по борьбе Иваном Хведченей, Гераси-мом Хведченей, Иваном Ходаном, Степаном Трутько, Николаем Кутником, Федором Гуни-ком, Степаном и Сергеем Крагелями, Анто-ном Хведченей, Розалией Кутник я попал за тюремную решетку. В слонимской тюрьме нас содержали не как политических заклю-ченных, а как уголовных преступников. Мы предъявили администрации требования: уве-личить время прогулок, иметь возможность читать газеты и художественную литературу, пользоваться письменными принадлежностя-ми. Требования не были выполнены. Мы объявили голодовку. На пятые сутки, чтобы ослабить сплоченность заключенных, 18 че-ловек, в том числе и меня, увезли в седлец-кую тюрьму.

Борьбу против реакционного режима Пил-судского мы вели и в заключении. На стенах камер писали революционные лозунги, в дни Первомая, в праздник «Трех Л» (памяти Ле-нина, Либкнехта и Люксембург), к годовщи-нам Великого Октября, Парижской коммуны пели «Интернационал», «Варшавянку», выхо-дили на прогулку с красными бантами. У нас была связь с коммунистами, работав-шими на свободе. От них мы получали неле-гальную литературу и информацию, знали, что борьба продолжается, и это вливало в нас новые силы.

В начале 1927 года усилились репрессии по отношению к членам КПЗБ и в целом к участникам всего революционного движения. Резко ухудшилось и наше положение. За-ключенным не позволяли читать литературу, урезали питание, сократили прогулки и т. д. Мы с нетерпением ожидали окончания срока, но из тюрьмы вышли только в 1929 году.

Кругом свирепствовали карательные экспе-диции, заседали военно-полевые суды. Ле-гальные и полулегальные возможности для работы сузились до предела.

В этих условиях мы вели пропаганду сре-ди крестьян, призывали их не платить ни гро-ша налогов оккупационным властям, не вы-ходить на шарварки (вид трудовой повинно-сти), организовывали стачки и забастовки рабочих. И это давало свои результаты.

В 1931 году крестьяне деревни Горечь от-казались платить налоги и оказали воору-женное сопротивление секвестратору (сбор-щику налогов) и полиции.

Зимой 1932 года вспыхнула, забастовка ле-совозчиков, работавших в лесных массивах барона Лея. Возчики отказались перевозить лес из Моревиля на станцию Береза-Картуз-ская, требовали повышения заработной пла-ты. Забастовка продолжалась более двух не-дель и была подавлена полицией. Многие ее участники были арестованы и зверски изби-ты. Особенно сильно пострадали Андрей Кал-листратович Борушко и Иосиф Тимофеевич Тюшкевич.

В феврале 1932 г. нами был принят на явке окружного комитета КПЗБ один из подполь-щиков по фамилии Козел. Ночью у секрета-ря райкома КПЗБ И. Л. Гордейчика состоя-лось собрание, на котором присутствовал и я. На обратном пути, около Бреста, полиции уда-лось выследить и арестовать Козела. В де-фензиве он не выдержал пыток и раскрыл всю связь, по которой являлся на явку в Блудень.

Начались аресты. Первым был схвачен И. Л. Гордейчик. Попал за тюремную решет-ку и Иван Лаврентьевич Точко. Он был од-ним из активных членов КПЗБ. Ему за ко-роткое время удалось разложить польскую молодежную организацию «Стшелец» в дерев-не Угляны и забрать у нее винтовки и патро-ны. В этом же году были посажены в тюрь-му С. А. Трутько и И. В. Ходан и зверски за-мучен коммунист Иван Хведченя из Сошицы.

Я избежал ареста. Случилось это, видимо, потому, что на собрании, на котором присут-ствовал Козел, я сидел в темном углу, и он не видел меня в лицо. По указке Козела бы-ли арестованы 20 членов КПЗБ, После этого я немедленно сообщил явкам, чтобы отмени-ли все существовавшие пароли и отзывы.

Вскоре связь с округом была снова нала-жена, избран новый состав райкома. Комму-листы оказали мне большое доверие, избрав секретарем подпольного райкома КПЗБ. Ни жестокие репрессии и преследования, ни тюрьмы и пытки не смогли сломить нашу во-лю. Мы опирались на народ, и народ нас всегда поддерживал.

Однажды (это было в 1932 году) в ольхо-вой роще возле деревни Блудень был обна-ружен труп комсомольца Мартина Вечерко из деревни Бармуты. Арестовав юношу, по-лицейские заставляли его выдать имена то-варищей по подполью. Стойкий революцио-нер умер под пытками, ничего не сказав па-лачам. Для того, чтобы скрыть следы своего изуверства, они повесили изуродованный труп комсомольца на дереве. Это злодеяние вско-лыхнуло все окрестные деревни. Молодежь, да и все земляки Мартина начали готовить-ся к похоронам. Было решено превратить их в политическую демонстрацию. Для органи-зации похорон от нас был иаправлеи член партийной тройки Александр Бык. После по-хорон полиция произвела массовые аресты. Многие юноши были зверски избиты. На до-просе, видимо, некоторые из них рассказали об участии А. Быка в организации похорон. Опасаясь ареста, даже не предупредив меня, тот скрылся. В дальнейшем стало известно, что Александр Бык решил перейти польскую границу.

— Я больше не могу, нет сил,— сказал он на прощанье одному из коммунистов-под-польщиков.

Однако эта слабость дорого обошлась ему. Он попал в руки разведки, его обвинили в шпионаже. Под угрозой смерти Бык признал-ся, что является членом руководящей тройки подпольного райкома КПЗБ и сообщил наш адрес.

15 или 16 октября (не помню точно) 1933 го-да на рассвете в Блудень прибыл каратель-ный отряд. Пилсудчики ворвались в наш дом, подняли меня с постели и надели на руки кан-далы. Был произведен тщательный обыск. В моей комнате развалили печь и вскрыли полы, разворотили соломенную крышу. Семе-на ржи, льна и проса высыпали на землю и смешали с песком. Когда меня вывели во двор, я увидел такую же картину у соседа Ивана Каллистратовича Борушко, члена трой-ки КПЗБ. Вскоре ко мне во двор привели его и еще нескольких товарищей, тут же всех сковали общей цепью и направили в Березу. Стало ясно, что полиция имела точные дан-ные. От сомнений не осталось и следа, когда в арестантское помещение привели товарищей из Осовцев, Бармут и Сошицы.

С наступлением сумерек нас по одному начали уводить в комендатуру на допрос. В полночь вызвали меня. Комендант полиции начал в спокойном тоне:

— Вы, пане Ясинский, имеете жену, малых детей и живете, как мы знаем, очень бедно. Вы —грамотный человек, можете получить хорошую должность не только в деревне, но и в городе, вы можете жить хорошо и учить своих детей. Александр Бык сказал, что ни-какой связи он с Березой не имел. С город-скими коммунистами связь осуществлялась только через Ясинского. Назовите нам двух — трех коммунистов в городе, и больше нам ни-чего от вас не надо.

— А кто такой Бык? — спросил я.

— Александра Быка из деревни Осовцы вы хорошо знаете. Он работал техником в рай-коме КПЗБ, затем понял свое заблуждение и стал на правильный путь.

— Не обманывайте меня,— сказал я.— Ви-димо, то же самое вы говорили и Быку, если такой существует. Я не знаю городских ком-мунистов, мне неизвестен ваш Бык. Если вы ссылаетесь на него, то сделайте очную ставку.

— Это мы сделаем... Так вы не хотите да-вать показания?

— Да, не хочу. Я ни в чем не виноват, не знаю тех, о ком вы спрашиваете, а клеве-тать на невиновных людей не буду.

Вторичный вопрос, буду ли я давать пока-зания, уже сопровождался угрозами и сплош-ной бранью. Я вновь отказался отвечать на вопросы. Тут же последовала команда: «Взять его». Меня подхватили и повели в так на-зываемую «операционную». Начались пытки и надругательства. Я был физически сильным человеком, но все-таки неоднократно терял сознание и меня отливали водой. Глухой но-чью, едва живого от побоев, меня привели в камеру.

На утро нас, заключенных, разделили на две группы — «привилегированную» и «непри-вилегированную». Тех, кто побывал на допро-се, загоняли под нары, а тех, кто еще не по-бывал,— на нары. Днем наши палачи устрои-ли передышку. Ночью начали вызывать на допрос остальных. Когда они возвращались обратно, можно было по внешнему виду без-ошибочно судить, кто и как вел себя на до-просе. Одних приносили на носилках, других вводили в камеру под руки, третьи шли сами и через небольшой промежуток времени их вызывали обратно. Когда меня вновь привели в «приемную» коменданта, один из палачей с дьявольской усмешкой заявил:

— Пане Ясинский, у нас нет охоты вас до-прашивать. Мы пригласили вас, чтобы доста-вить удовольствие — чуточку пощекотать. И на меня посыпались удары резиновыми дубинками. В голове помутилось. Я потерял сознание и очнулся только под нарами ка-меры.

Днем меня и других товарищей привели к следователю подписать протокол. Семь чело-век из одиннадцати даже не подтвердили своей принадлежности к КПЗБ. После окон-чания следствия всех нас переправили в брест-скую тюрьму, где предъявили обвинитель-ное заключение. В нем были приведены по-казания всех товарищей. С большим удовлет-ворением я отметил, что они держались на допросах стойко.

Когда из тюрьмы нас вели на суд, товари-щи сделали так, что меня сковали вместе с А. Быком.

— Вот что,—сказал я ему по дороге,—у тебя есть только два выбора: если ты на су-де откажешься от своих показаний, тебя, как и нас, посадят в тюрьму, а если ты подтвер-дишь свои показания, то рано или поздно как провокатор будешь отвергнут народом.

Бык, не задумываясь, ответил:

— Я откажусь от своих показаний, това-рищ Ясинский.

— Я тебе больше не товарищ,—ответил я ему.

Суд состоялся в Пружанах. На процесс про-тив 14 членов КПЗБ прибыло несколько де-сятков прокурорских свидетелей. Среди них были чиновники староства и казначейства, полицейские, войты гмин и даже два попа. Моя фамилия фигурировала в обвинительном заключении первой. Следовательно, меня пер-вым должны были вызвать для дачи пока-заний. Так оно и случилось. Зал был до от-каза заполнен народом. Я решил воспользо-ваться этим обстоятельством и использовать скамью подсудимых как трибуну. С глубокой убежденностью говорил о социальном и на-циональном гнете трудящихся западных об-ластей Белоруссии, о произволе оккупацион-ных властей, о пытках и издевательствах, ко-торым палачи из дефензивы в своих мрачных застенках подвергают всех подозреваемых.

Когда я закончил, прокурор задал вопрос:

— Какого вы вероисповедания?

— Никакого,— не задумываясь, ответил я.

— А почему в протоколе следствия пока-зали, что вы православный?

— Да, я тогда говорил, что я православ-ный. А теперь я не считаю себя верующим. И вот почему. Во-первых, на первый допрос меня привели в комнату с зашторенными войлоком окнами. На стене висел образ бого-матери. Перед этим образом меня мучили и истязали люди, которые называют себя хри-стианами. Во-вторых, когда я получил на ру-ки обвинительное заключение, то увидел, что оно кишит ложными показаниями свидетелей. Причем, все свидетели считают себя христиа-

нами, глубоко верующими в бога, и клялись говорить только правду.

— Каковы же ваши убеждения?

— На этот провокационный вопрос проку-рора я отвечать не буду,—заявил я суду.

Начали вызывать для дачи показаний остальных подсудимых. За исключением од-ного, Ивана Чижа из деревни Бармуты, все держались стойко. А. Бык выполнил свое обещание и отказался на суде от своих по-казаний, данных следователю.

Когда все свидетели были опрошены, про-курор разразился большой речью.

«Вы посмотрите на эти клочки бумаги, на эти красные тряпки,— говорил оп.— Когда они сейчас лежат па столе как вещественное доказательство, опи нам не страшны. Но каж-дый из нас должен понять, что эти красные тряпки и куски бумаги помогли рабочим Рос-сии прийти к власти. Посмотрите на эту груп-пу. Это не те мужики, которых мы привыкли видеть с торбами за плечами. Это сознатель-ные преступники, которые принадлежат к ка-тегории людей со средним умственным раз-витием и посягают на целостность Польши. Суду известно, что Ясинский является реци-дивистом. Я прошу суд вынести им самую суровую меру наказания».

Зачитали приговор. Мне дали 8 лет тюрем-ного заключения. Быцкевичу и Борушко по 6 лет. Остальные были приговорены к 2—4 го-дам лишения свободы.

Приговор был опротестован, и Виленский аппеляционный суд снял с меня три года, с Борушко и Быцкевича — по 2 года. Наполо

вышли из тюрьмы рг ладить связь, и работа шла своим’ —____

Я опять был избран секретарем райкома

На работу поступить никуда не удалось. Дело в том, что тех, кого судили, не только лишали права голоса и исключали из запаса армпи, но и лишали права на работу, если она имела групповой характер.

Вековые мечты и чаяния белорусов помог осуществить старший брат — великий русский народ. В памятном сентябре 1939 года героиче-ская Красная Армия на своих знаменах при-несла нам освобождение. В первые три дня у нас в районе царило безвластие. Нашей бое-вой дружиной недалеко от деревни Малеч удалось разоружить польский санитарный батальон. Таким образом мы приобрели 157 винтовок.

В Березу вступили советские воины. Радо-сти нашей не было границ. Мы встретили освободителей по старинному русскому обы-чаю — хлебом и солью. Жизнь наполнилась новизной, радостным ожиданием великих пе-ремен. Начали создаваться временные рабоче-крестьянские комитеты и народная милиция. На общем собрании жителей города я был из-брал начальником народной милиции.

Оглядываясь на пройденный путь, хочется сказать, что для нас, трудящихся западных областей Белоруссии, самое дорогое на све-те — Советская власть. Мы мечтали о ней, шли к ней через жаркие схватки с угнетате-лями и палачами белорусского народа. Муд-рая ленинская политика Коммунистической партии, бескорыстная братская помощь рус-ского народа помогли нам стряхнуть ярмо социального и национального гнета, влиться в единую и могучую семью советских народов.

ИЗ ОТЧЕТА ПОЛЕССКОГО ВОЕВОДСКОГО УПРАВЛЕНИЯ

МИНИСТЕРСТВУ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ О ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

ОРГАНИЗАЦИЙ КПЗБ В МЕСТЕЧКЕ БЕРЕЗА-КАРТУЗСКАЯ

И БЛИЗЛЕЖАЩИХ НАСЕЛЕННЫХ ПУНКТАХ

31 октября 1929 г.

...В Береза-Картузской гмине коммунисты возобновили более активную орга-низационную деятельность... Во время ликвидации Брестского-над-Бугом ОК КПЗБ в сентябре прошлого года в архиве ОК обнаружен материал, дающий осно-

вание предполагать, что в Березе-Карт [узской] функционирует районный комитет КПЗБ, а в Блудене и Осовцах — «ячейки». Осуществляемая разведка, а также наблюдение за активными коммунистами в течение длительного времени... и на-личие информации подтвердили существование в этих местах коммунистической организации. К активнейшим в организации принадлежат: Кутник Николай и его сестра Розалия, Померанец Исаак, Хведченя Антон и какой-то Крагель, псевдо-ним] «Безносый».., который часто бывает в Березе-Картузской и Блудене.

Деятельность вышеперечисленных ограничивалась проведением собраний, конференций, а также постепенным подчинением своему влиянию кружков То-варищества белорусской школы в Березе-Картузской и Блудене...

Относительно Березы-Картузской установлено, что существующая там орга-низация КПЗБ — это районный комитет, которому подчиняются подрайоны в Блудене, Сельце и Стригине (гмина Пески, пов[ет] Коссовский). Персональный состав президиумов этих подрайонов установлен, причем подтверждено, что чле-ны КПЗБ одновременно являются членами и активными деятелями ТБШ, как, например, Иван Гордейчик, секретарь Блуденского подрайона, а также связной между райкомами в Березе-Картузской и Коссове. Он же одновременно секретарь кружка ТБШ в Блудене и поддерживает тесную связь с окружным правлением ТБШ в Коссове. Деятельность подрайона в Блудене осуществляется прежде всего в стремлении расширить антигосударственную агитацию среди населения, искусно используя всевозможные подходящие случаи, как, например, убийство крестья-нина Шоколиды судебным исполнителем финасового отдела Охотинским, ликви-дация чересполосицы и т. п. В последнее время подрайон целиком подчинил сво-ему влиянию вновь организованное отделение профсоюза деревообрабатывающей промышленности в Блудене, ввел в правление только своих членов...

Кроме выше перечисленных групп в Блудене имеется «ячейка» КПЗБ, насчи-тывающая 12 членов и подведомственная местному подрайону...

ГА Брестской обл., ф. 93, оп. 1, д. 962, л. л. 158 об. 159 об., 160.

ИЗ ДОНЕСЕНИЯ ОТДЕЛА ОБЩЕСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ ПОЛЕССКОГО ВОЕВОДСКОГО УПРАВЛЕНИЯ МИНИСТЕРСТВУ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ ПОЛЬШИ О ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ОРГАНИЗАЦИЙ КПЗБ НА ТЕРРИТОРИИ ПРУЖАНСКОГО ПОВЕТА И ИХ ЛИКВИДАЦИИ ПОЛИЦИЕЙ

5 февраля 1931 г.

Секретно

...Последняя ликвидация ячеек КПЗБ, существующих на территории Пружан-ского повета и образующих Березовский РК КПЗБ с центром в Березе-Картуз-ской, была осуществлена [полицией] 6 ноября 1929 г. В то время на территории пов[ета] существовали два районных комитета КПЗБ: Березовский в Березе-Кар-тузской и Пружанский с центром в д. Воротно Линовской гмины...

За воеводу воеводский советник М. Малачинский ГА Брестской обл., ф. 93, оп. 1, д. 1365, л. 4.

ИЗ ОТЧЕТА ПРУЖАНСКОГО ПОВЕТОВОГО СТАРОСТЫ

ПОЛЕССКОМУ ВОЕВОДСКОМУ УПРАВЛЕНИЮ О ДЕЯТЕЛЬНОСТИ БЕРЕЗОВСКОГО РК КПЗБ И ПОДВЕДОМСТВЕННЫХ ОРГАНИЗАЦИЙ В 1931 ГОДУ

5 января 1932 г.

В городе Пружаны и Березе-Картузской у Компартии много сторонников из членов еврейских профессиональных и культурно-просветительных организаций: еврейской «культурлиги», библиотеки им. Переца, молодежной организации «Пи-онер», объединения «Рассвет», союза профессиональных рабочих швейной про-мышленности и др. организаций.

Приходящиеся на отчетный период годовщины — антивоенной кампании 1 сен-тября, 14-я годовщина победы коммунистов в России, а также голодовка 13 декаб-ря — вызвали довольно значительное оживление локальных организаций, члены которых стремились отметить упомянутые выше годовщины, использовать для пробуждения революционных настроений среди масс распространение проклама-ций и вывешивание коммунистических транспарантов...

К наиболее активным деятелям Березовского РК КПЗБ принадлежат:

1) Гордейчик Иван Лукьянович, житель д. Блудень, секретарь кружка ТБШ, а также секретарь РК КПЗБ.

2) Хведченя Антон Степанович, житель д. Блудень, член кружка ТБШ, под-вергавшийся тюремному заключению по ст. 102 УК.

3) Ясинский Василий Герасимович, житель д. Блудень, подвергавшийся тю-ремному заключению по ст. 102 УК.

Березовскому райкому подчиняются подрайоны (группы ячеек КПЗБ):

а) Блуденский подрайон

местного населения в направлении радикализации крестьянских масс, используют при этом всевозможные средства: распространение коммунистической литерату-ры, вывешивание транспарантов, подписку периодических изданий крайне лево-го направления и передачу этих изданий жителям отдельных деревень. Кроме того, они агитируют за неуплату налогов, за невыполнение шарварка, а также проводят по линии КПЗБ антирелигиозную агитацию.

Упомянутый выше подрайон частично распространил свое влияние на добро-вольную пожарную команду в Блудене. Для пропаганды он использует радио-приемники в Осовцах и Оницевичах.

К наиболее активным деятелям этого подрайона принадлежат:

1) Борушко Иван Каллистратович, казначей кружка ТБШ в Блудене, прожи-вающий там же.

2) Скробот Василий житель д. Осовцы, председатель кружка ТБШ, секретарь ячейки КПЗБ в Осовцах, исполняющий одновременно функции курьера Бе-реза-Картузского РК.

Существующие в Блудене и Осовцах кружки ТБШ целиком находятся под влиянием КПЗБ. Лучшее доказательство тому: члены правления одновременно являются членами КПЗБ.

Ячейка в Осовцах, входящая в состав подрайона Блудень, проводит также активную антирелигиозную кампанию. На территории, охваченной деятельностью этой группы ячеек, проживает сельское население белорусов, приблизительно 30 %, проявляющее симпатию к советскому строю и охотно впитывающее комму-нистическую агитацию, проводимую местными членами КПЗБ...

20.ІХ у того же Борушко состоялось собрание местной ячейки. Присутствова-ло 9 человек. Более точной информацией не располагаю...

Староста поветовый (Б. Буковский) ГА Брестской обл., ф. 1, оп. 9, д. 1588, лл. 29—30, 32—35, 38, 41.

ИЗ ОТЧЕТА ПРУЖАНСКОГО ПОВЕТОВОГО СТАРОСТЫ ПОЛЕССКОМУ

ВОЕВОДСКОМУ УПРАВЛЕНИЮ О РЕВОЛЮЦИОННОМ ДВИЖЕНИИ

НА ТЕРРИТОРИИ ПРУЖАНСКОГО ПОВЕТА

9 марта 1933 г.

Секретно

...РК Береза. Этот район проявляет определенное оживление, навязывая кон-такты, восстанавливая разбитые ячейки, причем большую деятельность проявля-ли ячейки на территории Малечской гмины... ⁶

ГА Брестской обл., ф. 1, оп. 9, д. 2501, л. И.

Красные флаги над могилой

Один из ветеранов подпольного революци-онного движения на Березовщине в годы вхо-ждения Западной Белоруссии в состав буржу-азной Польши, бывший член КПЗБ П. С. Ли-сюк рассказывал:

«После похорон Мартина каждую ночь у его могилы появлялся красный флаг. Поли-ция срывала его, уничтожала, устраивала за-сады. Но ничего не помогало. Соратники Мар-тина по подпольной борьбе вновь и вновь вы-вешивали красное полотнище, подтверждая верность великому делу, за которое отдал жизнь их верный друг и товарищ».

Мартин Вечерко. Старший сын в многодет-ной семье малоземельного и безлошадного крестьянина Якова Вечерко из д. Бармуты. Рано познал он, что такое беспросветная нуж-да и бесправие. Тяжелая доля крестьянина-белоруса в буржуазной Польше заставляла юношу задумываться о причинах такого по-ложения, вызывала в его душе горячий про-тест, не давала спокойно жить и работать. Подсознательно он чувствовал — надо бороть-ся! Но как? На этот вопрос Мартин пока не находил ответа. На помощь юноше пришли старшие товарищи.

От пристального взгляда подпольщиков-коммунистов не ускользнули настроения Ве-черко. После определенной проверки ему бы-ло предложено вступить в комсомол, встать на трудный, опасный путь подпольной рево-люционной борьбы.

Мартин с головой окунулся в новое для не-го дело. Вскоре он становится признанным вожаком молодежи не только в Бармутах, но и в окружающих деревнях. В простом дере-венском парне подкупали широта души, ве-селый, общительный характер, умение спло-тить вокруг себя хлопцев и девчат.

Центром массовой агитационной работы с молодежью всей округи стал построенный в Бармутах самими юношами и девушками клуб. Не раз полиция пыталась закрыть его, однако подпольщики так умело строили свою работу, что придраться к чему-то было труд-но. Придет в клуб полицай или незнакомый, подозрительный человек — Мартин играет «польку», а молодежь лихо отплясывает. Или песню затянут безобидную. В другой же об-становке и песни, и дела были иные...

Накануне революционных праздников по-лицейские участки наполнялись арестованны-ми— полиция забирала наиболее подозри-тельных лиц. Однако это не помогало — на деревьях, столбах появлялись красные флаги, лозунги, по утрам люди находили листовки. Подпольщики действовали дружно и органи-зованно, на место арестованных становились их товарищи по борьбе.

Все это вызывало дикую злобу дефензивы и властей. Местная полиция, безусловно, зна-ла, что Мартин является одним из вожаков молодежи. Знала, но сделать с ним ничего не могла — Вечерко стал опытным подпольщи-ком, умелым конспиратором. К его деятель-ности, даже с точки зрения буржуазных за-конов, придраться было трудно. И тогда у дефензивы созрел иезуитский план расправы с юношей-борцом.

Его взяли в числе других шести человек накануне 1 Мая 1932 г. Несколько дней аре-стованных держали в Малечском участке, за-тем пятерых выпустили, а Мартина Вечерко переправили в Картуз-Березу. Здесь, в за-стенках охранки, полицейские палачи Крц-гельский, Пётух, Рогальский и другие под-вергли подпольщика самым зверским пыткам. Но он никого не выдал, не назвал ни одного имени и погиб в тяжелых муках: Мартину палачи перебили позвоночник, выломали ру-ки, раздавили половые органы. Чтобы скрыть следы своего преступления, полиция инсцени-ровала самоубийство: труп Вечерко был по-вешен на дереве у дороги в урочище Вилы.

Но изуверам никого не удалось обмануть. Весть о смерти любимца сельской молодежи с быстротой молнии разлетелась по всей окру-ге. Правду об этом рассказали специальные листовки, люди сообщали друг другу о зло-дейском убийстве. Похороны Мартина выли-лись в настоящую манифестацию революци-онной солидарности, верности тем идеалам, за которые он отдал свою жизнь.

Траурная процессия растянулась от д. Бар-муты почти до Варшавского шоссе. Прово-дить в последний путь своего товарища со-брались юноши и девушки Березовщины, пришла молодежь из близлежащих деревень Кобринщины и Пружанщины. Гроб с телом Вечерко все время несли на руках. На его крышке, обитой синим материалом, Анна Пав-ловна Скррина (во время войны она была расстреляна фашистскими оккупантами) вы-шила красную звезду. Несмотря на то, что процессию сопровождали полицейские, то в одном, то в другом месте возникали мелодии революционных песен.

У шоссе процессия была остановлена уси-ленным нарядом полиции и агентов в штат-ском. Они сорвали звезду с гроба, пустили в ход дубинки, запрещая пение. Не удалось про-вести митинг и на кладбище, как это было задумано. Однако и здесь представители вла-сти не добились покорности участников похо-рон. Выкрикивались революционные лозунги, Раздавались проклятия в адрес правительства.

нев и ненависть к палачам, решимость про-должать борьбу до победного конца напол-няли сердца людей.

...В первую ночь после похорон над моги-лой взвился красный флаг. Его сорвала по-зиция. Следующей ночью флаг был поднят снова. И так продолжалось не один раз. Бое-вые товарищи Мартина с большим риском для себя вновь и вновь салютовали славному ком-сомольцу-подпольщику.

Светлая память о Мартине Вечерко живет .в сердцах земляков, в сердцах новых поко-лений комсомольцев. В 1958 г. в д. Бармуты на средства колхоза «Заветы Ленина» М. Я. Вечерко был установлен памятник.

Е. В. Селена.

Борец и патриот

Иван Михайлович Хведченя родился 8 декаб-ря 1901 г. в д. Сошица Березовского района. Рано остался сиротой, воспитывался в семье родной тетки. Революцию встретил в Сибири, находясь в эвакуации. Окончил Иркутскую учительскую семи-нарию. В Гражданскую войну поступил на курсы красных командиров. Дрался с белогвардейцами генерала Деникина, командовал ротой во время подавления Кронштадтского мятежа. После тяжело-го ранения вернулся на родину. Член КПЗБ с 1924 г. Активно участвовал в революционной борь-бе, неоднократно подвергался арестам, В 1933 г. зверски замучен агентами дефензивы.

В 20-х гг. беженцы, эвакуированные в пер-вую мировую войну из западных областей Белоруссии в глубь России, потянулись к род-ным местам. Уступив просьбам своих род-ственников, возвратился в Сошицу и Иван Хведченя.

Неприветливо встретила его родина, окку-пированная буржуазно-помещичьей Польшей. Кругом царили угнетение и жестокий террор. Трудящиеся Западной Белоруссии поднима-лись на революционную борьбу за социальное и национальное освобождение. Иван Михай-лович сразу определил свое место в этой борьбе. Ему удалось создать коммунистиче-скую ячейку в Сошице, в которую вошли Ма-кар Скробот, Владимир Гмыр, Юлия Здано-вич и Петр Скробот. Она распространила свое влияние на соседние деревни. В результате в Осовцах, Сельце, Пляховщине и Оницеви-чах были созданы подпольные организации Компартии Западной Белоруссии. Их члены Герасим и Владимир Хведчени, Петр Марти-нович и Михаил Олешкевич, Степан и Семен Говорко, Петр Петрукович, Григорий Жигал-ко и другие вели агитацию среди крестьян, призывали их срывать все мероприятия поль-ских властей. И. М. Хведченя. устано-вил связь с подпольщиками в Пружанах. Оттуда в Осовцы прибыл член райкома КПЗБ М. Е. Криштафович. На проведенном им со-брании разрозненные ячейки были объеди-нены в Селецкий подрайком КПЗБ. Была установлена прочная связь с Березовским райкомом и Брестским окружным комитетом. Работа значительно оживилась. В подрайком, который возглавил Иван Михайлович, стала регулярно поступать политическая литерату-ра и необходимая информация.

Властей не на шутку встревожила деятель-ность коммунистов. Особенно их напугала связь подпольщиков с действующим в Гута-Михалине партизанским отрядом. В декабре 1925 г. с помощью С. Борушко дефензиве уда-лось разгромить коммунистическое подполье на Березовщине. Многие его участники были арестованы. Гродненский окружной суд на выездной сессии в Слониме приговорил И. М. Хведченю к четырем годам лишения свободы.

В тюрьме товарищи узнали, что Хведченя не только бесстрашный подпольщик, но и страстный революционный поэт. Его стихи дышали гневом, вселяли уверенность в побе-де. Вот отрывок одного из стихотворений:

Бей громче в набат, Мой страдающий брат, Миру правду недоли поведай. Пусть стенания звук, Полон скорби и мук, Проиесется над нашей планетой.

Пусть тебя палачи укоряют, Пусть по тюрьмам-острогам сажают,

Пусть пытают огнем и водой По последним приемам сыскной.

Пусть без воли, без воздуха, света

Встретишь день благодатного лета —

Терпи! Твердым шагом вперед иди!

Потому что везде и всегда Ты борец за свободу труда.

же популярностью среди товарищей пользо-вались его политический памфлет на поль-ское буржуазно-помещичье правительство «Ослиное правление» и сатирический портрет пана.

После выхода из тюрьмы Иван Хведченя вновь активно включился в подпольную ра-боту. Дефензива следила за каждым его ша-гом, но мужественный борец был не только умелым руководителем местных патриотов, но и искусным конспиратором, не дававшим ни малейшего повода для судебного пресле-дования.

Под стать Ивану Михайловичу была и его жена Варвара Семеновна. В 1943 г. она пря-тала раненого советского летчика. Немцы до-знались об этом и расстреляли ее вместе с двумя детьми и старухой-матерью.

Палачи решили прибегнуть к своему из-любленному методу — уничтожить патриота тайком. Поздно ночью 11 мая 1933 г. в окно дома Хведчени негромко постучали. Иван Михайлович подошел к окну. Чей-то голос позвал: «Ваня, выйди на минутку». Не тре-вожа спавшую семью, Иван Михайлович вы-шел во двор. Больше он в дом не вернулся. Под покровом майской ночи из Сошицы тай-ком выехала неизвестная автомашина...

На следующий день из Березы в Варшаву ушла шифровка: «11 мая текущего года Хвед-ченя Ян, сын Михаила и Евдокии, псевдони-мы «Гай» и «Годованок», 8 декабря 1901 го-да рождения, уроженец и житель дер. Соши-ца Селецкой гмины Пружанского повета, за-нимавшийся коммунистической деятельно-стью с 1924 г., являясь курьером ячейки КПЗБ между райкомом КПЗБ в Березе и Хореве и партизанским отрядом, совершившим нападе-ние на завод в Михалине, прекратил суще-ствование». В анкете Хведчени в то же вре-мя была сделана запись «И мая 1933 года бе-жал в СССР».

Только через два года в реке Ясельде был обнаружен труп. Он настолько был изуродо-ван, что даже близким друзьям и родствен-никам с большим трудом удалось распознать в нем Ивана Михайловича. Палачи из дефен-зивы позаботились о том, чтобы даже могиль-ный холмик не напоминал о мужественном революционере, не стал служить трибуной для ноцрго поколения борцов. Но они ошиб-лись.

Благодарные потомки свято чтут память па-триота и борца. В д. Сошица на месте, где жил Иван Михайлович, в 1967 г. воздвигнут обелиск, на мраморной плите которого напи-сано: «Памяти нашего земляка, члена КПЗБ с 1924 года, секретаря Сошицкого подрайкома Хведчени Ивана Михайловича. Замучен в де-фензиве 11 мая 1933 года». В 1977 г. на бетон-ном постаменте установлены барельефы И. М. Хведчени и его соратника по борьбе М. М. Скробота.

Каждую весну у подножия обелиска чле-нами секции общества охраны памятников при Сошицкой восьмилетней школе высажи-ваются цветы, а в дни революционных празд-ников пионеры несут почетную вахту, про-водят торжественные линейки и сборы. Де-сятки экскурсий ежегодно останавливаются здесь.                            И. Д. Сипорин.

ИЗ РЕШЕНИЯ ИСПОЛКОМА БЕРЕЗОВСКОГО ГОРОДСКОГО СОВЕТА

ДЕПУТАТОВ ТРУДЯЩИХСЯ ОБ УВЕКОВЕЧЕНИИ ПАМЯТИ

И. М. ХВЕДЧЕНИ

В целях увековечения памяти активного члена Коммунистической партии За-падной Белоруссии и во исполнение постановления бюро Березовского РК КП Белоруссии от 29 ноября 1966 года исполком Березовского городского Совета де-путатов трудящихся РЕШИЛ:

Переименовать улицу Новую в г. Березе в улицу Ивана Хведчени, быв-шего активного члена Коммунистической партии Западной Белоруссии, погибше-го в борьбе против режима панской Польши. .

Таким был Степан Лущ

Шел второй год мировой войны. Нерадост-ные вести с фронта долетали до глухих по-лесских деревень. И вдруг, как снег на голо-ву, губернаторское повеление: всем жителям эвакуироваться в глубь России. Некоторые стали собираться в далекий путь. А Михаил Лущ, как и большинство других жителей де-ревни Пески, рассудил иначе и остался на месте.

Вскоре фронт передвинулся на восток, де-ревня оказалась в тылу германской армии, и связь с Россией оборвалась.

Оккупанты грабили население, всех мужчин заставляли заготавливать лес для вывоза. Старого Луща выручал сын-подросток Сте-пан, которому, правда, не исполнилось еще п шестнадцати. Но кто-то со двора должен был работать в лесу.

На третьем году оккупации прилетела в Пески волнующая весть: в России революция! И хотя немецкое командование держало све-дения о событиях в России в тайне, они все настойчивее проникали в армию, а через нее доходили и до местного населения.

Однако подлинную правду о происшедшем Степан Лущ узнал уже двадцатилетним пар-нем. В 1920 г. в Пески вступил отряд Красной Армии. Ревком, который возглавил молодой, но опытный красноармеец-политработник Фе-дор Васильевич Ивашкевич, стал первым про-светителем Степана. Любознательный юноша не пропускал ни одного митинга или собра-ния. Перед ним открылся новый, свободный мир, которому он готов был отдаться всей ду-шой. Однако недолго продолжалось это сча-стливое время. Родной край наводнили поль-ские солдаты. Как беспросветная ночь, потя-нулись дни новой, теперь уже польской окку-пации.

Семье, которой обзавелся Степан Лущ, на крохотном клочке заболоченной земли никак не удавалось сводить концы с концами. Хо-зяину, кроме работы дома, приходилось еще промышлять в лесу.

— Несчастливый наш край, братцы,— не выдержал как-то во время перекура Степан,— три года ходили в немецком ярме, а сейчас в польском. Только и счастья было, когда пришла Красная Армия...

— Да, Степан, счастье, как видно, само не приходит, его нужно искать, за него нужно бороться,—дымя махорочной цигаркой, ото-звался Сергей Крагель.

— С кем бороться? С польскими панами? — с нескрываемой радостью в голосе спросил Лущ.

— Да, хотя бы и так,—подтвердил Сергей.

— Но как это сделать, ведь нет людей та-ких, которые могли бы организовать нас? — загорячился Степан.

— Есть такие люди, Степа, есть.

После этого они ежедневно по нескольку раз встречались, вновь и вновь возвращались к прежнему разговору. А однажды Сергей по-братски обнял Степана и тихонько сказал:

— Вижу, ты парень свой. Домой пойдем се-годня вместе, там и продолжим разговор.

В тот же вечер в беседе с секретарем Со-винской партячейки Крагель сказал: «Чело-век надежный. Думаю, будет настоящим ком-мунистом». И не ошибся. Действительно, Степан Лущ в скором времени стал одним из деятельнейших членов КПЗБ. Он добросовес-тно выполнял все поручения ячейки, ока-зался замечательным конспиратором, что в условиях глубокого подполья ценилось осо-бенно, и главное, быстро растущим в идей-ном отношении товарищем.

Лето 1925 г. выдалось жарким. И не толь-ко потому, что над Полесьем нещадно пали-ло солнце, а и от того, что горели шляхетские имения, полицейские участки, усадьбы осад-ников, предприятия промышленников.

Власти и дефензива с ног сбивались, чтобы нащупать хоть какую-нибудь тропинку в пар-тизанские отряды и проникнуть в подполь-ные организации.

В один из июльских вечеров, когда в Сови-но большая часть землепашцев уже крепко спала, во дворе Луща незаметно появился Степан Крагель.

— Я от брата, по важному делу,—шепнул он. Зашли в сени.

— Нам двоим поручается принять от за-реченских товарищей партизанский отряд и укрыть в своем лесу,— сообщил Крагель.— Как и где лучше это сделать?

Наступило молчание. Степан торопливо пе-ребирал в памяти все укромные места, при-кидывал, как незаметно провести боевых товарищей на стоянку. Наконец, все до малей-ших мелочей было продумано и решено. В сле-дующую ночь партизанский отряд в количе-стве сорока человек был принят, тайными тро-пами проведен в глубь Совинского леса и размещен в урочище Темный груд.

Место было надежное. С трех сторон не-проходимые болота, густые ели надежно укрывали партизан от нежелательных глаз. Местной дефензиве и ее агентам и в голову не приходило, что главные виновники ночных фейерверков находятся здесь, совсем рядом, и готовы нанести новые удары по оккупантам.

А Лущ и Крагель все это время не знали, что такое сон, отдых и покой. Незаметно, окружным путем, снабжали они патриотов продовольствием и водой, держали связь с членом ЦК КПЗБ товарищем Еленой, нахо-дившейся в это время на одной из конспи-ративных квартир на Верезовщине, и делали все возможное, чтобы дезориентировать поли-цейских ищеек.

В один из таких дней Степан Лущ возвра-щался в Совино. За плечами — увесистая вя-занка свеженадранного лыка, в левой руке небольшой из ольховой коры кузовок, довер-ху наполненный темно-красной земляникой. В лесу сгущались июльские сумерки.

— Стой! — хриплый окрик вывел Степана из задумчивости.—Ты, пся крев, куды тя-гався?

Три штыка с трех сторон были направлены на Степана. Он молчал. Верзила в полицей-ской форме не выдержал молчания и внеш-него спокойствия мужика, набросился с вин-товкой.

— Что молчишь, сукин сын? К партизанам ходил?

Удар в грудь прикладом вывел Степана из оцепенения, и он, с гневом бросив вязанку под ноги, тоже закричал:

— Ослеп, пане полицейский, не бачишь, что несу? — и тут же спросил уже спокойнее: — А цо пан мувите, об яких партизанах?

Верзила рассвирепел: — Давай веревку! — крикнул он стоящему в стороне полицейскому.

Тот мгновенно, как жонглер, выхватил из полевой сумки веревку, и тут же перед но-сом Степана сделал петлю. Так же ловко по-лицай накинул ее парню на шею, а свобод-ный конец перебросил через сук старой оль-хи. У Луща сначала перехватило дыхание, потом поплыли перед глазами разноцветные круги. Но он стоял не двигаясь. Вполне мог бы схватиться за веревку руками, освободить от петли шею. Но этого не сделал. Степан знал одно: пощады у этих выродков он не попросит никогда...

Верзила снял петлю и зло ткнул его при-кладом в спину. Инсценировка не достигла цели. Степан неторопливо вскинул вязанку на плечо, презрительно глянул на черный гля-нец полицейских сапог и, не промолвив ни слова, направился к дому. Жене в тот вечер ничего не сказал, только сожалел в душе, что не удалось принести детям причудливый ку-зовок из ольховой коры с сочными ягодами. А ночью, убедившись, что за домом слежки нет, опять ушел.

Поздней ночью партизанский отряд поки-нул урочище и в сопровождении Луща и Кра-геля скрытно направился на восток. В услов-ленном месте их уже ждали товарищи из Те-лехаиского подполья. После обмена паролями и краткого ознакомления с обстановкой пар-тизаны тепло простились с провожатыми и отправились дальше. А вечером Степан Лущ доложил товарищу Елене оо успешном пере-базировании отряда на новое место.

Дефензиве все же удалось напасть на след подпольщиков. В декабре были арестованы руководители Березовского райкома КПЗБ, ряд активистов Зареченского подрайкома и многих сельских ячеек. Арестован был и Сте-пан Лущ. Но, как ни старались следователи состряпать против него обвинение, о главных делах этого человека узнать ничего не уда-лось. Суд, однако, в феврале 1928 г. пригово-рил его к году тюремного заключения за ком-мунистическую деятельность.

Постоянные опасности и репрессии не мог-ли остановить смелого подпольщика. Он стал постоянным объектом преследований агентов дефензивы. Чутье ищеек подсказало им, что Степан Лущ не просто крестьянский парень, втянутый кем-то в коммунистическую ячейку, но человек непреклонной воли и твердых убеж-дений, что это вожак, который ведет за со-бой других. Этого палачи не прощали. 25 мая 1933 г. его, отца семерых детей, любимца од-носельчан, не стало. Только в 1939 г. от за-держанных полицейских Лесковского участ-ка удалось узнать, что Лущ был подло убит, а его труп брошен в Черное озеро.

Имя замечательного борца не забыто. В 1967 г. на здании Песковской средней шко-лы в его честь установлена мемориальная доска .                           Н. Д. Сикорин.

«Дубовый бунт»

Из воспоминаний Николая Демьяновича Костюковича, уроженца д. Первомай-ская, члена КПЗБ, бывшего секретаря Березовского подпольного райкома КПЗБ, узника концлагеря в Березе-Картузской

Многие старожилы деревни Первомайской, да и других деревень, хорошо помнят мар-товские дни 1932 года. Тогда барон Лей, кото-рый владел обширными дубравами возле де-ревни Сигневичи, продал участок леса вла-дельцу лесопильного завода в деревне Блу-день некому Найдусу. Длинная вереница подвод со спиленными дубами растянулась от Сигневичей до Блудени. Моя подвода — это я хорошо помню —была двадцать девятой. Когда отъехали от Сигневичей на приличное расстояние, мы узнали, что пан решил зна-чительно снизить плату за перевозку дубов. Один из возчиков, член КПЗБ Иосиф Тимо-феевич Тюшкевич, вскочив на подводу, по-дал сигнал остановиться. Объяснив, в чем дело, он крикнул:

— Бастуем! Скидай дубы!

Зашевелились крестьяне. Толстые, тяжелые бревна полетели в снег. Некоторые, боясь по-следствий, отказывались бастовать. Их при-шлось уговаривать или попросту рубить то-порами веревки, которыми дубы были привя-заны к саням.

Однако нашлись и штрейкбрехеры, деятель-ность которых угрожала забастовке срывом. Тогда был создан забастовочный комитет. В него вошли члены КПЗБ И. К. Борушко, А. В. Макаревич, В. Г. Ясинский, И. Л. Гор-дейчик. Они выехали в окрестные деревни, стали объяснять людям причину забастовки, необходимость организованного выступления. На дороге выставили пикеты.

Вскоре полиция начала аресты. Пятеро наи-более активных участников забастовки — П. М. Борушко, Н. П. Борушко, П. Я. Мака-

ревич, А. К. Ворушко и я были арестованы. Полицейские зверски избили нас и бросили за решетку. Но забастовка не прекратилась. Она продолжалась около трех недель. Кре-стьяне держались дружно. Бастующие выдви-нули требование повысить заработную пла-ту с 5,5 до 8,5 злотых в день.

Помещик в конце концов вынужден был согласиться удовлетворить это требование, но только в отношении крестьян из деревни Блу-день. Этим паны хотели внести раскол в ря-ды забастовки. Но они просчитались. Крестья-не действовали организованно и настаивали на повышении заработной платы для всех. Это заставило помещиков увеличить зарпла-ту всем до 6 злотых. Были освобождены и арестованные.

ИЗ ОТЧЕТА ПРУЖАНСКОЙ ПОВЕТОВОЙ ПОЛИЦЕЙСКОЙ

КОМЕНДАТУРЫ ПРУЖАНСКОМУ ПОВЕТОВОМУ СТАРОСТВУ

О ПЕРВОМАЙСКОЙ ЗАБАСТОВКЕ РАБОЧИХ ЛЕСОПИЛЬНОГО

ЗАВОДА И МЕЛОВОЙ ФАБРИКИ В МЕСТЕЧКЕ БЕРЕЗА-КАРТУЗСКАЯ

5 мая 1934 г.

БЕРЕЗА-КАРТУЗСКИЙ РК КПЗБ И КСМ

Ночью на 3 мая 1934 г. при дороге Кутневичи — местечко Пружаны, на рас-стоянии 2 км от железной дороги, вывешен один коммунистический транспарант из красного полотна и 2 плаката из красной бумаги. Текст как на транспаранте, так и на плакатах написан на белорусском языке. Его содержание: «Да здрав-ствует 1 Мая, день борьбы за освобождение рабочих и крестьян. Ни одного гроша для уплаты налогов фашистскому правительству». Кроме этого, 1 мая текущего года в мест. Береза-Карт[узская] некоторые ремесленники и рабочие промыш-ленных предприятий не явились на работу, а именно: на меловой фабрике, где занято 6 рабочих, к работе никто не приступил; на лесопильне, где занято 15 ра-бочих, на работу никто не вышел; в еврейском банке, в котором занято 2 служа-щих, на работу никто не явился. Из ремесленников к работе не приступили 2 портнихи и один портной...

За коменданта поветового

Ст. Добровский.

ГА Брестской обл., ф. 94, оп. 1, д. 487, л. 111.

Так было

Из воспоминаний И. В. Ходана

Иван Васильевич Ходан родился в 1889 г. в д. Заречье Березовского р-на в бедной крестьян-ской семье. С началом і-й мировой войны при-зван в армию, был ранен. Весть о Великой Ок-тябрьской социалистической революции застала И. В. Ходана в Николаеве, в запасном полку, где он вместе с революционными матросами нес служ-бу по охране Дома Советов. Вскоре вернулся в д. Заречье, в 1920 г. после изгнания польских ле-гионеров частями Красной Армии работал пред-седателем революционного комитета в Заречье. Член КПЗБ, в 1922—39 гг. вел активную подполь-ную работу в Березовском районе. С первых дней Великой Отечественной войны Ходан вместе со своим старшим сыном Василием вступил в ряды Квасной Армии. После изгнания немецко-фашист-ских захватчиков из Березовского района Иван Васильевич возвратился на родину, где узнал, что жена и младший сын расстреляны фашистскими палачами, а дом и все постройки сожжены. При-шлось мужественно выдержать и этот удар. Хо-дан активно включился в работу по восстановле-нию экономики района, до 1957 г. возглавлял до-рожный отдел райисполкома и уже в возрасте 68 лет в 1957 г. ушел на заслуженных отдых. Но и после этого до последних дней своей жизни принимал активное участие в общественной рабо-те: был членом парткомиссии Березовского рай-кома КПБ, бессменным депутатом горсовета, засе-дателем народного суда, членом районного ко-митета народного контроля.

Умер Иван Васильевич Ходан в июле 1973 г. Вся его жизнь была отдана служению партии, народу, Родине.

В ноябре 1922 г. ко мне пришел Михаил Иванович Кутник из Березы-Картузской.

— Из Бреста,—сообщил он,—к нам при-ехал Данилькевич, коммунист с дореволюци-онным стажем. Рекомендует нам приступить к созданию коммунистических ячеек.

Это меня обрадовало. Началась активная работа, и к июню 1923 г. в Заречье и Березе были организованы первые в районе подполь-ные ячейки. В конце года вновь прибыл Да-нилькевич. На собрании, которое проходило у меня на хуторе, он охарактеризовал вну-треннее и международное положение, поста-вил задачи: создавать ячейки и расширить их сеть, вести агитационную работу среди крестьян, направлять их борьбу с оккупаци-онным режимом.

— Недавно,— сообщил Данилькевич,— в Вильно нелегально состоялась партийная кон-ференция, которая оформила создание еди-ной Коммунистической партии для всей За-падной Белоруссии и избрала ее Централь-ный Комитет. Теперь мы все являемся чле-нами КПЗБ.

Выполняя его указания, я стал подбирать людей в Огородниках, Стригине и Морможе-ве, где быстро нашел единомышленников.

В начале 1924 г. в Березу приехал Алек-сандр Углик и отрекомендовался представи-телем окружного комитета КПЗБ. Углика мы знали с малых лет и верили ему. У меня на хуторе провели собрание коммунистов, вхо-дивших в состав Березовской и Зареченской ячеек. Мы избрали курьером Розалию Кут-ник, установили связь с окружкомом. С это-го времени к нам начала регулярно посту-пать нелегальная политическая литература, которую мы распространяли среди населения. Это ускорило организацию ячеек в других де-ревнях. В октябре у меня состоялось собрание представителей всех ячеек. Председательство-вал на нем А. А. Углик.

— Мы ведем работу в условиях жесточай-шего террора,—заявил он,—и для того, что-бы у нас было больше организованности и меньше потерь, нам необходимо создать под-райком, который будет направлять деятель-ность всех организаций вашего куста.

Меня избрали секретарем Зареченского под-райкома КПЗБ.

Весной 1925 г. мы встретились с предста-вителем ЦК КПЗБ. На Блуденском кладбище состоялась районная партийная конференция. Собрались представители подрайкомов и яче-ек. От Зареченского подрайкома присутство-вали я и Р. Кутник. Представителями Стри-гипской, Морможевской и Невской коммуни-стических организаций были Крагель, Мороз, Ивашкевич; от Селецкого подрайкома были де-легированы Хведченя, Василевский, Мартино-вич; от Горечской ячейки — Макаревич; от Углянской — Гуник. Прислал своих предста-вителей и Малечский подрайком в лице Стри-жа и Зубача. На конференции был избран райком КПЗБ во главе с Александром Анто-новичем Угликом.

Шла повседневная напряженная борьба. В июне 1925 г. в деревне Кречет у Ивана Лав-рентьевича Точко собрались представители всех подрайкомов, обменялись информацией, наметили задачи на будущее, установили но-вый пароль, приняли меры для соблюдения строжайшей конспирации.

Помнится один случай из нашей подполь-ной деятельности тех времен. Стало извест-но, что на Пружанщине появился партизан-ский отряд. Народные мстители убили не-скольких полицейских, которые особенно жестоко расправлялись с крестьянами. С пар-тизанами была установлена связь. Началь-ство фирмы «Агрумария» сильно притесняло рабочих Михалинского лесозавода. Было ре-шено преподать местным властям наглядный урок. В июле 1925 г. партизаны дотла сожгли завод. Это всполошило власти. В Михалин был направлен крупный карательный отряд. Мне и Степану Трутько было поручено вы-вести партизан из-под удара. Отряд двигал-ся из Михалина на Морможево. Близ Сельца ночью нам препоручил его член КПЗБ Олеш-кевич. Мы направили партизан в обход Мор-можево в Лесковские леса, провели их через полотно железной дороги и Варшавское шос-се. Днем остановились в густом ельнике в урочище Крупчино между деревнями Соко-лово и Смолярка. Люди сильно устали. Вы-ставив дозоры, командир отряда Болотин объявил привал. Мы же со Степаном отпра-вились в Березу за продуктами. Через под-ставных лиц приобрели около десятка кара-ваев хлеба, полтора пуда сала, 30 пачек ма-хорки. Вечером, переодевшись в женское пла-тье, я, Трутько, Ковалевич и Лущ доставили продукты партизанам. На следующую ночь мы переправили отряд в лес между деревня-ми Пески и Совино. Там он находился три дня.

Представитель ЦК КПЗБ Елена, которая организовала эту операцию, после совещания в Березе уехала в Ивацевичи, чтобы догово-риться о связи и проводниках, обезопасить дальнейшее продвижение отряда. Скоро про-водники прибыли, и партизаны начали рейд в направлении Корочень — Ганцевичи.

Каратели не прекращали своих поисков ни днем, ни ночью. Через несколько дней после того, как партизаны ушли из Лесковских ле-сов, им удалось обнаружить нашу стоянку. Стараясь напасть на след, жандармы аресто-вали многих жителей деревень Совино, Но-вое и других. Арестовали и меня. Нас поме-стили в сырой подвал. Допросы велись толь-ко ночью. Я и мои товарищи-коммунисты вначале думали, что нас арестовали случай-но, ведь у жандармерии нет данных о дея-тельности подрайкома и его ячеек, и догово-рились о линии поведения. И вот меня вызва-ли на допрос.

— В партии состоишь? — спрашивает сле-дователь.

— Нет.

— А это чья работа? — спросил полицей-ский, показывая на пачку листовок и про-кламаций.

— Вам лучше знать.

— А разве не ты партизан прятал?

— Нет. Я их даже в глаза не видел.

— Значит, признаваться не хочешь? — пе-решел на крик следователь.

— Мне не в чем признаваться.

— А ну, развяжите ему язык! — последова-ла команда, и на меня навалились пятеро дю-жих полицейских. Связали руки и ноги, ста-щили сапоги и начали бить шомполами по голым пяткам. Били долго. Боль ударов от-давалась в голове. После этой пытки снова допрос. Вопросы задавали в том же порядке. Я молчал.

— У него пересохло в горле. Смочите ему глотку! — теряя терпение, приказал следова-тель, и меня вновь начали истязать. Связан-ного били шомполами и топтали сапогами. Потом стали лить через нос воду. Допросы продолжались четыре ночи, после чего многих выпустили, а оставшихся 25 человек отпра-вили в Коссовскую уездную комендатуру, где допросы и пытки возобновились. Затем нас направили в Пружаны.

Тюрьма была переполнена. В камере, где обычно помещались 6 человек, оказались 30 заключенных. Здесь я встретил Степана Го-ворко. Он рассказал о провокаторе Степане Борушко, из-за которого были арестованы многие коммунисты Блуденского подрайко-ма. Борушко встречал меня, Трутько и Дру-гих наших товарищей на партийных собра-ниях, знал о нашей деятельности. Я понял, что аресты не случайны. Наверняка прово-катор сообщил о нашей принадлежности к КПЗБ.

Условия в тюрьме были невыносимые, а в начале 1927 г. еще более ухудшились. Пил-судчики начали разгром Громады. Камеры были битком набиты заключенными. К нам поместили белорусского писателя, участника революционного движения Филиппа Пестра-ка. В тюрьме был организован подпольный комитет КПЗБ, в который входили Потеруха, Бомак и Нижнпк. Под руководством комите-та коммунисты и в тюремных застенках про-должали борьбу.

В конце 1927 г. нам предъявили обвини-тельное заключение. Меня обвиняли как ор-ганизатора коммунистических ячеек и секре-таря Зареченского подрайкома КПЗБ.

На суд всех привезли в Слоним. Свидете-ли, в основном полицейские, коменданты и старосты, показывали на суде, где и когда были вывешены плакаты, листовки, флаги,, лозунги, что из-за коммунистической пропа-ганды население отказывается платить нало-ги, не выходит на шарварки (повинность по строительству мостов, дорог и т. д.).

Выступавший свидетелем провокатор Сте-пан Борушко, заискивая перед прокурором,, подробно рассказал, кого, когда и на каких собраниях видел, кому и какие из нас дава-лись поручения и как они выполнялись. Но, к счастью, о связи с партизанами он ничего не зпал и поэтому даже не заикнулся об этом.

Процесс длился 4 дня. Наконец объявили приговор. Мне, Степану Говорко, Ивану Хвед-чене, Никифору Ивашкевичу дали по 4 года тюрьмы, остальным товарищам — по 2—3 го-да. Как только судьи покинули зал заседа-ния, нас окружили стражники. Под сильным конвоем всех отправили в тюрьму. Следом за нами шла огромная толпа народа. Слышались ободряющие возгласы:

— За правое дело стой смело!

— Всегда поможем!

— Вы за нас, мы за вас!

Из Слонима нас отправили в Седлецкую тюрьму. Из березовских коммунистов со мной попали Василий Ясинский, Степан Трутько, Степан и Сергей Крагели, Петр Ковалевич, Иван Хведченя, Степан Говорко и другие. Все мы влились в организованную тюремным ко-митетом коммуну. В нашей камере меня из-брали каптенармусом. Денежные переводы и посылки, которые заключенным посылали родные, товарищи по борьбе и МОПР, полу-чала тюремная коммуна и по предложению тюремного комитета КПЗВ распределяла по камерам.

Под руководством комитета среди политза-ключенных были организованы занятия. Мы изучали историю Парижской коммуны, поли-тическую экономию, основы марксистско-ле-нинской теории. Занятиями руководили наи-более грамотные товарищи. Поступала перио-дическая печать, и мы были в курсе происхо-дящих событий.

В тюрьме я просидел до сентября 1929 г. Когда вернулся в Заречье, партийной орга-низации там не было. Несмотря на очень стро-гий надзор полиции, я решил во что бы то ни стало восстановить ее. Вскоре ячейка была сформирована. В нее вошли Роман Блоцкий, мой брат Ульян Ходан и Гавриил Яцкевич (как оказалось впоследствии, провокатор). Были созданы организации в Огород-никах и Речице, налажена связь с Блуден-ским подрайкомом. В 1930 г. меня избрали техником райкома и членом рабочей тройки.

Работать приходилось в крайне тяжелых условиях. На партийные собрания я проби-рался тайком, каждый революционный празд-ник встречал в камере предварительного за-ключения березовской комендатуры. Помню, в 1931 г., накануне празднования 14-й годов-щины Октябрьской революции, я задержался на мельнице. Только выехал за ворота, меня остановили двое полицейских. Они схватили меня, и через 15 минут я уже стоял перед ко-мендантом полиции. Допроса не было. Четве-ро полицейских накинулись на меня и начали избивать кулаками и прикладами.

— За что вы издеваетесь надо мной? — за-дыхаясь от негодования, спросил я комен-данта.

— Издеваемся? Что вы, пане Ходан, просто мы вас поздравляем с праздником — годов-щиной Октябрьской революции.

Нас, коммунистов, арестовывали по поводу и без повода, имели мы отношение к тому или иному событию или не имели.

В том же 1931 г. поздним осенним вечером ко мне в дом нагрянули двое полицейских. Ни слова не говоря, надели на руки наруч-ники и повели в полицейский участок. Комен-дант что-то написал на клочке бумаги и от-дал охраннику. Тот вывел меня на улицу и втолкнул в автомашину. Привезли в Блудень. Посадили на поезд, и под сильной охраной я прибыл в Оранчицы. Со станции меня отвез-ли в Пружаны и поместили в камеру при уездной комендатуре.

Там уже было около 15 человек арестован-ных. Среди них я узнал своего товарища по подполью С. Ф. Потеруху.

— Что случилось, Степан Филиппович?

— Нервничают панки. Наши соседи, жите-ли деревни Лучина Каменец-Каширского уез-да, вооружившись косами и вилами, прогнали со своих полей землемеров — у них решили провести комасацию (хуторизацию). Ты же знаешь, что это прямой грабеж крестьян в пользу кулаков. Б деревню прибыла полиция и арестовала двух крестьян. Жители отбили -арестованных. Эта потасовка напугала власти. Им мерещится вооруженное восстание «тутэй-шых», Ничего, побесятся и выпустят.

И действительно, подержали нас полторы педели и отпустили.

Вернувшись из Пружанской комендатуры, •я рассказал обо всем товарищам и предупре-дил их, чтобы они усилили конспирацию, но не ослабляли работу.

Зима прошла сравнительно спокойно. Мы хорошо подготовились к 1 Мая и, как гово-рится, задали полицейским работы. На са-мых людных перекрестках, на соснах вдоль Варшавского шоссе, на путевых знаках выве-сили флаги и лозунги, расклеили листовки. Полицейские группами по 3—4 человека рас-сыпались по всем дорогам, срывали красные полотнища, плакаты и листовки, объезжали хутора, прочесывали деревни. Им всюду ме-рещилась «красная зараза».

Трое полицейских зашли ко мне во двор под предлогом попить воды. Обшарив все во дворе, они направились за ворота. Только ото-шли шагов пять, один из них, взглянув на дом моего соседа Семена Якушина, крикнул:

— Панове, флаг висит!

— О, холера!

И полицейские бросились к хутору Яку-шина. Вскоре оттуда донеслись ругань, плач и крики. Оказалось, что жена хозяина пове-сила на частокол свою красную самотканую юбку. Полицаи обругали и избили женщину, а юбку затоптали ногами.

В том же году члены нашей ячейки были арестованы по доносу провокатора Гавриила Яцкевича. На очной ставке со мной он рас-сказал все, что знал о нашей организации. Меня крепко избили и отправили в камеру. Вскоре втолкнули туда брата Ульяна и Блоц-кого. Они сказали, что на очной ставке с Яц-кевичем признали свою принадлежность к КПЗБ, но о моих связях с райкомом партии, Брестом, Пружанами и Кобрином не обмол-вились ни словом.

Нас направили в Пружанскую тюрьму. По-садили туда и Яцкевича. Меня поместили в камеру, где сидел Александр Бык. Мы знали друг друга, неоднократно присутствовали вместе на собраниях. Я спросил Быка, когда и за что его арестовали. Он рассказал, что, будучи не в силах больше терпеть преследо-вания и издевательства, решил перебраться за границу. Но ему не повезло, попал в руки дефензивы и был обвинен в шпионаже. Бык сообщил мне, что арестованы и находятся в тюрьме Василий Ясинский, Иван Борушко и другие коммунисты.

Сидим месяц, второй. Наконец мне дают на руки обвинительное заключение. Читаю и не могу сдержать себя от гнева. Оказывается, Александр Бык тоже провокатор. Из-за него были арестованы члены райкома партии во главе с Ясинским и многие другие. В пока-заниях Быка значилось, что я являюсь чле-ном рабочей тройки райкома. Я не мог сдер-жать себя и избил провокатора. Опасаясь за его жизнь, тюремное начальство перевело Бы-ка в другую камеру. Такая же участь по-стигла и Яцкевича. Ему крепко намяли бока Ильяшук и Макарчук — коммунисты из де-ревни Куплин Пружанского района.

Нас судили одновременно с блуденскими товарищами. Брат Ульян и Блоцкий отказа-лись от своих показаний, а Яцкевич, как в Березовской комендатуре, подтвердил все.

Мне дали 5 лет, Ульяну и Блоцкому — по 2 года, Яцкевича отпустили. Меня отправили в Гродно.

Гродненская тюрьма считалась исправитель-ной. В ней были очень жестокие порядки. Содержались исключительно политические заключенные. Меня поместили в одну из ка-мер второго этажа. Со мной сидели товарищи из Блудня и Сошицы; было много коммуни-стов из Слонима и Волковыска. Посылки от родных, знакомых и МОПРа заключенным по-лучать не разрешалось. Каждый день про-ходила строгая проверка. На прогулки за-ключенных выпускали только по одной ка-мере. Однако, несмотря на строгую изоля-цию, связь была налажена хорошо. На по-мощь нам пришла азбука Морзе. Был орга-низован тюремный комитет КПЗБ, который наладил взаимопомощь среди заключенных, организовал политические занятия, установил связь с Гродненским комитетом КПЗБ и че-рез него получал информацию о событиях в Польше, о революционных выступлениях, о международной жизни. Мы, например, сидя в тюрьме, знали о восстании крестьян Грод-ненского уезда и деревни Леплевка Брестско-го уезда, о вооруженных выступлениях кре-стьян Кобринщины.

Из тюрьмы я вышел в феврале 1936 г. У во-рот нас, политических заключенных, встрети-ли рабочие и сопровождали до вокзала. Там был устроен хороший обед. За много лет впервые мы досыта наелись. Каждый из нас получил на дорогу хлеб, сало, колбасу и даже папиросы. Так рабочие Гродно приветствова-ли наш выход из заключения. Я поехал на родину.

В Березе я обратил внимание на высокий, обнесенный колючей проволокой забор, охра-няемый конной полицией. Я знал, что здесь создан концентрационный лагерь, в котором находились главным образом коммунисты. Когда я приблизился к нему, ко мне подъе-хали конные полицейские и, окружив меня, сопровождали до тех пор, пока я не мино-вал это место. Вернувшись домой, стал нала-живать связи с другими коммунистами. В Бе-резе парторганизации не было. Руководство райкома КПЗБ находилось в Блуденп. Секре-тарем работал В. Г. Ясинский.

Террор властей усиливался. Достаточно бы-ло малейшего повода, чтобы очутиться в за-стенках Картуз-Березы. Первым из нас туда попал Степан Трутько. Однако мы не прекра-щали борьбы. Вели разъяснительную работу среди крестьян. В 1939 г. была объявлена мо-билизация. Мы агитировали крестьян и мо-лодежь, чтобы они разбегались по лесам, что многие и делали.

Я старался как можно меньше бывать до-ма, потому что полиция явно охотилась за мной, ночевал в стогах сена. В начале сен-тября я установил связь с Николаем Кондра-сюком. У него на хуторе был детекторный приемник, и по ночам мы слушали радио. Мы твердо знали, что Советский Союз пе оста-нется безразличным к судьбе населения За-падной Белоруссии, которому грозило физи-ческое уничтожение от рук гитлеровцев, вторгшихся 1 сентября в Польшу. Все мы го-товились к встрече Красной Армии.

И вот мы услышали по радио, что совет-ский народ решил подать нам руку братской помощи. Советское правительство отдало при-каз войскам Красной Армии взять под защи-ту жизнь и имущество населения Западной Белоруссии. Радости нашей не было границ. Белополяки, стремясь задержать продвижение советских войск, разрушили мосты в Заречье и Соколово, а на шоссе устроили полукило-метровый лесной завал против танков. Нам удалось собрать более ста крестьян с подво-дами, и мы буквально в течение одного дня починили мосты и расчистили дорогу. Путь открыт.

И вот на дорогах показались советские вой-ска. Встречать их вышли все жители Березы и окрестных деревень. Приехали на подводах крестьяне из самых отдаленных мест. Празд-нично одетые люди по старому славянскому обычаю встречали воинов Красной Армии хлебом-солью, дарили цветы, украшали ими танки и гривы коней, угощали красно-армейцев кто чем мог. Сентябрь словно пре-вратился в ликующий май. Да иначе и це могло быть. Тяжелые годы социального и на-ционального угнетения остались позади. Мы снова стали свободными!

Береза. Концентрационный лагерь.

К середине 30-х годов малоизвестное ме-стечко в Полесском воеводстве Западной Бе-лоруссии Береза-Картузская приобрело изве-стность не только в Польше, но и за рубе-жом. Однако это была зловещая известность, сделавшая безобидное название «Береза» си-нонимом бесчеловечной жестокости. Оно ста-ло ассоциироваться с созданным здесь конц-лагерем, который так и назывался среди узни-ков и населения — Береза.

По специальному декрету, подписанному лидерами буржуазной Польши, в июне 1934 г. в Березе-Картузской, в бывших казармах, создавалось особое место заключения. Стре-мясь задушить революционное, демократи-ческое и национально-освободительное движе-ние, власти использовали один из самых же-стоких методов борьбы — изоляцию своих противников в концентрационном лагере. Официально он именовался «место изоляции в Березе-Картузской» и формально, по декре-ту, помещение в лагерь не являлось наказа-нием, а должно было служить формой вре-менной изоляции неугодных властям элемен-тов. К таким причислялись прежде всего ком-мунисты, комсомольцы, представители демо-кратических движений, националистических объединений, иногда уголовники. Но факти-чески Береза-Картузский концлагерь превра-тился в изуверский застенок для политза-ключенных, которые отдавались на глумление в руки садистов из полицейской роты охра-ны и руководства лагеря. Срок изоляции определялся тремя месяцами, но по усмотре

нию лагерной администрации он мог продле-ваться и, как правило, большинство политза-ключенных («неисправимых») находились в лагере по году и больше. Концлагерь стал инструментом политики устрашения масс, уничтожения их революционного авангарда.

Лагерь находился на западной окраине Бе-резы-Картузской, у шоссе Брест — Барано-вичи. Два длинных трехэтажных краснокир-пичных здания-блока со вспомогательными постройками были огорожены высоким забо-ром и обнесены колючей проволокой. Прибли-жаться к ним, фотографировать запрещалось, местным жителям возбранялось даже смо-треть или показывать в его сторону. Въезд в само местечко без специального разрешения был закрыт.

Лагерь отличался особо жестоким режимом, целью которого было превратить формально «безобидное» место временной изоляции в не-прерывную физическую и моральную пытку для узников. Лагерную практику цинично охарактеризовал первый комендант лагеря Болеслав Греффнер: «Из Березы можно вый-ти только на собственные похороны либо в дом умалишенных». Каждый шаг заключен-ных сопровождался палочными ударами охранников, унижениями и издевательствами. Вообще бессмысленные постоянные избиения были настолько характерной чертой лагерной жизни, что даже узники свыкались и воспри-нимали это как мучительную, но неизбежную часть режима. Тела арестантов постоянно бы-ли в ссадинах, кровоподтеках и ранах.

По прибытии, когда заключенные переда-вались лагерной охране и за ними закрыва-лись лагерные ворота, сразу начиналось зна-комство с лагерными порядками. С первой же команды «Бегом марш!» новоприбывшие по-знавали «дух Березы» — на них обрушива-лись лавина ударов, изматывающий темп ко-манд и их исполнения. Все действия должны были выполняться бегом, быстро, беспрекос-ловно. Ошеломленные увиденным, подавлен-ные страшной обстановкой, циничными уни-жениями, новички проходили дезинфекцию, остригались, получали арестантскую одежду с нашитыми и нарисованными номерами. Первые дни узников на работы не посылали. Проводились так называемые дисциплинар-ные упражнения — бесконечная муштра, суть которой заключалась в причинений людям изощренных мучений. Спали на мокром бе-тонном полу в неподвижных позах. После такого «карантина» происходило распределе-ние по камерам.

О действовавшей в лагере дисциплине, на-казаниях и «уставе» заключенные узнавали на собственном, часто трагическом опыте. Советы товарищей помогали новичкам в пер-вые дни скорее ознакомиться с окружением и тем самым избегать инцидентов. В лагере все делалось по команде или соответствую-щему сигналу. День начинался с подъема в 4 часа утра. После неподвижного ожидания у нар подавался сигнал, и все бросались к полкам с одеждой одеваться. Затем, подго-няемые угрозами и ударами, заключенные бежали к бочкам с застоявшейся водой. Умы-вались в основном без мыла, часто не было полотенец, вытирались наспех рукавом или полой. Так же бегом возвращались заправ-лять постели, при этом от истертого напол-нения сенников в камерах поднималась гу-стая пыль. После этого забегали за котелка-ми и направлялись на завтрак. Все операции проходили в лихорадочной спешке. Любая погрешность дорого обходилась «виновному». Понукаемые угрозами, тяжело бегущие мол-чаливые группы узников представляли собой страшное зрелище.

На прием пищи давалось очень мало вре-мени. Заключенные не успевали съедать да-же ту небольшую порцпю, которую им выда-вали. Не хватало мест за столами, поэтому ели, сидя на полу. При появлении началь-ства необходимо было прекращать еду и вста-вать. Хуже всего приходилось тем, кто полу-чал порции последними, так как сразу же для всех давалась команда в туалет. На эту процедуру отводилось буквально несколько минут. Спешка, скученность приводили к дав-ке, люди пачкались нечистотами. Нарушив-ших, по мнению полицейского, порядок тут же заставляли ползать по загаженному полу. Воды в лагере хронически не хватало даже для питья, поэтому при ее недостатке и за-претах нельзя было помыться.

Затем следовало общее построение, на ко-тором комендант принимал рапорты о нару-шениях, определял наказания провинившим-ся. В конце происходило распределение на работы.

Лагерные работы заключались в изнуряю-щем, часто бессмысленном труде. Группы арестантов рыли землю, дробили и перетаски-вали камни, трамбовали дорогу, изготавлива-ли бетонные плиты для мостовых. В лагер-ном хозяйстве не было лошадей, вместо них в плуги, бороны, телеги, дорожные катки впрягали людей. Особенно отвратительной была работа по приготовлению компоста, где заставляли выносить кал на носилках из от-стойников, вручную перемешивать его с тра-вой и землей. Все делалось опять же при от-сутствии воды. На эту работу обычно посы-лали интеллигентов. Работавшие на уборке голыми руками рвали крапиву, убирали ко-лючий кустарник.

Однако даже такая работа, по свидетель-ству узников, была лучше муштры, которой подвергались те, кто не попадал в рабочие бригады и в течение всего дня на плацу дол-жны были заниматься мучительными «упраж-нениями»: бесконечно выполнять команды «бежать», «ложись», «встать», ползать на чет-вереньках по щебню, прыгать «по-лягуша-чьи», на корточках и т. д. до полного изне-можения при непрерывном избиении. И ра-бота и упражнения делались в ускоренном темпе. Лагерная действительность ужасала даже привыкших к ужасу узников. Бывший заключенный Березы И. Семенюк вспоминал: «...молча возвращались в лагерь. На плацу еще продолжалась муштра. Сотни людей пол-зали, бегали, как-то странно подпрыгивали, а над ними, как коршуны, носились полицей-ские, размахивая дубинками. И над всей этой впервые увиденной мной как бы со стороны непередаваемо жуткой панорамой клубились тучи пыли и стояла мертвая тишина» ⁷ .

Заключенным не разрешалось разговари-вать, здесь существовал своеобразный «режим молчания». Обращаться к охране следовало в унизительных позах со словами «рапортую послушно», «покорнейше прошу», любые, да-же самые неразумные приказания необходи-мо было немедленно выполнять.

За малейшие нарушения узники подверга-лись дополнительным наказаниям. Самым рас-пространенным было заключение в карцер — каменные мешки без света, страшное «дно Березы». Здесь морили голодом, лишали сна. Бетонный пол поливался водой, чтобы аре-стованный не мог согреться, каждый час на-до было откликаться на зов часового. В та-

кик условиях у самых крепких на третий — четвертый день начинались галлюцинации. Когда узников выпускали из карцера, их ослеплял дневной свет, они не могли само-стоятельно передвигаться. Кроме карцера применялись и другие наказания и «развле-чения», нередко зависевшие от жестокости и настроения надзирателя, часто доходившие до садистской извращенности. Издевались над инвалидами и больными, над интеллигентами и особенно над коммунистами. Для послед-них во дворе лагеря была сделана «красная дорога» — насыпанная из битого кирпича по-лоса длиной около пятидесяти метров. Нака-зуемый полз по осколкам на локтях или шел на коленях с поднятыми руками. В конце экзекуции объявлялось, что он совершил «пу-тешествие в Москву». Особой жестокостью выделялись сменивший Греффнера второй комендант лагеря Камаля-Курганский, комен-дант арестантского блока Пытель, охранники Гославский, Марковский, Надольский, Прухне-вич, Сверковский, Солецкий, Томака. Целью своей службы они ставили причинение полит-заключенным наибольших моральных и фи-зических страданий.

Постоянно применялись массовые наказа-ния и расправы, особенно в дни революци-онных праздников, как это было в мае 1936 г., когда были до смерти забиты заключенные Германисский и Мозырко, а многие изуве-чены.

Условия существования в Береза-Картуз-ском концлагере время от времени менялись, в основном в худшую сторону; периоды по-слаблений в режиме сменялись новыми уже-сточениями. В частности, со второй половины 30-х годов было введено «дополнение» к ла-герному распорядку — пытка «стоянием» — запрещение отдыхать в нерабочие дни. Если до этого можно было по воскресеньям и офи-циальным польским праздникам сидеть на полу, то теперь заключенных заставляли весь день стоять у нар по стойке «смирно», что являлось исключительно тяжелым испыта-нием.

Менялся и количественный состав узников. Так, в начале 1936 г. в лагере осталась не-большая группа коммунистов. Но уже к вес-не снова начали прибывать большие партии арестованных, среди которых были и уголов-ники. Они, как правило, привлекались охра-ной к. надругательствам над политзаключен-ными, из них была составлена группа так называемых «инструкторов», состязавшихся в жестокости с полицейскими.

Убийственный темп от подъема до отбоя, отсутствие элементарной санитарии, постоян-ные наказания превращали жизнь узников в непрерывный кошмар, в котором новый день приносил новые страдания, постоянное ожи-дание чего-то страшного.

Но сильные духом люди и в таких невы-носимых условиях не ломались, продолжали бороться. Под нумерованными лохмотьями оставались мужественные сердца и сопротив-ляющийся разум. Часто единственным спа-сением в нечеловеческих условиях была вза-имовыручка, поддержка товарищей. Несмотря на то, что любое проявление взаимопомощи среди заключенных немедленно каралось и «каждый шаг солидарности был кровавым шагом», многим именно она помогла вынести суровые испытания. Прошедшие Березу вспо-минают, что даже осторожный шепот: «Дер-жись, товарищ!» вливал в них силы на мно-гие дни. Более сильные брали часть работы на себя, сбавляли темп, делились скудной пи-щей, пытались облегчить участь сидевших в карцере. Внешне «березняки» выглядели ту-пыми, бездушными автоматами, но в сердцах

у них жило чувство ненависти и презрения к своим мучителям.

Среди политзаключенных (их всегда было большинство в лагере), находились видные деятели революционного подполья, такие, как А. И. Король, Ф. Г. Марков и другие. Под их руководством действовал лагерный под-польный партийный комитет. Он был создан уже в 1934 г. Сразу началась организация свя-зи с коммунистическим подпольем. Комитет руководил деятельностью партийных троек в камерах, работой лагерной коммуны, которая организовывала и осуществляла взаимопо-мощь среди заключенных. Основным требо-ванием партийного комитета было: не падать духом, помочь выдержать товарищу. Револю-ционные праздники, пусть своеобразно и скрытно, но всегда отмечались политзаклю-ченными.

Суть лагерного режима состояла в том, что-бы сломить людей не только физически, но, главное, морально, заставить отказаться от своих убеждений, от принадлежности к рево-люционным организациям. Формой отказа служило подписание соответствующей бума-ги, называемой декларацией. После особенно жестоких издевательств, когда нервное напря-жение достигало предела, заключенного вы-зывали в комендатуру или приходили к не-му в карцер и предлагали подписать декла-рацию в обмен на обещание свободы, избав-ления от мук. За декларациями регулярно приезжали и специальные чиновники из Вар-шавы. Но подавляющее большинство полит-заключенных отвергали сделку, предпочитая страдания предательству. Дважды прошед-ший Береза-Картузский концлагерь украин-ский поэт Александр Гаврилюк сказал об этом так: «В большом изоляторе Березы от-сеивалось все слабое и мягкотелое. Декларан-ты освобождались, едва пролетев через Бе-резу, а закаленная сталь пролетариата мар-шировала по ее полям, среди пеших и кон-ных полицейских, среди выдрессированных собак-волков, под пулеметами. Безоружная и измученная, но несгибаемая, непоколебимая и грозная, она выполняла все приказы и, од-нако, оставалась самой непокорной. По по-становлению коммуны заключенные не вы-полняли лишь один приказ — приказ о «скло-не». «Склон!» означало наклониться и под-ставить полицейскому спину. Добровольно этого не делали. И тогда полицейский при-казывал лечь, лежачего истязал еще сильнее, еще свррепее. Шли на это, лишь бы не уни-жать достоинства, подставляя добровольно спину для истязаний». ¹

За 5 лет существования концлагеря в Бе-резе-Картузской через его «конвейер» прошло около 10 тысяч человек. Некоторые погибли в лагерном аду. Были замучены коммунисты И. Недельский, И. Мозырко, А. Германисский, Я. Пидсадюк, М. Кривонос. Многие остались калеками. Прошли через лагерь и некоторые местные коммунисты, в том числе из Бере-зовской подпольной районной организации КПЗБ — С. Трутько, И. Гордейчик, Н. Костю-кович, М. Скробот, пружанские подпольщики С. Самойлович, А. Минич, С. Потеруха. К «землякам» у лагерного руководства было особое отношение — они подвергались усилен-ному «перевоспитанию». Но никто из них не сломался, не изменил делу борьбы.

Несмотря на все меры властей, утаить прав-ду о Береза-Картузском концлагере не. уда-лось. Становились все более известными фак-ты жестокого обращения с узниками. Ши-рилось движение за ликвидацию лагеря. Тру-дящиеся Польши, СССР, прогрессивные си-лы Европы вели борьбу в защиту его узни-ков, помогали семьям заключенных.

Конец существованию мрачного застенка положила в сентябре 1939 г. Красная Армия, пришедшая с освободительной миссией на землю Западной Белоруссии. В память о стра-даниях и борьбе заключенных, на месте быв-шего концлагеря в 1962 г. установлен обелиск.

Гаврилюк А. Песни из Березы. М., 1954. С. 78.

Свидетельствуют документы

Из воспоминании Григория Снастного, бывшего в 1939 году узником Бе-реза-Картузского концлагеря

...Лагерь размещался в бывшем военном го-родке царского артиллерийского полка. Го-родок состоял из трех основных кирпичных зданий (после организации лагеря одно из них осталось за внешним забором, в нем раз-местились комендант лагеря, его помощник и их семьи). Во втором здании были карауль-ное помещение, полицейские казармы, пекар-ня, склады с продовольствием, оружие и бое-припасы. В третьем здании содержались за-ключенные. Первый его этаж был приспособ-лен под кухню и столовую. На втором и тре-тьем этажах, разделенных по всей длине коридором, находились камеры. Кроме этих зданий, на территории лагеря имелись полу-подвальное помещение — карцер, ранее слу-жившее для хранения горюче-смазочных ма-териалов и боеприпасов, баня и какое-то складское помещение, приспособленное под бетонную мастерскую, в которой узники изго-тавливали плиты для мостовых и тротуаров.

Лагерь был огорожен высоким дощатым за-бором, а поверх забора была протянута ко-лючая проволока. На каждом углу забора имелись сторожевые вышки, на которых кру-глосуточно дежурили полицейские, вооружен-ные пулеметами. С наружной стороны лагерь охранялся конным патрулем. Здание, в кото-ром содержались заключенные, имело допол-нительную ограду из колючей проволоки. Кроме того, лагерный двор с помощью про-волочных заграждений был разбит на отдель-ные секции...

30 августа 1934 г.

В дополнение к рапорту, представленному г-ну воеводе об организации в здеш-нем лагере комитета заключенных коммунистов, в порядке получения агентур-ных донесений сообщаем следующее: арестанты-коммунисты разделились на наи-более испытанных конспиративных деятелей и на менее испытанных.

Наиболее испытанные деятели образовали узкий коммунистический комитет лагеря из трех лиц. Комитет имеет своей целью установить связи с органами партии при помощи МОПРа и использовать связи для ориентировки и выработ-ки тактики коммуны внутри лагеря, что означает или намерение арестантов-ком-мунистов подчинить себе полностью лагерную дисциплину, или проводить в не-котором смысле дезорганизаторскую работу в зависимости от директив, какие бы они получили извне...

ИЗ СООБЩЕНИЯ ОТДЕЛА ОБЩЕСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ

ПОЛЕССКОГО ВОЕВОДСТВА

3 декабря 1934 г.

В воеводство поступили сведения, что 16 и 18 ноября с. г. состоялась общая для всей страны конференция окружных секретарей КПП с участием представи-телей ЦК КПЗУ и ЦК КПЗБ, Кроме того, в конференции принимали участие представители нескольких окружных еврейских организаций-

Во время конференции были прочитаны 2 доклада: политический и об эконо-мическом положении в стране и за границей. В прениях поднимались вопросы, касающиеся единого фронта и Березы-Картузской... Поступило предложение про-вести 25 ноября с. г. по всей стране кампанию против лагеря в Березе-Картуз-ской либо, в случае невозможности организации ее в такой короткий срок, по-святить весь декабрь с. г. кампании против лагеря...

Сообщая об изложенном для сведения, воеводство предлагает усилить раз-ведку для получения более подробных сведений относительно:

1) кампании Компартии против лагеря в Бѳрѳзе-Картузской...

Независимо от этого следует всеми имеющимися в распоряжении средствами уничтожать каждое проявление кампании Компартии против лагеря...

ИЗ ЗАПРОСА ГРУППЫ СЕНАТОРОВ ПА ЗАСЕДАНИИ СЕЙМА

ПО ВОПРОСУ О БЕСЧЕЛОВЕЧНЫХ УСЛОВИЯХ СОДЕРЖАНИЯ

УЗНИКОВ КОНЦЛАГЕРЯ

18 ноября 1934 г.

Лица, находящиеся в заключении в Березе-Картузской, подвергались физи-ческим и моральным издевательствам, оскорбляющим личное достоинство за-ключенных и подрывающим их здоровье. Комендантом лагеря назначен подип-спектор полиции Болеслав Греффнер, которого общественность знает по его дей-ствиям в Познани 19 марта 1931 г. на площади Свободы и во дворе комендатуры полиции.

В постановлении прокурора Позпанского окружного суда от 30 июня 1931 г. констатировалось, что, отвечая на жалобы избитых граждан, подинспектор Греф-фнер сказал: «Дураки полицейские, мало били!» В постановлении этом отмеча-лось также, что, когда полицейские, находившиеся во дворе комендатуры поли-ции, избивали арестованных граждан, подинспектор Греффнер сам был в здании комендатуры.

Питание заключенных в концентрационном лагере было значительно хуже, чем предусмотрено распоряжением министерства юстиции от 20 июня 1931 г., кото-рое является обязательным даже в отношении лиц, осужденных за тяжкие пре-ступления и лишенных гражданских прав.

Заключенных кормили в числе других продуктов недопеченным хлебом, чер-вивым горохом, салом с червями. Больным не разрешали соблюдать диету. Ли-цам, выходившим на работу за черту лагеря, вначале (на протяжении несколь-ких недель) давали обед только в 5 часов вечера. Не разрешали получать продо-вольственных посылок.

Не менее тяжелыми были санитарные условия. Заключенные не имели ни кро-ватей, ни нар. Сенники без подушек лежали прямо на полу. Запрещалось поль-зоваться зубными щетками, а мыла не давали на протяжении нескольких недель. В камерах не было ни столов, ни скамеек, запрещалось садиться на сенники, и сидеть можно было только на голом полу.

В карцере, в который сажали за мелкие провинности, как например, в случае обнаружения у заключенного какого-либо мелкого предмета, заключенные спа-ли на голом полу, в тесной, совершенно темной и сырой камере, из которой даже после кратковременного пребывания, выходили настолько ослабевшими, что не могли держаться на ногах.

Заключенных принуждали выполнять тяжелую физическую работу в самом лагере и за его чертой. Кроме того, они вынуждены были выполнять наиболее неприятные операции, так как их заставляли чистить уборные и мыть голыми руками плевательницы не только свои, но и те, которыми пользовалась полиция.

Заключенных избивали при любой возможности: в коридорах, когда заключен-ные пробегали по приказу полиции, во время работы, когда ослабленные ужас-ными условиями питания и содержания заключенные не могли справиться с за-данием, требовавшим большого напряжение физических сил. Избиение не было исключительным случаем, а представляло собой осуществление принципов пове-дения, установленных лагерными властями. Так, сразу после доставки первой же партии заключенных, подинспектор Греффнер в их присутствии обратился к по-лицейским с предложением, чтобы онп «лупили прямо по голове» в случае, еслп найдут нужным. Кроме того, один из замещавших Греффнера комиссаров поли-ции, принимая новую партию заключенных, сказал им: «Мир еще не видел того, что мы тут вам устроим.»...

Надзор за концентрационным лагерем в Березе-Картузской осуществлял по-лесский воевода Вацлав Костек-Бернацкий, являвшийся па этой территории выс-шим представителем польского правительства. Он часто приезжал в лагерь и не только знакомился с общими условиями, существовавшими там, но и вникал в мелкие детали обращения с заключенными.

Отношения, складывающиеся в Березе-Картузской, были известны и централь-ным политическим органам. Об этом свидетельствует пребывание в лагере дирек-тора политического департамента министерства внутренних дел Ковецкого, кото-рый угрожал лицам, освободившимся из лагеря, повторным заключением в том случае, если они будут рассказывать о том, что пережили в Березе. Этим самым указанный чиновник подтвердил, что косвенные виновники создания таких по-рядков сами считали их незаконными и недостойными.

Указанные факты издевательств над людьми, которым не только не доказали никакой вины, но действия которых не рассматривались в судебном порядке, яв-ляются грубейшим нарушением статьи 98 конституции, предусматривающей, что «наказания, связанные с физическим мучением, запрещены». Отношение к лю-дям, заключенным в концентрационном лагере в Березе-Картузской, создало для людей, не осужденных каким-либо законным приговором суда республики, катор-гу худшую, чем та, которую знала царская Россия.

Подписавшиеся обращаются к председателю Совета Министров с вопросом:

— Являлись ли описанные выше факты бесчеловечного обращения с заклю-ченными в концентрационном лагере в Березе-Картузской исполнением распоря-жений правительства?

Печатается по кн.: Они не стали на колени. Мн., 1966.

Такое не забывается

Из воспоминаний С. А. Трутько

В подпольную коммунистическую органи-зацию я вступил в мае 1923 года. Произошло это так.

Шел из д. Соколово в Березу, решил отдох-нуть возле дома Ивана Васильевича Ходана. Хозяин был во дворе и пригласил меня в ха-ту. Мы разговорились.

— Ну как жизнь, Степан,—поинтересовал-ся он.

— Надо бы хуже, да некуда. Не приду-маешь.

— Я, между прочим, давно к тебе пригля-дываюсь. Мужик ты твердый, честный.

— Спасибо на добром слове. Да вот только честность нынче дешево стоит. Хуже чем со скотом обращаются с нами паны, чтоб они сквозь землю провалились вместе со своими порядками.

— Да, брат, не у тебя одного душа злобой на панов круто заварена.

— Это верно, но что делать?

— Бороться надо, Степан, бороться! Готов ли ты к этому?

— Готов. Давно на панов руки чешутся.

— Я знал, что другого ответа от тебя не услышу. Так вот слушай. У нас в районе есть подпольная коммунистическая организация. Хочешь вступить в нее?

— Со всей душой, лишь бы приняли.

— Вот и хорошо. Пойдем вместе, одной до-рогой.

В этот же день Иван Васильевич познако-мил меня с Михаилом и Розалией Кутниками. Потом я был вызван на собрание, которое со-стоялось в Березе, за церковью, у реки Кре-чет. Там меня приняли в члены организации. Поручили организовать ячейку в своей де-ревне Огородники, дали установку, как вести работу. Вскоре организация в Огородниках была создана. Кроме меня в нее вошли М. Т. Данилькевич, а также П. Б. Ковалевич и П. А. Трутько (оба впоследствии расстреля-ны немцами).

Коммунисты распространили свое влияние и на другие деревни. В них тоже формиро-вались коммунистические ячейки. В деревне Речица вступили в партию И. Я. Пунько, И. В. Матусевич, Я. С. Басик; в д. Спорово — М. Лю-тич, А. Волчок, М. Прокурат. Начали действо-вать коммунистические ячейки в Песках, Вой-тешине, Лисичицах. За короткое время сетью подпольных коммунистических организаций были охвачены все крупные деревни Песков-ской гмины. Сначала все они входили в За-речский подрайком, а затем решено было со-здать и Песковский. В 1925 году на одном из собраний я был избран секретарем Лесков-ского подрайкома КПЗБ. Получал подполь-ную литературу через техника подрайкома П. В. Ковалевича. Все члены ячеек регулярно платили членские взносы и аккуратно вы-полняли партийные поручения. Мы распро-страняли политическую литературу среди на-селения, вывешивали красные флаги и ло-зунги, расклеивали листовки. Особенно актив-но проводили эту работу накануне револю-ционных праздников.

Помию, на 1 Мая 1925 года мы расклеили листовки и вывесили флаги на самых людных местах: на перекрестках дорог, телеграфных столбах и самых высоких соснах. Крестьяне собирались возле листовок группами, читали их вслух, были очень оживлены.

Полиция неистовствовала. Усердные служа-ки рыскали по. деревням, срывая лозунги и листовки, допытываясь, чьих это рук дело. Но безрезультатно. В деревне Огородники, увидев развевающееся на ветру огненное по-лотнище, полицейский подошел к крестьянке М. Н. Трутько и спросил:

— Эй, кобета, не видала, кто повесил штан-дарт?

— Где, паночку, повесили жандарма?

— Не жандарма, пся крев, а штандарт,— сказал в злобе полицейский и показал на красное полотнище.

— Так это же, паночку, флаг, большевист-ский флаг.

— А ты не видала, кто его повесил?

— Як же, паночку, их убачишь, они же в России. Наверно, оттуда прилетели и пове-сили.

Рассерженный полицейский плюнул иа до-рогу и поспешил снять полотнище.

Трудящиеся решительно поднимались на борьбу с польскими властями. Начали дей-ствовать партизаны. Мы поддерживали с ни-ми связь. Летом 1925 года я и И. В. Ходан вы-вели одну из партизанских групп из-под уда-ра карателей. Вскоре мы приняли еще одну вооруженную группу и спрятали ее в деревне Речица в сарае И. Я. Пунько. Через четыре дня след и этой группы затерялся в глухих лесных урочищах.

Из Пружанского района к нам прибыли три вооруженных товарища. Мы временно поме-стили их в сарае П. Б. Ковалевича. Однако, дело не обошлось без шума. Кто-то выследил наших гостей. Ночью более 30 полицейских окружили усадьбу Ковалевича. Выйдя на рас-свете на крыльцо, хозяин увидел цепь поли-цейских и бросился бежать, стремясь отвлечь их внимание. Замысел удался. Пока полицей-ские преследовали Ковалевича, пружанцы су-мели незаметно уйти в лес.

Борьба не прекращалась. В 1926 году побе-дой закончилась забастовка крестьян, рабо-тавших у графа Пусловского. Зимой 1927 го-да добились удовлетворения своих требова-ний лесорубы и возчики деревни Речица и станции Бронная Гора. Эти победы показали крестьянам, что при хорошей организации можно вести борьбу с помещиками и пред-принимателями и добиваться своего.

В 1928 году я был осужден на два года, срок отбывал в слонпмской, затем в седлецкой тюрьмах. В 1930 году вышел на волю и немед-ленно включился в подпольную работу.

Польские власти стремились распростра-нить в деревнях влияние своих организаций «Стщелец», «Касса хворых», «Пожарная стра-жа», «Блок беспартийных», «ППС», с помо-щью которых рассчитывали вырвать трудя-щихся западных областей Белоруссии из-под влияния КПЗБ, сделать их лояльными к поль-ским властям. В ответ на это мы терпеливо разъясняли крестьянам сущность политики правительства Пилсудского и цели этих ор-ганизаций.

В 1930 году в Огородники приехал «пан по-сол из сейма» для организации «Куста роль-ничего» («Союза земледельцев»), В Огородни-ковскую школу собрали крестьян из Соколо-во, Речицы, Стрпгпнп, Совино, Нового и дру-гих деревень. «Пан посол» начал свою речь с нападок и клеветы на Советский Союз, убеждал крестьян, что в Польше можно в сто раз лучше прожить на меньшем клочке зем-ли, чем в России в колхозах.

Я не вытерпел и перебил казенного крас-нобая:

— Зачем пану плакать о народной доле в Советском Союзе. Не лучше ли поговорить о жизни народа в Польше, у нас в белорусском Прибужье? Вы нам расхваливаете райскую жизнь на клочке земли потому, что боитесь, как бы мы, по примеру русских, не отобра-ли у помещиков землю.

Тут же десятки рук потянулись к «пану послу», потрясая многочисленными квитан-циями, извещениями о штрафах, налогах и других поборах.

Краснобай быстро изменил свой тон и за-кричал:

— Я вижу, и тут не обошлось без больше-вистской заразы и красных червонцев...

— Тебе, Трутько, только за решеткой си-деть, а не на собраниях выступать,—закри-чали на меня панские прихлебатели и потре-бовали, чтобы полиция вывела меня.

Как-то в феврале 1932 года ко -мне пришел односельчанин Кулинка, член нашей ячейки КПЗБ, и принес пачку подпольной литерату-ры. Я ее как следует не спрятал, потому что решил в тот же вечер передать товарищам. И вот примерно через два часа этот же Ку-линка вместе с комендантом Родванским и полицейскими приехал ко мне и потребовал, чтобы я возвратил ему литературу.

— Вон из моей хаты, провокатор! — ответил я и, обращаясь к коменданту полиции, до-бавил:

— Никакой литературы у меня нет.

Комендант дал знак полицейским. Те при-перли меня к стене, а комендант надменно произнес:

— Так будет спокойнее. Немедленно отдай-те литературу, иначе мы поднимем вас на штыках,— и три штыка уперлись в мою грудь.

— Я вам ответил, что никакой литературы не получал. Делайте со мной, что хотите.

Тогда комендант начал меня избивать и бил до тех пор, пока я не потерял сознание. Когда я очнулся, полицейские и Кулинка уже дер-жали в руках пачку литературы.

Меня арестовали, а вслед за мной и моего брата Петра, П. Ковалевича, П. Мостыку из Войтешина, М. Лютича, А. Волчка из Споро-ва, а также и самого Кулинку.

Во время допроса мне несколько раз устра-ивали очную ставку с провокатором. Тот до-казывал, что я являюсь секретарем подрай-кома. Несмотря на зверские избиения, я ка-тегорически отрицал свою принадлежность к КПЗБ.

Нас судили в Слониме. Меня первым вызва-ли давать показания суду. Когда зачитали обвинительное заключение, задали вопрос, признаю ли я себя виновным.

— Виновным себя не признаю, потому что в этом деле есть другие прямые виновники,— ответил я.

Прокурор и судьи насторожились, повесе-лели. Опп думали, что я начну давать пока-зания, рассказывать о работе коммунистиче-ского подполья, но я их разочаровал. Я гово-рил о бесправии, нищете, темноте и невеже-стве, о произволе польских властей.

— Виновато во всем только правительство Пилсудского и его наймиты,— заявил я.

Меня лишили слова.

Примерно так же говорили на суде и дру-гие товарищи. Только провокатор Кулинка подробно рассказывал о пашей деятельности. Меня приговорили к шести годам тюремного заключения, в остальных к двум годам. Ку-линка просидел несколько месяцев, затем был освобожден.

В то время шло сильное наступление на права заключенных. В Слонимской тюрьме нас, политзаключенных, поместили вместе с уголовниками, лишили возможности иметь книги и письменные принадлежности, сокра-тили прогулки. На прогулках требовали, что-бы заключенные двигались с опущенной го-ловой, с заложенными назад руками, соблю-дая дистанцию в десять шагов. Мы не могли смириться с таким режимом. На прогулку я вышел с поднятой головой, размахивая рука-ми. Последовала команда стражника: «Ру-ки — назад, голову опустить!» Я не подчинил-ся. Меня схватили за ворот рубахи и пота-щили в карцер — каменный мешок, два ша-га в ширину и столько же в длину. Окон не было. Вечно сырой цементный пол, зловоние. Через карцер проходила канализационная труба, сквозь нее просачивались испражне-ния. В карцере через день выдавали по по-ловине пайка хлеба, остальное время узник довольствовался водой.

Через неделю меня выпустили. Когда я вы-шел на свет и свежий воздух, не мог удер-жаться на ногах. На прогулке вся история повторилась снова. Опять сижу неделю в кар-цере, потом еще неделю, после чего меня бро-сили в одиночку.

Политзаключенные, протестуя против про-извола тюремного начальства, объявили го-лодовку. Связь между собой мы держали по-средством перестукивания. На пятый день голодовки меня избили до полусмерти и бро-сили в общую камеру, где находились еще 15 политзаключенных. Здесь нас тоже изби-ли, затем сковали общей цепью и под уси-ленной охраной отправили на станцию. Сам я двигаться не мог, меня вели под руки. По дороге конвоиры попытались выбросить меня из вагона, но я намертво вцепился в прико-ванный к стене столик.

В седлецкой тюрьме порядки были не луч-ше. Политзаключенные вели борьбу за свои права. Мы активно включились в нее. Я был избран членом тюремного комитета. Вскоре меня с группой товарищей переправили в дрогобычскую тюрьму, из которой я вышел в конце июня 1936 года.

Через 10 дней после приезда домой я был вновь арестован и отправлен в Коссово. Ко-мендант полиции Родванский в первую оче-редь спросил:

— Вызванье? (Вероисповедание.)

— Без вызванья,— ответил я.

Комендант ударил меня по лицу и опять спросил:

— Вызванье?

— Без вызванья! — вновь ответил я.

Тогда комендант набросился на меня с ку-лаками и бил до тех пор, пока сам не обес-силел. Через несколько минут меня завели в отдельную глухую комнату. Там было 10 сы-щиков. Старший из них, некто Щука, спро-сил меня:

— Вызванье?

— Без вызванья,— ответил я.

— Без вызванья? — как бы удивляясь, про-изнес Щука,—что ж, сейчас мы будем тебя крестить. Вот твои крестные отцы. Ты знаешь этого пана? — обратился он ко мне.

— Не знаю.

— Это пан прокурор. А этого, пана зна-ешь? — показывая па другого субъекта, про-должал Щука.

— Не знаю.

— Это пан следователь. А этого пана зна-ешь? — показал он на третьего.

— Не знаю.

— Он следит за каждым твоим шагом и за это зарплату получает. Ну, вот и познако-мились. А теперь давайте крестить.

И вот подходит один из них и со всего раз-маха бьет меня по лицу. Я устоял па ногах. Тогда подошел другой и также ударил со всего размаха. Мпе снова удалось удержать-ся.

— Побачьте, як бить треба,—сказал Щука и ударил меня кулаком в висок. Как сноп я свалился на цементный пол. Тогда все сы-щики набросились на меня. Билп резиновой палкой по пяткам, били по плечам и поясни-це, бросали на цементный пол. Несколько раз я терял сознание, меня отливали холодной во-дой и начинали истязать снова.

Полуживого сфотографировали во всех по-ложениях, вывели на улицу и приказали ид-ти домой, строго предупредив, что, если я направлюсь в город Коссово, они вновь аре-стуют меня и прикончат.

Еле передвигая ноги, я направился домой. Мне помогли добраться. Односельчане дума-ли, что я уже не жилец на белом свете. Блу-депские, стригинские и огородниковские ком-мунисты собрали 250 злотых и купили мне лекарства. Через несколько месяцев я начал поправляться.

Полиция пристально следила за мной и, ви-димо, решила избавиться от меня. Вот поче-му, как только я немного окреп, в конце сен-тября 1937 года меня арестовали, направили в д. Пески, а оттуда в Береза-Картузский кон-центрационный лагерь.

Привезли ночью. Только я слез с машины, как раздалась команда: «Бегом!». Управле-ние, где находился комендант лагеря, было расположено в парке, и меня погнали туда. В парке было много дорожек, на каждой стоял полицейский с резиновой дубинкой. Я побе-жал по одной дорожке. Навстречу мне бро-сился стражник и с криком «куда?!»—уда-рил. Сзади пустили в ход свои дубинки сопро-вождавшие меня двое полицейских. Я повер-нул обратно и побежал по другой дорожке, по и здесь меня продолжали избивать. То же

Личное дело бывшего узника Береза-Картузского концлагеря С. А. Трутько.

самое произошло на третьей и четвертой до-рожках. Наиздевавшпсь вволю, полицейские загнали меня в комендатуру.

Кабинет коменданта по своему убранству напоминал церковь. В нем стояли статуи Иисуса Христа, богоматери, каких-то святых. Комендант сидел за столом, покрытым зеле-ным сукном. На груди у него висел крест «Впртути Милитари» — высшая правитель-ственная награда.

— Откуда? — спросил комендант. Я сказал.

— Вызванье?

— Без вызванья,— ответил я.

— Я спрашиваю о вызваньи? — вторично последовал вопрос.

Я опять повторил, что без вызванья.

— Видите, из деревни, а какой мудрый,— обратился комендант к полицейским и дал команду:

— Поучите его, как надо вести себя в раз-говоре с комендантом лагеря.

Полицейские вновь начали гонять меня по парку и бить резиновыми дубинками. Гоня-ли и били долго. Потом отправили к комен-данту блока. Тот спросил, откуда я, и велел раздеться и разуться. Я разделся. Он прика-зал повернуться несколько раз кругом, осмо-трел меня и, обращаясь к полицейским, за-ключил:

— О, еще есть места, где следов нема. Пло-хая работа. Потрудитесь исправить, панове.

И полицейские вновь начали меня истя-зать. Командуя то лечь, то встать, то бегом, то шагом, они избивали меня, а затем загна-ли в большую пустую камеру и приказали, чтобы я лег на цементный пол, сложил руки на груди и не шевелился. До этого я сильно разогрелся, был весь в поту. На цементном полу я замерзал и дрожал так, что не попа-дал зуб на зуб.

В таком положении пролежал более часа. Затем пришел полицейский и начал муштро-вать. Он заставлял ходить гусиным и утиным шагом, прыгать вприсядку и сопровождал каждый прием ударами дубинки. От изнемо-жения я упал. Полицейский не прекращал избивать меня. Это происходило ночью. До меня доносились стоны п крики заключен-ных. Мне стало жутко. Знает ли хоть кто-нибудь, что я здесь?

Утром я услышал топот множества ног. Шум был такой, точно рысью проходил эска-дрон кавалерии. Оказалось, это гнали аресто-ванных. Пробегая мимо моей камеры, они несколько раз открывали волчок и подбадри-вали меня скупыми репликами:

— Держись, товарищ, держись!

На следующий день меня одели в костюм из мешковины, на который нашили номер, и перевели в общую камеру.

Режим в концлагере был очень тяжелым. В 4 часа утра пронзительный свисток поли-цейского объявлял побудку. За три минуты арестованные должны были одеться, обуться, застлать нары и встать возле них по коман-де «смирно».

Но вот раздается команда полицейского:

— Под нары, бегом марш!

И начинается настоящее столпотворение.

Дело в том, что нары в камере двухъярус-ные, причем нижние размещаются близко от пола, заключенным бежать надо под ними в противоположные стороны. Во время бега не-возможно не встретиться с бегущими нав-стречу товарищами. Невольно получается заминка. В это время резиновая дубинка по-лицейского работает в полную силу, аресто-ванные раз пятьдесят пробегают под нарами.

В лагере не разрешалось ни разговаривать, пи ходить шагом. На завтрак давалось бук-вально три минуты. Не успеет последний аре-стованный получить кружку баланды, как раздается очередной свисток. Это значит, что надо бежать к корыту мыть котелок, и, не задерживаясь, спешить в камеру. Не успеешь поставить котелок на место, как раздается очередной свисток, на построение. Каждое утро перед строем проходит комендант блока и принимает рапорты от полицейских, а за-тем арестованных направляют на работы.

Как-только полицейский получит в свое рас-поряжение партию арестованных, те изо всех сил бегут к месту работы. Работы были раз-ные, но чаще всего нас заставляли перетаски-вать землю, возить камни. Заключенные вы-бивались из сил, но, чувствуя над собой ре-зиновую дубинку, старались удержаться на ногах. Тех же, кто не выдерживал такого напряжения, избивали и отправляли не ме-нее чем на пять суток в карцер.

Арестованным, которые не попадали на ра-боту, доставалось не меньше. Их выгоняли на обнесенную колючей проволокой площадь и начинали муштровать. «Занятия» начинали с бега в четверках. Гоняли до тех пор, пока большая половина заключенных не упадет. Тогда в воздухе начинали свистеть дубинки полицейских, чтобы проучить «нерадивых». Затем всех заставляли бегать на четверень-ках, прыгать по-лягушачьи, гоняли гусиным и утиным шагом и т. д.

После всех этих мучений и издевательств раздавался свисток на обед. Бегом, в четвер-ках, арестованные спешили за котелками, бе-гом возвращались обратно. На прием пищи давалось не более 5 минут, хотя обеденный перерыв формально объявлялся на час. Остальное время арестованные должны были стоять возле своих коек по команде «смир-но». Дежурный полицейский пристально сле-дил, чтобы кто-нибудь не пошевелился. «На-рушителям» тут же отпускали от 5 до 20 уда-ров по голому телу. После обеда до ужина продолжались те же работы и муштра.

Карцер находился в бывших цементирован-ных погребах. Пол всегда был в нем сырой. В маленькое оконце, похожее на амбразуру, едва проникал дневной свет. В карцере всегда находилось около 50 заключенных. «Штраф-никам» 4 дня в неделю выдавали только во-ду, а в остальные три дня — по 250 граммов хлеба. По негласному уговору заключенные, работавшие на кухне, всячески поддержива-ли питанием находившихся в карцере това-рищей. Когда я работал на кухне, то наре-зал сидящим в карцере не половинные, а полные пайки хлеба и в воду добавлял са-хар, за что сам был посажен на неделю.

Каждую субботу в концлагере была баня, заключенным меняли белье. Всех нас вы-страивали колоннами по сто человек и гнали бегом к бане. На помывку давалось не более пяти минут. Поэтому мы быстро раздевались и прямо в снег или в грязь, смотря по времени года, складывали одежду. В бане обычно де-журили трое полицейских с брандсбойтами.

Как только арестованные заполняли помеще-ние, полицейские пускали воду, и мощные ле-дяные струи, как удары кнута, хлестали за-ключенных, сбивая с ног. Мы, еле переводя дыхание, выскакивали на улицу, быстро оде-вались.

Кроме массовых издевательств, в лагере применялись и индивидуальные. Однажды меня вызвал полицейский и заставил мыть в коридоре пол. Когда я закончил, полицей-ский начал муштровать меня: заставлял пры-гать вприсядку, ходить утиным и гусиным шагом, затем вылил мне на голову ушат гряз-ной воды, приказал спуститься на корточках с третьего этажа во двор, а затем, избив до полусмерти резиновой палкой, погнал к ко-менданту блока.

— У тебя, арестованный, есть два выхода: или ты сгниешь здесь заживо, или сможешь сегодня же быть дома,— сказал, обращаясь ко мне, комендант п, минуту помедлив, доба-вил: — Выбирай одно из двух.

— Каким же образом, пан комендант, я могу быть сегодня дома? — спрашиваю я.

— О! От тебя требуется немногое: напиши и подпиши бумажку следующего содержания: «Я, нижеподписавшийся Трутько С. А., от-рекаюсь от коммунистической партии, прези-раю ее и обязуюсь быть лояльным по отно-шению к польскому государству».

— Это для меня, пан комендант, не под-ходит,— ответил я.

— В таком случае,—сказал комендант,— есть еще один выход. Старайся и в камере, и на работе быть с коммунистами, прислу-шивайся, о чем они говорят, и информируй нас. Если будешь стараться, то через два ме-сяца увидишь свою жену и детей.

— Это тоже не подходит, пан комендант.

— Мерзавец! — крикнул комендант.— Взять его! Пан полицейский, вы плохо перевоспи-тываете этого матерого преступника.

— Эту ошибку, пан комендант, я постара-юсь исправить,— ответил полицейский и вы-толкнул меня за дверь. Не буду рассказы-вать, как он издевался надо мной, скажу од-но—в камеру меня доставили полумертвым.

На такие «приемы» к коменданту блока по-падали периодически все заключенные не ре-же трех раз в месяц. Весь режим в лагере был построен так, чтобы сломить арестован-ных и духовно, и физически. Но это панам-душегубам не удавалось. Абсолютное боль-шинство заключенных стойко переносило все пытки и издевательства.

Со мной сидел председатель фабричного профсоюза из Лодзи Юзеф Недельский. На «приемах» у коменданта блока он держался стойко. Однажды, как сейчас помню, возвращались мы с ним вечером с ра-боты. Недельский не жаловался на свое здо-ровье. Ночью его вызвали к коменданту бло-ка, и больше он в камеру не вернулся. Утром мы узнали, что он лежит в морге. Нам уда-лось увидеть труп. Он был иссиня-черным от побоев и изуродован до неузнаваемости. По-добные происшествия в лагере происходили часто, но это не могло сломить дух большин-ства заключенных. Только некоторые, стре-мясь сохранить свою жизнь, подписывали пре-зренную комендантскую фальшивку.

В Польше, особенно в Варшаве, Лодзи, Ка-товицах и других городах, в большинстве де-ревень, рабочие, крестьяне и прогрессивная интеллигенция вели упорную борьбу за осво-бождение политзаключенных из концлагеря в Березе-Картузской. Под давлением широ-ких слоев общественности польское прави-тельство вынуждено было часть политзаклю-ченных освободить из мрачных застенков. Вот почему, продержав год в концлагере, вла-сти отпустили меня домой. Это было в авгу-сте 1938 года.

Односельчане предупредили, чтобы я осте-регался, так как полиция задалась целью во что бы то ни стало уничтожить меня. Об этом проговорился полицейский Новак. Со време-нем я стал замечать, что ночью возле окон отираются какие-то подозрительные типы. Вся эта возня кончилась тем, что 1 сентября 1939 года ко мне явились двое полицейских.

— За что вы хотите меня арестовать? — спросил я.

— У нас сейчас идет война с немцами. Вы — неблагонадежный для польского госу-дарства элемент. Поэтому вас приказано аре-стовать и доставить в концлагерь в Березе-Картузской.

Я четко сознавал, что попасть вторично, да еще в военное время, в Картуз-Березу — рав-носильно смерти, и поэтому решил во что бы то ни стало бежать. Полицейские подняли ме-ня с постели, к ним во двор я вышел в ниж-нем белье. Я попросил их зайти в хату обо-ждать, пока оденусь. Как только полицей-ские переступили порог, я бросился бежать, перепрыгнул через забор и помчался к лесу. Сообразив в чем дело, полицейские открыли огонь, но их пули миновали меня.

В лесу с помощью односельчан я скрывал-ся до 17 сентября. Потом мне стало известно, что полицейские на Варшавском шоссе и по-левых дорогах строят лесные завалы, стре-мясь помешать продвижению советских тан-ков. Я организовал молодежь, своих односель-чан, и мы, разоружив лесную охрану на Бронной Горе, стали охранять Лесковский спиртзавод. Комендант песковской полиции сбежал, но нам удалось его поймать.

Еще до прихода Красной Армии по селам

начали создаваться комитеты. Меня избрали председателем временного волостного коми-тета. Было это 19 сентября. Этот день никогда не изгладится из моей памяти, потому что к нам пришло освобождение.

В ноябре 1939 года меня избрали депутатом Народного собрания трудящихся Западной Белоруссии — полномочного органа, представ-лявшего подлинные интересы трудящегося населения западных областей Белоруссии.

Заканчивая свои записи, мне хочется ска-зать всем своим землякам, особенно моло-дежи: — Это самое полное человеческое сча-стье — быть советским гражданином, пользо-ваться всеми правами, которые записаны в Советской Конституции. Нам нельзя забывать о бесправии, нищете, которые испытывали трудящиеся западных областей Белоруссии в годы панского лихолетья. Без этого нельзя по-настоящему оценить наше прекрасное се-годня. Поэтому давайте изо дня в день упор-но и настойчиво трудиться на благо великой социалистической Родины и своего народа, делать все необходимое, чтобы быть истин-ным гражданином Советского Союза.

Сердце, влюбленное в бурю

Александр Акимович Гаврилюк, украинский революционный поэт и писатель, чья жизнь, борьба и творчество во многом были связа-ны с Брестчиной, в том числе и с Березой, родился 23.04.1911 года в селе Заболотье Бельского уезда бывшей Седлецкой губернии (ныне территория ПНР). Детство, совпавшее с 1-й мировой войной, мобилизация отца, не-избежные тяготы крестьянской семьи, ока-завшейся в прифронтовой полосе, тяжелая и унизительная доля беженцев — все это ста-ло страницами биографии будущего поэта. В 1915 году их семья эвакуировалась в Пе-тербург, в 1917 переехала в Воронежскую губернию, потом в Харьковскую. То было вре-мя тяжких испытаний, но и великих пере-мен: решалась судьба страны, решались судь-бы людей... Пришел из армии Аким Гаври-люк, и в 1921 году семья возвратилась на ро-дину. Подрос Александр, пошел в местную школу, и уже тогда становилось ясно: он ро-дился борцом, который не может и не будет мириться с несправедливостью. Тем более ему было с кого брать пример: отец, прошедший войну и две революции, участник штурма Зимнего, был подпольщиком, всегда в первых рядах крестьянской борьбы. Уже в школе проявился литературный талант Александра, ставший впоследствии главным оружием ре-волюционера. За сатирическое стихотворение «Вор» о местном попе Гаврилюка исключили из школы. В 15—16 лет он активно руково-дил бедняцкой молодежью Заболотья, орга-низовывал ее выступления, несколько раз был арестован.

В апреле 1929 года сына и отца арестовы-вают за хранение коммунистической литера-туры и бросают в бяло-подляскую тюрьму. Пребывание в застенке, хотя и недолгое, обо-гатило революционный опыт Гаврилюка-млад-шего, а главное, оп создал в заключении пер-вые зрелые произведения. В том же году львовский журнал «Вікна», проводя конкурс произведений пролетарских писателей За-падной Украины, напечатал отмеченный пер-вой премией рассказ-этюд Александра Гаври-люка «Прощайте», в котором с большой эмо-циональной силой выведен образ молодого революционера-борца. Это была своего рода литературная сенсация. В революционных кругах Западной Украины, Западной Бело-руссии, Польши, Чехословакии, Литвы загово-рили о появлении выдающейся личности. Начинается новый этап в жизни восемнадца-тилетнего полесского парня, ставшего знаме-нитым: он устанавливает связи с революцион-ными писателями, в 1930 году посещает Львов, продолжает печататься в «Вікнах». Затем возвращается домой и снова включает-ся в подпольную работу. Вот что вспоминает об Александре Гаврилюке В. Ласкович, один из его друзей и соратников': «В 1931 году ппл-судчики бросили Александра вместе с отцом в седлецкую тюрьму... Здесь он написал одно из самых значительных и популярных своих стихотворений того времени — «Песню» («Го-

¹ Воспоминания В. Ласковпча опубликованы в газете «Заря» 7 августа 1981 г.

лова ты моя нелегальная»). Вырвавшись из застенков с первыми освободившимися из тюрьмы политзаключенными, оно стало кры-латым. Мы тогда ничего не знали об авторе, но постоянно читали стихотворение на вече-ринках, массовках, в ночном. Местные «ком-позиторы» как могли перекладывали его сло-ва на музыку, придавая им свой оттенок, свой колорит, старались подчеркнуть силу духа, непреклонность воспетых борцов.

В начале 1932 года я был счастлив не толь-ко познакомиться с нашим героем подполья, но и стать его верным другом. Первая наша встреча состоялась на нелегальном комсо-мольском собрании возле его деревни. Тогда же познакомился с его добрыми, задушевны-ми родителями. Оба мы тогда, я и Александр, были секретарями подпольных райкомов ком-сомола: я — Брестского, он — Домачевского. Мы много раз встречались на собраниях, про-ходивших нелегально в различных местах: на берегах Буга, Лесной и в самом Бресте. В апреле 1933 года на партийной конферен-ции в лесу возле деревни Яблочно подполь-щики единогласно избрали Александра секре-тарем Домачевского райкома КПЗБ.

В середине 1933 года в южной части Брест-чпны в районе Домачево, Влодавы заметно активизировалась антиправительственная дея-тельность. 25 июня произошло крупное мас-совое антиналоговое выступление крестьян деревни Леплевка, а в начале августа вспых-нуло вооруженное выступление крестьянства окрестных деревень. В центре всех этих со-бытий наряду с другими активистами нахо-дился Александр Гаврилюк.

Однажды мне пришлось присутствовать при одной характерной для нашей подпольной работы встрече, где Александр показал свой острый ум, талант полемиста. В начале июня 1933 года секретарь ЦК КПЗБ Николай Двор-ников пригласил меня принять участие в пе-реговорах с представителями ОУН — органи-зации украинских буржуазных национали-стов. С нами был и Гаврилюк, хорошо знав-ший националистическое подполье. Встреча состоялась в районе Домачева. Оуновцев бес-покоил бурный рост нашего влияния на Хелмщине и Люблинщине. Они потребовали прекращения коммунистической пропаганды и свертывания пашей деятельности. Хорошо помню, как своими краткими, меткими, бес-пощадными выпадами Гаврилюк загнал «ди-пломатов» в тупик. В конце он сказал: «Наша партия никогда пе обратится к вам за сове-том, вы уже — прошлое... Мы будем слева, мы будем справа, мы будем снизу и будем сверху. Везде мы есть, везде мы будем, так как нам принадлежит будущее, ибо мы из народа, ибо мы — народ...»

После антиправительственного крестьянско-го восстания в Полесье в августе 1933 года власти объявили розыск А. Гаврилюка. С ве-дома партийных органов он уехал в Варша-ву, вскоре переехал в Вильно, где был аре-стован. В Виленской тюрьме его подвергли жестоким пыткам и истязаниям, а он писал о палачах: «Убогие люди! Нельзя уничто-жать идею, убивая человека» (из письма к отцу). Как обвиняемого в подготовке анти-польского восстания Александра по этапу пе-реводят в брестскую тюрьму. Здесь состоял-ся суд, на котором Гаврилюк был оправдан, но его обязали поселиться в Заболотье под надзор полиции. Оттуда он призывался в польскую армию, был признан неблагонадеж-ным и уволен.

В 1935 году Гаврилюк переезжает во Львов, город, который давно привлекал его. Работает в подпольной редакции при ЦК КПЗУ, про-должает заниматься литературной деятельно-стью. В 1936 году участвует в Антифашист-ском конгрессе защиты культуры, состояв-шемся во Львове. Вынужден жить на полу-легальном положении.

В январе 1937 года власти все-таки «добра-лись» до него. По постановлению правитель-ства, с одобрения униатского митрополита

А. Шептицкого Александра Гаврилюка аре-стовывают и как «политического» отправляют в Береза-Картузский концентрационный ла-герь, в ту «Березу», что оставила самый силь-ный след в его жизни и творчестве.

После ареста в прогрессивных кругах Поль-ши начинается широкая кампания за осво-бождение Александра Гаврилюка. Активно выступившие известные деятели культуры подписали протест с требованием освободить его. Поэт Кубицкий опубликовал стихотворе-ние-призыв «Выдержи!». Через несколько ме-сяцев власти были вынуждены освободить революционера. Он вернулся на родину, где продолжал заниматься подпольной работой. И продолжал работать над поэмой «Песня из Березы», начатой в концлагере поэтической песней борьбы и протеста.

В сентябре 1939 года, после нападения гит-леровской Германии па Польшу, поэта опять отправили в Береза-Картузский концлагерь. Но это была уже «осень, которая милее вес-ны», свободу узникам принесла Красная Ар-мия. В Заболотье он принимал участие в ор-ганизации революционных крестьянских ко-митетов, работал секретарем ревкома. С при-ближением немецких войск А. Гаврилюк с семьей уезжает во Львов, теперь навсегда. В 1940—41 годах работал в различных учре-ждениях города, посетил Москву как делегат съезда профорганизаций работников прессы. Завершил повесть «Береза...»

Он остался тридцатилетним. Полный на-дежд, творческих планов, с «океаном энер-гии», Александр Гаврилюк погиб в первый день войны при налете немецкой авиации на Львов.

Его жизненный путь большим отрезком про-лег по Западной Белоруссии, Брестскому По-лесью, Березовщине. Здесь, в Березе, истоки того высокого вдохновения, которое создало наиболее волнующие произведения Гаврилю-ка: поэму «Песня из Березы» и повесть «Бе-реза».

...1937 год, январь. По заснеженному По-лесью, через Жабинку и Тевли на Бе-резу-Картузскую идет поезд. Арестантский вагон. В вагоне группа людей — осужденные и охрана. В группе осужденных молодой че-ловек с симпатичным интеллигентным лицом. Это поэт. Его везут, чтобы «изолировать», в Береза-Картузский концлагерь. Он слышал о лагере, который уже известен своим страш-ным режимом, но для поэта Береза — пока тайна, ее предстоит еще открыть. Неизбеж-ные в тягостной дороге мысли о прошлом и будущем: «Может именно тебе предстоит дать миру свидетельские записи о Березе, о страшном синтезе одичания умирающего ми-ра. Иди, чтоб подсчитать все удары и все из-девательства...» ¹

Поезд остановился. Маленькая станция сре-ди заснеженных полей. Глаза ищут страш-ную цель —но еще рано —до Березы надо пройти несколько километров. Дорога подхо-дит к концу, и перед поэтом встают среди по-ля два мрачных огромных здания, забор, ко-лючая проволока — что там? Бросается в гла-за и запоминается: в высоких красных стенах длиннющие ряды окон. Лагерные во-рота — начало и конец поворота судьбы, через них вход в страдание и бессмертие для тебя, поэт...

Сто дней в лагере под номером 820. Сре-ди принуждаемых к молчанию нумерован-ных людей. Но разве могло молчать сердце поэта!

«Я начал слагать стихи. Конечно, не пи-сать, ибо за огрызок карандаша, за клочок бумаги в Березе пришлось бы погибнуть. Я начал создавать поэму, то есть, вернее го-воря, она сама начала формироваться в моей голове как осознание переживаемого. Нача-лось с того, что в двадцатую ночь —помню точно: в двадцатую ночь — впервые в Березе я видел сон. Снилось мне, что я читаю сти-хи, прекрасные, захватывающие, глубокие и таинственные... Я был в каком-то трагическом упоении от своих стихов, но, проснувшись, мог вспомнить, кроме рефрена, лишь одну фразу: «Птицы, озаренные солнцем, летели над Березой и ранили меня в сердце весен-ним криком...» ...Это настроение не остави-ло меня — четкое, напряженное, взволнован-ное, приподнятое,— и я поддался ему сразу. Быстро начали рождаться в голове очертания поэмы... Без записи складывать и запоминать можно только небольшие стихотворения, но независимо от этого, всякое приподнятое на-строение стремится вылиться в формы рит-мичные, звучные, музыкальные. И строфа за строфой начала укладываться в голове «Пес-ня из Березы...». Так создал я в Березе три главы поэмы, которую закончил уже после освобождения из концлагеря...» ^{8 9}

В условиях страшного режима, среди ужа-сов Березы, когда узник внешне казался раз-давленным и покоренным, у него возникали поэтические строки, они шли из измученного сердца, из страдающего мозга, чтобы потом сложиться в поэму — звенящую песню.

Но это будет потом, когда полетят «птицы, озаренные солнцем», а сейчас за закрывши-мися, как отрезавшими человеческую жизнь, воротами:

Простирается поле позора За оградой глухой и высокой. И штыки стерегут вкруг забора Тайну двух красиокаменных блоков. И не видно, как мы на рассвете Тащим груз, обливаемся потом, Как сознанье теряем под плетью На тяжелых шоссейных тропах. Как, повергнуты диким приказом, По болоту к вечерней поверке Мы ползем на локтях... Но ни разу Не был дух наш в трясину повергнут.

Днем стены забора, ночью стены блоков — тесный мир узников, в котором спасение — это идейная убежденность, надежда и дру-жеский шепот: «держись, товарищ!»

Поэт, революционер, боец. Жизнь отдана борьбе, ради светлой цели он выдержит все. Но за страшной стеной Березы остались мать, жена, сын, и поэт в «ночи одинокой» хочет «быть отцом, и любимым, и сыном». Он об-ращается к матери, зная, что приносит ей много страданий, но мать простит и поймет.

Материнская доля такая:

Не для матери сын — для народа. Знай, что в сердце ушедшего сына Больше ласки, любви, состраданья, Чем у труса, что дом не покинув, Мать позорит и землю поганит.

Там же, далеко, и его маленький сын, и отец должен оставить сыну наследство или хотя бы завещание.

Я к тебе обращаюсь, наследник, С этой, может, прощальною речью. Мой сынок, мой дружок пятилетний, Видно, больше тебя я не встречу... Вот от сердца завет мой последний. Чтобы горечь сиротской судьбины Не согнула тебя, я, отец твой, Как родитель богатый, что сыну Оставляет поместья в наследство, Так тебе в завещании кратком, Чтобы ты мою ласку почуял, Чтоб ни в чем ты не знал недостатка, Клад бесценный оставить хочу я.

С ним и в жизни не будешь ты сирым, С ним и смерть не страшна никакая: То любовь безграничная к миру, Ум и сердце она заполняет, Страшен мир для трусливых, бескрылых, Что живут лишь собою — калеки. Потому и страшпт их могила, Что предаст их забвенью навеки.

Мы с усмешкою смерть принимаем, Мы встречаем ее без боязни. Мы — дорога в бессмертье прямая, Та, что выше решеток и казней... Чистым сердцем ты рано почуешь Правду дела, что начато нами. Если в схватке жестокой паду я, Твой черед понести наше знамя... Ты дойдешь, ты познаешь свободу. Нету подвига выше, я знаю,— Жизнь отдать за грядущее это. Выше, песня! Разлейся без края! Верю, сыном ты будешь допета.

Поэтическая сила слова, воплощенная в стро-ках поэмы, поднимает мысли и чувства до высокого обобщения. Поэма рождена во мра-ке, но сколько в ней света!

Над уснувшей землей, словно песня, Луч зари возникает алея.

Позволяю: пусть в сердце воскреснет Та любовь, что разлуки сильнее.

...Там, где, стиснувши зубы покрепче, Люди силятся в горе сдержаться, Там стихи о любимой не шепчут, Там любимую вспомнить боятся, Чтоб тоска, появившись нежданно, Малодушия не пробудила, Чтоб от мысли о ласке желанной Не угасла в нас воля и сила.

Но скажи, наша ясность и верность, Сила нашей любви такова ли?

Нет, не даст запятнать себя скверной Тот, в чьем сердце цветы не увяли. Знаю, с гневом в глазах твоих чистых Ты осудишь меня, не жалея, Если вдруг от любви я раскисну, Если честь уронить я посмею.

Низок тот, кто изменой трусливой Поруганью предаст и позору То, что грудь наполняет порывом И сердца устремляет в просторы. Нет, любовь нас с дороги не сводит, Тяжким грузом не виснет на крыльях. Песнь любви, словно песнь о свободе, Прозвучи в этом царстве насилья!

Финал «Песни» — светлое предвидение побе-ды, в грозной стихии —гимн борьбе, непоко-ренной силе человеческого духа.

Лютый Пытель глумился над нами, А над карцера зданием хмурым Тучи шли, собирались упрямо, С юга, с севера двигались бури. Тишина еще всюду стояла, В небе краски заката горели, Тучи, тронуты отсветом алым, Шли, как мы в прошлогоднем апреле! Словно рушились грозные скалы, Повисая над тихой лазурью. И стучало, стучало, стучало Наше сердце, влюбленное в бурю. И таким показался плюгавым

Строй жандармов, закон их позорный Перед доблестью этой и славой, Перед схваткой стихий непокорных. И внезапно с небес этих гневных, Обгоняя идущие тучи,

Словно радостный клич, прогремел нам Первый гром, молодой и могучий. Пали капли дождя, словно слезы, Не печали, а светлого счастья. И вбирало все бури, все грозы Наше сердце, открытое настежь. Так мы слушали грома раскаты, Свежесть ливня вдыхая всей грудью. «Надо выдержать, выстоять надо, Вы сильней чем стихия, вы —люди!..» Сто дней под номером 820. Уже шла весна, грозами и ливнями будоража природу, смывая грязь прошлого, принося надежду всем и осо-бенно ждущим свободу.

Человеческая жизнь скоротечна, невозвра-тима, но она может оставлять вечный след — память о себе. Это удается немногим, и одпн из немногих — Александр Гаврилюк.

В. С. Бугаев.

ИЗ СООБЩЕНИЯ ПРУЖАПСКОГО ПОВЕТОВОГО СТАРОСТВА

ПОЛЕССКОМУ ВОЕВОДСКОМУ УПРАВЛЕНИЮ О РЕВОЛЮЦИОННЫХ ВЫСТУПЛЕНИЯХ УЧАЩИХСЯ

4 августа 1938 г.

Секретно

...О воздействии на детей в коммунистическом духе вне школы в 1937/38 г. от-мечены следующие случаи:

1. В д. Осовцы Селецкой гмины Анна Панютич и Василий Скробот учили детей петь коммунистические песни. Эти дети приходили в гости к дочери Анны Па-нютич, учащейся начальной школы в Осовцах. Расследование, проведенное школь-ными властями, не дало положительных результатов.

2. Учащийся начальной школы в Вармутах Скорина Семен, сын Александра, под диктовку психически неполноценного Жука Стефана переписал в тетрадь стихотворение «Беларусь» белорусско-националистического содержания с комму-нистическими тенденциями.

3. Мартинович Сергей из д. Осовцы Селецкой гмины рекомендовал учащимся... читать коммунистические издания. Приговорен к году тюремного заключения...

Революционный авангард трудящейся молодежи Западной Белоруссии (1921—1939 гг.): Документы и материалы. Мн., 1978. С. 269—270.

Братья Кравчуки

Неприветливо встречала западнобелорусская земля своих сыновей, которые после оконча-ния гражданской войны возвращались домой. Здесь властвовали польские помещики и ка-питалисты.

Приехав в родное село Ворожбиты, Николай Кравчук вначале присматривался, оценивал обстановку. Узнав, что из Советской России возвратился земляк Данила Каташевич, от-правился к нему. Встретились коммунист и комсомолец. Друг друга поняли сразу — надо бороться. Осторожно искали единомышленни-ков. Организовали ячейку. В 1926—27 годах в нее вошли четыре родных брата Николая Кравчука — Алексей, Максим, Михаил и Се-рафим, а также Максим Ворожбицкий, Иван Русин, Петр Русин, Степан Русин, Максим Сенькевич, Николай Чибук и Петр Хведче-ня, курьер Березовского подпольного райко-ма КПЗВ.

С каждым годом работа подпольных ячеек района все больше активизировалась, и вла-сти ужесточали ответные меры. Но подполье жило. По-прежнему распространялась анти-правительственная литература, велась среди населения революционная пропаганда. В сво-ей работе подпольщикам часто приходилось идти на различные хитрости и уловки, потому что за каждым «неблагонадежным» следили полицейские и шпики.

...Над Ворожбитами опустились сумерки. В конце улицы, где стоит дом Кравчуков, го-лосисто заливается гармонь Серафима Крав-чука. На ее зов спешит молодежь повеселить-ся, потанцевать. Для одних это просто отдых, а для других — призыв к очередному зада-нию. Толпа молодежи с песнями и смехом направляется в соседнее Залесье. А когда но-чью вернулись домой, Серафим, Алексей и их товарищ Максим Сенькевич достали из гар-мони... листовки. Назавтра их читали жители деревни.

Делом чести было для подпольщиков отме-чать революционные праздники. В один из ве-черов накануне 1 Мая, пока под окнами дома веселилась молодежь, жена Николая — Евдо-кия Кравчук — со своей сестрой и Татьяной Хведченей приготовили транспарант «Няхай жыве 1 Мая!». Потом, когда стемнело, жен-щины пробрались к самому высокому дереву, Максим Ворожбицкий и Серафим Кравчук прикрепили красное полотнище на верхушке, и оно затрепетало на ветру. Ворожбиты празд-новали 1 Мая.

Не всегда в работе подпольщиков все об-ходилось благополучно. Еще в 1927 году, ко-гда были арестованы многие члены подполь-ного райкома и ячеек, среди них оказался курьер райкома Петр Хведченя. На допросах он выдал многих товарищей и согласился со-трудничать с дефензивой, стал тайным осве-домителем. Он информировал полицию о дея-тельности коммунистических ячеек на терри-тории Малечской, Селецкой, Рудницкой гмин, в своей деревне Ворожбиты. По его доносам в 1932 году были арестованы многие под-польщики, в том числе члены Березовского райкома Иван Гордейчик, Василий Скробот, Михаил Кравчук, в 1934 году подвергались репрессиям и другие березовские коммуни-сты. Когда провокатора раскрыли, он стал открыто сотрудничать с полицией. Над под-польем нависла угроза полного разгрома. Сло-жившаяся обстановка вынуждала принимать решительные меры.

В феврале 1937 года состоялась подпольная районная партийная конференция, на которой присутствовал представитель ЦК КПЗБ. По-мимо других вопросов обсуждалось дело П. Хведчени. Изменнику был вынесен смерт-ный приговор, он был приведен в исполнение летом того же года.

Но пострадала и Ворожбитская ячейка. Ее члены братья Кравчуки, А. Белецкий, В. Во-рожбицкий, М. Ворожбицкий, Н. Ворожбиц-кий, М. Комар, С. Русин, В. Сенькевич, Н. Сепькевич, М. Тарасевич, А. Тюшкевлч, М. Хведченя были арестованы и предстали перед судом. Им предъявили обвинение в «...принадлежности к коммунистической пар-тии, участии в попытке насильственного ни-звержения государственного строя Польши». Вес 16 человек были посажены в тюрьму.

Судьба братьев Кравчуков сложилась тра-гически. Михаила в 1941 году арестовали и расстреляли гитлеровцы. Серафим и Максим, вывезенные в начале сентября в Польшу, бы-ли также расстреляны немцами как полити-ческие заключенные. Алексей после выхода из тюрьмы в сентябре 1939 года был моби-лизован в польскую армию, попал в плен и погиб в гитлеровском концлагере. В живых остался один из них — Николай Никитич Кравчук, житель деревни Ворожбиты.

Такова история пятерых братьев — борцов за свободу и счастье своего народа.

В. Еременко.

Остался верен до конца

волюционную деятельность неоднократно арестовы-вался польскими буржуазными властями. В фев-рале 1928 г. приговорен к 4 годам тюремного за-ключения, в августе 1928 г. освобожден по амни-стии. В мае 1934 г. приговорен к 6 годам тюрьмы, в январе 1936 г. амнистирован, в сентябре 1939 г. брошен в Береза-Картузский концентрационный ла-герь. После воссоединения Западной Белоруссии с БССР в 1940—1941 гг. работал заведующим отделом Березовского райисполкома. В период Великой Отечественной войны с июня 1941 г. в Красной Армии, погиб в июле 1942 Г.

Деревенская улица неожиданно разветвля-ется, и перед глазами открывается зеленая лужайка, а в центре ее, как островок среди озера, выделяются молодые белоствольные березы, склонившие свои ветви к скромному обелиску. На обелиске — мраморная плита с надписью: «В 20—30-х годах здесь, в дер. Со-шица, вели революционную работу за соци-альное и национальное освобождение трудя-щихся Западной Белоруссии член КПЗБ с 1924 года Иван Михайлович Хведченя, член КПЗБ с 1924 года Макар Михайлович Скро-бот». По сторонам —две стелы с барельефа-ми отважных подпольщиков. И. М. Хведченя был руководителем сошицкпх коммунистов, возглавлял Сошицкий подпольный подрайком КПЗБ и погиб от рук польских властей в мае тридцать третьего. М. Скробот был его вер-ным другом и товарищем по совместной борьбе.

«...Застенчивый, белокурый, чуть-чуть блед-новатый, с признаками туберкулеза, с немно-го вьющимися волосами паренек. Чуть-чуть выпяченная верхняя и чуть-чуть поджатая нижняя губа делали приметным среди свер-стников одиннадцатилетнего ученика двух-классной школы. Летом он носил домотканые штаны и рубашку, зимой ходил в темно-ко-ричневом пиджаке из грубого домотканого сукна, в подшитых валенках и огромной чер-ной папахе».

Таким помнит Макара Скробота ставший ему другом на долгие годы Федор Федорович Носов, член ВЛСКМ с января 1920 года, член партии с марта 1925. А встретились они в родном селе Федора Куриловке, в Заволжье, куда в 1915 году Макар приехал со своими родителями как беженец.

В Куриловке Макар рос, приобрел новых товарищей из числа таких же, как и сам, бед-няков. Здесь его застала весть о Великой Ок-тябрьской социалистической революции, здесь же летом двадцатого года вступил в комсо-мол. Комсомольская организация существо-вала в Куриловке с конца 1919 года, и Макар, несмотря на свою молодость, быстро нашел место в общем строю, а вскоре был избран членом президиума ячейки, членом волостно-го комитета и стал одним из руководителей куриловской комсомолии.

Вскоре на уездной конференции Макар был избран членом укома и выехал на работу в Новокузнецк. А летом того же 1921 года его вызвали в ЦК РКСМ и направили в распоря-жение ЦК комсомола Белоруссии. В июне он

* ЗДЕСЬ ЖИЛ

И 55Р0ЛСЯ

С БЕЛМЭЛЬСКИМИ ЙОПЙНТЙМИ КОМССМЗЛЕЦ 20-х гадов.

ЧЛЕН КПЗБ

Т. СКРОБОТ

М® Михайлович

Погиб мд фронте

.     0 1342 ГОДУ встретился с Федором Носовым и рассказал, что забирает отца, мать, сестру Надю, отве-зет их в родную деревню Сошицу, занятую теперь поляками, а затем вернется в ЦК и получит назначение. Договорились постоянно писать друг другу.

Семь лет вели переписку Федор и Макар. Макар писал лаконично, сдержанно, в очень осторожной форме сообщал о своей жизни. А в 1928 году посланное Носовым в Сошицу письмо возвратилось обратно. На нем значи-лось: «Адресат не найден».

Прошло еще одиннадцать лет. Западная Белоруссия стала советской. Но Скробот мол-чал. Носов послал запрос в Гродно. Пришел ответ: Макар Михайлович Скробот живет в деревне Сошице Березовского района Брест-ской области. Так они опять нашли друг дру-га. Вначале от Скробота, который тогда ра-ботал в Березовском райисполкоме, пришло коротенькое ответное письмо. Макар обещал написать о себе подробно. И свое слово сдер-жал: в апреле 1941 года Федор Носов получил пакет с шестью листами, исписанными убо-ристым почерком. На этих страницах вме-стились двадцать лет жизни Макара Скробо-та — жизни боевой, полной опасности и тя-желых испытаний.

Осень 1928 года. Амнистия. Макар Скробот неожиданно очутился дома. Здесь его ждало письмо из Минска от Василия Клинцевича, бывшего куриловского комсомольца. Василий звал в Минск. «Товарищи тоже советовали поехать подлечиться — боялись, что у меня в тюрьме развилась чахотка. Я отказался, ре-шил свой опыт тюрьмы, подполья передать другим».

Зима 1929 года. Макар Скробот — член под-польного подрайкома КПЗБ. Надо было ре-шать и семейные дела: родители — старики, сестра вышла замуж, в доме нужен помощ-ник. «Встретил девушку, сироту, неграмот-ную, которая так же, как и я, верила в побе-ду нашего дела. У меня была свадьба, а по-пы в этот день в церкви предавали меня ана-феме».

И снова — год за годом — подпольная борь-ба, глубокая конспирация, вызовы в полицей-ский участок, аресты, угрозы расправиться без суда и следствия. Погибли друг и сорат-ник по борьбе Иван Хведченя, бармутский комсомолец Мартин Вечерко, коммунист Сте-пан Лущ. Но, несмотря на угрозы, Макар Скробот остался верен делу, которому посвя-тил свою жизнь.

«1 сентября 1939 года, в день объявления войны, я был арестован и брошен в концла-герь в городе Березе. Вот здесь-то я уже по-чувствовал, что дни мои сочтены... Людей попросту засекали насмерть особыми резино-выми палками... Разговаривать нам между со-бой даже в камере было запрещено... За 18

О людях одной деревни

В 1978 г. деревне Малеч исполнилось 450 лет. За всю ее долгую историю не было со-бытий более значительных и переломных, чем события 1917 года. Кто из уроженцев Малеча и ближайших окрестностей принимал в них участие? Кто защищал завоевания Октября в годы гражданской войны и военной интер-венции? Имена этих людей известны.

Один из них — Константин Иванович Ма-каревич. Он родился в 1898 г. в д. Павловичи. Окончил Малечскую начальную школу. В 1915 г. уехал на работу в Среднюю Азию, год спустя оказался под Петроградом и был призван в армию. Службу проходил в столи-це, здесь проникся идеями большевиков, а в октябре 1917 года стал в один строй с теми, кто пошел на штурм самодержавия.

Позднее он часто вспоминал о тех незабы-ваемых днях. Они навсегда сохранились в его памяти, по, конечно, особенно яркие воспо-минания того периода были связаны с Мо-ментами, когда ему довелось видеть и слы-шать вождя революции Владимира Ильича Ленина. Первый раз это было 3 апреля 1917 го-да на Финляндском вокзале, в тот день, когда Ленин возвратился из эмиграции и произнес речь, в которой призвал пролетариат и армию к борьбе за победу социалистической рево-люции. А оказался Макаревич на площади у Финляндского вокзала не случайно. В полку, где он служил, сразу же после февральской революции был создан полковой комитет под председательством большевика В. А. Антоно-ва-Овсеенко. В состав комитета вошел и Ма-дией мы были уже не похожи на людей: жи-вые трупы — и только».

Но пришел день освобождения. «...Я снова бодро смотрю в будущее, горжусь тем, что остался вереи рабочему делу до конца и что хоть самую маленькую частичку личного тру-да смогу внести в общее дело».

Когда началась Великая Отечественная вой-на, Макар Скробот ушел на восток. Некото-рое время спустя Федор Носов получил от него открытку со станции Балашов. Летом 1942 года новая весточка: в городе Лиски, где находилась часть Федора Носова, он получил письмо от жены. Она сообщала: заходил Ма-кар Скробот, ее не застал. Через соседей про-сил передать: заглянул по дороге на фронт, уехал бить фашистов.

Это была последняя весточка от мужест-венного борца и замечательного человека. Лишь в сентябре 1965 года стало известно, что Макар Михайлович Скробот погиб под Смоленском в июле сорок второго.

Е. В. Селена.

каревич. 3 апреля Антонов-Овсеенко был вы-зван в Петроградский комитет партии. Там сообщили, что в город приезжает В. И. Ленин и что ему поручается сформировать взвод солдат для встречи и охраны вождя револю-ции. В числе других это почетное и ответ-ственное дело было доверено К. И. Макаре-вичу, который два года спустя стал членом ленинской партии. Второй раз Макаревич ви-дел В. И. Лепина 1 мая 1917 г. на Марсовом поле. «Это была первая в России свободная демонстрация,— вспоминает он.— В эти дни весь Петроград вышел на улицы. На площа-

дях происходили митинги, выступали орато-ры, На Марсовом поле с речью о значении 1 Мая и задачах русской революции высту-пил В. И. Ленин». В октябрьские дни Мака-ревич принимал непосредственное участие во взятии узла связи — Главпочтамта.

Когда началась гражданская война п воен-ная интервенция Антанты против молодой Республики Советов, народ поднялся на защи-ту завоеваний революции. В числе тех, кто оказался в рядах Рабоче-Крестьянской Крас-ной Армии, были и уроженцы Малеча. В ча-стях Первой Конной С. М. Буденного рубили интервентов командир эскадрона Максим Ни-колаевич Мазуревич, его брат Петр, Василий Яковлевич Карпович. С осени 1918 года сра-жался добровольцем в пехотном полку про-тив войск Деникина на юге, а позже под Вильно против белополяков Яков Иванович Докучиц. В ликвидации банд Антонова на Тамбовщине участвовал Петр Минин Гурев-ский. Многие сельчане, а в их числе и Васи-лий Стасевич, Федор Зубач, Емельян Плещиц, полегли в кубанской и крымской степях, на земле Тамбовщины, Сибири и Урала.

После заключения Рижского мирного до-говора в 1921 г. началось массовое возвраще-ние беженцев на родину. Встречала она их неласково: города и села в Западной Белорус-сии были разорены. Польское правительство установило жестокий эксплуататорский ре-жим. Но люди, познавшие, что такое свобода, не могли и не хотели мириться с нищетой и бесправием, они поднимались на борьбу. К 1925 году на территории Пружанского уез-да были созданы организации КПЗБ и КСМЗБ. Подпольный райком комсомола вначале на-ходился в Березе-Картузской, но впоследствии его местопребывание в целях конспирации постоянно менялось. С ноября 1933 по 26 апре-ля 1934 года Березовский райком КСМЗБ на-ходился в д. Хойники Малечской волости, где жил секретарь райкома Александр Федорович Кузьмич.

А. Ф. Кузьмич вспоминает, что в органи-зацию его привлек в 1932 году Пантелей Се-вастьянович Лисюк. Вначале он выполнял оперативные поручения — расклеивал листов-ки, распространял нелегальную литературу, а в 1933 году был избран секретарем подполь-ного райкома комсомола. Члены организации КСМЗБ и окрестных деревень проводили мо-лодежные собрания, разучивали революцион-ные песни, устраивали маевки, в дни рево-люционных праздников вывешивали красные флаги, вели пропагандистскую работу. Как вспоминает бывший секретарь ячейки КСМЗБ Павел Антонович Шумович, работа велась в условиях строгой конспирации. Каждый под-польщик обычно общался лишь с узким кру-гом товарищем. П. А. Шумович, например, работал с Федором Емельяновичем Пригоди-чем и привлеченными в ячейку Павлом Ан-тоновичем Петром Николаевичем Борисеви-чем и Алексеем Степановичем Яковчицом. Многие из них имели подпольные клички, у Шумовича была кличка «Самсоник». Под ней он проходил и на суде в сентябре 1934 года. Полиция буржуазной Польши неустанно сле-дила за деятельностью коммунистов и комсо-мольцев, нередко наносила удары по подполь-ным организациям. В марте 1934 года в Ма-лече и близлежащих деревнях были произве-дены аресты, власти схватили А. Ф. Кузьмича, Ф. Е. Пригодича, П. А. Шумовича, П. Н. Бо-рисевича. У них была изъята политическая литература, другие материалы «компромети-рующего характера», всех приговорили к тю-ремному заключению. В подпольной рево-люционной деятельности принимали активное участие и другие жители Малеча: Александр Степанович Стасевич (он привлек в КСМЗБ П. А. Шумовича, подвергался аресту, несколь-ко лет провел в заключении), Максим Сте-панович Стасевич, Григорий Терентьевич Ста-севич, Иван Григорьевич Драка.

В сентябре 1939 года, накануне прихода Красной Армии, в Малеч прибыла польская воинская часть и расположилась в имении по-мещика Фаддея Свиды. Малечские подполь-щики П. А. Шумович, Ф. Е. Пригодич (они вышли из тюрьмы по амнистии в 1936 году), А. С. Стасевич, В. Н. Пригодич, Ф. С. Стриж, И. Губанич и другие активисты, собравшись в урочище Габрилин, совещались, как дей-ствовать в сложившейся ситуации. Выяснить настроение солдат послали Я. И. Докучица, остальные скрытно подошли к имению. В бе-седе с солдатами Докучиц понял, что те не намерены воевать. Увидев приближающихся подпольщиков, он крикнул: «Солдаты, вы окружены, предлагаю вам сдаться. Я прислан к вам объявить об этом. Безоружные могут завтра же расходиться по домам». Вояки бро-сали оружие в кучу и отходили в сторону. Воинская часть была разоружена.

Через несколько дней Малеч встречал своих освободителей. На площади состоялся митинг, на который пришли все жители села. Совет-ский командир, стоя на танке, обратился к собравшимся, рассказав о целях освободи-тельного похода Красной Армии. Его слова были встречены восторженно и с благодар-ностью. Затем выступали местные активисты.

В 1964 году по решению исполкома Малеч-ского сельсовета площадь, на которой состоялся митинг, была названа площадью Свободы, а улица, по которой прошли части Красной Армии, — Красноармейской.

С. Балматов.

Под знаменем свободы

1 сентября 1939 г. фашистская Германия без объявления войны напала на Польшу.

никла реальная угроза захвата их немецки-ми войсками. В этот критический момент советский народ не мог оставаться равнодуш-ным к судьбе своих братьев. По распоряже-нию Советского правительства 17 сентября 1939 г. части Красной Армии перешли совет-ско-польскую границу и стали продвигаться вперед, неся долгожданную свободу народам Западной Белоруссии и Западной Украины.

Весть об освободительном походе Красной Армии быстро докатилась до Березы и окре-стных деревень. Вечером 17 сентября комму-нисты Федор Гуник и Иван Точно в деревнях Здитово и Подосье организовали боевую груп-пу односельчан и приступили к разоружению полицейских и осадников. Подобные группы были созданы в деревнях Малеч, Блудень, Огородники, Пески и др. Группа, руководи-мая бывшим секретарем Березовского под-польного райкома КПЗБ В. Г. Ясинским, со-вершила дерзкий налет на польский санитар-ный батальон, разоружила его и захватила

157 винтовок и много патронов. Коммунист С. А. Трутько с группой, в которую вошли узники, бежавшие из концлагеря Береза-Кар-тузская, в районе д. Старые Пески разоружи-ли восемь кавалеристов и организовали охра-ну брошенных бежавшими хозяевами Лесков-ского спиртзавода и хранилищ готовой про-дукции.

Передовые части Красной Армии вступили в Березу во второй половине дня 19 сентяб-

ря. С ликованием их встречали жители горо-да. Со словами приветствия к воинам-освобо-дителям обратился В. Г. Ясинский, по старин-ному русскому обычаю, как самым дорогим и желанным гостям, жители преподнесли им хлеб-соль.

С первых дней вступления Красной Армии на землю Березовщины здесь развернулась работа по созданию временных органов управ-ления, народной милиции, налаживанию ме-дицинского обслуживания населения, органи-зации народного образования. Центрами политической, хозяйственной и культурной жизни стали временные волостные и кресть-янские комитеты. Так, Лесковский волостной комитет во главе с С. А. Трутько провел учет безземельных и малоземельных крестьян и разделил между ними землю графа Пуслов-ского и осадников. Бедняки получили лоша-дей и коров, отнятых у кулаков и помещиков, им выдавали инвентарь и семена для сева озимых. На деревообрабатывающем и кирпич-ном заводах в Березе, меловом в Хомичах, лесозаводе на Бронной Горе и спиртзаводе в Песках были созданы комитеты рабочего кон-троля. Они предложили владельцам этих предприятий пустить их в действие, выпла-чивать рабочим и служащим положенную зар-плату, соблюдать 8-часовой рабочий день. Для установления и поддержания должного по-рядка создавались отряды народной милиции. В Березе отряд возглавил В. Г. Ясинский.

Перед населением Западной Белоруссии стояла важная и неотложная задача — опре-делить форму государственного устройства. Решить ее мог такой орган, который бы вы-ражал волю всех трудящихся. Таким органом стало Народное (Национальное) собрание, подлинно демократические выборы в которое состоялись 22 октября 1939 г. Депутатами На-родного собрания были избраны лучшие лю-ди Березовщины — активные участники рево-люционного движения, выходцы из трудовых слоев бывший секретарь Березовского под-польного райкома КПЗБ Иван Гордейчик, Иван Точко, Иван Пикула. Вместе с другими посланцами трудящегося населения на за-седаниях Народного собрания (проходили 28—30 октября в Белостоке) они проголосо-вали за установление Советской власти в За-падной Белоруссии. Народное собрание по-становило просить Верховный Совет СССР и Верховйый Совет БССР принять Западную Белоруссию в состав СССР и воссоединить ее с БССР. Ивану Гордейчику выпала честь уча-ствовать и в работе внеочередной 5-й сессии Верховного Совета СССР, которая 2 ноября 1939 г. приняла Закон о включении Западной Белоруссии в состав СССР. Завершающим актом исторического воссоединения белорус-ского народа явилось решение внеочередной 3-й сессии Верховного Совета БССР (12 нояб-ря 1939 г.) о принятии Западной Белоруссии в состав Белорусской ССР.

Что же представляла собой Березовщпна после двадцатилетнего правления в Западной Белоруссии буржуазно-помещичьей Польши? Наследие оказалось очень скудным. В Бере-зе имелись 2 деревообрабатывающих пред-приятия, в Хомичах меловой завод, лесозавод на Бронной Горе, спиртзаводы в Песках и Кабаках. На этих полукустарных, плохо обо-рудованных предприятиях в общей сложности было занято не более 400 низкоквалифициро-ванных рабочих. Еще более сложное поло-жение было в сельском хозяйстве. Урожай-ность на крестьянских надейах (а это были, как правило, худшие земли) была крайне низ-кая. Большинство населения было неграмот-ным и малограмотным. Система здравоохра-нения практически отсутствовала: во всем Пружанском повете была лишь одна больни-ца на 15—20 коек. Непомерно высокая плата за лечение делала медицинскую помощь не-доступной для абсолютного большинства на-селения.

В начале января 1940 г. в западных областях Белоруссии в соответствии с Указом Прези-диума Верховного Совета БССР вместо ста-рых поветов были образованы районы, в том числе и Березовский с центром в г. Береза. В феврале 1940 г. состоялась первая Березов-ская районная партийная конференция, на которой был избран райком в составе 11 че-ловек. Начал функционировать исполком рай-совета.

Важным политическим событием для всех трудящихся Западной Белоруссии, в том чис-ле Березовского района, явились выборы в Верховный Совет СССР и Верховный Совет БССР, а также в местные Советы депутатов трудящихся. Они проходили при высокой активности рабочих и крестьян, которые убе-ждались в подлинно народном характере Со-ветской власти и выдвигали из своей среды посланцев в ее органы. В Верховный Совет БССР, например, трудящиеся Березовщины избрали простую крестьянскую девушку Анну Юркевич, депутатами районного Совета бы-ли избраны 40 человек, сельских Советов — более 400.

Труженики района под руководством пар-тийной организации развернули активную работу по строительству новой жизни. Уже к концу первого квартала 1940 г. были пуще-ны на полную мощность существовавшие про-мышленные предприятия. Начались их рас-ширение, реконструкция, строительство но-вых цехов. Стали бесперебойно работать известковый, кирпичный, Песковский и Каба-ковский спиртзаводы, лесопильно-мебельная артель «Октябрь», 3 мельницы. Началась до-быча торфа в районе деревень Нивки и Угля-ны. Важным событием в жизни всего района было открытие промкомбината в Березе, ко-торый к концу года освоил выпуск мебели, колес, пошив одежды, обработку шерсти. Хо-рошее качество изделий и сравнительно не-высокие цены на них, общедоступность ока-зываемых услуг вскоре снискали промкомби-нату популярность у населения. Трудящиеся района приняли участие в развернувшемся на территории Брестчины строительстве Дне-провско-Бугского канала, направив туда бо-лее 10 тысяч своих посланцев. Решался во-прос о социалистическом преобразовании де-ревни. Первым шагом в этом направлении было создание Березовской МТС, которую возглавил прибывший из Кировской области опытный механизатор И. В. Кораков. В ее распоряжении первоначально находились 5 тракторов. Вскоре МТС получила еще 3 трак-тора, 2 молотилки, 4 сеялки, автомашину, обо-рудование для мастерской. Возникли труд-ности в связи с нехваткой кадров механиза-торов, но и эта задача была решена за счет прибывших из восточных областей и подго-товки местных специалистов. Вскоре местная молодежь работала в МТС не только тракто-ристами, но и по другим специальностям.

Первой деревней, в которой МТС па дого-ворных началах обрабатывала крестьянские наделы, стали Осовцы. Именно там крестьяне убедились, что за техникой — будущее, что для применения ее на полях нужны широкие земельные массивы, а не узкие разрозненные полоски. «После той работы тракторов, ко-торую мы увидели, заключив договор с МТС,—писали крестьяне д. Осовцы в испол-ком райсовета,— не хотим больше вести бед-няцкое мелкое хозяйство, а решили органи-зовать обобществленное тракторное хозяйство, в котором не будет отдельных крестьянских клочков-посевов». В Осовцах вскоре был ор-ганизован первый в Березовском районе кол-хоз «Заря», который возглавил бывший секре-тарь Осовецкого подпольного подрайкома КПЗБ В. Н. Скробот. Позднее в коллективные хозяйства объединились крестьяне деревень Оницевичи и Панасовичи. В 1941 г. их приме-ру последовали крестьяне д. Ревятичи, кото-рые организовали колхоз «Заветы Ленина».

С установлением Советской власти сразу же наметились коренные изменения в организа-ции народного образования, здравоохранения и культуры. В 1940—41 учебном году в рай-оне было 67 школ, в которых обучались 8600 ребят. Только в 1940 г. Народный комисса-риат просвещения БССР направил па Бере-зовщину более 50 учителей. На краткосроч-ных курсах в Пружанах было подготовлено около 20 педагогов из числа местной молоде-жи. Выпускники этих курсов Е. В. Нелипо-вич, А. В. Кислейко, С. И. Тюшкевич, А. Д. Друщиц и другие проработали на ниве на-родного просвещения многие годы и дали пу-тевку в жизнь сотням юношей и девушек. Налаживалось медицинское обслуживание на-селения. В Березе открылась амбулатория, в Песках — фельдшерско-акушерский пункт. В 1940 г. под районную больницу на 30 коек было передано здание бывшего купеческого банка. Здесь разместились хирургическое и терапевтическое отделения, детская палата. Отдельный домик получило инфекционное отделение. В лучшем по тому времени двух-этажном деревянном особняке были оборудо-ваны родильное отделение и женская кон-сультация. В Песках вместо фельдшерско-акушерского пункта вскоре открылась боль-ница на 15 коек, в Блудене — врачебный уча-сток, в Сигневичах, Сельце и Междулесье — фельдшерско-акушерские пункты. В Березе и Сельце начали работать аптеки. В Березе был открыт Дом культуры со стационарной кино-установкой и библиотекой, в Блудене, Песках и Здитово — клубы. Во всех 14 сельсоветах были выделены помещения под избы-чи-тальни.

В первой половине 1941 г. в городе и рай-оне продолжалось дальнейшее хозяйственное и культурное строительство. Набирали силу промышленные предприятия, ширилось кол-хозное движение, развивалась сеть школ, учреждений здравоохранения и культуры. Большие изменения произошли в деревне. За один лишь год посевные площади увеличи-лись на 10 процентов, к весне 1941 г. на тер-ритории района не осталось ни одного без-земельного крестьянина. Батраки и бедняки получили бесплатно 670 лошадей, 1400 коров.

Вместе с тем партийные и советские орга-ны, учитывая сложную международную об-становку, проводили значительную оборонную работу. Среди населения распространялись военные знания, создавались санитарные и стрелковые дружины, молодежь училась ав-тоделу, метко стрелять, готовилась к защите той радостной и счастливой жизни, которую принесла на Березовщину Советская власть.

Нас встречали с радостью...

Из воспоминаний Р. 3. Нугманова, участника освобождения Западной Белоруссии в 1939 г.

Рауль Закиевич Нугманов родился 21.9.1920 г. в д. Нижние Шуии Вятско-Полянского района Ки-ровской области. Член КПСС С 1943 г. В Красной Армии с 1937 г. Участник Великой Отечественной войны, участвовал в обороне Москвы, Ленинграда. В 1956 г. окончил Военную артиллерийскую ака-демию в Ленинграде. Награжден орденами Крас-ной Звезды, Александра Невского, многими меда-лями. До 1971 г. служил в Советской Армии, с 1971 г. полковник запаса. Живет в г. Майкопе Краснодарского края.

...В 1939, окончив училище зенитной артил-ном составе выдвинулась к границе, откуда она 17 сентября 1939 года начала свой освобо-дительный поход по Западной Белоруссии. Я получил от командира дивизии боевую за-дачу: прикрывать в походе от воздушного и наземного противника штаб 33-й дивизии. Главные силы дивизии не разворачивались в боевой порядок и не участвовали в отдельных боях и стычках, которые вели наши авангард-ные части. Мы продвигались вперед в направ-лении к Бресту, после 21 сентября (точно да-ту не помню) наша дивизия вступила в го-род Березу. С первых дней освобождения За-падной Белоруссии воинские части Красной Армии принимали активное участие в оказа-нии помощи трудящимся западных областей Белоруссии в создании органов самоуправле-ния и налаживании жизни населения. Боль-шая группа офицеров нашей дивизии была также направлена в освобожденные районы и населенные пункты для проведения этих ме-роприятий и разъяснения политики Комму-нистической партии и Советского правитель-ства.

В конце сентября группу политработни-ков и командиров, в том числе и меня, на-правили в разные населенные пункты. Мне и еще двум лейтенантам выпало ехать в дерев-ню Вулька. Это была деревня, через которую войска Красной Армии не проходили, и ее жители знали о происходящих событиях толь-ко понаслышке. Население деревни, узнав о нашем прибытии, почти в полном составе со-бралось около здания школы, где мы оста-новились. Нас радостно встречали, тут же сразу начался стихийный митинг. Что было в Вульках — описать трудно. Всеобщее ликова-ние и молодых и стариков! В течение несколь-ких дней (с утра до позднего вечера) про-ходили собрания жителей деревни. Сменяя друг друга, мы выступали и рассказывали людям о Советском Союзе, о задачах и поли-тике Коммунистической партии и Советского правительства, о делах советского народа и т. д. Какие только вопросы не задавали нам: о жизни советских людей, о колхозах, о ру-ководителях нашей партии и многие другие. На все вопросы мы старались дать полные и ясные ответы. На общем собрании был избран временный крестьянский комитет деревни Вульки. Пробыли мы в деревне 8—9 дней, и за это время мы не только выступали перед населением, по и посещали дома жителей де-ревни, беседовали с отдельными тружениками села, оказывали посильную помощь в при-обретении товаров первой необходимости. На-пример, нам сообщили, что у многих жителей деревни нет керосина, соли и других необ-ходимых товаров, и спросили, нельзя ли по-слать в Пинск несколько подвод и привезти все это. Я ответил, чтобы готовили подводы и людей. Было подготовлено письмо в Пинск с просьбой оказать помощь уполномоченным деревни в приобретении этих товаров. Дней через 5 прибыли доверху груженные подводы, на которых среди прочего груза были бочки с керосином, мешки с солью и т. д.

В октябре 1939 года мы возвратились в Бе-резу. Я был назначен командиром батареи 181-го отдельного зенитного артдивизиона. После бурных событий жизнь в Западной Белоруссии входила в нормальную колею.

Волей народа

Из воспоминаний депутата Народного собрания Западной Белоруссии Ивана Пикулы

С приходом Советской власти в западных областях Белоруссии повсеместно начали про-водиться собрания. На них избирались депу-таты, которые должны были решить важный вопрос о воссоединении с Советской Белорус-сией. Мою кандидатуру выдвинули рабочие и жители города Березы, которые знали, что я работал на мелзаводе у предпринимателей Сольницы и Шапиро и изведал все «прелести» панского господства.

...Белосток. В большом кирпичном здании собрались депутаты со всей Западной Бело-руссии, около тысячи человек. Народное со-брание работало три дня. Решали вопросы о государственной власти, национализации зем-ли, заводов и фабрик. В принятой единоглас-но декларации Народное собрание провозгла-сило установление Советской власти в Запад-ной Белоруссии. Здесь же приняли обраще-ние Верховному Совету СССР и Верховному Совету БССР с просьбой о включении Запад-ной Белоруссии в состав СССР и воссоедине-нии ее с БССР. Что мне еще хорошо запом-нилось, так это радость и ликование людей. Каждое решение Народного собрания вызы-вало единодушную поддержку населения. После завершения работы жители устроили торжественную демонстрацию, на которой несли плакаты и транспаранты с надписями: «Да здравствуют депутаты Народного собра-ния!», «Спасибо вам, депутаты!», «Молодцы!», «Да здравствует Советская власть!» В Березе также состоялся митинг, на котором я отчи-тался перед избирателями о работе Народно-го собрания, ответил на их вопросы.

Жизнь менялась на глазах. Не было боль-ше никаких панов. Мы стали хозяевами сво-ей судьбы. Открывались бесплатные школы, больницы, библиотеки. Многие крестьяне по-лучили от государства землю, строительные материалы, денежные ссуды, начали строить добротные дома. Как же нам было не радо-ваться! Мы знали, что это только начало.

Чудесная страна

Наступил долгожданный день счастья и свободы. За судьбу и жизнь братьев засту-пилась Красная Армия. Она вырвала народ Западной Белоруссии из рук звериного фа-шизма.

Я имел счастье быть в Москве на V внеоче-редной сессии Верховного Совета СССР. Ви-дел, как трудящиеся социалистической дер-жавы строят свою радостную, зажиточную жизнь. Заводы, фабрики, колхозы, московское метро, канал Москва — Волга — все новейшие достижения новой жизни ярко предстали пе-редо мною. Дни пребывания в Москве и цве-тущей белорусской столице Минске навсегда останутся в памяти.

Иван Гордейчик, член полно-мочной комиссии Народного собрания Западной Белоруссии.

Газета «Новый путь», 25 ноября 1939 г.

Депутат

Аня забралась на сеновал, убедилась, что ее здесь никто не увидит и не услышит, вы-тащила несколько листков бумаги и начала медленно, по слогам, читать:

...Чтобы каждая кухарка Не коптела, как дикарка, Научилась непременно Управлять страной...

— Не коптела, как дикарка... Управлять страной...—шептала девушка, и глаза ее то заволакивала пелена грусти, то в них появ-лялся яркий, решительный блеск. Аня уже не один день думала: «Что делать? Как быть? За кем идти?» Отец ее, Матвей Денисович, был бедняком, имел гектара три малоплодо-родной земли, захудалую коровенку да то-щую лошаденку. Всю жизнь он стремился вы-биться в середняки. Но эти усилия ни к чему не привели — из нужды семья Юркевичей так и ие вылезала. Аня видела все это, и у нее невольно зрело смутное чувство несогласия с отцом, со всей окружающей ее односельчан из деревни Лесковичи несправедливостью. А тут еще этот Иосиф Зиневич. Он как бы угадал настроение девушки и после несколь-ких бесед с ней принес маленькие тонкие книжечки, отдельные листки. Дал почитать и приказал, чтобы об этом не знала ни одна Душа.

Мучительно медленно продвигалось чтение, но все, что было там - написано, хватало за душу, проникало в самые затаенные ее угол-ки. В чем не могла разобраться — помогал Иосиф Зиневич...

Аня все больше понимала, что жить так, как ее отец, нельзя. Она узпала о суровой борьбе трудящихся против колонизаторской, эксплуататорской политики буржуазной Поль-ши, о жизни в Советской Белоруссии, о конц-лагере в Березе-Картузской и его узниках. В душе девушки зрело решение: надо стать в ряды тех, кто живет и борется ради счастья других!

Сентябрьские события 1939 года всколых-нули всю Западную Белоруссию. В Лескови-чах организовали агитпункт, и первой помощ-ницей его заведующего — коммуниста Черни-кова—стала Аня. Здесь читали лекции, про-водили беседы, рассказывали людям о жизни в Советской стране, разучивали песни. Сюда шли, чтобы узнать новости, услышать правду о Советской власти, развеять возникшие сом-нения, получить ответы на мочившие вопро-сы. Многие приходили сюда благодаря Ане, хорошо зная, что волнует односельчан, она будоражила их, не давала покоя, тащила на агитпункт.

Вскоре Анну Юркевич отправили на кур-сы агитаторов в Пружаны, по окончании ко-торых ее жизнь потекла еще более бурно. Не было свободной минуты, готовилась к высту-плениям, беседовала с людьми, ездила в Бор-ки, Пески, Междулесье и другие деревни рай-она. В Лесковичах организовала художествен-ную самодеятельность.

А потом произошло новое важное событие в жизни Анны Юркевич: ее, восемнадцати-летнюю крестьянскую девушку, выдвинули кандидатом в депутаты Верховного Совета БССР. Это было так неожиданно... И опять — поездки по району, встречи с избирателями, выступления. Весной 1940 года Анна Матвеев-на Юркевич стала депутатом Верховного Со-вета Белорусской ССР. Работала районным уполномоченным министерства заготовок. Не хватало знаний, и Аня едет учиться в сель-скохозяйственную школу в деревне Тараканъ бывшего Антопольского района.

Война застала Анну Матвеевну в Березе, куда она приехала из школы навестить ра-ботавшего здесь мужа. Отсюда ее, уже ожи-давшую ребенка, муж отправил вместе с дру-гими эвакуирующимися к своим родителям в Смоленскую область, а сам остался в горо-де. В районе Вязьмы Анна попала в окруже-ние, но ей удалось благополучно добраться до деревни Морозовка. Здесь у нее родилась доч-ка, здесь она позднее узнала, что в октябре 1941 под Москвой погиб муж...

В 1943 году временно оккупированную Смо-ленщину освободила Красная Армия, и Анна Матвеевна стала работать на железной доро-ге. Весной 1944 года она выехала в Ново-Бе-лнцу, а оттуда —в Гомель, где проходила VI сессия Верховного Совета БССР. После сессии ее оставили на курсах совпартактива. Здесь, в Гомеле, ее разыскал секретарь Бе-резовского райкома партии С. А. Яроцкий. В Березу А. М. Юркевич приехала 18 июля 1944 года, на второй день после изгнания гит-леровцев. Работала в райкоме комсомола, в прокуратуре, заведующей женотделом, уча-ствовала в борьбе с бандитизмом. Где бы ни работала, чем бы ни занималась, всегда пом-нила слова, которые ей в юности довелось прочитать в книжечке, принесенной Иосифом Зиневичем. Война все исковеркала, перевер-нула, забрала лучшие годы жизни, отняла мужа, но Анна Матвеевна не опустила руки. Она упорно, настойчиво училась и в 1958 го-ду получила среднее образование, а через шесть лет ей вручили диплом об окончании высшего учебного заведения.

С тех пор прошло немало времени. А. М. Юркевич долгие годы работала в аппарате райкома партии, потом была направлена в систему бытового обслуживания населения.

Е. В. Селеня.

«Прокати нас, Петруша, на тракторе...»

Рассказ первого тракториста колхоза «Заветы Ленина» П. Е. Шуста

Зимой 1939—40 годов меня пригласили в Сигневичский сельский Совет. Там был пред-ставитель МТС.

— Мы тебя вот по какому делу пригласи-ли, Петро,— начал председатель.— Хотим на-править тебя учиться на тракториста.

Я без колебаний согласился, поблагодарил за доверие и пообещал оправдать его делом. В местечко Плянта (ныне в Кобринском рай-оне) из района нас уехало, если не ошиба-юсь, восемь человек —Мшар Иван из д. Со-колово, Ковалев и еще один парень из Сель-ца и другие. Были также две девушки — Ма-рия и Прося. В апреле сдали экзамены и приехали работать в тракторную брпгаду, ко-торая находилась в д. Оницевичи и должна бы-ла обслуживать по договорам личные хозяй-ства крестьян в Оницевичах и Осовцах. Через два дня предстояло приступить к первой па-хоте. Еще раз проверили машины, волнуемся. Рано утром с флажками на радиаторах вы-ехали в поле. День выдался погожий. Посмо-треть на работу машин собрались десятки людей из разных деревень. По-разному суди-лп-рядили. Одни говорили, что ничего пут-ного из затеи не выйдет: мол, не было и не будет, чтобы железо лошадь заменило. Неко-торые пугали: «Не зародит поле после трак-тора». Большинство же маловерам отвечало: «Поживем — увидим. Нечего спешить поперед батьки...»

И вот наши «Универсалы-2» проложили све-жие борозды. Первый круг, еще один, еще... Народу собиралось все больше и больше. Че-рез час всякие сомнения рассеялись. Нам, трактористам, приветственно махалп руками, косынками, фуражками. И так до позднего вечера. Когда подсчитали, что было сделано за день, в преимуществе тракторов убедились все: выработка на каждую машину состави-ла не менее 4 гектаров (при норме 1,2). На лошади вряд ли полгектара сделаешь при са-мой хорошей работе.

День первой пахоты стал настоящим празд-ником. В некоторых близлежащих деревнях еще долго не умолкали оживленные разгово-ры. Теперь люди вели речь о тех больших возможностях, которые открывались перед тружениками села. Молодежь по этому слу-чаю устроила массовое гуляние. В тот вечер в Оницевичах и Осовцах прозвучала песня:

«Прокати нас, Петруша, на тракторе, До околицы нас прокати...»

Эту песню привезли трактористы, побывав-шие на Гомельщине.

Так мы начинали

Из воспоминаний одной из первых колхозниц колхоза «Заветы Ленина» В. В. Вакульчик

В 1940 году в нашей деревне Ревятичи бы-ла создана комсомольская организация, в со-став которой вошли В. С. Андрушкевич, К. Ф, Залевский, Г. П. Чиж, О. П. Вакульчик, И. А. Кротович и освобожденный из концлагеря Картуз-Береза И. А. Фляк. Это были первые после освобождения Западной Белоруссии комсомольцы нашей деревни. Они стали вер-ными помощниками коммунистов и местного актива в организации в Ревятичах колхоза. Первые колхозы в районе были созданы в Осовцах и Панасовичах. Здесь появились и первые тракторы. Наши комсомольцы решили посмотреть их в работе. Они поехали в Осов-цы, ознакомились с делами местного колхо-за и стали первыми агитаторами за объеди-нение ревятичских крестьян в коллективное хозяйство. Датой рождения нашего колхоза стало 17 апреля 1941 года. Поскольку колхоз был создан накануне дня рождения В. И. Ле-пина, крестьяне единодушно решили назвать свое хозяйство «Заветы Ленина». Первыми в колхоз записались Н. Д. Галуско, К. П. Ко-зак, С. К. Зенкевич, Г. В. Козак, Н. С. Залев-ский, Е. В. Фляк, И. А. Кротович, Ф. В. Чиж, К. И. Жук, С. Ф. Мошко, А. К. Чиж, В. С. Андрушкевич, В. В. Вакульчик и др. Нам ни-когда не забыть тот день, когда крестьяне 25 хозяйств объединили своих 14 лошадей, 17 плугов, 16 борон, 15 повозок, 10 саней, 250 га пашни, 150 га пастбищ и сенокосов. Председателем колхоза единогласно избрали активного борца за народное дело, бывшего секретаря Ревятичской ячейки КПЗБ Н. Д. Галуско, членами правления были избраны К. П. Козак, Н. М. Романович, В. В. Вакуль-чик, бригадиром Н. С. Залевский, бухгалте-ром И. А. Кротович.

Как мы тогда работали! С задором, с пес-нями. В сарае С. К. Зенкевича оборудовали конюшню, свели сюда лошадей, свезли инвен-тарь, собрали семена и засеяли яровой клип, посадили 2 та огорода. Звеньевой огородниче-ского звена избрали меня. Работы выполня-лись вручную, тракторов у нас не было. Но вскоре послали на учебу П. Е. Шуста, кото-рый овладел профессией тракториста и про-ложил трактором первые борозды.

В первых числах июня 1941 года предсе-дателей нашего колхоза Н. Д. Галуско и кол-хоза «Красная Звезда» С. Н. Рупеко, бригади-ров из деревень Осовцы и Оницевичи, пред-седателя Углянского сельского Совета Ярови-ча направили в Москву на сельскохозяйствен-ную выставку. Нужно ли говорить, с какой радостью мы встретили это известие! Когда Н. Д. Галуско уезжал в столицу, мы давали ему наказ побольше узнать нового о ведении коллективного хозяйства, чтобы все лучшее применить у себя. Мы строили планы, мечта-ли о том, как поведем дело дальше. Но убрать первый колхозный урожай вместе нам не до-велось — началась война.

Из воспомппаппй Николая Яковлевича Нестеровича, бывшего председателя колхоза «Заря» в д. Осовцы

В ту памятную сентябрьскую ночь, первую ночь свободы, в нашей деревне долго не мог-ли уснуть. Старики вели на завалинках сте-пенную беседу, весело заливалась па околи-це гармошка, слышался молодой, задорный смех. В памяти невольно всплывало пере-житое...

В 1919, когда мне было всего девять лет, наша семья вернулась в родные Осовцы из Арзамаса, куда нас загнала нелегкая судьба беженцев. На месте деревни — развалины, заросшие бурьяном и кустарником огороды, шесть чудом уцелевших хаток. Поселились в землянке. Девять детей в семье, и я самый старший. Рано пришлось познать горечь под-невольного труда, соленого пота и незаслу-женных обид. Пас чужой скот, помогал отцу, а когда исполнилось 14, пришлось идти рабо-чим на лесопилку. Многое узнал я за эти годы. Узнал людей, не хотевших мириться с положением подневольных, боровшихся с не-навистным строем. В пашей деревне такими людьми были Василий Скробот, Герасим Хведченя, Петр Мартинович, Нестер Хвед-ченя. Вместе со своими сверстниками я стал помогать им в этой нелегкой борьбе.

И вот все это уже позади. Начинается но-вая жизнь. В 1940 г. осовские крестьяне объединились в артель «Заря». Первым пред-седателем избрали Василия Николаевича Скробота — бывшего руководителя подполь-ной ячейки КПЗБ, узника польских тюрем и концлагеря в Березе-Картузской. В том же году меня направили на четырехмесячные курсы трактористов. Мне посчастливилось первому в «Заре» сесть за руль трактора. Но водить трактор пришлось недолго. В марте 1941 вызвал меня секретарь райкома Яроц-кпй и завел такой разговор:

— Василию Николаевичу,—это Скроботу, значит,—нужен отдых. Придется тебе, Нико-лай, брать колхоз.

И начались новые заботы, новые трудности. Опыта никакого, особенно в работе с людьми. Туго было с кормами, было много других не-поладок. Не раз ловил на себе злобные взгля-ды тех, кому не по душе пришлись новая власть, перемены, происходящие в деревне.

А тут время сева подошло. Вообще покой потерял — ни днем, ни ночью не оставляли заботы. Посеяли. Колхозники не подвели: знали —на себя работаем, не на кулаков местных, не на панов польских. Пошло дело. Люди радовались — урожай обещал быть хо-рошим. А со мной беда приключилась — за-болел и слег. А через неделю, в больничной палате, услышал это страшное слово — «вой-на»...

ШЛА ВОЙНА СВЯЩЕННАЯ...

22 июля 1941 г. войска гитлеровской Гер-мании без объявления войны внезапно втор-глись на территорию СССР. Прервав мирный созидательный труд, советские люди выну-ждены были вступить в священную Великую Отечественную войну.

Гитлер и его клика, рассчитывая на быст-рую и легкую победу надеялись к зиме 1941— 42 гг. закончить военные действия. С этой целью командование вермахта уже к началу нападения обеспечило значительное превос-ходство своей армии в живой силе и техни-ке. На Брестском направлении «против 4-й армии Западного особого военного округа раз-вертывалась 4-я немецкая армия фельдмар-шала Клюге, нацелившая свой удар в на-правлении Брест — Пружаны — Слуцк — Боб-руйск. Она состояла из двенадцати пехотных и одной кавалерийской дивизий и превосхо-дила по численности нашу четырехдивизион-ную 4-ю армию более чем в три раза.

Приданная 4-й немецкой армии 2-я танко-вая группа генерала Гудериана имела три корпуса... По числу танков превосходила опе-ративно подчиненный нашей армии 14-й ме-ханизированный корпус также в три раза.

В авиации соотношение сил складывалось для немцев еще более благоприятно. Нашу 4-ю армию могла поддерживать лишь одна смешанная авиадивизия. А на сопровождение 4-й немецкой армии предназначалась большая часть самолетов из поддерживающего группу армий «Центр» 2-го воздушного флота».’

При таком соотношении сил части 4-й ар-мии под командованием генерал-майора А. А. Коробкова, несмотря на исключительный героизм и стойкость ее бойцов и командиров, не смогли сдержать превосходящие по чис-ленности и оснащению войска противника и

¹ Буг в огне. 3 изд. Мн., 1977. С. 11—12. вынуждены были с тяжелыми боями отсту-пать.

205-я моторизованная дивизия (командир — полковник Ф. Ф. Кудюров), дислоцировавшая-ся в Березе, вступила в бой 23 июня, выдви-нувшись одним полком к реке Мухавец в районе Кобрина. Однако, к исходу дня вме-сте с 14-м механизированным корпусом под напором превосходящих сил противника вы-нуждена была отойти к Березе и занять обо-рону на реке Ясельда. В районе д. Смоляр-ка в это время разместился штаб 4-й армии.

24 июня с рассветом против наших войск, оборонявшихся на Ясельде, враг бросил свою бомбардировочную авиацию, провел мощную артиллерийскую.подготовку и возобновил ата-ки. Около 6 часов утра на одном из участков группе немецких танков удалось прорвать оборону и выйти на Варшавское шоссе юж-нее Бронной Горы. Но их тут же атаковал второй эшелон 205-й моторизованной диви-зии. Всю первую половину дня шли ожесто-ченные бои на северо-восточной окраине Бе-резы. Прикрывая советские войска, летчики 97-го, 121-го, 125-го, 130-го скоростных, 162-го резервного, 207-го и 212-го дальнебомбардиро-вочных авиаполков способствовали активным оборонительным действиям советских войск и, несмотря на явное превосходство против-ника, парализовали его наступление в рай-оне Березы более чем на двое суток. При этом советские летчики проявили не только-мужество, но и высокое боевое мастерство, нанеся ощутимый урон наземным войскам и уничтожив в воздухе более десяти фашист-ских истребителей. В боевых вылетах в рай-оне Картуз-Березы принимал участие и коман-дир эскадрильи 207-го авиполка капитан Н. Ф. Гастелло, который 26 июня совершил под Радошковичами свой бессмертный подвиг. Лишь на третий день боев ценой огромных

потерь противнику удалось расширить брешь в обороне 205-й моторизованной дивизии и двинуться на Ивацевичи.

На временно оккупированной советской земле фашистские захватчики установили так называемый «новый порядок» — режим гра-бежа и насилий. Они повсеместно насажда-ли военно-полицейский террор, лишив насе-ление самых элементарных гражданских и человеческих прав.

Уже в начале июля на Березовщине были проведены карательные акции против пар-тийного, советского и комсомольского акти-ва, организаторов и членов колхозов, семей командиров и политработников Красной Ар-мии, не успевших эвакуироваться. Каратель-ный отряд полевой жандармерии в деревнях Высоковского сельсовета расстрелял более десятка человек. Среди расстрелянных были Иосиф Микитич, активист Громады, депутат сельсовета от деревни Пересудовичи, Панте-лей Качина и Владимир Демидович, депутаты Высоковского сельсовета, и другие. В д. Осов-цы, где был организован первый в районе колхоз, расстреляли сразу 14 семей —более 70 мужчин, женщин, детей и стариков.

С осени 1941 г. грабежи и расстрелы совет-ских граждан приняли еще более массовый характер. Только за пять месяцев 1941 г. на территории района гитлеровцами было уни-чтожено более двух тысяч мирных жителей. Среди лих большинство женщин, детей и ста-риков. За годы войны фашистские палачи за-мучили около 6 тысяч жителей района, при-мерно 1,5 тысячи человек угнали на каторж-ные работы в Германию.

Террор и насилие гитлеровских захватчи-ков не сломили воли советских людей. Все больше патриотов поднималось на борьбу с оккупантами. В д. Блудень была создана первая подпольная комсомольская организа-ция в районе, которую возглавил С. Рутич, секретарь комсомольской организации Блу-денской семилетней школы. К концу сентяб-ря 1941 г. юные подпольщики собрали 25 вин-товок, 3 пулемета, 4 автомата и 10 ящиков па-тронов. Часть оружия была передана парти-занам, а остальное хранилось в тайниках. Члены организации готовились к более ре-шительным действиям.

К концу 1941 г. в лесах Березовского и со-седних районов появились первые партизан-ские группы, состоящие из местных жителей и оказавшихся в тылу врага бойцов и коман-диров Красной Армии. Их организаторами стали Л. Р. Зданович, Ю. А. Беринчик (Бе-ренчик), В. М. Монахов и другие.

Огромное влияние на активизацию и даль-нейшее развитие народной борьбы в тылу врага оказала историческая победа Красной Армии под Москвой. Разгром немецко-фа-шистских войск развеял миф о непобедимо-сти гитлеровской армии и похоронил сума-сбродный план молниеносной войны против СССР.

В мае 1942 г. был создан Брестский меж-районный «Комитет борьбы с немецкими ок-купантами». По его инициативе из разроз-ненных партизанских групп весной и летом были созданы партизанские отряды им. Н. А.

Щорса, № 112, им. Г. Димитрова, им. В. П. Чкалова и другие. Определенную организатор-скую работу по объединению мелких парти-занских групп в отряды провел на террито-рии района созданный тогда же Березовский «Комитет борьбы с немецкими оккупантами»

во главе с Л. Р. Здановичем. К лету 1942 г. значительная часть Березовского района конт-ролировалась народными мстителями. Пар-тизаны взрывали мосты, выводили из строя телеграфную и телефонную связь, уничтожа-ли гитлеровцев, чинивших расправы над мир-ным населением, а также предателей, помо-гавших оккупантам. Патриоты спасали без-защитных людей от угона в Германию и гра-бежей. Лесные солдаты пользовались у населения всесторонней поддержкой.

Начиная с 1942 г. партизаны уделяли основ-ное внимание проведению диверсий на же-лезнодорожных коммуникациях противника. Против партизан стали проводиться каратель-ные экспедиции. Но желаемого результата они не принесли — партизанские отряды как боевые единицы были сохранены.

В едином строю с народными мстителями в невероятно сложных условиях вели борь-бу местные патриоты: они добывали и достав-ляли командованию партизанских отрядов ценные сведения о противнике, направляли в отряды пополнение, а также оружие, боепри-пасы, медикаменты, продовольствие, распро-страняли сводки Совинформбюро, подпольную газету антифашистского комитета «За Роди-ну». Патриоты по заданию комитета работа-ли на различных предприятиях и в учрежде-ниях оккупационных властей. Так, молодая учительница, комсомолка Мария Хинко пошла работать переводчицей к начальнику фирмы, занимавшейся строительством и восстановле-нием железных дорог. Имея доступ к важной информации о состоянии путевого хозяйства, уязвимых местах на железнодорожных ком-муникациях, Мария передавала все ценные сведения в партизанские отряды имени Г. Ди-митрова, Н. Ф. Гастелло. Много важных све-дений сообщали народным бойцам рабо-тавший на бирже Василий Гордейчик, связ-ные комитета Степан Завадич, Степан Яку-бович, железнодорожники Василий Селеня, Ярослав Тарасевич.

Весной 1943 г. начали действовать Брест-ский подпольный обком КП (б) Б во главе с С. И. Сикорским и созданный обкомом штаб партизанских отрядов, которые разместились на территории Березовского района. По ре-шению ЦК КП (б) Б в июле 1943 г. Брестский межрайонный «Комитет борьбы с немецкими оккупантами» преобразован в Брестский об-ластной антифашистский комитет. Вскоре был создан Березовский антифашистский ко-митет. В него вошли М. В. Завадич, С. С. Бо-рушко, Т. А. Чепко.

В связи с качественным ростом и повыше-нием боевых возможностей отрядов назрела необходимость более тесного взаимодействия между ними. Так, в июне 1943 г. была созда-на партизанская бригада им. П. К. Понома-ренко, в конце августа — партизанская брига-да «Советская Белоруссия», которые летом и осенью 1943 г. приняли активное участие в операциях «Рельсовая война» и «Концерт». В результате взрывов было повреждено и вы-ведено из строя более тысячи рельсов.

В ноябре 1943 г. была сформирована пар-тизанская бригада имени Я. М. Свердлова, в декабре 1943 г.— партизанская бригада име-ни Ф. Э. Дзержинского, которые действовали на территории Березовского и смежных с ним районов. Решением подпольного обкома пар-тии отряды бригад дислоцировались так, что-бы уберечь мирных жителей от произвола оккупантов. Партизаны несли ответственность за защиту населения своей зоны, вели среди него политико-воспитательную работу. Отря-ды им. Г. Димитрова и им. Н. Ф. Гастелло, входившие в бригаду им. П. К. Пономаренко, охраняли западную часть Березовского рай-она. В восточную часть района в сентябре

1943 г. перебазировалась партизанская брига-да «Советская Белоруссия», за северной ча-стью закреплялся партизанский отряд им. М. И. Калинина.

24 июня 1943 г. ЦК КП (б) В утвердил се-кретарем Березовского подпольного райкома КП (б) Б С. А. Яроцкого — командира парти-занского отряда № 345, действовавшего в Бе-резинском районе Могилевской области. По указанию ЦК КП (б) Б и Белорусского штаба партизанского движения 20 декабря 1943 г. отряд прибыл в Березовский район. 7 фев-раля 1944 г. был укомплектован состав под-польного райкома партии. 10 июня 1944 г. С. А. Яроцкий был отозван за линию фронта в ЦК КП (б) Б. Обязанности секретаря райко-ма партии стал исполнять В. М. Яроцкий. Райком КП (б) Б базировался в партизанском отряде № 345.

Березовский подпольный райком КП (б) Б

Секретари: Яроцкий Семен Адамович (с декаб-ря 1943 г. по 10.6.1944 г.), Яроцкий Василий Ми-хайлович (с 10.6.1944 г. по 12.7.1944 г.); члены райкома: Бельский Сергей Назарович (с 7.2.1944 г. по 12.7.1944 г.), Беляев Федор Александрович (с 7.2.1944 г. по 12.7.1944 г.), Виноградов Борис Николаевич (с 7.2.1944 г. по 12.7.1944 г.). Париков Андрей Егорович (с 7.2.1944 г. по 12.7.1944 г.), Яроцкий Василий Михайлович (с 7.2.1944 г. по 12.7.1944 г.).

Подпольный райком КП (б) Б издавал газе-ту «Пламя» (редактор А. С. Фатпк, с 1.5.

1944 г.— И. И. Братанов).

Немного раньше, 1 сентября 1943 г., при-ступил к работе Березовский подпольный райком комсомола. До его создания комсо-мольской работой в районе руководил упол-номоченный Брестского подпольного обкома комсомола 3. Ф. Абакумов (апрель — август 1943 г.). Ему помогали партизаны-комсомоль-цы С. А. Медведь (Медведев), П. К. Коломий-цев, С. П. Рутич. Ими до сентября 1943 г. была создана сеть подпольных комсомольских организаций и групп, а в партизанских от-

рядах, действовавших на территории района, первичные комсомольские организации.

Основная база Березовского подпольного райкома комсомола находилась в партизан-ской бригаде им. П. К. Пономаренко. Березовский подпольный райком ЛКСМБ

Секретари: Коломийцев Павел Константинович (с 1.9.1943 г. по 12.7.1944 г.), Савин Федор Ивано-вич (секретарь по пропаганде с 1.9.1943 г. по 22.11.

1943 г.), Медведь (Медведев) Сергей Андреевич (секретарь по пропаганде с 22.11.1943 г. по 12.7.

1944 г.); члены райкома: Медведь (Медведев) Сер-гей Андреевич (С 1.9.1943 г. по 22.11.1943 г.), Ру-тич Сергей Петрович (с 1.9.1943 г. по 12.7.1944 г.), Завадпч Василий Матвеевич (с 4.1.1944 г.), Каган Лев Матвеевич (с 1.9.1943 г. по 19.6.1944 г., погиб), Войтешеня Николай Сергеевич (с 1.1.1944 г. по 12.7.1944 г.), Слабко Иван Константинович (с 1.1. 1944 г. по 12.7.1944 г.).

После победы на Волге Красная Армия раз-вернула наступление от Ленинграда до Кав-каза. В 1943—1944 гг. партизанское движение развивалось в тесной связи с массовыми на-ступательными операциями советских войск на фронте. Весной 1944 г. Березовский под-польный райком партии принял ряд мер по выполнению решения ЦК КП (б) Б о проведе-нии весеннего сева. Партизаны оказали боль-шую помощь крестьянам в проведении посев-ной кампании. Только бригада «Советская Белоруссия», например, выдала крестьянам 320 центнеров картофеля, 32 центнера овса, 16 центнеров ячменя, выделила 40 лошадей, обеспечила работающих вооруженной охра-ной. Почти вся запланированная площадь бы-ла засеяна.

Жители района, проникнутые высоким па-триотическим чувством, приняли активное участие в сборе средств на вооружение Крас-ной Армии. В деревне Ворожбиты, например, было собрано денег и облигаций государ-ственных займов на сумму более 46 тысяч рублей. Сбор средств проходил не только в деревнях, где не было немецких гарнизонов, но и в Березе, а также в контролируемых

врагом населенных пунктах. Всего было со-брано и передано в фонд обороны ценных бумаг на сумму более 350 тысяч рублей. Лю-ди, как могли, приближали светлый день освобождения от фашистской нечисти. Так, кладовщики базы «Заготзерно», расположен-ной в районе железнодорожной станции Бе-реза-Картузская, Н. М. Голенко и П. М. Жеб-рун, недогружая вагоны с зерном, сумели под носом у немецких контролеров сэкономить в 1943 г. и передать партизанским отрядам име-ни Г. Димитрова и Н. Ф. Гастелло более 50 тонн зерна. И таких примеров героизма, высокого чувства долга перед Родиной были сотни.

Активные действия народных мстителей, подпольщиков вызывали дезорганизацию ты-ла, деморализацию фашистских войск. Уча-стились случаи перехода солдат противника на сторону партизан. Так, в отряд имени В. П. Чкалова еще весной 1943 г. явился рядовой немецкой армии, венгр Ференц Молдовани и заявил: «Я не враг, никогда не стрелял в рус-ских и давно искал удобного случая перейти на вашу сторону». Ференц Молдовани стал замечательным бойцом-интернационалистом.

гадах.

С 10 марта 1944 г. гитлеровские военные власти объявили поголовную мобилизацию мужского населения в формируемую ими так называемую «Белорусскую краевую оборону». Березовский подпольный райком КП (о) Б и командование отрядов и бригад приняли все меры к тому, чтобы сорвать эту акцию и спа-сти молодежь от мобилизации. Через под-польную газету «Пламя» райком партии при-звал население не являться на сборные пунк-ты, уходить в лес. Коварные планы фашистов были сорваны.

Провалилась и попытка гитлеровцев создать фашистскую организацию «Союз белорусской молодежи», в которую предполагалось вовлечь белорусских юношей и девушек. Широко ре-кламируя «чисто культурные цели этого сою-за», фашисты стремились отвлечь внимание советских людей от чудовищного произвола и злодеяний, совершаемых ими в Белоруссии. Подпольные, партийные, комсомольские ор-ганизации разоблачили этот замысел, и моло-дежь не поддалась на провокацию гитлеров-цев.

Немецкое командование не могло смирить-ся с фактом существования в тылу своих войск крупных партизанских сил, которые наносили по ним мощные удары, срывали ме-роприятия оккупационных властей. Против партизан, базировавшихся в районе, неодно-кратно посылались карательные экспедиции. Однако всякий раз, неся большие потери, ка-ратели вынуждены были отступать. Весной 1944 г. гитлеровцы сняли с фронта воинские части с танками, бронемашинами, самолета-ми, артиллерией. Была предпринята еще одна попытка окружить районы дислокации пар-тизан и уничтожить лесных бойцов, а также находившихся под их защитой мирных жителей. Сконцентрировав в Березе, на Брон-ной Горе, в Нехачево и Ивацевичах крупные силы, в начале апреля гитлеровцы начали наступление. Развернулись кровопролитные бои, вошедшие в историю партизанской борь-бы в Белоруссии как Здитовская оборона — славная страница героической летописи пар-тизанского подвига. На четвертый, самый трудный день боев поступила телеграмма от первого секретаря ЦК КП (б) Б П. К. Понома-ренко. Ее читали бойцам на линии огня. В те-леграмме мужественным защитникам были переданы теплые слова приветствия и поже-лания скорейшей победы над врагом. Это еще больше вдохновило партизан. Они поклялись бить врага до последнего дыхания. И труд-нейшая боевая задача была выполнена!

23 июня 1944 г. началась одна из крупней-ших стратегических наступательных опера-ций Красной Армии в период Великой Оте-чественной войны — Белорусская операция, получившая кодовое название «Багратион».

Бои в Белоруссии носили ожесточенный ха-рактер, противник создал здесь сильно укреп-ленную и глубоко эшелонированную оборо-ну. Немалую трудность представляло и пре-одоление естественных преград: лесисто-боло-тистой местности, многочисленных больших и малых рек. Но ни естественные преграды, ни ожесточенное сопротивление врага не могли остановить решительного натиска советских войск. Ежедневно Совинформбюро сообщало в своих сводках об освобождении все новых и новых городов и сел Белоруссии.

12 июля войска 28-й армии 1-го Белорусско-го фронта приблизились к территории Бере-зовского района. Перед решающими боями по освобождению Березы около д. Головицкие сосредоточились части 20-й Барановичской Краснознаменной стрелковой дивизии (коман-дир— полковник Н. И. Петунии), в районе деревень Стригинь и Заречье — 48-й гвардей-ской Криворожской стрелковой дивизии (ко-мандир-генерал-майор Г. Н. Корчиков), около деревень Леошки и Селец — 152-й Дне-провской ордена Ленина Краснознаменной стрелковой дивизии (командир А. Т. Кузин). Сюда же подошли полки 61-й стрелковой ди-визии (командир — полковник А. Г. Шацков).

Вот как характеризовал оборону противни-ка командир 48-й дивизии генерал-майор Г. Н. Корчиков: «Береза — выгодный оборо-нительный рубеж. С востока подход к реке Ясельде прикрывали труднопроходимые бо-лота шириной от 1,5 до 2 километров. На во-сточном берегу перед главной переправой имелись траншеи полного профиля. На запад-ном берегу проходили две линии траншей полного профиля, обшитых досками, фашина-ми, в отдельных местах они были перекрыты бревнами. В глубине полосы обороны име-лись доты и дзоты. С юга и юго-востока д. Но-воселки до северных скатов высоты 156,0 и южнее железной дороги проходили противо-танковые рвы. На западном берегу были рас-положены хорошо оборудованные огневые по-зиции для орудий прямой наводки, укрытия для машин и другого транспорта с накатом в 4—5 рядов бревен и 1—1,5 метра земляной насыпи. Не менее мощные оборонительные со-оружения имелись на окраинах и внутри го-рода. Перед передним краем были установ-лены проволочные заграждения в 2—3 ряда кольев и густые минные поля».

Такую оборону части дивизии с ходу пре-одолеть не смогли. Бои принимали все более ожесточенный характер. 13 июля, продолжая наступление вдоль Варшавского шоссе и об-ходя узлы сопротивления по проселочным дорогам, части дивизии к исходу дня заняли следующее положение: 143-й гвардейский полк —в лесу севернее Смолярки, 138-й и 146-й гвардейские стрелковые полки заняли позиции в районе д. Стригинь. Развивая на-ступление, 138-й полк форсировал Ясельду юго-восточнее, а один батальон 146-го полка севернее д. Стригинь.

14 июля начался штурм позиций против-ника. Наступление развивалось неравномерно. На правом фланге продвижение 143-го полка было задержано сильным огнем противника. На левом фланге в результате атак с восто-части дивизии ворвались на северную и юж-ную окраины Березы. 138-й полк овладел д. Но-воселки и, развивая наступление, перерезал Варшавское шоссе юго-западнее города. 143-й полк вел бой в районе церкви. 14б-й продол-жал продвижение по Варшавскому шоссе. К исходу дня были подавлены последние оча-ги сопротивления фашистов.

17 июля к шести часам утра немцы, при-крывая фланги, отошли в западном направ-лении. 146-й полк, следовавший по маршру-ту Береза — Тихны — Горечь, настиг прикры-вавшую группу противника и вступил в бой.

Противник оставил в городе свыше 700 че-ловек убитыми и ранеными, 24 пулемета, 3 подбитых танка, 2 бронетранспортера, 3 по-левых орудия, 5 грузовых автомашин. Кроме того было захвачено 3 склада с мукой и про-довольствием, склад с обмундированием, 2 склада с боеприпасами и вооружением, боль-шое количество винтовок, автоматов и дру-гого вооружения.

Население Березовщины горячо приветство-вало своих освободителей. Местные жители, чем могли и как могли, помогали советским воинам. Один из участников освобождения района москвич подполковник Л. Беднягин в письме, опубликованном 9 мая 1965 г. район-ной газетой «Маяк коммунизма», писал: «В бою 15 июля я был тяжело ранен в грудь. В это время гитлеровцы начали контратаку. Одна из жительниц Сельца (имени ее я, к со-жалению, не знаю) прятала меня до вечера, когда деревня была окончательно освобожде-на от фашистов».

Береза лежала в руинах. Улицы были без-молвны. Многие деревни и хутора района, по-кинутые жителями, выглядели безжизненны-ми. Ущерб, причиненный фашистскими окку-пантами народному хозяйству района, соста-вил 768 миллионов рублей (в ценах того вре-мени). Были сожжены и разрушены 6793 здания, в том числе 1368 жилых, вывезено в Германию 11193 головы крупного рогатого скота. В это исключительно трудное для стра-ны время государство сумело выделить для нужд сельского хозяйства района 111 тысяч рублей, на коммунальное хозяйство — 233 ты-сячи рублей, на дорожное строительство — 82 тысячи рублей, на народное образование — 2 миллиона 137 тысяч рублей, здравоохране-ние — 1 миллион 475 тысяч рублей.

На фронтах Великой Отечественной войны сражалось свыше 7000 березовцев. Великая победа над сильным и коварным врагом была завоевана дорогой ценой — около 2000 жите-лей района погибли и пропали без вести. Име-нами некоторых из них названы улицы рай-центра и деревепь Березовского района. 17 пионерских отрядов и 2 комсомольские орга-низации района носят имена погибших героев. На Березовской земле возвышаются 45 обе-лисков, установлены 17 мемориальных до-сок—символы вечной памяти погибшим.

Так начиналась война

Из воспоминаний генерал-полковника Л. М. Сандалова

Леонид Михайлович Сандалов родился 10.4. 1900 г. в г. Вичуга, ныне Ивановской области. Член КПСС с 1925 г. В 1920 г. окончил курсы комсоста-ва, в 1926 г,— Киевскую объединенную военную школу командиров, в 1934 г.— Военную академию им. М. В. Фрунзе, в 1937 г.— Военную академию Генштаба. В Красной Армии с 1919 г. Участник Гражданской войны. С 1921 г. на штабных долж-ностях в Киевском военном округе. С 1937 г. на-чальник оперативного отдела штаба Белорусского военного округа, в 1939 г. участвовал в освободи-тельном походе в Западную Белоруссию. С 1940 начальник штаба 4-й армии. В этой должности вступил в Великую Отечественную войну. Соеди-нения 4-й армии в числе первых приняли на себя удар вероломно вторгшихся войск фашистской Гер-мании, самоотверженно вели оборонительные бои на Западном направлении, в районе Бреста, Бере-зы, Барановичей, Пинска. В июле — ноябре 1941 г. Л. М. Сандалов — начальник штаба Центрального и Брянского фронтов, с декабря начальник штаба 20-й армии, С сентября 1942 г. начальник штаба Брянского, с октября 1943 г,—2-го Прибалтийско-го, с апреля 1945 г,— 4-го Украинского фронтов. Принимал участие в битве под Москвой и Курской битве, в подготовке и проведении Воронежско-Ка-сторненской, Орловской, Брянской, Рижской, Мо-равско-Остравской, Пражской и других операций. После войны Л. М. Сандалов — начальник штаба Прикарпатского военного округа, в 1946—47 гг. заместитель начальника Главного штаба Сухопут-ных войск, начальник управления этого штаба, в 1947—53 гг. начальник штаба — первый замести-тель командующего войсками Московского военно-го округа. В 1953—55 гг, находился в распоряже-нии министра обороны СССР. С сентября 1955 г. в запасе. Награжден 3 орденами Ленина, 4 ордена-ми Красного Знамени, орденами Суворова и Ку-тузова і-й степени, Красной Звезды, медалями, а также иностранными орденами.

Последнюю предвоенную ночь старший ко-мандный состав армейского управления про-вел в помещении штаба армии. В нервном тревожном состоянии ходили мы из комнаты в комнату, обсуждая вполголоса кризисную обстановку. Через каждый час звонили в Брестский погранотряд и дивизии. Отовсюду поступали сведения об изготовившихся на западном берегу Буга немецких войсках.

Доносили об этом в штаб округа, но отту-да не следовало никаких распоряжений. Часа в два начала действовать гитлеров-ская агентура. Из Бреста сообщили по теле-фону, что в некоторых районах города и на железнодорожной станции погас свет и вышел из строя водопровод. Через несколько минут произошла авария на электростанции в Коб-рине. А еще через полчаса ко мне вошел взволнованный начальник связи армии пол-ковник А. Н. Литвиненко и прерывающимся голосом доложил:

— Со штабом округа и со всеми войсками проволочная связь прекратилась. Исправной осталась одна линия на Пинск. Разослал лю-дей по всем направлениям искать поврежде-ния.

Для ознакомления с обстановкой на месте командарм отправил в Брест моего замести-теля полковника Кривошеера, а в Высокое и Малориту — других командиров штаба.

Примерно через час связь со штабом окру-га, с Брестом п с Высоким, в котором разме-щался комендант укрепрайона, была восста-новлена. Выяснилось, что на линиях в не-скольких местах были вырезаны десятки мет-ров провода.

В 3 часа 30 минут Коробкова вызвал к те-лефонному аппарату командующий округом и сообщил, что в эту ночь ожидается прово-кационный налет фашистских банд на нашу территорию. Но категорически предупредил, что на провокацию мы не должны поддавать-ся. Наша задача — только пленить банды. Государственную границу переходить запре-щается.

На вопрос командующего армией, какие конкретные мероприятия разрешается прове-сти, Павлов ответил:

— Все части армии привести в боевую го-товность. Немедленно начинайте выдвигать из крепости 42-ю дивизию для занятия подго-товленных позиций. Частями Брестского укрепрайона скрытно занимайте доты. Полки авиадивизии перебазируйте на полевые аэро-дромы.

До 4 часов командарм успел лично пере-дать по телефону распоряжение начальнику штаба 42-й дивизии и коменданту укрепрай-она. А в 4 часа утра немцы уже открыли ар-тиллерийский огонь по Бресту и крепости.

Почти тотчас же стали поступать донесе-ния и из других наших гарнизонов, подверг-шихся нападению врага. Командиры дивизий сами объявили боевую тревогу.

О немецком артиллерийском налете, явив-шемся началом войны, в армейском журнале боевых действий записано следующее:

«В 4.00 22.6, когда еще только близился рас-свет, по всей нашей приграничной полосе не-ожиданно, как гром с ясного неба, загреме-ла канонада. Внезапный артиллерийский огонь фашистов обрушился по соединениям и частям, расположенным поблизости от гра-ницы, по пунктам, где ночевали работавшие в пограничной полосе стрелковые и саперные батальоны, по подразделениям, сосредоточен-ным на Брестском полигоне для проведения учения, а также по заставам пограничников. Наиболее интенсивный артиллерийский огонь был сосредоточен по военным городкам в Бресте и особенно по Брестской крепости».

Брестская крепость была буквально засы-пана снарядами и минами. Одновременно с этим немецкая авиация произвела ряд масси-рованных ударов по нашим аэродромам.

В 4 часа 30 минут к командарму ворвался взволнованный командир авиационной диви-зии и доложил:

— Сейчас мне звонили из Пружан, из шта-ба танковой дивизии. Там па наш аэродром налетело свыше 60 немецких бомбардиров-щиков. Много наших самолетов уничтожено. Уцелевшие перекатываются на руках в пере-лески и кустарники за черту аэродрома. Я приказал поднять в воздух кобрииский истребительный полк. Направляю его в Пру-жаны.

Не закончил еще полковник Белов своего доклада, как сильные взрывы раздались где-то совсем поблизости. Вначале одиночные, они стремительно учащались и вскоре слились в сплошной гул.

Оперативный дежурный доложил по теле-фону, что вражеской бомбардировке с воздуха подвергся Кобринский аэродром...

С разрешения командарма я тут же прика-зал дежурному передать всем начальникам от-делов: немедленно оставить помещение шта-ба, прихватить с собой штабные документы, сосредоточиться, как было условлено заранее, в саду за штабом и ожидать машин для пе-реезда в Буховичи. В течение нескольких ми-нут здание штаба опустело. И тотчас же над нами появилась вражеская эскадрилья. С ма-лой высоты она начала сбрасывать 500-кило-граммовые бомбы. Страшные взрывы потряс-ли воздух, и на наших глазах здание штаба начало разваливаться. За первой волной бом-бардировщиков последовала вторая. А мы лежали в канаве, лишенные возможности что-либо предпринять: зенитных средств при штабе не было, а большая часть истребите-лей сгорела на аэродроме.

Бомбардировке подвергся весь наш военный городок, в том числе и жилые дома. К сча-стью, семьи начсостава, захватив самое необ-ходимое, покинули свои квартиры сразу же, как только начался налет на Кобринский аэродром.

Когда самолеты улетели, установили, что среди работников армейского управления не-достает четырех человек. Не успев выбежать из здания штаба, они погибли под его раз-валинами. Фамилии троих запомнились. Это были: помощник по комсомольской работе начальника управления политической пропа-ганды старший политрук Никита Иванович Горбенков, инструктор отделения партучета, тоже старший политрук Валентин Семенович Курский и младший политрук Файзулла Ту-румов. Их задавила рухнувшая стена в тот самый момент, когда они выносили желез-ные ящики с партийными и комсомольскими документами. В домах начсостава погибло пять семей. Кроме того, до двадцати человек военнослужащих и членов их семей получи-ли ранения.

Это были первые жертвы войны, оказав-шиеся в поле моего зрения.

И по злой иронии судьбы как раз в этот момент мой заместитель полковник А. И. Дол-гов доложил только что принятую телеграм-му из округа. В ней воспроизводилась дирек-тива Москвы: «В течение 22—23.6.41 г. воз-можно внезапное нападение немцев. Задача наших войск — не поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения. Одновременно войскам быть в полной боевой готовности и встретить внезапный удар немцев».

— Опять то же самое,— горестно помор-щился генерал Коробков.— До сих пор ни Москва, ни округ не верят, что началась на-стоящая война!

А мне подумалось: «Да ведь и мы с тобой до самой последней минуты не верили. Пока не увидели своими глазами развалины зда-ния штаба армии, пока не услышали о гибе-ли близких нам людей, все продолжали на-деяться, что это еще не война. Мы охотно по-верили в то, что какие-то враждебные силы затеяли небывалую провокацию и что, если на нее не поддаваться, можно еще избежать войны».

— Поедемте в Буховичи,— сказал команду-ющий,— узнаем, какая обстановка в Бресте, и доложим в округ, что началась настоящая война. Дайте указания об эвакуации семей начальствующего состава.

Потом он повернулся в сторону заместите-ля начальника отдела политической пропа-ганды полкового комиссара В. Н. Семенкова:

— Думаю, что следует оповестить о случив-шемся партийные и советские органы до ли-нии Кобрин — Пружаны и подсказать им, чтобы тоже начинали эвакуацию...

В Буховичах, в семи километрах северо-во-сточнее Кобрина, куда штаб армии переехал около 6 часов, проволочная связь имелась лишь с Кобрином, Пружанами и Пинском.

— Связь со штабом округа потеряли всего несколько минут назад,—доложил оператив-ный дежурный,—В последний момент полу-чена телеграмма от командующего округом.

Эта депеша была краткой, но уже более определенной: «Ввиду обозначившихся со сто-роны немцев массовых военных действий при-казываю поднять войска и действовать по-боевому».

Я обратил внимание на время отправления телеграммы. На ленте было отбито: 5 часов 25 минут.

На Брестском направлении была сосредо-точена большая часть сил и средств самой крупной группировки немецких войск. Враг имел там громадное превосходство в живой силе. Неожиданным ударом артиллерии и ави-ации ему удалось сжечь на приграничных аэродромах сотни наших самолетов, разру-шить многие штабы, нарушить связь. Все это создавало благоприятнейшие условия для триумфального марша гитлеровских орд на восток. Но самоуверенных гитлеровских ге-нералов с первых же часов войны постигло горькое разочарование. Советские бойцы и ко-мандиры беззаветно сражались за Родину. Повального бегства и сдачи наших войск в плен, как это имело место во Франции, здесь не произошло.

К 10 часам утра войска Гудериана ценой огромных потерь продвинулись на два-три километра от границы. Но добрая половина Бреста и крепость все еще находились в на-ших руках. На левом фланге части 75-й ди-визии сдерживали врага вблизи Буга. Из 49-й дивизии поступали отрывочные и противоре-чивые сведения.

Вскоре у меня состоялся телефонный раз-говор с командующим. Он звонил из 28-го кор-пуса. В сообщении его неприятное переме-жалось с приятным. Голос звучал твердо:

— Наши войска, особенно танковые и ар-тиллерийские части, понесли большие потери от вражеской авиации. Уцелевшие истребите-ли с Кобринского аэродрома во главе с ко-мандиром полка вылетали к Бресту и уничто-жили там несколько немецких самолетов. После этого уже в течение целого часа нем-цев в воздухе нет... Силами размещенных в Жабинке четыреста пятьдесят девятого стрел-кового и четыреста семьдесят второго артил-лерийского полков сорок второй дивизии обо-рудуется тыловой оборонительный рубеж. Часам к двенадцати в рощу северо-западнее Жабинки подтянется из Пружан дивизия Богданова.

— Передовой отряд дивизии Богданова к девяти часам уже достиг Поддубно,—доло-жил я командарму в свою очередь.

— У нас здесь ходят слухи, что противник, прорвавшись между Высоким и Брестом, рас-пространяется на Видомль,—перебил меня Коробков.— Поезжайте сами в дивизию Ва-сильева, узнайте, что там делается, и свяжи-те его с Богдановым.

И вот я с группой командиров уже держу путь в Высокое. Обе наши машины то и дело подвергаются нападению вражеских самоле-тов, и мы вынуждены съезжать с шоссе, маскироваться в лесу. Подъезжая к Жабинке, увидели, как фашистские бомбардировщики волна за волной устремились к Кобрину. Нав-стречу им вылетели две небольшие группы наших истребителей. Одна из этих групп в составе четырех самолетов И-153 («чаек») сбила два фашистских бомбардировщика и смело вступила в бой с вражескими истреби-телями. Когда мы прибыли на командный пункт полковника Васильева, он доложил, что 49-я дивизия продолжает удерживаться вбли-зи границы. Но за левым ее флангом, там, где оборонялись отдельные батальоны 28-го корпуса, противник прорвался на Мотыкалы. Позже мы узнали, как был осуществлен этот прорыв на Мотыкалы. Войска Гудериана, по-жалуй впервые на советской территории, при-менили там позорный варварский прием. По-сле нескольких безуспешных атак они собра-ли местных жителей — женщин, детей, стари-ков — и под угрозой расстрела погнали их впереди себя...

На командный пункт армии в Буховичах я возвратился около 14 часов. Со штабом окру-га и с соседней армией связи по-прежнему не было. Командующий находился в подавленном состоянии. Он сообщил:

— Часа два назад немецкая авиация раз-бомбила два окружных артиллерийских скла-да: в лесу восточнее Березы и в районе Пинс-ка. Где мы теперь будем получать боепри-пасы?

От ответа на этот очень трудный вопрос меня избавило появление командира авиаци-онной дивизии. Он доложил о новых непри-не было,— возразил Белов.— Так что, кроме Пинска, деваться нам некуда. Там, по край-ней мере, имеется горючее и боеприпасы.

Командарм поддержал Белова. На команд-ном пункте становилось все многолюднее. Возвратились из войск начальники различных служб и отделов армейского управления. Ко-мандарм провел с ними краткое совещание. Речь шла о том, как быть, что делать. Реши-ли сосредоточить все усилия на обороне. На случай прорыва противника к Жабинке наме-тили оборудовать в тылу несколько новых оборонительных рубежей. В районе Кобрина эта задача возлагалась на сводный полк. По реке Мухавец, от Буховичей до Пружан, та-кой рубеж предполагалось создать силами одного из полков 205-й моторизованной диви-зии и не имеющими боевых машин подраз-делениями 30-й танковой дивизии. В районе Березы на строительстве оборонительного ру-бежа использовались главные силы 205-й мо-торизованной дивизии.

Около 16 часов меня вызвали на запасной командный пункт армии, в район Запруды (20 километров северо-восточнее Кобрина). С этим пунктом по проводам наркомата свя-зи сумел наконец связаться начальник штаба округа генерал Климовских. Вместе со мной на переговоры поехали и командующий ар-мией, и член военного совета. В их присут-ствии я кратко доложил по телеграфу обста-новку и получил от генерала Климовских сле-дующие указания:

«Штаб округа развернулся в штаб Запад-ного фронта. Объявлена общая мобилизация. Армию перевести на штаты военного време-ни. Войска соседней с вами армии в 10 часов дрались на границе. Командующий фронтом приказывает 4-й армии: контрударом, глав-ным образом силами корпуса Оборина, раз-громить противника в районе Бреста и вый-ти к границе. В помощь вам из полосы сосед-ней армии, с рубежа Вельск — Гайновка, бу-дет действовать в направлении на Брест меха-низированный корпус генерала Ахлюстина».

Мы только руками развели.

— Да разве наши обессиленные войска, почти лишившиеся поддержки с воздуха, смо-гут нанести контрудар под Брестом? — вос-кликнул Шлыков. Смогут ли еще корпуса Попова и Оборина удержать оборону на под-ступах к Жабинке?

Я поддержал Федора Ивановича:

— Корпус Ахлюстина в Вельске только фор-мируется. Боевой техники и машин у него меньше, чем у Оборина. Рассчитывать на по-мощь этого корпуса едва ли следует.

— Надо просить округ утвердить наше ре-шение о переходе к обороне,—обратился Шлыков к командующему.

— Хотите, чтобы нас назвали трусами и от-странили от командования армией — рассер-дился Коробков.— Если хотите, можете вно-сить такое предложение лично от себя...

От имени командования армией я передал Климовских, что мы приступаем к подготов-ке контрудара.

Тотчас же после этих переговоров был на-писан приказ о нанесении на рассвете 23 ию-ня контрудара в Брестском направлении: 14-м механизированным корпусом с рубежа Ви-домль — Жабинка и 28-м стрелковым корпу-сом из района Жабинки.

В 6 часов 23 июня войска 4-й армии нанес-ли противнику контрудар из района Жабинки. Немцы никак не ожидали этого и на ряде участков фронта были отброшены на несколь-ко километров. Но через полчаса над наши-ми войсками появилось множество вражеских самолетов. Пикирующие бомбардировщики 10-88 буквально висели над боевыми поряд-ками 14-го механизированного корпуса. С про-тивным визгом они почти отвесно падали вниз и, сбросив бомбы, с ревом взмывали кверху.

Под прикрытием авиации перешла в наступ-ление группа Гудериана. И вот иа рубеже Каменец — Жабинка — Радваничи разверну-лось ожесточенное встречное сражение. В не-го втянулись как с нашей, так и с немецкой стороны почтп все танкп и самолеты, пред-назначенные для действия на Брестском на-правлении. С наблюдательного пункта полков-ника Богданова был хорошо виден бой двух наших танковых полков с огромным количе-ством вражеских танков и сопровождавшей их артиллерией. Против первого эшелона 30-й танковой дивизии развернулись две фашист-ские танковые дивизии — 17-я и 18-я. Поле боя из конца в конец было усеяно пылающи-ми боевыми машинами.

Долго задерживаться я здесь не мог. Надо было возвращаться в Запруды на командный пункт армии. На командном пункте я застал Коробкова. За полчаса до меня он возвратил-ся из 28-го корпуса.

Командарм выглядел угрюмым, подавлен-ным. Последние сведения из войск были не-радостны.

— Только сейчас передали, что танки про-тивника обходят в районе Каменца правый фланг тридцатой танковой дивизии п распро-страняются на Пружаны,— заговорил он.— Части двадцать второй танковой дивизии, про-тив которой также наступает около двух не-мецких танковых дивизий, понесли большие потери и с боями отходят на Кобрин. Все в один голос утверждают, что отступление на-ших войск вызвано прежде всего безнаказан-ными действиями вражеской авиации. На-дежно прикрывать с воздуха боевые порядки дивизий и корпусов у нас, к сожалению, не-чем...

Потом командарм обратился ко мне:

— Пошлите в район Березы своего заме-стителя со связистами готовить запасной ко-мандный пункт. Сами снова поезжайте в ди-впзпю Богданова, помогите ему организовать оборону под Пружанами.

Командный пункт 30-й танковой дивизии мне удалось разыскать под Пружанамп лишь к 8 часам. Незадолго до меня там побывал уже полковник Тутаринов и оказал большую помощь Богданову в организации боя. Бой этот вылился в своеобразный танковый по-единок с несомненным преимуществом на сто-роне противника. У немцев и танков было больше, и авиация их поддерживала лучше. И все-таки 30-я танковая дивизия дралась упорно, люди вели себя геройски, и враг нес большие потери. Лишь к 10 часам 17-й и 18-й дивизиям Гудериана удалось захватить за-падную часть Пружан.

В то время как 30-я танковая дивизия от-ражала натиск противника в районе Пру-жан, части 28-го стрелкового корпуса и 22-й танковой дивизии под ударами двух танковых, одной моторизованной и нескольких пехот-ных дивизий 12-го армейского корпуса нем-цев медленно отступали от Жабинки к Коб-рину. Около 10 часов дня им удалось задер-жать гитлеровцев на рубеже Тевлп — Андро-нове — Патрики. До 16 часов противник не смог здесь продвинуться ни на шаг.

Ценой больших потерь противник прорвал-ся севернее Кобрина. Его танки стали выхо-дить на Варшавское шоссе. Однако около 17 часов они снова были задержаны у реки Му-хавец выдвинутыми сюда накануне подраз-делениями 205-й моторизованной дивизии. Командование и штаб армии переехали в рай-он Березы.

Около 19 часов противник подтянул к реке Мухавец танковые дивизии 24-го моторизо-ванного корпуса и при мощной поддержке авиации еще раз атаковал наши части. Из-мотанные длительными боями, при остром дефиците снарядов, зенитных средств, проти-вотанковой артиллерии и даже противотанко-вых мин для устройства заграждений, войска 4-й армии не выдержали этого удара. Немец-кие танкп прорвались в направлении Березы и частично от Запруды повернули на Пру-жаны.

Около 20 часов во фланг была атакована 30-я танковая дивизия. На этот раз она ока-залась не в состоянии удержать Пружаны и стала отступать на Селец, Перед 47-м мотори-зованным корпусом немцев, безуспешно топ-тавшимся под Пружанами с самого утра, от-

крылся наконец путь в направлении Слонима.

С этого момента у нас еще больше ослож-нилось положение с материальным обеспече-нием. Оставив Кобрин и Пружаны, мы лиши-лись ближайших баз снабжения горючим, а наши тылы и без того подводили нас. По су-ществу, к началу войны армия не имела ты-лов в теперешнем их понимании. У нас не было армейских складов, не было и армейских транспортных средств.

С началом боевых действий каждая часть вынуждена была посылать свои машины или подводы за боеприпасами на окружной артил-лерийский склад в Пинске. Это было сопря-жено с большими затратами времени. К тому же посланные транспорты по возвращении не всегда находили свои части.

То же самое происходило и с подвозом про-довольствия. В результате бойцы и команди-ры в течение первых двух суток войны пи-тались, как правило, одним хлебом.

К исходу дня 23 июня 14-й механизирован-ный корпус удерживал противника у реки Ясельда, на рубеже Селец — Береза. Главной силой была здесь в то время 205-я моторизо-ванная дивизия, которой командовал полков-ник Ф. Ф. Кудюров.

За Ясельду отходили и части 28-го стрелко-вого корпуса. Используя преимущественно грунтовые дороги и тропы, многие из них пе-редвигались на подводах, мобилизованных у местного населения.

Из 6-й стрелковой дивизии за Ясельду от-ходили подразделения двух стрелковых и ар-тиллерийского полков под общим командова-нием полковника Матвеева. Остальные ее ча-сти во главе с командиром дивизии полков-ником Попсуй-Шапко после боев в Кобрине отошли на три — четыре километра к востоку и прикрывали направление на Пинск.

На левом фланге армии 75-я стрелковая ди-визия под командованием генерал-майора Не-двигина продолжала успешно обороняться в районе Малориты, сдерживая натиск кавале-рийской и двух пехотных дивизий против-

Уцелевшие самолеты авиационной дивизии по-прежнему базировались на Пинском аэро-дроме и готовились с утра оказать помощь войскам, оборонявшим район Березы. Около 22 часов на короткое время появилась прово-лочная связь со штабом фронта. Ознакомив-шись с обстановкой в полосе 4-й армии, ко-мандующий фронтом приказал любой ценой удержать противника на реке Ясельда.

После этих переговоров генерал Коробков поручил оборону рубежа на реке Ясельда ко-мандиру 28-го стрелкового корпуса и подчи-нил ему 205-ю моторизованную дивизию. Тан-ковые дивизии механизированного корпуса выводились во второй эшелон армии на ру-беж Коссово — Ивацевичи.

Ночь на 24 июня выдалась такая же тихая и теплая, какими были и две предшествовав-шие ей. Роса не выпадала. Работники армей-ского управления располагались отдыхать прямо на земле.

С наступлением темноты стрельба прекра-тилась. Лишь изредка кое-где даст короткую очередь пулемет да взовьется ввысь над пе-редним краем немецкая ракета, и снова во-дворяется странная тишина. Как будто и нет войны!..

В единственной на командном пункте па-латке обосновались и командующий, и член военного совета, и все операторы штаба ар-мии. На столе две сальные свечи и аппарат Морзе. Телеграфная связь со штабом фронта очень неустойчива, и на аппарате работает лично начальник связи армии полковник

А. Н. Литвиненко. Попытки связаться с фрон-том по радио из-за дальности расстояния не удаются. Связь с соединениями поддержи-ваем только через делегатов.

Командарма опять вызывает Павлов и уточ-няет задачу на завтра:

«Упорно обороняясь на реке Ясельда, ут-ром 24 июня совместным ударом в направле-нии Ружаны — 121-й стрелковой дивизией от Слонима и 14-м механизированным корпусом от Селец — выбить противника из Ружан, а затем из Пружан и закрыть ему путь на Ба-рановичи...»

До конца выслушать командующего фрон-том и передать ему наши соображения не удалось: Морзе замолчал опять.

— Снова контрудар,— нервно пожимает плечами член военного совета.— Сегодня мы уже убедились, чем это оборачивается при многократном превосходстве врага в танках и авиации. А завтра условия будут еще хуже. Да и какими, собственно, силами сможем мы нанести этот новый контрудар? Танков у Оборина почти не осталось, а снарядов — по десятку на пушку.

Подоспевший к этому времени генерал Обо-рин всецело солидаризовался со Шлыковым и также стал убеждать командарма в бесцель-ности и опасности контрудара из Пружан:

— Рубеж на реке Ясельда в районе Березы обороняется сейчас почти исключительно две-сти пятой моторизованной дивизией. Вышед-шие сюда части двадцать восьмого корпуса реальной силой не являются. Молодые, слабо обученные бойцы моторизованной дивизии не-плохо отрыли окопы, но перед окопами у них ни мин, ни проволоки, никаких других за-граждений. Даже мост через Ясельду взо-рвать нечем. Таким образом, участие мотори-зованной дивизии в контрударе, безусловно, исключено. Танковая дивизия полковника Ко-нонова понесла такие потери, что говорить о ней сейчас как о дивизии просто нельзя. Относительно боеспособной осталась только танковая дивизия полковника Богданова, пе-реместившаяся из Селец в Коссово, но у нее мало боеприпасов.

В начале седьмого командир 28-го стрелко-вого корпуса прислал донесение о том, что с рассветом против наших войск, обороняю-щихся на Ясельде, враг бросил свою бомбар-дировочную авиацию, провел мощную артил-лерийскую подготовку и возобновил атаки. Около 6 часов на одном из участков группе немецких танков удалось прорвать оборону и выйти на Варшавское шоссе южнее селения Бронная Гора. Второй эшелон моторизованной дивизии контратакует прорвавшегося против-ника.

К 8 часам поступили сведения от полковни-ка Богданова. Его дивизия и сводный полк мо-торизованной дивизии сдерживали наступле-ние вражеских войск на рубеже Коссово — Ивацевичи. Остальные части мотодивизии вместе с частями 28-го стрелкового корпуса продолжали обороняться на реке Ясельда. Вражеская пехота подошла к лесному мас-сиву, простиравшемуся па 20 километров между Березой и Ивацевичами, но проник-нуть в лес не смогла.

— Танки противника оттеснили части Обо-рина к реке Щара, за Бытень, Доманово,— ошеломил нас командарм,— Нет никакой уве-ренности, что долго продержимся и на этом рубеже, хотя туда уже выдвинулся окружной тяжелый гаубичный полк. Вывести к Щаре полки Иванюка мы не успеем. Они сейчас подходят только к Миловидам, да и то не в полном составе. Придется развернуть их для обороны здесь: один полк севернее Миловид, другой южнее.

В 15 часов 24 июня танковые части 25-го мо-торизованного корпуса немцев вышли к Мило-видам и завязали бой с поспешно занявшими здесь оборону двумя стрелковыми полками 55-й дивизии и отошедшими сюда же частями нашего механизированного корпуса.

К исходу 24 июня немцам не удалось пере-шагнуть Щару и под Слонимом —в полосе 155-й и 121-й стрелковых дивизий. С утра 25 июня противник возобновил наступление в районе Слонима и на Слуцком направлении. В течение дня противник продолжал атаки в направлениях Барановичей и Синявки, но ощутимого успеха не достиг. Ничего не вы-ходило у противника и па Слуцком направле-нии, где действовал его 24-й моторизованный корпус. Оборонявшаяся на рубеже Русинови-чи — Тальминовичи 55-я стрелковая дивизия держалась стойко. Ее артиллерия, поставлен-ная на прямую наводку, в упор расстрелива-ла фашистские танки. Понеся большие поте-ри, противник прекратил дальнейшие атаки и на этом направлении около 17 часов.

А в лесах восточнее реки Ясельда продол-жали вести оборонительные бои 205-я мотори-зованная и 22-я танковая дивизии совместно с отрядом полковника Осташенко. Они ярост-но вцепились в прорвавшуюся к Ивацевичам моторизованную дивизию 24-го корпуса Гуде-риана, громили корпусные тылы и притянули на себя большие силы вражеской пехоты, а отчасти и его танковые дивизии. Таким обра-зом, в центре армейской полосы, между Бере-зой и Барановичами, создалась весьма слож-ная обстановка. Боевые действия разверну-лись здесь на нескольких рубежах, находив-шихся довольно далеко друг от друга, и получился так называемый «слоеный пирог».

Уже после войны бывший начальник штаба 4-й немецкой армии генерал Блументритт сделал признание английскому историку Лид-дел Гарту:

«Начальная битва в июне 1941 года впервые показала нам Красную Армию. Наши потери доходили до 50 процентов... Там мы узнали, что значит сражаться по русскому способу...»

Печатается с сокращениями по кн.: лов Л. М. Пережитое. М., 1966.

Удар приняли первыми

На рассвете 22 июня 1941 года лавина огня обрушилась на Брестскую крепость. Среди тех, кто принял на себя первый удар фашис-тов в цитадели над Бугом, было немало уро-женцев Березовщины. Среди них — Петр Фи-люта из Стригини, Юстин Панасюк из Нового, житель деревни Огородники Ва-силий Мартысевич, из деревни Хрисо — Андрей Бузюма, Николай Хлебец, Павел Мар-тысевич, Степан Крагель и Василий Хлебец, из Пешек — Андрей Карпинчик и Зиновий Алиферчик, Василий Шешко из Шилина, Мои-сей Лютыч из Спорово. Одни находились на срочной службе, другие были призваны на сборы накануне войны. По-разному сложи-лись их судьбы.

Кто-то пропал без вести, для других, в том числе для Андрея Бузюмы, Николая Хлебца, Моисея Лютыча, Павла Мартысевича, эти бои были первыми и последними — они погибли у стен крепости. Третьи, пройдя через тяжелые испытания, с оружием в руках дошли до вра-жеского логова.

Из воспоминаний Петра Михайловича Филюты

В Красную Армию был призван в апреле 1941 года. Направили меня в Брестскую кре-пость, в 33-й инженерный полк. Здесь стал постигать военное дело — занимались огневой и саперной подготовкой. Командиром у нас был ефрейтор Боровик, помкомвзвода — сер-жант Жилевский, взводным — старший сер-жант Кучмин. Старшиной роты был Кориков. Запомнилось, что в субботу, 21 июня, перед нами выступал политработник, говорил о сложной международной обстановке. А на рассвете 22 июня проснулись от взрывов бомб и снарядов. Командиров в казарме не было. После некоторого замешательства организова-ли отражение вражеских атак. Точно не могу сказать, сколько продолжался этот кошмар, думаю, дней 10—12. А где-то в первых числах июля немец бросил тяжелые бомбы, которые угодили в нашу казарму. Здесь-то меня и дру-гих красноармейцев фашисты взяли в плен. Прибывшего к нам через несколько дней по-сле начала войны командира расстреляли. Нас отправили в Бяла-Подляску в лагерь военно-пленных. Через четыре дня бежал вместе со своими земляками Хлебцом и Крагелем...

До прихода Красной Армии П. М. Филюта занимался сельским хозяйством. В июле 1944 был направлен в действующую армию, вое-вал в 140-м гвардейском полку 1-го Белорус-ского фронта. Участвовал в освобождении Варшавы, Радома, Ченстохова. В составе пол-ка брал Шверин, Штраусбург и другие насе-ленные пункты в Германии. 21 апреля 1945 го-да получил сквозное ранение, и весть о по-беде встретил в госпитале в Познани. После войны работал в колхозе.

Из воспоминаний Василия Ивановича Мартысевича

На переподготовку меня взяли на полтора месяца. Ранее служил в польской армии, был пулеметчиком. Поэтому и в крепости напра-вили к пулеметам: был первым номером па счетверенной зенитной пулеметной установке, смонтированной на машине. Недели три —

четыре до начала войны обучались. Правда, стрельб не было. А когда пришло время вскрывать ящики с патронами для настояще-го дела, обнаружили, что в них вместо пат-ронов—рваные ленты и ветошь. Патроны взяли на складе, набили ими ленты. К этому времени к нам пробился лейтенант, командир роты. Приказал вывести машины за форт и отражать атаки немцев. А там — танки. Про-тив них с пулеметами не повоюешь. Разбили они наши обе установки. Нас в форту собра-лось несколько десятков человек. В крепость пробиться было нельзя. Лейтенант принял ре-шение отходить на восток, где надеялся со-единиться с нашими частями. Замысел был осуществлен — мы вышли в район Жабинки. Здесь один майор попытался объединить раз-розненные группы красноармейцев, но нале-тели фашистские самолеты и помешали этому. Мы продолжали отходить в сторону Кобрина. За Кобрином вышли на шоссе. Здесь было много беженцев. В районе Мухавца по коман-де командира заняли оборопу, чтобы пропус-тить женщин с детьми. Часов в десять утра на нас налетели «юнкерсы». Бомбили, стреля-ли из пушек и пулеметов. Здесь меня и трях-нуло—надолго потерял сознание. А когда очнулся, по шоссе шли немецкие танки, авто-машины, ехали мотоциклисты. Улучив мо-мент, отполз подальше в кусты, где приходил в себя. Затем стал пробираться лесом в сто-рону Березы. В районе Горска перешел шоссе и вернулся домой в Огородники...

Летом 1944 года был призван в действую-щую армию, до сентября осваивал новую тех-нику — 42-миллиметровый миномет. С этим оружием в составе 551-го стрелкового полка дрался на плацдарме за Вислой, затем полу-чил в свое распоряжение 82-миллиметровый миномет.

После форсирования Одера отражали ата-ки фашистов, которые становились все ярост-нее. Наши не выдержали и начали отходить. Я приказа не услышал и остался один. Рас-сеянным огнем бил по врагу, не обращая вни-мания на то, что вокруг свистели пули. И не заметил, как немцы подошли уже на рас-стояние броска гранаты. Миномет бил до тех пор, пока были мины. Затем взвалил его на спину и потащил к своим, а навстречу уже шли в атаку бойцы родного батальона, полу-чившие подкрепление. За этот бой был отме-чен медалью «За боевые заслуги». К ней по-том прибавилась еще одна — «За отвагу» за взятие в плен группы немцев на реке Шпрее. Следующей была медаль «За взятие Бер-лина»...

* * *

Из воспоминаний Василия Павловича ІПешко

В апреле 1941 меня взяли на военные сбо-ры. Курс обучения был рассчитан на три ме-сяца. Сборы проходили в 33-м отдельном ин-женерном полку, который размещался на тер-ритории крепости. Наши казармы находились сразу же за зданием нынешнего музея оборо-ны Брестской крепости. Было мне тогда уже тридцать лет. До этого служить в армии не приходилось. Подготовку вели напряженную. Проводились строевые занятия, стрельбы. Но больше всего внимания уделялось саперному делу —мы часто проводили занятия по раз-минированию местности. Такие учения прове-ли и в субботу 21 июня. Вечером после ужина в парке смотрели кино. Накануне выходного настроение у нас было хорошее, до конца сборов оставалась одна неделя... Вместе со своими земляками Иваном Юркевичем, Юсти-ном Панасюком и Антоном Волосюком я го-товился к возвращению домой. Все мы соску-чились по крестьянскому труду.

А на рассвете воскресного дня началась война с фашистами. Мы заняли оборону в своей казарме. На танке сюда подвезли вин-товочные патроны и раздали нам. Другого оружия, кроме винтовок, мы практически не имели. К этому времени немцы захватили первый этаж, где находилась солдатская кух-ня. Наши заняли второй этаж, пробили в по-толке дырки и гранатами выкурили немцев.

На следующий день один из командиров, старший лейтенант, повел нас в атаку. Немцы открыли плотный огонь. Понеся большие по-тери, мы вынуждены были отступить. В по-следующие дни мы еще несколько раз пыта-лись контратаковать, но силы были неравны. В основном мы вели оборону. К 28 июня кон-чились боеприпасы, мы остались без пищи и воды, в подвалах скопилось много раненых. На седьмой день войны я и мои товарищи оказались в плену. Начались новые испыта-ния. Нас пешком погнали в Бяла-Подляску, где был создан лагерь для военнопленных. Держали всех под открытым небом, кормили только для отвода глаз. Ежедневно люди по-гибали сотнями. В лагере находился до на-чала октября. К этому времени пленных в угольных товарных вагонах начали вывозить в Германию. Настала и моя очередь. Посади-ли нас в открытый вагон, километрах в два-дцати от Варшавы мне ночью удалось вы-прыгнуть из поезда. Местные жители дали гражданскую одежду, кормили, указывали путь на родину. Так я шел от деревни к де-ревне почти месяц. Домой явился совсем ис-тощенным, весил не более тридцати килограм-мов.

Снова взял винтовку уже в июле сорок чет-вертого. Месяц проходил военную подготовку в 217-м запасном полку, а затем был направ-лен на фронт. В составе 635-го стрелкового полка с боями прошел от Варшавы до Оде-ра—вначале санитаром полковой роты, а за-тем стрелком. Во время одной из атак на Оде-ре 13 марта сорок пятого года пуля пробила мне правую руку, был отправлен в госпиталь в город Лодзь, где и застало меня известие об окончании войны. Жаль, мало удалось бить фашистов, помешало ранение. А счет у меня с ними был свой, особый —за убитого ими при отступлении моего 77-летнего отца Павла Онуфриевича Шешко.

Из госпиталя вышел инвалидом второй группы. Впоследствии рука стала действовать и инвалидность была снята.

* * *

В то время, когда поиск участников оборо-ны цитадели над Бугом шел по всей стране,

B. П. Шешко побывал в Брестской крепости. Он ходил по ее израненной земле, вспоминая те невероятно трудные дни. Видел писателя

C. С. Смирнова. Но о себе Шешко ничего нико-му не сказал, считая это нескромным. А ра-зыскали его через много лет работники му-зея обороны Брестской крепости, установили с ним связь. Василий Павлович снова побы-вал в Бресте. Фотография и воспоминания помещены в его личном деле, которое хранит-ся в музее.

Легенда о подвиге

Расквартированные накануне войны в Бере-зе полки 205-й моторизованной дивизии, ко-торой командовал полковник Ф. Ф. Кудюров, 23 июня 1941 года были выдвинуты на грани-цу Березовского и Кобринского районов и у шоссе Брест — Москва вступили в смертель-ную схватку с фашистами. Это были жесто-кие бои.

До сих пор среди местного населения живут легенды о подвиге советских воинов. Вот од-на из них.

...Под натиском бронированных полчищ гит-леровцев наши части отходили. Чтобы дать возможность основным силрм оторваться от противника, был выставлен заслон красноар-мейцев. Когда погибли бойцы заслона, за пулемет лег командир и, пока были патроны, сдерживал врага. Фашисты взяли смельчака в плен, дали ему саперную лопату и прика-зали рыть могилу. Но случилось другое. От-важный командир лопатой размозжил чере-па нескольким гитлеровцам, а сам был сра-жен автоматными очередями. И немецкий офицер, потрясенный мужеством советского воина, приказал своим солдатам похоронить смельчака со всеми воинскими почестями.

Такова легенда. Кто они — совершившие подвиг? Пока достоверно известны фамилии двух советских воинов, остававшихся в за-слоне. Это командир заслона младший лейте-нант Николай Иванович Новиков и старший сержант Николай Будников. Их имена ука-заны на обелиске, установленном у шоссе Брест —Москва возле деревни Горек Бере-зовского района.

Мы поинтересовались, а где же наши самоле-ты? Пилоты с горечью и болью рассказали нам, что самолеты ночью были уничтожены немцами на аэродромах.

Обстановка сложилась тяжелая. Мы вы-нуждены были отступать. Для этого был единственный путь — шоссе Брест — Минск, с которого трудно было свернуть в сторону, так как здесь была сильно заболоченная ле-систая местность. Вслед за нами по этой доро-ге шли фашистские мотомеханизированные части, а сверху наносила удары их авиация.

Горько было отступать под напором врага, еще более горько было смотреть на погибших товарищей. И мы старались использовать каждую возможность, чтобы закрепиться хоть на короткое время, встретить фашистов ог-нем, дать им по зубам. С боями в составе 205-й моторизованной дивизии я прошел до Смоленска. Память не сохранила многих дру-зей по оружию, с которыми я встретил войну в Березе. Но доподлинно знаю, что начальни-ком артиллерии дивизии был подполковник Торопков (или Торопов), начальником штаба нашего 672-го артполка — капитан Матвеев, противотанковым дивизионом 45-миллиметро-вых пушек командовал старший лейтенант Сыриков, командиром взвода был младший лейтенант Домизов. К сожалению, о судьбах этих моих боевых товарищей мне ничего не известно. Со своей дивизией я расстался во второй половине июля в Смоленске...

В сентябре я был тяжело ранен в голову и спину, и контужен. Думал —не выживу. Но все же вытянул, снова вернулся в действую-щую армию, войну закончил в Чехословакии в составе 4-го Украинского фронта.

В 1946 году мне еще раз довелось побывать в Березе. Приехал я туда ранним утром и не смог понять, где нахожусь. Казармы нашего военного городка были целыми, на месте шта-ба дивизии лежала груда развалин. На пло-щади стоял двухэтажный кирпичный дом, ис-пещренный пулями и осколками снарядов. Вся площадь была занята деревянными па-мятниками со звездочками. Жилых строений не было. Бугры развалин заросли бурьяном. Я пришел на то место, где квартировал до войны, и увидел такой же бурьян на пустыре. Мне стало жутко от того, что увидел, от того, что осталось от Березы. На пути мне встре-тилась женщина, я поинтересовался, куда подевались жившие здесь ранее люди. Она на меня вначале посмотрела с недоверием, а за-тем объяснила, что здесь было еврейское гет-то. Трижды фашисты брали с жителей золо-той налог, а затем всех уничтожили, а дома сожгли.

Такой вот нерадостной была моя последняя встреча с Березой. Хотелось бы повидать ее сейчас, но не позволяют старые военные раны...

* * »

Из воспоминаний Юрия Сергеевича Погребо-ва, бывшего командира танкового взвода 62-го танкового полка

До сих прр память хранит страшные кар-тины первых дней войны: трупы мирных жи-телей вдоль дорог, висящие в небе стервятни-ки, сеющие смерть, группы красноармейцев и беженцев, уходящих на восток, зарево пожа-рищ. Но даже в те неимоверно трудные для нас дни враг не шел по нашей земле триум-фальным маршем, а встречал ожесточенное сопротивление советских воинов.

...Мехкорпус генерала П. Н. Ахлюстина, встретивший первый удар фашистов на рас-свете 22 июня в районе города Вельска, к 23 июня занял оборону вдоль реки Ясельды на участке Береза — Селец. Не успевшие по-лучить боевые машины к началу войны, как пехотинцы дрались с фашистами танкисты, отличавшиеся от других лишь своими шлема-ми. Наскоро окопавшись, заняли оборону в небольшом перелеске воины 61-го и 62-го тан-ковых полков. Утром следующего дня на участок нашей обороны обрушился огонь тя-желых орудий противника, а через некоторое время в атаку двинулись автоматчики при поддержке 6 танков. Немцы шли во весь рост, без пилоток, рукава распахнутых кителей за-катаны до локтей. У нас было мало боепри-пасов, приходилось беречь каждый патрон. Ружейно-пулеметный огонь по фашистам от-крыли только тогда, когда они подошли на близкую дистанцию. Наши артиллеристы, не имея опыта борьбы с танками, в этом бою действовали успешно. От меткого попадания снаряда 45-миллиметрового орудия сержанта Ясачного окутался клубами густого дыма один танк. После нескольких удачных вы-стрелов артиллеристов, которыми командовал старший лейтенант Банников, остановилась вторая фашистская машина. Третий танк был подбит старшиной Кедровым при попытке прорваться на позиции наших артиллеристов. А на зеленой лужайке появились бугорки мышиного цвета —это лежали убитые и ра-неные оккупанты. Фашисты, не ожидая тако-го отпора, начали отходить. Поднятые в контратаку политруком Духаревым, наши воины уничтожили еще до двух десятков вра-жеских солдат. При этом отличились ефрей-тор Будник и боец Акимов, уничтожившие немецкий пулемет с тремя фашистами.

Но опять огненный смерч обрушился на на-ши позиции. Стонала от взрывов снарядов земля, а вскоре на окопы посыпались и бом-бы. Один за другим выбывали из строя бой-цы. А немцы снова пошли в атаку. Теперь они бросили против нас еще больше танков и бронетранспортеров. Несколько рот авто-матчиков и батальон мотоциклистов начали обходить позиции 62-го танкового полка с ты-ла. Группа гитлеровцев прорвалась к штабу, и тогда за оружие взялись все легко ранен-ные бойцы, находившиеся рядом. Лег за пу-лемет получивший ранение в голову млад-ший лейтенант Яблонский, бросал гранаты во врага сержант Сущенко, у которого была про-бита левая рука. В рукопашном бою погиб политрук Зудин, сразивший до этого трех гит-леровцев из пистолета. В самый разгар боя обрушили огонь на врагов стоявшие в засаде танки лейтенанта Лыкова, старшины Милю-тина и младшего лейтенанта Николаева, уда-рившие во фланг оккупантам. До последней минуты жизни продолжал косить фашистов пулеметным огнем из горящего танка лейте-нант Константин Ерофеев, пока взрыв бое-комплекта не уничтожил боевую машину и ее героический экипаж. Вступил в единоборство с вражеским танком сержант Оленин, который связкой гранат превратил фашистскую маши-ну в пылающий факел. Предпочел смерть пле-ну боец Виневич, косивший врагов из пулеме-та до последнего дыхания. Сложили свои го-ловы капитан Савосин, старшие лейтенанты Добрынин и Исайченко, политруки Духарев и Хвощев, лейтенант Кузнецов...

Нельзя назвать всех героев того памятного боя, усилиями которых были отбиты атаки гитлеровцев. Вечером 31-я танковая дивизия, в которую входил 62-й полк, отошла в район города Барановичи. Тяжело нам было остав-лять позиции, обильно политые кровью бое-вых друзей. Но мы верили, что вернемся сюда опять, что эта земля никогда не будет при-надлежать врагу. Ради этого сложили здесь головы воины 62-го полка, во имя жизни дру-гих погиб в бою на реке Сож комкор генерал П. Н. Ахлюстпп, в сорок втором пал смертью героя ставший к тому времени капитаном танкист Лыков...

Проходят годы. Но мы не забываем боевых товарищей, павших в смертельной схватке с врагом. Мы помним их имена и хотим, чтобы эти имена знала наша молодежь, наша смена.

Из воспоминаний А. Я. Проскурикова

Андрей Яковлевич Проскуриков — житель посел-ка Алгач Зейского района Амурской области. Пе-ред войной проходил воинскую службу в' одной из частей в Березовском районе. Участник первых боев с немецко-фашистскими захватчиками.

Перед самой войной я служил в деревне Пески Березовского района рядовым в 226-м полку 205-й моторизованной стрелковой ди-визии. Большинство из нас были вновь при-бывшие. Друг друга как следует и не узнали, только по батальонам разбили, как началась война.

Кажется, 23 или 24 июня мы отбили очеред-ную атаку гитлеровцев. Время было около восьми утра. Наш батальон готовился занять оборону между двумя деревнями. Вдруг ви-дим, как к нам стал приближаться, резко сни-жаясь, советский самолет. Прошел буквально над головами и упал вблизи. Мы все броси-лись к нему. Оказалось, что самолет был силь-но поврежден, экипаж погиб, лишь один лет-чик был тяжело ранен. Стали оказывать ему первую помощь. Времени было в обрез, наш батальон стал отходить на новую позицию, и мы так и не узнали его фамилию...

В Березовском р-не наш полк отбивал яростные атаки немцев. Бои были скоротеч-ные, мы все время отходили на новые рубе-жи. Один бой, особенно тяжелый, запомнил-ся навсегда. Наш батальон занял оборону возле небольшой реки в низине. Я был в 3-й роте, а мой брат в первой. Вечером 27 июня приказано было окапываться. Вдруг из леса на первую роту обрушился пулеметный огонь. Завязался бой, который длился до полуночи. Мы не дрогнули, и выбили немцев из лесу. В этом бою захватили машину с обер-лейте-нантом, его адъютантом и шофером. К вече-ру 28 июня мы продвинулись вверх по тече-нию реки и заняли оборону возле одного ху-тора. Здесь погиб мой брат. Сгорел заживо. Он и еще трое бойцов заскочили в хату, что-бы оттуда прикрыть наш отход. Но немцы подожгли ее. Двое бойцов через окно выско-чили, но были убиты. Солдат Прозоров ка-ким-то чудом смог спастись и позже расска-зал, как погиб брат.

В небе над Березой

КАБ ВЯРНУЦЦА У ЖЫЦЦЕ НАЗАД

97-му, 121-му, 125-му, 130-му, 162-му, 207-му, 212-му бамбардзіровачным авіяпалкам, у гонар якіх непадалёку г. Бярозы, на 103-м км Маскоўскай шашы, узвышаецца помнік-самалёт.

Пакацілася рэха аж па зямлі спапялёна-дымнай... Назаўжды баявы экіпаж дол трымае ў абдымках.

Назаўжды крыўда горкіх страт упілася асколкам ў бяссмерце. ...«Каб вярнуцца ў жыццё назад — двойчы здзейснілі б подзвіг, Паверце!»

Доўга выбух гайдала зямля, гук варонкі глушылі.

Ападала раса спакваля на разбітае крылле.

Волю ў сэрцах скрамсаных

шмат — ні сказаць, ні паслаць

у канверце: «Каб вярнуцца ў жыццё назад —

двойчы здзейснілі б подзвіг...» Ён жыве, сто трыццаты полк. Дзвесце сёмы... Палкі існуюць!

А ў жалобе эфір замоўк,

I нядобрае сэрца чуе...

Лес Радзімы рашаў загад.

...Вам удзячныя мы без меры. Каб вярнуцца ў жыццё вам

назад — зпоў бы здзейснілі подзвіг. Мы верым!

Микола Трофимчук.

Сохранились две выписки из боевых доне-сений штаба 130-го скоростного бомбардиро-вочного авиаполка от 24 и 25 июня 1941 года.

В первой из них говорится, что 24 июня группы самолетов полка под командованием капитанов Бугоркова и Коломийченко нано-сили удар по мотомеханизированным колон-нам противника на шоссе Кобрин — Береза. «Над целью экипажи были обстреляны зенит-ной артиллерией и атакованы истребителями. В результате атак истребителей сбито два эки-пажа...»

А вот другое донесение: «25 июня 130-й полк под командованием капитана Бугоркова вы-полнял задание по бомбардировке скопления танков противника в районе Картуз-Березы и Ивацевичей: над целью самолеты были об-стреляны зенитным огнем, а после отхода от цели атакованы истребителями противника... Не вернулось из боевого задания 7 экипажей... Экипаж летчика лейтенанта Лоханова на са-молете, поврежденном зенитной артиллерией, сделал посадку на своем аэродроме...».

Краткие, суровые строчки. За ними —судь-бы людей, невозвратные потери. В первые дни войны в небе Березовщины в неравных боях с врагом прошли боевое крещение те, кто пронес славу героического полка до Дня По-беды.

...Группу из 8 бомбардировщиков полка по-вел капитан Бугорков, коммунист, опытный летчик, награжденный за финскую кампанию орденом Красного Знамени. Цель — мотоме-ханизированные части фашистов — была вы-брана очень удачно: шоссе Брест — Москва на участке Березы проходило по сильно заболо-ченной местности, свернуть ни автомашины, ни танки не могли. Наши бомбардировщики сквозь сильный огонь зенитных орудий про-тивника прорвались к цели и сбросили на фа-шистов смертоносный груз. К небу взвились языки пламени и клубы дыма, в панике бро-сились в топкое болото гитлеровцы, которые не ждали дерзкого удара с воздуха.

Старожилы вспоминают, что наша авиация нанесла тогда фашистам значительные поте-ри. Виктор Адольфович Котович из деревни Нехачево, рассказывает:

— Два дня, 24 и 25 июня, наши самолеты бомбили колонны немецких танков и автома-шин на шоссе Брест — Москва. Видно, бомбы были крупного калибра — одна из них попа-ла в полотно железной дороги, находившейся рядом, и здесь образовалась огромная яма. Ну, а те, что попадали в цель, оставляли по-сле себя немало разбитой техники. Один из развороченных тяжелых фашистских танков простоял на краю шоссе недалеко от Нехаче-во до января 1944 года.

Фашисты вызвали на помощь авиацию. На каждую краснозвездную машину навалилось не менее двух быстроходных истребителей.

Уже в первых боях Великой Отечественной проявились сила духа, мужество наших лет-чиков. В большинстве своем это были совсем молодые ребята, пришедшие в полк после ускоренного обучения в авиационных учили-щах, еще не пюхавшие пороха. Однако под руководством своих старших, более опытных товарищей, таких, как Бугорков, Голубев, Ко-ломийченко, Бастанжиев, они смело сража-лись в первых неравных боях, делали все, чтобы нанести врагу наибольшие потери. Пройдет не так уже много времени, и из этих юношей вырастут настоящие мастера бомбо-вого удара, о них будут писать в газетах, со-чинять стихи и песни.

В эти первые дни войны, 24 и 25 июня, эки-пажи 130-го полка сбили 6 фашистских истре-бителей. Вот как вспоминает об одном из бое-вых эпизодов Константин Герасимович Строй-лов, участник боя 25 июня, бывший штурман в экипаже Валентина Георгиевича Козлова:

— На развороте от цели нас перехватили немецкие истребители. Начался жестокий воздушный бой. По всему чувствовалось, что мы встретились с опытными фашистскими летчиками. На самолете типа «СБ» штурман мог стрелять только вперед. Но в кого стре-лять, если немцы атаковали сзади? И все-таки я лежал у пулемета и с нетерпением ждал: а вдруг фашист при выходе пз атаки попадет в зону моего обстрела. И такой момент настал. Немец выпустил очередь в нашу машину. Он надеялся на легкую победу и безнаказан-ность, безбоязненно подставил под прицел моего пулемета «живот» своего истребителя. Я, не медля ни секунды, выпустил по нему очередь. Истребитель задымил и пошел вниз...

С этого боя не возвратились на свой аэро-дром семь из восьми наших бомбардировщи-ков.

...В августе 1971 года, по решению бюро Бе-резовского райкома партии, была создана ко-миссия «Подвиг» во главе с первым секрета-рем П. Л. Лебедевым. Перед комиссией была поставлена задача: путем опроса местных жи-телей, через архивы, используя личную пере-писку, установить имена воинов, партизан и подпольщиков, погибших в годы Великой Оте-чественной войны на территории района, и в их честь установить памятник в молодом го-роде энергетиков и строителей — Белоозерске. В поиск включились не только члены комис-сии, но и красные следопыты — пионеры и комсомольцы Лесковской, Белоозерской № 2, Бронногорской, Стригинской средних и Ши-линской восьмилетней школ. Одной из задач поиска, кропотливого и продолжительного, было установить судьбы экипажей 130-го ско-ростного бомбардировочного авиаполка. Уда-лось разыскать участника боя 25 июня 1941 года Бориса Владимировича Бастанжиева, в архиве были обнаружены выписки из донесе-ний штаба полка с фамилиями членов экипа-жей, не вернувшихся с боевых заданий 24 и 25 июня.

В небе Березовщины в те дни погибло не-мало наших пилотов, штурманов, стрелков-радистов. Были установлены имена многих из них: капитаны Михаил Павлович Бугорков и Иван Григорьевич Катасонов, младшие лейте-нанты Павел Борисович Шахматов и Николай

Креонидович Шишкин, младший сержант Юрий Иванович Попов, ефрейтор Гаппар Александрович Кадыров, старшие сержанты Виктор Дмитриевич Александров и Василий Матвеевич Жуков, младший сержант Петр Алексеевич Москвин...

Вначале думали, что Бастанжиев — единст-венный оставшийся в живых участник тех неравных боев. Но, как выяснилось, многим его боевым товарищам удалось спастись, с помощью местных жителей перейти линию фронта, добраться к своим. Они жили одним желанием — снова подняться в небо, чтобы громить ненавистных фашистов, мстить за по-гибших друзей.

И уже в октябре 1941 года, после перефор-мирования, летчики 130-го авиаполка защи-щали небо Москвы. Было среди них немало тех, кто начинал боевой путь на западных границах Родины. Как стало теперь известно, во второй половине дня 22 июня 1941 года летчики полка под командованием майора Кривошапко нанесли бомбовый удар по воен-ным складам противника за пределами нашей государственной границы — в районе польско-го города Бяла-Подляска.

Первым, кого после Бастанжиева удалось отыскать среди живых участников боевых действий 24 и 25 июня, оказался бывший штурман Геннадий Алексеевич Коллин. От него из Москвы потянулась ниточка в Харь-ков к Константину Герасимовичу Стройлову. А оттуда — снова в Москву, затем в Ленин-град, Тамбов, Баку, Новосибирск, Артемовск, Севастополь, Бобруйск... Новые имена, новые запросы. Раскрывались одна за другой слав-ные боевые биографии людей — и тех, кто по-гиб в первые дни войны, и тех, кого смерть настигла позже, и ветеранов воздушных боев, которые и сегодня живут среди нас.

Юрий Попов был стрелком-радистом из эки-пажа Михаила Павловича Бугоркова. Когда

началась война, ему, студенту Московского авиационного института исполнилось два-дцать. По призыву комсомола пошел в воз-душный флот. Сын писателя Ивана Федоро-вича Попова, одного из старейших коррес-пондентов «Правды», автора широко извест-ной пьесы «Семья» (по ее мотивам в 1957 го-ду снят кинофильм «Семья Ульяновых»), Юра Попов был любимцем полка. Ему суждено было сделать только два боевых вылета — он погиб вместе со своим командиром 25 июня 1941 года за Черным озером. Штурманом в этом экипаже был опытный воздушный боец, награжденный орденом Красного Знамени за участие в финской кампании, Павел Василь-евич Голубев. Он выбросился с парашютом и добрался до своей части. В июне 1942 года штурман полка, кавалер двух орденов Крас-ного Знамени и ордена Отечественной войны I степени майор Голубев погиб при выполне-нии боевого задания над калужской землей.

Пришлось прыгать с парашютом из горяще-го самолета и всем членам экипажа младшего лейтенанта Валентина Георгиевича Козлова. На земле тяжело раненного Козлова спасли девушки-комсомолки из деревни Поречье Пинского района. Через некоторое время он нашел свой полк и снова по-геройски воевал, сбил несколько фашистских самолетов. За мужество В. Г. Козлову было присвоено зва-ние Героя Советского Союза. Не расставался с авиацией Валентин Георгиевич и в после-военное время —он летал на реактивных са-молетах, работал диспетчером аэропорта в Ес-сентуках.

25 июня 1941 года вступил в свой первый бой с фашистами лейтенант Станислав Тимо-щук. Трагическим для него оказался 97-й вы-лет, совершенный 3 сентября 1942 года с целью нанесения бомбового удара по аэро-дрому и складам гитлеровцев в районе совхо-за «Дугино» Сычевского района Смоленской области. Тимощук вынужден был выбросить-ся с парашютом из подбитой машины и по-пал в плен. После войны долгое время Ста-нислав Ефремович работал учителем средней школы в Новосибирске. Умер в 1983 году.

Душой полка с первых и до последних дней войны были политработники и в их числе ко-миссар эскадрильи Иван Моисеевич Коваль. Вместе со своими боевыми друзьями он в первые дни войны бомбил вражеские войска. Теперь гвардии полковник запаса И. М. Ко-валь живет в городе Артемовске Донецкой области.

А вот строки из автобиографии еще одного летчика этого полка — Василия Ивановича Дымченко: «Совершил более 200 боевых вы-летов. Был пять раз сбит в воздушных боях, три раза горел в самолете». Но вновь и вновь он поднимался в небо, чтобы громить фашис-тов,—командиром экипажа, эскадрильи, пол-ка. О подвигах Дымченко писали газеты «Красная звезда» и «Труд», о нем рассказыва-ли писатели Петр Павленко и Кирилл Левин, прославленному командиру посвятил свою «Песню» Сергей Михалков.

В биографии Василия Ивановича Дымчен-ко, ныне гвардии полковника запаса, есть и еще одна интересная страница — именно во взаимодействии с его полком прошли боевое крещение на советско-германском фронте летчики французской эскадрильи «Норман-дия — Неман».

Авиамеханик полка Юрий Большаков в од-ном из стихотворений, написанном для стен-газеты, назвал экипаж лейтенанта Алексея Лоханова экипажем героев. Эти слова оказа-лись пророческими. Алексей Александрович Лоханов, его штурман Александр Николаевич Медведев и стрелок-радист Владимир Кон-стантинович Судаков прошли через всю вой-ну, прославили себя при выполнении целого ряда боевых заданий. 25 июня 1941 года лей-

тепант Лохапов привел на своіі аэродром ма-шину, в которой были !02 пробоины. К лету 1943 года на счету Алексея Александровича было около 100 боевых вылетов. 24 августа 1943 года ему первому в 130-м полку было присвоено званпе Героя Советского Союза. Этой высокой награды Родины были не-сколько позже удостоены и его боевые сорат-ники — Медведев и Судаков. В разные годы А. А. Лоханов и А. Н. Медведев ушли из жизни (Александр Николаевич — в звании генерал-полковника авиации). Полковник авиации В. К. Судаков в настоящее время на преподавательской работе.

7 мая 1973 года в Белоозерске собрались ве-тераны 130-го скоростного бомбардировочного авиационного полка, родственники их одно-полчан. не доживших до Победы, представи-тели общественности, пионеры и комсомоль-цы. Здесь, в молодом сквере, состоялась це-ремония перезахоронения останков погибших героев. А в 1976 году па этом месте был от-крыт памятник н зажжен Вечный огонь Славы.                         Е. В. Селеня.

Как начался поиск

Из предисловия Е, В. Селени к своей книге

В моей памяти до сих пор свежи воспоми-нания военного детства. Кажется, все это про-исходило вчера.

Жаркий июньский день 1941 года. Голубое небо. На нашей хуторской усадьбе, в вишен-нике, вырыто «бомбоубежище» — не очень глубокая яма, покрытая сверху бревнами, со-ломой п присыпанная землей. Метрах в пя-тистах от дома — небольшой лесок. В нем уже появились грибы. Два дня назад, в воскре-сенье 22 июня, когда мы с братом, собрав пол-ную разноску колосовиков, возвращались до-мом, увидели много самолетов. Они летели в ту сторону, где была железнодорожная стан-ция Береза-Картузская. Вскоре там раздалось тяжелое ухапье. Тогда мы еще ничего не по-няли, только поспешили на свой хутор.

И вот сегодня, на третий день войны, по дорогам и тропкам, по лугам и ржи — так лучше спрятаться от немецких самолетов — отходят на восток бойцы и командиры Крас-ной Армии.

Возле нашей хаты задержалась группа красноармейцев. Опп устроились иа отдых в тени деревьев. И вдруг все повскакивали с мест. Послышались радостные возгласы:

— Наши! Наши!

В голубой синеве в направлении Бреста ле-тели четыре краснозвездных самолета. Отку-да-то появились юркие и быстрые немецкие истребители. Их было много. Они завертелись вокруг наших шедших в боевом строю ма-шин. Казалось, там, в вышине, кто-то рвет клеенчатое полотно — так я воспринял пуле-метные очереди. Начался воздушный бой. За хвостом одного советского самолета потянул-ся черный шлейф. Машина резко накрени-лась, сильпо задымила и пошла к земле. От пес отделились две черные точки, затем рас-крылись белые купола парашютов. А нерав-ный бой продолжался.

«В суровом небе фронтовом»

Проклятия в адрес врага услышал я в группе бойцов. На суровых лицах многих из них я увидел нескрываемые от товарищей слезы. Тогда-то по-своему, по-детски, я с осо-бой остротой почувствовал, что такое война. Это — когда плачут солдаты...

С тех пор минуло четыре десятилетия. Но впечатлений памятного июльского дия не смогли сгладить никакие события. И, види-мо, поэтому с большим волнением воспринял известие о том, что ученики Песковской сред-ней школы ведут переписку с летчиком, са-молет которого якобы был сбит над террито-рией Березовского района в первые дни вой-ны. Вскоре я выехал в Пески. Оказалось, что ребята действительно переписываются с быв-шим командиром бомбардировщика Борисом Владимировичем Бастанжиевым, который в

четвертый день войны дрался с фашистами в районе Березы.

Интересной и сложной судьбе военного лет-чика Бастанжиева, бывшего командира авиа-эскадрильи 130-го скоростного бомбардиро-вочного авиационного полка (СБАП), я по-святил очерк «Побратимы», который 22 июня 1971 года опубликовала местная газета. В ав-густе того же года решением бюро Березов-ского районного комитета партии была создана комиссия «Подвиг». Возглавил ее первый сек-ретарь райкома КПБ П. Л. Лебедев. Комиссия поставила перед собой задачу воскресить не-известные страницы борьбы советских воинов, партизан и подпольщиков против немецко-фа-шистских захватчиков на территории района, рассказать об их подвигах, увековечить па-мять павших. В частности, я занялся розыс-ком авиаторов, воевавших в первые дни вой-ны в Березовском районе, установлением су-деб их экипажей. В поиск, начатый комиссией «Подвиг», активно включились красные сле-допыты 2-й Белоозерской и Лесковской сред-них школ.

Из писем Б. В. Бастанжиева стало ясно, что в бомбардировке фашистов в окрестностях Бе-резы принимал участие 130-й скоростной бом-бардировочный авиационный полк. В 1969 г. в журнале «Октябрь» были опубликованы воспоминания Главного маршала авиации А. Е. Голованова «Дальняя бомбардировоч-ная...», в которых упоминается и о боевых действиях в районе Березы 212-го дальнебом-бардировочного авиационного полка. Эти дан-ные послужили отправными моментами в на-шем поиске. Б. В. Бастанжиев не располагал никакими сведениями о своих однополчанах, в том числе и о штурмане А. А. Федотове и стрелке-радисте П. А. Москвине из его экипа-жа. Да и в мемуарах А. Е. Голованова мы не нашли ответа на многие интересовавшие нас вопросы. В них приведены лишь фамилии командиров отдельных экипажей, не вернув-шихся после боевого вылета в район Березы.

Прежде всего мы обратились в архив Ми-нистерства обороны СССР. Через некоторое время оттуда стали поступать ответы на за-просы комиссии «Подвиг». Оказалось, что в небе Березовского района наносили удары по врагу не только 130-й и 212-й авиаполки, но и 97,121, 125 и 207-й бомбардировочные полки. Нам сообщили составы отдельных экипажей самолетов, которые в первые дни войны всту-пили в неравную схватку с вторгшимся на со-ветскую территорию врагом, откуда эти люди родом, где до войны жили их родственники. Прямо скажем, сведения скупые. Что же ка-сается дальнейшей судьбы авиаторов, то за-частую ответы из архива поступали печаль-ные: «Сбиты в воздушном бою в районе Кар-туз-Березы 24.06.41», «Не вернулся с боевого задания...», «Сгорел от зенитной артиллерии в воздушном бою в районе Картуз-Березы...», «Обожженный, пробирался на нашу террито-рию. В часть не прибыл...»

Но все ли из названных в тех документах люди действительно погибли? У нас были ос-нования усомниться. В книге учета потерь личного состава 13-й авиадивизии по 130-му СБАП значилось, что в числе других 25 июня 1941 года не вернулся с боевого задания из района Березы командир авиаэскадрильи Ба-станжиев. Но мы-то знали, что Борис Влади-мирович остался в живых. Может быть, это не единственная счастливая ошибка? Нача-лась обширная переписка. Потом были встре-чи с героями боев. Появились новые адреса, новые материалы.

Длительная поисковая работа, проведенная комиссией «Подвиг», увенчалась успехом. Раскрыты новые страницы Великой Отечест-венной войны. Трудно переоценить воспита-тельную роль переписки, встреч с ветерана-ми, родственниками и близкими погибших ге-роев. Неоценимую помощь нашей комиссии оказали К. Г. Стройлов, В. К. Судаков, А. Н. Медведев, С. Н. Гаврилов, Б. В. Бастанжиев, С. Е. Тимощук, Ф. И. Калабушкин, С. Г. Чу-баров, А. М. Шаманов, Е. В. Бугоркова. Боль-шое им спасибо за это.

В процессе поиска пока удалось наиболее полно установить судьбы ряда экипажей 130-го скоростного бомбардировочного авиа-ционного полка, который уже 22 июня 1941 г. нанес первый бомбовый удар по фашистам в районе Бяла-Подляска.

В дальнейшем 130-й СБАП участвовал в Московской и Курской битвах, освобождении Смоленщины и Белоруссии, в разгроме гитле-ровцев в Восточной Пруссии. Ему присвоено почетное наименование «Гомельский». За успешное выполнение боевых заданий часть была преобразована в 122-й гвардейский бом-бардировочный полк и награждена орденами Красного Знамени и Суворова III степени.

Судьбам некоторых экипажей полка я и по-святил свою книжку «В суровом небе фрон-товом».

Побратимы

Герой очерка — военный летчик Борис Влади-мирович Бастанжиев родился в 1909 г. в станице Гаевская Егорлыкского района Ставропольского края. Член КПСС с 1931 г. В 1928 г. добровольно вступил в Красную Армию. После окончания во-енной школы летчиков в Сталинграде служил в Витебске, на Дальнем Востоке и в Гомельской об-ласти, Участник освобождения Западной Белорус-сии. С 1940 г. командир авиаэскадрильи 130-го ско-ростного бомбардировочного авиаполка (СБАП). Войну встретил в небе Бере?рвщины 24 июня 1941 года; в неравном бою с фашистами был сбит, раненый и обгоревший, выпрыгнул с парашютом над территорией Березовского района, где ему бы-ла оказана помощь местными жителями. При по-пытке пробиться на восток был схвачен гитлеров-цами и отправлен на каторжные работы в Герма-нию. В лагере строгого режима австрийского го-рода Айзенерц создал подпольную антифашист-скую группу. 20 апреля 1945 г. совершил побег из лагеря, принимал участие в Пражском вооружен-ном восстании. После войны продолжал службу в Советской Армии; с 1949 капитан запаса, долгое время работал в ДОСААФ.

Награжден орденами Отечественной войны I сте-пени, двумя орденами Красной Звезды, многими медалями. Умер в 1974 г.

Командир 5-й авиаэскадрильи капитан Бо-рис Владимирович Бастанжиев добрался из отпуска в свой 130-й полк к исходу дня 24 июня 1941 года. К тому времени многие его однополчане уже получили боевое крещение в районе Березы, совершили несколько выле-тов, нанесли врагу немалый урон и сами по-несли потери.

Аэродром жил напряженной и тревожной жизнью. Заканчивались последние приготов-ления к назначенному на утро очередному боевому вылету. Бастанжиев сразу же вклю-чился в эту работу, вместе с другими коман-дирами предпринимал попытки связаться со штабом дивизии и истребительным авиапол-ком, который по боевому расписанию должен был прикрывать самолеты 130-го СБАП. Но сделать этого не удалось.

Ночь подкралась незаметно. Аэродром по-грузился в темноту. Всем было приказано строго следить за светомаскировкой. Как же авиаторы поразились, когда со стороны лет-ной столовой вверх взмыло несколько ракет. И именно в тот момент, когда над аэродромом на большой высоте летела группа немецких самолетов. В чем дело? Сразу же дежурный со своими помощниками бросилить туда и задержали вражеского лазутчика. Этот слу-чай заставил принять меры к повышению бди- • тельности. Усилили охрану.

Утром с аэродрома взлетели восемь бомбар-дировщиков и в строю «клин» взяли курс на запад. Вслед за командиром группы капита-ном Михаилом Павловичем Бугорковым вел свою боевую машину капитан Борис Влади-мирович Бастанжиев. Небо было безоблачным, ярко светило солн-це. Под крыльями самолетов проплывало Белорусское Полесье — зеленый ковер лесов, ленты петляющих, спокойно бегущих рек, зер-кала озер, кажущиеся обширными равнина-ми болота. Установившуюся над всем этим обманчивую тишину, казалось, нарушал лишь ровный рокот моторов.

Капитан Бастанжиев внимательно всматри-вался в небо, старался строго выдерживать место в строю. Все его мысли были поглоще-ны предстоящей встречей с врагом. Как уда-стся выполнить приказ? Как поведут себя в первом бою он и члены его экипажа штурман старший лейтенант Анатолий Александрович Федотов и стрелок-радист Петр Алексеевич Москвин? С Федотовым в мирное время он летал немало. А вот стрелка-радиста Бастан-жиев почти не знал. Экипаж, как и другие, был заново укомплектован.

Впереди показалась узкая лента шоссе, по которой беспрерывным потоком катились ма-шины. Немцы! Самолеты начали перестраи-ваться в боевой порядок. Однако фашисты на этот раз были начеку: зенитный огонь пре-градил путь советским бомбардировщикам. Группа Бугоркова, не сворачивая с курса, продолжала движение. Вот уже на головы гитлеровцев посыпались бомбы из машины командира группы. Вышли на цель самоле-ты Дымченко, Лоханова, Тимощука. Еще не-сколько секунд —и сбросит смертоносный груз на врага и он, Бастанжиев. Только бы успеть пробиться через эту огненную завесу. Вдруг —резкий удар. Самолет качнуло и по-вело в левую сторону. Бастанжиев выровнял машину, взглянул на левое крыло и все по-нял: прямым попаданием зенитного снаряда выведен из строя мотор. Но вот самолет над целью. Бомбы! Машину тряхнуло воздушной волной, а внизу забушевало пламя. Теперь надо сделать разворот — и на обратный курс, к своему аэродрому. Главное — проскочить над шоссе, увернуться от зенитного огня и за-нять свое место в строю.

Но строя уже не было. В горячке боя Ба-станжиев не сразу заметил, что в небе поя-вились фашистские истребители. Его самолет атаковали сразу три «мессершмитта».

— В нашем подбитом бомбардировщике,— рассказывал потом Борис Владимирович,— фашисты увидели легкую добычу и, видимо, решили быстрее с ним расправиться, чтобы затем обрушить огонь на другие машины. Я выжимал все возможное из своего самоле-та, очередь за очередью посылали Москвин и Федотов, отгоняя наседавших истребителей. Одна оказалась меткой: стрелок-радист сбил «мессер». Меня захлестнула радость — вот как

мы умеем лупить гитлеровцев! Потеря одного истребителя привела фашистов в ярость. Они с остервенением стали атаковать наш само-лет. Убит Москвин. Загорелся второй мотор бомбардировщика. В моей кабине разорвал-ся осколочный снаряд. Самолет пошел на сни-жение. Я приказал штурману: «Прыгай!». Но Федотов все продолжал стрелять по атакую-щим истребителям противника. Мою кабину охватило огнем, заволокло дымом, я стал за-дыхаться и больше не мог управлять самоле-том. С трудом отодвинул фонарь и покинул горящий бомбардировщик. Когда раскрылся купол парашюта, вражеские истребители при-нялись расстреливать меня в воздухе. Я пре-кратил всякие движения и притворился мерт-вым. Возможно, фашисты поверили в это и ринулись к другим бомбардировщикам.

Федотов выпрыгнул из гибнущего самолета несколько позднее. Он раскрыл парашют не-далеко от земли и его белый купол быстро скрылся в темнеющей внизу зелени. Бастан-жиев тоже приземлился в лесу. И только те-перь почувствовал сильную боль в ноге, жгло шею, ожоги были и на руках. И все же летчик сумел быстро освободиться от парашюта. Прихрамывая, он поспешил в заросли, так как оказался на хорошо просматриваемом участке леса. Сделал это Бастанжиев вовре-мя: тут же послышался треск мотора, и на дороге, недалеко от того куста, за которым он притаился, остановился мотоцикл с тремя гитлеровцами. Оглядываясь по сторонам, нем-цы о чем-то говорили, жестикулировали. Вра-ги были рядом. Скорее всего они искали вы-бросившихся с парашютом советских авиато-ров. Чувство ненависти к этим по-разбойничьи напавшим на родную землю фашистам пере-полнило сердце летчика. Оп обязан отплатить врагу за гибель боевых товарищей, за поте-рю своего бомбардировщика. Борис Владими-рович поднял пистолет, тщательно прицелил-ся в фашиста, сидевшего в коляске, и вы-стрелил. Тот грузно осел. Бастанжиев сразу же послал пулю в немца на заднем сиденье. И на этот раз не было промаха: гитлеровец заорал и свалился на землю. Третий метнул-ся за мотоцикл, залег. Советский летчик этим воспользовался. Будто забыв о боли в ноге, об обожженных руках и шее, он бросился в глубь леса. Через какое-то время ударили ав-томатные очереди, в этом направлении про-свистели пули.

Разрабатывая свои планы разбойничьего нападения на Советский Союз, немецкие фа-шисты надеялись и в нашей стране найти «пятую колонну». В частности, опи полагали, что в осуществлении захватнических планов им поможет население западных районов Бе-лоруссии и Украины, которое лишь с сентяб-ря 1939 года начало строить новую жизнь. Но Гитлер и его окружение жестоко просчи-тались. Одним из частных примеров, подтвер-ждающих этот просчет, могут послужить со-бытия, связанные с военной судьбой совет-ского летчика Бориса Владимировича Бастан-жиева.

Григорий Пунько жил в д. Соколово Бере-зовского района, а работал бригадиром плот-ников на железнодорожной станции Бронная Гора. Когда началась война, он вместе с чле-нами своей бригады Григорием Рудом, Нико-лаем Маковчиком и Фомой Садовским при-прятали в лесу инструменты и рабочую одеж-ду. Прошло несколько дней. Плотники наду-мали перенести спрятанное имущество домой. Когда они возвращались в свою деревню, за-метили, что через лесную дорогу перебежал человек и спрятался за кустом. Насторожи-лись.

— Наверное, советский боец,— тихо сказал Пунько. В следующее мгновение незнакомец уже стоял перед оторопевшими плотниками и, держа наготове пистолет, стал допытывать-ся, кто они такие, где живут, нет ли побли-зости немцев.

Григорий Пунько впоследствии вспоминал:

— Когда прятавшийся подошел поближе, мы испугались: его почерневшее лицо и шея были покрыты волдырями, руки выше кистей тоже были частично обожжены. Говорил он с трудом: губы распухли и потрескались. Он нам сразу поверил и попросил оказать ему помощь. Стащили с него обгоревшую одежду. Николай Маковчик сбегал на ближайший ху-тор и принес воды и хлеба. Товарищ расска-зал, что он — летчик, самолет сбили немцы, спросил, как пройти на Пинск, ему хотелось скорее пробраться к своим. Я предложил ему свою рабочую одежду и помог летчику ее на-деть. Правда, он был немного выше меня ро-

рому постепенно возвращались силы и зре-ние, понимали, что долго так продолжаться не может. Надо что-то предпринимать.

Дальнейший ход событий ускорил дело. На четырнадцатые сутки пребывания Бастан-жиева в больнице, вечером, в его палату вор-валась девочка-подросток. Срывающимся го-лосом она сказала:

— Дяденька, уходите быстрее отсюда! Вас хотят куда-то забрать...

Борис Владимирович попросил девочку, что-бы она взяла у медсестры и принесла ему одежду. Когда он оделся и, пошатываясь, еще плохо видя, вышел из больницы, та же де-вочка проводила его

К сожалению, н щил Бастанжиеву провожал в лес, кт этих людей давно чанья на белорусе: много мирных жиі Известно лишь, что в в больнице не было ни Князева, ни знавших его тайну медсестер, что и спасло их от неминуемой расправы гитлеровцев. Хочется об этих патриотах рассказать несколько подробнее.

Ефим Васильевич Князев родом из села Рябова Костромской губернии. Когда началась война, ему было 67 лет. В Новых Песках жил о 1901 года; после окончания фельдшерской школы при Риж-ском военном госпитале его назначили старшим медицинским фельдшером в Песковскую и Гичиц-кую волости на самостоятельный фельдшерский пункт. Всю первую мировую войну находился на фронте в качестве старшего аптечного фельдшера. В 1918 году вернулся в Новые Пески, где работал безвыездно и где судьба свела его с Бастанжие-вым. Ефим Васильевич был человеком добрым и чутким, во всей округе шла о нем слава как о хо-рошем докторе, хотя он и не имел высшего меди-цинского образования.

В августе 1945 Князев и Бастанжиев встрети-лись вторично: Борис Владимирович только тогда по-настоящему смог разглядеть и горячо поблаго-дарить своего спасителя.

Бронислава Ивановна Шило и Анастасия Хар-ламовна Горошко (Сирисько) —уроженки Минской области. После окончания Борисовской школы ме-дицинских сестер в 1940 году их направили в за-падные районы Белоруссии. Первое время рабо-тали в Белостокской области, затем их перевели в Березовский район Брестской области. Бронисла-ва Ивановна оставила работу в Лесковской боль-нице в декабре 1941 года, вышла замуж за мест-ного жителя Ивана Алексеевича Савко. Позже с пим ушла в партизанский отряд имени Калинина. В декабре 1943 года Иван погиб при выполнении боевого задания.

Анастасия Харламовна продолжала работать в Песках, в феврале 1943 года вышла замуж. В ав-густе с мужем Николаем Петровичем Сирисько была арестована за связь с партизанами. Им уда-лось убежать. Супруги ушли в партизанский от-ряд им. Калинина.

В послевоенное время Б. И. Шило переехала в Брест, где и сейчас работает в госпитале. А. X. Сирисько неизменно трудится медсестрой в Новых Песках.

Бастанжиев остался одип. В лесу он снова почувствовал себя плохо. Когда стало немно-го лучше, переполз в рожь, находившуюся ря

¹ См. статью «Это была Уля Беринчик». дом, где провел тревожную ночь. Лицо опять стало пухнуть, поднялась температура. Не давали покоя комары. Мучила жажда.

В ту ночь в Песках было неспокойно. Ба-станжиев улавливал крики людей, лай собак, шум моторов. Значительно позже он узнал, что тогда в деревне прошли повальные обыс-ки — гитлеровцы разыскивали его.

На следующий день Бастанжиев стал ис-кать, где бы попить воды. Встретил несколько ребятишек, которые пасли коров. Один из них привел незнакомого человека к хутору. Там жили семидесятилетние Максим Данилович и Анна Васильевна Вишневские, их сын Андрей с женой Павлиной.

Андрей Максимович вспоминает об этом:

— Костя Данильчик, пастушок, пришел к нашей хате с незнакомым человеком. Зачерп-нул воды в колодце и льет ему на голову. Я вышел во двор. Смотрю: странный какой-то человек. Лицо красное, опухшее, глаз почти не видно, одни щелочки. Тот, наверное, понял мое удивление и тихо сказал: «Пожар тушил на Бронной Горе, обжегся весь...» Павлина принесла хлеба и молока. Обожженный поел немного, а затем стал просить, чтобы мы оста-вили его на хуторе хоть до вечера. Я понял: здесь что-то не то, но виду не подал. Посмо-трел кругом: кажется, никто нас не видел. Зашли в хату. На печке гость уснул крепким сном.

В доме Вишневских Борис Владимирович оставался некоторое время. Хозяева догадыва-лись, кто он, хотя незнакомец называл себя плотником Пунько с Бронной Горы. Слухи о побеге из больницы летчика распространились быстро, немцы даже обещали за него какую-то награду. А однажды староста — друг Ан-дрея Максимовича — доверительно сказал ему:

— Завтра на хуторах большая облава бу-дет...

И действительно, на следующий вечер на-грянули гитлеровцы. Бастанжиева своевре-менно спрятали в лесу. Спрятались и многие местные жители. Фашисты все перетрясли, но не обнаружили советских бойцов. Со зло-сти сожгли один хутор, разграбили крестьян-ское хозяйство и ретировались.

— Угрюмая, молчаливая, строгого уклада семья Вишневских вначале мне не понрави-лась,—вспоминал Борис Владимирович,—Од-нако я ошибся. Эти люди имели добрые серд-ца. Они оказывали помощь не только мне, но и другим раненым бойцам, делились с нами всем, что у них было. Помню, как перевязы-вали раненого пограничника. Нечем было. Тогда Павлина разорвала свою единственную рубаху... Не пожалела.

Андрей Максимович Вишневский является одним из организаторов колхоза в Новых Пес-ках. И в послевоенные годы многократно из-бирался членом его правления.

У Вишневских Бастанжиев немного окреп, подлечился. Правда, еще побаливала нога, с лица полностью не сошли струпья от ожогов, плохо слушались губы. Но он уже был в си-лах самостоятельно передвигаться. Теперь на-до было решить, что делать дальше. Не оста-ваться же здесь! Он — советский летчик, ко-мандир, его место — в боевом строю. Не раз Борис Владимирович спрашивал себя, все ли он делал в бою, как требовалось. Кажется, да. Упрекнуть себя не мог ни в чем. По жизни шел честно и прямо, был неплохим военным

возглавить отряд по спасению экипажа затертого льдами «Челюскина», Николай Петрович для вы-полнения этого задания в Арктике выбрал двух летчиков эскадрильи — Демирова и его, Бастанжие-ва. Правда, к ледовому лагерю удалось пробиться только самому Каманину да еще шести летчикам, которые стали первыми Героями Советского Сою-за. Советское правительство высоко оценило му-жество и отвагу других участников спасательной экспедиции — наградило их орденами Красной Звезды. Фамилия Бастанжиева в этом описке бы-ла пятой, а врученный ему орден имел № 365. Ли-ковала тогда Москва. Ликовала вся страна.

После учебы Бастанжиев снова служил в БССР, участвовал в освободительном походе в Западную Белоруссию. _ _

Затем командовал эскадрильей в 130-м бомбарди-ровочном полку. За десять лет в партии ничем не запятнал высокое звание коммуниста.

И вот война. Первая ожесточенная схватка с врагом. Как ни горько это сознавать, преимуще-ство в силах тогда оказалось на стороне фашистов. Но даже в таких труднейших условиях экипаж Бастанжиева, как и экипажи других самолетов полка, сделали все возможное, чтобы нанести ощутимый урон врагу. Его стрелок-радист Моск-вин, с которым ему, командиру, так и не довелось хорошо познакомиться, не растерялся, не упустил удобного момента и сбил фашистский истребитель.

Догнать фронт, пробиться к своим и опять Борис Владимирович добрался до располо-женной недалеко от Березы деревни Заречье. Остановился в пустой школе. Оттуда хорошо просматривалась шоссейная дорога, ведущая в город, деревянный мост через реку Ясельду и часовой на нем. После внимательного изу-чения обстановки Бастанжиев установил опре-деленную закономерность: немец-часовой бес-препятственно пропускает в город мужчин, идущих с женщинами, но задерживает муж-чин-одиночек и проверяет у них документы. Значит, пришел летчик к выводу, одному ид-ти в Березу нельзя. Он вышел к шоссе, при-строился к шедшей в город женщине. Та вна-чале посторонилась, но Бастанжиеву удалось успокоить ее, и они, мирно разговаривая, по-дошли к мосту. Борис Владимирович внешне старался ничем не выдать своего волнения. Часовой не задержал их.

Расставшись с попутчицей, Бастанжиев ра-зыскал комендатуру. Секретарша вниматель-но выслушала его: сказал, что он родом из Днепропетровска, был осужден Советами, бла-годаря немцам вышел из тюрьмы и сейчас добирается домой, да вот беда —нет с собой никаких документов. Она не стала ни о чем спрашивать, а, взяв бланк, сразу начала его заполнять.

— Фамилия?

— Пунько Григорий Алексеевич. Пунько,— повторил Бастанжиев.

— Отчество не надо... Значит так,— сказала секретарша, делая акцент на фамилии,—Пу-рико Григорий, из Днепропетровска.

Говоря это, женщина заполнила бланк, за-тем протянула его Бастанжиеву. Весь текст отпечатан на машинке по-немецки, от руки на русском языке вписаны лишь слова «Пурико Григорий» и «Днепропетровск».

Еще не сознавая как следует, что все так удачно обернулось, и не придавая значения по-новому зазвучавшей в документе фамилии, Борис Владимирович поблагодарил секретар-шу и быстро удалился.

Полученный в Березе немецкий документ Бастанжиев хранил все время. Вот его пере-вод на русский язык:

«Ортскомендатура Береза-Карту зская

Свидетельство

Ортскомендатура свидетельствует, что Пу-рико Григорий из Днепропетровска со своим имуществом возвращается к постоянному мес-ту жительства в Днепропетровск, чтобы сно-ва принять во владение свой дом. Береза-Картузская.                17.07.41 г.

Ортскомендатура».

Так волею обстоятельств у Б. В. Бастан-жиева появилась третья фамилия — Пурико. Почему женщина, выдавшая ему свидетель-

Всю эту историю Борис Владимирович расска-зал во время своего посещения Березы летом 1972 года. Он попытался что-нибудь узнать о той жен-щине из комендатуры. Но это оказалось делом не простым. Не дали результата и более поздние по-иски. Тогда мы через районную газету обратились за помощью к местному населению. Коренная жи-тельница Березы Екатерина Константиновна Оль-шевская сообщила в редакцию, что интересующей нас женщиной может быть Анна Петровна Крав-чинская, работавшая во время оккупации перевод-чицей в Березовской комендатуре и после войны выехавшая в Польскую Народную Республику, лет пятьназад жила в Варшаве по улице Нарушевича, 13-а

Действительно, А. П. Кравчинская оказалась именно той женщиной, с которой Бастанжиев встретился в комендатуре и от которой получил очень ценный документ. Родилась она в Березе. Училась в Варшавском университете на факульте-те германистики. Летом 1939 года приехала домой на каникулы, где встретила приход Красной Ар-мии. Так и осталась в Березе, работала в Госбан-ке II преподавала немецкий язык на курсах. Все складывалось хорошо и в личной жизни. Но тут началась война. В первые же дни немецкого на-шествия во время бомбежки были убиты братья Анны Петровны Евгений и Константин и сестра Клава. Фашисты, узнав, что А. П. Кравчинская свободно владеет немецким языком, заставили ее стать переводчицей в созданной ими комендатуре. Как могла, помогала выходящим из окружения красноармейцам и командирам, местным жителям.

После изгнания фашистов учила детей немец-кому языку в Березовской средней школе. В 1945 году Кравчинская выехала в Польшу, где после службы в рядах Войска Польского остался ее брат. Она работает в Министерстве внешней тор-говли Польской Народной Республики.

Получив в Березе документ на имя Григо-рия Пурико, Бастанжиев отправился в путь. Ио далеко уйти не удалось: неокрепший ор-ганизм летчика подкосил недуг. Борис Вла-димирович заболел воспалением легких, у не-го опухло лицо. И опять на помощь пришли белорусские крестьяне. И па этот раз его укрыла большая семья Николая Даниловича Уласеня с хутора Нетчип Ляховичского рай-она. Там летчик приобрел надежных друзей. Соседи Уласеня Иосиф Иосифович Дыдышко и Александр Иванович Бурбацкий помогли Бастанжиеву получить аусвайс.

Вскоре гитлеровцы объявили о перереги-страции паспортов и аусвайсов. Пришлось и Бастанжиеву явиться в ляховичскую комен-датуру. Там почему-то его арестовали и от-правили в барановичскую тюрьму. Возможно, кто-то донес на него. Летом 1942 года Бори-са Владимировича вместе с другими заклю-ченными гитлеровцы вывезли на каторжные работы в лагерь строгого режима № 60, кото-рый находился неподалеку от австрийского города Айзенерц. Работать приходилось по 10—12 часов, а питание было крайне скудным. Заключенные подвергались побоям и оскорб-лениям. Однако ничто не могло убить в со-ветских людях дух сопротивления и ненави-сти к фашизму. Бастанжиев возглавил патрио-тическую группу. Его соратниками стали Н. А. Христофоров, Н. И. Сарган, И. М. Та-расов, В. В. Демченко, К. С. Сидорук и неко-торые другие. Это был небольшой, по сплочен-ный коллектив борцов.

Вот что вспоминает проживающий ныне в городе Марганец Днепропетровской области Виктор Васильевич Демченко:

— Я стал замечать, что за мной наблюдают. Однажды, когда присел отдохнуть на склоне горы, ко мне подошел среднего роста, широ-коплечий заключенный. Сразу бросилось в глаза, что кожа па шее у него обожжена, он смело завел разговор, назвал мою фамилию, специальность, воинское звание, место плене-ния. «Не иначе как агент гестапо»,— подумал я. Как бы читая мои мысли, он сказал: «Не волнуйтесь, я не из гестапо, а подошел не случайно. Знаю, что вы преданный Родппе советский человек. В лагере действуют анти-фашисты, предлагается принять и вам участие в сопротивлении. Вы воин Красной Армии, вы должны это сделать». Эти слова и по то-ну, и по содержанию прозвучали как приказ. Я поверил этому человеку. Через какое-то время оп назвал себя и пообещал в дальней-шем познакомить с другими товарищами и дать конкретное задание. Я спросил, не слиш-ком ли смело и рискованно оп действует, ведь пе исключена возможность нарваться на пре-дателя. Ответ последовал без промедления: «А мы все уже изучили...» Во время очеред-ной встречи в лагере Пурико (под этой фа-милией тогда мпе был известен Бастаижиев) объявил, что антифашисты мне оказали до-верие и назвал мой условный помер — 052. Я подключился к борьбе с врагом...

Руководимые Бастанжиевым патриоты вели в лагере антифашистскую пропаганду, нала-живали контакты с заключенными францу-зами, итальянцами, поляками. Особое внима-ние уделялось срыву мероприятий по вербов-ке военнопленных во власовскую армию. Про-водилось тщательное изучение людей, выяв-лялись потерявшие веру в себя, измученные голодом и непосильной работой. С такими пленными проводилась разъяснительная ра-бота. Иногда приходилось помогать им пита-нием, для чего втайне собирали продукты. В итоге из лагеря № 60 во власовскую армию нс записался ни один человек.

По мере продвижения частей Красной Ар-мии на запад и мобилизации в фашистскую армию дополнительных контингентов немцев в лагере и на работах ослабевал режим. Этим пе замедлили воспользоваться патриоты: в апреле 1945 года они организовали побег. Ба-станжиев и его друзья тщательно продумали все детали операции, подобрали проводника-чеха, с помощью которого бежавшие из лаге-ря сумели добраться до чешского города Бу-деёвице, где связались с местным подпольем. В начале мая они приняли участие в Праж-ском восстании, затем встретились с частями Красной Армии.

Б. В. Бастаижиев продолжал службу в ря-дах Военно-Воздушных Сил. Его наградили ор-денами Отечественной войны I степени и Красной Звезды, многими медалями. В 1949 году уволен из армии в запас. Однако с авиа-цией не расставался еще долгие годы: рабо-тал начальником учебного отдела в Централь-ной планерно-вертолетной школе ДОСААФ, а затем до ухода на пенсию — старшим ин-структором-методистом Центральной объеди-ненной летно-технической школы ДОСААФ СССР в Калуге.

В июне 1972 года гвардии капитан запаса Б. В. Бастаижиев вместе с бывшим штурма-ном из экипажа Валентина Козлова гвардии подполковником запаса К. Г. Стройловым, же-ной и дочерью погибшего капитана М. П. Бу-горкова Евгенией Васильевной и Нпной Ми-хайловной приезжали в Березовский район. Они встречались с местными жителями, крас-ными следопытами, комсомольцами, побывали на местах былых сражений. В те дни Борис Владимирович впервые после 1941 года уви-делся со своим побратимом — Григорием Алексеевичем Пунько.

— Я специально приезжал сюда сразу после войны, чтобы поблагодарить вас за помощь,— сказал Бастаижиев.— Но не застал...

— Так в армии был еще,— волнуясь, гово-рил Пунько.— С сорок четвертого на фронте. Освобождал Вену, Братиславу, Прагу. Был ра-нен и контужен. Награжден тремя боевыми медалями.

После службы Григорий Алексеевич Пунько работал в колхозе до ухода на пенсию. Заслу-жил медаль «За доблестный труд». Живет с семьей в деревне Совино Березовского района.

Встретились гости и с Брониславой Иванов-ной Шило, Анастасией Харламовной Сирись-ко, Андреем Максимовичем Вишневским, с до-черью фельдшера Князева учительницей Ан-ной Ефимовной Лабенской.

Несколько слов о штурмане экипажа Б. В. Бастанжиева Анатолии Александровиче Федо-тове. Он покинул горящий самолет по прика-занию командира, благополучно приземлил-ся и возвратился в свой полк. Штурман до-ложил, что Бастаижиев н стрелок-радист Москвин погибли. На основании этих сведе-ний командование 130-го СБАП направило же-не Бастанжиева Надежде Александровне из-вещение о его гибели (о том, что Борис Вла-димирович жив, она узнала лишь через четы-ре года, а многие его однополчане намного позже — спустя тридцать с лишним лет). Фе-дотов сражался с фашистами в Подмосковье, занимал должность штурмана 130-го авиапол-ка и погиб вместе с командиром полка И. П. Коломийченко в звании майора 24 декабря 1941 года при налете на крупный склад бое-припасов в районе кирпичного завода в Ба-лабаново Калужской области. Опи похороне-ны в одной могиле, над которой теперь воз-вышается строгий гранитный обелиск.

Печатается по кн.: Се пеня В. В. В суровом не-бе фронтовом. Мн., 1980. С. 37—52.

Это была Уля Беринчик

Долгое время имя девочки-подростка, кото-рая в трудный час пришла на помощь сби-тому в воздушном бою советскому летчику ка-питану Б. В. Бастанжиеву, было неизвестно. Но однажды прочитал в книге «В суровом не-бе фронтовом» главу «Побратимы» муж этой теперь уже женщины-матери и порекомендо-вал ей обратиться в редакцию районной газе-ты «Маяк коммунизма». Так стало известно, что эта девочка — Уля Беринчик, ныне Улья-на Степановна Шульга.

Родилась она в деревне Новые Пески в бед-ной крестьянской семье. С детских лет Уля познала нелегкий крестьянский труд, вместе с матерью ходила на заработки к зажиточным односельчанам. А после прихода Красной Ар-мии и установления в Западной Белоруссии Советской власти ее приняли санитаркой в Песковскую больницу, где она и познакоми-лась с фельдшером Князевым, медицинскими сестрами Сирисько, Шило, Терцяк, акушеркой Гомолицкой. Здесь ее застала война. В Лес-ковской больнице больных было немного. И среди них оказался обгоревший летчик ка-питан Б. В. Бастанжиев. По понятным при-чинам фельдшер Князев, медсестры Сирисько и Шило не посвятили Улю в это дело...

Семья Беринчиков жила недалеко от дома полицая Степана Янковича. Брат жены Ян-ковича дружил с Улей. Как-то в разговоре с ней он проговорился, что полицаи хотят до-просить подозрительного обожженного челове-ка, лежащего в больнице. Он спросил, знает ли она об этом больном. Ульяна ответила, что такого не видела, но в душу запала тревога. Вспомпила своего старшего брата Алексея, ушедшего с отступавшими красноармейцами, подумала о его судьбе и остро почувствовала нависшую над неизвестным ей человеком опасность. Она знала, где находится одежда больных. Когда стемнело, побежала в больни-цу, рассказала летчику, что слышала, принес-ла его одежду, помогла одеться и проводила по знакомой с детства тропке в лесное урочи-ще Сервитут. Когда на следующий день в Пес-ках начались обыски, Уля Беринчик убежала к своим родственникам в Войтешин. В боль-нице больше работать не могла, и вскоре Князев отправил ее к сыну Константину в Березу. Семья Ули Беринчик, в том числе и ее брат Иван, поддерживала связь с партиза-нами. Уля стала передавать сведения о том, что видела в Березе. В январе 1944 года вме-сте с матерью и братьями Иваном и Дмитрием, она ушла в партизанский отряд имени Чка-лова. Свой дом Беринчики оставили на рас-свете, а днем он был окружен немцами и по-лицаями и разграблен.

Спустя три с половиной года Ульяна Сте-пановна вышла замуж за Петра Андреевича Шульгу, с которым вырастила шестерых де-тей. Теперь опи уже взрослые, имеют свои семьи. Правда, старший сын умер в возрасте двадцати четырех лет. Была и другая боль-шая потеря в семье Ульяны Беринчик. После войны в родные края вернулся брат Алексей. Он включился в активную работу по созда-нию колхозов, работал бригадиром колхоза «Новая жизнь», но был убит бандитами вы-стрелом через окно в 1949 году. В послевоен-ное время Ульяна Степановна долгое время работала на сезонных работах в полеводстве, позже — в Белоозерской городской больнице.

Такова судьба патриотки, подавшей руку помощи советскому летчику в критическую для него минуту. Приходится только сожа-леть, что так поздно стало известно об Уле Беринчик. Встретиться со спасенным ею че-ловеком Ульяне Степановне не довелось — Б. В. Бастанжиева уже не было в живых.

Е. В. Селеня.

В огне партизанской войны

Огненный смерч войны уже на второй день прошел по деревням и селам Березовского района, зловещей лавиной двигался на восток. До 28 июня в тылу вражеской армии шли затяжные бои окруженных подразделений 459-го полка 42-й стрелковой дивизии. Герои-ческое сопротивление советских воинов встречало горячую поддержку местных жи-телей. Ценой большого риска для жизни они спасали раненых, помогали бойцам и коман-дирам, отбившимся от своих частей, выводи-ли их в леса, снабжали продуктами и одеж-дой. Активную роль в объединении патриоти-ческих сил сыграли бывшие члены КПЗБ, со-ветские работники, комсомольцы. Так, быв-ший член КПЗБ, председатель Сошицкого сельсовета Л. Р. Зданович организовал группу советских активистов и вывел их в лес. Важ-ная роль в организации партизанского дви-жения в районе принадлежит советским воен-нослужащим.

Первая партизанская группа из военнослу-жащих начала складываться в Березовском районе уже в июле 1941 г. около д. Войтешин. В нее вошли старшина 513-го стрелкового полка В. М. Монахов, старшина сверхсрочной службы 459-го стрелкового полка П. И. Губа-рев, башенный стрелок отдельного легкого танкового батальона сержант А. Горелов, лей-тенант Ф. Очерднюк и несколько рядовых бойцов (фамилии не установлены). Все они бежали из плена. Житель деревни Войтешин Цибульский укрыл красноармейцев, обеспечил их продуктами, двумя пистолетами и вывел в Песковский лес. Здесь группа пополнилась бежавшими из плена военнослужащими и мо-лодежью из окрестных деревень Пески, Речи-ца, Огородники. Много заботы и сердечной доброты проявили жители этих деревень, снаб-жая группу продуктами, одеждой и оружием. Крестьянин из Речицы Мартын Медведь, на-пример, передал партизанам миномет, пуле-мет и 8 винтовок. Группа численно росла, воо-ружалась. Вскоре, оформившись в отряд, она приступила к боевым действиям. 15 декабря 1941 г. партизаны напали на оккупантов в д. Огородники, а через пять дней разгромили полицейский участок в д. Спорово.

В песковском лесу базировалась также груп-па Ю. А. Беринчика (Веренчика), жителя д. Пески. Она состояла в основном из мест-ных советских работников.

16 августа 1941 г. в районе Бронной Горы из эшелона с советскими военнопленными удалось бежать группе бойцов и командиров, которую возглавил бывший командир 61-го разведбатальона майор Горбун. К октябрю 1941 г. группа численно выросла до отряда (в апреле — мае 1942 г. в боях с карателями отряд понес большие потери, оставшийся лич-ный состав в августе 1942 г. объединился с группой Ю. А. Беринчика).

Весной 1942 г., когда трудности суровой зимы остались позади, партизанское движе-ние вспыхнуло с новой силой. Этому способ-ствовали разгром немецко-фашистских войск под Москвой, большая политическая работа подпольщиков, активизация боевых действий партизан и массовый приход к ним местного населения. Переход к активным действиям усилил стремление к слиянию разрозненных групп в более крупные боевые единицы. Ини-циаторами объединения патриотических сил выступили коммунисты, бывшие члены КПЗБ И. П. Урбанович, И. И. Жишко, М. Е. Криш-тафович, Л. Р. Зданович, Н. Ф. Тринда и мно-гие другие. Для координации действий под-польных и партизанских групп и отрядов по инициативе И. П. Урбановича 12 мая 1942 г. был создан «Комитет борьбы с немецкими ок-купантами». В него вошли И. П. Урбанович — секретарь, М. Е. Криштафович, Е. М. Афа-насьев, И. И. Жишко и лейтенант Александр Журба. Комитет возглавлял борьбу подполь-щиков и партизан в Березовском, Ружанском, Пружанском, Коссовском и других районах области. В конце мая 1942 г. был образован Березовский районный «Комитет борьбы с не-мецкими оккупантами» во главе с Л. Р. Зда-новичем. К этому времени отряды и отдель-ные группы численно выросли, приобрели навыки партизанской борьбы. Теперь они име-ли прочные связи с подпольными группами, а через них — надежную поддержку жителей окрестных деревень. Процесс роста и концен-трации партизанских сил весной и летом 1942 г. охватил всю Белоруссию, в том числе Березовский и смежные с ним районы. Неда-леко от д. Побежино из объединенных парти-занских групп в апреле 1942 г. организовался отряд им. Г. Димитрова. В июне — августе 1942 г. отряд совершил несколько диверсий на железной дороге между станциями Береза-Картузская и Бронная Гора.

В первых числах мая на общем собрании в Андреевском лесу Слонимского района был сформирован партизанский отряд им. Н. А. Щорса, который стал наиболее крупной бое-вой партизанской единицей в области. Исто-рия создания отряда такова. В июле 1941 г. в Слонимском районе Барановичской области образовалась группа из военнослужащих и местных патриотов во главе с А. В. Фидри-ком —Г. А, Дудко. Вскоре сюда из Коссов-ского района перешла группа военнослужа-щих, руководимая П. В. Пронягиным. В конце 1941 г. обе группы объединились (командир П. В. Пронягин). В мае 1942 г. группа П. В. Пронягина и действовавшие в Коссовском и Слонимском и других районах группы Фе-доровича, Ф. Казанцева, М. Вознесенского и А. Л. Леонтьева объединились в партизанский отряд им. Н. А. Щорса. Летом 1942 г. отряд насчитывал 534 человека. Кроме винтовок и автоматов на вооружении у него имелось 2 пушки и около 40 пулеметов. В мае — авгу-сте 1942 г. отряд пустил под откос несколько эшелонов с живой силой и военной техникой противника. С ноября 1942 г. по апрель 1943 он входил в состав партизанского соединения Пинской области, затем возвращен в Брест-скую область.

Кроме Березовского района отряд действо-вал в Коссовском, Пружанском, Ружанском, Дрогичинском, Дивинском районах Брестской, Бытенском, Слонимском — Барановичской, Ганцевичском, Ленинском — Пинской, Старо-дорожском — Минской областей.

Отряд соединился с частями Красной Ар-мии 30 марта 1944 г. в составе 340 партизан. Из них: членов ВКП(б) — 18, кандидатов — 10, членов ВЛКСМ —75, беспартийных — 237.

Командный состав партизанского отряда имени Н. А. Щорса

Командиры: Пронягин Павел Васильевич (май 1942—апрель 1943), Коновалов Михаил Петрович (апрель 1943 — сентябрь 1943), Гужеваний Виктор Федорович (октябрь 1943 — март 1944).

Комиссары: Дудко Григорий Андреевич (май

1942 —июль 1942), Ковалев Павел Григорьевич (август — ноябрь 1942), Аветисян Арутюн Самсо-нович (ноябрь 1942 —декабрь 1942, и. о.), Жа-риков Степан Сергеевич (декабрь 1942 —февраль 1943), Егоров Сергей Егорович (февраль 1943 — ап-рель 1943), Рева Григорий Яковлевич (апрель

1943 —ноябрь 1943), Нестеренко Василий Алек-сандрович (ноябрь 1943 —март 1944).

Начальники штаба: Мерзляков Карп Емельянович (май 1942 —апрель 1943), Гужевский Виктор Фе-дорович (апрель — октябрь 1943). Зуев Дмитрий Егорович (ноябрь 1943 — март 1944).

В мае 1942 г. в отряд В. М. Мопахова вли-лась группа Ю. А. Беринчика. Это значитель-но расширило боевые возможности партизан.

В ходе боевых действий отряд установил тес-ную связь с 112-м отрядом (образован в апре-ле 1942 г. из отдельных групп военнослужа-щих, возглавляемых офицерами Красной Ар-мии А. П. Чертковым, П. И. Клюевым, С. И. Зориным, а также из молодежи деревень Житлип и Ходаки), а 21 июля 1942 г. отряды объединились в один. Ему был оставлен но-мер 112. В августе 1942 г. отряд попытался уйти на восток и влиться в действующую армию. Перед уходом 112-го отряда на восток из него выделились группа местных парти-зан во главе с Ю. А. Беринчиком и неболь-шая часть военнослужащих, которые остава-лись в Песковском лесу. Здесь они объедини-лись в отряд и вели боевые действия в районе.

Все отряды действовали в тесном контакте с Брестским межрайонным «Комитетом борь-бы с немецкими оккупантами». В процессе объединения разрозненных партизанских групп и слияния мелких отрядов в крупные боевые единицы значительно укрепились пар-тизанские формирования. Весной и летом 1942 г. они стали активней вести боевые дей-ствия. Общими усилиями патриоты очистили значительную часть территории Березовского и смежных с ним районов от мелких гарни-зонов противника, полицейских участков, разгромили государственные имения оккупан-тов. На очищенной от врага территории обра-

зовались партизанские зоны. В июне 1942 г. число отрядов в области выросло до 17 бое-вых единиц. Теперь партизаны стали чаще наносить удары по железным и шоссейным дорогам. Активизация и расширение их бое-вых действий ставили под угрозу срыва снаб-жение немецких войск. Стремясь обеспечить охрану тыловых транспортных коммуникаций и других жизненно важных для немецкой ар-мии объектов, противник с мая по ноябрь 1942 г. провел на территории области ряд ка-рательных операций. В августе 1942 г. в цент-ральных районах области гитлеровцы сосре-доточили крупные силы (1-ю пехотную мо-торизованную бригаду СС, подразделения 11-го, 15-го и 16-го полков военной полиции, а также подразделения полевой жандармерии и местных гарнизонов) и повели наступление на партизан, базировавшихся в Коссовском, Ружанском, Березовском, Антопольском, Ма-лоритском, Дивинском районах. Партизанские отряды оказали карателям упорное сопротив-ление. Имея абсолютное превосходство в жи-вой силе и технике, противнику удалось ско-вать силы партизан, навязать им бои в окру-жении. Не имея достаточных возможностей удерживать свои зоны, партизаны переходили к подвижной обороне. Когда у них иссякали боеприпасы, они прорывали блокаду и выхо-дили в другие районы.

В начале сентября 1942 г. штаб Западного фронта десантировал в район деревень Коре-чеиь и Житлип Коссовского района диверси-онно-разведывательную группу капитана И. Ф. Топкина. В нее входили 38 опытных под-рывников и разведчиков. Группа пополнилась местными партизанами и оформилась в от-ряд. Имея радиосвязь со штабом фронта и значительный запас взрывчатки, командова-ние отряда вскоре стало координировать ди-версионно-разведывательную работу партизан-ских отрядов «Советская Белоруссия», 112-го, 113-го, Е. Г. Макаревича (позже им. Е. Г. Макаревпча), им. Э. Тельмана, Ю. А. Берпн-чпка, им. Г. Димитрова (весной 1943 г. к ним присоединились отряды пм. С. М. Кирова и им. В. П. Чкалова, базировавшиеся в Порозов-ском и Пружапском районах). Штаб Западно-го фронта поставил перед партизанами зада-чу: срывать вражеские перевозки по железным дорогам в районах дислокации. С этой целью за партизанскими отрядами были закреплены определенные районы базирования и участки железных дорог для проведения диверсий. За отрядом им. В. П. Чкалова (Ю. А. Беринчика) закреплялся Березовский район с участками железной дороги между станциями Береза-Картузская — Бронная Гора.

На качественно новую ступень поднялось партизанское движение в области в 1943 г. Большая организаторская работа партии, раз-гром немецких войск в Сталинградской бит-ве вызвал мощный массовый патриотический подъем населения.

Проводя в жизнь постановление Февраль-ского (1943 г.) пленума ЦК КП(б)Б «Об об-становке п задачах работы партийных орга-нов и партийных организаций в оккупиро-ванных районах Белоруссии», Центральный Комитет разработал ряд практических мер по установлению связи с партизанскими отряда-ми п подпольными организациями Брестской области. По его заданию в конце апреля на Брестчину из советского тыла прибыла ор-ганизаторская партийная группа во главе с уполномоченным ЦК КП (б) Б и Белорусского штаба партизанского движения (БШПД) Сер-геем Ивановичем Сикорским, бывшим до вой-ны секретарем Брестского обкома партии. Группа развернулась в Брестский подпольный обком КП (б) Б. Для военного руководства пар-тизанским движением в области обком партии образовал штаб партизанских отрядов. Все отряды, действующие на территории области, объединились в одно партизанское соедине-ние. Его командиром стал секретарь Брест-ского подпольного обкома КП (б) Б С. И. Си-корский, начальником штаба — П. В. Проня-гпн. 5 мая обком окончательно определил мес-то своего базирования — леса возле озера Спо-ровское. С этого момента Березовский район приобрел значение центра руководства парти-занским движением в области. Отсюда осу-ществлялось управление самыми отдаленны-ми отрядами, проводилась большая организа-ционно-партийная работа: создавались меж-районные, городские и районные подпольные комитеты партии и комсомола. По решению ЦК КП (б) Б Брестский межрайонный «Коми-тет борьбы с немецкими оккупантами» в июле

1943 г. был преобразован в Брестский област-ной аптифашпстскпй комитет. Вскоре Бере-зовский районный «Комитет борьбы с немец-кими оккупантами» преобразовался в Бере-зовский антифашистский комитет в составе М. В. Завадича, С. С. Борушко, Т. А. Чепко. Для лучшего управления отрядами обком и штаб партизанского соединения объединили отдельно действовавшие отряды в более круп-ные формирования — бригады. Так, в июне 1943 г. были объединены отдельные отряды им. А. В. Суворова, «Советская Белоруссия», им. Г. Димитрова, им. С. М. Кирова, им. В. П. Чкалова и диверсионная группа Н. Ф. Нови-ка в бригаду им. П. К. Пономаренко. В ию-ле — августе в ее составе образованы отряды им. Дмитрия Пожарского (позднее им. А. И. Колупаева) и им. Н. Ф. Гастелло. Бригада действовала в Березовском, Коссовском, Пру-жанском, Ружанском районах Брестской и Слонимском районе Барановичской областей.

Бригада соединилась с частями Красной Армии 11 июля 1944 г. в составе 4 отрядов общей численностью 1537 партизан. Из них: членов ВКП(б) —48, кандидатов в члены ВІШ (б) — 72, членов ВЛКСМ — 305, беспар-тийных — 1112.

Командный состав партизанской брпгады имени П. К. Пономаренко

Командиры: Урбанович Иосиф Павлович (июнь —

Командиры отряда: Дмитриев Дмитрий Семено-вич (апрель — май 1942, сентябрь 1942 — декабрь 1943), Мирошниченко Иван Павлович (июнь — сен-тябрь 1942, погиб), Семенов Николай Дмитриевич (декабрь 1943 — июль 1944).

Комиссары: Захаров Иван Романович (июль — сентябрь 1942), Семенов Николай Дмитриевич (сен-тябрь 1942 —декабрь 1943), Савин Федор Иванович (декабрь 1943 — июль 1944).

Начальники штаба: Дмитриев Дмитрий Семено-вич (июнь — сентябрь 1942), Москвин Алексей Дмитриевич (сентябрь 1942 —июнь 1943), Талалу-ев Александр Сергеевич (июнь 1943 — июль 1944). Отряд «Советская Белоруссия»

Образован 1 сентября 1942 г. из партизан 53-й группы, выделенной отдельным отрядом им. Н. А. Щорса и группы П. И. Павловского. В ноябре в пего влилась группа Я. Ф. Гусева (более 60 чело-век) из отряда имени В. И. Чапаева, в январе 1943 г.—группа П. Осеся (26 человек) из отряда «Поддубного». До 19 июня 1943 г. действовал са-мостоятельно. На день соединения с частями Крас-ной Армии насчитывал 530 партизан.

Командиры: Бобков Николай Владимирович (сен-тябрь 1942 — июль 1943), Власов Виктор Алексее-вич (июль 1943 —июль 1944).

Комиссары: Введенский Николай Николаевич (сентябрь — декабрь 1942), Гусев Яков Федорович (январь — ноябрь 1943), Пытель Георгий Дмитрие-вич (ноябрь 1943 — март 1944). Журавлев Михаил Мефодьевич (апрель — июль 1944).

Начальники штаба: Журавлев Михаил Мефодье-вич (сентябрь 1942 — апрель 1943), Сенькин Нико-лай Владимирович (апрель 1943 — июль 1943), Ба-сюк Петр Дмитриевич (июль 1943 — июль 1944). Отряд имени С. М. Кирова

Сформирован 22 февраля 1943 г. по инициативе Брестского межрайонного «Комитета борьбы с не-мецкими оккупантами» из отдельных групп В. В. влился в группу Н. Ф. Новика. 19 июля 1943 г. группа Н. Ф. Новика вошла в состав бригады, где к концу августа численно выросла до 67 человек и была оформлена в отряд им. Н. Ф. Гастелло. На день соединения с частями Красной Армии насчи-тывал 125 партизан.

Командиры: Кондратьев Григорий Захарович (август — ноябрь 1943), Москвин Алексей Дмитри-евич (ноябрь 1943 — апрель 1944), Чекан Николай Андреевич (апрель — июль 1944).

Комиссар — Савченко Тимофей Иванович (ав-густ 1943 —июль 1944).

Начальник штаба — Дубин Павел Яковлевич (август 1943 — июль 1944).

В сентябре 1943 г. отряды им. Г. Дими-трова, им. Н. Ф. Гастелло, бригады им. П. К. Пономаренко участвовали совместно с отря-дами им. А. П. Черткова, им. А. В. Суворова и им. М. И. Калинина в операции «Кон-церт» — втором этапе рельсовой войны. Было произведено более тысячи взрывов рельсов, в результате чего вражеские перевозки против-ника по главной магистрали Брест — Москва на местном участке значительно сократились.

29 августа 1943 г. приказом командира пар-тизанского соединения из бригады им. П. К. Пономаренко выделяются отряды им. В. П. Чкалова, им. А. В. Суворова, им. Дмитрия Пожарского (позже им. А. И. Колупаева) и на их базе в Гута-Михалинском лесу формирует-ся повая бригада «Советская Белоруссия». Она представляла хорошо организованное так-тическое соединение. К моменту организации ее отряды насчитывали 602 партизана, имели па вооружении миномет, противотанковое ружье, 31 станковый и 41 ручной пулемет, 51 автомат, 407 винтовок. Личный состав брига-ды наполовину состоял из военнослужащих, партийных и советских работников. Все они прошли суровую школу партизанской борьбы в тылу врага, имели большой опыт диверси-онной работы. На протяжении всего периода базирования в Березовском районе (с сентяб-ря 1943 г. по июль 1944 г.)- бригада прочно удерживала территорию, защищая ее от втор-жения карательных отрядов. Ее подрывные группы совершали диверсии на коммуника-циях противника, партизаны участвовали в массовом разрушении железнодорожных ли-ний: в операции «Рельсовая война» в сентяб-ре 1943 г. они уничтожили 748 рельсов. Основ-ной удар бригада наносила по железным до-рогам Брест — Барановичи, Волковыск — Мо-сты, Брест — Пинск. Только с сентября по 15 декабря 1943 г. отряды совершили 41 дивер-сию: подорвали 21 воинский эшелон, 5 обстре-ляли, разрушили 12 мостов на железных и шоссейных дорогах. В засадах уничтожили 18 и обстреляли 61 вражескую автомашину с различными грузами и живой силой.

14 октября 1943 г. фашисты прибыли в рай-он деревень Спорово, Здитово, Старомлыны для захвата рабочей силы и угона людей в Германию. Небольшими силами партизан, сво-бодных в тот день от боевых заданий, в ше-стичасовом бою каратели были разбиты. На поле боя противник оставил 12 автомашин, орудие и 28 убитых солдат и офицеров. После этого здесь прочно обосновались народные мстители.

С приближением линии фронта противник весной 1944 г. решил ликвидировать группи-ровку партизан и обеспечить безопасное дви-жение автомобильного транспорта по шоссей-ным п грунтовым дорогам Дрогичин — Бере-за, контролируемым бригадой «Советская Бе-лоруссия». На переправе через реку Дорогобуж у д. Здитово бригада имела хорошие укреп-ления: 6 дзотов и боевое охранение. При по-пытке противника овладеть переправой пар-тизаны с 4 до 11 апреля вели оборонительные бои. За период боев противник сумел лишь оттеснить партизан на подготовленный оборо-нительный рубеж, потеряв 260 солдат и офи-церов убитыми и 318 ранеными. Здитовская оборона осталась яркой страницей в летописи боевой славы партизан бригады «Советская Белоруссия».

Накануне стратегической операции совет-ских войск «Багратион» в ночь на 20 июня 1944 г. по приказу БШПД бригада в полном составе вышла на участок железной дороги Кобрин — Городец. Стремительным броском отряды оттеснили охрану дороги и произвели 304 взрыва рельсов.

При подходе частей Красной Армии брига-да установила связь с войсками 28-й армии п взаимодействовала с ними. По приказу ко-мандования 28-й армии бригада перекрыла путь к отступлению разрозненным подразде-лениям противника у деревень Житлин, За-тишье, Бездежь Коссовского района. 12 июля 1944 г. около д. Нехачево Коссовского района бригада соединилась с войсками 197-го стрел-кового полка в составе 3 отрядов общей чис-ленностью 863 партизана. На день соединения в бригаде было: членов ВКП(б) — 35, канди-датов в члены ВКП(б) — 66, членов ВЛКСМ — 158, беспартийных — 550.

Командный состав партизанской бригады «Советская Белоруссия»

Командир — Бобков Николай Владимирович (ав-густ 1943 — июль .1944).

Комиссар — Мосалов Петр Иванович (сентябрь 1943 — июль 1944).

Начальник штаба — Дорофеев Григорий Кузьмич (август 1943 — июль 1944).

Отряд имени В. П. Чкалова

Организован 4 марта 1943 г. по инициативе Брестского межрайонного «Комитета борьбы с не-мецкими оккупантами» из отдельных партизанских групп П. И. Масалова, С. Г. Бокшп, «Виктора», X. Комуратова, Я. Г. Бережняка, базировавшихся в Ружанском, Пружанском, Коссовском районах. Действовал самостоятельно. С .19 июня по 28 ав-густа 1943 г.— в составе бригады им. П. К. Поно-маренко.

Командиры: Мосалов Петр Иванович (март — август 1943), Островский Сергей Захарович (но-ябрь 1943 — май 1944), Колесников Яков Ксено-фонтович (июнь — июль 1944).

Комиссары: Комуратов Христофор (март — июнь 1943, погиб), Бережняк Яков Гурьевич (июль 1943 —июль 1944).

Начальники штаба: Храбрых Николай Захарович (март — июль 1943. погиб). Степанов Николай Сер-геевич (август 1943 — июнь 1944. погиб), Задора Петр Кузьмич (июнь — июль 1944).

Отряд имени А. В. Суворова

В феврале 1942 г. около г. Барановичи военно-служащими, не вышедшими из вражеского тыла, организована партизанская группа во главе с А. Л. Леонтьевым. В мае 1942 г. она прибыла в Булинский лес Слонимского района, где объедини-лась с группой А. П. Огнева и была включена в отдельный отряд им. Н. А. Щорса 54-й группой (ротой). В конце апреля 1943 г. на основании при-каза штаба партизанского соединения Брестской области 54-я группа преобразована в самостоятель-ный отряд им. А. В. Суворова. В июне — августе

1943 г. оп действовал в составе бригады им. П. К. Пономаренко. На день соединения с частями Крас-ной Армии насчитывал 297 партизан.

Командиры: Леонтьев Андрей Леонтьевич (ап-рель — июнь 1943), Машин Василий Григорьевич (июнь — июль 1943, и. о.), Казаков Константин Егорович (февраль — март 1944, и. о.). Серый Иван Дементьевич (июль 1944).

Комиссары: Казаков Константин Емельянович (апрель — июль 1943), Болтрик Николай Николае-вич (июль 1943 — февраль 1944), Аксенов Иван Егорович (февраль — март 1944. и. о.), Серый Иван Дементьевич (март — июнь 1944), Докучаев Нико-лай Георгиевич (июль 1944).

Начальники штаба: Машин Василий Григорье-вич (апрель —июнь 1943), Баранов Федор Никола-евич (июль — декабрь 1943), Лаврентьев Валентин Владимирович (декабрь 1943 —июль 1944). Отряд имени А. И. Колупаева

Образован 27 июля 1943 г. в составе брпгады им. П. К. Пономаренко из партизан, выделенных от-рядом «Советская Белоруссия». До 3 апреля

1944 г.— отряд им. Дмитрия Пожарского, затем ему присвоено имя командира отряда А. И. Колупае-ва, погибшего в марте 1944 г. На день соединения с частями Красной Армии насчитывал 289 парти-

П. В. Пронягин и командование бригады имени Я. М. Свердлова уточняют план круговой обороны в период блокады. Весна 1944 г. ных отрядов пм. Е. Г. Макаревича, им. В. П. Чкалова, пм. А. А. Жданова была создана бригада им. Я. М. Свердлова. 18 апреля 1944 г. в нее включен отдельный отряд пм. В. Н. Бо-женко. Бригада действовала в Ивановском, Гапцевичском, Дрогичинском, Березовском и Антопольском районах. Соединилась с частя-ми Красной Армии 16 июля 1944 г. в составе 4 отрядов общей численностью 1001 партизан.

В декабре 1943 г. была создана бригада им. Ф. Э. Дзержинского в составе отдельных отря-дов пм. В. М. Молотова, им. М. И. Калинина, пм. N. Ф. Сильницкого и вновь созданного отряда им. А: П. Черткова. Бригада действо-вала в Березовском, Коссовском, Телеханском районах. Соединилась с частями Красной Армии 12 июля 1944 г. в составе 4 отрядов об-щей численностью 1040 партизан.

Командный состав партизанской брпгады имени Я. М. Свердлова

Командир — Мариняка Иван Павлович (ноябрь 1943 —июль 1944).

Компссар — Дудко Григорий Андреевич (ноябрь 1943 —июль 1944).

Начальник штаба — Семенов Алексей Иванович (ноябрь 1943 — июль 1944). Отряд имени В. И. Чкалова

Сформирован в октябре 1941 г. на базе группы майора Горбуна, действовавшей с августа 1941 г. С декабря действовал в Малоритском районе, но, понеся в апреле — мае .1942 г. в боях с карателями большие потери, перешел в Березовский район, где в августе 1942 г. объединился с отрядом ІО. А. Бе-рпнчика. (В июле 1941 г. из местных жителей Бе-резовского района организовалась партизанская группа во главе с ІО. А. Берпнчпком. В мае 1942 г. она влилась в 112-й отряд, в пюле 1942 г. выдели-лась п оформилась в самостоятельный).

В июне 1943 г. объединенный отряд назван име-нем В. П. Чкалова. До ноября 1943 действовал са-мостоятельно. На день соединения с частями Крас-ной Армии насчитывал 226 партизан.

Командиры отряда: Горбун (октябрь 1941, по-гиб), Дружинин Павел Федорович (ноябрь 1941 — август 1942), Беринчик Юлий Антонович (август 1942 —февраль 1943, погиб), Филинов Василий Трофимович (март —июль 1943, погиб), Кокшаров Федор Михайлович (июль 1943 — январь .1944), Гу-барев Павел Илларионович (январь — июль 1944').

Комиссары: Дружинин Павел Федорович (ав-густ 1942—январь 1943). Дудко Григорий Андре-евич (июнь — ноябрь 1943), Сазонов Иван Дмитри-евич (ноябрь 1943 — июнь 1944), Семенов Алексей Иванович (июнь — июль 1944).

Начальники штаба: Губарев Павел Илларпоно-нович (август 1942 —январь 1944), Кпфаренко Александр Антонович (январь —май 1944), Рома-сов Иван Александрович (май — июль 1944), Отряд имени Е. Г. Макаревича

Создан в сентябре 1942 г., до 28 ноября 1943 г. действовал самостоятельно. 24 июля 1943 г. назван именем первого командира отряда Е. Г. Макаре-вича. На день соединения с Красной Армией на-считывал 486 партизан.

Командиры отряда: Макаревич Евгений Георги-евич (сентябрь 1942 —июнь 1943, погиб), Семенов Алексей Иванович (июнь — ноябрь 1943), Калилец Иван Михайлович (ноябрь 1943 — июль .1944).

Комиссары: Калилен Иван Михайлович (сен-тябрь 1942 —ноябрь 1943), Малев Федор Тихоно-вич (декабрь 1943 — июль 1944).

Начальники штаба: Семенов Алексей Иванович (сентябрь 1942 — июнь 1943), Палто Павел Михай-лович (декабрь 1943 —июль 1944).

Отряд имени А. А. Жданова

Организован в октябре 1943. До 28 ноября 1943 г. боевые операции проводил самостоятельно. На день соединения с Красной Армией насчитывал 155 партизан.

Командир отряда — Славнов Владимир Фомич (октябрь 1943 — июль 1944).

Комиссары: Харламов Александр Васильевич (октябрь 1943 —январь 1944), Прокопчик Сергей Антонович (январь — июль 1944).

Начальники штаба: Мацука Федор Никитич (октябрь 1943 —май 1944), Ступак Федор Климен-тьевич (май — июль 1944).

Отряд имени В. Н. Боженко

Создан 18 апреля 1944 г. На день соединения с частями Красной Армии в его составе был 101 пар-тизан.

Командир отряда: Майорчпк Степан Яковлевич (апрель — июль 1944).

Комиссар: Загорец Василий Степанович (июнь — июль 1944).

Начальники штаба: Любанский Павел Иванович (апрель — июнь 1944), Багук Федор Яковлевич (июнь — июль 1944).

Командный состав партизанской бригады имени Ф. Э. Дзержинского

Командир бригады — Монахов Василий Михай-лович (декабрь 1943 — июль 1944).

Комиссар — Ковалев Павел Григорьевич (де-кабрь 1943 — июль 1944).

Начальники штаба: Баранов Федор Николаевич (декабрь 1943 — май 1944), Журавлев Александр Григорьевич (май — июль 1944).

Отряд имени В. М. Молотова

Сформирован в апреле 1942 г. как 112-й отряд в Коссовском районе из групп бывших военнослу-жащих, возглавляемых А. П. Чертковым, П. И. Клюевым, М. Г. Артеменко. В июле 1942 к нему присоединился отряд В. М. Монахова, созданный в августе 1941 г. из жителей Песковского сельсо-вета Березовского района и попавших в окружение военнослужащих. В октябре 1942 отряду присвое-но имя В. М. Молотова. До декабря 1943 г. действо-вал самостоятельно. На день соединения с частя-ми Красной Армии насчитывал 250 партизан.

Командиры отряда: Чертков Алексей Петрович (апрель 1942 — октябрь 1943, погиб). Монахов Ва-силий Михайлович (октябрь — декабрь 1943). Зо-рин Сергей Николаевич (декабрь 1943 — июль 1944).

Комиссары: Беляев Федор Александрович (ок-тябрь 1942 — февраль 1943). Ковтун Макар Ивано-вич (апрель — июнь 1943), Паршин Николай Хари-тонович (июнь — октябрь 1943, погиб), Беляков Иван Михайлович (октябрь 1943 — июль 1944).

Начальники штаба: Монахов Василий Михайло-вич (июль 1942 —октябрь 1943), Лопатин Викторин Васильевич (октябрь — декабрь 1943), Гусев Арка-дий Семенович (декабрь 1943 — январь 1944). Ада-менко Иван Евлампиевич (январь — июль 1944).

Организо ван в августе 1943 г. согласно распо-ряжению БШПД из личного состава, выделенного отрядами им. М. Ф. Сильницкого 25-й бригады им. П. К. Пономаренко и им. С. М. Кирова 37-й бригады им. А. Я. Пархоменко Минской области.

В сентябре 1943 г. отряд передислоцировался в Брестскую область и включен в состав партизан-ского соединения. До декабря 1943 действовал са-мостоятельно. На день соединения с частями Крас-ной Армии насчитывал 159 партизан.

Командиры отряда: Чернышев Иван Игнатьевич (август — декабрь 1943), Щербаков Николай Яков-левич (декабрь 1943 —июль 1944).

Комиссары: Синявский Николай Иванович (ав-густ 1943 —январь 1944), Гусев Аркадий Семено-вич (январь —май 1944), Круглов Василий Ивано-вич (май —июль 1944).

Начальники штаба: Дорогавцев Владимир Алек-сеевич (август 1943 —январь 1944), Круглов Ва-силий Иванович (январь — май 1944), Верещагин Василий Лаврентьевич (май —июль 1944).

Отряд имени А. П. Черткова

Образован в декабре 1943 г. из личного состава, выделенного отрядом им. В. М. Молотова. На день соединения с частями Красной Армии насчитывал 228 партизан.

Командир отряда — Лопатин Викторин Василье-вич (декабрь 1943 — июль 1944).

Комиссары: Качарии Геннадий Иосифович (де-кабрь 1943 —март 1944), Терешенков Иван Михай-лович (март — июль 1944).

Начальники штаба: Терешенков Иван Михай-лович (декабрь 1943 — март 1944), Залесов Иван Лаврентьевич (март — июль 1944).

Отряд имени М. И. Калинина

Начал формироваться в феврале 1943 г. из ре-зерва семейной группы отряда им. В. П. Чкалова. В мае 1943 г. приказом по партизанскому соедине-нию Брестской области группа организационно оформлена в отряд. На день соединения с частя-ми Красной Армии насчитывал 216 партизан.

Командиры отряда: Ковальский Петр Мамер-тович (май — декабрь 1943), Ляпичев Фрол Корне-евич (декабрь 1943 — июль 1944).

Комиссар — Беляев Федор Александрович (май 1943 —июль 1944).

Начальники штаба: Каштелян Иван Павлович (май 1943 —апрель 1944). Артеменко Макар Гри-горьевич (апрель — июль 1944).

Каждая бригада закреплялась за определен-ным районом и отвечала за сохранность мир-ного населения. Соответственно отрядам вы

Командный состав бригады имени Я. М. Свердло-ва. Слева направо: командир бригады И. П. Ма-риняка, комиссар Г. А. Дудко, политрук роты Фисюк, начальник штаба А. И. Семенов, командир отряда имени Е. Г. Макаревича И. М. Калилец.

партизанских отрядов и бригад находились 14 семейных лагерей, в которых нашли спасение от фашистского террора около 10 тысяч женщин, стариков и детей. Естественно, в условиях длительной оккупации района остро встал вопрос, как быть с детьми школьного возраста. Было решено открыть лесные школы. Осенью 1943 г. сотни школьников сели за «лесные парты» — самодельные столы и скамейки. Учителя-энтузиасты В. Г. Иванова, Я. А. Чернявская, В. 3. Хоружая, Ф. П. Кара-бетян, П. И. Ивановский, А. Н. Короткова, Л. А. Грицова, М. В. ІПляхтенко и многие другие в трудных условиях отдавали все силы обучению и воспитанию детей.

В октябре — декабре 1943 г. по распоряжению ЦК КП (б) Б и БШПД на основании плана перегруппировки партизанских сил в Березовский район прибыл 345-й отдельный партизанский отряд. Этот отряд начал формироваться в Березинском районе Могилевской области.

В мае 1942 г. здесь образовалась партизанская группа в составе С. А. Яроцкого, А. А. Баранова, В. Н. Бурого, Ф. И. Казановского. Группа численно выросла и оформилась в отряд. 12 июня он вошел в состав Кличевского оперативного центра, где ему был присвоен номер 345. 27 ноября 1942 г. включен головным отрядом в 3-ю Березинскую бригаду. С 20 мая 1943 г. действовал самостоятельно, с мая до августа 1943 г.— отдельным отрядом в составе Березинской военно-оперативной группы. 10 января 1944 г. был включен в состав партизан-

В районе дислокации отряд разгромил 5 волостных управ, разрушил 20 мостов, провел 18 боев. С 17 июля по 8 августа 1942 г. вел бои с карателями, в том числе держал оборону у д. Намело, затем многочисленные бон, находясь в блокаде. Вместе с другими отрядами участвовал в крупной операции по ликвидации 8 вражеских гарнизонов, расположенных в Белыничском районе вдоль шос-сейной дороги Минск — Могилев, и многих других операциях и диверсиях.

4 октября 1943 г. отряд вышел в рейд. На 617-километровом пути по территории Моги-левской, Минской, Полесской, Пинской и Брестской областей форсировал 11 водных преград, перешел 3 железные и 4 шоссейные дороги, провел 4 боя. 20 декабря 1943 г. 345-й партизанский отряд (254 партизана) прибыл в Березовский район. Отряд разместился в урочище Буды. Штабом партизанского соеди-нения была определена зона действия отря-да — юго-западная часть Березовского и часть Коссовского и Антопольского районов. Коман-дир 345-го партизанского отряда С. А. Яроц-кий был утвержден секретарем Березовского подпольного райкома партии. Подпольный райком развернул активную работу по акти-визации партизанской борьбы в тылу врага. По его решению в мае 1944 г. из 345-го отря-да были выделены 8 партизан для организа-ции отряда из резерва Стригинского и Пес-ковского семейных лагерей. Командиром 347-го отряда был назначен А. Д. Арбузов, комис-саром Е. Е. Царичев, начальником штаба — П. X. Пимоненко. Отряд размещался к восто-ку от озера Черное, действовал на территории района.

Партизаны 345-го и 347-го отрядов прини-мали активное участие в рельсовой войне на-кануне операции Красной Армии по освобо-ждению Белоруссии. В ночь на 20 июня 1944 г. народные мстители на участке Брон-ная Гора —Коссово подорвали 380 рельсов. При подходе частей Красной Армии отряды поддерживали радиосвязь с частями 28-й ар-мии. По приказу командования армии с 9 ию-ля 1944 г. 345-й отряд занял оборону у д. Пес-ки и в течение четырех дней контролировал дороги Житлин — Пески — БроннаяТора, Пес-ки — Соколово. 12 июля 1944 г. отряды со-единились с войсками 67-го стрелкового полка в районе д. Пески —д. Житлин в составе 375 партизан. Среди них: членов ВКП(б) — 28, кандидатов в члены ВКП(б) — 31, членов ВЛКСМ — 86, беспартийных — 230.

Командный состав 345-го партизанского отряда

Командиры: Яроцкий Семен Адамович (май 1942 —июнь 1944), Бурый Василий Никитич (июнь — июль 1944).

Комиссары: Баранов Кондрат Антонович (июнь — июль 1942), Яроцкий Василий Михайлович (июль 1942 — сентябрь 1943). Начальники штаба: Каза-новский Федор Иванович (май 1942 — октябрь 1943), Казюкин Иван Николаевич (октябрь 1943 — июль 1944).                     А. Л. Манаенков.

Рождение 112-го

Из воспоминаний бывшего партизанского разведчика М. С. Сивени

На опушке леса, недалеко от старой обож-женной молнией сосны, трое застыли в тре-вожном ожидании. Месяц назад они ушли из родных хат в лес, чтобы бороться с оккупан-тами. В нем нашли они и кров и дом, но свя-зи с родной деревней не теряли. Оставшийся в ней учитель Н. Н. Савчук как-то рассказал, им, что к нему уже дважды приходили четы-ре незнакомых человека, „представившихся военнослужащими. Они просили свести их с партизанами, а что их нет и слушать не хо-тели. Все были с оружием, один —в форме лейтенанта. Его открытый взгляд, горячая просьба помочь связаться с партизанами убе-дили Савчука, и он пообещал устроить эту встречу. И вот они —Николай и Макар Кол-туны, Николай Кузьменя пришли на услов-ленное место. А Савчук задерживался.

— Не ловушка ли это, не провокация? — волновались пришедшие.

И вот появился Савчук. Задержался пото-му, что в деревню приезжали полицаи. При-шлось пережидать. Убедившись в том, что партизаны уже здесь, он пошел за красноар-мейцами, которые ждали неподалеку еще со вчерашнего дня.

— Лейтенант Чертков,—представился один из них.— Пробираюсь в сторону фронта от за-падной границы. А это мои попутчики, бой-цы Красной Армии. Фронт ушел далеко, смо-жем ли мы его догнать, неизвестно, а бить врага нужно сегодня. Вот и решили присо-единиться к тем, кто ушел в леса, чтобы вме-сте бить фашистов.

Все это выглядело правдоподобно и слова звучали искренно.

За остаток дня и ночью было пройдено бо-лее двадцати километров по болотам и ле-

сам. Люди валились с ног от усталости. Оста-новились на привал. Чертков сказал:

— Мало нас — всего семь человек, и ору-жия почти нет, но оно есть у фашистов. Зна-чит, будет и у нас. Когда начнем действовать, тогда люди поймут, что врагов можно и нуж-но бить сегодня, к нам придет пополнение из местных жителей и окруженцев.

Потом у костра они все вместе стали ду-мать, какое название дать отряду. В конце концов согласились с предложением Чертко-ва присвоить отряду, как подразделению Красной Армии (хоть и нерегулярному) но-мер. А какой?

Шел 112-й день войны. Эта цифра и стала номером отряда. Она говорила и том, что но-вый отряд — боевая единица, не единственная в лесах Белоруссии.

Они были первыми

Из воспоминаний П. М. Ковальского, бывшего командира партизанского отряда имени М. И. Калинина, об одном из первых организаторов партизанского движения в районе Ю. А. Беринчике (Беренчике)

Черные дни испытаний

Уже в июле на Брестчине появились пер-вые пока немногочисленные партизанские от-ряды, в населенных пунктах — первые под-польные и антифашистские группы. В них входили коммунисты и беспартийные совет-ские служащие, оказавшиеся в тылу у про-тивника, бойцы и офицеры Красной Армии. Заодно с ними действовали и многие местные жители, год с небольшим назад восторженно встретившие долгожданное освобождение от гнета польской буржуазии: выстраданное, го-дами суровой борьбы завоеванное право на свободную жизнь никто не хотел уступать врагу.

Так думали и односельчане Юлия Беренчи-ка в деревне Пески Березовского района

Брестской области. И невдомек было песчап-скпм полицаям, что внешпе тихий, покорный Юлий Берепчик ни на день, ни на минуту нс покорился фашистам. Что тут же, в Песках, буквально бок о бок с полицейским участком, с первых дней оккупации действует создан-ная Юлием Беренчиком подпольная группа борцов-антифашистов. Что одип из подполь-щиков этой группы, Иван Васильевич Шуль-га, по заданию Беренчика поступил на служ-бу в полицию и регулярно сообщает Юлию обо всех замыслах и секретных планах поли-цаев и гитлеровцев. И что Юлий Беренчпк поддерживает постоянную связь не только с партизанами в окрестных лесах, но и дивер-сионно-разведывательной группой Красной Армии, на самолете заброшенной в глубокий вражеский тыл.

...Однажды — это было уже осенью — Иван Шульга предупредил Юлия, что в полиции стало кое-что известно.

— Определенного у них ничего нет,— ска-зал он,— но начальник полиции что-то замы-шляет. Могут и тебя арестовать для «провер-ки», а из нее ты едва ли выберешься живым.

Шульга не ошибся: Беренчик заметил, что за ним и за его домом установлено наблюде-ние. Увести с собой жену Надежду и дочь Нюру Юлий уже не мог и, распрощавшись с ними, темной ночью выбрался из Песков. Вместе с ним ушли из деревни все подполь-щики, и только Иван Шульга остался «слу-жить» в полиции: о его подпольной работе пока никто не догадывался. Как ни странно, фашисты не тронули Надежду и Нюру. Оче-видно, решили схватить Юлия, когда он рано или поздно придет за ними.

А подпольщики обосновались на одном из островков-грудков среди болота, что раскину-лось неподалеку от деревни Коречин Иваце-вичского района. Поначалу их было совсем немного: только те, кто вместе с Беренчиком покинул Пески. И оружия по хватало: не-сколько винтовок па всех, с десяток немецких гранат. Но постепенно на грудок пробира-лись новые люди: патриоты из окрестных де-ревень и сел, которым тоже грозила гибель; красноармейцы и командиры, сбежавшие от фашистского плена; военнослужащие-окру-жеицы, нашедшие временное пристанище у местных жителей. На первых порах помощь оружием и боеприпасами им оказал давниш-ний друг песчанских хлопцев, бывший стар-шина-сверхсрочник Василий Монахов, став-ший начальником штаба партизанского отря-да, который вскоре после начала войны соз-дал старый коммунист Николай Харитонович Колтун.

Дружба песчапской молодежи с Василием началась еще в довоенную пору, когда Мо-нахов служил старшиной роты в стрелковом полку, расквартированном в военном городке неподалеку от деревни. Воины бывали часты-ми и_ желанными гостями в Песках, где ве-селый плясун, баянист старшина влюбился в красивую, бойкую и остроглазую деревен-скую дивчину хохотунью Сашеньку. Свадьбу играли всей деревней. И казалось тогда, что молодым суждена долгая счастливая жизнь.

Но короткой июньской ночью поднятый по тревоге стрелковый полк ушел в бой с фа-шистами, защищать Брест. Старшину с не-большой командой бойцов оставили охранять военный городок. А часам к десяти утра вы-яснилось, что гитлеровские части обошли го-родок стороной, и Монахов получил приказ сжечь городок, взорвать имущество, оставше-еся оружие и боеприпасы и уходить на соеди-нение со своими.

Забежать в Пески за женой и родившимся недавно сыном Василий не смог: надо было вести бойцов на восток. Но фашисты успели ворваться в Картуз-Березу, перерезали все пути отхода, и пришлось Монахову проби-раться в Коречинские леса, где в это время уже находилась группа таких же военнослу-жащих во главе с лейтенантом Красной Армии Алексеем Чертковым. А в соседнем городе, в Ивацевичах, подпольную боевую ячейку ор-ганизовал младший политруі« Федор Беляев. Все эти три группы влились в партизанский отряд Николая Колтуна, которому, для дез-ориентации противника, придумали мифиче-ский номер «сто двенадцатый»: вот, мол, как нас тут много! Командиром отряда избрали Алексея Черткова, комиссаром — Федора Бе-ляева, а начальником штаба — вчерашнего старшину-сверхсрочника Василия Монахова.

Все в отряде было, как в настоящей воин-ской части: отделения, взводы, команда раз-ведчиков, диверсионная группа. Были созда-ны партийная и комсомольская организации, установлены связи с подпольщиками в окре-стных населенных пунктах, в том числе и с Беренчпком в деревне Пески. А теперь и Бе-репчпк со своими подпольщиками ушел пз Песков в лес.

Страшной, горькой оказалась для Монахова первая встреча с песчапскпм другом: Юлий не смог утапть горе, обрушившееся на Васп-лпя. Захватив Брест, гитлеровцы начали вы-яснять, кто уничтожил военный городок стрелкового полка. Нашелся предатель, на-звавший ушедшего к партизанам старшину, и фашисты, нагрянув в Пески, схватили Са-шеньку с маленьким сыном. Их расстреляли вместе с несколькими тоже приговоренными к смерти крестьянами, повесив на грудь Са-шеньке кусок фанеры с надписью: «Парти-занская жепа и сын». А на следующую почь Беренчпку и его ребятам удалось тайком по-хоронить расстрелянных па деревенском клад-бище...

Яростно, беспощадно мстили партизаны гит-леровским палачам. К концу года лесные до-роги сталп для них почти непроезжими; ле-тели под откос вражеские эшелоны с живой силой и боевой техникой на железнодорож-ных путях; даже в крупных населенных пунк-тах немецкие и полицейские гарнизоны вы-нуждены были обнести свои казармы высо-кими заборами из густо натянутой колючей проволоки.

А партизанское движение продолжало ши-риться не только в Березовском и Ивацевич-ском районах, но и по всей Брестской обла-сти. К началу сорок второго года кроме сто двенадцатого, по-прежнему базировавшегося в Коречпнском лесу, появился отряд имени Щорса в Коссовском, Старосельский отряд, Брестский подпольный антифашистский ко-митет в Гута-Мпхалпнскпх лесах. Юлий Бе-ренчпк со своей группой организационно примкнул к сто двенадцатому отряду на пра-вах отдельного подразделения, но так и остал-ся на грудке посреди болота, через которое не могли пробраться ни гитлеровские кара-тели, ни их холуи — полицаи.

Здесь, на этом лесном партизанском остров-ке, мне п довелось встретиться с ними.

Радостной была эта встреча, особенно пото-му, что до нее на мою долю, как и на долю очень многих советскпх воинов, выпали дол-гие месяцы страшных, нечеловеческих испы-таний...

Наша стрелковая дивизия, в которой я ко-мандовал отдельным зенитным артиллерий-ским дивизионом, впервые вступила в бой с противником на руоеже обороны Орша — Витебск. Больше месяца мы сдерживали оже-сточенный натиск не считавшегося с потеря-ми врага, шаг за шагом уступая ему поли-тую кровью советских бойцов родную зем-лю. В самом начале августа мы попали в плотное вражеское окружение, вырваться из которого удалось очень немногим. Падали, сраженные пулями п снарядами бойцы п ко-мандиры. Немецкие автоматчики добивали истекающих кровью раненых. Всех, кто еще мог передвигаться, строили в колонны и по жаре, без пищи, без воды угоняли в свой тыл. Не помню, как наша колонна добралась до лагеря военнопленных в городе Сувалки. Но едва немножко окреп, собрался с силами и вместе с несколькими товарищами совершил побег. К сожалению, далеко уйти нам не уда-лось: немцы быстро выловили беглецов и, из-битых, окровавленных, опять бросили за ко-лючую проволоку.

Люди погибали здесь каждый день: от не-заживающих ран, от истощения, от заразных болезней. Даже самые сильные и выносливые за какой-нибудь месяц — другой превраща-лись в живые скелеты. Покориться? Нет! Луч-ше смерть, чем такие бесконечные, адские муки. Надо бежать!

Горький опыт неудавшейся попытки заста-вил продумать и предусмотреть многое. Мы бежали втроем: Саша Кифорспко, Костя Бе-локрылов и я. Знали друг друга еще с дово-енной поры, вместе воевали в одной дивизии и в плен попали, и в лагерь. Пошли не прямо на восток, а сначала на юг, в глубь Августов-ских лесов, чтобы сбить погоню со следа.

Августовские леса...

Беловежская пуща...

Новодворские болота...

Мы встретились с ними уже на Брестчпне, на краю лесного болота, когда последние си-лы покидали всех троих. И к следующему утру черные дни испытаний наконец-то оста-лись позади.

Смерть за смерть

День выдался серенький, тусклый, с осен-ним холодком, и хлопцы жались поближе к жарко пылающему костру, внимательно слу-шая обращение Центрального Комитета Ком-мунистической партии Белоруссии ко всем партизанам и партизанкам. Из леса донесся условный сигнал, и на поляну торопливо вы-шли трое наших разведчиков. Один из них, приземистый и коренастый Пупько, направил-ся прямо к Берепчику и протянул ему ском-канный клочок бумажки:

— От Шульги...

Иван Васпльевич Шульга, наш подпольщик в песчанской полиции, сообщил тревожную весть: не дождавшись прихода Берепчика за семьей, гитлеровцы приказали через два дня, в воскресенье, расстрелять его жену и дочь. Приговор приведет в исполнение полиция на площади в Песках. А чтобы Надежда с Аню-той не смогли убежать, возле их дома дежу-рят полицаи...

Юлий медленно поднял голову:

— Что же делать?

Допоздна мы просидели возле едва мерца-ющего кострища, думая и гадая, как быть. У нас еще было мало сил, чтобы напасть на гарнизон в Песках и вызволить обреченных. Не успеют помочь и соседи: пока свяжемся с ними, пока придет подмога, Надю и Нюру расстреляют...

А что, если попытаться перехитрить фа-шистов? Через связных предупредить Надю, чтобы она с дочуркой выбралась ночью из деревни на опушку леса: и там, в заранее условленном месте, встретить их?

И постепенно план — пока смутный, в са-мых общих чертах —начал обрастать кон-кретными деталями. А незадолго до рассвета наши разведчики опять ушли к связным в Пески.

К концу следующего дня Юлий Беренчик с группой партизан отправился в бывший лесхоз, в район лесничевки, что в восьми ки-лометрах от его родной деревни. Здесь их уже поджидал начальник разведки Пунько, поспе-шивший успокоить командира отряда:

— Все сделано, как надо: и связных пови-дал, и Шульгу проинструктировал. Надя пре-дупреждена, верные люди помогут ей вы-браться из деревни. Так что встречай жену.

— Где?

— На опушке леса, что у дороги через бо-лото на Коречин: сотня шагов — и лес!

Первыми на место предстоящей встречи к Пескам отправились разведчики Волков, Трутько и Каштелян. Потом и Ермилов с Су-тягиным, отделившись от основной группы, взяли под наблюдение дорогу из Речицы в Пески. А час спустя покинули лесничевку и мы. Вдруг из темноты вынырнул запыхавший-ся Володя Сутягин:

— Назад! — еле переводя дыхание, крикнул он.— Немцы из Речицы прямо в Пески шли!

— Вы их остановили?

— Нет, только Ермилов разок вслед им пальнул, когда назад повернули. А перед этим в Песках поднялась стрельба.

— В Песках? — голос Беренчика дрогнул.

Кто-то сорвал операцию, кто-то нас предал. Но кто? Юлий повел группу назад в лесни-чевку, где мы поспешили занять оборону по гребню проходящего здесь канала. Было то-скливо и смутно на душе: где наши развед-чики, отправившиеся в Пески? Где Надежда и Нюра?

Под утро вернулись Волков, Трутько, Каш-телян, и от надежды не осталось и следа... Они без помех добрались сначала до услов-ленного места встречи, потом продвинулись километра на полтора дальше, почти к самой опушке, чтобы удобнее было наблюдать за выходами из Песков. Все было тихо, спокой-но, и ребятам казалось, что из темноты вот-вот появятся беглянки. Но вместо них со сто-роны Песков вдруг потянулась длинная, че-ловек в пятнадцать, цепь вооруженных лю-дей, спешивших к лесу. Поняв, что кто-то пре-дупредил полицаев, разведчики подпустили их на близкое расстояние и открыли беглый огонь по вражеской цепи.

— На наше счастье, как раз в это время и на речициой дороге пальба поднялась,— про-должал рассказывать Волков.—Ну, тут нача-лось: эти в ту сторону стреляют, те сюда — чистый бой! А мы ползком, ползком, да и за-таились переждать, чем все кончится. Минут через двадцать утихло, полицаи назад в Пески убрались. Но и там еще из винтовок стреля-ли, один раз очередью из пулемета саданули...

— В кого? — спросил Ермилов.

— А я знаю? — Волков дернул головой.— Может, так просто, для острастки...

Совсем еще молодой, невысокого роста, но крепкий, мускулистый, он едва держался на ногах от усталости. Устали и мы за эти на-пряженные, без отдыха, минувшие сутки, и Беренчик решил не возвращаться в лагерь, а провести дневку здесь, в лесничевке. Всем, кроме боевого охранения, Юлий разрешил по-спать, и скоро на бивуаке наступила тишина.

Очнулся я от громкого голоса Монахова, ко-торый со своими разведчиками тоже пришел в лесничевку и разыскал нашу стоянку.

Он молча, не перебивая, выслушал рассказ Юлия о событиях минувшей ночи и напосле-док то ли высказал сомнение, то ли предпо-ложил:

— А не могла ли Надя, испугавшись стрель-бы, шарахнуться в сторону и затеряться в лесу?

— Нет,—Беренчик угрюмо покачал голо-вой,— случись так, давно сюда бы пришла: она каждый куст на десяток километров во-круг знает. И если нет до сих пор, значит, или в деревне осталась, или...

Монахов нахмурился:

— Давай не будем гадать, а пошлем развед-ку и узнаем, что там и как.

Беренчик молча кивнул.

Вернулись разведчики только к ночи, и на-конец-то мы смогли узнать, что же случилось в Песках.

...Связные сумели незаметно предупредить Надежду, и она начала готовиться к побегу из деревни. Наде казалось, что никто не заме-тил, как она выскользнула из дома с заку-танной в платок Анюткой па руках. Никто

не помешал им и до околицы деревни до-браться, до хаты родственника мужа, Ивана Беренчика. Но едва собрались они с Иваном двинуться к опушке, как в лесу загремели выстрелы.

— Сорвалось! — скрипнул зубами Берен-чик.— Пронюхали, гады. Надя, схватив на ру-ки дочку, бросилась к двери.

— Куда? — остановил ее Иван.

— В лес...

— На рожон попрешь? Пересиди, пока утих-нет. Но Надежда решительно покачала голо-

— Нельзя. Ваша хата крайняя: придут, а я здесь... Пятеро детей у вас... И тетя Катя хво-рая... И бабушка Христина ше может ходить... Не хочу, чтобы все погибли...

Она выскользнула из дома, исчезла в тем-ноте. Потом — то ли показалось, то ли на са-мом деле — где-то поодаль, на огородах, испу-ганно заплакал в ночной темноте маленький ребенок. И тотчас в ответ забухали винтовоч-ные выстрелы, рванула настороженную, тре-вожную тишину недлинная пулеметная оче-редь, и все стихло...

Утром на огородах нашли залитые кровью трупы Надежды и Нюры.

Долго молчал Юлий, с окаменевшим лицом слушая трагический рассказ разведчиков. Молчали и мы, не в силах найти слова, ко-торые могли бы если не унять, то хоть бы умерить, ослабить его невыносимую, нечело-веческую боль. Наконец тягостное молчание нарушил Василий Монахов.

— Будь она проклята, эта война! — глухо заговорил он.— Мои погибли, теперь твои... Женщины... Дети...

— Я их своими руками уничтожу,— поднял Юлий загоревшиеся жгучей ненавистью гла-за.— А нет — тогда лучше и не жить мне!..

печатается с сокращениями по кн.: коваль-с к и й П. М. В Брестских лесах: Записки партиза-на. Мн., 1970.

Подполье действует

Уже в первый день войны вражеские са-молеты появились над станцией Береза-Кар-тузская. А на следующий день, 23 июня 1941 года, комсомольцы Блуденской семилетней школы Коля Борушко, Коля Пейганович, Во-лодя Савчук по инициативе секретаря комсо-мольской организации школы Сергея Рутича и Николая Хведчени, бывшего члена КПЗБ, секретаря Блуденской комсомольской органи-зации, собрались на тайное собрание, где по-клялись, не жалея сил и самой жизни, бо-роться с фашистами.

Позже состав подпольной комсомольской ор-ганизации расширился. В нее вошли комсо-мольцы и молодежь деревень Побежино, Мор-можево, Нивищи и др. Однажды Мария Колос нашла в лесу приемник, который был уста-новлен на хуторе близ деревни Побежино в доме Александра Шевкаловича. Юные под-польщики слушали сводки Совинформбюро, размножали их от руки и распространяли сре-ди населения. Подпольщики хоронили погиб-ших советских воинов, собирали оружие на местах боев и прятали в тайниках. В июле 1941 года полицейскими был выслежен Вася Борушко в тот момент, когда прятал в тай-ник собранное в лесу оружие. После избие-ния и пыток 15 июля его расстреляли. В сен-тябре организация понесла еще одну очень тяжелую утрату. Полицаи схватили Николая Хведченю. С приходом фашистов он перешел на нелегальное положение. Отмечаться в по-лицейском участке, как этого требовала ко-мендатура от всей молодежи, он не ходил. Его местонахождения никто не знал. В ту сен-тябрьскую ночь Коля пробрался домой. Он принес листовки и последнюю сводку Совин-формбюро. К приходу подпольщиков сводку необходимо было переписать. За этим заня-тием его и застали полицейские. Коля пытал-ся бежать, но был тяжело ранен. Для прове-дения следствия его как опасного преступни-ка отправили в Брест. В пути Николай Хвед-ченя скончался от ран.

В этом же месяце комсомольцы-подпольщи-ки установили связь с группой Леона Здано-вича и передали партизанам собранное ору-жие. Часть подпольщиков, оказавшихся на по-дозрении у врага, в мае 1942 года ушла в пар-тизанский отряд имени К. Е. Ворошилова. Остальные члены подполья устроились на ра-боту на станции Береза-Картузская, располо-женной на одной из основных магистралей, связывавших немецко-фашистскую группу армий «Центр» с германским тылом. С лета 1943 г. деятельностью организации руководи-ли подпольные областной и районный комите-ты ЛКСМБ. Связь с блуденскими подполь-щиками осуществляли член Березовского под-польного РК ЛКСМБ С. П. Рутич и член Брестского подпольного ОК ЛКСМБ Н. К. Климец.

Возглавивший в мае 1942 года подпольную комсомольскую организацию Володя Савчук устроился помощником кладовщика на скла-де, где хранилось оружие, запасные части, боеприпасы, тол, смола. Сергей Борушко, Ми-ша Жукович начали работать в бригаде вос-

Мемориальная доска на здании железнодорожной станции Береза-Картузская в честь погибших ком-сомольцев Блуденского комсомольского подполья.

становительиого поезда. Им было поручено изучать район вдоль железной дороги: выяс-нять, где расположены огневые точки, как охраняются мосты и другие объекты, харак-тер перевозимых грузов, график движения вражеских эшелонов. Партизанские отряды (в основном партизанской бригады имени П. К. Пономаренко), используя разведданные

подпольщиков, наносили точные удары по врагу. Группа подпольщиков (Василий Пей-гаповпч, Николай Борушко, Николай Пейга-новпч, Иван Нелиповпч, Виктор Голенко) ра-ботала в депо. Комсомольцы забрасывали ми-ны в тендеры паровозов во время загрузки их углем. Только в 1943 году они вывели из строя 16 паровозов. В феврале 1944 на стан-цию пригнали семь паровозов из резерва. Во-лоде Савчуку, Васе Пеигаповичу и Мише Жу-ковпчу удалось, подложив мину, взорвать два паровоза, разрушить устройство тепловой про-мывки, повредить часть здания депо. Савчу-ка и Пейгановича арестовали. Но за отсут-ствием улик отпустили.

В марте на станцию прибыла партия доро-гостоящего оборудования и станков для от-правки в Германию. 8 марта Володя Савчук заложил в них несколько мин. Две мины за-маскировал в отсеке, где хранилось смазочное масло и горючее. Мины с часовым механиз-мом должны были сработать вечером. Но к концу смены неожиданно прибыла группа гитлеровцев. Они начали осматривать стан-ки. Мины были обнаружены. Володю Савчука тут же схватили. Чтобы отвести от него по-дозрение, Миша Жукович и Сергей Борушко решили взорвать восстановительный поезд.

Ночью, когда все рабочие легли спать, ре-бята вышли из своего вагона и направились в Блудень, чтобы у Миши Нелпповпча забрать приготовленную мину. Подложив ее, ребята к утру возвратились. Но мина была обнару-жена. Начался повальный обыск в вагонах, допросы. Было установлено, что ночью двое отсутствовали. Борушко и Жуковпча схвати-ли. Начались жестокие, изощренные пытки. Комсомольцам втыкали иголки под ногти, по-сыпали образовавшиеся от побоев раны со-лью, подвешивали вниз головой. К копцу не-дели все трое остались без волос. Изуро-дованные до неузнаваемости, узники уже не могли говорить. Не добившись от патриотов ни единого слова, фашисты задумали новый коварный план. Арестовали и привезли в тюрьму родителей комсомольцев. Допрос и пытки проводили в их присутствии. После жестокого избиения родителей и детей броси-ли в камеру. На следующий день бесстраш-ных комсомольцев расстреляли, а родителей увезли в Ді’шегубке. Умерщвленных, их бро-сили в ров у монастыря.

Весть о стойкости и гибели патриотов-под-польщиков и их родителей облетела весь рай-он, глубоко потрясла людей, товарищей по борьбе, партизан. Учиненные зверства не за-пугали подпольщиков. Оставшиеся на свободе решили продолжать дело павших товарищей.

Через несколько дней после их гибели на станции запылали яркими факелами цпетер-

ны с горючим. Вспыхнул пожар на угольном складе. Комсомольское подполье продолжало действовать. До дня освобождения района его возглавлял Виктор Голенко. Немногим под-польщикам довелось дожить до светлого дня Победы. В борьбе с оккупантами погибли Еле-на Радкевич, Николай Пейганович, Мария Ко-лос, Николай Борушко, Алексей Нипарко.

Ушли на фронт после освобождения района Семей Колос, Михаил Нелппович, Василий Пейганович, чтобы мстить врагу за погибших товарищей. Незадолго до победы оборвалась их жизнь. Коротким был жизненный путь подпольщиков, но совершенный ими подвиг осветил его бессмертием. р. а. Черноглазова. Члены Блуденской подпольной комсомольской организации

БОРУШКО Алексей Степанович. Родился в 1920 г. в д. Блудень. Член ВЛКСМ. В органи-зацию вступил в августе 1941 г. Собирал ору-жие, вел разведку, распространял листовки. С марта 1943 минер-подрывник партизанского отряда им. Г. Димитрова. Участвовал в под-рыве 10 вражеских эшелонов. С июля 1944 г. на фропте. Пенсионер. Награжден орденом Краспой Звезды, медалями.

БОРУШКО Василий Степанович. Родился в 1924 г. Член ВЛКСМ. Окончил Блуденскую се-милетнюю школу. В организации с первых дней ее создания. Собирал оружие, хоронил погибших бойцов Красной Армии. Расстрелян 15 июля 1941 г.

БОРУШКО Николай Степанович. Родился в 1925 г. Член ВЛКСМ. В организации е пер-вых дней ее создания. Собирал оружие, рас-клеивал листовки. Устроился работать в ко-лесную мастерскую депо, вел наблюдение за проходящими поездами. Осуществлял связь с Березой. 3 марта 1943 г. ушел в партизанский отряд нм. Г. Димитрова. Был подрывником, участвовал в подрыве четырех эшелонов. По-гиб в бою 27 декабря 1943 г. Посмертно на-гражден медалью «За отвагу».

БОРУШКО Сергей Степанович. Родился в

1924 г. Член ВЛКСМ. В организацию вступил в ноябре 1942 г. Работал в составе бригады восстановительного поезда. Вел разведку, рас-пространял листовки, участвовал в многочис-ленных диверсиях на железной дороге и в де-по. Схвачен в начале марта 1944 г. После дол-гих пыток расстрелян 15 марта 1944 г.

ГОЛЕНКО Виктор Михайлович. Родился в

1925 г. Член ВЛКСМ. В организации с 23 июня 1941 г. Устроился работать в депо. Подбра-сывал угольные мины в тендеры паровозов, размножал и распространял листовки. С ян-варя 1943 г. связной партизанского отряда им. Н. Ф. Гастелло бригады им. П. К. Поно-маренко. С марта 1944 г. возглавил Блуден-скую подпольную комсомольскую организа-цию. После освобождения района ушел на фронт. Работает фельдшером санэпидемстан-ции в Березе.

ЖУКОВИЧ (Денисюк) Евгения Васильев-на. Родилась в 1925 г. В организации с марта

1943 г. Задания выполняла с первых дней су-ществования Блудепского подполья. Была связной, размножала листовки, шила маскха-латы. В послевоенное время — медработник. Умерла в 1974 г.

ЖУКОВИЧ Михаил Степанович. Родился в 1924 г. в д. Блудень. Член ВЛКСМ. Вступил в организацию в марте 1943 г. Работал вместе с Сергеем Борушко в бригаде восстанови-тельного поезда. Вел разведку, распространял листовки. Участвовал в подрыве эшелона противника у д. Павловичи. В начале марта

1944 г. был арестован. После жестоких пыток 15 марта 1944 г. расстрелян.

КОЛОС Мария Андреевна. Родилась в 1924 г. в д. Самойловичи. В организации с пер-вых дней ее создания. Нашла приемник, ко-торый был установлен на хуторе близ д. По-

бежино у Александра Шевкаловича. Органи-зовала запись сводок Совинформбюро, распро-страняла листовки, собирала оружие. Рас-стреляна вместе со своей семьей (9 человек) 2 февраля 1943 г. во время карательной экс-педиции.

КОЛОС Семен Андреевич. Родился в 1922 г. в д. Самойловичи. В организации с первых дней ее создания. Собирал оружие, распро-странял листовки. С 24 июля 1944 г. на фрон-те. Погиб в 1945 г.

МЫЧКО (Селюк) Вера Ивановна. Родилась в д. Блудень. Член ВЛКСМ. До войны рабо-тала пионервожатой. Задания выполняла с первых дней организации подполья. В орга-низацию принята в июле 1943 г. Распростра-няла листовки, осуществляла связь с парти-занами, доставляла боеприпасы, оружие, ме-дикаменты, маскировочные халаты. Живет в Ивацевичах.

НЕЛИПОВИЧ Вера Михайловна. Родилась в 1924 г. в д. Блудень. Выполняла задания подпольщиков с июля 1941 г. Принята в ор-ганизацию в апреле 1943 г. Была связной, распространяла листовки. Умерла в 1984 г.

НЕЛИПОВИЧ Иван Михайлович Родился в 1925 г. в д. Блудень. Член ВЛКСМ. В под-полье с ноября 1942 г. Собирал оружие, осу-ществлял связь с партизанами, вел разведку, принимал участие в подрыве эшелонов про-тивника. С января 1944 г. вместе с группой С. П. Рутича участвовал в рельсовой войне на участке железной дороги Павловичи — Оран-чицы. В июле 1944 г. ушел на фронт, был тя-жело ранен. Живет в д. Первомайская.

НЕЛИПОВИЧ Михаил Григорьевич. Родил-ся в 1925 г. в д. Блудень. Член ВЛКСМ. Был принят в организацию в марте 1943 г. Уча-ствовал в сборе оружия, распространял ли-стовки. 26 июля 1944 г. ушел на фронт. Погиб в 1945 г.

НИПАРКО Алексей Иванович. Родился в 1924 г. в д. Побежино. Член ВЛКСМ. В орга-низацию принят в июне 1942 г. По заданию подпольщиков пошел работать в полицию. В декабре с его помощью разгромлен поли-цейский участок в д. Щитно-Островок. С декаб-ря 1942 в партизанах. Участвовал в подрыве восьми вражеских эшелонов, уничтожил 5 ав-томашин. В августе 1943 г. с группой С. П. Рутича попал в засаду. Чтобы избежать пле-на, застрелился. Посмертно награжден орде-ном Отечественной войны и медалью «За от-вагу».

ПЕЙГАНОВИЧ Василий Игнатович. Родил-ся в 1925 г. в д. Блудень. Принят в организа-цию в марте 1943 г. Участвовал в сборе ору-жия, вел разведку, распространял листовки. С 26 июля 1944 г. на фронте. Погиб в 1945 г.

ПЕЙГАНОВИЧ Николай Александрович. Родился в 1925 г. в д. Блудень. Член ВЛКСМ. В организации с июля 1941 г. Работал разно-рабочим в депо, вел разведку, расклеивал ли-стовки. Погиб в августе 1942 г., подорвавшись вместе с немцами на мине.

РАДКЕВИЧ Елена Осиповна. Родилась в 1924 г. в д. Морможево. Член ВЛКСМ. Всту-пила в организацию в ноябре 1941 г. Участво-вала в сборе оружия, распространяла листов-ки, осуществляла связь с партизанами. С ав-густа 1942 г. в партизанах. 25 августа 1942 г. во время облавы была ранена в ноги. Чтобы избежать плена, покончила с собой.

РУТИЧ Сергей Петрович. Родился в 1922 г. Член КПСС. До войны был секретарем ком-сомольской организации Блуденской семилет-ней школы. Организатор и руководитель Блу-денского комсомольского подполья с 23 июня 1941 г. В феврале 1942 г. в связи с угрозой провала С. П. Рутич с некоторыми комсо-мольцами ушел в лес, где создал диверсион-ную группу, которая в мае 1942 присоедини-лась к партизанскому отряду им. К. Е. Воро-

Шилова. С осени 1943 г. С. П. Рутич в отряде им. Г. Димитрова партизанской бригады им. П. К. Пономаренко: командир подрывной группы, отдельной диверсионной комсомоль-ско-молодежной роты. Член Березовского подпольного РК ЛКСМБ. Принимал участие в разгроме гарнизонов в населенных пунктах Белавичи, Коссово, Щитно, в рельсовой вой-не. При его участии подорваны 30 вражеских эшелонов, уничтожено 4 танка, 10 автомашин, около 44 км телефонной связи. Награжден орденами Ленина, Красного Знамени. После войны на партийной и советской работе в Брестской области, в МВД БССР. Живет в Минске.

САВЧУК Владимир Каллиникович. Родил-ся в 1925 г. в д. Блудень. Член ВЛКСМ. В ор-ганизации с первых дней ее создания. С мая 1942 г. по март 1944 ее секретарь. Работал помощником кладовщика на железнодорож-ной станции Береза-Картузская. Передавал партизанам сведения о передвижении воин-ских эшелонов, собирал оружие и боеприпасы. В мае 1943 г. переправил в партизанский от-ряд им. Г. Димитрова четырех военноплен-ных, передал несколько дисков с патронами к пулемету, другие боеприпасы. Распростра-нял листовки. Заминировал четыре паровоза. Арестован в начале марта 1944 г. вместе с Михаилом Жуковичем при попытке взорвать склад с новыми станками и оборудованием. Расстрелян 15 марта 1944 г. Одна из улиц д. Первомайская названа именем бесстрашно-го подпольщика, его имя также носит комсо-мольская организация Первомайской средней школы.

СОЛОВЕЙ Яков Васильевич. Родился в 1924 г. в д. Блудень. В организацию вступил в июле 1941 г. Участвовал в сборе оружия, распространял листовки, вел разведку. С мар-та 1943 по июль 1944 в партизанах. Живет в д. Пески.

ХВЕДЧЕНЯ Николай Карпович. Родился в 1920 г. в д. Блудень. Член КПЗБ. С 1939 г. секретарь Блуденской комсомольской органи-зации. Один из организаторов Блуденского комсомольского подполья. Писал тексты ли-стовок, организовывал сбор оружия. 16 сен-тября 1941 г. попал в засаду около своего до-ма. Раненным взят в плен. Умер от ран.

Клятва

Мартусовы ямы, где мы наметили провести комсомольское собрание, находились на не-большом расстоянии от деревни. Раньше здесь был кирпичный завод. Теперь на его месте,-у глубоких ям, наполненных водой, торчала только одна высокая труба. Сюда по одному незаметно и пробирались ребята.

Когда все были в сборе, Вася Борушко пред-ложил:

— Ребята, может, какой пост выставить, что ли?

— Зачем? — спросил Савчук.

— Зачем, зачем? — возмутился Вася. Идет война, мало ли что может быть!

— Но ты ж в ней не участвуешь? — дока-зывал Володя.

— Зачем же мы тогда сюда пришли? О дру-гих делах могли поговорить и на улице.

— Вася прав,— поддержал его Коля.— Осто-рожность не помешает.

— Пусть тогда он и наблюдает,— стоял на своем Савчук.

— Скажете — пойду,—согласился Вася.— Заберусь на трубу —на три километра все, как на ладони, будет видно.

— Ну раз ты, Вася, уже и место себе об-любовал,— вмешался я,— то шагай, браток на пост.

Вася побежал к трубе и по металлическим скобам, что вместо лестницы были вмонтиро-ваны в нее снаружи, осторожно начал караб-каться вверх. Некоторое время мы наблюдали за ним, потом Коля Борушко предложил:

— Давайте начнем, ребята.

— Начинай сам.

— Нам, комсомольцам, надо решить, как быть дальше,— серьезно начал Борушко.— Си-деть в деревне и ожидать, когда придут фа-шисты, нельзя.

— А почему ты думаешь, что они при-дут? — спросил Пейганович.

— Я не думаю,— продолжал Коля.— Не до-пустят их сюда —хорошо! Что мы потеряем, если примем меры предосторожности? А если они, как слышал в Картуз-Березе Сергей, уже па самом деле в Кобрине и скоро будут здесь? Тот самый Бенько первым укажет па нас фа-шистам.

— Всем вступать в Красную Армию,— пред-ложил я.

— Хорошо сказать — вступать, а кто возь-мет? г— возразил Савчук.— Большинству из нас и семнадцати нет.

— Мы же не по мобилизации, а доброволь-цев могут и помоложе взять.

— Это как командир решит.

— Да, а если ему не нужны солдаты?

— Тоже сказал, на войпе не нужны солда-ты!

— Ребята,—прервал наш спор Коля Бо-рушко,— я так думаю, вступим ли мы в Крас-ную Армию или останемся здесь, для нас, комсомольцев, должно быть ясно одно: бороть-ся с врагом как только можно! Это паш ком-сомольский долг!

— Именно бороться, а не сидеть сложа ру-ки,— зашумели ребята.

— Теперь, когда фашисты, как волки, на-пали на нашу Родину,—сказал я,—у комсо-мольцев должен быть один ответ: борьба! Мы еще не знаем, какой она будет, что ждет каж-дого из нас в этой борьбе. Но мы смело всту-пим в нее. Армия сражается — мы должны быть в ее рядах. Никакой пощады фашистам— вот наше комсомольское слово!

— Ребята,—вдруг предложил Володя Сав-чук,— давайте дадим клятву: чтобы ни случи-лось, будем стоять один за одного, будем вер-пы комсомолу, пашей Родине — Советскому Союзу, будем, не жалея сил и самой жизни, бороться с фашистами.

— Поклянемся! — Ребята все, как один, встали. Володя подошел ко мне.

— Я предлагаю в знак комсомольской клят-вы соединить наши руки,—сказал он.

— И сердца,— добавил я.

Мы взяли друг друга крепко за руки, по-смотрели прямо в лицо. Я, можно сказать, вырос рядом с Володей, столько лет бегали по улице, ходили в лес по грибы п ягоды, ло-вили рыбу, играли в разные игры. Как хоро-шо я помнил его открытую улыбку и звонкий заразительный смех. Но сейчас как будто впервые смотрел на это не по-юношески су-ровое лицо, Что есть силы я сжал руки дру-га и еще раз повторил:

— Клянемся!

Остальные ребята присоединились к нам. Вася Борушко также покинул свой пост, что-бы быть вместе со всеми. Плотным кольцом

В конце собрания было принято единодуш-ное решение направить небольшую группу ребят в разведку, чтобы точно выяснить об-становку. В нее вошли Коля Борушко, Коля Пейганович и я. Уже по дороге домой Коля Борушко сказал:

— Выйдем, как станет смеркаться, чтобы меньше люден видело. Захватим с собой на день —два харчей. Все может быть.

Печатается по ин.: Р у т и ч С. П. Навеки юные. Мн., 1974.

Три встречи

Эта встреча была третьей по счету. В ян-варе 1972 года из Могилевской области в де-ревню Малеч приехал бригадир поезда вагон-ного депо станции Жлобин Иван Яковлевич Дегтярев. Этот уже немолодой человек разыс-кивал Анастасию Антоновну Стасевич. И на-шел ее в детском отделении местной участко-вой больницы, где она работала санитаркой. Правда, теперь у Анастасии Антоновны была другая фамилия — Макаревич.

Встреча была радостной и печальной. Мно-гое вспомнилось, а вспомнить этим людям было что, хотя события, о которых пойдет речь, происходили много лет назад.

...Дегтярев очнулся в плену. Вот они, фа-шисты, с которыми пришлось лицом к лицу встретиться в неравной схватке. Немцы были вооружены до зубов, а он, красный командир, еле держался па ногах. Произошло это в пер-вые июльские дни сорок первого под Минс-ком. Иван Дегтярев помнил, что возле пего что-то сильно рвануло. Казалось, переворачи-вается земля. Затем все оборвалось...

Контузия. Плен. Вместе с другими военно-пленными Дегтярева доставили в Дзержинск, посадили в товарняк и отправили на запад. Люди в закрытых на замки вагонах задыха-лись от жары, не хватало воздуха. Особенно страдали раненые. Многие умирали. На про-тяжении двух суток военнопленным не дали ни одного глотка воды.

— На одной из станций,— вспоминает Дег-тярев,— состав с военнопленными остановили, открыли двери в вагонах. Люди, увидев, что в паровоз набирают воду, бросились к водо-качке. Немцы начали их останавливать, но гонимые жаждой пленные рвались напролом. Тогда фашисты начали бить их прикладами. Но и это не помогло. И вот — автоматные оче-реди. Возле меня стали падать сраженные пулями люди. Я тоже упал, хотя был цел и невредим. Улучив момент, шмыгнул под вагон, перебрался под другим составом и так между вагонами пошел на запад. Благополучно до-брался до переезда, свернул через него влево и по полевой дороге направился к лесу.

Названия станции Дегтярев не знал (по всей вероятности, это была Бѳреза-Картуз-ская). На лугу возле леса он забрался в коп-ну сена и уснул. Утром Дегтярев почувство-вал слабость, поднялась температура, зноби-ло. В таком состоянии далеко не уйти. Поэто-му решил отправиться в находившуюся невдалеке деревню. На ее окраине возле скром-ного старого домика встретил женщину. Это была Анастасия Антоновна Стасевич. Она жи-ла здесь с мужем Григорием Терентьевичем, двумя малолетними дочерьми, матерью. — Несмотря на строжайший приказ гитле-ровцев нс оказывать никакой помощи военно-пленным и выдавать их немецким властям, Стасевичи не испугались,— вспоминает да-лее Дегтярев.— Они спрятали меня, переоде-ли, кормили до тех пор, пока я крепко ие встал на ноги. Я тогда понял, что это настоя-щие советские люди. Но дальше оставаться у них пе мог —по хотелось подвергать опасно-сти семью. Да и у самого душа рвалась па во-сток, где шло сражение с фашистами.

Вместе с Григорием Терентьевичем Дегтя-рев разработал план ухода. Ранним утром, взяв на плечи косы, они вышли за деревню и взяли направление на Пинские болота. На прощанье возле леса присели покурить. И вдруг услышали женский крик. Их звала Анастасия Антоновна. Вот что она рассказа-ла об этом сама:

— Был у нас полицай из местных по фа-милии Шуст. Добрая сволочь, ие случайно сбе-жал с гитлеровцами. Боялся расплаты за свои черные дела... Так вот этот самый Шуст вы-смотрел все-таки, что ушел от нас незнако-мый человек и донес в полицию. А там мне сказали прямо: не вернется восточник (так тогда военнопленных называли) в Малеч — всю семью расстреляем. Вот п побежала я вслед за Гришей и Ивапом. Все им рассказа-ла... Притихли мужчины, задумались. II было над чем. А потом Иван и говорит: «Вы для меня сделали все, что могли. Спасибо за это. Но теперь я должен идти назад. Не могу до-пустить, чтобы йз-за меня фашисты погуби-ли вас и ваших детей». И мы все пошли в де-ревню...

На долю Ивана Яковлевича выпало нема-ло издевательств, его перевели в лагерь воен-нопленных в Бяла-Подляске. Но и оттуда по-счастливилось уйти. Полуживым, оборванным, грязным он опять пробрался в Малеч и по-стучался к Стасевичам. Как родного встрети-ли его здесь. Обмыли, покормили, снабдили одеждой, через знакомого полицейского Ивана Дробинского удалось сделать Дегтяреву до-кумент, дававший право па жительство в Ма-лече. Он начал готовиться к уходу в парти-заны, связным которых в начале 1942 года стал Григорий Стасевич. Однако осуществить этот замысел пе удалось и па этот раз — в полиции что-то пронюхали, арестовали Дег-тярева и отправили в Березу.

Но остался Иван Дегтярев в живых, а поз-же получил медаль «За победу над Германпей в Велпкой Отечественной войне 1941— 1945 гг.». После войны связал свою жизнь с железной дорогой. Вырастал троих дочерей, у которых теперь своп семьи.

А как сложилась судьба Анастасии Анто-новны? После второй встречи с Дегтяревым Григорий Стасевич до декабря 1943 года пе-редавал партизанам различные сведения. 18 декабря тот же Иван Дробинский (он имел связь с народными мстителями) сообщил, что необходимо немедленно уходить в лес, так как фашисты готовили расправу над семьей Стасевича. Предупреждение было своевремен-ным. Едва Анастасии Антоновне удалось уйти, в Малеч нагрянули фашисты, разграбили все имущество, а дом сожгли.

Григорий Стасевич стал разведчиком в от-ряде имени Кирова, который базировался на территории бывшего Антопольского района. Анастасия Антоновна с девятилетней Марией и трехлетней Ольгой были определены в се-мейный лагерь. Мария заболела и умерла. А незадолго до прихода частей Красной Ар-мии —18 июня 1944 года —в районе дерев-ни Пересудовпчи погиб партизанский развед-чик Григорий Терентьевич Стасевич.

Анастасия Антоновна после войны некото-рое время жила в Минске, затем вернулась в Малеч. Работала в хлебопекарне, потом в боль-нице, пока не вышла на пенсию.

Такова история трех встреч Ивана Яковле-вича и Анастасии Антоновны, между первой и последней из которых пролегла дорога дли-ною В тридцать лет.              Е. В. Селена.

Чудовищные преступления

Фабрика смерти на Бронной Горе

«...Безлюдная лесная поляна. Осенний ветер кружит пожелтевшие листья, пригибает к земле одинокие молодые березки. Вот она, Бронная Гора —место гибели пятидесяти ты-сяч ни в чем не повинных советских людей.

Ничто не выдает, с первого взгляда, тайны этого проклятого людьми места. Трудно пред-положить, что деревья и кусты посажены тут для маскировки, что растут они буквально на человеческих костях.

Однако, внимательно осмотрев местность, сразу находишь следы чудовищной трагедии, разыгравшейся здесь в 1942 году. Березки и кусты посажены на разровненных могильных холмах. То тут, то там встречаются остатки колючей проволоки, одежды, женские платки и приколки, детские ботиночки, кошельки, об-горевшие кости». Так писал о фабрике смерти на Бронной Горе побывавший здесь вскоре после освобождения Березовского района кор-респондент «Комсомольской правды» Брзжов-ский.

Бронная Гора, этот красивейший уголок бе-резовской земли, фашистскими извергами был превращен в место гибели десятков тысяч советских граждан, кровавые зверства фа-шистских палачей превратили его в страш-ное место.

Весной 1942 года поляна, расположенная в 400 метрах северо-западнее станции Бронная Гора, со всех сторон была обнесена колючей проволокой. На подходах к ней появились пла-каты на русском и немецком языках: «Осто-рожно! Опасно для жизни. Проходить даль-ше запрещается. Патрули стреляют без пре-дупреждения». Долгое время жители не мог-ли понять, почему так усиленно охраняется Бронная Гора. Почему солдаты с нашивками СС стреляют в каждого, кто случайно забре-дет сюда. На запретную территорию пропус-кали лишь пригнанных из окрестных деревень жителей для копки ям. Раздавались взрывы, вверх взлетали столбы земли. Многие пола-гали, что немцы ведут здесь военно-строитель-ные работы. Не знали, для чего предназначе-ны ямы, и люди, копавшие их.

В мае 1942 года на железнодорожную стан-цию Бронная Гора прибыли пять эшелонов с советскими людьми. Первый пришел со станции Береза-Картузская. В каждом из 16 вагонов находилось не менее 200 человек. За-тем пришли поезда со станций Пинск, Коб-рин, Брест... От скученности многие умирали в вагонах, но трупы не убирались. Вскоре прибыло еще несколько поездов. Эшелоны приходили с людьми, обратно уходили порож-няком. Отдельные вагоны были набиты одеж-дой и вещами убитых — фашистские звери не брезговали и остатками имущества расстре-лянных.

Но ни колючая проволока,, ни усиленная охрана не в состоянии были скрыть страш-ной тайны Бронной Горы. Население видело, как людей тысячами вели на казнь и всяче-ски сочувствовало обреченным. Многие, рис-куя жизнью, прятали беглецов. Во время оче-редной казни одной женщине удалось бе-жать. Раненная, она с трудом добралась до се-ла Бронная Гора. Местные жители приюти-ли уцелевшую жертву. Об этом пронюхали каратели и решили убрать нежелательных свидетелей. Почти все население села — око-ло тысячи человек — было расстреляно.

В 1944 году преступники, чувствуя, что час расплаты неминуем, начали заметать следы своих зверств. В марте эсэсовцы опять оце-пили место массовых казней. Сюда пригнали сто узников. Им приказали разрыть могилы, а трупы сложить в штабеля и сжечь. На про-тяжении 15 дней и ночей над Бронной Горой висело темно-желтое облако, стоял невыноси-мый смрад. Немцы разобрали ставшие уже ненужными 48 военных бараков и использо-вали доски в качестве дров. Очевидцы утвер-ждают, что для сжигания трупов использо-вались не только дрова, но и какая-то жид-кость, которая в ночное время горела синим огнем.

Огромные кучи пепла были зарыты в зем-лю, а возвышавшиеся могильные холмы сров-нены с землей. Узников, сжигавших трупы, расстреляли как свидетелей злодеяний. На месте могил были посажены молодые березы, кустарник. Но такое чудовищное преступле-ние скрыть невозможно. Чрезвычайная госу-дарственная комиссия по выявлению и рас-следованию преступлений немецко-фашист-ских захватчиков установила, что на Брон-ной Горе было уничтожено более 50 тысяч советских граждан. Были установлены и кон-кретные виновники трагедии. Это начальник Брестского областного бюро полиции майор Роде (с начала 1944 года — капитан Бинер), начальник 1-го участка полиции Бреста лей-тенант Гофман, заместители начальника поли-ции Бреста Гольтер, Грибер и Бос, начальник 2-го участка полиции Бреста лейтенант Прей-знигер, начальник криминальной полиции СД обершарфюрер Завадский, заместитель на-чальника СД оберштурмфюрер Цибель, руко-водивший расстрелами сотрудник СД Герик, начальник жандармерии в Березе обер-лейте-нант Гердес, офицеры СД Грибер и Ванцман.

Свидетели обличают

Для осуществления плана массового уничто-жения советских людей фашистам, кроме Броппой Горы, нужны были и другие клад-бища. Осенью 1942 года, как рассказывают местные жители, в 600 метрах от деревни Смо-лярка в срочном порядке началась копка ям. За короткое время десятками согпаппых си-лой землекопов здесь были вырыты четыре огромные ямы. Иосиф Кутник, очевидец со-бытий в Смолярке, рассказывает: «В октябре 1942 года ко мне в дом забежал десятник на-шей улицы Станислав Олифср и сказал, что-бы к 3 часам я был с лопатой в центре Бе-резы на шоссе. Когда пришел па указанное место, там уже было человек 18—20 с лопа-тами. Вскоре подошел крытый брезентом гру-зовик, и мы поехали в направлении Бронной Горы... Не проехав и трети пути, машина сба-вила скорость, свернула вправо и пошла в направлении Смолярки... Но не доехав до де-ревни, машина остановилась, немцы соско-чили, а нам приказали оставаться на месте. Так мы просидели минут 30, а то и больше. Через неплотно прилегающий к бортам ма-шины брезент я рассмотрел уже вырытые ямы и стоящий около них крытый грузовик. Из машины выходили полностью раздетые лю-ди, некоторых выносили на руках. Среди пих были мужчины, женщины и различного воз-раста дети. Всех их тут же направляли по жи-вому коридору гитлеровцев к ямам. Оттуда доносились короткие автоматные очереди и отдельные выстрелы. Иногда прорывались ду-шераздирающие крики и детский плач. Среди обреченных на смерть людей я узнал трех жителей Березы. Один из них был заведую-щий Березовской больницей по фамилии Фи-алкин, второй — сын пожарника Померанца, фамилию третьего ие вспомнил.

Когда все, до последнего человека, были рас-стреляны, немцы (я это хорошо видел) стали посыпать трупы известью и слегка забрасы-вать их песком. Затем дали нам команду слезть с автомашины и засыпать яму. На вто-рой день, когда нас привезли снова, полны-ми и так же слегка присыпанными песком оказались еще две огромные могилы. По всему было видно, расстреливали здесь и ночью».

...Кладбище сотен беззащитных людей. Здесь лежат белорусы, украинцы, русские, поляки. Только за два дня было расстреляно более трех тысяч человек.            н. д. Сикорин.

ИЗ ДОКУМЕНТОВ ЧРЕЗВЫЧАЙНОЙ ГОСУДАРСТВЕННОЙ КОМИССИИ ПО ВЫЯВЛЕНИЮ И РАССЛЕДОВАНИЮ ПРЕСТУПЛЕНИЙ НЕМЕЦКО-ФАШИСТСКИХ ЗАХВАТЧИКОВ

Показания Новиса Романа Станиславовича, 1891 года рождения, жителя деревни Бронная Гора, 12 сентября 1944 г.

...До начала Отечественной войны я работал начальником железнодорожной стн. Бронная Гора. Во время оккупации немцами нашей территории я был пере-веден на должность стрелочника стн. Бронная Гора. Начальником станции был назначен немец по фамилии Хайль. В должности стрелочника я работал по день освобождения Красной Армией сти. Бронная Гора. В отношении доставки немца-ми советских граждан на стн. Бронная Гора, издевательств над привезенными гражданами и расстрелов их немцами мне известно следующее.

В июне 1942 г. на стн. Бронная Гора было доставлено 5 эшелонов советских граждан. Первый эшелон прибыл со стн. Картуз-Береза Брестской обл. в составе 16 двухосных вагонов и нескольких вагонов с охраной и боеприпасами. Во всех 16 вагонах находились советские граждане, по национальности евреи. В каждом вагоне помещалось около 200 чел., т. е. вагоны были крайне переполнены.

При доставке этих людей иа стн. Бронная Гора мне стало известно, что все эти граждане доставлены из гетто «б» мест. Картуз-Березы.

Второй эшелон в составе 46 вагонов (сборный) с советскими гражданами при-был со стн. Дрогичин, Янов и Городец. В этих 46 вагонах размещались граждане, в абсолютном большинстве евреи. Вагоны были сильно переполпепы, не менее 200 чел. находилось в каждом вагоне.

Третий эшелон в составе 40 вагонов с советскими гражданами прибыл со стн. Брест-Литовск. Все вагоны были исключительно переполнены. В этом эшелоне находились граждане, по национальности евреи.

Четвертый эшелон (сборный) прибыл со стн. Пинск и Кобрин, который со-стоял ¹ из 18 вагонов, заполненных советскими гражданами, по национальности евреями.

Пятый эшелон прибыл со стн. Брест-Литовск в составе 13 вагонов, которые бы-ли переполнены советскими гражданами. Мне стало известно, что все 13 вагонов (заполнены) гражданами из брестской тюрьмы, по национальности белорусами, поляками, евреями.

Вагоны прибывших эшелонов на стн. Бронная Гора с советскими гражданами были закрыты. Все 5 эшелонов были поданы на ветку, которая отходит от цент-ральной железнодорожной стн. Бронная Гора... на расстояние 250—300 м от цент-ральной дороги. Возле ветки, где заранее было подготовлено 6 больших ям, при-близительно каждая длиною от 25 до 30 м, шириною 10—12 м и глубиной 4 м, производилась выгрузка граждан из вагонов. При выгрузке выбрасывались из ва-гонов трупы граждан. Я полагаю, что мертвые в вагонах могли появиться только лишь от истощения и сильной давки в вагонах, тем более при малом доступе воз-духа.

При разгрузке вагонов всех граждан заставляли сбрасывать с себя верхнюю и нижнюю одежду, т. е. раздевались донага все, как мужчины, женщины, так и дети. После этого осматривались пальцы рук, и при наличии у кого перстенков, последние снимались. После такой тщательной проверки поодиночке голых отво-дили к ямам и по лестнице спускали в яму. В ямах клали лицом вниз (подряд) рядом друг к другу и при заполнении полностью ряда производили расстрел из автоматов. Вслед за этим помещали таким же путем второй, третий ряд, т. е. вплоть до заполнения ямы. Все издевательства и расстрелы граждан я лично ви-дел сам, слыхал их стоны, крики детей, женщин, мужчин. Мне представилась возможность все это видеть потому, что железнодорожные стрелки и будка, где я находился, были не дальше 250 м от ям, где производился расстрел.

В то же время, т. е. в июне 1942 г., немцами произведен расстрел около 800 чел. рабочих, которые работали при военных складах. Все 800 чел. были расстреляны и закопаны в яму на месте, возле складов и бараков. Бараки находятся в метрах 400 от стн. Бронная Гора, по направлению к шоссейной дороге Москва — Варшава.

В сентябре 1942 г. также прибыл эшелон с советскими гражданами. Этот эше-лон состоял [из] 25 вагонов [и] следовал со стн. Картуз-Береза. В начале октября 1942 г. прибыл еще 1 эшелон в составе 28 вагонов, в которых находились также граждане Советского Союза. Как первый, так и второй эшелоны были поданы на ответвление железной дороги, т. е. на то же место, где разгружались вагоны, при-бывшие в июне месяце... Все граждане были выгружены из вагонов, после чего их раздели и поодиночке заставляли ложиться в ямы, после чего расстреливали. Среди этих граждан также, как и среди ранее доставленных, были женщины, грудные дети, подростки, старики и трудоспособные мужчины. Все эти издева-тельства, а потом расстрелы сопровождались сильными криками и плачем детей, женщин, мужчин. Второй эшелон, который прибыл в начале октября, ... следовал со стн. Брест-Литовск. Мне также стало известно через местное население, что в сентябре немцами производился расстрел советских граждан возле дороги Моск-ва — Варшава, по направлению к дер. Смолярка, приблизительно метров 200 юж-нее шоссейной дороги. Какое количество расстреляно, мне неизвестно. Расстре-лянные граждане там же на месте и были закопаны. Доставлялись они из мест. Картуз-Береза.

В марте 1944 г. немцами было пригнано пешком около 100 чел. вольных граж-дан. Откуда они — неизвестно. Всех 100 чел. поместили в лагерь на стн. Бронная Гора и вели за ними строгий надзор. В начале мая 1944 г. эти люди производили раскопку ям возле ветки железной дороги, в которых помещались расстрелянные граждане, ранее доставленные эшелонами. При раскопке трупы на месте сжига-лись. Для сжигания трупов немцами было разобрано 48 военных бараков. Поми-мо этого, они ^{10 11} , видимо, также употребляли какую-то жидкость. Заключаю я это потому, что при наблюдении ночью был виден огонь синего цвета. Во время сжи-гания трупов по поселку Бронная Гора ощущался невыносимый запах от [сжи-гаемых] трупов. Это могут подтвердить все граждане поселка. Сжигание продол-жалось на протяжении 13—14 дней. Жгли беспрерывно, днем и ночью. Среди при-гнанных 100 чел., которые производили раскопки [ям с] трупами, мною были опознаны 2 человека: первый, по фамилии Рача [имя и отчество мне неизвестно], из дер. Сигневичи Березовского района Брестской обл. и второй — Михаляк Мар-цений [отчество не помню], [раньше] работал в лесничестве Оранчицы Пружан-ского района. После окончания работы по раскопке и сжиганию [трупов] из пар-тии 100 чел. пригнанных граждан я никого не видел. Полагаю, что они также расстреляны и сожжены. Всего на стн. Бронная Гора прибыло 186 вагонов с совет-скими гражданами, которые были расстреляны. Прибывающие эшелоны отправ-лялись обратно на место их отправления, т. е. откуда прибыли. При отправке эшелонов обратно в вагонах находилась одежда расстрелянных граждан. С на-чальником станции Хайлем я был не в плохих’ отношениях, и он со мной кое о чем делился при разговорах. Так, при разговоре он мне сказал, что всех приве-зено и расстреляно советских граждан более 48 тыс. Хайль мне также рассказал, что с места расстрела советских граждан (какого числа я не помню) в 1943 г. немцами было отправлено 2 большие пассажирские автомашины золотой монеты и золотых вещей.

О всех подробностях, которые мною указаны в настоящем протоколе опроса — в отношении издевательств немцами над [советскими] гражданами, грабеже их, расстрелах... мне известно потому, что я сам являлся очевидцем этого — это во-первых, и, во-вторых, [потому], что я хорошо понимаю немецкий разговор и сам могу хорошо разговаривать на немецком языке. Поэтому я прислушивался и по-нимал разговор, который происходил среди немцев. Нач [альник] железнодорож-ной стн. Бронная Гора Хайль выехал в 1943 г. в гор. Франкфурт-на-Майне. Из на-чальства, под командой которого производилась доставка людей эшелонами и расстрел граждан, я никого не знаю, так как по прибытии эшелона с людьми эше-лон охранялся немцами в форме СС и СД. При разгрузке эшелона и расстрелах к этому времени кто-то приезжал на легковых машинах к месту разгрузки. [Они были] одеты в военную немецкую форму и после расстрела опять на машинах уезжали.

Были случаи, что при ямах, в которых находились расстрелянные граждане, не было никакой охраны. Все вышеперечисленные мною факты издевательств и рас-стрела граждан может подтвердить Говин Иван В., который вместе со мной ра-ботал на железной дороге в должности стрелочника. Лично я и Говин строго пре-дупреждены начальником станции Хайлем об ответственности за разглашение тайны.

Записанное с моих слов правильно и мне прочитано.

Р. Новис. Член Брестской областной комиссии по учету ущерба и злодеяний, причиненных немецкими захватчиками, Тарасевич.

Показания Гейца Ивана Степановича, 1908 года рождения, жителя деревни Смолярка, 15 сентября 1944 г.

...В октябре 1942 г., не помню, какого числа, я со своей женой копал картофель недалеко от шоссейной дороги ... Москва — Варшава. Мы видели, как на машинах везли советских граждан. Все машины останавливались возле ям, которые рас-положены в метрах 100 от шоссейной дороги и в метрах 600 от нашего дома. Иду-щие машины с людьми были закрыты брезентом. На машинах был слышен крик и плач. Я и жена также слышали крик и плач детей, женщин, мужчин, когда их выгружали из машин и расстреливали возле ям. Выстрелы были одиночные и автоматические. Доставка людей на машинах и их расстрел продолжались на про-тяжении 3 дней. Какое количество расстреляно и откуда вывозились люди, мне неизвестно. Я также видел, когда по шоссе к этим же ямам свозили трупы па под-водах из мест. Березы. Свозка трупов происходила также в октябре 1942 г. Ямы копались за день до привоза людей. На копку ям вместе с другими гражданами нашей деревни выгонялась и моя жена, которая работала 1 день. На копку ям выгонял солтыс дер. Заречье, фамилии его не помню хорошо. Мне также извест-но о расстреле немцами в декабре 1942 г. семьи Позняка Петра С. в количестве 9 человек. Из них было трое малых ребят. Всех их зарыли в одну яму возле их дома. За что расстреляна семья, мне неизвестно. Сам Позняк и его семья прожи-вали невдалеке от меня в дер. Смолярка. В сентябре 1942 г. я также был угнан с другими гражданами нашей деревни и соседних деревень на копку ям на стн. Бронная Гора, где проработал 7 дней. На копке ям работало больше 600 крестьян, пригнанных из деревень. Все мы находились под охраной, работали с восхода солнца до захода. Ночевать нас угоняли в сарай метрах в 300 от места, где про-изводили копку ям. Когда нас пригнали первый день к ямам, я видел, [что] не-сколько ям уже было зарыто с трупами. При копке ям я ощущал трупный запах, ямы копались длиной 50 м, шириной от 4 до 5 м, глубиной 3—4 м. Всего было выкопано 7 ям. По окончании копки нас отпустили домой. При копке ям охра-няющие нас немцы говорили, что эти ямы копаются для ссыпки картофеля, на самом же деле во всех этих ямах закапывали людей.

Записанное мне прочитано, в чем и расписываюсь.

Гейц Ив. Член Брестской областной комиссии по учету ущерба и злодеяний, причиненных немецкими захватчиками, Тарасевич.

Преступления немецко-фашистских оккупантов в Белоруссии 1941'—1944. [2 изд.] Мн., 1965. С. 230—235.

Показания Левковича Андрея Ивановича, 1892 года рождения, жителя мест. Береза, 15 сентября 1944 г.

...Приблизительно в октябре 1942 г. ко мпе на квартиру забежали соседи и ска-зали, что пожар... Я сразу же собрался и побежал тушить горящий дом. Вскоро-сти подбежала полиция, и нас, человек 20 мужчин, взяли с пожара и... предло-жили всем пойти домой, взять лопатки и в 2 часа дпя всем явиться на шоссе в центр города Березы. В установленный срок я явился с лопаткой и нас, собрав-шихся человек 20 ... повели по шоссе к д. Смолярка... Не доходя до ям 250 мет-ров, где производился расстрел граждан, полицай нас отвел в сторону шоссе, мет-ров на 5, т. е. в откос... Через несколько минут стали подходить грузовые авто-машины, крытые брезентом, в машинах раздавался плач и крики женщин, детей и мужчин. Машины, не доехав до ям 50 метров, свернули в сторону с шоссе, где выгружали привезенных людей... Немцы в форме ССи СД заставляли привезен-ных людей раздеваться догола, раздевались все: женщины, дети, взрослые муж-чины, матери раздевали детей грудных, вся одежда сбрасывалась в кучи, а потом раздетых заставляли одежду бросать в машину. Загрузив одежду, машина отпра-вилась обратно, а раздетых людей по два-три человека направляли под оружием к ямам, где производился расстрел. Все это сопровождалось ... криком женщин, детей, мужчин, грудных детей матери к ямам несли на руках. Расстрел произво-дился поодиночке, куда производился расстрел, т. ѳ. в какую часть человека, я не видел. С каждой машины после расстрела оставляли по четыре человека, ко-торых заставляли слегка присыпать песком трупы, а потом расстреливали и этих. Машины поодиночке курсировали до самого вечера, такие же действия применя-лись и к остальным гражданам, доставленным на машинах, все это я видел соб-ственными глазами. Под вечер, т. е. на заходе солнца, пам было приказано зарыть ямы, когда мы подошли к ямам, то я видел, что люди, лежавшие в ямах, шевели-лись... Мы в этот вечер зарыли три ямы, зарывали слегка песком... На закопке ям я работал только один день... Я также видел, когда разгрузили машину и разде-ли выгрузившихся, то двое мужчин начали удирать, но их при побеге убили. Сре-ди расстрелянных были по национальности белорусы, евреи, русские, поляки. В ямах трупы лежали лицом вниз и вплотную...

Записано с моих слов правильно и мне прочитано.

А. Левкович. Член Брестской областной комиссии по учету ущерба и злодеяний, причиненных немецкими захватчиками, Тарасевич.

ЦГАОР СССР, ф. 7021, оп 83, д. 9, л. 144—145.

схватил автомат и с силой ударил девушку в плечо. Мария сжала зубы, слегка застонала, но не заплакала.

Глубокой ночью 15 октября арестованных загнали в дома гетто. Прошло немного вре-мени, и вдруг около 40 деревянных домиков, переполненных людьми, в одно мгновение яр-ко запылали. Видимо, гитлеровцы предвари-тельно облили их какой-то легковоспламеня-ющейся жидкостью. Страшная картина раз-вернулась перед моими глазами. Люди, спа-саясь от мучительной смерти, прыгали из окон, бросались то в одну, то в другую сто-рону. Но все выходы были заблокированы войсками, грузовыми и пожарными машина-ми. Женщины рвали на себе одежду, прижи-мали к груди детей, метались. Отовсюду нес-лись проклятья, слышны были крики детей: «Папочка, где ты, спаси меня!», «Бабушка, за что нас убивают?» Тех, кто вырывался к за-слону, гитлеровцы тут же расстреливали из автоматов и бросали в грузовики, а детей — обратно в огонь.

Когда пламя пожара полыхало по всему кварталу, пожирая все живое и мертвое, с по-лицейского двора выгнали остальных аресто-ванных. Здесь мне и удалось бежать. Когда нас выводили, я хорошо видел, как среди за-ключенных медленно и гордо шел бывший первый председатель колхоза «Советская Бе-лоруссия» Кравчук. С ним шла вся его семья, 9 человек. Мужественно шел на смерть Иван Гордейчик, работник горпо, врач райбольни-цы Леонтий Борушко и другие.

Вскоре пламя горящего гетто начало пере-брасываться на другие кварталы. Оно стало угрожать зданиям СД. Тогда на тушение по-жара были брошены пожарные машины и по тревоге поднято население города. Стоявшие вокруг горящего квартала сотни гитлеровцев и полицейских не тронулись с места. Пичман только цинично бросил Гердесу: «Хороша Помпея!»

На следующий день фашистская пропаган-да, чтобы скрыть следы кровавых преступле-ний, распустила слух о том, что якобы сами заключенные хотели сжечь город, нанести не-поправимый урон жителям Березы.

Мрачную известность в годы войны приоб-рела юго-западная окраина города, где рас-положен костел и монастырь. Во время фа-шистской оккупации здесь было место казни тысяч советских патриотов. Метод уничтоже-ния был тот же, что и на Бронной Горе и воз-ле Смолярки. Расстрелы производились днем и ночью, партиями и в одиночку. Но ужасные пытки и издевательства не смогли сломить духа советских людей, превратить их в по-слушных рабов.

Жительница Пружан Мария Киселева рас-сказала: «Как-то в ручье Кречет брала воду. В этот момент к монастырю привезли на рас-стрел семью. Мне все хорошо было видно и слышно. Совсем беспомощная старушка, по приказанию вандалов с трудом стаскивая о себя одежду и белье, вдруг протянула стояв-шему рядом полицаю веревочку или тряпич-ный ремешок и зло бросила: «На, возьми, па-ночек, это тебе скоро пригодится!». Разъярен-ный полицейский набросился на бабушку: сначала ударом приклада по голове сбил ее с ног, затем бил и топтал ее ногами, в конце раздался выстрел».

Сразу после освобождения Березовского рай-она на этом месте были обнаружены 24 мо-гилы разных размеров. В марте 1944 года гит-леровцы сжигали трупы в специальных печах. На месте кремации обнаружено большое ко-личество мелких костей. Установлено, что у стен монастыря расстреляно и замучено бо-лее 4500 советских граждан.

Чрезвычайная государственная комиссия установила также, что советских людей не только расстреливали, сжигали, вешали, но и заживо закапывали в землю, запрягали ста-риков и женщин в бороны, на которые сажа-ли детей, и заставляли тащить их по замини-рованным полям и дорогам. На территории Березовского района нет такого уголка, где бы не приложили свою кровавую руку гитле-ровские палачи. В бывшем Совинском сельсо-вете сожжены 13 человек, из них 5 детей и 4 женщины, в Лесковском сельсовете расстре-ляны 53 женщины, в Блуденском — 56 жен-щин и 46 детей, в Кабаковском зверски уни-чтожена семья в составе 7 человек, в том чис-ле трое маленьких детей, в бывшем Сощиц-ком сельсовете — 32 человека. Нельзя забыть рассказ жительницы деревни Лесковичи Бор-ковского сельсовета Стефаниды Белецкой: «Мой сын Коля как-то был схвачен в поле не-мецкой разведкой. Поймав его, фашисты пы-тались узнать, где партизаны, но получив от- вет: «ничего не знаю», начали зверски изде-ваться, сначала прикладами автоматов проби-ли голову, затем переломали кости ног и рук, свернули шею и после этого кололи штыками в грудь, и живот... В страшных муках скон-чался мой мальчик».

Наряду с массовым уничтожением советских людей гитлеровцы планировали использовать значительную часть населения на каторжных работах. Для угона советских людей в немец-кое рабство в Березе была организована «бир-жа труда». Насильно, под дулами автоматов, в Германию были угнаны 1358 молодых лю-дей.

Чрезвычайная государственная комиссия по выявлению и расследованию преступлений не-мецко-фашистских захватчиков установила конкретных виновников зверств и несчастий. Это заместитель начальника СД округа Герик, начальник жандармерии в Березе Гердес, на-чальник местного гарнизона СС Панир, шеф Березовского района Синкевич (сменивший впоследствии фамилию на «Шмидт»), комен-дант полиции Ольшевский, начальник район-ной полиции Мычко, начальник «биржи тру-да» Левкович.

Советская страна залечила раны, нанесен-ные войной. Но навсегда сохранятся в па-мяти понесенные жертвы. Никогда не забу-дется звериный оскал фашизма, имена винов-ников чудовищных преступлений! Прощения им не будет никогда!            н. д. Сикорин.

Не покорились

Иван Садовский, как и всякий житель села, привык подниматься с рассветом. А в то вос-кресное утро 1941 года он был на ногах рань-ше обычного — к дочери Марии ожидали сва-тов.

К середине дня празднество было в разга-ре. Гости вышли на лужайку, играла гар-мошка, пели частушки, танцевали. И вдруг со стороны Березы послышались раскаты грома. День был ясный, солнечный. Казалось, ничто не предвещало грозы. Однако многие хозяйки заторопились домой, чтобы закрыть печные задвижки, окна да двери.

Но не гром тогда прокатился над Березой — это разрывами бомб прогрохотала война. И уже на следующий день жители деревни Совино увидели наших командиров и красно-армейцев, вынужденных отходить под напо-ром немецких захватчиков.

Как-то не укладывалось в сознании Ивана Емельяновича, что начавшаяся после сентяб-ря тридцать девятого новая жизнь будет сно-ва растоптана сапогами оккупантов.

...В восемнадцать лет Садовский женился, к началу империалистической войны они с Фек-лой имели уже четверых детей. А земельный надел семьи из семи человек (с ними жила мать Ивана), составлял лишь полтора гекта-ра пахоты и сенокоса. Как говориться, не раз-гонишься. Вот и пришлось Ивану задумать-ся, как жить дальше. Клюнул на заморскую рекламу — уехал на заработки в Америку. Хватил там лиха по самое горло: работал с такими же, как сам, горемыками по двенад-цать — четырнадцать часов в сутки, а получал мало. Жил, где придется, ютился в трущобах, питался скудно.

Многим коренным американцам-рабочим было не легче. Это и объединяло пролетариев Америки и рабочих-эмигрантов, которые под руководством коммунистов вели борьбу за улучшение своего положения. Коммунистом здесь стал и Иван. За свои взгляды, за при-надлежность к коммунистической партии в 1919 году он был выслап в Россию и вернул-ся в родную деревню Совино, где вскоре ста-ли хозяйничать белополяки. Он установил тесные контакты с активными членами КПЗБ Иваном Ходаном, Степаном Трутько, Степаном Лущом, Николаем Кутником и другими, вме-сте с ними вел борьбу против национального и социального гнета.

— Я была тогда малой, но помню, как к нам приходили незнакомые люди, читали кни-ги, что-то обсуждали, спорили. Мне и брату Сергею родители тогда объяснили, что это приезжают дальние родственники. На черда-ке нашей хаты был оборудован тайник меж-ду двойным потолком. Там лежали эти книж-ки. В школе обучение шло только на поль-ском языке, но отец сам учил нас читать по-руски,— вспоминает Ольга Ивановна, дочь Садовского.

Иван Емельянович никогда не наказывал детей, много читал, не верил в бога и детям внушал, что никакого бога не существует, что им запугивают темных людей. Свои слова он подкреплял делами: во время религиозных праздников работал в поле, колол дрова.

В школе детям внушали, что Польша — бо-гатая и могущественная страна, что она рас-правится с большевиками. Иван Садовский рассказал им, что есть страна, где у власти стоит народ, где все дети учатся на родном языке и их не бьют линейками учителя. Эта страна — Советский Союз. «Прогоним панов,— не раз говорил он,-—и жизпь станет свобод-ной и счастливой».

Его слова сбылись в тридцать девятом. Но до этого Садовского дважды арестовывали, и он представал перед польским судом. Первый раз два года просидел в тюрьме в Слониме. После следующего ареста в камеру не попал, но целых два года ежедневно ходил в Пески, где должен был отмечаться в полиции. Про-цедура эта была не из приятных. К тому же добираться в Пески и возвращаться домой он мог только пешком. И тогда Садовский устро-ился на работу у коммерсанта, заготавливав-шего лес возле Песков. Это дало ему возмож-ность находиться среди людей, вести среди них работу.

Так продолжалось до прихода Красной Ар-мии. А когда в Березовском районе начали создаваться органы Советской власти, Иван Емельянович стал первым председателем ис-полкома Совинского сельского Совета. В эту работу он вкладывал всю душу, искренно ра-довался каждому успеху, а еще его радовал сын Сережа, который стал комсомольцем. И вот все перевернула война. Фронт откатил-ся далеко на восток. На оккупированной тер-ритории фашисты стали насаждать «новый по-рядок».

Тщательно взвесив создавшееся положение, Садовский с сыном Сергееем устроился, как и прежде, на лесозагатовки в Песковское лес-ничество. Немцы и полицаи с меньшим подо-зрением относились к тем, кто согласился на них работать. Но самым главным было то, что здесь Садовским было легче поддерживать связь с действовавшими в районе партизана-ми. Сергей стал связным, а местом встречи с партизанами был лесной хутор Максима Ку-риловича. Посещения этого хутора Сергей маскировал дружбой с дочерью Максима Олей. А спустя некоторое время эта дружба пере-росла в настоящую любовь.

Тем временем партизаны сожгли полицей-ский участок в деревне Новое, усилили дивер-сии на железной дороге, выводили из строя телефонные линии, взрывали мосты. Фашис-ты в ответ на это ужесточали репрессии, уго-няли молодежь в Германию, расправлялись с теми, кто вызывал малейшее подозрение.

В ночь на 10 апреля 1943 года каратели за связь с партизанами арестовали семью Садов-ских. Им связали руки, посадили на подводы и повезли в Березу. В пути, когда пьяные по-лицаи отвлеклись, Сергей Садовский спрыгнул с подводы и побежал в сторону леса. Каза-лось, он был близок к спасению. Но полицаи заметили беглеца, и отважный комсомолец рухнул на землю, сраженный вражескими пу-лями. Односельчане похоронили его на клад-бище возле деревни Стригинь.

В ту трагическую для семьи Садовских ночь были арестованы и другие односельчане. Пос-ле трехдневных пыток и издевательств аре-стованных вывели на улицу. Детей и стариков согнали в одну сторону, а молодых парней и девчат — в другую. Так разлучили с родите-лями и Ольгу Садовскую. Ивана Емельянови-ча и Феклу Павловну в числе других мирных жителей каратели расстреляли возле мона-стыря, а Оля попала в фашистскую неволю, в Германию, где познала голод, холод и изде-вательства. 4 мая 1945 года Красная Армия принесла освобождение, а в октябре Садов-ская вернулась в родную деревню...

Иван Емельянович Садовский и его сын Сер-гей не совершили громких подвигов. Ио они не покорились врагу, вступили с ним в борь-бу и в меру своих сил и возможностей внес-ли свой вклад в общую победу. С. Рогов.

Через все испытания

Хутор Тихона Ивановича Литвинчука рас-полагался рядом с железнодорожным полот-ном и примыкал к заросшему кустарником урочищу Лозы. По другую сторону железной дороги рос молодой ольшаник (урочище Ви-лы). В километре от хутора находилась стан-ция Береза-Картузская. Словом, хутор, как хутор, ничего особенного. Но в годы войны его месторасположение оказалось удобным для совершения диверсий на железной дороге (здесь группа партизан под командованием С; П. Рутича в январе 1943 года пустила под откос эшелон с фашистскими вояками). Уча-сток пути в этом месте усиленно охранялся. Не раз немцы и полицаи заходили на усадь-бу Литвинчука, угрожая хозяину:

— Не забывай, что был «сельсоветчиком», да и Польшу тебе припомним (в годы господ-ства буржуазной Польши Тихон Иванович был на стороне тех, кто боролся за освобо-ждение народа Западной Белоруссии).

После своего краха под Сталинградом гит-леровцы еще больше озверели и вымещали свою злобу на мирном населении. Литвинчук чувствовал, что фашисты не оставят и его в покое, что надо уходить в лес, к партизанам, с которыми он уже давно поддерживал связь. Но не мог оставить семью: трое малолетних детей, больная жена, престарелая мать. Уйти самому — значит, оставить их на расправу. Ведь именно так были расстреляны трое де-тей и жена Николая Антоновича Якушина из деревни Леошки.

Однако происшедший вскоре случай подска-зал Литвинчуку, что для него иного выхода, чем уйти в партизаны, не остается. Еще в первые дни войны Тихон Иванович надежно припрятал найденный им ручной пулемёт Дегтярева и 60 патронов к нему. Позже он передал оружие в партизанский отряд имени Димитрова. С тех пор прошло много времени, но однажды на хуторе снова появились нем-цы и их прислужники и стали требовать у Литвинчука пулемет. Откуда к ним просочи-лись такие сведения, Тихон Иванович так и не узнал. Полицаи перевернули в доме все вверх дном, обшарили хозяйственные построй-ки, осмотрели колодец и окрестности. Ничего не обнаружили, но пригрозили:

— Если пулемет не будет сдан в коменда-туру, не миновать тебе веревки.

После этого все взрослые члены семьи Лит-винчука поняли, что дальше на месте оста-ваться нельзя, и стали готовиться к уходу в лес. Но этому помешал трагический случай. Жена Литвинчука Елизавета Артемовна, воз-вращаясь со станции домой, стала свидетель-ницей того, как немцы настигали бежавших с поезда советских военнопленных и тут же их расстреливали. При виде такой расправы, она потеряла сознание, долго пролежала на сырой земле, а когда очнулась, то с трудом добралась домой, слегла и больше не подня-лась.

После похорон жены —новый удар. Немцы приказали Литвинчуку разобрать дом и все надворные постройки. Тихон Иванович с ма-терью и детьми переселились в брошенную хатенку в деревне Самойловичи. Но и ^- здесь он не забыл об угрозе полицаев. В Самойло-вичах он договорился еще с четырьмя семья-ми об уходе в партизаны. Стали только ждать, когда Ясельда войдет в берега, чтобы можно было перейти ее вброд. Весной сорок третьего река разлилась от деревни до леса.

Но события развивались не так, как было задумано. Староста деревни Станислав Тимо-шин сообщил Литвинчуку, что об их сборах кто-то донес в комендатуру, и в ночь на пер-вый день пасхи враги произведут аресты. Надо было опередить фашистов. Все, кто го-товился идти в партизаны, в полной готовно-сти ждали наступления темноты. Каждого бес-покоил вопрос: не опередят ли немцы?

И вот под покровом ночи к броду на Ясель-де потянулась вереница людей. Взрослые нес-ли на руках малых детей, пожитки. Дети по-старше шли рядом.

Когда каратели нагрянули в деревню, они застали пустые дома и бросились в погоню. Однако, сунувшись в болото, враги дальше идти не смогли. А тут еще начался морося-щий дождь. Он был на руку беглецам, но и затруднял поиски брода на еще не вошедшей в берега Ясельде. Немцы начали пускать ра-кеты. Людям приходилось падать прямо в во-ду. Особенно трудно доставалось тем, у кого на руках были малыши. Все очень боялись, как бы они не начали кричать и плакать. Но дети, словно понимая все происходящее, не издали ни звука.

К рассвету насквозь промокшие, дрожащие от холода люди выбрались из болота и вы-шли к Боровиковскому хутору, где сразу же свалились от усталости. Долго отдыхать было опасно — в любое время могли нагрянуть фа-шисты. Отжали мокрую одежду и двинулись дальше к лесу, где их встретили партизаны из отряда им. Г. Димитрова. Здесь возле ко-стра обсохли, отогрелись. Бабушка Агафья Литвинчук, прихватившая с собой несколько крашеных пасхальных яиц, разрезала их на дольки и раздала всем пришедшим в лес, их было 22 человека. Таким был первый завтрак у партизанского костра 23 апреля 1943 года.

Тихону Ивановичу Литвинчуку, Николаю Степановичу Карпешу и Степану Петровичу Шуляку командование отряда дало задание собирать сведения о немцах. Наблюдая за уча-стком железной дороги от моста до станции Береза-Картузская, разведчики вели учет пе-редвижения поездов, перевозимых ими грузов, техники, живой силы. Кроме личного наблю-дения, они устанавливали контакты с желез-нодорожниками, другими местными жителя-ми. Важные сведения Литвинчук и его това-рищи получали от Марии Степановны Раху-бы (по мужу Делендик), которая работала в немецкой столовой возле железнодорожного моста, а также от Семена Соловья — рабочего топливного склада на станцци. Когда нависла угроза разоблачения, Мария с отцом, матерью и братом Петром тоже пришла в партизанский отряд.

Постоянным заданием группы был сбор оружия у местных жителей. Несмотря на угрозу расстрела, многие из них хранили его в надежных тайниках и не сдавали немцам. Так, винтовку и двести патронов передал Литвинчуку Павел Куль из деревни Леошки, несколько винтовок в разобранном виде хра-нила на хуторе Мария Мшар. А житель де-ревни Круглое Александр Тимошик сумел со-брать целый арсенал — 7 винтовок, 2 пистоле-та, 4 гранаты, 3 ящика патронов, много от-дельных деталей винтовок. Все это очень при-годилось народным мстителям.

Конечно, вся эта работа постоянно была связана с риском. В любой момент можно бы-ло напороться на засаду, да и обычная встре-ча с полицаями или немцами не сулила ни-чего хорошего.

— Во время выполнения очередного зада-ния нам со Степаном Шуляком нужно было пройти через деревню Морможево,— вспоми-нает Литвинчук.— Неожиданно наткнулись на немцев. Их было человек пятнадцать. Часть фашистов бросилась за нами, другие стали от-резать отход к лесу. А наше спасение было только там. Хорошо, что лес находился в мет-рах двухстах пятидесяти. Я достиг его пер-вым, и, когда почувствовал, что погони нет, огляделся. Степана нигде не было. Решил, что его уже нет в живых. Какова же была моя радость, когда часа через два встретил его в лесу. Оказывается, в кустарнике Степан зацепился за корягу и упал, враги его не за-метили и пробежали мимо. А Шуляк затаился в кустах, переждал, когда фашисты возвра-тятся, и направился в лес.

После освобождения района Т. И. Литвин-чук влился в ряды Красной Армии, дошел с боями до Одера, где 1 марта 1945 года был тя-жело ранен. В сентябре был демобилизован как инвалид II группы. Вернувшись в родные края, Тихон Иванович стал организатором и первым председателем колхоза «Комсомолец» в Самойловичах.                    д. Губарь.

Помню всё

Великая Отечественная война застала ме-ня в военном училище в городе Ленина за месяц до его окончания. После выпуска меня направили в Арзамас командиром взвода кур-сантов в пулеметно-минометном училище. При подходе немцев к Москве был послан с кур-сантами командиром роты под Серпухов в 942-й полк. 12 ноября 1942 года отозван ЦК Белоруссии в Москву, где прошел спецподго-товку к диверсионным действиям в тылу вра-га. От станции Сходня (под Москвой) мы вы-шли к линии фронта в количестве шестнад-цати человек. Это было 20 ноября 1942 года. Линию фронта переходили в районе шоссе Невель — Витебск в сопровождении фронтовой разведки по озеру около деревни Капустино. С нами также шла группа В. Р. Силича. За-дача у нас была общая — проведение дивер-сионной работы в Березовском и Кобринском районах. Наша группа имела кодовое назва-ние «Дуб». Командиром был назначен Н. Ф.

Новик, коммунист, до войны работавший пред-седателем сельсовета в Хойникском районе. Комиссаром был: Т. И. Савченко из Ветки. Ме-ня назначили заместителем командира группы и командиром разведки. Вот дорогие моему сердцу имена моих товарищей: Анна Аширко-Гаптварг, Л. М. Каган, И. М. Кендысь, Яков ва, Н. С. Бесивко, Н. С. Войтешеня, Л. Н, Левкович, М. Сувалов, И. К. Сурначев, Н. А, Чекан, Мария Шевченко.

Наш путь лежал через Витебскую, Минскую, Виленскую, Молодечненскую, Барановичскую, Брестскую области. Шли пешком и на лоша-дях, в Гутинские леса прибыли 16 января 1943 года, пробиваясь местами с боями, обхо-дя засады. В соженной деревне Окулиново Барановичской области около церкви увидели трупы мирных жителей, расстрелянных вме-сте с малыми детьми. Из груды тел были из-влечены чудом уцелевшие житель деревни по фамилии Рубец и его дочь. В Булинских ле-сах, где базировался партизанский отряд «Со-ветская Белоруссия», немного отдохнули и утром двинулись в путь. И вот перед нами сожженная деревня Чижики, стоят только трубы и печи. 10 часов утра, мороз. Вдруг пу-леметные очереди прошивают переднюю под-воду с проводниками. Засада. Бой длился больше часа. В неравной схватке мы потеря-ли 9 человек убитыми, а противник 42 чело-века. В этом бою погибли Силич и 6 бойцов из его группы. Оставшиеся в живых присое-динились к нашей группе. Похоронили мы товарищей на опушке леса около сгоревшего танка. Зима для нас была очень тяжелой — жили в чумах, без землянок. Были потрясены гибелью товарищей. Вскоре установили связь с комсомольцами-патриотами деревни Пляхов-щина. Начали проводить самостоятельную боевую работу, разведку, диверсии. Первый вражеский эшелоп мы взорвали вместе с Ива-ном Кендысем около станции Тевли. Эшелоп был с военным имуществом. Нашей диверси-онной группе удалось взорвать 6 эшелонов на железной дороге Блудень — Ивацевичи, Сло-пим — Волковыск, Кобрин — Дрогичин. Вели большую работу по установлению связи с польским населением в населенных пунктах Гайповка, Шерешево и Бяла-Подляска. В ре-зультате был подготовлен массовый побег во-еннопленных из лагеря в Бяла-Подляске, часть из которых влилась в наш отряд. Раз-мещались мы на Темном Груду в Гутинских лесах. Здесь на безымянной высотке был наш госпиталь. На прилегающей территории были сделаны подземные укрытия, где прятались партизанские семьи, мирное население.

В июне 1943 наша группа отправилась на железную дорогу между станциями Береза-Картузская и Бронная Гора. Было выведе-но из строя 2500 метров железной дороги, раз-рушено 420 рельсов. Вскоре на шоссе Ружа-ны — Пружаны удалось заминировать кабель связи с фронтом. 8 автомашин с немцами вы-ехали на ремонт линии связи. Мы их встре-тили огнем из пулеметов и автоматов. Но враги быстро оправились от замешательства и организовали упорное сопротивление. К ним прибыло подкрепление, и нам пришлось от-ступить...

При разведке в ночь на 16 июля 1943 года в деревне Сошица в неравном бою погиб Ни-колай Фомич Новик и комсомолец Иван Ми-хайлович Кендысь. Похоронили мы своих то-варищей в саду в деревне Сошица.

19 июля 1943 года наша труппа вошла в со-став бригады имени П. К. Пономаренко, где численно выросла до 67 человек и была оформ-лена как отряд имени Н. Ф. Гастелло. До июля 1944 года партизанский отряд пустил под откос 42 эшелона. Отряд с честью выпол-нял задания Родины. Разметало время быв-ших гастелловцев, но никакие годы не сотрут в памяти совместный поход из Москвы в глу-бокий тыл врага, лица боевых друзей, их под-виги, беззаветную преданность Родине.

Врагу служить не пошли

Их было сто пятьдесят крепких, здоровых мужчин, насильно, под угрозой расстрела, мо-билизованных немцами в начале 1943 года в так называемую «Белорусскую краевую обо-рону». Это формирование фашисты намерева-лись использовать в борьбе с партизанами. Из Березовского района группу переправили в Кобрин, где она стала именоваться 104-м ба-тальоном кобринской полиции. В этом баталь-оне в числе других оказались Петр Шилинчук из деревни Марьяново и Степан Омельчук из Ревятичей. Обоим исполнилось тогда по двад-цать лет.

— В Кобрине нас передали в распоряжение украинских    националистов,—вспоминает

П. А. Шилинчук.— Но пробыли мы здесь не-долго — батальон переправили в Дрогичин. Именно в это время с группой установили связь партизаны березовской зоны. Павел Си-рисько из деревни Нивы, Петр Веремей и Яков Богуш из деревни Песчанка повели сре-ди нас агитационную работу. Фашистам мы служить и так не хотели, но очень волнова-лись за семьи: узнают — уничтожат их. Тем временем нашу группу в сто человек перебро-сили в Столип, а оттуда — в город Высоцк па Ровенщине. Однако мысли об уходе к парти-занам по-прежнему не покидали нас. И вот мы назначили день, а точнее ночь, когда ре-шили расправиться с предателями и уйти в лес. Но этот план был нарушен: нака-нуне в город па машинах и бронетранспор-терах прибыли немцы. Опасения, что фашис-там стало известно о нашем замысле, к сча-стью, не подтвердились. А на следующий день поступило распоряжение о новой переброске группы в Столин. На этот раз мы решили мо-мента не упускать и в пути, по условному сигналу, быстро расправились с так на-зываемыми «комендантами» — Юшкевичем, Улитко и особенно ненавистным нам Приступ-чиком. Трупы их оттащили в болото, а кре-стьян, которые нас везли на повозках, отпу-стили. Группа наша была вооружена русски-ми винтовками и четырьмя пулеметами, к это-му добавилось оружие немцев и «комендан-тов». Переправившись через реку Стырь, взя-ли направление на Пинск, чтобы оттуда идти в Споровские болота. Однако плап пришлось изменить: нас встретили украинские партиза-ны, с которыми мы прибыли в прославленное соединение А. Ф. Федорова (о его боевых де-лах мы были немало наслышаны). В штабе соединения нас хотели распределить по де-сять человек в различные отряды. Но мы на-стоятельно просили не расформировывать нашу группу, а оставить нас всех вместе. Прежде чем окончательно решился этот во-прос, половина группы уже побывала на бое-вом задании — разгромила врага в бывшем помещичьем имении, завладела трофеями. После этого группа была переименована в партизанский отряд имени В. И. Чапаева и мы приняли партизанскую присягу.

Наиболее крупными операциями, в которых принимал участие Шилинчук, были бой по разгрому немецкого гарнизона в деревне Мо-рочно, продолжавшийся трое суток бой в ме-стечке Городня на Черниговщине (здесь по-гиб командир взвода Антонович из деревни Сошица), уничтожение вражеских эшелонов на железнодорожной станции Рафаловка.

В память о том боевом времени Петр Ши-линчук хранит пожелтевший от времени ли-сток бумаги — справку-характеристику, под-писанную командиром отряда, старшим лей-тенантом Новиковым, комиссаром Левицким и начальником штаба Князевым. В ней гово-рится: «Выдана настоящая тов. Шилинчуку Петру Антоновичу в том, что он действитель-но находился в партизанском отряде имени Чапаева с 26.11.1943 по 19.5.1944 года в долж-ности рядового бойца. За период действия в отряде тов. Шилинчук П. А. проявил себя как мужественный народный мститель. Участво-вал в боях с немецкими захватчиками и укра-инскими националистами восемь раз».

Степан Омельчук был разведчиком в пар-тизанах. За спасение в бою раненого коман-дира взвода (сам Омельчук тогда тоже полу-чил ранение в обе ноги) Степап Васильевич был представлен к ордену Красной Звезды. Эта награда нашла его только в 1950 году...

После соединения партизан с частями Крас-ной Армии пути земляков разошлись: Шилин-чук был направлен на охрану восстанавлива-емой Ковельской железной дороги, а Омельчу-ка в августе 1944 года призвали в действую-щую армию. В составе 45-го артиллерийского полка освобождал столицу Польши, был на-гражден медалью «За освобождение Варшавы». Дошел до Берлина. Будучи связистом в баталь-оне 1956-го истребительного противотанкового полка заменил выбывшего из строя разведчика, чем способствовал отражению атаки врага. Был награжден медалью «За отвагу», а за по-следние бои —медалью «За взятие Берлина».

После окончания войны вернулись земляки в родные края. Вступили в колхоз. Шилин-чук стал скотником, Омельчук — строителем. Петру Антоновичу Шилинчуку присвоено зва-ние заслуженного колхозника. Руками Сте-пана Васильевича Омельчука построены мно-гие дома колхоза «Заветы Ленина».

Е. В. Селеня.

Партизан Ференц Молдовани

Весна 1943 года. Непролазная грязь на до-рогах среди болот не позволяла противнику вести борьбу с партизанами широким фрон-том. Оккупанты, накапливая силы, готовились с улучшением дорог к новым карательным экспедициям.

Народные мстители вели усиленную раз-ведку.

В начале апреля отделению разведки Н. П. Василевского партизанского отряда имени Чкалова было поручено добыть «языка». Связ-ные сообщили, что в деревню Винив из Сиг-невичского гарнизона по утрам приходят 2—3 гитлеровца, наберут яиц, молока и тут же уходят. Разведчики решили сделать засаду. Но в эти дни гитлеровцы не появлялись, и, безрезультатно пробыв в засаде трое суток, партизаны вынуждены были покинуть дерев-ню.

— Разведка сообщила, что ночью по шоссе Москва — Брест пройдет небольшая колонна. Попытаемся там взять «языка»,— поставил за-дачу Н. П. Василевский.

Засаду устроили между деревнями Горек и Лука. Место для нападения оказалось удоб-

ным: с одной стороны шоссе — лес, с другой — болото. Около трех часов ночи послышался нарастающий гул. Колонна приближалась. Приготовили противотанковые гранаты. Вско-ре первый грузовик подорвался на заложен-ной мине. Ооъятый пламенем, он перегородил шоссе. Схватка была короткой — автомашины, подорванные гранатами, остановились. Гит-леровцы, отстреливаясь, бросились в сторону болота, выбраться из которого было невоз-можно.

Начался сбор трофеев. Вдруг из-за кустов навстречу командиру разведчиков вышел че-ловек в немецкой форме. Подняв винтовку над головой, он кричал на польском языке: «Не стреляйте! Сдаюсь!» Приблизившись, сообщил, что он не немец, а венгр, насильственно мо-билизован в гитлеровскую армию и давно уже ищет удобного случая, чтобы перейти к пар-тизанам. Венгр утверждал, что никогда не стрелял в советских людей, не сделал ни од-ного выстрела и в этом бою, что его отец — активный борец Сопротивления. Партизаны тут же осмотрели винтовку Ференца Молдо-вани, так звали сдавшегося. Действительно, из нее не стреляли, в канале ствола сохрани-лась смазка. Командир отделения приказал доставить «языка» в партизанский лагерь.

В штабе Ференц Молдовани рассказал о се-бе, о своей семье, и все, что знал о располо-жении гитлеровских гарнизонов. Настойчиво просил зачислить его в партизанский отряд...

Молдовани зачислили в отделение Василев-ского вторым номером пулеметного расчета Владимира Сушко. Начались партизанские будни. Длительные и тяжелые переходы, за-сады под дождем, а иногда прямо в воде. Жа-лоб от нового партизана не было. Ференц все-гда с большой охотой выполнял задания, бы-стро осваивал русский язык, привыкал к пар-тизанской жизни. В боях, как правило, рядом с ним находился комиссар, который внима-тельно следил за его поведением. И всякий раз оставался доволен смекалкой и выдержкой Молдовани.

Особенно запомнился такой случай. В ме-стечке Мотоль Ивановского района останови-лось подразделение немецкой дивизии, на-правлявшееся на фронт. Партизаны разра-ботали план: заманить фашистов на минное поле и уничтожить.

На рассвете подошли к немецкому гарни-зону и открыли огонь. Как только гитлеров-цы вступили в бой, народные мстители нача-ли отходить вдоль заминированного поля. Немцы «клюнули» на ловушку и бросили вслед танки, пехоту. Попав на минное поле, танки стали подрываться один за другим. Но гитлеровцы лезли напролом. Они приблизи-лись к месту расположения расчета Сушко и Молдовани. Сушко уже хотел стрелять, но Молдовани посоветовал: «Подпустим побли-же, чтобы бить наверняка. Надо экономить патроны». И когда немцы были совсем уже близко, пулемет Сушко вступил в бой. Одно-временно заработали и другие партизанские пулеметы. Не выдержав шквального огня, фа-шисты повернули назад, оставляя убитых и раненых. После боя Владимир Сушко от ду-ши поблагодарил Молдовани за выдержку и помощь в бою.

На следующий день Ференц зашел к комис-сару Г. А. Дудко.

— Готов выполнить любое поручение, но прошу доверить мне пулемет,— И тут же до-бавил.— Не в моем характере в бою только патроны подавать.

— Этот вопрос решим несколько позднее, а сейчас думаем поручить вам очень ответствен-ное и важное дело,— комиссар внимательно посмотрел в загоревшиеся глаза Молдовани.— В охране Песковского спиртзавода служит много твоих земляков. Связные передали, что среди них есть желающие перейти к нам. Счи-таем, что помочь им лучше тебя никто не су-меет.

Ференц вместе с командиром взвода развед-ки Иваном Васильевичем Шульгой отправился выполнять задание. Когда прибыли на место, выяснилось, что группа мадьяр, сочувствую-щих партизанам, переведена в Ивацевичи.

В ту же ночь партизаны, отмахав более 30 километров по лесным тропам и болотам, бы-ли в Ивацевичах. На переговоры вышли 12 венгров, среди них оказался и близкий зем-ляк Ференца, которого он хорошо знал еще с детства. Разговор на родном языке продол-жался довольно долго. Ференц что-то говорил, горячо доказывал, часто указывая то в сторо-ну Шульги, то на своего земляка. Наконец на лицах мадьяр засияли улыбки, Ференц пожал каждому руку.

— Беспокоятся о семьях,—объяснил дли-тельность переговоров Молдовани и добавил:— Гитлеровцы не простят нам перехода к пар-тизанам. Все зло они сорвут на наших семьях. Но ничего, всех им не уничтожить...

Задание было выполнено — в отряд пришло пополнение: 12 венгров, готовых драться с фашистской нечистью до последнего конца. В этот день сбылась и мечта Ференца — за ним закрепили пулемет.

Вскоре пулеметчик Молдовани участвовал в засаде недалеко от Бронной Горы. Из Бе-резы ожидалась колонна автомашин с продо-вольствием. 18 часов ожидали колонну. На-конец послышался гул тяжело нагруженных машин, двигавшихся на большой скорости. Дружные залпы из партизанской засады сра-зу же парализовали колонну. Головная ма-шина при резком торможении перевернулась, а остальные начали врезаться одна в другую. Однако после первого замешательства гитле-ровцы быстро пришли в себя и открыли плот-ный огонь из пулеметов и автоматов. Силы оказались слишком неравными, нужно было от-ходить. Отстреливаясь, партизаны отошли в глубь леса и сразу же обнаружили, что нет Ференца Молдовани. Возвратились к шоссе. Оттуда слышались длинные пулеметные оче-реди противника и ответные короткие Молдо-ваии. Он не отошел вместе со всеми, а, выж-дав удобный момент, открыл по гитлеровцам, преследовавшим партизан, губительный огонь с фланга. Вскоре возвратившиеся партизаны ударили с другого фланга. Гитлеровцы тако-го маневра не ожидали и стали удирать по шоссе. Партизаны сняли с машин два пуле-мета, сожгли грузовики и без потерь верну-лись в лагерь.

После этого случая все партизаны проник-лись к Ференцу не только полным доверием, но и любовью. Командование перед строем объявило ему благодарность.

Ференц Молдовани принимал участие еще во многих боях с ненавистным врагом, бес-страшие и смекалка партизана особенно про-явилась в период рельсовой войны. — Я знаю, что, сражаясь за вашу Родину,— говорил он,— я освобождаю от фашизма и род-ную Венгрию, свой венгерский народ.

...Окончилась война. Но радость встречи с родиной была омрачена для Ференца Молдо-вани тяжким горем: фашисты, узнав о его переходе к партизанам, расстреляли отца, мать, жену. Односельчане спасли малолетних сыновей.

Венгрия поднималась из руин. Ференц ра-ботал на самой крупной стройке страны — Печской ГРЭС, воспитывал сыновей. Позже встретил подругу юности Илону, образовалась новая семья. После завершения строительства электростанции остался работать на ней ин-женером. Выросли сыновья. Старший, тоже Ференц, после окончания военного училища и учебы в военной академии кадровый офи-цер Венгерской народной армии. Второй сын Газа — геологоразведчик.

Часто рассказывал Молдовани своей семье о подвигах белорусских партизан, боевых то-варищах. Особенно тепло вспоминал о парти-занском комиссаре Дудко. В 1960 году он на-писал письмо в Березовский райком партии и попросил передать его своему бывшему ко-миссару. Молдовани писал тогда: «...Я не за-буду тех дней, когда Вы, как отец, воспиты-вали меня, указали путь в партию... Жду мо-мента, когда смогу лично поблагодарить Вас и боевых товарищей за ту помощь, которую я постоянно чувствовал в дни нашей совместной партизанской жизни...»

Ференц Молдовани трижды побывал в Бере-зе. Как родного брата встречали его боевые друзья. С большим волнением посетили они места минувших боев, стоянку партизанского лагеря на Споровских болотах. Теплоту и ис-кренность чувствовали ветераны в беседах и встречах с рабочими Березовской ГРЭС, жи-телями деревни Пески. Белорусская земля бережно хранит память о своих героях.

И. Д. Сикорин.

АКТ КОМАНДИРА ПАРТИЗАНСКОГО ОТРЯДА ИМ. С. М. КИРОВА БРЕСТСКОЙ ОБЛАСТИ А. И. КОЛУПАЕВА О ПОДРЫВЕ ВРАЖЕСКОГО ЭШЕЛОНА НА ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНОМ ПЕРЕГОНЕ БЕРЕЗА-КАРТУЗСКАЯ — ИВАЦЕВИЧИ

28 мая 1943 г.

Диверсионной группой отряда им. Кирова под командой лейтенанта Телепня-к[а] в составе бойцов: Демина, Жуковского, Кузнецова, Чайкина, Янина, Орлова, Фридмана 27 мая 1943 г. в 2 часа на ж. д. Брест — Москва, на перегоне Береза-Картузская — Ивацевичи, в 3 км от Березы-Картузской, подорван поезд врага, шедший с запада на восток с крытыми вагонами. В результате взрыва поврежден

тендер паровоза, слетело под откос 13 платформ ¹²  с автомашинами. Вагоны и ав-томашины разбиты. Движение поездов на этой линии задержано на 12 час. Осо-бо отличились в этой операции тт. Телепняк и Кузнецов.

Командир отряда им. Кирова А. Колупаев.

Командир диверсионной группы Телепняк.

Всенародное партизанское движение в Белоруссии в годы великой Отечественной вой-ны (июнь 1941 —июль 1944). Т. 2. Кн. 1. Мн., 1973. С. 393—394.

ИЗ ОБРАЩЕНИЯ МЕЖРАЙОННОГО АНТИФАШИСТСКОГО «КОМИТЕТА БОРЬБЫ С НЕМЕЦКИМИ ОККУПАНТАМИ» БРЕСТСКОЙ ОБЛАСТИ

ОБ УСИЛЕНИИ БОРЬБЫ С ОТСТУПАЮЩИМИ ЧАСТЯМИ ГИТЛЕРОВЦЕВ

И СПАСЕНИИ МИРНОГО НАСЕЛЕНИЯ

г. Брест                                                         Октябрь 1943 г.

...Антифашистский комитет, основываясь на обращении правительства и ЦК КП (б) Б к белорусскому народу, считает своим долгом предупредить подпольную организацию о нависшей опасности в связи с отступлением немецкой армии и поставить перед ней целый ряд задач, вытекающих из этой обстановки.

1. Расширить ряды подпольной антифашистской организации путем втягива-ния в борьбу с немецкими оккупантами лучших людей, преданных патриотов Родины, в первую очередь молодежь, как скрытый резерв для партизанского дви-жения.

2. Перед нашей организацией стоит большая историческая задача всеми сила-ми и средствами сохранять мирное население от истребления и угона в немецкое рабство. Помогать народу вооружаться, призывать население прятать имущество в заранее приготовленные места, при появлении немцев уходить в леса и угонять с собой скот. Места скопления спасающегося населения обеспечить при помощи партизан вооруженной охраной.

Антифашистский комитет предлагает членам организации немедленно при-ступить к подготовке мест для сбора спасающегося населения и его имущества, к организации обороны этих мест. Комитет требует от райкомов немедленно орга-низовать круглосуточные посты по дорогам, ведущим ко всем населенным пунк-там данного района. Задачей этих постов является своевременное предупрежде-ние населения и партизан о продвижении немцев, о засадах и т. п. Личный сос-тав этих караулов должен действовать по военным уставам.

3. Нужно принять все меры, чтобы полностью сорвать планы немецких хле-бопоставок. Одновременно наша организация должна развернуть работу по за-готовке хлеба, мяса и других продуктов для партизанских отрядов. Ежедневно нужно разъяснять населению, что крестьяне, которые помогают хлебом и одеж-дой партизанам, выполняют этим самым свой долг перед Родиной.

4. Организация наша должна мобилизовать весь народ на борьбу с немецки-ми захватчиками, усилить удары по тылам гитлеровской армии. Бить всюду ко-лонны противника, рвать пути, устраивать пробки, завалы на дорогах, минные поля, разбирать участками шоссе, искать повсюду и уничтожать базы горючего, чтобы противник не мог использовать автотранспорт, чтобы его техника осталась на территории Белоруссии. Все техническое имущество — моторы и части от ма-шин и тракторов, телефонные аппараты, провода, шины, колеса — прятать.

5. Немцы, отступая, оставляют банды поджигателей. Задачей нашей организа-ции, как и всего партизанского движения, является —не допускать разрушения и сжигания городов и сел. Немецких поджигателей подкарауливать и истреблять их. Искать повсюду и взрывать склады со взрывчатыми веществами. Каждый взорванный склад — это сотни сохраненных зданий и сооружений.

6. Необходимо усилить работы по разложению вражеских гарнизонов. В связи с приближением фронта насыщенность этих гарнизонов растет и будет расти. Не-обходимо связываться и вести пропагандистскую работу с солдатами немецкой армии, особенно не немецких национальностей.

7. Усилить работу по разведке. Значение разведки в нашей подпольно-парти-занской работе огромно. Знать планы и намерения врага —это залог победы.

8. Комитет обращается ко всем членам и районным комитетам усилить агита-цию и политмассовую работу среди населения о неизбежном, быстром крахе гит-леризма, о победе наступающей Красной Армии, о близости освобождения нашей родной Белоруссии от немецкого рабства.

9. В связи с приближением фронта некоторые райкомы в ходе события могут оказаться временно оторванными от руководства и в этих случаях должны быть готовы работать без каждодневных указаний свыше, а по своей собственной ини-циативе, основываясь на общих наших установках.

10. Существующие в Белоруссии реакционные польские организации усилили за последнее время свою агитацию против Советского Союза и красных партизан. Вместо активной борьбы с немецкими оккупантами господа эти ставят на пер-вом месте вопрос границ и готовятся опять захватить западные области Белорус-сии. Подпольная антифашисткая организация должна разъяснить белорусским массам, что белорусский народ западных областей раз и навсегда разрешил вопрос своих границ на-, всенародном общем собрании, где решил присоединиться к сво-им единокровным братьям Советской Белоруссии. Западные области Белоруссии были и останутся советскими, и каждый, кто попытается отнять хоть одну пядь нашей земли, будет уничтожен. С другой стороны, нужно разъяснить польскому населению, живущему в Белоруссии, что мы, антифашисты, и народы Советско-го Союза являемся сторонниками создания сильной, независимой и демократиче-ской Польши. Такая Польша будет создана не путем разных комбинаций и ин-триг сторонников Гитлера, а борьбой всего польского народа при помощи вели-кого советского народа и его героической Красной Армии против гитлеровских поработителей. На этот путь уже пошли лучшие силы польского народа, которые героически борются рука об руку с Красной Армией на советско-немецком фрон-те в Первом Польском корпусе им. Тадеуша Костюшко...

Антифашистский комитет уверен, что поставленные перед организацией важ-нейшие задачи будут правильно и полностью проведены в жизнь, что члены ор-ганизации не пожалеют сил своих и жизни для помощи наступающей Красной Армии в решающий момент освобождения Родины.

Действуйте смелее, товарищи!

Выше знамя партизанской борьбы!

Да здравствует свободная Советская Белоруссия!

Да здравствует наша родная освободительница — героическая рабоче-крестьян-ская Красная Армия!

Да здравствуют ідіаспые партизаны и партизанки!

ПАЛИИ при ЦК КПБ, ф. 3704, оп. 1, лл. 7, 8.

Копия.

ИЗ ДНЕВНИКА БОЕВЫХ ДЕЙСТВИИ ПАРТИЗАНСКОГО ОТРЯДА ИМЕНИ В. П. ЧКАЛОВА ПАРТИЗАНСКОЙ БРИГАДЫ «СОВЕТСКАЯ БЕЛОРУССИЯ» БРЕСТСКОЙ ОБЛАСТИ

2 июля 1943 г. на ж. д. Брест — Черемха взорван эшелон с боеприпасами. Раз-биты 1 паровоз, 9 вагонов. Задержано движение [на] 20 час. Участвовали: Колес-ников, Рутман, Тихомиров, Непогодии.

28 июля 1943 г. на ж. д. Брест — Барановичи взорвано 28 рельсов. Задержано движение на 13 часов. Участвовала диверсионная группа под руководством Ко-лесникова.

1 сентября 1943 г. на ж. д. Брест — Барановичи взорвано 20 рельсов. Задержа-но движение на 10 час. Участв[овал] взвод под руководством ком[андира] роты Колесникова...

14 сентября 1943 г. на ж. д. Брест — Барановичи взорван воинский эшелон с боеприпасами и обстрелян. Разбиты 1 паровоз, 9 вагонов. Задержано движение па 17 час. Участвовали: Колесников, Конаков, Безруков, Бонк, Кудряшов, Плаух.

15 сентября 1943 г. на ж. д. Брест — Барановичи взорван эшелон с живой си-лой пр [отивни] ка. Убито 60 солдат и офицеров. Задержано движение на 12 час. Участвовали: Колесников, Конаков, Безруков, Бонк, Кудряшов и Плаух.

18 сентября 1943 г. на ж. д. Брест — Барановичи взорван воинский эшелон с военной техникой пр [отивни] ка. Разбит 1 паровоз и 11 вагонов. Задержано дви-жение [на] 42 часа. Участвовали: Колесников, Конаков, Банк, Безруков, Кудря-шов, Плаух.

30 сентября 1943 г. на ж. д. Брест — Барановичи взорван воинский эшелон с военной техникой. Разбит 1 паровоз, 5 вагонов. Задержано движение [на] 18 час. Участвовали: Колесников, Артемов.

30 сентября 1943 г. на ж. д. Брест — Барановичи взорвано 40 рельсов. Задер-жано движение [на] 10 час. Руководил ком[андир] взвода Колесников.

7 октября 1943 г. на ж. д. Брест — Барановичи взорван эшелон с живой силой пр [отивни] ка. Разбиты 1 паровоз и 8 вагонов. Убито 74 немца. Задержано движе-ние [на] 21 час. Участвовали: Колесников, Артемов, Безруков, Конаков, Смокотин, Ждан юк.

Всенародное партизанское движение в Белоруссии в годы Великой Отечественной вой-ны (июнь 1941 — июль 1944). Т. 2. Кн. 2. Мн., 1978. С. 300—301.

Как враги брали самолет

Из .воспоминаний Дмитрия Семеновича Дмитриева, бывшего командира партизанского отряда имени Г. Димитрова

В сентябре 1943 года штаб партизанской бригады имени П. К. Пономаренко получил сообщение, что немцы и полиция из Березы и Сельца готовятся забрать потерпевший ава-рию и упавший в Гута-Михалине советский самолет. Чтобы воспрепятствовать этому, ко-мандир бригады имени П. К. Пономаренко Николай Владимирович Сенькин из отрядов имени Г. Димитрова и имени С. М. Кирова организовал ударную группу партизан и сам возглавил ее. В намеченный день в трех ки-лометрах от самолета была сделана засада. Ждать пришлось долго. Комбриг спрятался под развесистой громадной елью. Лицо его было сосредоточенным и строгим, хотя за внешней суровостью скрывалась доброта. Ни-колай Владимирович, которому было немно-гим более двадцати пяти лет, любил воинскую дисциплину, прямоту и честность. Он никогда не обнадеживал и не обманывал товарищей, а личная храбрость, мужество и трезвый рас-чет, видно, и родились с ним. Сенькин был на-ходчив, смел и грамотен в военных делах, быстро ориентировался в любой обстановке и без паники принимал правильное решение. Его любили и бойцы, и командиры.

— Что-то долго не появляются наши «при-ятели»,— заметил комбриг.

— Видно, основательно готовятся,— выска-зал я свое предположение.

— Как бы не готовились, удачи им не ви-дать. Не те времена,—заключил Сенькин.

От дозора, выдвинутого к мосту через Ясель-ду, откуда ждали фашистов, отделился всад-ник и по лесу направился в нашу сторону.

— Товарищ комбриг! — вскоре докладывал дозорный,— около двухсот гитлеровцев пере-шли мост и в сопровождении танкетки дви-жутся в сторону засады.

— Приготовиться к бою!—приказал Сень-кин.

Засада партизан представляла собой широ-ко разведенные клещи, в которые уже входи-ла танкетка. Громыхнули три выстрела с на-шей стороны. Танкетка остановилась. А над головами партизан что-то глухо ухнуло. Это танкетка начала обстрел наших позиций. Но второй залп противотанковых ружей пора-зил ее — из машины повалил густой дым. Бой продолжался. Комбриг понимал, что нельзя поднимать людей в атаку, пока гитлеровцы не вошли в клещи. Он приказал сильного огня не открывать, подразнивать немцев редкой стрельбой, чтобы заманить их в западню. И фашисты было двинулись вперед, но, види-мо, затем смекнули, что им грозит,— несколь-ко отошли назад и заняли оборону. Однако закрепиться здесь они не смогли. Партизаны вновь ударили по фашистам и заставили их отступить. Преследовали врага до самого мо-ста через Ясельду. И только когда из блин-дажей возле моста заговорили тяжелые пу-леметы, преследование было прекращено. На обратном пути партизаны подобрали оружие убитых врагов.

— Что, получили самолет,—радовался Сер-гей Рутич, разглядывая дымящуюся покале-ченную танкетку.— Не только наше не взя-ли — свое оставили!

— Немцы попытаются забрать трупы сво-их,— высказал предположение Сенькин.— Ско-рее всего сделают это завтра. Мы их должны встретить, как следует, еще разок...

Он немного подумал и отдал распоряжение:

— Завтра личному составу отрядов имени Димитрова и Кирова быть здесь не позднее шести утра, а сегодня командиру кировцев оставить в засаде взвод.

На другой день, как и предполагалось, нем-цы вновь попробовали прорваться в лес. Пар-тизаны заблаговременно заминировали доро-гу. Однако разведка противника продвигалась теперь уже по лесу, и внезапный удар пар-тизанам нанести не удалось. Тем не менее, и на этот раз фашисты вынуждены были от-ступить, оставив на поле боя еще тринадцать убитых.

ИЗ ИСТОРИИ ОТДЕЛЬНОГО ПАРТИЗАНСКОГО ОТРЯДА ИМЕНИ Н. А. ЩОРСА БРЕСТСКОЙ ОБЛАСТИ

12 сентября 1944 г. ¹ ...До августа [1942 г.] все мелкие гарнизоны противника были истреблены и частично разогнаны. Мы имели зону в радиусе 30 километров, совершенно сво-бодную от противника, который боялся сунуть нос в партизанскую зону. В июле [1942 г.] с рафаловского леса перешли в лес Волчьи норы около хутора Чижики Коссовского района... Отряд делился на группы, в состав которых входило от 100 до 150 человек и номеровались цифрами — 51 [-я], 52 [-я], 53 [-я], 54 [-я], 55 [-я], 56 [-я], 57 [-я] группы. Группы делились на взводы... Продуктами снабжались за счет немецких имений, которых в 1942 г. было очень много, а у населения только питались проходящие мелкие группы, следовавшие на выполнение задания. Мно-го раздавали имущества, зерновых культур, изъятых с имений, крестьянам. Так, например, из крупного имения Литва Слонимского района были розданы крестья-нам зерновые культуры, как овес, гречка, ячмень с [ельско]-хозяйственный] ин-вентарь. Также в нашем распоряжении были все маслозаводы, яйцебазы. Самой лучшей политработой являлись экономические взаимоотношения с крестьянами, и народ с уважением относился к партизанам, что видно было из следующих фак-тов: 1. Принимают с любовью, накормят и, если надо, спрячут. 2. Выдают немец-ких работников и шпионов. 3. Не скрывают от соседей о своей работе с партиза-нами, несмотря на наши предупреждения. 4. Сами предлагают боеприпасы и ору-жие... В деревне Завершье Слонимского района у одной хозяйки партизан попро-сил яиц. На окне лежали яйца, он их хотел взять, но она ему сказала: «Эти не берите, эти яйца я для немцев отложила, болтуны из-под наседки. А тебе я дам свежих».

Поздней осенью 1942 г. группа партизан зашла погреться на один из хуторов деревни Гаврильчицы. Хозяин заметил, что у одного [партизана] совсем плохие сапоги и сам предложил ему обменять на свои довольно крепкие сапоги. «Я,— го-ворит,— эти отремонтирую, и если будешь проходить мимо меня, то забери их, а если нет, то будешь в моих ходить, а я в твоих». И много других примеров, ко-торые говорят о большой симпатии к партизанам мирного населения.

...3 августа 1942 г. был разбит гарнизон численностью 400 человек... в Коссово. На помощь была вызвана часть людей из отряда имени Г. Димитрова. Этот гар-низон находился ^{13 14}  между двумя большими и важными дорожными магистралями противника]. Очень мешал нам в ... экспедициях в юго-западном направлении и перерезал нам путь в Гутинский лес и Ружанскую пущу. Кроме этого, Коссов-ский гарнизон являлся трамплином для прыжка в Волчьенорский лес, в котором мы базировались... В ночь с 2 на 3 августа с трех направлений ворвались в город. Противника охватила паника, в ужасе они метались, ... сбивая друг друга с ног.

Пулеметы, установленные на церкви и на крышах домов, удачно были сбиты на-шими артиллеристами. В этой операции было убито более 150 человек... После боя были взяты трофеи: более 100 винтовок, 12 автоматов, 3 пулемета. Забраны склады с готовым гамбургским материалом для обуви... Взяли много мануфакту-ры, 12 швейных машин, скот, лошадей бельгийских и простых. Разбили еврейское гетто и освободили до 200 человек... Наши потери составили 6 убитых и 14 ране-ных. В середине августа [1942 г.] была проведена аналогичная операция в круп-ном населенном пункте Рафаловка Слонимского района. К концу августа [1942 г.1 командованием отряда было решено перебросить значительную часть [партизан] в р[айон] [д.] Добромысль с целью развития п [артизанского] движения в дру-гих районах. На старом месте оставались до 300 человек с задачей удержать за собой завоеванный район и развивать дальше партизанское движение. Оставлен-ная группа оформилась ¹ в отр[яд] «Советская] Белоруссия», остальные силою до 500 человек с обозом двинулись в район Добромысля. Двигались днем и ночью, на пути сметая мелкие гарнизоны, уничтожая телеграф [но] -телефонную] связь. На переездах громили сторожевые группы... На четвертые сутки прибыли в ука-занный район. Остановились мы на берегу р. Щара, в одном километре от местеч-ка Добромысль, которое взяли под свой контроль. Паровую мельницу пустили в эксплуатацию и разрешили всему населению молоть без нормы... Получив данные о р[айо]не радиусом до 60 км, командование могло приступить к деятельности и освоению нового района...

Вскоре немецкие власти ... начали вести усиленную вооруженную борьбу с партизанами. Крупные карательные экспедиции предприняли безуспешную опе-рацию в р[айо]не Свентицы в октябре [1942 г.]. Приближались дни октябрьских торжеств и 5 ноября ... разведка доложила о прибытии карательного отряда на 10 машинах, во время доклада хорошо была слышна автоматно-пулеметная стрель-ба. Это противник столкнулся с нашим передовым охранением. Все уже твердо знали свои места в случае нападения и по команде ... быстро заняли боевой по-рядок. Бой длился более двух часов, но чувствовалось, что воля противника бы-ла еще не сломлена. Для этого ком[андир] отряда Пронягин приказал коман-диру] 52-й груп[пы] тов. Зуеву обойти противника] справа и ударить ему во фланг. Маневр получился очень удачный. Пр[отивпик] в панике, не подобрав убитых, обратился в бегство...

20 апреля [1943 г.] к нам [в] дер[евню] Свентицы прибыло руководство] Бр[естского] обкома партии во главе с Сикорским С. И. 28 апреля 1943 года был отдан приказ из отряда [имени] Щорса организовать ¹ 4 самостоятельных отряда на базе отдельных групп. 54[-я] группа выделилась в самостоятельный отряд имени А. В. Суворова, 55 [-я] гр[уппа] — в отряд им[ени] Г. И. Котовского, 56-я гр[уппа] в отряд имени С. М. Буденного, 52-я группа осталась с прежним назва-нием ^{15 16   17} , т. е. отряд имени Н. А. Щорса, при котором все время находился штаб Брестского соединения и именовался штабным отрядом. С этого времени отряд в основном переключился на диверсионные операции на коммуникациях пр[отив-ни]ка... И выполняли спецзадания от командующего Брестского] соединения. В августе 1943 г. была выстроена посадочная площадка севернее дер [евин] Сва-рынь под рук [оводством] Гужевского... И с сентября 1943 года мы начали при-нимать самолеты на посадку. Это в значительной степени укрепило нашу связь с Большой землей. Самолетами отправляли тяжелораненых, документацию, круп-ных немецких шпионов-диверсантов...

Немецкая пропаганда и наша контрпропаганда

...В начале развития партизанского движения наряду с самой гнусной клеве-той на СССР и ее руководителей, немецкие власти старались всячески очернить партизан, рисуя большие плакаты партизан... В своей печати, по радио кричали «о диких зверствах и издевательствах» над мирным населением. С нашей сторо-ны были единственные контрмеры — это правильное взаимоотношение с населе-нием. Было издано ряд приказов по отряду... В это время еще много было немец-

ких имений, которые полностью снабжали нас, а у крестьян ничего не бралось, а наоборот, еще крестьянам давалось: с[ельско]-хозяйственные] продукты, а так-же немецкие деньги. Так, например, в дер[евне] Денисковичи Ганцевичского р[айон]а... при разгроме гарнизона и крупного лесозавода тов. Гужевским было взято в кассе завода 80 тысяч марок и роздано населению. Таким образом, к осе-ни 1942 г. немецкие власти оказались в глазах почти всего населения гнусными клеветниками... Среди людей много ходило анекдотов и рассказов, которые обли-чали немецкую лживость, зверство и грабеж...

К началу 1943 г. пр[отивни]к утратил всякую власть — в деревнях и селах партизаны разъезжали ... днем и ночью. Пр[отивни]к уже думал только о сохра-нении своих коммуникаций... и только изредка производил отдельные налеты гра-бительского характера на ближайшие села большими группами. В дер[евнях], непосредственно занятых партизанами, были легальные председатели и наши ко-мендатуры. Отряд имени Н. А. Щорса занимал дер[евни] Сварынь, Гуравица, Ра-достово, Травы и Повить общим протяжением в 22 км...

ПАИИП при ЦК КПБ, ф. 3500, оп. 4, д. 311, ли. 98—112, подлинник.

Мужество молодых

Из воспоминании Ф. Д. Роммы

школы Березовского района шли на стадион. Вдруг они увидели над проходящим железно-дорожным составом чужой самолет со сва-стикой на фюзеляже. «Юнкере» спикировал, над эшелоном ухнул взрыв.

— Ребята, это война,—сказал Сережа Ру-тич, секретарь школьной комсомольской орга-низации.

А на следующий день в лесу, на хуторе, со стороны деревни Тихны, показались немцы. Прибежавший к другу Коля Борушко был взволнован. На глазах блестели слезы.

— Что будем делать?

Сергей подумал и предложил:

— Соберемся у Мартусовых ям. Там, где всегда купаемся. Позовем всех ребят нашей деревни. Никто не подумает, что у нас комсо-мольское собрание.

На этом собрании комсомольцы деревни Блу-день утвердили своим секретарем Сергея Ру-тича — невысокого, крепкого, энергичного па-ренька. С этой минуты у Сергея началась пол-ная опасностей жизнь подпольщика и парти-зана.

Когда надежда догнать какую-нибудь во-инскую часть, чтобы стать ее бойцами, была утрачена, деревенские комсомольцы решили биться с врагом, как подскажет обстановка. Они собирали оружие, оставшееся на полях боев. И один из них — Вася Борушко — после зверских пыток за это был расстрелян гитле-ровцами. К началу 1942 года у ребят уже бы-ло 29 винтовок, 6 пулеметов, 7 ящиков патро-нов, 70 гранат. Готовясь к вооруженным схваткам, они распространяли листовки, разо-блачали предателей, вели разведку. Для этого некоторым комсомольцам пришлось даже устроиться на работу.

Сергей Рутич и его товарищи держали тес-ную связь с партизанской группой Леона Зда-новича и Василия Юзефовича, депутатов сель-ского Совета из деревни Сошица, снабжали ее оружием, боеприпасами и продовольствием, выполняли боевые задания.

В морозный февральский день 1942 года ка-ратели выследили вожака блуденских комсо-мольцев. Его дом был окружен гитлеровцами. Но, как и раньше, их встреча с юным патри-отом не состоялась. Сергей уже давно скры-вался на хуторах и в лесу. Сейчас, направ-ляясь к родителям, он вовремя заметил опас-ность и ускользнул от преследования.

На другой день, до костей промерзший и го-лодный, Сергей и его дружок из соседней де-ревни Йобежиио Семен Колос оказались за десятки километров от дома — в Гута-Ми-халинском лесу. Вскоре пришли сюда и другие ребята. Так возникла диверсионная группа, командиром которой стал Рутич. Группа дер-жала постоянную связь с товарищами, остав-шимися в подполье, давала им задания. В мае 1942 группа присоединилась к отряду имени Ворошилова...

Юные партизаны сначала выходили на же-лезную дорогу и разъединяли рельсы, вытас-кивая из шпал костыли. Паровоз, сойдя с пути, крошил колесами шпалы, зарывался в гравий насыпи, а вагоны громоздились друг на друга и летели под откос. Группа Рутича участвовала в знаменитой операции по раз-грому вражеского гарнизона в Коссове в 1942 году. К началу 1943 г. на ее счету уже было 9 крупных диверсий на автомагистра-лях. Поджог паровозного депо в Березе тоже был делом рук диверсионной группы и блу-денских подпольщиков. Надо сказать, что ре-бята, воевавшие в отряде, и оставленные в подполье комсомольцы всегда действовали как одно целое.

В января 1943 года партизаны по цепочке — от подпольщика к подпольщику — узнали о прибытии в Барановичи пассажирского поезда. В нем были офицеры, ехавшие в отпуск. Фа-шисты организовали усиленную охрану же-лезнодорожной магистрали на этом участке, а все-таки диверсионной группе Сергея Рути-ча удалось под самым паровозом заминиро-вать путь... Было убито и ранено несколько десятков немецких офицеров. Позже был взорван эшелон с боеприпасами как раз в тот момент, когда он подходил к мосту через Ясельду.

Не менее активно действовали и другие ди-версионные группы гута-михалинской зоны. Немецкое командование решило раз и навсег-да покончить с партизанами, действовавшими иа главной магистрали Брест — Минск. Лесной массив был окружен силами до 40 тысяч сол-дат и офицеров. В тяжелейшем положении оказался отряд имени Ворошилова. С боем ему удалось вырваться из окружения. Рутич был оставлен в опустевшем лагере, чтобы про-следить за поведением карателей.

Отряд же направился в пинские болота. Рутич, по существу, стал действовать само-стоятельно. Только за май и половину июня его группа подорвала 5 эшелонов и уничто-жила 18 автомашин с живой силой и грузами.

У гитлеровцев была фотокарточка молодого партизанского командира. Немецкие власти приказали во что бы то ни стало взять его жи-вым, и однажды он чуть не попал в руки ка-рателей. Выручили смекалка, хладнокровие и удивительная дерзость.

Группа Рутича попала в засаду. В рукопаш-ной командира схватил офицер и потащил в сторону. Но Рутич, улучив момент, выхватил из кармана пистолет и выстрелил. Обер-лей-тенант заорал, получив смертельную пулю в живот. Рядом отстреливались товарищи.

Враги особенно наседали на Алешу Нипар-ко: они узнали в нем своего полицейского, который теперь был партизаном.

Сергей успел заметить, как Толя Тарасевич, уложив четырех карателей, но оказавшись сам тяжело раненным, последнюю пулю пу-стил себе в висок...

Рутичу удалось скрыться. Когда через неко-торое время со своими бойцами он пришел на место боя, Алеша Нипарко лежал истерзан-ный штыками с вырезанной на груди пятико-нечной звездой...

Хочется рассказать еще об одной операции, в которой участвовал Сергей.

Молодой парень свернул с проселка и долго шел по густому лесу. У могучей сосны он, наконец, остановился и прикладом автомата постучал по стволу. Потом отошел шагов на тридцать в сторону, к кустам. Вскоре один из кустиков дрогнул. Чьи-то руки приподняли его и повалили набок. Из лаза выбрался круг-лолицый, невысокого роста партизан. Обме-лялись паролями, поздоровались. Парень с ав-томатом спросил:

— Не душно вам в этой норе? Сентябрь нынче иа редкость теплый.

— Эх, ты, следопыт,—усмехнулся кругло-лицый.— Сосна-то с дуплом. Вот тебе и венти-ляция. А насчет норы... Этот бункер мы нака-нуне прошлой зимы три дня рыли. Сам ви-дишь, замаскировали так, что собака не унюхает. По нем немцы ходили, нас же ра-зыскивая, а однажды установили пулеметную точку и полсуток вели круговой обстрел. А мы сидели под землей. Вот сейчас бункер и при-годился.

— Ну, выкладывай приказ, да поскорей.

— Перво-наперво, Сергей, прими привет и пожелание боевых успехов от командира от-ряда. А теперь такая задача. Двадцать пято-го выйти к железке на участке Ткачи — Ма-леч. Разведка, разминирование подходов, лик-видация патрулей — все как полагается. За-ложить взрывчатку и точно в назначенное время рвануть.

— Постой, постой,— широко заулыбался Ру-тич,— Это что же, как тогда, ночью в авгу-сте?

— Именно так, товарищ Рутич. На желез-ные дороги выходят почти все отряды. Устро-им немцам грандиозный концерт!

Вот уже второй месяц, начиная с августа 1943, в глубоком тылу немецко-фашистских войск белорусские партизаны активно, днем и ночью, вели рельсовую войну. На всех ма-гистралях, используемых гитлеровцами для переброски войск и боевой техники на Восточ-ный фронт, шли под откос эшелоны, обруши-вались подорванные мосты, взрывчатка рва-ла на куски рельсы и шпалы, а в насыпях образовывались глубокие вороики. Нередко на неделю прекращалось движение на участ-ке, где поработали партизанские подрывники.

В результате беспрерывных диверсий на железнодорожных путях враг испытывал острый недостаток в рельсах. Германская промышленность, несмотря на отчаянные уси-лия, не могла одновременно с производством танков, самолетов, артиллерийских систем, стрелкового вооружения полностью обеспе-чить нужды растянувшихся коммуникаций прокатом рельсов. Гитлеровцы снимали их со второстепенных и запасных путей, чтобы вос-становить основные, магистральные. Но и это не помогло. Железнодорожная администрация и охранная служба немцев была не в силах выдержать точный график движения поездов, гарантировать их безопасность. В этих усло-виях массовое уничтожение рельсов ставило врага в катастрофическое положение.

Первый мощный одновременный удар по железнодорожным коммуникациям основной массой наших отрядов был нанесен в ночь на 8 августа. Были разрушены пути на участ-ках Брест — Барановичи, Брест — Пинск, Брест — Малорита, Свислочь — Гайновка, Гай-новка — Семятичи и в ряде других мест.

Гитлеровское командование приняло все меры, чтобы предотвратить новые партизан-ские диверсии на железных дорогах.

По обе стороны путей расширили «мертвые» зоны, очистили их от леса, кустарника и по-строек: Усиленное патрулирование наладили круглосуточно. Через километр — два, как правило, были оборудованы пулеметные гнез-да. Для ремонта путей фашистское командо-вание привлекло строительную организацию Тодта, которая мобилизовала всю ремонтную технику и огромную массу местного населе-ния. Теперь, казалось, магистрали будут бес-перебойно выполнять свою роль...

И вот наступило 25 сентября. Отряды Брест-ского соединения выдвинулись на боевые ру-бежи. Второй этап рельсовой войны — опера-ция «Концерт» — начался. В операции прини-мало участие свыше двух тысяч комсомоль-

К вечеру этого дня вышла к «железке» и группа Сергея Рутича. Под командой у него было 115 молодых бойцов, почти все комсо-мольцы. Среди них —старые друзья, кото-рые помогали юному командиру создавать подразделение, множить его боевую силу,— Алексей и Николай Борушко, Адам Эпель-баум, Василий Гордейчик, Иван Карелик, Олег Радкевич, Семен Колос, Николай Карпеша, Петр Болоцкий, Михаил Тухман, Вано Гам-зелидзе... У каждого, кроме личного оружия, боевой груз подрывника. Группа рассредото-чилась вдоль линии и замаскировалась.

— Первое отделение, в разведку! — скоман-довал Рутич.

Быстро темнело. Медленно текли минуты. Наконец подполз командир отделения развед-ки и доложил:

— На путях работают ремонтники из на-ших сельчан. Охрана зажигает фонари. Вид-но, собираются работать всю ночь. Патруль проходит через каждые 10 минут.

— Подходы?

— Заминированы. Мины соединены прово-лочками.

— Хорошо запомнили, как эти проволочки лежат?

— А как же. Не в первый раз.

— Ну, так действуй. От проволочек протя-нуть шнуры, когда погуще стемнеет. При-ставь к каждому шнуру бойца с крепкими нервами. Дергать по моей команде.—Рутич повернулся к ближайшему бойцу.—Команди-ров отделений ко мне!

...Рутич еще раз напомнил о порядке дей-ствий, приказал проверить состояние толовых шашек и оружия.

Командиры отделений исчезли в темноте. Рутич остался один. На горячую щеку упала дождевая капля. Сергей обрадовался: дождик кстати, он притупляет бдительность патрулей. Моросило, однако, недолго. Из-за облака вновь выглянула луна. В ее свете командир разгля-дел положение стрелок на циферблате часов. Двадцать два тридцать... Осталось полчаса. Гулко билось сердце.

Наконец где-то далеко слева одна за другой взвились три красные ракеты.

— Рви мины,— приказал Рутич.

Разведчики дернули за шнуры. Заложенные немцами вдоль полотна мины с проволочка-ми-ловушками вздыбили землю, осветили ме-стность желтым пламенем. На полотне заме-тались, разлетелись в стороны и исчезли за насыпью огни фонарей. Будто ветром сдуло неясные фигурки людей. Партизаны подня-лись и ринулись вперед.

Дальше все происходило в том же стреми-тельном темпе. Несколько скупых движений, и толовая шашка под рельсом. В отверстие шашки вставлен капсюль с бикфордовым шнуром. Боец чиркнул спичкой или щелкнул зажигалкой. По шнуру, шипя, побежал ого-нек. Партизан скатывается под откос и устремляется в укрытие.

...Полтора часа в эту сентябрьскую ночь, как и в начале августа, на железнодорожных ма-гистралях между Березой и Ивацевичами, Кобрином и Пинском, Брестом и Ковелем длился этот «концерт», устроенный партиза-нами для незваных гостей.

Прошло две недели. В отряды бригады име-ни Пономаренко поступил приказ. В нем комбриг Сенькин объявил о формировании отдельной диверсионной комсомольско-моло-дежной роты и о назначении ее командиром Сергея Петровича Рутича. Принимая под ко-мандование новое подразделение, Сергей не знал, что по указанию полковника Сикорско-го начальник делопроизводства штаба соеди-нения лейтенант Бандык уже занес его имя в список особо отличившихся в операции «Концерт» партизан для первоочередного представления к боевым наградам. Представ-ление на С. П. Рутича заканчивалось словами: «Достоин ордена Ленина».

Именем героя

Из воспоминаний Г. М. Клецовки, бывшего комиссара партизанского отряда имени А. И. Колупаева бригады «Советская Белоруссия»

Одна из улиц деревни Спорово Березовского района носит имя Аркадия Колупаева. Это имя высечено на памятнике, воздвигнутом в деревне на братской могиле...

Пути-дороги военных лет свели меня с Ар-кадием Исаковичем Колупаевым в 1941 году. Было это в августе, на польской земле. В пер-вые дни войны нас постигла одна и та же судьба: оба, будучи контуженными, попали в плен к гитлеровцам. Находились в разных ла-герях. Он —в белоподлясском, я —в седлец-ком. Почти в одно и то же время бежали. В моей группе было шесть человек, в его — двенадцать. Встретились мы в Луковских ле-сах. Объединились. Во главе созданного отря-да стал лейтенант Колупаев.

Вскоре убедились, что наш командир — грамотный в военном деле офицер, человек большой души и редкой храбрости. Даже в самые опасные минуты он не терял самооб-ладания. И это неизменно приносило успех.

На территории Польши мы развернули против оккупантов активные боевые дей-ствия. Добиться этого удалось благодаря по-стоянной поддержке местного населения. Польские патриоты доставляли в отряд пу-леметы, винтовки, боеприпасы. Крестьяне охотно снабжали нас продуктами питания. Мы искренно благодарны всем тем польским товарищам, которые в трудные дни войны оказывали нам всяческую помощь и под-держку.

Весной 1942 года, как только леса оделись в молодую зелень, Колупаев принял решение двинуться всем отрядом на восток. К этому времени в наших рядах насчитывалось уже свыше 200 активных, хорошо вооруженных бойцов.

Для большей безопасности и скрытности было решено двигаться группами. Одну часть отряда командир поручил мне, другую воз-главил сам. Мы удачно перешли Западный Буг, пересекли Беловежскую пущу и соеди-нились в условленном месте — в Буленских лесах Слонимского района. В этих лесах в ту пору дислоцировалась большая группа пар-тизан под командованием капитана Бобкова. Вобковцы, как их называло местное населе-ние, в тот период действовали вместе с груп-

пой П. В. Пронягина. Позднее группа Бобкова выделилась в самостоятельный отряд «Совет-ская Белоруссия». Аркадий Колупаев стал заместителем Бобкова, в мое подчинение был выделен взвод, потом рота.

Весна, лето и осень 1942 года были для на-шего отряда порой жарких непрерывных боев с фашистами. Мы разгромили гитлеровцев в деревнях Низяны, Трибушки, Сосновка Грод-ненской области. Ликвидировали вражеский гарнизон в деревне Щитно на Пружанщине. В разработке всех операций и их осуществле-нии Колупаев принимал непосредственное участие.

Рискованное задание выполнили в декабре 1942 года Аркадий Колупаев и политрук вто-рой роты Виктор Ригин. Переодевшись в не-мецкую форму, они проникли на аэродром под Слонимом, на склады авиационных бомб. Из города смельчаки возвратились с большой группой наших военнопленных. А вскоре бой-цы отряда пригнали в лес 60 подвод, гружен-ных авиабомбами. Взрывчатку из них парти-заны использовали потом для подрыва немец-ких эшелонов.

В первых числах января 1943 года Колу-паев с группой бойцов помог выйти из заса-ды партизанам отряда. Горстка храбрецов внезапно и стремительно атаковала против-ника с тыла, обратила его в бегство. Десятки убитых немецких солдат и офицеров остались тогда на поле боя.

Через несколько дней партизаны под коман-дованием Колупаева вновь шли на задание. Они разгромили колонну гитлеровцев недале-ко от станции Бытень. Народные мстители захватили много оружия, боеприпасов, более 30 подвод с продовольствием, военным иму-ществом. В первых числах апреля 12 парти-зан во главе с Колупаевым внезапно атакова-ли врага на Кокорецких хуторах Гродненской области. До десятка карателей было уничто-жено. Партизаны захватили 4 пулемета, мно-го винтовок, грузовую автомашину, на кото-рой и приехали в расположение своего ла-геря.

В конце мая 1943 года две роты партизан под командованием Аркадия Колупаева со-жгли в районе железнодорожной станции Не-

хачево Коссовского района немецкий эшелон с живой силой и боевой техникой, уничтожи-ли до сотни гитлеровских солдат и офицеров.

В июле 1943 года Аркадия Колупаева на-значают командиром отряда имени Д. По-жарского. Его отряд не знает поражений, на-водит панический страх на карателей. В со-ставе бригады «Советская Белоруссия отряд громит батальон фашистов у деревни Гута-Михалин Коссовского района, выдерживает ожесточенный бой у деревни Здитово Бере-зовского района. В этом бою колупаевцы про-явили исключительный героизм. С нашей стороны было потеряно 10 человек, многие по-лучили ранения, но не покинули поля боя. Храбро сражались в этом бою командир отря-да А. Колупаев, командир роты Н. Постнов, пулеметчик Н. Сычик, политрук роты И. Швы-рев, командир отделения И. Бусловский, пар-тизаны Н. Зрайковский, В. Куст, А. Бурдь, Ф. Копылов, В. Архипов, политрук роты В. Виноградов.

Не счесть всех боевых операций, в которых принимал участие отряд имени Д. Пожарско-го. И в каждой из них командир Аркадий Ко-лупаев был для своих бойцов примером му-жества, стойкости, воинской находчивости.

31 марта 1944 года в неравном бою у дерев-ни Батарея Березовского района наш люби-мый командир Аркадий Исакович Колупаев пал смертью героя. В память о нем бойцы на-звали свой отряд именем командира.

В тринадцать мальчишеских лет

О войне Костя Юркевич знал не больше другого 12-летнего мальчишки: стремительные атаки, бегущий в панике противник... Поэто-му, когда началась Великая Отечественная война, он сначала толком ничего понять не мог. С тревогой говорили об отступлении Красной Армии, о полиции. Правда, на хуто-ре, близ Черничного, все было без измене-ний — зрели яблоки, пахло клубникой.

В дом Юркевичей война по-настоящему при-шла с арестом отца. Его увезли осенью 1942 года. Сначала в Березу, а оттуда в Гер-манию. Мать не плакала. Только лицо стало суровее да морщины еще глубже прорезалп лоб. Зимой 1943 года нагрянула новая беда; полиция арестовала Веру Петровну. Задержа-ли, когда возвращалась с базара. Попутчика ее Петра Жогала тут же расстреляли. Ее увезли в тюрьму. В доме был обыск. Костя и его старший брат Семен с испугом смотрели, как непрошенные гости рвут подушки, лома-ют половицы. Враги искали листовки. Допы-тывались у детей, с кем встречалась их мать, что приносила. Те больше молчали, говорили лишь: «Ничего не видели!.. Не знаем».

Через две недели они узнали: мать обвиня-ют в связи с партизанами. Но поскольку яв-ных доказательств не было, кроме доноса, смертную казнь заменили угоном в Германию. Дом осиротел. Ребята остались одни. О геро-ических подвигах больше не думалось. Хоте-лось только крепко посчитаться с оккупан-тами, с полицаями. Но как?

— Уйдем в партизаны! — предложил Семен, которому в то время шел пятнадцатый год. И тут же сам отказался от этой мысли.

— Не возьмут. Скажут: рано.

Через несколько дней вечером к ним зашел дядя Володя. Выслушал сбивчивый рассказ ребят. Коротко сказал:

— Знаю. Хорошая у вас мать. Знала, на что идет, и не побоялась.— Он задумался, а затем произнес:

— Трудно без связного. Надо искать — зве-но нарушилось.

Костя и Семен слушали с удивлением. Все, что происходило в доме, сейчас приобретало совершенно другое значение. Партизаны, связные. А дядя Володя (фамилия, как узна-ли позже, Гузов) — разведчик отряда имени Кирова.

— А если мы? — высказали братья мысль.— Если мы будем за маму! — ответа ждали с за-таенным дыханием.

Гузов задумался. И решил:

— А что, ребята? Можно попробовать.— Догадываясь, о чем они сейчас думают, до-бавил,—Вера Петровна порадовалась бы!..

Так братья Юркевичи стали связными пар-тизанского отряда. Обязанности у них были несложные, но таили в себе смертельную опасность: нужно было хранить оружие, ме-дикаменты, самодельные мины, запалы к гра-натам. Все это приносили к ним обычно ночью. Костя или Семен шли к одной из связ-ных — Варваре Кот, Анне Юркевич или Евге-нии Кот. Те, в свою очередь, сообщали о «по-сылке» в отряд. Оттуда приходили, забирали ее и уходили. Цепочка действовала беспре-рывно. Многоступенчатость предотвращала провалы: дети ходят к соседям, те навеща-ют их — ничего удивительного.

Несколько раз на хутор наведывалась по-лиция. Тщательно осматривали каждый угол. Однажды чуть не пашли пулемет, спрятан-ный под печкой. Правда, ребята догадались засыпать его картошкой. Увидев картошку, один полицейский удивился:

— Богато живете! Откуда она у вас?

— Соседи дали.

— Гм... надо забрать. А ну, сыпьте в ме-шок.

Костя чуть не заплакал. Стал просить.

— У нас кроме картошки больше ничего нет.— Схитрил:— Вы же хорошие...

Полицейские рассмеялись. Но, польщенные, не приставали больше.

После этого случая ребята стали хитрее: места выбирали более надежные. Прятали там, к чему полиция была пока равнодушна. В навоз, например. Так, незаметными, но важ-ными делами ребята приближали желанный день освобождения.

Сегодня ни один из них не видит ничего геройского в тех своих поступках, действиях. Надо было ночью доставить поступивший к ним пакет — одевались и шли к другому связ-ному. Были два случая, когда провожали в партизанский отряд людей. Доводили до опре-деленного места и возвращались домой. И вот Семен однажды наткнулся на полицей-ских. Четверо незнакомых, которых он прово-жал, отстреливаясь, успели уйти. А Семена схватили. Спасла находчивость.

— Отпустите! Меня ждут.

Полицейские смекнули: наверно, хочет еще одну группу доставить. Им, конечно, хоте-лось захватить ее. Паренька отпустили, ре-шив проследить за ним. Но он сумел обхи-трить полицейских, исчезнуть. Долго негодо-вал начальник полиции, узнав о том, что его подчиненные прохлопали проводника.

Когда район был освобожден от немецко-фашистских захватчиков, к братьям зашел Гузов. Поблагодарил за помощь, пообещал ходатайствовать о представлении их к награ-де. Особенно восхищался Костей:

— Дите! А смотри ты! Тебе обязательно медаль надо. Молодец!

Костя даже обиделся:

— Уже пятнадцать скоро будет.

...Прошли годы. Братья Юркевичи стали взрослыми, самостоятельными людьми. Оба удостоены правительственных наград. Кон-стантин Иванович имеет медель «За боевые заслуги», Семен Иванович — медаль «За по-беду над Германией».

Братьям повезло — остались в живых роди-тели. Отец, Иван Семенович, работал в сов-хозе им. 60-летия КПБ в д. Малеч, умер в 1984 г. Здесь же, до ухода на пенсию, работа-ла и Вера Петровна.                 п. Рябов.

Дети должны учиться!

Партизанские зоны... Сколько их было на земле белорусской! Весь народ поднялся на защиту детей своих, на спасение земли род-ной. И родилось в те годы у нашей респуб-лики гордое и грозное имя — Беларусь-пар-тизанка.

Партизанским краем стала и земля Березов-щины. Целыми деревнями уходили в леса лю-ди, находили там спасение от врага. Парти-заны брали под свою охрану стариков, жен-щин, детей. Так появились семейные лагеря при партизанских отрядах. Их на Березовщи-не было 14. Среди лесных жителей много бы-ло детей. Очень многого были лишены дети войны. Но маленькие партизаны подрастали, готовились стать на смену 'своим отцам. Им принадлежало будущее. И созрело в то суро-вое время казалось бы невероятное реше-ние — дети наперекор всему должны учиться! Так родились лесные школы под открытым небом. Одной из первых была лесная школа партизанского отряда имени М. И. Калинина. Вот как вспоминал о ее создании П. М. Ко-вальский, командир отряда имени М. И. Ка-линина: «В июне 1943 года в нашу партизан-скую зону прилетели самолеты с Большой земли и выбросили на парашютах груз. Ору-жие и боеприпасы были завернуты в газеты. При их просмотре мне в руки попала «Пио-нерская правда». Она-то и явилась своеобраз-ным толчком к действию. «На Большой земле заботятся о детях, в том числе и о моих,— подумалось мне тогда.—А разве мы у себя в отряде не можем сделать для ребят боль-ше, чем делаем? Можем! И сделаем!». В этот же день вместе с секретарем комсомольской организации отряда Сергеем Медведевым и Петей Ивановским, до войны работавшим пионервожатым, отправились в семейный ла-герь. Здесь п был организован сначала пио-нерский отряд, а потом и школа. Преподава-телями стали П. И. Ивановский, Ф. П. Кара-бетян и другие. В лесной четырехклассной школе Ф. П. Карабетян вела русский язык и арифметику, П. И. Ивановский — историю и географию в третьем и четвертом классах. Кроме того, П. И. Ивановский вел большую организаторскую работу в пионерской дру-жине имени Саши Василевского.

«В школе был образцовый уровень самодис-циплины п трудового прилежания пионеров и школьников,—вспоминает П. И. Иванов-ский.—Несмотря па частые бомбардировки партизанских семейных лагерей и близлежа-щих деревень, продолжавшиеся с сентября по декабрь 1943 года, дети регулярно посе-щали занятия и выполняли задания. Когда пад лесом появлялись самолеты, ребята пря-тались под кронами деревьев. С наступлением холодов школа была переведена в специаль-ные землянки. Первоклассники учились пи-сать на песке, а затем на березовой коре. Все учебники находились в школе на столе. Ря-дом стоял будильник. Тот, кто брал учебник, отмечал на бумаге время. Через строго уста-новленное время книга передавалась другому. Задерживать книгу никто не имел права. Бла-годаря этому все успевали выучить урок».

Партизанам был дан приказ — выполняя боевые задания, не забывать и о школе. И они приносили карандаши, бумагу, книги. Прино-сили их и сами школьники. Однажды Саша Василевский и Федя Трутько под видом си-рот пробрались в деревню Пески, где нахо-дился немецкий гарнизон, и раздобыли там несколько учебников и бумаги.

Дети вместе со взрослыми стойко переноси-ли все лишения и невзгоды, проявляли под-линное мужество при потере близких людей. В отряде имени М. И. Калинина хорошо зна-ли Алексея Васильевича Антоновича. Это был смелый и отчаянный партизан-подрывник. Он пустил под откос 25 эшелонов противни-ка. При выполнении очередного задания А. В. Антонович геройски погиб. Его смерть была большим горем для семьи и всего партизан-ского отряда. Но несмотря на это, дети пар-тизана — пионеры Ваня и Оля Антоновичи — явились на урок с выполненным на отлично домашним заданием. Примеров стойкости и выносливости партизанских детей, пережив-ших холод, болезни, гибель близких и фаши-стскую блокаду, можно привести много.

...Красная Армия громила врага уже на территории Белоруссии, приближаясь к Бере-зовскому району. В лесных школах шли по-следние занятия. 25 июня І944 года онп за-кончились. Свидетельства об окончании шко-

немея на Антополыцину. А здесь, в глухих Споровских болотах, навсегда останутся ле-жать те, кто не дожил до светлого дня Побе-ды. Будут идти дожди. Будут падать снега. Будут зеленеть и осыпаться листья. А они — здесь... У меня такое чувство, словно я перед ними в чем-то виновата...

Они направились в землянку. Но не успе-ли закрыть за собой дверь, как над лагерем раздался зловещий рев фашистских стервят-ников. Одна за другой стали рваться немец-кие бомбы. Всколыхнулся крохотный болот-ный островок. В огненных всплесках погибли учительницы-комсомолки...».

В Березовском историко-революционном му-зее хранится стихотворение, написанное Ма-рией Шляхтенко незадолго до гибели. Есть в нем такие строчки:

Знают дети отлично,-что скоро К нам советское войско придет, Будет вражья раздавлена свора, Солнце радостной жизни взойдет. Скоро с песней победной, веселой Выйдут дети из темных лесов, И наполнит просторные школы Звон счастливых живых голосов.

Погиб при выполнении боевого задания комсомолец Саша Василевский, пустивший под откос 6 вражеских эшелонов.

Как же сложились дальнейшие судьбы вы-пускников и учителей лесных школ? Многие выпускники продолжили дело своих настав-ников. Так, Оля Антонович закончила Пру-жанское педучилище. Люба Хоружая, вы-пускница лесной школы, стала преподавате-лем музыки в Березовской средней школе № 2. Федор Трутько, в 1944-м ему исполни-лось шестнадцать, был награжден медалью «Партизану Великой Отечественной войны» II степени. Принимал активное участие в вос-становлении разрушенного Минска, окончил Минский индустриальный техникум. Стали бухгалтерами Таня Самцевич и Надя Мосты-ка. Лена Дапилкович стала медицинским ра-ботником.

Не изменили своей профессии преподавате-ли лесных школ — учить детей стало для них делом всей жизни.

СТАТЬЯ ПАРТИЗАНА ВАСИЛИЯ К. «ШКОЛА В ЛЕСУ», ПОМЕЩЕННАЯ В ГАЗЕТЕ «ЗАРЯ» ¹

18 ноября 1943 г.

Спасаясь от истребления немецкими извергами, население многих деревень ушло в леса, ближе к размещению партизан отряда, которым командует Петр К. ^{18 19}   Народные мстители взяли под свою защиту стариков, женщин, детей.

При активной помощи командования отряда в семейном лагере создана шко-ла. Работают 1-й, 2-й и 3-й классы. Десятки детей, отцы которых с оружием в ру-ках отстаивают честь и свободу своей Родины, сели за парты и настойчиво овла-девают знаниями.

Несмотря на трудные партизанские условия, учителя Петр И. ²⁰ , Мария Б. ²¹ и Феодосия К ²² регулярно проводят занятия. В числе преподаваемых ими дисци-плин — русский язык, география, арифметика и др. Систематически проводится читка газет. Учителя рассказывают детям о борьбе партизан, об успешном наступ-лении Красной Армии, о жизни в советском тылу и т. д. Многие ученики достигли высоких показателей в учебе. Надя Д., Галя Д., сестры Оля и Настя С., их брат Степа ²³ и другие по всем дисциплинам имеют отличные оценки.

В школе организован пионерский отряд. Уже состоялось несколько сборов. Ко-миссар отряда Федор Б. ²⁴ и командир Петр К. провели на двух сборах беседы: «Каким должен быть пионер-партизан», «Жизнь пионеров в советском тылу».

Многие пионеры активно участвуют в борьбе с немецкими оккупантами. Так,

например, Ваня М. ¹ и другие участвовали в нескольких боевых операциях и в под-рыве немецкого воинского эшелона.

По инициативе пионерского отряда в школе организованы кружки ПВХО и ГСО. Ученики и пионеры изучают противогаз, санитарное дело и т. д.

Хорошо работает хоровой кружок, в котором участвуют до 30 ребят и девочек. На вечере в день годовщины Великой Октябрьской социалистической революции они исполнили песни: «Песня о Сталине», «Москва», «Молодежная» и др.

Так живут дети под защитой партизан.

Дети — наше будущее, дети —наша радость и счастье!          Василий К.

Всенародное партизанское движение в Белоруссии в годы Великой Отечественной вой-ны (июнь 1941 —июль 1944). Т. 2. Кн. 2. Мн., 1978. С. 446—447.

ОТЧЕТ УЧИТЕЛЬНИЦ СЕМЕЙНОГО ОТРЯДА ИМЕНИ С. М. КИРОВА БРЕСТСКОЙ ОБЛАСТИ М. В. ШЛЯХТЕНКО И Л. А. ГРИЦОВОЙ (ГРПЦЕВОЙ) О ВОСПИТАТЕЛЬНОЙ РАБОТЕ СРЕДИ ДЕТЕЙ ШКОЛЬНОГО ВОЗРАСТА

В АПРЕЛЕ — МАЕ 1944 ГОДА

11 июня 1944 г.

Детей школьного возраста — 58, из них ранее посещало школу 28 (1-й, 2-й и 3-й кл[ассы]). Охвачено обучением сейчас мальчиков —37 и девочек —21. Шко-ла организовалась с 18 апреля 1941 г. Обучение ведется по арифметике (устно), по языку русскому (устно), по физкультуре, пению. Наглядных пособий нет. Учебных пособий также не имеется, за исключением некоторых рассказов и га-зетных статей.

За апрель и май пройдено 2-м и 3-м классами по арифметике: сложение и вы-читание в пределах 1 тыс. (повторение с решением задач на 2—3 действия). Таб-лица умножения (с решением задач). Понятия «на столько-то больше», «в столь-ко-то раз больше».

По языку русскому прочитаны и усвоены рассказы: 1) «Огнеопасный груз», 2) «Дядя Ваня», 3) «Елочка», 4) «Нупрей», 5) «Карельские девушки», 6) «Зоя Кос-модемьянская», 7) «Соловей», 8) «Смерть», 9) «Груша», 10) «Тимур Фрунзе», 11) «Рассказ снайпера», 12) «В лесу», 13) «Сказка о попе и работнике Балде», 14) «Сказка про погаиога пана», 15) «О пионере Косте Кравчуке» и т. д... Выуче-ны на память стихи: «Наша жизнь», «Бомбардировка», «Учиться», «Весна», «Май 1944 г.», «1 Мая», отрывок из «Были для детей», «Циклоп и балда», «Баллада о четырех заложниках» и др. Помимо этого составляются устно рассказы детьми и пересказываются ими тоже.

По пению разучены песни: «Священная война», «Катюша» (русская), «Бая-нист», «Фронтовая», частушки, «Партизанская» и т. д. По физкультуре усвоены 10 простых упражнений: ходьба в ногу, повороты, маршировка и т. д. Проводят-ся каждый день игры различные, по часу-два дети работают возле школы, строят школу, площадку, турник и другие удобства.

Первым классом пройдено по арифметике: цифры от 1 до 10, сложение и вы-читание в пределах 10 (решение задач и примеров).

Русский язык (устно). Развитие разговорной речи. Прочитаны и усвоены рас-сказы: «Как партизан подорвал вражеский поезд», «Пожарные собаки», «Про бе-лочку», «Альма», «О пограничнике», «Домашние животные», «Груша», «Про деда Якуба», «Собака Чарли», «Как пионер Костя Кравчук сохранил 2 знамени».

Сказки: «О волке и козле», «Репка», «Красная шапочка», «Хитрая лисица», «Лисица и журавль», «Теремок», «Догадливая ворона», «Лебедь, шука и рак».

Выучены стихотворения: «День прибывает», «Красный партизан», «Начало весны», «Белка», «Весна», «Первое мая», «Ой, шуми ты, радуйся», «Поезд», «Мы строим», «Колокольчики», «Отец и я».

Посещение школы — 70 проц.

В нешкольные часы с ребятами разучиваем физкультурные номера к вечеру самодеятельности, стихотворения, песни. Участвовали в строительстве школы, строим себе площадку, турник, качели, заготавливаем дрова.

Фамилия не установлена.

Работа среди родителей проводится путем бесед единоличных и общих на те-му о международном положении, о труде, о занятии детей.

Учительницы Шляхтенко, Грицева.

Всенародное партизанское движение в Белоруссии в годы Великой Отечественной вой-ны (июнь 1941 —июль 1944). Т. 3. Мн., 1982. С. 421—422.

ИЗ ИСТОРИИ ПАРТИЗАНСКОЙ БРИГАДЫ

ИМЕНИ Я. М. СВЕРДЛОВА БРЕСТСКОЙ ОБЛАСТИ

24 августа 1944 г. ²⁵ Партизанские дети и дети местного населения, бежавшие от немецких окку-пантов, командованием бригады без внимания не были оставлены, командование бригады к ним'проявило большую отцовскую заботу. Для детей были хорошо обо-рудованы землянки, хорошо организовано питание, а, кроме того, было организо-вано шесть школ, в которых обучалось детей школьного возраста 326 чел. Клас-сы для занятий были оборудованы так: был сделан навес сверху, который был по-крыт сеном. Внутреннее оборудование такое: сделаны скамейки на 8—10 детей, на которых сидели дети, вторая скамейка была сделана выше на 40 см, которая служила партой. Учебные пособия: книги, тетради, карандаши командованием бригады доставались у местного населения, а также покупались через связных в городах. Преподавателями были опытные советские учительницы Плясковская 3. И., Чернявская Я. А., Иванова В. Г., Несветаева и др. Эти учительницы до вой-ны были преподавателями Брестского педтехникума.

Трудно, конечно, [представить], с каким энтузиазмом дети взялись за учебу. В школе дети занимались на родном языке. Учились чтению, письму, арифмети-ке, пению, физкультуре, а в старших классах — географии и естествознанию. Кро-ме этого, путем бесед и рассказов о партизанской и фронтовой жизни привива-лась любовь к Родине и ненависть к врагу. Школьники готовились к вступлению в ряды юных пионеров.

7 июня 1944 г. в школе № 5 отряда им. Жданова произошел торжественный прием в ряды юных пионеров. На этот торжественный праздник детьми был при-глашен командный состав бригады. Со [стороны] командования приняли участие командир бригады Мариняко И. П., комиссар бригады Дудко Г. А., нач. штаба Семенов А. И., нач. особого отдела Петелин Ф. С. и командование отряда.

Ровно в 13.00 начинается торжественный прием в пионеры, от учеников шко-лы № 5 выступает учительница Плясковская, которая в своем выступлении от-мечает заботу партии и правительства о детях и выражает благодарность от име-ни детей командованию бригады за заботу о детях и организацию школ. В это время раздаются бурные аплодисменты: дети —пионеры и октябрята — торжест-венно вручают букеты цветов командованию бригады.

После этого идет торжественный прием в юные пионеры. Дети дают торже-ственное обещание юных пионеров, получают красные галстуки. Таким образом, в состав юных пионеров вливаются 26 учеников. После этого начинается торже-ственная часть. Дети исполняют Гимн Советского Союза, поют советские песни, вслед за этим декламируются стихотворения о героической Красной Армии, слав-ных белорусских партизанах, после чего исполняются народные танцы: «Ляво-ниха», «Кабардинка» и др. Показывают пирамиды и т. д. Таким образом проис-ходил торжественный прием в ряды юных пионеров во всех школах бригады.

Командир бригады им. Свердлова ст. лейтенант Мариняко.

Нач. штаба бригады Семенов.

Всенародное партизанское движение в Белоруссии в годы Великой Отечественной вой-ны (июнь 1941 — июль 1944). Т. 3. Мн., 1982. С. 642—643.

бывшей учительницы лесной школы Песковского семейного отряда партизанского отряда № 347, заслуженной учительницы БССР

В семейном отряде было много детей до-школьного и школьного возраста. Но они не имели определенного занятия. А я ведь педа-гог. Возникла мысль — надо учить ребят. Но сама такого вопроса, естественно, решить не могла. Поговорила с комиссаром отряда А. Е. Царичевым, командиром семейного отряда. Они меня поддержали...

Шла весна 1944-го. Уже во всю пригревало солнце. В лесу мы выбрали место для школы. Соорудили длинные столы, скамейки, поста-вили небольшую доску. Учеников набралось немало — 70 человек. Создали три начальных класса. Первое время занятия проходили боль-ше в устной форме — учили стихотворения, рассказывали сказки, решали задачи и при-меры. Для ребят первого класса из кусочков коры вырезали азбуку, на коре же писали буквы. Тяга к знаниям у детей вызывала одо-брение у родителей. Кое у кого нашлись ка-рандаши, учебники, бумага. В школе стави-лись оценки и проводились пионерские сбо-ры, торжественно отмечались революционные

В 1985 году в деревне Высокое посажен сквер памяти в честь 60-летия со дня рождения Саши Василевского. Посадку деревьев (60 рябин) вели рябинку посадила сестра Саши Анна Васильевна Василевская (Пунько). А в 1986 году в этой же де-ревне в крестьянской избе, принадлежавшей пер-вому председателю колхоза «Победа» (теперь от-деление совхоза «Белоозерский») Р. Ф. Лысюку, был открыт музей, часть экспозиции в котором по-священа Саше Василевскому.

Кто же он, этот юный герой, чья короткая жизнь тревожит память многих людей?

В годы моего пионерского детства мы пе-ли песню о юном герое. В ней был такой при-пев: «Самый маленький и незаметный, самый тихий и скромный из нас...». Слова эти вспо-мнились мне, когда я рассматривала един-ственную сохранившуюся у родных фотогра-фию, на которой со своим классом снят Саша Василевский. Он стоит в последнем ряду, его почти не видно. С фотографии смотрят одни глаза. Ничего в них героического. А ведь сра-зу после гибели Саши в партизанском лаге-ре стал действовать пионерский отряд имени героя-партизана Александра Василевского. А герою было 17 лет.

Саша родился в 1925 году. Все мы помним свое детство. Босоногое, светлоголовое, на пес-чаных дорогах в родных Пересудовичах, бы-ло оно для Саши, конечно же, дорогим, хотя и жилось в многодетной семье Василевских праздники. Дети разучивали песни, танцы, от-дельные спортивные упражнения. Особенно любили петь песню «В чистом поле, поле под ракитой...». Была организована художествен-ная самодеятельность. С удовольствием при-ходили на выступления ребят и члены семей-ного отряда, и партизаны. Незабываемым остался для меня прием ребят в пионеры в день рождения В. И. Ленина. Красные гал-стуки, сделанные Казимирой Товпик, трое де-тей которой учились в лесной школе, повязал на торжественной линейке комиссар отряда Алексей Царичев.

Учителя и ученики лесных школ... Они бы-ли не просто учителями и учениками — они были партизанами и партизанками. Они учи-ли и учились грамоте и владению винтов-кой, постигали великий смысл слов о любви к Родине и ненависти к врагу. События, про-исшедшие в самые трагические и тяжелые годы детства моих учеников, я уверена, на-полнились особым смыслом, осветили всю их дальнейшую жизнь.

не всегда сытно. Саша был десятым ребенком. Осталось в живых семь. Саша — последний, по народному поверью —счастливый. И при-шло счастье в его деревню вместе с освобо-ждением родного края от засилья буржуаз-ной Польши. Всего два года жил Саша сво-бодной и счастливой жизнью. Но именно в это время сформировался он как борец за светлые идеалы, готовый пожертвовать жизнью во имя их утверждения. Главное было в нем — непримиримость к несправедливости. И не мог поэтому Саша не стать бойцом, когда пришли на его землю враги. Не мог работать на врага. И едва не погиб, когда фашисты от-правили его за колючую проволоку в мона-стырь. Спасла его случайность — удалось под-купить местного ксендза...

И хотя был он еще слаб после фашистских побоев, ушел искать партизан, подпольщиков. Он стал партизаном. Просился на самые рис-кованные задания. Пять вражеских эшелонов подорвал Саша Василевский. После взрыва шестого он не вернулся в отряд.

Высокой наградой отметила подвиг юного антифашиста страна. Посмертно Саша Васи-левский был награжден орденом Отечествен-ной войны I степени.

А. И. Набокиня.

Из воспоминаний Т. К. Кот, бывшего заместителя начальника штаба пионерской дружины имени Саши Василевского лесной школы партизанского отряда имени М. И. Калинина

Зимой мы, ученики лесной школы, занима-лись в землянке, которую обогревала желез-ная печурка. Как правило, на уроках присут-ствовали все ребята. Но случались дни, когда дежурный докладывал, что некоторые из ре-бят отсутствуют. «Причина уважительная»,— добавлял при этом дежурный. Чаще всего это были Федя Трутько, Вася Каштальян, Саня Жук, Леня Якимович и Саша Василевский. Они по заданию штаба партизанского отряда ходили в разведку. Мальчики пробирались в самые опасные места — в немецкий гарнизон и на железную дорогу. Сашу Василевского подрывники брали с собой на диверсии. Такую честь он заслужил исключительной отвагой и сноровкой.

Однажды вместе с подрывниками он ушел минировать железную дорогу Брест — Барано-вичи. Ночью партизаны подползли к полот-ну. Немцы особенно бдительно охраняли эту дорогу: через каждые сто метров стоял часо-вой. Сияла луна, и было светло как днем. Но эшелон нужно было взорвать во что бы то ни стало. Решили поставить «нахалку» (так пар-тизаны называли электрическую мину). Ее с ходу клали на рельсы перед самым паро-возом. Действовать нужно было наверняка. Взрывать эшелон таким образом было опас-ным делом. Но другого выхода не было. Са-ша убедил командира, что успешнее всех под-ложит «нахалку» он, самый маленький и юр-кий.

Уже послышался шум приближающегося эшелона, когда партизаны, разделившись на две группы, разбежались в противоположные стороны. Саша с миной остался на месте. Поезд все ближе и ближе. Напряженные се-кунды ожидания. Вот протрещала автоматная очередь слева, ей ответила стрельба справа,— значит, организован огневой заслон. В ответ часовые подняли беспорядочную пальбу. Са-ша ползком подался к насыпи. Только бы успеть! Паровоз вот-вот осветит Сашу лучом

Отец и сын

В деревне Сошица есть скромный мемориальный знак. Он установлен в том месте, где когда-то жи-ла семья Здановичей — Леон Романович, Ольга Григорьевна и их дети Шура, Слава, Рая, Витя. На мемориальном знаке надпись: «Здесь родился, жил и работал активный член КПЗБ, борец за со-циальное и национальное освобождение, первый председатель Сошицкого сельского Совета и орга-низатор партизанской борьбы с немецко-фашист-скими захватчиками в годы Великой Отечественной войны Леон Романович Зданович. Погиб в борьбе с врагами в 1945 году». А на здании Селецкой сред-ней школы установлена мемориальная доска: «В Селецкой СШ учился Зданович Александр (1926—1942 гг.), молодой патриот-партизан. Звер-ски замучен немецкими оккупантами».

Отец

Выходец из бедной крестьянской семьи, Леон Зданович с юных лет познал все труд-ности быта сельского жителя — сначала в цар-ской России, а затем в период господства бур-жуазной Польши. Именно в этот период под влиянии старших товарищей формировалось мировоззрение деревенского парня. Леон при-нимал активное участие в революционном движении за освобождение родного края. Стал членом КПЗБ. После освобождения Красной Армией Западной Белоруссии односельчане избрали Леона Романовича председателем Со-шицкого сельского Совета. Он с большой ра-достью и энтузиазмом взялся за новое дело. Хлопот было немало, но трудностей он не бо-ялся. По инициативе Здановича в деревне Па-насовичи был организован один из первых в Березовском районе колхоз «Красная Звезда».

...На третий день войны фашисты вошли в Сошицу. Начались карательные акции про-тив коммунистов, комсомольцев, активистов Советской власти. Шли массовые аресты и расстрелы. Жертвами террора стали жители Сопшцы Г. И. Быцкевич, В. Ф. Гмыр, В. В. Хведченя, С. М. Зданович, И. С. Хведченя.

Среди арестованных оказался и Леон Зда-нович. В полицейской комендатуре в Березе среди арестованных встретил много знакомых по прежней работе. Арест большого числа ме-стных активистов насторожил его. Но через несколько дней Здановича выпустили, оп вер-нулся домой. Через месяц Леона Романовича арестовали снова, на этот раз вместе с женой (детей взяли к себе родственники из других деревень). Допрашивали не полицейские, а сами гитлеровцы. Избитого, окровавленного Леона бросили в камеру. Некоторое время он

лежал на полу, не двигаясь. Потом поднялся, начал ходить по камере. Подошел к окну. Ре-шетки на нем не было. Старая деревянная рама еле держалась. Окно выходило на улицу.

— Бежать! — сразу мелькнула мысль.— А жена? — тут же возникло сомнение. Но если остаться здесь, и жену пе спасешь, и сам по-гибнешь. А что будет с детьми?

Поздней ночью, когда тюрьма на несколько часов замерла, Зданович осторожно вынул раму, выглянул на улицу. Кругом было ти-хо. Быстро влез в окно, перебежал улицу и скрылся ,на противоположной стороне, во дворе.

Было ясно, что домой возвращаться нельзя. И он уходит в лес, к партизанам. Через не-сколько дней из Сошицы ушли в партизаны бывший работник Березовского райисполко-ма Василий Юзефович и учитель Алексей Сав-ко. Встретив Здановича, они сообщили, что его жену, Ольгу Григорьевну, вместе с дру-гими арестованными жителями района фаши-сты расстреляли.

Вместе с В. Юзефовичем и А. Савко Зда-нович создает первую партизанскую группу в Березовском районе. Вскоре к ним примкну-ло несколько бежавших из плена красноар-мейцев. Зимой в группе насчитывалось уже шестнадцать человек. С группой Здановича установили связь через Сергея Рутича юные подпольщики из деревни Блудень.

К весне 1942 года в районе уже действова-ли выросшие из отдельных групп партизан-ские отряды. Для организации борьбы с не-мецкими оккупантами во многих районах Брестчины были созданы антифашистские ко-митеты, в том числе и Березовский в составе Л. Р. Здановича, М. В. Завадича и С. С. Бо-рушко. В мае 1942 года по ииициативе Брест-ского межрайонного комитета борьбы с не-мецкими оккупантами из партизапской груп-пы Л. Р. Здановича, группы военнослужащих во главе с И. С. Зайковым, членов Блуденской подпольной комсомольской организации был организован отдельный отряд имени К. Е. Во-рошилова. Лагерь отряда, несколько шалашей и землянок, находился в Ружанской пуще, в районе деревни Михалин. Отсюда партизаны уходили в разведку, на боевые задания. Пер-вой крупной операцией, в которой участвовал и отряд имени К. Е. Ворошилова, был раз-гром фашистского гарнизона в районном цен-тре Коссово. Здесь находилось жандармское управление и большой гарнизон. Всего насчи-тывалось более 300 немцев и полицейских. Несмотря на то, что немцам стало известно о готовящейся операции и они получили под-крепление, гарнизон был разбит. Больше ме-сяца оккупанты не появлялись в Коссово, где в это время находилась партизанская комен-датура. Эта победа имела большое значение для партизан. Она показала, что при хорошей органпзацип и подготовке операции даже сильного врага можно побеждать с небольши-ми потерями. Бой за Коссово еще больше под-нял авторитет партизан среди местного на-селения. Из поражения в Коссово сделали выводы и гитлеровцы. Они начали усиливать местные гарнизоны и тайно готовить боль-шую карательную операцию против партизан и населения деревень, расположенных в лес-ных массивах пли в непосредственной близо-сти от них.

В сентябре 1942 года прибывшие на стан-ции Береза-Картузская, Нехачево, Ивацевичи и в местечко Ружаны части дивизии СС и дру-гие формирования взяли в кольцо часть Ру-жанской пущи и гута-мпхалинские леса. На

б ассвете фашисты заняли деревни Побежино, Іорможево, Сошицу, Бусловку, Юрчики, Бе-лавичи и начали продвигаться в глубь леса. Начались ожесточенные бои партизан с ка-рателями. Отряд имени Ворошилова был рас-сеян на несколько групп. Только на четвер-тый день нашел свой отряд ушедший в раз-ведку Сергей Рутич. Первым, кого он увидел, был Леон Зданович, идущий ему навстречу.

— Дядя Леон, дядя Леон! — закричал Рутич и бросился к Леону Романовичу.

Зданович обнял его, но почему-то не про-молвил ни слова. Партизаны, наблюдавшие за ними, не подходили. Зданович смотрел куда-то вдаль, слезы одна за другой сбегали по его щекам.

— Что?.. Что случилось?!—не выдержав, закричал Сережа.

Зданович молчал, опустив голову...

Сын ²⁶

...Шуре Здановичу очень часто вспоминал-ся один и тот же эпизод из довоенной жизни: парни и девушки под гармонь выводили на вечеринке в родной деревне задушевную ме-лодию песни «Любимый город может спать спокойно...». В это время к поющим подошел старый подпольщик дядя Макар и, покачав головой, сказал, что нельзя убаюкивать себя этой песней — наши враги лютуют, готовы напасть на нас в любую минуту. Как был прав дядя Макар! Только началась война, а уже погибла мама, двоюродный брат, многие односельчане. Уже много раз немцы устраива-ли засады, чтобы поймать и отца. Но всякий раз Шура предупреждал его об опасности.

С наступлением весны 1942 года отец увел своих сыновей Шуру и Славика в лес. И две-надцатилетний Шура Зданович, как и его отец, выполнял боевые задания командира партизанского отряда имени К. Е. Ворошило-ва. Он как полноправный боец участвовал в известной Коссовской операции.

В сентябре 1942 года партизанский отряд располагался в Ружанской пуще, недалеко от деревни Михалин. Однажды ночью, под покро-вом темноты, каратели вплотную подошли к месту дислокации отряда. Поднявшись по тре-воге, отряд занял оборону на просеке и успел замаскироваться. Фашисты, рассчитывая на-грянуть па партизан неожиданно, шли без особых предосторожностей. Когда самоуверен-ные эсэсовцы были уже совсем рядом, гря-нули дружные залпы. Не давая врагу опом-ниться, партизаны забросали его гранатами, а затем пошли в рукопашную схватку. Смелая атака народных мстителей ошеломила фаши-стов. Они бросились бежать кто куда. Враже-ская цепь была прорвана. В это время Шурик Зданович закричал что было силы:

— Фашисты сзади! Фашисты сзади!

Оказалось, что эсэсовцы на правом фланге зашли нашим в тыл. Некоторым бойцам при-шлось повернуть и вступить в борьбу с но-вой группой противника. Силы партизан раз-делились. Завязался ожесточенный бой. Те-перь Шурик оказался на самом краю парти-занской цепи. Он лежал за деревом со своим обрезом и не стрелял, так как имел всего три патрона. Берег их на всякий случай. И тут он заметил, что к густому кусту орешника, что рос невдалеке, подполз фашист и корот-кими очередями начал стрелять по партиза-нам сбоку. Шурик прицелился и выстрелил в него. Тот пытался встать, но тут же уронил автомат и рухнул на землю.

— Это тебе за маму,—выкрикнул Шурик.

Не теряя ни минуты, он подполз к убитому эсэсовцу. Автомат в его руках! Шурик обер-нулся, высматривая безопасный и короткий путь к своим. Но в это время на него на-бросился здоровенный эсэсовец. Фашист на-валился на хрупкое тело мальчика, придавил его к земле. На помощь подбежали еще двое. Один из них сапогом сильно ударил Шурика в лицо. Затем втроем подняли его с земли, вывернули назад и связали руки. На машине его отправили в Березу.

Полковник Ранц Биндер выразил желание лично допросить юного партизана.

— Пленных много взяли? — спросил он.

— Боже мой!..— раздался женский голос в толпе.— Какую кару звери придумали!..

Тем временем офицер, подойдя вплотную к толпе, начал говорить на ломаном русском языке. Но вдруг его заглушил звонкий голос Шуры:

—• Не верьте фашистам! Партизан им не уничтожить! За каждого из нас они заплатят своей кровью!

Взбешенный офицер повернулся и прика-зал спустить собак.

Овчарки, рыча, рванулись к Шурику...

В толпе раздались крики женщин, послы-шался плач детей. Чтобы не видеть этого страшного зрелища, люди закрывали лица руками и, несмотря на угрозы солдат, убегали кто куда...

...Вскоре по согласованию с областным ан-тифашистским комитетом Леон Романович Зданович был назначен начальником агентур-ной разведки партизанского отряда имени Г. Димитрова.

После освобождения района по решению райкома партии он был оставлен в Березов-ском районе для восстановления народного хозяйства. В 1945 году Леон Романович Зда-нович погиб в рукопашном бою с бандитами-националистами.

Его именем названа улица в д. Сошица.

Бесстрашный подрывник

Степан Степанович Янкович во время Великой Отечественной войны с мая 1942 г. воевал в пар-тизанском отряде имени В. П. Чкалова бригады имени Я. М. Свердлова. За боевые заслуги удо-стоен многих правительственных наград.

Под боевой характеристикой Степана Сте-пановича Янковича стоит дата —25 июля 1944 года. Характеристика подписана коман-диром бригады имени Я. М. Свердлова И. П. Мариняко, комиссаром бригады Г. А. Дудко, командиром отряда имени В. П. Чкалова П. Л. Губаревым. За ее скупыми лаконичными сло-вами встает бесстрашный образ народного мстителя, на счету которого более 40 боевых операций. Среди них — подрыв 11 вражеских эшелонов, участие в разгроме песковского и споровского гарнизонов, многочисленных боях с карателями.

...В Старых Песках немцы появились на четвертый день войны. Свой приход враг от-метил массовым расстрелом активистов Со-ветской власти. Жестокий оккупационный ре-жим должен был, по мнению гитлеровцев, сломить волю советских людей.

Но уже через две недели после прихода ок-купантов 17-летний Степан Янкович получил первое боевое задание от военнослужащих Губарева и Монахова, квартировавших до войны у соседа Янковичей,— собирать патро-ны и гранаты, «которые сейчас нужны, как хлеб».

Степан охотно взялся за это поручение. Вместе со своими сверстниками С. Мшаром, П. Янковичем, В. Волком он искал в лесах оружие, доставал патроны, гранаты и оружей-ную смазку, передавал в лес хлеб, сало, ма-хорку. Старались делать все скрытно, но вско-ре заметили, что за ними ведет наблюдение полиция. Это насторожило ребят. И в одну из майских ночей 1942 года молодые патрио-ты по одному незаметно вышли из села и скрылись в лесу. А на следующий день вместе с партизанами отряда имени В. П. Чкалова они приняли участие в нападении на песков-ский полицейский участок. Под покровом темноты партизаны проникли в село, убили полицейских, забрали оружие и, освободив арестованных, подожгли здание, в котором были оборудованы камеры предварительного заключения.

Это было первое боевое крещение Степана и его сверстников. Успех окрылил народных мстителей, и они решили закрепить его — со-вершить диверсию на переезде вблизи стан-ции Брониая Гора, разобрав рельсы. Опера-ция удалась —на большой скорости полетел под откос эшелон с живой силой противника. Диверсия не на шутку встревожила немецкие

власти. Охрана железной дороги в районе Бронной Горы была усилена. Но вскоре близ Бронной Горы группа партизан во главе со Степаном Янковичем пустила под откос товар-ный состав, который вез продукты на фронт. Немцы приняли ряд экстренных мер. На каж-дый километр железнодорожного пути они выставили по 7—8 солдат, заставили населе-ние окрестных деревень вырубать лес вдоль полотна. Но и эти меры не помогли — как и раньше, Степан Янкович вместе с группой подрывников регулярно выполнял задания командования отряда. Когда же немцы зами-нировали откосы, диверсионная группа Янко-вича стала действовать на железной дороге Дрогйчин — Ковель.

Чтобы нарушить передвижение войск и гру-зов, партизаны устраивали засады на шоссей-ных дорогах, взрывали мосты, повреждали связь.

На Московском шоссе между деревнями Заречье и Смолярка был мост размером двад-цать на восемь метров. Янковичу поручили уничтожить его. Степан установил, что каж-дую ночь 5—7 гитлеровцев, патрулируя уча-сток шоссе, проходят по мосту точно через каждый час. Решив сыграть на немецкой пунктуальности, Степан вместе с Андреем Прокуратом из Спорова подвезли к мосту воз соломы, разбросали ее по настилу и облили керосином. Степан заложил запальник с при-вязанным к нему бикфордовым шнуром. Бы-стро отошел на обочину и поджег его. Через 10—15 минут мост запылал, как факел. На-чалась беспорядочная стрельба, но партизаны находились уже на безопасном расстоянии.

Важное значение придавали гитлеровцы мосту через реку Жегулянку на Московском шоссе. Днем и ночью стояли здесь часовые, из дзотов в разные стороны торчали стволы пу-леметов. Подойти к мосту было невозможно. Однако и здесь выручила смекалка. Янкович решил использовать тощую старую лошаденку. Ночью запряг ее, положил в повозку 50-ки-лограммовый артиллерийский снаряд. К сна-ряду присоединил взрыватель с привязанным телефонным проводом длиной 150 метров. Глу-бокой ночью повозка была направлена на мост, а сам подрывник остался в укрытии. Лошадь потихоньку шла вперед. Степан же разматывал провод и прислушивался.

— Стой! Кто идет!—кричал немец.

«А вдруг лошадь остановится, тогда сорвет-ся моя затея, пропадут все труды»,— с волне-нием подумал Степан. Но лошадь не спеша плелась вперед. Было слышно, как копыта глухо цокали уже по мосту. «Молодчина, ста-рая, сослужила добрую службу»,— прошептал Янкович и сильно дернул за конец провода. Раздался оглушительный взрыв. Сразу же за-трещали автоматы и пулеметы. Да что в этом толку!

Однажды разведка донесла, что из Березы в Пески должен двигаться отряд немцев в сто человек. Группа партизан, около 40 бойцов, двинулась навстречу непрошенным гостям. К месту засады подошли на рассвете, замас-кировались, выставили скрытые посты и до-зоры. Ожидать пришлось недолго. Из секрета сообщили о приближении гитлеровцев. Отряд приготовился к бою. Как только противник показался на дороге и поравнялся с широкой, сильно заболоченной поляной, раздалась ко-манда. Дружно застрочили партизанские пу-леметы, автоматы, винтовки. Внезапность уве-личила силу удара. Враги растерялись и в панике стали разбегаться. В этом бою было убито 26 солдат, столько же ранено, трое взя-то в плен. Среди партизан потерь не было. Разгром колонны произвел ошеломляющее впечатление в березовском гарнизоне. Трупы вражеских солдат долго лежали на поляне — оккупанты боялись возвращаться на это ме-

В декабре 1943 года Янкович вместе с бое-вым другом Андреем Прокуратом получил за-дание взять важные сведения у связного в деревне Соколово. Степан переоделся в немец-кую форму. Андрей — в форму полицейского. Поехали на подводе. Немного проехав, заме-тили, что навстречу им движется повозка.

— В санях немцы! Трое. Что будем делать?

— Вперед! — быстро проговорил Степан.

Повозки сблизились. В санях сидели два офицера и солдат. Степан поднял руку и на ломаном немецком языке спросил:

— Кто вы и куда направляетесь? С вами говорит комендант песковского полицейского участка.

— Гут,— отвечают фрицы,— мы как раз и направляемся к вам.

— По этой дороге двигаться очень опасно. По нашим данным, партизаны заминировали ее в нескольких местах. Придется ехать в объезд,— закончил Степан.

Пока разговаривали, из Соколова, пример-но в полкилометре от них, показалась вере-ница подвод с немцами. Ситуация сильно осложнилась. Степан лихорадочно искал вы-ход из создавшегося положения.

— Вот что, панове,— сказал он офицерам, показывая на движущийся обоз,— давайте за-едем ко мне в комендатуру, я возьму своих людей, и они будут вам добрыми проводни-ками.

Офицеры посовещались и согласились быть гостями «пана коменданта».

— Мне думается, панове, всем ехать не сле-дует. Кто-то должен остаться здесь и преду-предить наших об опасности.

— Гут. Зер гут. Очень правильно, пан ко-мендант,— ответил один из офицеров.

— Прошу господ в мои сани,— пригласил Степан.

Офицеры пересели и Янкович пустил ло-шадь крупной рысью.

Впереди показался красивый дом Игната Трутько. Степан резко остановил лошадь.

— Вот и комендатура. Слезайте, обогреем-ся,— предложил он немцам.

Степан, как настоящий хозяин, пошел на 5— 7 шагов впереди своих гостей, в сенях быстро выхватил пистолет.

— Руки вверх!

Немцы опешили и тут же подчинились при-казанию. Андрей быстро разоружил их. Бук-вально перед самым носом врага смельчаки проскочили в Войтешин, оттуда — через Чер-ное озеро — в деревню Хрисо. Офицеры бы-ли доставлены в штаб бригады.

Вскоре после этого в отряд пришел житель деревни Ярцевичи Цибульский и сказал, что к нему на хутор забрели двое неизвестных и интересуются партизанами. Группа партизан во главе с Янковичем тут же направилась к хутору. Там увидели двух мужчин — одному было лет сорок пять, другому не более трид-цати.

— Хотим драться с врагом. Возьмите нас в отряд,— в один голос заявили они.

В отряд партизаны пришли поздно ночью и под надежной охраной часовых легли от-дыхать. Янкович нарочно устроился рядом с гостями и сделал вид, что спит. Прошло при-мерно часа полтора. И вдруг Степан услышал шепот. Говорили на немецком языке: — Ясно, мы не туда попали. И, пожалуй, вряд ли отсюда выберемся.

— Во что бы то ни стало надо при первом же удобном случае бежать.

Дождавшись утра, партизаны тщательно обыскали новичков, распороли по швам одеж-ду, обувь и обнаружили подозрительные до-кументы.

На допросе в штабе выяснилось, что это шпионы, которые получили задание разведать место дислокации партизан, убить команди-ров.

Шел февраль 1944 года. В один из этих дней отряд облетела тяжелая весть: Степан Янко-вич при очередном минировании тяжело ра-нен разорвавшейся миной, повреждены обе руки и глаза. Партизанские врачи сделали все, что можно было сделать в походных усло-виях. Первым прибывшим с Большой земли самолетом бесстрашный подрывник был от-правлен на лечение. Даже сами врачи сом-невались, что человеческий организм в состоя-нии справиться с таким тяжелым ранением. Но Янкович выжил. Вскоре после освобожде-ния района от немецко-фашистских захватчи-ков бывший партизан возвратился в родные Пески. Но встреча с самыми дорогими людьми не состоялась — гитлеровцы выместили свою злобу на родителях отважного партизана: мать расстреляли, отца вывезли в Германию.

Вскоре Степан Степанович обзавелся семь-ей, стал постоянным жителем деревни Нивы. В 1955 году вступил в члены КПСС.

Н. Д. Сикорин.

ИЗ ПОСТАНОВЛЕНИЯ СНК СОЮЗА ССР И ЦК ВКП(б)

«О БЛИЖАЙШИХ ЗАДАЧАХ СОВНАРКОМА БССР И ЦК КП (б) БЕЛОРУССИИ»

1 января 1944 г. Москва, Кремль

...Обязать ЦК КП (б) Б продолжать на захваченной врагом территории работу по раздуванию всенародного партизанского движения, по активизации партизан-ской борьбы и дезорганизации тыла противника, по усилению помощи наступа-ющей Красной Армии, по спасению населения от истребления и угона в рабство, по сохранению населенных пунктов от сожжения немецкими захватчиками.

Подпольным партийным организациям Белоруссии еще шире развернуть поли-тическую работу среди населения оккупированных районов, мобилизуя его на активное участие в борьбе против немецких захватчиков...

Председатель Совета Народных Комиссаров Союза ССР И. Сталин.

Секретарь Центрального Комитета ВКП(б) Г. Маленков.

Всенародное партизанское движение в Белоруссии в годы Великой Отечественной вой-ны (июнь 1941 —июль 1944). Т. 3. Мн., 1982. С. 25.

ИЗ СВЕДЕНИЙ КОМАНДОВАНИЯ ОТДЕЛЬНО ДЕЙСТВУЮЩЕГО ПАРТИЗАНСКОГО ОТРЯДА ИМЕНИ Н. А. ЩОРСА БРЕСТСКОЙ ОБЛАСТИ О СОВМЕСТНЫХ БОЕВЫХ ДЕЙСТВИЯХ БРЕСТСКИХ И ПИНСКИХ ПАРТИЗАН НА ДНЕПРОВСКО-БУГСКОМ КАНАЛЕ В ПЕРИОД

С 21 ФЕВРАЛЯ ПО 30 МАРТА 1944 ГОДА

Не ранее 31 марта 1944 г.

С первых дней февраля 1944 г. противник концентрировал свои силы на север-ном берегу Днепровско-Бугского канала в районе: Горка, Воловель, Попина, Су-личево, Белин для форсирования Днепровско-Бугского канала.

21 февраля 1944 г. противник под прикрытием артиллерийско-минометного огня группами форсировал Днепровско-Бугский канал в р[айо]не: Заречка, Ля-ховичи, Кублик и двигался в направлении хуторов Хидры. Отряд им. Шиша от-бросил противника обратно за канал, где он занял оборону и начал строить укре-пление на северном берегу Днепровско-Бугского канала, ведя подготовку для форсирования.

22 февраля 1944 г. в 10.00 наш отряд занял оборону по высотам, идущим вдоль Днепровско-Бугского канала, южнее 500—600 м. В течение дня была перестрелка из всех видов оружия. Противник простреливал нашу линию обороны, т. е. вы-сотки, в результате чего было ранено два бойца отряда им. Шиша. Противник также имел убитых и раненых.

22—23 февраля 1944 г. наблюдением и нашей разведкой было установлено рас-положение и местонахождение точек концентрации войск пр[отивни]ка.

23 февраля 1944 г. в 6 час. 45 мин. нами был открыт молниеносно неожидан-ный артиллерийско-минометно-пулеметный огонь по противнику. В результате боя было убито до 90 немецких солдат и офицеров... Уничтожено 3 автомашины, подбит один танк, сожжена школа, где находились немецкие войска и вооруже-ние, а также с колокольни церкви Ляховичи сбит и выведен из строя станковый пулемет пр[отивни]ка. [Немцы], которые находились по эту сторону переправы, были обратно отброшены за канал. В 16.00 нач. штаба Зуев Д. Е., взяв с собой 6 бойцов с автоматическим оружием, подполз вплотную к каналу, [месту] перепра-вы противника, хорошо замаскировался и открыл сильный огонь. Перестрелка происходила более 3 час. С нашей стороны потерь не оказалось. Потери пр[6тив-ни]ка не уточнены.

С 24 февраля по 16 марта 1944 г. включительно в районе нашей обороны серь-езного ничего не происходило. Были отдельные перестрелки с противником, ра-ботала разведка. Противник, занимавший оборону на северном берегу Днепров-ско-Бугского канала, владея переправой, в основном группами, нажимая на правый фланг обороны бригады им. Молотова, сжигал и грабил села и хутора. В на-правлении нашей обороны действовали мелкие разведгруппы противника. Наша разведка несколько раз обстреливала группы противника.

17 марта 1944 г. в 7.00 противник открыл сильный артиллерийско-минометный и пулеметный огонь по нашей линии обороны. Наши бойцы не смогли удержать оборону против превосходящей силы пр[отивни]ка и отступили. В это время про-тив] ник форсировал Днепровско-Бугский канал в трех направлениях и повел на-ступление на Хидры, Великий Лес и вдоль Белоозерского канала. Противник до-стиг и занял Ляховичские и Хидровские хутора, кладбище, высотки, т. е. нашу первую линию обороны. В направлении Великого Леса подошел вплотную к шко-ле. Наш отряд, рота отряда им. Боженко и рота отряда им. Котовского на этом участке оборонной линии приняли бой, в результате чего был убит наш пулемет-чик 3-го взвода Лещина Давыд. По данным связных и па основании рапортов ко-м[анди]ра 3-го взв[ода], противник также понес потери убитыми и ранеными до 30 немецких солдат и офицеров. К исходу дня противник отошел из В[еликого] Леса и занял нашу первую оборонительную линию. Спалил несколько Хидровских хуторов и несколько хуторов В[еликого] Леса. Нами была занята вторая оборо-нительная линия в 5—6 км от стыка каналов —школа В[еликого] Леса, на вы-соте Зубры.

18 марта 1944 г., по данным разведки, противник с оборонительной линии сты-ков канала В[еликого] Леса отошел, и мы заняли оборону вдоль канала от стыка

24 марта 1944 г. с рассветом противник начал наступление на стык каналов (оборона [отряда им.] Котовского), где рота [отряда им.] Котовского приняла бой. В результате боя было убито два бойца из отрГяда им.] Котовского, после чего рота котовцев отошла, и противник занял их оборону. На нашем участке оборо-ны происходила артиллерийско-минометная перестрелка. Противник сжег хутора.

25 марта 1944 г. с рассветом противник зажег несколько хуторов и начал вести обстрел из пушек по нашей оборонительной линии.

В 9.00 нашим секретом было замечено движение группы противника в направ-лении нашей обороны. Нами пулеметно-ружейным и минометным огнем против-ник был обстрелян, в результате чего был отброшен обратно.

Противник, занимая прежнюю оборону котовцев, пушечным огнем весь день обстреливал опушку леса нашей обороны.

26 марта 1944 г. противник, находясь на прежней обороне, из пушки и миномета обстреливал нашу оборону и жег хутора. Весь день происходила артиллерийско-минометная и пулеметная перестрелка. Противник активных действий не прояв-лял. 27 марта 1944 г. с рассветом пр [отивни] к фланговым ударом неожиданно на-пал на группу отряда [им.] Боженко, прикрывавшую дорогу Ляховичи — Сва-рынь. В ходе боя противник имел успех и занял высоту Зубры. В бою убито 5 бойцов из отряда [им. Боженко] и 1 разведчик отряда им. Шиша. Противник с высоты Зубры отошел в направлении хуторов В[еликого] Леса. Вторая рота и взвод 1-й роты, занимавшие оборону на хуторах Великого Леса, оказались в по-лукольце. Приняв бой, отошли на Сварынские хутора к площадке Белоозерского канала и заняли вторую оборонительную линию. Комиссар отряда Нестеренко В. А., сняв бойцов 2-й роты с обороны Сварынских хуторов (площадки), перебро-сив их на хутора Ровецкие, Зубровские, сам с командиром 2-й роты тов. Гаджае-вым и группой бойцов 10 чел., взяв с собой 4 пул [емета], достигли высоты Зубры, где обнаружили 6 трупов партизан. Расположившись в окопах прежней оборо-ны, находясь в тылу противника с правого фланга, наблюдением обнаружили дви-жущуюся колонну и обоз противника из В[еликого] Леса в направлении Ляхо-вичи. Расположив бойцов, взяв сам пулемет, подпустив поближе противника, от-крыл из всех видов оружия неожиданный огонь по колонне противника. Бой происходил до 2 час. В результате боя потерял одного убитого пулеметчика Гор-динюка Чеслава. По данным связных, противник потерял убитыми и ранеными более 25 солдат и офицеров. При отходе противник сжег хутора В[еликого] Леса.

28 марта 1944 г., по данным разведки, противник находится на стыке каналов Днепровско-Бугского с Белоозерским и ведет строительные работы. Наступатель-ных действий не ведет. Мы находимся на оборонной линии в районах высоты Зуб-

ры, дороги, идущей из Ляховичѳй, В[ѳликого] Леса в Сварынь, и на Белоозерском канале в 5—6 км от стыка каналов. Весь день прошел спокойно.

29 марта 1944 г. в 10.00 разведка встретилась с противником на Ровецко-Сва-рынских хуторах. Противник вел разведку на Сварынь, но в результате обстрела пр[отивии]к остановил свои разведдействия и отошел на высоту Зубры. В соот-ветствии [с] приказом от 28 марта Ковальского отр[яд] им. Шиша, вся бригада им. Молотова с оборонной линии снялись и отошли в направлении Ветлы — Не-вир. Трактовая дорога, идущая из Ляховичей — Ветлы — Невпр, для противника была открыта, и противник колоннами сразу же двинулся в направлении Ветлы. Наша разведка уточнила и доложила, что противник достиг оз. Плотичное и дви-гается одной колонной на Ветлы, 2-й — в направлении к оз. Белое. Ввиду данной обстановки к исходу дня мы вынуждены были сменить исходный рубеж, и мы за-няли оборону в районах с котовцами (западная окраина дер. Сварынь, опушка ле-са, мост по дороге Сварынь — Гуравица и по Белоозерскому каналу до Белого озе-ра). Действовала разведка.

30 марта 1944 г. с рассветом противник, находясь в дер. Сварынь и по обеим сторонам Белоозерского канала в 3—4 км не доходя до моста, начал вести наступ-ление с обеих сторон Белоозерского канала в направлении моста через канал Сва-рынь— Гуравица. Но был встречен ружейно-пулеметным огнем 1-й роты отр[я-да] им. Котовского, и продвижение его было остановлено. Группа занимала обо-рону на западной окраине Сварыни по опушке леса по обе стороны дороги, иду-щей из дер. Сварынь на Гуравицу. Обстреляв противника, отошли через мост. Мост был взорван подрывниками отр(яда) им. Щорса. Несколько часов происходило затишье. В это время противник подходил к правому флангу нашей обороны. В 15.00 наша разведка доложила, что части Красной Армии отошли в направле-нии Бгауша. Невир занят. Пр[отивни]ком в Невире мост взорван. В Дивине, По-витье, Травах также немцы. В связи с усложнившейся обстановкой в 15.20 мы на-чали отходить в направлении Щитынская Воля. 31 марта форсировали р. Припять на построенной нами переправе (пароме).

Приложение: Список отличившихся и переписка в к[оличест!ве 30 листов. ²⁷

Командир отряда им. Щорса Гужевский. Комиссар Нестеренко.

Нач. штаба Зуев.

Всенародное партизанское движение в Белоруссии в годы Великой Отечественной вой-ны (июнь 1941 — июль 1944). Т. 3. Мн., 1982. С. 185—189.

СЕРГЕЙ ИВАНОВИЧ СИКОРСКИЙ

Один из организаторов и руководителей коммунистического подполья и партизанско-го движения на территории Брестской области в годы Великой Отечественной войны. Герой Советского Союза. С. И. Сикорский родился в сентябре 1907 г. в г. Бобруйске. Член КПСС с 1930 г. В 1937 г. окончил Высшую коммуни-стическую сельскохозяйственную школу Бе-лоруссии, в 1949 г.—ВПШ при ЦК ВКП(б). С 1930 г. па партийной и советской работе. С 1939 г. секретарь Брестского обкома КП (б) Б. С первых дней Великой Отечественной вой-ны организатор партизанского движения на территории Витебской области, с ноября 1942 г. уполномоченный ЦК КП (б) Б по Брест-

СЕМЕН АДАМОВИЧ ЯРОЦКИЙ

Один из руководителей партизанского дви-жения на территории Могилевской и Брест-ской областей в годы Великой Отечественной ской области, с апреля 1943 г. секретарь Брестского подпольного обкома КП (б) Б, ко-мандир Брестского партизанского соединения. Звание Героя Советского Союза присвоено в 1944 г.

После войны С. И. Сикорский — секретарь Барановичского обкома КП (б) Б, заместитель министра сельского хозяйства БССР, 1-й се-кретарь Могилевского обкома КПБ, министр внутренних дел БССР. Член ЦК КПБ с 1952 г. Депутат Верховного Совета СССР с 1954 г., Верховного Совета БССР в 1951—55 гг. Умер в 1960 г. В Березовском районе его именем названа комсомольская организация Здитов-ской средней школы.

войны С. А. Яроцкий родился в феврале 1903 г. в д. Капланцы Березинского района. Член КЦСС с 1926 г. С 1924 г. на культурно-просве-

тительной, административно-хозяйственной и партийной работе, с 1939 г. 2-й секретарь Жлобинского, Березовского райкомов КП (б) Б. С июня 1941 г. на Западном фронте, с осени 1941 г. один из организаторов подпольной группы в Березинском районе. В мае — нояб-ре 1942 г. и мае 1943 — июле 1944 г. командир 345-го партизанского отряда, в ноябре 1942-мае 1943 г.— 3-й Березинской партизанской бригады, одновременно член Березинского подпольного райкома КП (б) Б, в июле — ав-густе 1943 г. командир Березинской военно-оперативной группы. В декабре 1943 — июне 1944 г. секретарь Березовского подпольного райкома КП (б) Б. С 1945 г. на партийной ра-боте. Умер в марте 1968 г. Его именем назва-на улица в Березе.

Из воспоминаний Василия Никитича Бурого, бывшего командира 345-го партизанского от-ряда

С Яроцким нас связывала тесная дружба с январских дней 1942 года, когда мы нача-ли создавать партизанский отряд. Я никогда не видел усталости на его лице, но видел

Партизанский комиссар

Григорий Андреевич Дудко родился 15.3. 1904 г. в с. Яблоновка Прилукского района Черниговской области. Один из руководителей партизанского движения на территории Брест-ской области в годы Великой Отечественной войны. Член КПСС с 1929 г. До 1941 г. на пар-тийной работе. В партизанах с июля 1941 г.: командир группы, комиссар отдельного пар-тизанского отряда им. Н. А. Щорса. В ноябре 1943 — июле 1944 гг.— комиссар партизанской бригады имени Я. М. Свердлова, одновремен-но член Антопольского подпольного РК КП (б) Б. В 1944—1965 гг. на партийной и хо-большую заботу о каждом партизане, о мир-ных жителях. За смелость в бою его любили и партизаны, и мирное население.

После освобождения Белоруссии мы оба ра-ботали в Березе. Он — первым секретарем райкома партии, я — председателем райис-полкома. Это был нелегкий период. Сколько сил было отдано на укрепление Советской вла-сти, восстановление разрушенного хозяйства, выполнение государственных планов. Жили мы с семьями в одном доме, питались за од-ним столом. Жили дружно. Так мы прорабо-тали около года, вскоре Яроцкого перевели секретарем Антопольского, потом Жабинков-ского райкомов партии. Я переехал в Пружан-ский район, где почти 11 лет проработал ди-ректором МТС, Но мы не забывали друг дру-га. Бывая в тех районах, где работал Яроц-кий, я всегда слышал самые хорошие отзывы о нем как о работнике и человеке. Уже нахо-дясь на пенсии, Семен Адамович тяжело за-болел, был парализован. Сын увез его на ле-чение в Москву, но спасти Яроцкого не уда-лось. Там, в Москве, его и похоронили.

Такой человек, как Семен Адамович, заслу-живает того, чтобы о нем написали в книге.

зяйственной работе в Брестской обл. Умер 15.12.1966 г.

Прибывший на шестимесячные сборы в по-граничную зону в районе Белостока инструк-тор Чимкентского обкома партии, старший политрук запаса Григорий Андреевич Дудко принял одно из подразделений строительного батальона. С участка, на котором работала его рота, было хорошо видно, что немцы с каж-дым днем все интенсивнее проводят работы на границе: подтягивают инженерную техни-

рая.

Когда самолеты улетели, Г. А. Дудко уста-новил, что из личного состава роты выбыли восемь человек: не успев выбежать из пала-ток, они погибли на месте. Кроме того, трое бойцов получили легкие ранения.

С тяжелыми боями части Красной Армии отходили на восток. Около суток они сдер-живали наступление превосходящих сил гит-леровцев в Белостоке. Здесь Г. А. Дудко был легко ранен, а через двое суток в бою под Зельвой получил второе ранение. К счастью, тоже легкое. От эвакуации в медсанбат кате-горически отказался. Влившись с остатками роты в одну из стрелковых частей, Дудко бес-страшно дрался с врагом, как и подобает ком-мунисту. Его стойкость в бою вдохновляла бойцов, и они упорно отстаивали каждый метр родной земли.

Однако в Чемеровском лесу у Слонима его часть попала в окружение. После ряда по-пыток вырваться из вражеского кольца Дуд-ко пришел к выводу, что лучший выход из создавшегося положения — остаться на месте и громить врага в его тылу.

— Какая разница, где бить фашистов,— на фронте.или в тылу? Главное — бить их бес-пощадно,—поделился своими мыслями с уце-левшими бойцами роты старший политрук. После некоторых раздумий бойцы согласились с ним.

Вскоре Г. А. Дудко встретился с секретарем комсомольской организации деревни Чемеры Яшей Искриком. Юноша сообщил, что ребята тайком собирают и прячут в надежных ме-стах оружие и боеприпасы и горят желанием быстрее пустить их в дело. Политрук одобрил дела юных патриотов и попросил познакомить его с комсомольцами.

Встреча состоялась под покровом июльской ночи на опушке леса. Беседа сразу приняла деловой характер. Ребята собрали на поле боя и в лесу более сорока винтовок, станковый и 12 ручных пулеметов, 150 тысяч патронов и до полусотни гранат. Со свойственной их воз-расту энергией юные патриоты рвались в бой с оккупантами.

— То, что вы, ребята, собрали столько ору-жия и боеприпасов,—сказал Г. А. Дудко,— очень хорошо. Они для нас сейчас нужны, как хлеб. Надо взять на учет и оружие, собранное другими жителями вашего села. Впоследствии пригодится и оно.

Когда Григорий Андреевич предложил ре-бятам готовиться к совместным действиям, те от души обрадовались. В конце беседы дого-ворились, что комсомольцы пока будут вести усиленное наблюдение за действиями окку-пантов и, не привлекая внимания односель-чан, обеспечивать группу Дудко продоволь-ствием и медикаментами: среди бойцов было несколько раненых, а лечивший их военфельд-шер не располагал даже бинтами.

Не терпелось начать действовать и Григо-рию Андреевичу. Наконец связные сообщили, что по тракту Словим — Гродно немцы актив-но осуществляют перевозки горючего. Сообще-ние было важным, поэтому на второй день Дудко с несколькими бойцами ушел в развед-ку сам. А через двое суток группа с двумя ручными пулеметами, винтовками и граната-ми замаскировалась у крутого спуска дороги в полукилометре от лесного массива.

Уверенные в своей безопасности и безнака-занности, гитлеровцы в то время отправляли транспортные колонны без надлежащей охра-ны. Это облегчало задачу группе. Среди зной-ного летнего дня они подорвали и сожгли три крупных бензовоза с горючим, уничтожили шесть водителей, пулеметными очередями из-решетили еще до десятка бензовозов и скры-лись в лесу.

Первая боевая удача вдохновила группу, и следующей ночью бойцы вместе с комсомоль-цами деревни Чемеры спилили телеграфные

столбы и вывели из строя линию связи на протяжении двух километров.

Весть о боевых делах неизвестных смель-чаков дошла до руководителя группы местных патриотов Александра Власовича Фидрика. Вскоре состоялась встреча. Александр Вла-сович был на четыре года старше Григория Андреевича. Он имел за плечами нелегкую жизненную школу и богатый опыт подполь-ной конспиративной работы. «Вместе с таким человеком можно будет здорово насолить вра-гу»,— подумал Дудко.

В годы первой мировой войны А. В. Фид-рик, будучи пятнадцатилетним подростком, оказался вместе с другими беженцами в глу-бинной части России. Уже в 1917 году с ору-жием в руках он отстаивал молодую Совет-скую власть в рядах Красной гвардии Моск-вы. Воевал на фронтах Гражданской войны. В 1921 году вместе с родителями возвратился в свою деревню Заверше, недалеко от Слепи-ма, и сразу включился в подпольную борьбу. С организацией Коммунистической партии За-падной Белоруссии вступил в ее ряды и мно-го лет возглавлял подпольную ячейку КПЗБ в своем селе. Когда в сентябре 1939 года при-шло освобождение, возглавил сельский Совет, а за полгода до нападения фашистской Герма-нии организовал колхоз и стал его первым председателем.

Григорий Андреевич внимательно слушал неторопливый рассказ Фидрика и думал: «На-стоящий человек — везде первый. Первый се-кретарь партячейки, первый председатель сельсовета, первый председатель колхоза и сейчас — первый командир первой партизан-ской группы из местных патриотов Слоним-щины. Это просто здорово!»,

Дудко без колебаний предложил Фидрику объединить их группы в одну. На общем со-брании партизаны единодушно избрали А. В. Фидрика командиром группы, Г. А. Дудко — политруком.

Объединенная группа заметно активизиро-вала боевые действия. Увеличился приток в нее новых патриотов. Фидрик смело принимал пополнение. Вместе с патриотами в отряд про-ник агент, подосланный вражеской разведкой. Результат оказался трагическим. В последних числах ноября 1941 года основная часть пар-тизан была неожиданно окружена каратель-ным отрядом. Завязался кровопролитный бой. Силы были неравными. Погиб командир, мно-гие бойцы. И только смелость, находчивость и решительность позволили политруку Дудко вырваться с остатками группы из западни.

Через некоторое время Дудко встретился с командиром группы военнослужащих Пав-лом Васильевичем Пронягпным. Вот как вспо-минает об этой встрече П. В. Пронягин: «Ме-ня очень порадовал оптимизм Григория Ан-дреевича. Несмотря на крайне тяжелое по-ложение его группы, он не пал духом, не по-терял веру в силу партизанского движения».

Группы объединились. Пронягин стал ко-мандиром, Дудко — комиссаром. Начался сбор оружия и боеприпасов. К середине декабря партизаны были хорошо вооружены и даже создали некоторый запас оружия. Вставала еще одна проблема — одеть всех партизан в теплую одежду. Но где и как ее взять? Дуд-ко предложил обратиться за помощью к Сло-нимским патриотам, с которыми группа дер-жала тесную связь. Уже к новому году под-польщики прислали первую большую партию теплой одежды и обуви, затем еще две.

С наступлением первой партизанской весны в окрестных лесах стали появляться новые партизанские группы. В начале мая 1942 года по инициативе Дудко состоялось совещание их руководителей, на котором комиссар пред-ложил объединиться в один партизанский отряд. Некоторые из присутствовавших вы-разили сомнение в целесообразности крупных партизанских формирований в глубоком тылу врага. Георгий Андреевич, наоборот, в боль-шом и крепко сплоченном отряде видел си-лу, которая позволит активизировать боевые действия, планировать и осуществлять опе-рации крупного масштаба, наладить регуляр-ное снабжение оружием, одеждой, продо-вольствием.

— В первое время,— горячо доказывал он,—когда вражеские гарнизоны были не-многочисленными, отдельная группа парти-зан в состоянии была дать отпор в случае нападения и даже сама ударить по врагу. Но сейчас, когда оккупанты укрепляют свои гарнизоны, создают вокруг них дзоты, блин-дажи, окопы, заграждения из колючей про-волоки и минируют подходы, каждому ясно, что действия не только отдельных групп, но и небольших отрядов не могут дать положи-тельных результатов.

Доводы оказались убедительными. Так появился на Брестчине один из первых пар-тизанских отрядов, которому единодушно ре-шили присвоить имя героя Гражданской вой-ны Николая Щорса. Командиром был избран лейтенант Красной Армии Й. В. Пронягин, а комиссаром — старший политрук Г. А. Дудко.

Отряду в 250 человек стали под силу круп-ные операции и диверсии. Щорсовцы устраи-вали засады, сжигали мосты, уничтожали ли-нии связи. Йод руководством комиссара осво-или способ разводки железнодорожных рель-сов, что позволило уже в мае произвести шесть крушений воинских эшелонов. Были разгромлены ближайшие вражеские гарнизо-ны — в Сосновке, Трибушках, Межевпчах.

Боевые операции следовали одна за другой.

Вести об активных действиях отряда до-шли до местного населения, и в д. Волчьи Но-ры (место дислокации отряда) стали появ-ляться бежавшие из плена военнослужащие, жители близких и дальних сел. Но командо-вание отряда по настоянию комиссара не спешило направлять их в боевые подразде-ления. То, что сообщали отдельные новички в личных беседах, приходилось сверять и уточнять через своих связных и разведчиков. Даже в условиях строгой и тщательной про-верки численность отряда вскоре удвоилась, а затем утроилась. Встал вопрос о создании партийной и комсомольской организаций, принятии партизанской присяги.

Шестьдесят пять коммунистов на органи-зационном собрании единогласно избрали партбіоро из пяти человек, а его секрета-рем—Г. А. Дудко. Была оформлена и ком-сомольская организация. Они стали ближай-шими помощниками командования в укреп-лении дисциплины и порядка в отряде, по-вышении его боеспособности.

К августу 1942 года партизанский отряд имени Щорса вырос в грозную силу. Отряд разгромил крупный, хорошо укрепленный гарнизон в Коссове, а затем пулеметную шко-лу в Говеновичах.

В конце августа на расширенном совете комсостава отряда было решено передисло-цироваться в сторону Выгоновского озера под Телеханы. Начался рейд. Передвижение большого отряда с обозом и орудием не мо-гло остаться незамеченным. Немецкое коман-дование решило бросить против партизан крупные силы. Войска СС блокировали ок-рестные леса и стали их прочесывать. С тя-желыми боями отряд продвигался по труд-нопроходимым лесным тропам и болотам. Поочередно на носилках несли раненых.

В эти трудные часы особенно мужественно вел себя комиссар. Ни ранения в первые дни войны, ни перенесенный зимой 1942 года тиф не повлияли на его характер. Григорий Ан-дреевич оставался в строю, был душой отря-да, вдохновлял бойцов и командиров теплым словом, личным примером, а где уместно — острой шуткой.

На рассвете 13 сентября отряд вышел на берег Щары в полукилометре от десятого шлюза Огинского канала. Хотелось есть, но продуктов не было. От усталости люди вали-лись с ног. Требовался хотя бы небольшой отдых. Но разведка доложила, что на шлюзе находятся немцы. Выход один — бой. На пу-ти партизанской атаки стояла незаметная на первый взгляд сторожка. Она-то и явилась главной преградой для наступавших — с чер-дака непрерывно строчили пулемет и авто-маты. Партизаны залегли. Тогда комиссар с командиром группы Леонтьевым и двумя пар-тизанами, рискуя жизнью, подползли к сто-рожке и подожгли ее. Бой продолжался на канале. Несмотря на выгодную позицию, вра-гу не удалось задержать щорсовцев и те пе-решли в обширный лесной массив, окружен-ный почти со всех сторон топкими болотами. 5 октября партизанскую стоянку окружили каратели. Опять завязался бой. Комиссар, находившийся на правом фланге, где особен-но наседали фашисты, вдруг упал, как под-кошенный. Подбежавшие бойцы увидели, что он ранен в обе ноги. Наспех затянули жгу-ты, забинтовали раны и отнесли Дудко на 20—30 метров от стоянки отряда, где спря-тали под упавшей накануне большой разла-пистой елью. Вскоре под эту же ель была спрятана и жена одного из партизан — Гол-да Докторчик, тоже раненная в обе ноги.

Жестокий бой продолжался еще более двух часов. Наконец партизаны прорвали вражес-кое кольцо и болотными тропами вышли из окружения. Каратели не решились пресле-довать их по топким болотам и вскоре верну-лись на бывшую партизанскую стоянку. Пробыли здесь двое суток. Видимо, рассчи-тывали, что партизаны, застряв в непроходи-мой болотной топи, вынуждены будут воз-вратиться на прежнее место. Но они просчи-тались. Народные мстители были уже далеко.

Тяжело раненные комиссар отряда и пар-тизанка Докторчик все это время находились в укрытии и ни одним неосторожным звуком не выдали врагам своего присутствия. Дудко трудно было смириться со своим положением, его преследовало желание бросить оставши-еся у него четыре гранаты в самую гущу фа-шистов, расположившихся на ночлег. Страш-но мучила жажда, нестерпимо болели рапы, но сознание не покидало его ни на минуту. Георгий Андреевич напрягал слух в надеж-де, что появится кто-нибудь из партизанских разведчиков или местных жителей. Тогда стоит только дать знать о себе — и они будут спасены. Но миновали шестые сутки, а на бывшей стоянке отряда никто не появлялся. Начало казаться, что звери и те обходят их стороной. Но комиссар и в этой почти без-выходной ситуации не падал духом.

Голда Докторчик в один из этих бесконеч-ных дней не выдержала, попробовала полз-ти, превозмогая адскую боль в ногах. Полу-чилось. Более двух часов понадобилось ей, чтобы подползти к бывшей стоянке. Но зато какая была радость, когда она возвратилась с ведром, на дне которого лежало несколько недоваренных картофелин. С тех пор она ежедневно с утра отправлялась в нелегкий путь, и всегда приносила что-нибудь к обе-ду: то кусок сухаря или черствого, как ка-мень, хлеба, то горсть осыпавшейся рябины, то орехи. Один раз повезло — нашла целую пачку галет.

Шли пятнадцатые сутки. И вдруг обост-ренный слух комиссара уловил человеческие голоса. Вот как об этом двадцать лет спустя вспоминал Г. А. Дудко: «Какова же была ра-дость, когда мы услышали русскую речь! Уже по душевности разговора мы поняли, что это свои, дорогие нашему сердцу товарищи! Трудно описать нашу встречу. Через некото-рое время мы были в родном отряде. Не бы-ло ни одного партизана, который бы не по-жал нашей руки, передавая нам частичку своего душевного тепла».

Уже в отряде Дудко узнал, что партизан-ские разведчики через два дня после боя спе-циально приходили на стоянку, чтобы ра-зыскать раненых, но увидели только следы хозяйничанья фашистов. Тогда и сложилось у командования отряда мнение, что гитлеров-цы обнаружили раненых и забрали их в плен. Через своих людей в гарнизонах пы-тались выяснить их судьбу. Удалось только установить, что каратели через двое суток возвратились в гарнизоны и привезли уби-тых и раненых, держа в тайне их число. Че-рез две недели группа партизан под коман-дованием П. Г. Ковалева, возвращаясь с оче-редного боевого задания, опять завернула на место бывшего боя с карателями, надеясь узнать что-либо о судьбе раненых.

Много пришлось потрудиться партизанским врачам, чтобы возвратить в боевой строй Гри-гория Андреевича Дудко. Только весной 1943 года он полностью оправился от ран.

После выздоровления Дудко получил на-значение в отряд имени Чкалова. Командир отряда лейтенант Красной Армии Василий Тимофеевич Филинов, начальник штаба стар-шина сверхсрочной службы Павел Илларио-нович Губарев приняли Дудко очень тепло, как старого знакомого, хотя до этого дня ни-когда с комиссаром не встречались.

Отряд насчитывал около ста человек. На во-оружении имел три пулемета, винтовки. Ус-пешно провел ряд боевых операций. Особен-но активно действовали его подрывные груп-пы на железной дороге. Были спущены под откос девять воинских эшелонов с техникой, боеприпасами и живой силой.

Летом сорок третьего чкаловцы дополнили свою боевую биографию многими славными делами. К ним можно было отнести десятки диверсий на железнодорожных и шоссейных коммуникациях, поджоги складов и помеще-ний, занимаемых немцами, разгром окрест-ных гарнизонов и, наконец, деморализацию фашистских войск, находившихся в зоне дей-ствий отряда.

После организации партизанской бригады имени Свердлова в ноябре 1943 года коман-дование Брестского соединения выдвинуло Г. А. Дудко на должность комиссара бригады. Лучшей характеристикой этого человека яв-ляются слова боевого спутника Г. А. Дудко, бывшего командира отряда имени Щорса, а с весны 1943 года начальника штаба Брест-ского партизанского соединения П. В. Про-нягина, приведенные в его книге «У самой границы» (Мн., 1979): «Если говорить о Дудко как о коммунисте, то можно лишь сказать, что он был принципиальным и до конца по-следовательным большевиком, душой всей партизанской группы. Не обладая особым красноречием, Григорий Андреевич живыми, яркими примерами умел убедить людей, до-нести до их сознания политику нашей партии, утвердить в их сердцах веру в ее справедли-вые идеалы. В партизанах он проводил твер-дую линию на укрепление воинской дисцип-лины и порядка» (с. 17).

В должности комиссара бригады имени Свердлова Григорий Андреевич встретил долгожданное освобождение в июле сорок четвертого. Советское государство высоко оценило боевые подвиги партизанского ко-миссара. Он награжден орденами Красного Знамени и Отечественной войны I степени, четырьмя боевыми медалями.

...До последних дней жизни прославленный партизанский комиссар встречался с моло-дежью Бѳрезовщины, рассказывал о несгиба-емой воле советских людей в годину выпав-ших на их долю тяжелых испытаний.

Н. Д. Сикорин.

трова, в 1957—61 гг.— директор совхоза «Луч». В 1961—1977 гг. работал начальником управления «Березамежрайгаз». Живет в г. п. Кореличи. Награжден двумя орденами Отечественной войны II степени, многими медалями.

На одну из светлых лесных полянок, невдалеке от урочища Хованщина, собирались делегаты первой в тылу врага областной комсомольской конференции. Из северной зоны прибыли секретарь обкома Николай Михайлович Лыжин и товарищи, с которыми он прилетел в соединение из Москвы ранней весной 1944 года. Подходили секретари подпольных райкомов, их активисты, помощники комиссаров бригад и отрядов по комсомолу, руководители отрядных комсомольских организаций. Вскоре на лужайке собралось около ста человек. Вид у них был боевой и довольно живописный. Застиранные гимнастерки и холщовые рубахи перехвачены ремнями. А за плечами — тощие вещмешки. В них запасные обоймы и скудный запас на время конференции — ломти хлеба, вареная картошка, луковицы, а у некоторых даже шма-точки сала.

Стою в некотором отдалении рядом с полковником Сикорским и комиссаром соединения Егоровым, коротко рассказываю о тех делегатах, которых они редко видели или с которыми не были знакомы.

— А тут ли комиссар отряда, который в дни блокады заменил раненого командира и сумел отбить внезапную атаку карателей с тыла? — спрашивает Сергей Иванович.

— Вы о Коломийцеве?

— О ком же еще,— Сикорский вглядывается в лица делегатов.— Яроцкий им не нахвалится.

— Да вот он,—показываю,—разговаривает с Климцом.

— Ладный хлопец.

Павлом Коломийцевым действительно нельзя было не заинтересоваться. Почти в каждом донесении командир партизанского отряда секретарь Березовского подпольного райкома партии В. М. Яроцкий, докладывая о партийно-политической работе среди* населе-ния, неизменно упоминал это имя. Коломий-цев один из тех, кто первым связал свою судьбу, свою жизнь с партизанской борьбой. Он был утвержден секретарем Березовского подпольного райкома ЛКСМБ еще до прибы-тия в этот район 345-го отряда, как именова-лась тогда эта крупная партизанская часть, перебазировавшаяся из Могилевщины в Брестскую область. С тех пор оба секретаря — опытный партийный руководитель, отважный командир и молодой, энергичный и обаятель-ный парень — работают рука об руку, хотя отряд имени Буденного, где Коломийцев ко-миссаром, стоит в другой стороне березовско-го лесного массива.

Павел Коломийцев, как и многие команди-ры и политработники соединения, из окру-женцев. Воспитанник казачьей дивизии, се-кретарь полковой школы, он к началу войны стал преподавателем курсов по подготовке шоферов. Когда на Березине дивизия, поне-ся большие потери, попала в окружение, бой-цы и командиры по приказу командования стали уходить на восток мелкими группами. Немецкие кавалеристы захватили Павла и его товарищей смертельно измученными, когда они спали на рассвете в лесочке.

Через две недели он бежал с товарищем из лагеря военнопленных и долго бродил по ле-сам, пока не наткнулся на группу военно-служащих. Старшим группы стал лейтенант Иван Игнатов. Вскоре произошло знакомство с жителем райцентра Бытень Иваном Федо-ровичем Нагулой. Он оказался связным пар-тизанского отряда имени Щорса.

После боевой проверки комиссар отряда Григорий Андреевич Дудко настоял, чтобы Коломийцев возглавил комсомольскую груп-пу в роте, и он отлично зарекомендовал се-бя на знакомой ему работе.

Когда на базе одной из рот отряда имени Щорса организовался отряд имени Буденно-го, Павла назначили сюда начальником раз-ведки. В конце апреля 1943 года подпольный обком комсомола принял решение считать комсомольскую организацию этого отряда базовой организацией Березовского подполь-ного РК ЛКСМБ. Коломийцев был утвержден его первым секретарем.

В отряде была хорошая база для работы. 157 бойцов были комсомольского возраста, и к началу областной конференции комсомоль-ская организация отряда выросла с 20 до 112 человек. Возглавлял ее Антон Зубовский.

Многих партизан принимали в члены ЛКСМБ буквально накануне или после боя. Так было и в этот раз, когда заявление о приеме в комсомол подали Николай Корж и Андрей Хвесеня. Комсомольское собрание от-ряда имени Буденного единогласно удовле-творило их просьбу. Андрей Быстров спро-сил:

— Чем вы, товарищи, ознаменуете эту па-мятную для вас дату?

— Завтра пойдем на боевую операцию,— ответил Корж.—Это будет наш подарок Ле-нинскому комсомолу.

И вот группа подрывников во главе с Ан-дреем Быстровым отправилась на задание в район Бронной Горы. Ребята пустили враже-ский эшелон под откос. На обратном пути нашли артиллерийские снаряды, достали из них тол, сделали мину и на следующую ночь подорвали еще один эшелон, в результате под откосом оказались одиннадцать вагонов с продуктами. Обе мины закладывали приня-тые в комсомол Николай Корж и Андрей Хвесеня.

В обкомах партии и комсомола было хоро-шо известно, что секретарь Березовского рай-кома комсомола Павел Коломийцев личной храбростью завоевал большой авторитет у бойцов и местного населения. Ведь это он с группой товарищей организовал диверсию на шоссе Брест — Москва у деревни Лука. Ребя-та подстерегли автомашину, в упор расстре-ляли ее. Были убиты два офицера, шофер взят в плен. Захвачено 40 тысяч рублей со-ветских денег, столько же немецких марок и драгоценности. Все это было переправлено на Большую землю.

Печатается с сокращениями по ки.: Ромма Ф. Д. Мужала молодость в боях: Записки секретаря

Здитовская оборона

3—11 апреля 1944 г. у д. Здитово происходи-ли бои партизанских бригад им. Ф. Э. Дзер-жинского, «Советская Белоруссия» и 345-го партизанского отряда против немецко-фа-шистских захватчиков.

Недалеко от деревни базировались парти-занские формирования, штаб Брестского пар-тизанского соединения, Брестский подполь-ный обком КН (б) Б. В начале апреля 1944 г. гитлеровцы сконцентрировали в этом районе отряды 10 артиллерийских и минометных батарей, ганки, бронемашины, бомбардиров-щики. Партизанские бригады и отряды, под защитой которых находились 10 тысяч мир-ных жителей, оказались в окружении.

3 апреля началось наступление на позиции бригады им. Дзержинского (командир В. М. Монахов) и 345-го отряда (командир С. А. Яроцкий). Только на третий день карателям удалось вклиниться в их оборону. На по-мощь защитникам пришел отдельно действо вавший партизанский отряд имени С М. Бу-денного (командир К. Е. Мерзляков). Поте-ряв на этом участке 57 солдат и офицеров.

готовки гитлеровцы начали штурм перепра-вы. Весь день партизаны успешно отражали атаки. Несколько дней каратели бомбили и обстреливали из орудий и пулеметов парти-занские укрепления. У партизан кончались боеприпасы. Ночью 11 апреля по приказу командования они перешли на 2-ю линию обороны между деревнями Здитово и Споро-во. 2-й взвод 3-й роты отряда им. А. В. Суво-рова (командир А. 3. Письменный), прикры-вавший отход, 6 часов удерживал переправу. Лишь на седьмой день каратели смогли вой-ти в Здитово и Спорово, но 2-ю линию оборо-ны штурмовать не осмелились.

На месте боев у д. Здитово сооружен мемо-риальный комплекс — памятник героизму и мужеству павших и живых партизан.

ИЗ ПИСЬМА ПРЕДСЕДАТЕЛЯ СОВЕТА НАРОДНЫХ КОМИССАРОВ БССР, СЕКРЕТАРЯ ЦК КП (б) Б П. К. ПОНОМАРЕНКО

СЕКРЕТАРЮ БРЕСТСКОГО ПОДПОЛЬНОГО ОБКОМА КП (б) Б

С. И. СИКОРСКОМУ

7 апреля 1944 г.

...ЦК КП (б) Б учитывает, что для Вас наступают действительно тяжелые дни ввиду сосредоточения немецких войск. Мы надеемся, что руководимые Вами бре-стские партизаны в этих тяжелых условиях проявят необходимую выдержку, упорство и не дадут кровавым захватчикам осуществить их намерения по уничто-жению населения и подавлению партизанского движения.

Привет и пожелания боевых успехов Вам, всем командирам, комиссарам и пар-тизанам.

[Председатель Совета Наводных Комиссаров БССР, секретарь ЦК КП (б) Белоруссии) Пономаренко.

Всенародное партизанское движение в Белоруссии в годы Великой Отечественной вой-ны (июнь 1941 — июль 1944). Т. 3. Мн., 1982. С. 217.

двинулись к переправе реки Дорогобуж и начали артиллерийский обстрел нашей обо-роны из деревни Старомлыны, расположенной в 6—7 километрах на реке Ясѳльде.

7 апреля 1944 года. Немцы при поддержке четырех пикирующих бомбардировщиков и дивизиона артиллерии с наличием пехоты до 1000 человек предприняли наступление на нашу оборону у переправы реки Дорогобуж, в результате которого оставили 9 человек убитыми и 20 человек ранеными. Оборону держал отряд имени Чкалова. Немцы пере-правиться не смогли.

8 апреля 1944 года. Враги почти беспре-рывно ведут артиллерийский обстрел оборо-ны на переправе и три раза в день «обраба-тывают» четырьмя пикирующими бомбарди-ровщиками траншеи и дзоты.

9 апреля 1944 года. Как и вчера, они ве-дут обстрел нашей обороны изо всех видов оружия. Поддерживают их пять пикирующих бомбардировщиков, производящих в день по три налета. По данным нашей разведки, са-молеты базируются на барановичском аэро-дроме. Бомбят осколочными и фугасными бомбами.

10 апреля 1944 года. По приказу командо-вания нашей бригады ²⁸ отряд имени Чкалова отведен на отдых, чистку оружия и прочее. На его смену пришел наш отряд в составе 70 человек с самым лучшим автоматическим ору-жием, ПТР и ротным минометом (взвод от-ряда имени Пожарского). Оборона представ-ляет следующее: противоположный берег, на котором расположен враг, низкий, и подсту-пы к реке возможны только по узкой гребле, а возле дороги и дальше топкое болото, за-топленное весенними водами. Наш берег вы-сокий и холмистый, в холмы врыты дзоты и соединены траншеями. Лобовая часть имеет два дзота с пятинакатным перекрытием, ле-вый фланг имеет аналогичный дзот, а правый, расположенный на кладбищенском холме, за-нимает дзот, в котором расположен взвод из отряда им. Пожарского. Общий фронт оборо-ны занимает 500—700 метров. Левее и пра-вее нас переправа невозможна с их стороны и невыгодна в смысле форсирования реки.

В чуть забрезжившем рассвете мы уже на-блюдали подтягивание пехотных колонн вра-га к переправе. С наступлением рассвета противник начал нас бомбить семью пикирую-щими бомбардировщиками с одновременным артиллерийским обстрелом. Это был настоя-щий бой!

Немцы имели в обороне, резерве и ударных группах до 2000 солдат и офицеров. Вели об-стрел изо всех видов оружия, пулеметный огонь был очень плотным. После артподготов-ки и авиаобработки они начали штурм нашей обороны.

Дзоты в результате прямых попаданий поч-ти вышли из строя, и огонь из них нам было вести почти невозможно. В среднем левом дзоте влетевший через амбразуру снаряд ра-зорвался, но отделались находившиеся там, и я в том числе, небольшими ушибами, ца-рапинами и контузиями временного характе-ра. Наше оружие от артиллерийского обстре-ла и бомбежки засорилось песком. В бою при-ходилось чистить его и снова вести огонь.

Немцы пошли на штурм по узкой болотис-той дороге кучами, неся понтоны для пере-правы к реке. Ну, мы их дружно встретили. Наш отряд при трех убитых и трех раненых уничтожил 110 врагов и около 45—50 ранил.

Во время второго штурма было убито 10— 12 вражеских солдат и 5—6 гитлеровцев ранено. Боеприпасы у нас в бригаде в целом вышли. Из штаба соединения подкреп-ления нет, так как другие бригады и отряды ведут бой в других направлениях. Нам дан приказ отойти. И в обороне осталось до утра только караульное отделение.

11 апреля 1944 года. Оборону держали до утра, а утром это отделение снялось в распо-ложение отряда. Отряд еще вчера отошел на вторую линию обороны (Горбовские хутора) и теперь стоит на этих хуторах. Немцы не решались после вчерашней обработки даже пустить разведку на нашу оборону. Они рас-считывали, что партизаны не ушли с линии обороны. И поэтому —чуть забрезжил рас-свет—они еще (для пущей важности) пред-приняли бомбежку десятью бомбардировщи-ками и той же силой артиллерии. И только к вечеру стали переправляться па наш берег, и уже темнело, когда заняли Спорово. Через Споровское озеро они начали артиллерий-ский обстрел обороны партизанской бригады имени Свердлова.

12 апреля 1944 года. Отряд имени Колупа-ева (бывший имени Пожарского) занимал оборону по второй линии нашей обороны на хуторах Дворище и держал бой с врагами 6 часов 30 минут. В результате было убито до 60 гитлеровцев и много ранено. Шли они на штурм, как свиньи, пьяные. Колупаевцы потерь не имели. Фашисты почему-то их оборону, где был бой, не бомбили, а только вели беспрерывный артиллерийский обст-рел. Но корректировочный самолет да одно звено (три самолета) обстреливали из пуле-метов хутора, траншеи и дзоты, расположен-ные на берегу Черного озера — в направле-нии Песок. От авиаобстрела несколько хуто-ров сожжено.

здравительную телеграмму нашему соедине-нию от начальника штаба партизанского движения тов. Пономаренко П. К.

13 апреля 1944 года. Болота все в весеннем разливе, так что очень трудно пройти. Идем с вещами, продовольствием, вооружением по насыпи осушительной канавы по колено и выше в ледяной воде, размешанной с грязью. Через встречные канавки и размывы делаем гать из кустарника, чтобы иметь возмож-ность перейти. Двигаемся к штабу нашей бри-гады (он отошел раньше) в район пяти ка-налов.

Во время прилива на одном островке мы на-блюдали, как по направлению хуторов Двори-ще немецкие пикирующие бомбардировщики атаковали бомбовым грузом и пушечно-пуле-метным огнем какое-то пустое место. Их бы-ло 9 штук. Просто смешно смотреть на эту картину. Значит, мы им показали, что такое партизаны и что их не застращаешь простым оружием, а подавай десятки боевых самоле-тов, которые им теперь так нужны на фрон-те. А Красная Армия им сыплет в хвост и в гриву! Вечером останавливаемся на одном островке ночевать. Здесь когда-то стоял пар-тизанский отряд: видны следы шалашей, зем-лянок, корпуса от авиабомб, которые разря-жены для использования «в дело» взрыв-чатки.

14 апреля 1944 года. Замечательные радио-сводки о боях Красной Армии в Крыму! Крым им будет почище, чем Врангелю — придется хлебнуть вволю соленой водицы. Мы стоим здесь же, где остановились вчера. Плохо, что нет табаку: курим человек по десять одну папиросу, сделанную из табачного стебля. С хлебом тоже туговато. Самолеты ищут нас. В направлении хуторов Дворище иногда слышны очереди автоматов и пулеметов. Штаб соединения отошел также в район пя-тиканалья. Мы сдали все наши исходные по-зиции, от районов действия мы отрезаны не-мецкими войсками. Есть еще только узкий проход, и то только ночью, через Споровское озеро к деревне Кокорица, где находится на-ша разведка.

Я послал на базу за продуктами питания одно отделение, но оно вернулось: в тех мес-тах орудуют немцы. Если обнаружат базу, то это для нас будет большая неприятность. А впрочем, все пустяки — Красная Армия двигается на запад! Будет и на нашей улице праздник, подлинный и непревзойденный!

15 апреля 1944 года. Обстановка остается по-прежнему напряженной. По сведениям на-шей разведки, немцы выгоняют из Дворища частично оставшийся там скот и жгут по-следние дома мирных жителей. Из деревни Бездеж (Дрогичинский район) противник вы-шел, но этим экспедиция еще не закончилась.

16 апреля 1944 года. Хлеб выпекаем на ко-корицких хуторах и оттуда возим его на лод-ках по озеру и каналам километров за 20. Ожидаем самолетов с Большой земли. Долж-ны сбросить боеприпасы и взрывчатку, а так-же центральные московские газеты.

17 апреля 1944 года. Стоим все еще на этом острове. Вчера ночью были самолеты. Сбро-сили патронов и взрывчатки. Сегодня ночью будут еще. Бросают из самолетов груз на па-рашютах. Мест 11—12 привозит один само-лет. Скоро начнем оперировать на коммуни-кациях. А то враги среди населения пустили слух, что они уничтожили 17 тысяч суворов-цев, 8 тысяч чкаловцев и колупаевцев взяли в плен. Ну, ничего, они скоро на своей шкуре убедятся, что мы живы и жизнерадостны.

18 апреля 1944 года. Из Спорова немцы вы-ехали, предварительно сожгли все постройки. Вчера ночью нам еще подкинули боеприпа-сов. Сегодня направляю группу Николая Ва-сильевича Французова в количестве 6 чело-век на взрыв вражеского эшелона в район станции Янов на железную дорогу Пинск — Брест сроком по 28 апреля.

Крепкий орешек

Из воспоминаний бывшего комиссара партизанского отряда имени А. В. Суворова Ивана Дементьевича Серого

После двухдневных отвлекающих ударов карателей на северном участке круговой обо-роны немецкое командование, как и следова-ло ожидать, сосредоточило главные силы против партизанской бригады «Советская Бе-лоруссия». Уже 4 апреля в 16.00 к переправе на реке Дорогобуж прибыло до 2 тысяч сол-дат и офицеров, которые разместились на зди-товских хуторах. Вслед за ними начали по-ступать артиллерия, мииометпые подразделе-

ния, переправочные средства и другая техни-ка. К исходу дня артиллерийские и миномет-ные батареи произвели пристрелку наших дзотов и передней линии обороны.

Мы тоже не сидели сложа руки. Еще зара-нее, узнав о готовящейся фашистами крупной карательной операции, штаб нашего соедине-ния отдал приказ командованию бригады «Советская Белоруссия» во что бы то ни ста-ло удержать деревни Здитово и Спорово. На совещании командиров и комиссаров отрядов имени В. П. Чкалова, имени А. В. Суворова и имени А. И. Колупаева, входивших в состав бригады, комбриг Н. В. Бобков приказал ук-репить оборону переправы на реке Дорогобуж у деревни Здитово.

Как показали последующие бои, именно здесь, на Здитовской переправе, враг плани-ровал нанести главный таранный удар по обороне партизан. В сооружении оборони-тельных укреплений принимал участие весь личный состав бригады. Только наш отряд возвел 6 дзотов, один из них — четырехамб-разурный — на самой переправе. Рядом, на хуторах Дворище, построили еще два дзота. Все они были связаны ходами сообщения в рост человека. Был взорван мост через реку и в двух местах перекопана дорога Старо-млыны — Здитово. Другие отряды бригады вырыли и замаскировали две линии траншей и соединили их. Непосредственные подступы к первой линии обороны были заминированы. Таким образом, Здитовская переправа стала крепким орешком для врага. Линия обороны по фронту не превышала тысячи метров. Учи-тывая интенсивность вражеского артиллерий-ского, минометного огня и бомбежки с возду-ха, командование бригады решило все отря-ды одновременно под удар не ставить. Впол-не достаточную плотность огня на таком про-тяжении фронта мог обеспечивать один пар-тизанский отряд. Поэтому в дневных боях на переправе, как правило, участвовал один от-ряд, а два других находились в резерве. Ночью происходила замена.

Гитлеровцы, безусловно, не рассчитывали, что при столь массированных ударах назем-ных средств и с воздуха какая-то горстка партизан сможет сопротивляться. Об этом свидетельствовали их действия в первый день наступления. Утром со стороны деревни Хри-со донесся грохот. Воздух наполнился воем снарядов, и тут же у первой линии обороны высоко взметнулись черные столбы земли и торфа. Вскоре грохот выстрелов и разрывов слился в сплошной гул. По всему было видно, что снарядов и мин враг не жалел. Ровно че-раз полчаса в воздухе над переправой повис-ли четыре «Юнкерса», посыпались десятки бомб. Более двух часов непрерывная канона-да сотрясала здитовские просторы. Весеннее солнце скрылось за тучами едкого дыма и копоти. Начался штурм переправы. Я уже не-вооруженным глазом различал, что в беспо-рядке, что-то горланя, движутся сотни гитле-ровцев. А партизанские цепи молчат. «В чем дело? — подумал я,— может, там в блиндажах и первой траншее после такого огненного смерча из ребят никого в живых не оста-лось?». И вдруг слух прорезал треск десят-ков автоматов и сотен выстрелов, справа и слева заговорили станковые и ручные пуле-меты.

В течение первого дня чкаловцы отбили три яростные атаки карателей. Оставив десятки убитых и раненых, враг отступил. Воцари-лось временное затишье. Но переправа жила своей боевой жизнью. Враг бомбил Спорово, Здитово, Старомлыны и Горбовские хутора. В Здитово сгорело более 20, в Спорово 18 до-мов. Смертельно ранило врача нашего отряда Петра Веремянина. Тяжелые осколочные ра-нения получили несколько партизан.

На второй и третий день враг вновь бросил на штурм переправы сотни вооруженных ка-рателей, непрерывно обстреливал и бомбил боевые порядки партизан. Атака следовала за атакой. Но тщетно! Меткий партизанский огонь охлаждал пыл противника. Переправа каждый раз к исходу дня была усеяна вра-жескими трупами.

Враг отступил

Из воспоминаний бывшего командира партизанского отряда имени А. В. Суворова Константина Емельяновича Казакова

На четвертый день обороны при поддерж-ке пяти пикирующих бомбардировщиков фа-шисты предприняли еще одну попытку захва-тить переправу. Но и на этот раз ничего у них не вышло. Стойкость народных мстите-лей бесила немецкое командование. На обо-рону переправы заступили бойцы отряда имени А. В. Суворова. Около двухсот бойцов, вооруженных винтовками, автоматами, пуле-метами, были в любую минуту готовы встре-тить врага. Часть отряда находилась в резер-ве. Под покровом темноты мы оборудовали новые пулеметные гнезда, углубили траншеи. На следующее утро фашисты начали гене-ральный штурм переправы. На укрепления партизан обрушился шквал огня артиллерий-ских и минометных батарей. Били преимуще-ственно с близких дистанций. Девять пики-рующих бомбардировщиков сыпали на пере-довые окопы свой смертоносный груз. Каза-лось, что возвратилась ночь. Огненный смерч над переправой бушевал на этот раз более трех часов. В результате многие дзоты оказа-лись разрушенными, передняя линия тран-шей сравнялась с землей. В амбразуру дзота, где был установлен станковый пулемет, по-пал вражеский снаряд. Погиб пулеметчик, вышел из строя «Максим». Наше положение с минуты на минуту ухудшалось. Но хуже всего было то, что кончались боеприпасы.

Чтобы избежать крупных потерь и сберечь силы для контрудара, я приказал командирам рот отвести часть партизан во вторую линию траншей.

После бомбежки и артиллерийской подго-товки гитлеровцы несколькими колоннами по-шли на штурм переправы. Врагу удалось приблизиться к реке и спустить на воду че-тыре понтона. Мы только этого и ждали. Группа во главе с комиссаром отряда Иваном Дементьевичем Серым, командирами рот До-кучаевым и Тепловым, помощником комис-сара отряда по комсомолу Аксеновым пробра-лась по траншеям и запасным ходам к реке и расстреляла из автоматов надувные понто-ны. Уже к исходу дня гитлеровцы поняли, что и на этот раз им не взять партизанские позиции. Враг отступил, оставив продыряв-ленные понтоны в воде и до сотни трупов солдат и офицеров. Так захлебнулось гене-ральное наступление врага. Но и наше поло-жение было незавидным. Боеприпасы на ис-ходе, партизанский аэродром уничтожен бом-бежкой. Немецким карателям удалось на пра-вом фланге круговой обороны вклиниться в позиции 345-го отряда и бригады имени Ф. Э. Дзержинского. Возникла опасность выхода врага в наш тыл.

На совещании командиров отрядов все вы-разили готовность не уходить с переправы и любой ценой удержать ее. Комбриг приказал: «Огонь только прицельный! Ни одной пули вне живой мишени!».

Еще более суток гремела канонада, пени-лась вода в реке Дорогобуж. Но переправа прочно удерживалась партизанской бригадой «Советская Белоруссия».

ИЗ ПИСЕМ СЕКРЕТАРЯ БРЕСТСКОГО

ПОДПОЛЬНОГО ОБКОМА ПАРТИИ, КОМАНДИРА БРЕСТСКОГО

ПАРТИЗАНСКОГО СОЕДИНЕНИЯ С. И. СИКОРСКОГО КОМАНДИРУ

ПАРТИЗАНСКОЙ БРИГАДЫ «СОВЕТСКАЯ БЕЛОРУССИЯ» Н. В. БОБКОВУ

9 апреля 1944 г.

Николай Владимирович!

Слыхал все, что сегодня делалось. Был на фронте в такой канонаде, но тут было похо-же на участок, где противник решал прорыв. Коля, пока не знаю, если сегодня выбросят боеприпасы, доставит их новоприбывший под-полковник вместо тое. Льдова (полковника). Посылаем тебе 1000 винтовочных патронов. Знай, что противник все предпринял, чтобы тебя выбить. Но сейчас понятно, что если по-сле такого ада такие малые наши потери, то это подтверждает храбрость наших бойцов. Если будет туго, то смотри сам, но помни, что позади тебя многострадальный народ, кото-рый тебя знает и уважает. И сегодня слышал разговор старушек: «Бобков крепко немцев бьет, он не отступит».

ИЗ ПРИКАЗА № 66 КОМАНДОВАНИЯ БРЕСТСКОГО ПАРТИЗАНСКОГО СОЕДИНЕНИЯ ОБ ОТРАЖЕНИИ ФАШИСТСКОЙ КАРАТЕЛЬНОЙ ЭКСПЕДИЦИИ

10 апреля 1944 г.

В письме председателя Совнаркома БССР и секретаря ЦК КП (б) Б тов. Поно-маренко к брестским партизанам от 7 апреля 1944 г. говорится: ЦК КП (б) Б учи-тывает, что для брестских партизан наступают тяжелые дни ввиду сосредоточе-ния немецких войск, и ЦК надеется, что партизаны Брестской обл. в этих тяже-лых условиях проявят необходимую выдержку, упорство и не дадут кровавым захватчикам осуществить их намерения по уничтожению населения и подавле-нию партизанского движения.

И действительно, с 3 апреля 1944 г. противник повел на нас наступление с пяти направлений: Ивацевичи, Нехачево, Картуз-Береза, Дрогичин и Иваново, пустил на нас свыше 13 тыс. пехоты и конницы, большое количество артиллерии, авиации, а также танки.

Командно-политический состав бригад правильно понял ответственность стоя-щей перед нами задачи, сумел сплотить вокруг себя коммунистов, комсомольцев, боевой актив и опереться на них.

Правильно и умело организовал борьбу с врагами, доведя своевременно до со-знания каждого партизана сложность боевой задачи и поднял ответственность партизан... в выполнении нашего боевого долга перед Родиной, перед белорусским пародом. Вот уже восемь дней наши партизаны ... упорно и мужественно дерут-ся с врагами, переходящими десятки раз в наступление. За это время противник потерял одними только убитыми свыше 500 солдат и офицеров при самой незна-чительной потере с нашей стороны.

В этих боях в борьбе с врагом отличился своим героизмом и пониманием свое-го долга перед Родиной весь личный состав бригады «Советская Белоруссия», бригады им. Дзержинского, отряда им. Буденного, отряда подполковника Костро-ва и отряда им. Макаревича.

Командование бригады «Советская] Белоруссия» в лице командира бригады капитана Бобкова, комиссара бригады Маслова, их славных командиров и всего рядового состава показало непревзойденные в нашей действительности чудеса и доблесть в борьбе с гитлеровскими негодяями.

Эта бригада, ее славные бойцы, командиры и политработники в течение 5 дней держат в своих руках здитовскую переправу, несмотря на то, что на них прямой наводкой и в упор в течение всех дней ведут самый интенсивный огонь три ба-тареи тяжелой артиллерии, четыре минометные батареи и танки, десятки само-

лотов сбрасывают бомбы и свыше 2 тыс. немцев штурмуют переправу, и лишь по вторичному приказу соединения бригада незначительно отошла на новый рубеж обороны в дзотах, оставив па переправе прикрывающие группы, которые не дают противнику организовывать переправу...

За умелое руководство, за храбрость и отвагу в борьбе с немецкими оккупан-тами всему личному составу бригады «Сов [етская] Белоруссия», бригаде им. Дзер-жинского, отряду им. Буденного, личному составу отряда подполковника Костро-ва, отряду им. Макаревича объявляю благодарность.

За умелое руководство своими частями, храбрость и мужество, за образцовое выполнение боевых приказов соединений представляю к высшей правительствен-ной награде командира бригады «Сов [етская] Белоруссия» Бобкова Николая Вла-димировича, комиссара бригады Масалова Петра Ивановича, нач. штаба бригады [Григория Кузьмича] Дорофеева, командира бригады им. Дзержинского Монахо-ва Василия Михайловича, комиссара бригады Ковалева Павла Григорьевича, нач. штаба бригады Баранова [Федора Николаевича], комиссара отряда им. Буденного Мерзлякова Карпа Емельяновича, комиссара Коломийцева Павла Константинови-ча и нач. штаба отряда Шакова Григория Васильевича.

Приказываю: 1) Бить фашистских захватчиков, пытающихся подавить парти-занское движение и уничтожить белорусский народ. Бить фашистов, не допуская их в расположение наших бригад и отрядов, бить с тыла, с флангов, из засад, на путях их продвижения, используя выгодные для этого рубежи. Бить сволочей в местах их временного расположения, не давая им покоя ни днем, ни ночью.

2) С целью установления замыслов противника и принятия соответствующих контрмер вести усиленную разведку противника всеми способами, не отрываясь от него, не теряя его из виду, стараясь захватить живого «языка». Разведку про-тивника вести глубокую и тщательную.

3) Командирам и комиссарам бригады и отрядов представить к правитель-ственным наградам бойцов и командиров, отличившихся своей храбростью, лов-костью и умением в борьбе с наступающим в настоящее время на нас против-ником.

Слава героям-партизанам, павшим в боях с немецкими оккупантами!

Смерть немецким захватчикам!

Приказ зачитать всему личному составу бригад и отрядов.

За командира соединения партизанских отрядов

Брестской обл. ¹

Нач. штаба соединения Пронягин.

Всенародное партизанское движение в Белоруссии в годы Великой Отечественной вой-ны (июнь 1941 —июль 1944). Т. 3. Мн., 1982. С. 220—222.

ИЗ ОТЧЕТА КОМАНДОВАНИЯ ПАРТИЗАНСКОГО ОТРЯДА

ИМЕНИ А. И. КОЛУПАЕВА БРИГАДЫ «СОВЕТСКАЯ БЕЛОРУССИЯ»

О БОЕВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ С 1 ПО 28 АПРЕЛЯ 1944 ГОДА

20 мая 1944 г.

Довожу до Вашего сведения о том, что диверсионными группами отряда в честь подарка Родине к Международному дню 1 Мая были произведены диверсии.

Диверсионной группой под командованием к[омандира] отделения Татарен-ко А. в составе: Шелка Ивана, Шеинова Ар., Алексеева В., Ракевича Антона на шоссе Брест — Москва, в районе Запруды — Лука, взорвана 1 апреля 1944 г. ав-томашина с прицепом...

Диверсионной группой под командованием Рябцева Н. в составе Бертейко М. 13 апреля 1944 г. на тракте Пески —К[артуз]-Береза взорвана автомашина про-тивни] ка.

Диверсионной группой под командованием Шелка И. в составе Шеинова А., Алексеева В., Макарова Г., Солопова А. на тракте Пески — К[артуз]-Береза взо-рвана автомашина пр[отивни]ка, убито 9 немцев. Диверсия произведена 26 апре-

28 апреля 1944 г. диверсионной группой под ком [андованием] ком[андира] отделения Набокова в составе Карамнова, Дрогачинского, Туркина, Стропчинско-го на тракте Пески — К[артуз]-Береза взорвана 1 автомашина и фурманка. ²⁹

Итого в честь подарка Родине взорвано 6 автомашин, 1 военная фурманка...

Командир отряда л[ейтенан]т Виноградов.

Комиссар отряда Клецовка.

Всенародное партизанское движение в Белоруссии в годы Великой Отечественной вой-ны (июнь 1941 —ИЮЛЬ 1944). Т. 3. Мн., 1982. С. 358—359.

Александр Васильевич Дербис и Владимир Дербис. Отец и сын. Они жили в деревне Бармуты. Теперь прах отца покоится в брат-ской могиле на той земле, где он родился, рос, воспитывал детей. Володя захоронен на кургане Бессмертия у деревни Побежино.

В годы хозяйничания на западнобелорус-ских землях буржуазной Польши Александр Дербис был на стороне тех, кто боролся за национальное и социальное освобождение За-падной Белоруссии от панского гнета: уча-ствовал в комсомольских вечеринках, органи-зованных вожаком бармутской молодежи Мар-тином Вечерко, строил клуб, поддерживал связь со своим двоюродным братом Давидом Скориной, входившим в состав ячейки КПЗБ. После установления Советской власти в сен-тябре 1939 года пришел в народную милицию. Затем строил Днепровско-Бугский канал. Здесь и застала Александра Васильевича весть о начале войны. Домой вернулся вместе с сы-ном Володей, который на время каникул при-ехал к отцу.

Местные старожилы помнят те страшные дни лета сорок второго года, когда прокати-лась по деревням волна зверских расправ над активистами Советской власти. Так было и в Бармутах. 2 июня сюда ворвались каратели и начали хватать людей по составленному спи-ску. Их оказалось шестнадцать человек: се-кретарь сельсовета И. И. Скорина, жена ранее расстрелянного в Кобрине председателя сель-совета В. Ф. Скорины, учительница А. П. Ско-рина, комсомолка Л. П. Скорина, В. Н. Вечер-ко, А. В. Дербис, Е. С. Скорина и другие. Их повели по дороге на Жичин, остановили за околицей. Несколько пулеметных очередей, и их жизнь оборвалась.

Анна Семеновна Дербис осталась с дочерь-ми Лизой, Шурой и сыном Володей. Он был старшим в семье — парню шел семнадцатый год. Володя тяжело переживал смерть отца, но она не сломила его. Еще раньше, с первых дней войны, он собирал и прятал оружие, а позже связался с ушедшими в партизанский отряд односельчанами В. Ф. Скориной и И. Г. Витковским из Жичина. Он помогал народным мстителям, чем мог. Вскоре с ними установи-ли связь многие другие бармутцы. Фашисты пронюхали об этом. Над семьями, связанны-ми с партизанами, нависла смертельная опас-ность. Но они были об этом вовремя преду-преждены. В июне сорок третьего года семьи А. С. Дербис, В. Я. Колодинского, А. Я. Ши-линца, В. С. Скорины и Ф. Р. Вечерко ушли в партизанский отряд имени Г. Димитрова. Женщины были определены в семейный ла-герь, мужчины влились в боевое ядро отряда.

Володя Дербис был включен в состав ди-версионной группы, а затем назначен ее ко-мандиром. Действия группы не раз отмеча-лись командованием отряда, а командир груп-пы был представлен к награде. Но самолет, на котором отправили на Большую землю ра-неных и больных, документы, наградные лис-

ты, был сбит фашистами. Не дождался ра-достного дня освобождения и Володя Дербис. Он погиб 28 мая 1944 года после выполнения очередного боевого задания — подрыва вра-жеского поезда на перегоне между станциями Береза-Картузская и Бронная Гора. Боевые друзья похоронили своего командира в лесу, у деревни Побежино. В 1968 году его прах перенесен в братскую могилу, над которой насыпан курган Бессмертия.

Е. В. Селена.

Подвиг известен

Шел февраль третьего года войны. В пар-тизанский отряд имени М. И. Калинина, ко-торым командовал Петр Мамертович Коваль-ский, пришли Иван Андреевич и Антонина Сидоровна Кожухи с сыном Андреем и дочерь-ми Марией, Анной и Ольгой. Женщины были определены в партизанский семейный отряд, Иван Андреевич, человек немолодой, находил-ся на хозяйственных работах. Бывший коман-дир Брестского партизанского соединения С. И. Сикорский писал о нем: «Он был на-стоящим патриотом нашей Родины, большую помощь оказывал партизанам...».

Сыну Андрею в 1943 году пошел двадцать первый год. Он очень любил книги, доставал их, где только мог. Выучил польский язык.

— Когда мы ушли в партизаны, я Андрю-шу мало видела,—вспоминает Антонина Си-доровна,—он часто ходил на задания. Но, возвращаясь в отряд, находил время загля-нуть к нам, в семейный лагерь. В начале 1944 года пришел ко мне Андрюша и сказал: «Иду, мама, на задание». Это была моя по-следняя встреча с сыном...

Шли годы. Залечивались раны войны, пре-ображалась земля. Но не заживала рана в материнском сердце. «Что случилось с Анд-реем? Как и где он погиб?» Эти вопросы не давали покоя матери. На запрос в партархив института истории партии при ЦК КПБ при-шел ответ: «...Кожух Андрей Иванович, 1922 года рождения, числился партизаном парти-занского отряда имени Калинина бригады имени Дзержинского Брестской области с 3 марта 1943 года. В списках личного состава данного отряда указано, что Кожух А. И. в январе 1944 года был откомандирован в рас-поряжение штаба соединения. Дальнейшая его судьба неизвестна».

Переписка и поиск продолжались. Но толь-ко случайная встреча с бывшим партизаном отряда имени Калинина С. Джежорой, жите-лем деревни Святая Воля Ивацевичского рай-она, наконец прояснила, что случилось с Ан-дреем Кожухом весной 1944 года.

...В партизанском отряде отобрали группу, командиром которой был назначен капитан Анатолий Иванович Коротков. В группу во-шли Петрученя, Басалай, Труцкий, Дубицкий, Кожух, старший лейтенант по имени Нико-лай, радисты Рита и Гриша —всего 24 чело-века. В марте сообщили, что они направля-ются на выполнение особого задания. В чем оно заключается, пока никто не знал.

Группа шла несколько дней. Когда при-близились к реке, Коротков собрал бойцов. «Перед нами Буг,— сказал он.— За ним — Польша. Нужны бдительность и внимание. Что будем делать, узнаете на том берегу».

Начались дни, полные опасностей и тревог. Шесть дней уходила группа от преследования карателей в районе Влодавы. Не раз попада-ли в другие сложные переплеты. Но в любых условиях старались выполнить задание, ради которого сюда пришли: собрать сведения о немецких частях, аэродромах, укреплениях в районе Люблина, Хелма, других населенных пунктов. Они не совершали диверсий, избега-ли стычек с врагом. Их делом была развед-ка. Собранные сведения радисты Рита и Гри-ша передавали в эфир.

Группе Короткова стало известно, что в районе их действия появился вооруженный бандит, который, выдавая себя за партизана, грабит и терроризирует местное население. Расправиться с ним было поручено команди-ру отделения Андрею Кожуху. Через не-сколько дней бандит был выслежен. Хату окружили. Андрей с автоматом наизготовку открыл дверь. Бандит сидел за столом, устав-ленным самогоном и закуской.

— Руки вверх! — крикнул Кожух.

Бандит схватил лежащий на столе автомат. В этой схватке вражеские пули прошили грудь Андрея Кожуха.

Похоронили его на холме у развилки дорог возле деревни Хоростыта Влодавского повета Люблинского воеводства.

«Для меня и моей жены Ваш Андрюша был очень близким по тем убеждениям, за кото-рые он боролся и погиб весной 1944 года. Те-ло его было похоронено с партизанскими по-честями. На развилке дорог сооружен па-мятник со звездой и надписью на нем: «Ан-дрей Кожух»,— написал матери героя Н. Ящук из города Торунь.

Получила Антонина Сидоровна письмо из Познани и от Андрея Кухарчука, бывшего жителя деревпи Хоростыта: «Андрей Кожух с другими товарищами-партизанами очень часто бывал у меня в школе. Я его уважал и очень любил. Был на похоронах Андрея, про-водил его в последний путь...»

...Группа Короткова продолжала свои дей-ствия до соединения с частями Красной Ар-мии в августе 1944 года. После этого судьба разбросала разведчиков. В 1950 году останки А. Кожуха с почестями были перенесены на кладбище советских воинов во Влодаве. Го-ды все дальше отодвигали события военных лет. Но неподвластна времени память о под-вигах патриотов нашей Родины.

Е. В. Селеня.

Два письма Т. М. Майоровой

В начале июня 1944 года в штаб партизан-ской бригады «Советская Белоруссия» посту-пила радиограмма ЦШПД о проведении опе-рации «Рельсовая война». Для выполнения задания была сформирована группа под ко-мандованием комиссара бригады П. И. Моса-лова. Группа несколько раз уже выходила на задание, и каждый раз ей удавалось успешно его выполнить — под откос летели вражеские эшелоны с военной техникой, живой силой противника.

...В ту июньскую ночь группе партизан уда-лось беспрепятственно подползти к железной дороге на участке между Антополем и Коб-рином. Ночь была теплой и не по-военному тихой, поэтому несколько часов ожидания пробежали незаметно. А на рассвете тишину нарушил мощный взрыв на железной дороге. Взметнулось пламя, повалил густой дым. За-дание вновь выполнено! Можно возвращать-ся в отряд. Обратный путь оказался тяже-лым. Фашисты устроили засады. На одну из них партизаны наткнулись у деревни Закле-тенье Дрогичипского района. Надо было быст-ро и без лишнего шума выбить противника из деревни — рядом располагались регуляр-ные прифронтовые части немецких войск. Условный сигнал—и партизаны стремитель-но бросились в атаку. Несмотря на ураганный огонь противника, народные мстители ворва-лись в деревню. Были захвачены трофеи: три станковых пулемета, миномет, повозка с бое-припасами и оружием. Но победа досталась дорогой ценой. Погибли многие партизаны. И среди них — Леонид Федорович Майоров.

Похоронив в деревне Кокорица погибших товарищей, партизаны переправились через Ясельду и прибыли в лагерь. А здесь царило оживление — получена почта с Большой зем-ли!

В пачке было одно письмо, адресованное Леониду Майорову:

«Я пишу тебе снова... 27.5.44 г., город Дани-лов. Здравствуй, горячо любимый друг Леня! Вчера для меня был счастливый день — я уз-нала, что ты жив и находишься в партизан-ском отряде. Какое счастье! Я снова имею возможность писать тебе. Не знаю, дойдет ли до тебя эта весточка. Вуду надеяться, что по-лучишь. Милый Леня, как мне приятно пи-сать тебе, любимому другу жизни, зная, что ты сможешь по-настоящему понять меня. Не-смотря на то, что за время войны я не смогла получить от тебя ни одного письма, я все вре-мя думала о тебе и верила, что ты жив. Жду, жду терпеливо, когда мы снова будем вмес-те. Ждать в течение нескольких лет не так-то легко. Ждать — прежде всего неизменно лю-бить, хранить гордое, красивое чувство для самой счастливой минуты, не расплескать, не раздать его по мелочам, по капле, идя со все-ми трудностями одиночества. Ждать — значит страстно и непреклонно верить в победу на-шего дела, упорно работать, приближая день нашей встречи.

Встреча! Самое прекрасное, что ждет нас впереди как награда за разлуку. Хотя и в разлуке, но сердцами мы вместе. Так ведь, да? Лень, вот уже четвертый год, как не ви-дела я тебя, а ты мне дороже, чем прежде. Милый мой, я горжусь, что ты славный пар-тизан. Какая хорошая жизнь ждет нас впе-реди, какая жизнь! Верила, что ты во имя этой жизни мстишь и жив, даже если письма долго не идут... Говорят что, кого ждут, тот возвращается, и я верю в то сказание, что ты вернешься ко мне обязательно. Я по-прежне-му верная тебе... Родной мой партизан, сколь-ко трудностей пришлось пережить тебе! Но верь, я всегда рядом с тобой и во всем помо-гаю тебе. Я храню тебя, ты будешь житъ! Ле-нечка, если бы ты видел нашего сына! Какой он хороший малыш. Ждет, ждет тебя, своего папу. В марте этого года ему исполнилось четыре годика. Тебе трудно представить, ка-кой он сейчас стал. Спрашиваю я его: «Чей ты сын?» Отвечает: «Твой». «А в кого ты хо-роший сынок?» «В папу». И действительно, смотрю я на его голубые глазенки и сразу же вспоминаю твой ласковый, нежный взгляд. Его светло-русая головка, его ямочки на щеках, розовых, как яблочки,— все напоминает о те-бе, милом, дорогом и любимом. Сын — наша гордость, луч света нашей жизни. Ленчик, прошу о нас не беспокоиться, мы живем хо-рошо. Все трудности, связанные с войной, я переживаю стойко. Будь уверен в своей жене, что она тоже крепко стоит за нашу любимую Родину. Привет тебе большой от папы, мамы и всех родных. Будь здоров, стоек и непобе-дим. Жду тебя. Крепко-крепко тебя целуем с сыночком. Твоя Таня. Пиши, мой далекий, но самый близкий друг».

Письмо погибшему товарищу читали всем отрядом. Затаив дыхание, слушали бойцы волнующие строки письма. И они звучали как призыв.

...Пожелтевшее от времени письмо, как до-рогую память о погибшем товарище сохранил у себя бывший командир партизанского от-ряда имени А. В. Суворова Иван Демьянович Серый. «Необходимо, чтобы о последних днях жизни скромного и храброго партизана, о судьбе своего письма узнали жена Таня, все, кто знал Леонида Майорова. Пусть и сын узнает и будет достоин памяти отца»,— решил Иван Демьянович.

5 апреля 1967 года в Ярославской областной газете «Северный рабочий» была помещена корреспонденция бывшего партизанского ко-мандира. Вскоре из города Данилова Ярослав-ской области неожиданно пришло письмо от Татьяны Михайловны Майоровой. Его опубли-ковала березовская районная газета «Маяк коммунизма» 13 июля 1967 года.

«Корреспонденция «Письмо партизану», по-мещенная в нашей областной газете, взбудо-ражила меня, все эти дни я заново пережи-ваю страшное горе, которое выпало на мою долю. Тяжело и горько... Но я благодарна вам за то, что помогли узнать более подробно о гибели близкого и дорогого сердцу человека.

Я по-прежнему живу и работаю в г. Дани-лове. Все годы после войны была на партий-ной работе, в настоящее время являюсь пред-седателем районного комитета народного кон-троля.

Сыну Леве с марта текущего года пошел двадцать восьмой год. После средней школы он окончил военное техническое училище. Сейчас —офицер Советской Армии, старший лейтенант. У него уже своя семья, есть сын Леонид, который повторяет своего деда.

Матъ мужа жива, живет в г. Данилове, мы часто встречаемся, вместе горюем о сыне и муже. Годы летят быстро и безвозвратно, мно-го прошло лет с тех пор, когда я осталась од-на с маленьким сыном. Мне уже сорок семь, из них половину вдовею. Живу одна, дом мой наполняется семейным счастьем, лишь когда приезжает в отпуск сын.

Выполняю вашу просьбу — посылаю фото-карточку мужа Леонида Федоровича Майоро-ва, партизана отряда им. А. В. Суворова.

С искренним сердечным приветом Т. Майо-рова».

...Прошли десятилетия, а человеческая па-мять хранит события героического, тяжелого военного времени. Но жизнь продолжается, растут дети, которым продолжать дело своих отцов-героев.

МЕЛЕХ Николай Михайлович, погиб в 1943 в урочище Бронная Гора.

НИЦИПОРОВИЧ Константин Федорович, род. в 1880, расстрелян в Березе в 1941 как советский

ДЕРЕВНЯ ХРИСО

БРЕНКОВИЧ Степан Иванович, род. в 1902, за-держан гитлеровцами в 1943 возле пос. Бронная Гора без документов и убит.

БУЗЮМА Сидор Тимофеевич, род. в 1903, в сен-тябре 1943 по приказу немцев бороновал замини-рованную дорогу, погиб при взрыве мины.

ВАСИЛЕВСКАЯ Мария Матвеевна, род. в 1873,

Обелиск на братской могиле мирных советских жителей, расстрелянных в г. Березе в 1941—44 гг. расстреляна в Березе 20.1.1943 за связь с парти-занами.

ВАШКЕВИЧ Василий Иосифович, род. в 1919, был принят гитлеровцами за партизана и убит в

1943 в урочище Бронная Гора.

ВАШКЕВИЧ Иван Григорьевич, род. в 1924, по-гиб в деревне в 1943.

ЖУКОВИЧ Николай Степанович, род. в 1905, расстрелян во время облавы на партизан в 1943.

КУЛИНКА Константин Иванович, род. в 1907, осенью 1943 вез продукты для партизан и был убит немцами.

МАРТЫСЕВИЧ Григорий Васильевич, род. в 1908, работал председателем сельсовета; вывезен на каторжные работы в Германию, где погиб в 19 і 5.

МАРТЫСЕВИЧ Константин Антонович.

МАРТЫСЕВИЧ Мария Матвеевна, погибла вме-сте с мужем К. А. Мартысевичем при оказании помощи партизанам в д. Хрисо.

МАРТЫСЕВИЧ Анна Константиновна.

МАРТЫСЕВИЧ Елена Константиновна.

МАРТЫСЕВИЧ Илья Константинович, погиб вместе с сестрами и родителями, все похоронены в д. Хрисо.

МАРТЫСЕВИЧ Роман Николаевич, род. в 1899, расстрелян 14,3.1944 в Березе за связь с партиза-

МУРИИ Дмитрий Антонович, род. в 1921, был связан с партизанами из Споровских лесов; в мае

1944 почыо возвращался из д. Здитово в д. Хрисо и был убит гитлеровцами.

ЧЕРНЯВСКИЙ Петр Степанович, род. в 1889, убит во время облавы на партизан в 1943.

ГОРОД БЕРЕЗА

БОЛЬШАКОВ Александр Трофимович, партизан; погиб 18.7.1944.

БУРЫЙ Иван Евдокимович, род. в 1925, Д. Га-реничи Березинского р-на Минской обл.; партизан отряда № 345; погиб 27.2.1944 в бою у д. Горек.

ВЫСОЦКИЙ Иван Семенович, род. в 1921, с. Пе-тенюги Новгород-Северского р-на Черниговской обл.; ст. лейтенант Красной Армии, попал в плен к нем.-фаш. захватчикам, на пути следования в Германию бежал через дыру в полу вагона, влился в состав партизанского отряда № 345, где был ко-мандиром 1-й роты; погиб 27.2.1944 в бою у д. Горек. В д. Горек его именем названа улица.

ГУБИЧ Николай Александрович, род. в д. Жу-ровка Березинского р-на Минской обл.; партизан отряда № 345: погиб 27.2.1944 в бою у д. Горек.

ДАНИЛЬКЕВИЧ Антон, род. в 1907, работал про-давцом в горпо, был депутатом горсовета; ДАНИ-ЛЬКЕВИЧ Александра, род. в 1910, была беремен-ной; расстреляны вместе с дочерью дошкольного возраста.

ЗАЛЕВСКИИ Павел Мартынович, род. в 1900, с 20.9.1939 по май 1940 работал председателем Бе-резовского горсовета: ЗАЛЕВСКАЯ Елена Павлов-на, род. 1903; ЗАЛЕВСКАЯ Ирина Павловна, род. в 1925; ЗАЛЕВСКАЯ Глафира Павловна, род. в 1938; расстреляны 14.10.1942.

ЗАХАРОВ Иван Иванович, род. в 1923.

КЕНДЬІСЬ Иван Михайлович, партизан группы Н. Ф. Новика, погиб 16.7.1943 в д. Сошица, пере-захоронен после войны в Березе.

КИСЕЛЕВИЧ Антон Осипович, род. в 1898, рабо-тал прорабом строительной организации войсковой части; КИСЕЛЕВИЧ Пелагея Павловна, род. в 1902; КИСЕЛЕВИЧ Геннадий Антонович, род. в 1925; расстреляны в д. Смолярка 14.10.1942.

КОШЕЛЕВИЧ Григорий Николаевич; погиб 20.10. 1943 в д. Черняково.

КУЛАК Яков Иванович, род. в д. Ярцевичи, ра-ботал в Березе в райотделе милиции; погиб в пар-тизанах.

ЛЕВКОВИЧ Василий Александрович, род. в 1905, работал охранником Госбанка; ЛЕВКОВИЧ Ольга Ивановна, род. в 1906; ЛЕВКОВИЧ Александр Сте-панович, род. в 1885; ЛЕВКОВИЧ Юзефа, род. в 1885; ЛЕВКОВИЧ Стефан Васильевич, род. в 1926; расстреляны в урочище Бронная Гора в октябре 1942.

МАМЕДОВ Михаил, партизан отряда К» 345; по-гиб 27.2.1944 в бою возле д. Горек.

МЕНЖИНСКИЙ Владимир Осипович, род. в 1904; МЕНЖИНСКАЯ, род. в 1906; расстреляны в нояб-ре 1942 в Березе возле монастыря.

НОВИК Николай Фомич, командир партизанской группы, погиб 16.7.1943 в д. Сошица, перезахо-ронен после войны в Березе.

ОМЕЛЬЯНОВИЧ Леонтий Иванович, род. в 1906, г. Береза, работал банщиком; расстрелян весной 1944 в Березе возле монастыря.

ОМЕЛЬЯНОВИЧ Александр Семенович, род. в 1908, г. Береза; был депутатом горсовета; ОМЕЛЬ-ЯНОВИЧ Валентина Павловна, род. в 1910; рас-стреляны вместе с двумя детьми дошкольного возраста весной 1944 в Березе возле монастыря.

ПОЗНЯК Александр Мартынович, род. в 1904,

г. Береза, работал кочегаром; расстрелян 13.4.1944.

РАДКЕВИЧ Елена, род. в 1923; погибла в 1943 г. в д. Смолярка.

САВЧУК Павел Акимович, род. в 1921; погиб 16.12.1943 в д. Ревятичи.

СИКОРА Людвиг, род. в 1907; СИКОРА Кароли-на, род. в 1912; расстреляны в октябре 1942 в д. Смолярка.

СТУДНЯРСКИЙ Константин, род. в 1905, г. Бе-реза- работал машинистом на электростанции; СТУДНЯРСКАЯ Тереза, род. в 1880; расстреляны вместе с двумя детьми школьного возраста 14.10. 1942 в д. Смолярка.

ТЮРИКОВ Павел Алексеевич, род. в Донецкой обл., член партии, работал зав. Березовским рай-фо; расстрелян в начале 1944 в Березе возле мо-настыря.

ХИЖКО Степан Захарович, род. в 1919; ст. лей-тенант 172-й стрелковой дивизии, попал в окру-жение, стал партизаном, командир взвода парти-занского отряда № 345; погиб 27.2.1944 в бою у

д. Горек.

ХОРЕВ Владимир, род. в 1912, работал в город-ской пожарной охране шофером; расстрелян вме-сте с отцом и матерью зимой 1942 в Березе возле монастыря.

ЧЕРКЕС Альфонс Иосифович, род. в 1917, депу-тат горсовета; ЧЕРКЕС Александра Игнатьевна, род. в 1877; ЧЕРКЕС Адольф Иосифович, род. в 1905, работал агентом райфо; ЧЕРКЕС Бронисла-ва Иосифовна, род. в 1909; ЧЕРКЕС Иосиф, 13 лет, ЧЕРКЕС Галина, 4 года; ЧЕРКЕС Мария, 7 лет; ЧЕРКЕС Мстислав, 11 лет; ЧЕРКЕС Иван, 7 ме-сяцев; расстреляны 14.10.1942 в урочище Смолярка.

ШИДЛОВСКАЯ Ядвига, род. 1890; расстреля-на вместе с 5 детьми дошкольного возраста в ок-тябре 1942 в урочище Смолярка.

БЕРЕЗОВСКИЙ СЕЛЬСОВЕТ

ДЕРЕВНЯ СВЕТОЧ (бывшая Горечь)

ХИНЬКО Яким Нестерович, род. в 1903, депутат Углянского сельсовета; расстрелян 29.7.1942 в Бе-резе возле монастыря.

ШАКАЛИДА Антон Антонович, род. в 1900, де-путат Углянского сельсовета; расстрелян 29.7.1942 в Березе возле монастыря.

ШАКАЛИДА Михаил Иванович, род. в 1900, ра-ботал нач. военно-учетного стола Углянского сель-совета; расстрелян 29.7.1942 в Березе возле мона-стыря.

ШАКАЛИДА Петр Никитич, род. в 1910, депу-тат Углянского сельсовета; расстрелян 29.7.1942 в Березе возле монастыря.

ДЕРЕВНЯ МОРМОЖЕВО

МОЙСЕЮК Антон Адамович, род. в 1905, рас-стрелян в 1942 в Березе.

РАДКЕВИЧ Анастасия Левановна, род. в 1905; РАДКЕВИЧ Мария; расстреляны вместе с двумя детьми Марии в 1943 г. в Березе возле монастыря; РАДКЕВИЧ Елена Осиповна, род. в 1924, парти-занка отряда им. Димитрова; погибла в 1942 во время карательной экспедиции фашистов, похоро-нена в д. Соколово.

ТАРАСЕВИЧ Анатолий Филиппович, род. в 1924, разведчик партизанского отряда им. Димитрова; погиб в июне 1943 в бою; похоронен в д. Побежи-но на Кургане Славы.

ДЕРЕВНЯ САМОЙЛОВИЧИ

КОЛОС Андрей Семенович, КОЛОС Евдокия Ива-новна, арестованы в начале февраля 1943 как ро-дители подпольщиков и партизан; КОЛОС Нико-лай Андреевич, КОЛОС Елена, жена Колоса Н. А.; арестованы в начале февраля 1943 за связь о пар-тизанами. После долгих допросов и пыток в Бе-резе все были брошены возле монастыря в яму и заколоты штыками. Вместе с ними были убиты чет-веро малолетних детей Николая и Елены.

КОЛОС Мария Андреевна, род. в 1924, член под-польной комсомольской организации (см. в очерке «Подполье действует»).

БОРКОВСКИЙ СЕЛЬСОВЕТ

ДЕРЕВНЯ ПЕШКИ

14 мирных жителей этой деревни в апреле 1944 были расстреляны в Березе.

ЗЕЛЕНКО Анна, род. в 1884 в д. Подосье.

ЗЕЛЕНКО Устинья Калениковна, род. в 1878 в д. Пешки.

КОСЕВИЧ Антонина, род. в 1890, в д. Ястребель.

Памятник партизанам и мирным жителям в де-ревне Лесковичи.

КОСЕВИЧ Мария Николаевна, род. в 1912 д. Ястребель.

КОСЕВИЧ Николай Зиновьевич, род. в 1876 д. Пешки.

КОСЕВИЧ Степан Лукьянович, род. в 1879 д. Пешки.

ОЛИФЕРЧИК Николай Зиновьевич, род. в 1885 в д. Пешки.

ШИМАНСКИЙ Павел Алексеевич, род. в 1920 в Д. Борки.

Юдчиц Екатерина Минаевна, род. в 1879 в д. Борки.

ЮДЧИЦ Елизавета Демьяновна, род. в 1881 в д. Борки.

ЮДЧИЦ Ксения Михайловна, род. в 1906 в д. Пешки.

ЮДЧИЦ Лука Парфенович, род. в 1889 в д. Пеш-

ЮДЧИЦ Татьяна Кирилловна, род. в 1869 в. д. Ястребель.

ЮДЧИЦ Тимофей Иванович, род. в 1876 в д. Пеш-

ДЕРЕВНИ БОЛЬШИЕ И МАЛЫЕ ЛЕСКОВИЧИ

БЕЛЕЦКИЙ Николай Андреевич, род. в 1912 в д. Малые Лесковичи; зверски замучен в мае 1942 на хуторе у д. Деревная Дрогичинского р-на за связь с партизанами.

ДЕНИСЮК Мария Даниловна, род. в 1895; рас-стреляна в декабре 1943 во время облавы в лесу у д. Лесковичи.

ДЕНИСЮК Николай Онуфриевич, род. В 1922, д. Большие Лесковичи; расстрелян в мае 1942 в Д. Большие Лесковичи за связь с партизанами.

ЗИНЕВИЧ Варвара Онуфриевна, род. в 1898; рас-стреляна в декабре 1943 во время облавы в лесу у д. Лесковичи.

ЗИНЕВИЧ Ольга Ильинична, род. в 1925; рас-стреляна в декабре 1943 во время облавы в лесу у д. Лесковичи.

КАЧАН Василий Матвеевич, род. в 1908, д. Меж-дулесье; расстрелян в мае 1942 в д. Большие Лес-ковичи за связь с партизанами.

ПРОКОПЧУК Лидия Ивановна, род. в 1921; рас-стреляна в декабре 1943 во время облавы в лесу у д. Лесковичи.

ПРОКОПЧУК Михаил Данилович; род. в 1920; расстрелян в декабре 1943 во время облавы в ле-су у д. Лесковичи.

ПУХОВСКИЙ Роман Иванович, род.

отряда им. г. гиб 8.12.1943

ЮРКЕВИЧ Ольга Антоновна, род. в 1916, д. Боль-шие Лесковичи; расстреляна в мае 1942 г. в г п. Антополь Дрогичинского р-на Брестской обл. ’ за связь с партизанами.

ВЫСОКОВСКИЙ СЕЛЬСОВЕТ

ДЕРЕВНЯ ВЫСОКОЕ

ДЕМИДОВИЧ Роман Онуфриевич, род. в 1901, расстрелян в 1941.

ДЕМИДОВИЧ Роман Онуфриевич, род. в 1922, в 1941 работал на строительстве аэродрома в Рыб-никах; погиб 22.6.1941 во время бомбежки аэро-дрома.

КАЧИНА Пантелей Петрович, род. в 1903, ра-ботал молоковозчиком; расстрелян в 1941.

ПРОЦ Пантелей Павлович, род. в 1898, в 1941 работал на строительстве аэродрома в Рыбниках; погиб 22.6.1941 во время бомбежки аэродрома. ПУНЬКО Александр Васильевич, род. в 1928, с 1943 партизан отряда им. Калинина бригады им. Дзержинского; погиб в 1943.

ДАНИЛЮК Петр Устинович лян при попытке бегства к па ДЕМИДОВИЧ Василий Ан; с 1943 партизан отряда им. 1943 при выполнении боевого

ДЕМИДОВИЧ Иван Васильевич, род. в 1922, пар-тизан отряда им. Калинина; погиб в октябре 1944 при выполнении боевого задания.

ДЕМИДОВИЧ Николай Максимович, род. в 1923, связной партизанского отряда; расстрелян в Бе-резе.

ДЕМИДОВИЧ Ольга Ивановна, погибла 22.6.1941 во время бомбежки аэродрома в Рыбниках.

ЖУР Василий Васильевич, род. в 1927, с 7.2.1943 партизан отряда им. Калинина бригады им. Дзер-жинского; погиб в 1943 при выполнении боевого задания.

ЖУР Василий Тихонович, род. в 1901, работал заведующим магазином; депутат сельсовета; каз-нен в 1941.

ДЕРЕВНЯ ПУЗИ

БУХТА Иосиф Васильевич, род. в 1908, в 1943 был схвачен гитлеровцами во время возвращения из Березы с солью для партизан; расстрелян в 1943 в Березе.

Памятник на братской могиле партизан в деревне Спорово.

БУХТА Прасковья Аксентьевна, род. в д. Пу-аи; после ареста мужа Бухты И. В. понесла ему передачу, схвачена и расстреляна гитлеровцами вместе с мужем в 1943 в Березе.

ВОЛК Алексей Фомич, род. в 1922, в июне 1941 работал на строительстве аэродрома в Рыбниках: погиб 22.6.1941 во время бомбежки аэродрома.

ДЕМИДОВИЧ Владимир Степанович, род. в 1905, депутат сельсовета: расстрелян в 1941.

КАЧИНА Василий Алексеевич, род. в 1905, рабо-тал заведующим магазином в д. Высокое; расстре-лян в 1941 на месте работы.

КАЧИНА Николай Ильич, род. в 1922, в июне 1941 работал на строительстве аэродрома в Рыб-никах; погиб 22.6.1941 во время бомбежки аэро-дрома.

БУРАНКО Михаил Григорьевич; расстрелян в 1942 в Березе.

БУРАНКО Николай Иванович, 9 лет, БУРАНКО Сергей Иванович, 7 лет; погибли от взрыва сна-ряда 22.7.1944.

ВАСИЛЕВСКИЙ Максим Игнатьевич, тяжело ра-нен, скончался в 1945.

ВАСИЛЕВСКАЯ Мария Давыдовна, расстреляна в 1944 во время облавы.

ВАСИЛЕВСКИЙ Павел Данилович, расстрелян в 1944 в урочище Бронная Гора.

ВАСИЛЕВСКИЙ Степан, род. в 1870, расстрелян в апреле 1944.

ГЛАЗОВСКИЙ Иван Степанович, оказывал по-мощь партизанам; погиб в 1943.

ГОТЛИБ Мовша, ГОТЛИБ Ида, ГОТЛИБ Янкель; расстреляны в 1942.

ДАНИЛКОВИЧ Кондрат Иванович, род. в 1874;

расстреляна в 1941.

ДАНИЛКОВИЧ Пелагея Якубовна, род. в 1880; погибла во время облавы в 1944.

ДАНИЛКОВИЧ Степан Федорович, расстрелян в 1942.

ЖУКОВИЧ Михаил Сидорович, род. в 1890; рас-стрелян в 1943.

КОЗЕКО Елена, тяжело ранена во время обла-вы в 1944, после чего скончалась.

КОЗЕКО Иван Иванович, погиб в 1943 на прину-дительных работах на ст. Бронная Гора.

КОЗЕКО Иван Степанович, род. в 1900; расстре-лян в 1943 в Ивацевичах за связь с партизанами.

КОЗЕКО Николай Ильич, род. в 1920; расстрелян в 1943 в Ивацевичах за связь с партизанами.

КОЗЕКО Сергей Моисеевич, род. в 1925; оказы-вал помощь партизанам; погиб при взрыве сна-

КРУКОВИЧ Илья Иванович, род. в 1913; рас-стрелян в 1942 в Березе за связь с партизанами.

КШЕВСКИЙ Эдуард Данилович, род. в 1922; был в партизанах; умер от тифа.

МАРТЫСЕВИЧ Иван Павлович, род. в 1903; член КПСС, до войны работал председателем исполко-ма сельсовета; расстрелян 2.8.1941, похоронен на кладбище в д. Здитово.

МАРТЫСЕВИЧ Николай Григорьевич, род. в 1908; расстрелян в 1943 в Ивацевичах за связь с партизанами.

МЕНТУЗ Сергей Яковлевич, род. в 1937; погиб при взрыве снаряда 22.7.1944.

МИХНІОК Николай Николаевич, род. в 1922; рас-стрелян в 1944 во время облавы.

ПРОКУРАТ Евдокия Семеновна, погибла в 1943 во время облавы.

ПУКАЛО Николай Клементьевич, ПУКАЛО Ан-на Антоповна, ПУКАЛО Василий Николаевич; расстреляны в 1942 за связь с партизанами. ПУНЬКО Евдокия Константиновна, жена парти-зана; расстреляна вместе с тремя детьми.

СЬІМОНКО Николай Степанович, род. в 1871; расстрелян и сожжен в 1944 во время облавы.

СЫЧИК Василий Федорович, род. в 1914; погиб в 1943 на принудительных работах на ст. Бронная

СЬІЧИК Владимир Иванович, род. в 1925; в 1942 при отправке на работы в Германию пытался бе-жать, был пойман и утоплен в р. Дорогобужке.

СЫЧИК Герасим Федорович, род. в 1905; рас-стрелян в 1943 за связь с партизанами.

СЫЧИК Даниил Иванович, род. в 1884; погиб в •1944 во время бомбежки деревни гитлеровской авиацией.

СЫЧИК Иван Константинович, род. в 1870; рас-стрелян в апреле 1944.

там умер.

ХЛЕБЕЦ Мария Николаевна, род. в 4913; подо-рвалась на мине в 1944.

ЧАЙЧИЦ Иван Мартынович. ЧАЙЧИЦ Евдокия Николаевна; расстреляны в 1942 за связь с пар-тизанами.

ЧАЙЧИЦ Максим Степанович, до войны работал секретарем исполкома сельсовета; расстрелян в 1941.

ЧАЙЧИЦ Николай Никитич, род. в 1902; рас-стрелян в 1943 за связь с партизанами.

ЧАЙЧИЦ Павел Максимович, ЧАЙЧИЦ Анаста-сия Петровна; сожжены вместе с 5 детьми в 1944 во время облавы.

ЧЕЛЕЙ Иван Васильевич, ЧЕЛЕЙ Евдокия Ва-сильевна; расстреляны в 1941 за связь с парти-занами.

ЧЕЛЕЙ Константин, род. в 1875; расстрелян в 1944.

ЧЕРНЯВСКАЯ Елена, расстреляна в 1944 во вре-мя облавы.

ДЕРЕВНЯ СПОРОВО

БАРТУШ Роман Исакович, род. в 1918, г. Шар-город Винницкой обл.; партизан отряда им. Чка-лова бригады «Советская Белоруссия»; подорвал-ся на минном поле 2.5.1944.

БОЙКО Михаил Зосимович, род. в 1913; парти-зан бригады «Советская Белоруссия», замполит; погиб в 1943.

БОНДАРЬ Николай Антонович, погиб 28.7.1943.

БОРУНОВ Павел Григорьевич, род. в 1920, д. Ям Калининской обл.; партизан отряда им. Чкалова бригады «Советская Белоруссия»; погиб 30.12.1943.

ВЕРЕМЬЯНИН Петр Степанович, род. в г. Воро-неже; врач партизанского отряда им. Суворова бригады «Советская Белоруссия»; погиб 8.3.1944.

ГВОЗДЕНКО Александр Михайлович, род. в 1912, д. Яновцы Пружанского р-на Брестской обл.; пар-тизан отряда им. Чкалова бригады «Советская Бе-лоруссия»; погиб 8.1.1944.

ГИДОВ Иван Никитич, род. в 1925, д. Николаевка Кромского р-на Орловской обл.; партизан отряда им. Чкалова бригады «Советская Белоруссия»; по-дорвался на минном поле 2.5.1944.

ГУЩЕНЯ Адам Семенович, род. в д. Большие Чучевичи Столинского р-на Брестской обл.; пар-тизан отряда им. Суворова; погиб 21.4.1944.

ДИЧКОВИЧ Виктория Оксентьевна, род. в 1890; расстреляна на своем поле.

ДОБРЫШКИН Петр Васильевич, род. в 1922, пос. Исара Алатырского р-на Чувашской АССР; партизан отряда им. Чкалова бригады «Советская Белоруссия»; погиб 9.4.1944 во время Здитовской обороны; перезахоронен в г. Белоозерске.

ЖЕЛЕЗНЕВ Николай Антонович, погиб 17.5.1944.

КАПУЗА Николай Иванович, род. в 1924, д. Сво-рынь Дрогичинского р-на Брестской обл.; парти-зан отряда им. Чкалова бригады «Советская Бе-лоруссия»; погиб 6.4.1944 во время Здитовской обороны, перезахоронен в г. Белоозерске.

КОЛУПАЕВ Аркадий Исакович, род. в пос. Юр-гамыш Курганской обл.; командир партизанского отряда им. Пожарского (впоследствии назван его именем) бригады «Советская Белоруссия»; погиб в бою 15.3.1944 в д. Батарея Березовского р-на.

КОСАРЕВ Николай Михайлович, род. в Д. Кло-пово Наро-Фоминского р-на Московской обл.; пар-тизан отряда им. Суворова бригады «Советская Белоруссия»; погиб 10.4.1944 во время Здитовской обороны.

ЛЮТЫЧ Андрей Сидорович; расстрелян за связь с партизанами.

МАРЧУК Петр Васильевич, род. в 1925, в Брест-ском р-не; партизан отряда им. Чкалова бригады «Советская Белоруссия»; погиб в бою 23.6.1944.

МИХАЙЛО Василий Васильевич, род. в 1914, д. Нересница Тячевского р-на Закарпатской обл.; партизан отряда им. Чкалова; погиб 7.4.1944 во время Здитовской обороны; перезахоронен в г. Бе-лоозерске.

МИХЕЕВ Алексей Иванович, род. в 1919, г. Бе-лев Тульской обл.; служил в Брестской крепости; командир отделения партизанского отряда им. Чка-лова бригады «Советская Белоруссия»; подорвал-ся на минном поле 2.5.1944.

МОРОЗ Алексей Петрович, род. в 1926, с. Лу-каши Барышевского района Киевской обл.; парти-зан отряда им. Чкалова бригады «Советская Бело-руссия»- подорвался на минном поле 2.5.1944.

ПЕРФЕНЮК Федор Федорович, род. в д. Залуки Белостокского повета, член КПЗБ; руководил ра-ботой районного комитета КПЗБ в Городке; пар-тизан отряда им. А. Колупаева; погиб 11.4.1944 во время Здитовской обороны.

ПАШКЕВИЧ Григорий Нестерович (немой); расстрелян.

ПАШКЕВИЧ Ирина Нестеровна, род. расстреляна в деревне.

ПЫЖЕНКО Павел Федорович, род. в 1918 в Ростовской обл., партизан отряда им. Суворова бригады «Советская Белоруссия»; погиб 31.3.1944.

РЕВЕНЬКО Оксентий, род. в 1875; расстрелян за связь с партизанами.

СТАРКОВ Михаил Михайлович; командир разведки отряда им. Колупаева; погиб 11.4.1944 во время Здитовской обороны.

СТЕПАНОВ Николай Сергеевич, род. в 1916. г. Казань, начальник штаба партизанского отряда им. Чкалова бригады «Советская Белоруссия»; погиб в бою 23.6.1944.

ТОВПИК Иосиф, род. в д. Угляны Березовского района; погиб в 1943.

УНТЕРШУЛЬ Иосиф Коноиович, род. в 1913,

г. Пружаны; партизан отряда им. Чкалова бригады «Советская Белоруссия»; погиб 12.3.1944.

ФОМИЧЕВ Василий Самойлович, род. в 1918, ст. Морозовск Ростовской обл.; партизан отряда им. Суворова бригады «Советская Белоруссия»; погиб 19.3.1944.

ЦВЕТКОВ Федор, командир отделения подрывников отряда им. Колупаева; погиб 21.4.1944.

ЦИБУЛЯ Александр Клемептьевич, род. в 1922,

д. Гонцы Каменецкого р-на Брестской обл.; партизан отряда им. Чкалова бригады «Советская Белоруссия»- подорвался на мине 12.7.1944.

ЧЕБОТАРЬ Михаил Никонович, род. в 1925, д. Булла Ивацевичского р-на Брестской обл.; партизан-разведчик отряда им. Чкалова бригады «Советская Белоруссия»: погиб 23.1.1944.

ЯРОЩУК Григорий Федорович, род. в 1917, д. Гробовцы Жабинковского р-на Брестской обл.; партизан-разведчик отряда им. Чкалова бригады «Советская Белоруссия»; погиб 23.1.1944.

МАЛЕЧСКИЙ СЕЛЬСОВЕТ

ДЕРЕВНЯ БУХАЛИ

ПЛАШКЕВИЧ Сергей Тихонович, род. в 1910, советский активист; расстрелян в Березе возле монастыря.

ДЕРЕВНЯ ВИСНЕВИЧИ

БУБНИКОВИЧ Антон Яковлевич, род. в 1904, депутат сельсовета; расстрелян в 1942 г. в д. Слободка Пружанского р-на.

БУБНИКОВИЧ Степан Лукич, род. в 1901, советский активист; расстрелян в 1942 в д. Слободка Пружанского р-на.

ЮРКЕВИЧ Юлиан Сидорович, угнан в Германию, погиб.

ЯКУБОВИЧ Даниил Владимирович, угнан в Германию, погиб.

ДЕРЕВНЯ ГОРСК

ГОРЛАНОВ Федор Павлович, род. в 1916, д. Малые Орешники Суражского р-на Витебской обл.; с 1937 в Красной Армии, ст. лейтенант; командир партизанской группы, затем партизанского отряда им. С. М. Кирова партизанской бригады им. П. К. Пономаренко; погиб в бою в феврале 1944 у д. Горек, там же похоронен.

ГРИЩУК Николай Петрович, подорвался на мине.

КОЗЛОВИЧ Андрей Петрович, погиб в немецком концлагере.

КОЗЛОВИЧ Борис Петрович, подорвался на

КОЗЛОВИЧ Леонид Степанович, связной партизанского отряда, подорвался на мине.

КОЗЛОВИЧ Степан Петрович, погиб в немецком концлагере.

КУГАЧ Яков Николаевич, расстрелян в д. Горек, похоронен в д. Ревятичи.

МИФОДИЕВ Василий Иванович, подорвался на мине.

МИФОДИЕВ Дмитрий Иванович, подорвался на

ПОЗНЯК Виктор Петрович, подорвался на мине.

ПОЗНЯК Геннадий Петрович, подорвался на мине.

ПОЗНЯК Иосиф Петрович, связной партизанско-го отряда; погиб в немецком концлагере.

СУТЯГИН Владимир, партизан отряда им. С. М. Кирова партизанской бригады им. П. К. Пономарен-ко; погиб в феврале 1944 в бою у д. Горек, похо-ронен в д. Горек.

ДЕРЕВНЯ ГРИЦЕВИЧИ

БОРТНОВСКИЙ Степан Иванович, род. в 1904, советский активист; расстрелян в 1942 г. в д. По-столово.

ДАВИДОВИЧ Анна Ивановна, расстреляна в 1941 в д. Грицевичи.

ДАВИДОВИЧ Иван Демьянович, род. в 1896, де-путат сельсовета; расстрелян в 1942 в Березе.

ДАВИДОВИЧ Иван Евстафьевич, род. в 1903, ра-ботал продавцом в магазине, советский активист; расстрелян в 1942 в д. Грицевичи.

ДАВИДОВИЧ Лука Маркович, род. в 1903, де-путат сельсовета; расстрелян в 1942 в д. Грице-

ДЕРЕВНЯ ДАВЫДОВИЧИ

СИДОРУК Алексей Сергеевич, род. в 1900, де-путат сельсовета; расстрелян в 1942 в д. Слобод-ка Пружанского р-на.

СТЕПАНЮК Степан Андреевич, род. в 1900, со-ветский активист; расстрелян в 1942 в д. Слобод-ка Пружанского р-на.

ЦЕБРУК Владимир, род. в 1908, депутат сель-совета, расстрелян в 1942 в д. Слободка Пружан-ского р-на.

ЮРКЕВИЧ Юлиан Ильич, род. в 1905, совет-ский активист; расстрелян в 1942 в д. Слободка Пружанского р-на.

ДЕРЕВНЯ зосино

БОРУШКО Андрей Игнатьевич, род. в 1908, рас-стрелян в 1942 в Березе возле монастыря.

ДЕРЕВНЯ ЛУКОМЕР

ГОРДЕЙЧИК Ольга Ивановна, род. в 1902, рас-стреляна за связь с партизанами в 1942 в Березе возле монастыря.

ЗАВАДИЧ Анна Григорьевна, род. в 1907, за связь с партизанами расстреляна в 1942 в Березе возле монастыря; вместе с ней расстреляны ее дети; Алеша —11 лет, Вера —9 лет, Вася —4 года, Люба — 2 года.

МАНЦЕВИЧ Андрей Григорьевич, род. в 1904, расстрелян в 1942 в Березе.

ТЮШКЕВИЧ Степан Емельянович, род. в 1900, расстрелян в 1942 г. в д. Слободка пружанского

ДЕРЕВНЯ МАЛЕЧ

БОРУШКО Пётр Емельянович, род. в 1910, со-ветский активист; расстрелян в 1942 в д. Слобод-ка Пружанского р-на.

ГУБАНИЧ Иван Мипич, род. в 1911, советский активист, расстрелян в 1942 в д. Слободка Пру-жанского р-на.

ГУРЕВСКИЙ Алексей Федорович, род. в -1898, расстрелян в д. Малеч.

ДОКУЧИЦ Алексей Тимофеевич, род. в 1906, со-ветский активист; расстрелян в 1942 в д. Малеч.

ЗУБАЧ Иван Демьянович, род. в 1908, совет-ский активист; расстрелян в 1942 в д. Малеч.

КОЗЕЛ Николай Герасимович, род. в 1908, со-ветский активист; расстрелян в 1942 в Березе.

КУЛЬНЕВИЧ Мария Степановна, род. в 1919, комсомолка: расстреляна в 1942 в д. Малеч.

НАРЕВСКИІІ Роман Мечиславович, род. в 1918, советский активист; расстрелян в 1942 г. в д. Сло-бодка Пружанского р-на.

ПРИГОДИЧ Василий Николаевич, род. в 1898, советский активист; расстрелян в 1942 в Березе возле монастыря.

САДОВ Алексей Федорович, род. в 1915, коман-дир роты партизанского отряда им. С. М. Кирова партизанской бригады им. П. К. Пономаренко; по-гиб в бою у д. Пески, похоронен в д. Пески.

СВИДА Иван. род. в 1918, связной партизанско-го отряда им. С. М. Кирова партизанской бригады им. П. К. Пономаренко; расстрелян в 1942 в Бе-резе возле монастыря.

СТАСЕВИЧ Григорий Терентьевич, род. в 1906, партизан отряда им. С. М. Кирова партизанской бригады им. П. К, Пономаренко; погиб в 1944, по-хоронен в д. Пересудовичи.

СТАСЕВИЧ Максим Степанович, партизан отря-да им. С. М. Кирова партизанской бригады им. П. К. Пономаренко; погиб в бою, похоронен в д. Детковичи Дрогичинского р-на.

СТАСЕВИЧ Мария Григорьевна, род. в 1918, ком-сомолка; расстреляна в 1942 г. в д. Слободка Пру-

СТЕПАИОВИЧ Андрей Андреевич, род. в 1906, депутат сельсовета: расстрелян в 1942 в д. Малеч.

СТЕПАНОВИЧ Владимир Тимофеевич, род. в 1924, связной партизанского отряда им. С. М. Ки-рова партизанской бригады им. П. К. Пономарен-ко; расстрелян в 1942 г. в д. Слободка Пружан-ского р-на.

СТЕПАНОВИЧ Иван Федорович, род. в 1903, со-ветский активист; расстрелян в 1942 г. в д. Ма- ^Л< СТЕПАНОВИЧ Михаил Федорович, род. в 1900, советский активист; расстрелян в 1942 г. в д. Ма-

ПІКИЛЕВИЧ Леонид Семенович, род. в 1906, со-ветский активист; расстрелян в 1942 г. в д. Малеч.

ШУМОВИЧ Степан Кириллович, род. в 1911, расстоелян в 1942 в д. Слободка Пружанского р-на.

ШУМОВИЧ Степанида Дорофеевна, род. в 1900, расстреляна в 1942 в д. Слободка Пружанского ^Р ЩЕРБА Федор Степанович, род. в 1880, совет-ский активист; расстрелян в 1942 в д. Малеч.

ДЕРЕВНЯ ОЛЕХНОВИЧИ

ЖУКОВИЧ Михаил Алексеевич, род. в 1907, со-ветский активист; расстрелян в 1942 в Березе воз-ле монастыря.

КОВАЛЕВИЧ Василий Иванович, род. в 1905, со-ветский активист; расстрелян в 1942 в Березе воз-ле монастыря.

РОЦИК Илья Денисович, род. в 1902, советский активист; расстрелян в 1942 в Березе возле мо-настыря.

ТЮШКЕВИЧ Михаил Григорьевич, род. в 1920, советский активист; расстрелян в 1942 в Березе возле монастыря.

ТЮШКЕВИЧ Николай Константинович, род. в 1898, советский активист; расстрелян в 1942 в Бе-резе возле монастыря.

ТЮШКЕВИЧ Семен Ильич, род. в 1905, рабо-тал учителем, советский активист; расстрелян в 1942 в Березе возле монастыря.

ТЮШКЕВИЧ Федор Ильич, род. в 1895, совет-ский активист; расстрелян в 1942 в Березе возле монастыря.

ТЮШКЕВИЧ Фома Григорьевич, род. в 1913, со-ветский активист; расстрелян в 1942 в Березе воз-ле монастыря.

ДЕРЕВНЯ ПАВЛОВИЧИ

ВОЙНА Иван Степанович, род. в 1921, работал на железной дороге; погиб в 1944, похоронен в д. Павловичи.

КОЗИН Николай Никитич, род. в 1898, совет-ский активист; расстрелян в 1942 в д. Павловичи.

КРАГЕЛЬ Василий Андреевич, род. в 1911, в д. Новая, проживал в д. Павловичи, работал на железной дороге, советский активист, расстрелян в 1942 в д. Павловичи.

КУРИЛОВИЧ Сергей Игнатьевпч, род. в 1921, комсомолец: расстрелян в 1942 в д. Павловичи.

ЛОЙКО Демьян Петрович, род. в 1903, работал на железной дороге, советский активист; расстре-лян в 1942 г. в д. Павловичи.

МАРКОВА Анна Кузьминична, род. в 1910. со-ветская активистка; расстреляна в 1942 в д. Пав-ловичи.

МАТЯШ Федор Игнатьевич, род. в 1906, совет-ский активист; расстрелян в 1942 г. в д. Павло-

ЯКУШЕВИЧ Александр Демьянович, род. в 1906, работал на железной дороге, советский активист; расстрелян в 1942 г. в д. Павловичи.

ДЕРЕВНЯ ПОДКРАИЧИ

ВОД ЯНОВИЧ Емельян Кириллович, род. в 1900, работал почтальоном, депутат сельсовета; рас-стрелян в 1943 в Кобрине.

СТРИЖ Владимир Федорович, род. в 1910, ра-ботал председателем исполкома Подкрапчского сельсовета; расстрелян в 1942 г. в д. Подкраичи.

ТРОЦКИЙ Захар Петрович, род. в 1906. депутат сельсовета; расстрелян в 1942 г. в д. Подкрапчи. ДЕРЕВНЯ ПОСТОЛОВО

АНТОНЧИК Нина Васильевна, род. в 1915, советская активистка; расстреляна в 1942 в д. Постолово.

БЫЦКО Николай Григорьевич, род. в 1924, советский активист; умер в концлагере в Германии.

ГОЛЕНКО Андрей Павлович, род. в 1926, советский активист; убит при попытке к бегству и» концлагеря.

ГРИНОВСКАЯ Лидия Степановна, род. в 1925, работала заведующей клубом в д. Постолово, комсомолка; связная партизанского отряда им. Г. Димитрова партизанской бригады им. П. К. Пономаренко; расстреляна в 1942 г. в д. Постолово.

ГРИБОВСКИЙ Алексей Антонович, род. в 1908, работал председателем исполкома сельсовета; расстрелян в 1942 г. в д. Павловичи.

ГРИБОВСКИЙ Антон Семенович, род. в 1905, советский активист; расстрелян в 1942 в д. Посто- ^Л< ГРЙВОВСКИЙ Василий Иванович, род. в 1911,. связной партизанского отряда им. Г. Димитрова-партизанской бригады им. П. К. Пономаренко; расстрелян в 1942 в д. Постолово.

ГРИБОВСКИЙ Владимир Семенович, род. в 1911, советский активист; расстрелян в 1942 в д. Постолово.

ГРИБОВСКИЙ Иван Николаевич, род. в 1911, советский активист; расстрелян в 1942 в д. Постолово.

ГРИБОВСКИЙ Степан Семенович, род. в 1908, участник партизанского движения.

КАРПОВИЧ Иван Иванович, род. в 1922, советский активист; угнан в Германию, убит при попытке к бегству.

КАРПОВИЧ Иван Семенович, род. в 1903, советский активист; расстрелян в 1942 в д. Посто- ^Л КАРПОВИЧ Павел Николаевич, род. в 1926, советский активист; угнан в Германию, убит при-

КАРПОВИЧ Степан Федорович, род. в 1909, связной партизанского отряда им. 1’. Димитрова-партизанской бригады им. П. К. Пономаренко; расстрелян в 1942 в д. Постолово.

СКОРИИА Николай Степанович, род. в 1927, советский активист; угнан в Германию, убит при-попытке к бегству.

ТРОЦКИЙ Василий Павлович, род. в 1889, расстрелян в качестве заложника за сына в 1942 в-д. Павловичи.

ТРОЦКИЙ Владимир Васильевич, род. в 1924, угнан в Германию, убит при попытке к бегству.

ДЕРЕВНЯ РЕВЕЙКИ

БЫЦКО Григорий Степанович, род. в 1884, советский активист; расстрелян в 1942 в д. Павло- ^ВІ ”тЕПАНОВИЧ Владимир Сидорович, расстрелян-в 1942.

ДЕРЕВНЯ СОСНОВКА

БЕРДНИК Михаил Прокофьевич, род. в 1902, советский активист; расстрелян в 1942 в д. Слободка Пружанского р-на.

БЕРДНИК Степан Филиппович, род. в 1912, советский активист; расстрелян в 1942 в Березе возле монастыря.

ДАВИДОВИЧ Василий Иванович, род. в 1926, советский активист; расстрелян в 1942 в Березе.

ДАВИДОВИЧ Николай Иванович, род. в 1924, советский активист; расстрелян в 1942 в Березе.

ДРУЩИЦ Николай Петрович, род. в 1918, советский активист; расстрелян в 1942 в Березе возле-, монастыря.

ЖУКОВИЧ Фома Ильич, род. в 1911, советский активист; расстрелян в 1942 в Березе возле мо-настыря.

МАКАРЕВИЧ Николай Дорофеевич, род. в 1921, комсомолец; расстрелян в 1942 в Березе возле мо-настыря.

МАКАРЕВИЧ Степан Денисович, род. в 1907, угнан в Германию, где в 1942 погиб.

ТЮШКЕВИЧ Николай Иванович, род. в 1904, со-ветский активист; расстрелян в 1942 в Березе воз-ле монастыря.

ЧЕПКО Иван Пиконович, род. в 1899, депутат сельсовета; расстрелян в 1942 в Березе возле мо-настыря.

ДЕРЕВНЯ ХОЙНИКИ

ВАСЕВИЧ Иван Карпович, род. в 1908, совет-ский активист; расстрелян в 1942 в Березе возле монастыря.

ВАСЕВИЧ Карп Карпович, расстрелян в 1942 в Березе возле монастыря.

ВАСЕВИЧ Нина, род. в 1909, советская активист-ка; расстреляна в 1942 в Березе возле монастыря.

ВОДЯНОВИЧ Степан Матвеевич, вывезен в Гер-манию, погиб.

ВОИНА Николай Петрович, род. в 1909, совет-ский активист; расстрелян в 1942 в Березе возле монастыря.

ЗАГОРСКИЙ Иван Алексеевич, род. в 1927, ра--ботал на железной дороге; умер от побоев в не-мецкой комендатуре в 1942.

КУЗЬМИЧ Александр Владимирович, участник партизанского движения.

КУЗЬМИЧ Анна Степановна, род. в 1910, совет-ская активистка; расстреляна в 1942 в Березе воз-ле монастыря, вместе с ней расстреляны ее де-ти: Нина—11 лет, Володя — 9 лет, Вера — 4 года.

КУЗЬМИЧ Владимир Степанович, род. в 1914, комсомолец; расстрелян в 1942 в Березе возле мо-настыря.

КУЗЬМИЧ Мария Артемьевна, род. в 1912, со-ветская активистка; расстреляна в 1942 в Березе возле монастыря, вместе с ней расстрелян ее го-довалый сын Валера.

КУЗЬМИЧ Сергей Антонович, род. в 1924. со-ветский активист; расстрелян в 1942 в д. Малеч.

МЕЛЕПІ Антон Иванович, род. в 1900, советский активист; расстрелян в 1942 в Березе возле мо-настыря.

МОРОЗ Бенедикт Васильевич, род. в 1902, со-ветский активист; расстрелян в 1942 в д. Слобод-

МОРОЗ Надежда Антоновна, род. в 1901, совет-ская активистка; расстреляна в 1942 в д. Слобод-ка Пружанского р-на.

МОРОЗ Надежда Леонтьевна, род. в 1912, совет-ская активистка; расстреляна в 1942 в Березе воз-ле імонастыря.

МОРОЗ Николай Васильевич, род. в 1910, со-ветский активист; расстрелян в 1942 в Березе воз-ле монастыря.

РУЧАЙ Ольга Михайловна, род. в 1912, совет-ская активистка; расстреляна в Березе возле мо-настыря, вместе с ней расстрелян ее сын Алексей, род. в 1938.

УСОВИЧ Николай Андреевич, род. в 1914, депу-тат сельсовета; расстрелян в 1942 в д. Слободка Пружанского р-на.

.ДЕРЕВНЯ ЧЕРНИЧНОЕ

ЖОГАЛ Петр Васильевич, связной партизанско-го отряда; расстрелян в апреле 1943 в Березе.

КОВАЛЕВИЧ Елена Семеновна, род. в 1904, со-ветская активистка; расстреляна в 1942 в д. Сло--5одка Пружанского р-на.

КОТ Василий Артемьевич, род. в 1901, партизан отряда им. С. М. Кирова партизанской бригады им. И. К. Пономаренко; расстрелян в 1942 в Бере-зе возле монастыря.

КОТ Николай Артемьевич, род. в 1897, связной партизанского отряда им. С. М. Кирова партизан-ской бригады им. П. К. Пономаренко; расстрелян в 1942 в д. Слободка Пружанского р-на.

ЮРКЕВИЧ Борис Григорьевич, род. в 1895, связ-ной партизанского отряда им. С. М. Кирова пар-тизанской бригады им. П. К. Пономаренко; рас-стрелян в д. Слободка Пружанского р-на.

МАНЦЕВИЧ Феодосия Автономовна, род. в 19І2, д. Дрози Волынской обл.; расстреляна в 1942 в Березе.

МЕЛЕПі Анна Антоновна, вывезена в Германию, где погибла во время бомбежки.

МОРОЗ Сергей, род. в 1938; расстрелян в 1942 в Березе возле монастыря.

МЕЖДУЛЕССКИЙ СЕЛЬСОВЕТ

ДЕРЕВНЯ БАТАРЕЯ

БЕТЕНЯ Филипп Лаврентьевич, род. в 1902, д. Ястребель; с 1939 по июнь 1941 работал пред-седателем исполкома Междулесского сельсовета; оказывал помощь партизанам; расстрелян в 1944 в урочище Бронная Гора.

ГРИНЕВИЧ Алексей Николаевич, род. в 1925; расстрелян в 1944 в урочище Бронная Гора.

ЖОЛНЕРЧИК Иосиф Григорьевич, род. в 1924, д. Лесники Дрогичинского р-на; с 1942 был пар-тизанским связным; расстрелян в 1944 в Березе возле монастыря.

КОМАРЕВИЧ Михаил Игнатьевич, род. в 1920, д. Ставки; с 1943 партизан отряда им. Пожарско-го; расстрелян 24.3.1944 в д. Батарея, похоронен в д. Спорово.

КОПКО Николай Маркович, род. в 1925; расстре-лян в мае 1944 в урочище Бронная Гора.

НЕСТЕРУК Степан Тихонович, род. в 1925; С 1943 партизан; расстрелян в 1944 в д. Спорово.

ОМЕЛЮСИК Иван Онуфриевич, род. в 1897, д. Ставки; расстрелян в 1944 в урочище Бронная

ДЕРЕВНЯ ЕЛЕНОВО

АНТОНОВИЧ Степан Васильевич, род. в 1917; оказывал помощь партизанам, 4.4.1944 угнан гит-леровцами на ст. Бронная Гора; пропал без вести.

АНТОНОВИЧ Тихон Васильевич, расстрелян в 1941 г. в д. Сигневичи.

ГОРБАЧУК Василий Андреевич, род. в 1922; на-сильно вывезен в 1943 в Германию, погиб.

ГОРБАЧУК Даниил Андреевич, род. в 1918; на-сильно вывезен в 1943 в Германию, погиб.

ГРИЦУК Степан Иванович, род. в 1920.

КАРПИНЧИК Василий Владимирович, род. в 1923; угнан гитлеровцами 27.4.1944 на ст. Брон-ная Гора; пропал без вести.

КАРПУК Антон Фомич, род. в 1911, Д. Костю-ки; угнан гитлеровцами 4.4.1944 на ст. Бронная Гора; пропал без вести.

КАРПУК Владимир Фомич, род. в 1907; угнан гитлеровцами 27.4.1914 на ст. Бронная Гора; про-пал без вести.

КАРПУК Владимир Фомич, род. в 1903, д. Кос-тюки; угнан гитлеровцами 4.4.1944 на ст. Бронная Гора; пропал без вести.

КАРПУК Иван Емельянович, род. в 1907; на-сильно вывезен в 1943 в Германию, погиб.

КАРПУК Николай Пантелеевич, род. в 1920; на-сильно вывезен в 1943 в Германию, погиб.

КАРПУК Степан Антонович, род. в 1921; рас-стрелян в 1943 г. в д. Еленово.

КАРПУК Степан Антонович, род. в 1901; угнан гитлеровцами 27.4.1944 на ст. Бронная Гора; про-пал без вести.

КАРЛУК Степан Данилович, род. в 1920: в 1942 брошен гитлеровцами под поезд на ст. Береза-Картузская.

КАРЛУК Степан Трофимович, род. в 1915; сильно вывезен в 1943 в Германию, погиб.

КЕНДА Василий Пантелеевич, род. в 1925; рас-стрелян в 1944 в д. Еленово.

НЕЛИПОВИЧ Степан Михайлович, род. в 1900, д. Междулесье; угнан гитлеровцами в 1944 на ст. Бронная Гора: пропал без вести.

ПАРХОМЧУК Григорий Семенович, род. в 1920.

РЕДЬКО Иван Силыч, род. в 1900; угнан немца-ми 27.4.1944 на ст. Бронная Гора; пропал без вести.

СТЕЛЬМАШУК Николай Петрович, расстрелян с женой и детьми в 1943 в Березе возле монастыря.

ТИМОШУК Николай Иванович, род. в 1913, де-путат сельсовета; расстрелян в 1941 в д. Михали-

ДЕРЕВНЯ МЕЖДУЛЕСЬЕ

ВАКУЛЬЧИК Иван Дмитриевич, род. в 1912; партизанский связной; погиб в 1944 в д. Между-

ГРИЦУК Василий Андреевич; род. в 1926; пар-тизан отряда им. Жданова Пинского партизанского соединения; погиб в мае 1944 у д. Междулесье (застрелился, чтобы не попасть живым в руки вра-гов), похоронен на кладбище в д. Батарея.

ДОЛГУН Екатерина Устиновна, род. в 1887, д. Михалинок; расстреляна в 1944 в д. Между-

ДОЛГУН Константин Карпович, расстрелян в 1944 в д. Междулесье.

ДОЛГУН Лукьян Данилович, род. в 1860; род-ственник партизана; расстрелян в 1944 в д. Меж-дулесье.

КАРПУК Юстимия, род. в 1880, Д. Костюки; сожжена в 1944.

КАЧИНА Мария Михайловна, род. в 1918, КА-ЧИНА Софья Степановна, род. в 1940; сожжены в 1944 в своем доме.

КЕНДА Иван Степанович, род. в 1920; насильно угнан в Германию, погиб.

КЕНДА Марина Тимофеевна, род. в 1900: учи-тельница, родственница партизана; расстреляна 4.4.1944 в своем доме.

КУШНЕР Василий Николаевич, род. в 1925, уча-щийся; партизан отряда им. Макаревича; погиб 25.3. 1944 . похоронен в д. Мотоль Ивановского р-на.

КУШНЕР Иван Григорьевич, род. в 1900: связ-ной партизанского отряда; расстрелян в 1944 воз-ле своего дома.

КУШНЕР Иван Устинович, род. в 1905; расстре-лян в 1944 в д. Междулесье.

КУШНЕР Устин Андреевич, род. в 1878: род-ственник партизана: расстрелян в 1944 в Березе.

МИХНЕВИЧ Данила Устинович, род. в 1874; отец партизана; расстрелян в 1944 в д. Между-лесье.

НЕЛИПОВИЧ Антонина Романовна, род. в 1895; расстреляна в 1944 в д. Междулесье.

ПОСТОЯЛКО Иван Филиппович, род. в 1896; ПО-СТОЯЛКО Ольга Ивановна; сожжены в 1944 в сво-ем доме.

ШУЛЬГАН Антон Николаевич, род. в 1893, д. Мошковичи; отец партизана; расстрелян в 1943 в д. Междулесье.

ЯРОВИЧ Сергей Филиппович, род. в 1885: отец партизана; расстрелян в ноябре 1943 в д. За-речье.

ДЕРЕВНЯ СТАВКИ

ВАКУЛЬЧИК Андрей Ильич, род. в 1905; ВА-КУЛЬЧИК Александра Ивановна, род. в 1908; ока-зывали помощь партизанам; расстреляны 2.4.1943.

ГРОТНИК Николай Емельянович, род. в 1897; расстрелян во время облавы в 1943 возле своего ^Д ИВАНІОК Афанасий Тимофеевич, род. в 1923; ИВАНЮК Василий Тимофеевич, род. в 1920; ока-зывали помощь партизанам; расстреляны в апре-ле 1943 в Березе.

ИВАНЮК Владимир Фомич, род. в 1883; рас-стрелян в 1943 во время обыска в доме.

ИВАНЮК Наталья Степановна, род. в 1898; рас-стреляна в 1943 за оказание помощи партизанам.

НЕЛИПОВИЧ Степан Николаевич, род. в 1895; в 1943 гитлеровцы пытались заставить его сжигать трупы людей в урочище Бронная Гора; за отказ от этой работы расстрелян.

ПОТАПЧУК Василий Владимирович, род. в 1922; партизан; погиб в 1944, похоронен в д. Ставки.

ПУНЬКО Василий Данилович, род. в 1914.

УГЛЯНЕЦ Константин Иванович, род. в 1914.

ЦИТКО Николай Григорьевич, род. в 1900, имел связь с партизанами; ЦИТКО Мария Петровна, род. в 1905, ЦИТКО Василий Николаевич, парти-зан; схвачены в 1943 в своем доме и расстреляны в Березе возле монастыря.

ДЕРЕВНЯ СУДИЛОВИЧИ

ВУКОВИЧ Николай Андреевич, ВУКОВИЧ Фома Андреевич; расстреляны в 1944.

ВОЛОСЕВИЧ Анна Дмитриевна, род. в 1918; рас-стреляна в 1944.

ВОЛОСЕВИЧ Николай Дмитриевич, род. в 1914; расстрелян в 1944.

НОВИК Иосиф Ильич, род. в 1884; расстрелян в 1944.

ДЕРЕВНЯ ВОРОЖБИТЫ

ИЛЬЯШЕВИЧ Ульяна Адамовна, род. в 1890, в августе 1943 в ее доме остановился брат, связной партизанского отряда Ильянхевич Яким Адамович, с группой партизан, которые были обнаружены полицией; партизаны с боем ушли. Ильяшевич У. А. была схвачена полицией и расстреляна в Березе.

КОТАШЕВИЧ Владимир Ильич, род. в 1900, в 1942 арестован гитлеровцами за связь с партиза-нами, заключен в Пружанскую тюрьму, затем расстрелян.

КРАВЧУК Михаил Никитич, род. в 1912, работал председателем Лукомерского сельсовета Березов-ского р-на; в 1942 арестован гитлеровцами за связь с партизанами, заключен в пружанскую тюрьму, затем расстрелян. Его братья: Алексей, Максим, Серафим (см. в очерке «Братья Кравчу-" 'хВЕДЧЕНЯ Николай Иванович, арестован гитле-ровцами за связь с партизанами, убит при по-пытке к бегству 14.1.1944.

ДЕРЕВНЯ КОСИЛОВИЧИ

КАТАШЕВИЧ Алексей Васильевич, род. в 1910; расстрелян в д. Пляховщина 14.7.1944.

ЯКУБОВИЧ Николай Иванович, род. в 1912, аре-стован гитлеровцами в 1943, бежал в партизанский отряд; погиб в 1943 в Ровенской обл.

ЯКУБОВИЧ Степан Степанович, род. в 1907, пар-тизанский связной, арестован гитлеровцами; в д. Селец растерзан овчарками, которых натравили на него каратели.

ДЕРЕВНЯ КРИВОБЛОТЫ

КОСАТКИН Александр Иванович, род. в 1921; ря-довой Красной Армии, попал в окружение, ушел в партизаны; погиб 18.12.1943 в д. Кривоолоты в доме Тарасевич Ольги Антоновны, который немцы забросали гранатами.

КОТ Михаил, род. в д. Коты; партизанский связной; погиб 18.12.1943 в д. Кривоблоты в доме О. А. Тарасевич вместе с А. И. Косаткиным.

ТАРАСЕВИЧ Ольга Антоновна, род. в 1909, д. Онидевичи; партизанская связная; расстреляна 18.12.1943 в д. Селец, там же похоронена.

ТАРАСЕВИЧ Яким Игнатьевич, род. в 1903, д. Кривоблоты; арестован гитлеровцами и погиб в тюрьме г. Пружаны в 1942.

ЧЕПКО Екатерина Леонтьевна, род. в 1871, д. Косиловичи; расстреляна 18.12.1943 в д. Селец, там же похоронена.

В августе 1943 года по доносу предателя на хутор к Чепко нагрянули немцы и полицаи. Тимофея Антоновича дома не оказалось, а Вася работал на железной дороге. Фашисты забрали жену и дочь Чепко и отвезли в тюрь-му в Березу. Затем их вывезли на принуди-тельные работы в Германию, где они находи-лись до освобождения Красной Армией.

Т. А. Чепко сумел предупредить сына об опасности, и они вместе ушли в партизанский отряд имени Димитрова бригады имени По-номаренко, связными которого они стали еще раньше. Впоследствии Тимофей Антонович стал секретарем Березовского антифашистско-го комитета.

Партизаны отряда имени Димитрова под-держивали связь и с Ольгой Антоновной: в ее доме они находили приют, получали инте-ресовавшие командование сведения. Однако ни сам Чепко, ни его сын в деревню Криво-блоты, где жила Ольга с матерью, не наведы-вались, чтобы отвести от них беду.

Беда не миновала дома матери и сестры Тимофея Антоновича. 18 декабря 1943 года здесь после выполнения задания командова-ния остановились на ночлег партизаны-дими-тровцы Александр Иванович Косаткин и Ми-хаил Кот. Неожиданно дом окружили немцы и забросали его через окна гранатами. Оба партизана погибли, а израненных Екатерину Леонтьевну и Ольгу Антоновну каратели увезли в селецкий полицейский участок. Оче-видцы рассказывали, что за санями, на кото-рых везли патриоток, тянулся кровавый след.

На следующий день после зверских пыток, которые ничего не дали палачам, Е. Л. Чепко и О. А. Тарасевич вывезли за деревню и рас-стреляли. Останки мужественных женщин бы-ли обнаружены летом 1944 года после изгна-ния фашистов и перезахоронены на братском кладбище в деревне Селец. е. в. Селеня.

ДЕРЕВНЯ МИХНОВИЧИ

НИПАРКО Остап Емельянович, род. в 1907, со-ветский активист; НИПАРКО Юлия Ивановна, НИПАРКО Евгений, НИПАРКО Саша, НИПАРКО Лёня; расстреляны в 1941 в Березе.

ОМЕЛЬЯНОВИЧ Алексей Михайлович, род. в 1904, советский активист; арестован гитлеровцами и расстрелян в 1942 в г. Пружаны.

ОМЕЛЬЯНОВИЧ Фёдор Иванович, род. в 1918, в 1941 строил укрепления в Брестской крепости; по-гиб в 1941 в Бресте в лагере военнопленных.

ПУКАЛО Александр Копдратьевич, род. в 1918, работал секретарем сельсовета; расстрелян в 1942 в г. Пружаны.

В мае 1941 года в доме председателя кол-хоза «Советская Белоруссия» в деревне Они-цевичи Михаила Павловича Кравчука произо-шло радостное событие: приехала из Вороне-жа в гости сестра Татьяна. За годы разлуки в жизни обоих были и радости и горести, ста-ло подрастать новое поколение Кравчуков. У Михаила было шестеро детей, а у Татьяны трое.

В те дни у Кравчука собиралось много лю-дей — приходили бывшие подруги Тани, сосе-ди, родственники. Вопросам и ответам не бы-ло конца. Было о чем рассказать сестре и Ми-хаилу Павловичу. Когда в Березовском районе стала создаваться подпольная организация КПЗБ, в деревне Оницевичи тоже была орга-низована подпольная ячейка, в состав кото-рой вошел и Михаил Кравчук. Условия рабо-ты в подполье требовали умелой конспирации, твердой дисциплины и ответственности за по-рученное дело. С появлением новой легальной политической организации — Белорусской крестьянско-рабочей громады Михаил стал организатором и председателем кружка Грома-ды в Оницевичах. Вскоре он был взят под надзор полиции. Не раз подвергался арестам, пыткам, но ничто не могло сломить волю Кравчука, поколебать его веру в то, что на-станет желанный час свободы. И мечта сбы-лась. Западные области Белоруссии стали со-ветскими. Их население приступило к мирно-му, созидательному труду в новых условиях. Начали организовываться колхозы. Одной из

первых сельхозартелей в районе стал колхоз «Советская Белоруссия» в деревне Оницеви-чи. Председателем его был избран Михаил Павлович Кравчук. Колхоз — дело новое, не-знакомое, а в сознании людей сохранялись корни старой собственнической психологии. Михаилу Павловичу пришлось немало потру-диться, чтобы убедить их в преимуществах колхозного строя. Люди верили своему предсе-дателю и честно трудились. Перед хозяйством открывались большие перспективы. Но раз-разилась война.

Сестра Кравчука, Татьяна, услыхав эту страшную весть, заторопилась на станцию к поезду. Но поезда уже не ходили, пути к вы-езду были отрезаны. Советские земли у за-падных границ страны в первые дни войны оказались в оккупации. Колхоз был ликвиди-рован. Жестоким террором и насилием на-саждали фашисты «новый порядок». А осенью Михаил Павлович познакомился с теми, кто скрывался в лесу и накапливал силы для борьбы с врагом. М. П. Кравчук стал актив-но помогать партизанам. Вместе с другими патриотами он собирал оружие, продоволь-ствие, теплую одежду и отправлял все это в лес.

14 октября 1942 года каратели нагрянули в Оницевичи. Опи схватили Кравчука, а вместе с ним и всю его семью, брата-инвалида Ва-силия и сестру Татьяну. В. Хведченя.

СЕЛЕНЯ Дмитрий Семенович, угнан гитлеровца-ми в Германию, погиб.

СКРОБОТ Иван Сидорович, род. в 1909, работал председателем Нарутовичского сельсовета; в июле 1941 ушел в партизаны; погиб в феврале 1942.

ДЕРЕВНЯ ОСОВЦЫ

Черным в памяти жителей деревни Осов-цы остался октябрь 1942 года. Несколько се-мей-взрослых, стариков, детей —более по-лусотни человек схватили тогда палачи в чер-ных эсэсовских мундирах и полицаи, вывез-ли в Березу и расстреляли возле монастыря. В тот день фашисты убили Г. Я. Хведченю с женой и тремя детьми, В. Н. Скробота и чле-нов его семьи, П. П. Мацкевича с женой и пятью детьми, семьи А. Н. Скробота, П. Ф. Мартыновича и других жителей деревни Осовцы.

Герасим Яковлевич Хведченя в годы Граж-данской войны воевал против Колчака, уча-ствовал в штурме Перекопа. В 1922 году воз-вратился на родину, вступил в КПЗБ. В 1925 году был арестован польской дефензивой и посажен в тюрьму. После установления Совет-ской власти работал учителем в деревне Осов-цы, принимал активное участие в организа-ции колхоза «Заря» весной 1940 года.

Активным деятелем КПЗБ был и Василий Николаевич Скробот. Его не раз сажали в тюрьму, а затем бросили в концлагерь в Бе-резе-Картузской. Василий Николаевич был первым председателем колхоза «Заря».

Членами КПЗБ, активными участниками коллективизации были Петр Петрович Мац-кевич и Петр Фомич Мартынович. Алексей Николаевич Скробот одним из первых порвал со старой единоличной жизнью. Односельча-не избрали его колхозным бригадиром.

Участь жителей деревни Осовцы раздели-ло тогда и несколько семей комсостава. Пос-ле освобождения Западной Белоруссии в Осов-цах временно была расквартирована воинская часть. Семьи командиров жили на квартирах у жителей деревни. Затем артиллеристы были переведены в Брест. Когда началась война, часть семей комсостава возвратилась в Осов-

цы по старым адресам. Фашисты схватили их и расстреляли в Березе.

В память о жертвах фашизма на усадьбе нынешнего Осовецкого сельсовета установлен обелиск. На нем высечены имена расстрелян-ных, а также воинов — уроженцев деревни, павших на фронтах Великой Отечественной войны.                          Н. Хведченя.

ВАСИЛЕВИЧ Елизавета; ВАСИЛЕВИЧ Вася; расстреляны в Березе в октябре І942.

ДОРИНЕНКО Александра, жена командира Крас-ной Армии; ДОРИНЕНКО Юра, ее сын; расстре-ляны в Березе в октябре 1942.

КАРПОВИЧ Василий Степанович, советский ак-тивист: КАРПОВИЧ Надежда; КАРПОВИЧ Петя; КАРПОВИЧ Тоня; КАРПОВИЧ Таиса; расстреля-ны в Березе в октябре 4942.

КОВАЛЕВИЧ Степан Михайлович, род. в 1893; расстрелян в д. Осовцы 12.7.1944.

ЛАРИКОВА Авдотья, жена командира Красной Армии; ЛАРИКОВА Лора, ее дочь; расстреляны в октябре 1942 в Березе.

ЛИТВИНЕНКО Мария, жена командира Крас-ной Армии; ЛИТВИНЕНКО люда, ее дочь; рас-стреляны в октябре 1942 в Березе.

МАРТЫНОВИЧ Фома Фомич; МАРТЫНОВИЧ ПВтр Фомич; МАРТЫНОВИЧ Надежда; МАРТЫ-НОВИЧ Алёша; МАРТЫНОВИЧ Мария; МАРТЫ-НОВИЧ Гриша; МАРТЫНОВИЧ Люба; расстреля-ны в октябре 1942 в Березе.

Из воспоминаний В. Хведчени, бывшего чле-на КПЗВ

Семья Мартыновичей — одна из крестьян-ских семей, в которой любовь к родной зем-ле передавалась из поколения в поколение. Фома Фомич был человеком сильным, смелым и принципиальным. Непримиримый ко всякой несправедливости, он всегда готов был встать на защиту обиженного. В тридцатых годах, когда селецкий помещик пытался завладеть сервитутной (общинной) землей, крестьяне прогнали его с поля. Помещик обратился за помощью к властям. И вот в деревню во гла-ве с пружанским старостой и комендантом уездной полиции прибыл отряд полицейских для подавления «бунтовщиков». С винтовка-ми наперевес и примкнутыми к ним штыка-ми полицейские двинулись на крестьян. Се-мидесятилетний крестьянин Фома Мартыно-вич, расстегнув самотканую свитку, обнажив грудь, двинулся навстречу полицейскому с криком: «Стреляй, коли, сукин ты сын!»

Сын его, Петр Фомич, тоже был передовым человеком в Осовцах. Член КПЗБ, распро-странял коммунистические листовки, призы-вал крестьян не платить налоги, не выпол-нять трудовых повинностей. Был организато-ром кружка Белорусской крестьянско-рабочей громады.

По примеру отца старший сын Петра Фо-мича Володя тоже участвовал в подпольной работе. Шестнадцатилетний паренек был се-кретарем местной ячейки комсомола. А в трид-

цать седьмом году, спасаясь от преследова-ний дефензивы, бежал в Советский Союз.

После освобождения Западной Белоруссии в Осовцах был организован колхоз «Заря», в котором Петр Фомич работал бухгалтером.

Но недолго продолжался свободный, мир-ный труд. Гитлеровское нашествие разруши-ло планы и надежды людей. У Петра Фоми-ча на иждивении было пятеро детей и ста-рый отец. Куда пойдешь? Решил остаться до-ма, ведь и в тылу врага можно быть полез-ным Родине. Хутор Мартыновичей находился в удобном месте, и партизаны часто навеща-ли его. Для них Петр Фомич собрал много оружия, оставшегося на полях и в Блуден-ском лесу, снабжал партизан хлебом. Но вот беда: в двухстах метрах от его хаты, через дорогу, жил староста, который выследил ноч-ных посетителей Мартыновича. В конце сен-тября сорок второго года Петр Фомич был схвачен. Через пять дней забрали и его 83-летнего отца и пятерых детей.

Из семерых детей Петра Фомича в живых остались только двое: Владимир Петрович, не находившийся в оккупации, и Лидия Петров-на, накануне войны поступившая в школу ФЗО и уехавшая из Белоруссии.

* * *

Из воспоминаний В. П. Мартыновича

Отец мой, Петр Фомич Мартынович, родил-ся в 1898 году. Окончил двухклассное учили-ще и был достаточно грамотным для крестья-нина того времени.

В первую мировую войну вся семья уеха-ла из родной деревни. Когда возвратились домой в 1919 году, оказалось, что деревня сож-жена. Жизнь была настолько тяжела, что двое детей, родившихся до меня, померли, в основ-ном от недоедания. Нужно было строить жи-лье, обзавестись семенами, скотом. Даже в тяжелые времена отец стремился быть в гу-ще событий. Вместе с другими товарищами он создает в деревне Осовцы кружки Бело-русской крестьянско-рабочей громады и Товарищества белорусской школы. За ко-роткий период в нашей деревне был создан культурный очаг. В 1927 году приобрели об-щественный радиоприемник. Крестьяне на-шей, а иногда и соседних деревень собира-лись, чтобы послушать Москву и Минск. Бы-ла организована хорошая библиотека, в ней имелось много книг, изданных в Польше и СССР, создан драматический кружок, кото-рый ставил пьесы белорусских и русских дра-матургов. Спектакли проходили не только в Осовцах, но и в соседних деревнях. Слава о «красной деревне», так стали называть Осов-цы, разлетелась далеко за пределы района. Она обладала притягательной силой для де-ревенской бедноты. Ежегодно в дни револю-ционных праздников над деревней гордо рея-ли красные знамена и разбрасывались ли-стовки, хотя несколько ночей перед этим в деревне дежурила полиция, а весь актив в праздники сидел под арестом. И так было каждый год. Дефензива бесилась, арестовы-вала подозрительных, избивала, сажала их в тюрьмы, но все было тщетно.

В течение двенадцати лет отец был тмин-ным рядным (депутатом волосной управы), проводил линию партии в этих местных орга-нах самоуправления. Помню, какой расстро-енный он возвращался после очередной пра-вительственной акции, направленной на даль-нейшее закабаление и угнетение крестьян.

Отец по натуре своей был человеком весе-лым и общительным, пользовался большим авторитетом среди крестьян. Всех детей своих он воспитывал атеистами. С его ведома я не посещал в школе уроков «закона божьего», за что получал соответствующее наказание от директора школы. Не ходили в церковь и младшие мои сестры и братья, их не крести-ли после рождения.

Осенью 1932 произошел очередной провал районной партийной организации. Как-то с утра в деревню понаехало несколько десят-ков полицейских. Начался обыск. И не столь-ко искали запрещенную литературу, сколько старались причинить вред хозяйству. В по-стройках, крытых соломой, крыши развалива-ли, да так, чтобы солому уже нельзя было использовать, зерно высыпали в грязь. Отца арестовали. Несколько дней он провел в Бе-резе. В мае 1933 года состоялся суд. Отцу да-ли четыре года. Нас осталось дома девять че-ловек, деду и бабке уже было более семиде-сяти лет. Из детей — я самый старший, а бы-ло мне всего двенадцать лет. Работником в хозяйстве была одна мать. Нужо сказать, что мы не так сильно бедствовали, потому что по-могали товарищи отца по партии, МОПР, в полевых работах — соседи и молодежь де-ревни.

Отец вышел из тюрьмы в январе 1936 года по амнистии. В тюрьме он изучал труды Марк-са и Ленина, политэкономию и немецкий язык. Я уже подрос, и отец старался воспи-тывать меня в революционном духе. Когда нам приходилось вместе работать по хозяй-ству, он всегда мне рассказывал о революци-онной борьбе, о людях, посвятивших свою жизнь борьбе за счастье народа. Он всегда с любовью говорил о Советском Союзе, всегда считал, что наша Родина — СССР. Он любил родной белорусский язык и гордился тем, что он — белорус. Отец люто ненавидел фашизм...

МАЦКЕВИЧ Петр Петрович, советский активист; МАЦКЕВИЧ Анна Степановна: МАЦКЕВИЧ Ве-ра: МАЦКЕВИЧ Надя; МАЦКЕВИЧ Пина; МАЦ-КЕВИЧ Сережа; МАЦКЕВИЧ Вася; расстреляны в октябре 1942 в Березе.

НЕСТЕРОВИЧ Степан; НЕСТЕРОВИЧ Вера: НЕСТЕРОВИЧ Вова; расстреляны в октябре 1942 в Березе.

ПАШОТИЧ Нина Петровна, род. в 1931, расстре-ляна в октябре 1942 в Березе.

РОМАШЕВА Валентина, жена командира Крас-ной Армии; РОМАШЕВА Люда; РОМАШЕВА Та-мара — ее дочери; расстреляны в октябре 1942 в Березе.

СКРИГИНА Екатерина, жена командира Крас-ной Армии; СКРИГИН Витя, СКРИГИНА Зоя, СКРИГИНА Люда — ее дети; расстреляны в ок-тябре 1942 в Березе.

СКРОБОТ Алексей Николаевич, советский акти-вист; СКРОБОТ Анна; СКРОБОТ Сергей; СКРО-БОТ Петр; СКРОБОТ Павел; СКРОБОТ Люда; СКРОБОТ Костя; расстреляны в октябре 1942 в Березе.

СКРОБОТ Василий Николаевич, был секретарем Осовского подрайкома КПЗБ, председателем кол-хоза «Заря»; СКРОБОТ Анна; СКРОБОТ Ким; расстреляны в октябре 1942 в Березе.

СКРОБОТ Степан; СКРОБОТ Софья; расстреля-ны в октябре 1942 в Березе.

ХВЕДЧЕНЯ Георгий Степанович; расстрелян в октябре 1942 в Березе.

ХВЕДЧЕНЯ Герасим Яковлевич; ХВЕДЧЕНЯ Мария; ХВЕДЧЕНЯ Анатолий; ХВЕДЧЕНЯ Арка-дий; ХВЕДЧЕНЯ Рая; расстреляны в октябре 1942 в Березе.

ЧЕПКО Николай Данилович; ЧЕПКО Вера; ЧЕП-КО Вова; ЧЕПКО Мария; ЧЕПКО Витя; ЧЕПКО Нина; расстреляны в октябре 1942 в Березе.

ДЕРЕВНЯ ПЛЯХОВЩИНА

ЗАВАДИЧ Михаил Михайлович, род. в 1911, по-гиб в 1941.

КАЛИНИЧЕНКО Мария Григорьевна, жена ко-мандира Красной Армии; КАЛИНИЧЕНКО Нелла Леонтьевна, ее дочь; расстреляны в октябре 1942 в Березе.

СЕНКЕВИЧ Алексей Николаевич, род. в 1910; погиб в 1941 в г. Кобрин.

ТАРАСЕВИЧ Александр Васильевич, род. в 1930, нёс воду раненому воину Красной Армии и был убит немецким снайпером 14.7.1944, похоро-нен на братском кладбище в Березе.

ВЕЛЕСЕВИЧ Алексей Иванович, род. в 1903; советский активист, партизанский связной: аре-стован немцами и посажен в тюрьму в г. Пружа-ны; убит при попытке к бегству в сентябре 1942. ЛЕВЧУК Иосиф Андреевич, род. в 1918, д. За-лесье Пружанского района; советский активист; с марта 1941 строил укрепления в Брестской крепо-сти; погиб в 1941 в Бресте в лагере военноплен-

ПЕТРУКОВИЧ Владимир Данилович, род. в 1909, погиб 25.6.1941 во время перестрелки нем-цев с отступавшими красноармейцами, которым указывал дорогу.

ТАРАСЕВИЧ Василий Степанович, расстрелян в

г. Пружаны.

ЮЗЕФОВИЧ Мария Павловна, род. в 1881,

д. Осовецкие; за связь сына и дочери с партиза-нами арестована гитлеровцами и расстреляна 14.2. 1943 в Березе.

ПЕРВОМАЙСКИЙ СЕЛЬСОВЕТ

ДЕРЕВНЯ ВОЩАНКА

ГУСЬКО Степан Степанович, род. в 1917; рас-стрелян в 1942 в д. Вощанка по доносу полиции как активист Советской власти.

СУПРУНЧУК Никита Андреевич, род. в 1909; расстрелян в 1942 г. в Березе как депутат сельсо-вета.

ШУСТ Иван Николаевич, род. в 1923; расстре-лян в 1942 возле своего дома, в котором найден радиоприемник.

ДЕРЕВНЯ ЖИЧИН

ЗАРАНКО Павел Григорьевич, род. в 1914; рас-стрелян в 1942 в г. Кобрин за связь с партиза-нами.

КИСЕЛЬ Николай Антонович, род. в 1926; рас-стрелян в .1942 в г. Кобрин за связь с партизана-

КУЛИНИЧ Иван Викентьевич, род. в 1894, ра-ботал завмагом; расстрелян в 1942 возле деревни как депутат районного Совета.

ЛИСЮК Александр Кузьмич, род. в 1889; рас-стрелян в 1942 как связной партизанского отряда.

ЛИСЮК Николай Демьянович, род. в 1926; рас-стрелян в 1942 в г. Кобрин за связь с партизана-

ЛИСЮК Николай Степанович, род. в 1926; рас-стрелян в 1942 в г. Кобрин как связной партизан-ского отряда.

ТРОФИМЧУК Петр Якимович, род. в 1886; рас-стрелян в 1944 в д. Жичин.

ДЕРЕВНЯ КАБАКИ

ГРОНСКИЙ Иван Михайлович, род. в 1920; рас-стрелян в 1942 возле д. Кабаки как депутат сель-совета.

КОВАЛЕВИЧ Григорий Алексеевич, род. в 1918; расстрелян в 1942 в д. Кабаки как депутат сель-совета.

род. в 1922; КОСТЮ-род. в 1926; КОСТЮ-іч, род. в 1930: КОС-тшпѵвич насилии Федорович, род. в 1937; КОС-ТЮКОВИЧ Вера Федоровна, род. в 1940; расстре-ляны в 1944 возле Березы.

МАКАРЕВИЧ Сергей Яковлевич, род. в 1908; расстрелян в 1942 в д. Кабаки как депутат сель-совета.

ОЛЕСЕВИЧ Софья Васильевна, род. в 1922; рас-стреляна в 1942 возле д. Кабаки как депутат сель-совета.

ДЕРЕВНЯ КАРПЕШИ

БОРУШКО Василий Степанович, род. в 1894' расстрелян в 1943 возле д. Карпеши как активист Совет с во й власти.

БОРУШКО Анна Яковлевна, род. в 1903; рас-стреляна вместе с мужем В. С. Борушко. БОРУШКО Григорий Иосифович, род. в 1905; расстрелян в 1942 в д. Карпеши как активист Со-ветской власти.

БОРУШКО Иван Адамович, род. в 1899; расстре-лян в 1942 возле д. Карпеши как депутат сель-совета.

БОРУШКО Степан Семенович, род. в 1867; рас-стрелян в .1943 возле своего дома как активист Сопктсноі': власти.

БОРУШКО Степан Федорович, род. в 1912, был председателем исполкома Мошковичского сельсо-вета; расстрелян в урочище Бронная Гора в 1943.

РАХУВА Александр Михайлович, род. в 1892; расстрелян в урочище Бронная Гора как активист Советской власти.

ДЕРЕВНЯ НИВИЩИ

КЛИМОВИЧ Николай Иванович, род. в 1898; расстрелян в 1943 за нарушение комендантского часа в д. Нивищи.

ДЕРЕВНЯ ПЕРВОМАЙСКАЯ

(бывшая Блудень)

БОРУШКО Василий Степанович, член подполь-ной комсомольской организации (см. в очерке «Подполье действует»).

БОРУШКО Николай Степанович, член подполь-ной комсомольской организации (см. в очерке «Подполье действует»).

БОРУШКО Сергей Степанович, ной комсомольской организации «Подполье действует»).

ГОЛЕНКО Дмитрий Фомич, род. в 1884; погиб в 1944 возле д. Лозово-Селовщина в окопе от разор-вавшегося снаряда.

ГОРДЕЙЧИК Вера Антоновна, род. в 1914; же-на бывшего секретаря подрайкома КПЗБ И. Л. Гордейчика; ГОРДЕЙЧИК Иван Иванович, род. в 1936; ГОРДЕЙЧИК Ульяна Яковлевна, род. в .1862; расстреляны в 1941 в Березе возле монасты-

ЕВТУХОВИЧ Степан Фомич, род. в 1905; рас-стрелян в 1944 в Березе возле монастыря как активист Советской власти,

ЕВТУХОВИЧ Надежда Ивановна род. в 1907, ЕВТУХОВИЧ Мария Степановна, род. в 1938, ЕВ-ТУХОВИЧ Нина Степановна, род. в 1938; расстре-ляны в 1944 в Березе.

ЖУКОВИЧ Михаил Степанович, член подполь-ной комсомольской организации (см. в очерке «Подполье действует»).

1909, ЖУКОВИЧ Владимир Николаевич, род. в 1935. ЖУКОВИЧ Любовь Николаевна, род. в 1936; расстреляны в 1942 в Березе возле монастыря.

ЖУКОВИЧ Семен Константинович, род. в 1890; ЖУКОВИЧ Юлия Алексеевна, род. в 1902, ЖУ-КОВИЧ Михаил Семенович, род. в 1924, работал на железной дороге, имел связь с партизанами, ЖУКОВИЧ Николай Семенович, род. в 1927, рабо-тал на железной дороге, имел связь с партизана-ми, ЖУКОВИЧ Василий Семенович, род. в 1929; расстреляны в 1943 в Березе возле монастыря.

МАКАРЕВИЧ Андрей Иванович, род. в 1872; убит в 1943 на пастбище (пас лошадь) возле д. Блудень.

МАКАРЕВИЧ Петр Иванович, род. в 1900; ак-тивист Советской власти, МАКАРЕВИЧ Наталья Емельяновна, род. в 1914, МАКАРЕВИЧ Мария Петровна, род. в 1935, МАКАРЕВИЧ Валерий Пет-рович, род. в 1939; расстреляны в 1942 в Березе возле монастыря.

МОРОЗ Афанасий Петрович, убит в 1942 возле станции Береза-Картузская при попытке к бегству во время отправки в Германию.

НЕЛИПОВИЧ Николай Семенович, род. в 1936; убит в 1944 возле деревни, когда пас коров.

ПЕЙГАНОВИЧ Александр Григорьевич, род. в 1897, активист Советской власти, ПЕЙГАНОВИЧ Софья Михайловна, род. в 1898, ПЕЙГАНОВИЧ Виктор Александрович, род. в 1934; расстреляны в 1943 в Березе возле монастыря.

ПЕЙГАНОВИЧ Николай Александрович, член подпольной комсомольской организации (см. в

юрович, род. в 1908, , имел связь с парти-[аниловна, род. в 1908, іа, род. в 1935, РАД-, род. в 1937, РАДКЕ-

Евгения Викторовна, род. в 1941,' РАДКЕВИЧ Агафья Андреевна, род. в 1880; расстреляны в 1942 в Березе.

САВЧУК Владимир Каллиникович, член подполь-ной комсомольской организации (см. в очерке «Подполье действует»),

САВЧУК Каллиник Фомич, род. в 1895, САВЧУК Анна Григорьевна, род. в 1886, САВЧУК Ольга Каллиниковна, род. в 1928, САВЧУК Василий Кал-линикович, род. в 1930; казнены в 1944.

СКВАРА Станислав Казимирович, род. в 1902; убит при поджоге сена на станции Береза-Кар-тузская (работал сторожем на сенобазе).

ХВЕДЧЕНЯ Николай Карпович, член подпольной комсомольской организации (см. в очерке «Под-полье действует»).

ХИНКО Мария Осиповна, род. в 1904, ХИНКО Николай Павлович, род. в 1927, ХИНКО Елена Павловна, род. в 1931. ХИНКО Вера Павловна, род. в 1932; расстреляны в 4942 в Березе.

ГРИШКЕВИЧ Алексей Филиппович, род. в 1907; депутат сельсовета; расстрелян в 1942 возле д. Кабаки, стрелян возле деревни за связь с партизанами.

ПОЗНЯКОВИЧ Прасковья Васильевна, род. в 1916; расстреляна возле деревни за укрытие бе-жавшего из плена советского воина.

САКУТА Софья Алексеевна, род. в 1923; рас-стреляна в 1942 в д. Кабаки как комсомолка.

ФЕДОСЕВИЧ Василий Федорович, род. в 1890; расстрелян в 1942 в деревне как депутат сельсо-

ДЕРЕВНЯ ТИХНЫ

КОЛОС Антон Васильевич, род. в 1905, депутат сельсовета, КОЛОС Татьяна, род. в 1873, КОЛОС Анна Игнатьевна, род. в 1915, КОЛОС Вера Анто-новна, род. в 1932, КОЛОС Любовь Антоновна, род. в 1934, КОЛОС Василий Антонович, род. в 1938; расстреляны гитлеровцами в 1942 в Березе возле монастыря.

ПЕСКОВСКИЙ СЕЛЬСОВЕТ

ДЕРЕВНЯ НОВЫЕ ПЕСКИ

БЕРИНЧИК (БЕРЕНЧИК) Юлий Антонович, «од. в 1916, командир партизанского отряда им.

калова; умер от сыпного тифа после выполнения боевого задания (сопровождал на партизанский аэродром раненого командира спецгруппы Крас-ной Армии капитана И. Ф. Топкина). Именем Ю. А. Беринчика названа одна из улиц деревни.

го командира партизанского отряда им. Ка-линина бригады им. Дзержинского ...Утром я отправился в отряд к Филину, чтобы забрать часть оружия и патронов из трофеев, захваченных в полицейском посто-рунке. А пришел туда —и как гром среди ясного неба: накануне, совсем больной, вер-нулся из дальнего похода на аэродром Юлий Беренчик. Он лежал без сознания на нарах в штабной землянке — худой, с пепельно-се-рым лицом, с воспаленными, запавшими гла-зами. Хлопотавшая возле него медицинская сестра Хеля Беликовская безнадежно пока-чала головой в ответ на мой вопрос.

— Сыпной тиф... Никакой надежды,— Хеля заплакала.— У нас и лекарств нет...

Позднее Юлий пришел в себя, узнал меня, подозвал:

— Наклонись...

Я приблизил ухо к запекшимся губам мое-го боевого друга и услышал его горячий, пре-рывистый шепот:

— Довезли Топкина... Улетел... А я...

Он попытался сжать мою руку, но в паль-цах уже не было сил; их хватило лишь для того, чтобы шепотом произнести фразу:

— Береги людей, Петро... Спасай людей...

И все: опять бессвязный, неразборчивый, горячечный бред. К утру Беренчика не стало...

Мы похоронили его неподалеку от лагеря, на перекрестке двух лесных просек, отдав во-инские почести безвременно ушедшему пер-вому командиру нашего партизанского отря-да. И хотя позднее отряд этот неизмеримо вырос, превратился в крупное партизанское соединение и название ему было присвоено другое, для нас он до самой победы над гит-леровской Германией все равно оставался «отрядом Беренчика». Свято чтили мы па-мять друга, беспощадно мстили фашистам за него и за всех, кто погиб от их рук.

Печатается по кн.: Ковальский П. М. В Брестских лесах: Записки партизана. Мн.. 1970. С. 44—45.

ГУТИЧ Константин Васильевич, род. в 1908, до войны работал бухгалтером в рыбхозе; расстрелян в 1941 за связь с партизанами.

КАРПОВИЧ Илья Максимович, род. в 1916, с 1944 партизан.

РЕВЕНЬКО Николай, партизан; похоронен в братской могиле в д. Новые Пески.

ЯРОШУК Григорий Ф., партизан; похоронен в братской могиле в д. Новые Пески.

МОНАХОВА Ольга Игнатьевна, род. в 1917, же-на бывшего военнослужащего, нач. штаба 112-го партизанского отряда В. М. Монахова; расстреля-на вместе с годовалым сыном Васей за оказание помощи партизанам (см. в очерке «Они были пер-выми»),

МОСТЫКА Андрей, расстрелян и сожжен в 1942 в собственном доме в д. Старые Пески; жена рас-стреляна в 1942 в Березе возле монастыря.

ПУЧИНЕЦ Василий Алексеевич, род. в 1912; пар-тизан отряда им. Чкалова; погиб в 1944.

РУДЬМАН Илья Степанович, род. в 1900, до вой-ны работал секретарем исполкома Лесковского сельсовета; расстрелян в 1941 в д. Олыпево.

работал начальником почты; с февраля 1943 пар-тизан отряда им. Калинина бригады им. Дзержин-ского, командир отделения разведки; погиб 3.1. 1944; перезахоронен в 1973 в братской могиле в г. Белоозерске.

ТОКАРЬ Николай Тихонович, род. в 1908, ТО-КАРЬ Мария Антоновна, род. в 1908, ТОКАРЬ Иван Николаевич, ТОКАРЬ Алексей Николаевич, ТОКАРЬ Василий Николаевич. ТОКАРЬ Анна Ни-колаевна, ТОКАРЬ Антонина Николаевна, ТОКАРЬ Зинаида Николаевна; расстреляны в 1943 за связь с партизанами.

ХМЕЛЕВСКИЙ Дмитрий Андреевич, расстрелян в 1943 за связь с партизанами.

ШУЛЬГА Степан Фомич, род. в 1910, ШУЛЬГА Анна Даниловна, ШУЛЬГА Василий Степанович, ШУЛЬГА Алексей Степанович, ШУЛЬГА Л. С.; расстреляны 28.2.1943 за связь с партизанами.

ДЕРЕВНЯ ЯРЦЕВИЧИ

БУХТА Иван Павлович, БУХТА Мария Матвеев-на, БУХТА Александр Иванович, БУХТА Анна Ивановна, БУХТА Домна Ивановна, БУХТА Иосиф Иванович; расстреляны в д. Ярцевичи.

БУХТА Роман Андреевич, род. в 1889 (?), д. Яр-цевичи; БУХТА Пелагея Степановна; БУХТА Ан-на Романовна, род. в 1924; БУХТА Елена Романов-на, род. в 1933; сын Романа и Пелагеи, род. в 1935; расстреляны в марте 1943 в Березе возле мо-настыря за связь с партизанами.

КУЛАК Яков Андреевич, род. в 1914. д. Старые Пески, работал в личном хозяйстве; партизан; рас-стрелян осенью 1942 вместе с семьей П. С. Но-

НОВИК Петр Степанович, род. в 1902, д. Ярце-вичи, работал председателем исполкома Песков-ского сельсовета; расстрелян осенью 1941 в д. Яр-вичи; новик Иван Петрович, род. в новик Антонина Петровна, род. в 1924; НОВИК Мария Петровна, род. в 1926; НОВИК Василий Петрович, род. в 1929; расстреляны осенью 1942 в д. Ярце-

ЯНКОВИЧ Петр Николаевич, род. в 1922, д. Ста-рые Пески; партизан; расстрелян осенью 1942 вместе с семьей П. С. Новика.

Возмездие

Судебный процесс над прислужником гитле-ровцев Юзефовичем И. Н.

На протяжении пяти дней —с 13 по 18 де-кабря 1966 г. в г. Березе проходил судебный процесс над одним из прислужников гитле-ровцев, бывшим полицейским, а затем замес-тителем коменданта Лесковской волостной по-лиции Юзефовичем И. Н. Материалы предва-рительного следствия и весь ход судебного процесса, на котором с показаниями высту-пили 16 пострадавших и более 60 свидетелей, раскрыли подлый облик этого изменника Ро-дины, изверга и карателя, верного холуя фа-шистов.

Родился и рос Юзефович в д. Ярцевичи. Ко времени установления в Западной Белорус-сии Советской власти в 1939 г. ему исполни-лось 18 лет. Он имел образование 7 классов. Вступил в комсомол. Стал работать началь-ником военно-учетного стола в Лесковском сельском Совете. На работе даже проявлял усердие. Но вот началась война с немецко-фашистскими захватчиками. На карту было поставлено самое священное — существование нашей Родины. И в этот наиболее тяжелый для страны час, в августе 1942 г. Юзефович стал на преступный путь — пошел на служ-бу в полицию. Во время процесса Юзефович всячески изворачивался, пытался доказать, что он стал полицаем не добровольно, а по-лучил от старосты специальную повестку, по которой ему предписывалось служить на сто-роне фашистов. Но этот «довод» отверг в по-следний день процесса бывший староста д. Ярцевичи Ф. А. Мостыко (кстати, Юзефо-вич-племянник Мостыки), который катего-рически заявил, что никакой повестки Юзе-фовичу он не вручал.

Итак, добровольно став полицаем, Юзефович начал проявлять рвение и старание, чтобы выслужиться, доказать свою преданность «но-вому порядку». Вскоре Юзефович получил первое задание. В Лисичицах была обнаруже-на девочка-подросток еврейской национально-сти. Ее доставили в Пески, а оттуда под кон-воем полицейских в Березу, в еврейское гет-то. Среди конвоиров находился Юзефович. Вскоре он донес коменданту Лесковской по-лиции Ф. Парамончику:

— Господин комендант! Я знаю хутор, где часто бывают партизаны, я заведу...'

И вот в конце сентября 1942 г., ранним ве-чером по Ярцевичам прошла грузовая маши-на, в которой находились полицаи и несколь-ко немцев. В переулке Юзефович дал коман-ду остановиться. Дальше, мол, ехать нельзя — услышат шум мотора. Когда все вышли из машины, Юзефович повел их в сторону ху-тора бывшего председателя Лесковского сель-ского Совета Петра Новика, ранее расстре-лянного немцами. В этом доме действительно находился партизан Петр Янкович.

Когда непрошеные гости открыли дверь, Янкович выстрелил. Тогда фашисты и поли-цаи окружили дом, открыли стрельбу по окнам и дверям, кто-то из них бросил через окно гранату. Из загоревшегося здания ста-ли выскакивать члены семьи Петра Новика. Их настигали пули карателей. Чудом удалось спастись лишь раненому одиннадцатилетне-му Володе Новику и его старшему брату Ва-силию (последний несколько позже попал в лапы полиции и оттуда не вернулся). А мать Володи, брат Иван, сестры Мария и Антони-на, партизан Петр Янкович стали жертвами этого налета.

На следующий день Юзефович с другими полицаями вернулся на хутор Новика. Они нагрузили зерном и другим крестьянским скарбом несколько подвод, забрали скот из уцелевших от пожара хозяйственных постро-ек. Напоследок полицаи подожгли опустошен-ный ими сарай и бросили в огонь трупы уби-тых ими членов семьи Новика.

В последующем Юзефович усердно выпол-нял все даваемые ему поручения. Он отправ-лял людей на каторжные работы в Германию, арестовывал и доставлял советских граждан на полицейский участок, вел всю документа-цию в Лесковской волостной полиции, прини-мал участие в допросах, избивал допрашивае-мых кулаком и резиновой дубинкой, нес ка-рательную службу, несколько раз участвовал в вылазках против партизан в районе дере-вень Пески, Новое и Головицкие, конвоировал советских граждан из Березы в Блудень для отправки их в Германию.

Оставшиеся в живых жители Березы, навер-ное, на всю жизнь запомнили октябрь 1942 г. В этот период фашисты проводили акции по уничтожению березовского гетто. Многие ты-сячи евреев были тогда вывезены на Брон-ную Гору и расстреляны. Гитлеровцы приня-ли все меры к тому, чтобы из гетто не бежал ни один человек: они сконцентрировали в го-роде большие силы полиции и поставили во-круг гетто плотное оцепление. Среди других полицаев стоял и Юзефович.

Подлинно звериная сущность Юзефовича проявилась несколько позже. В конце февра-ля 1943 г. партизаны взяли отца Юзефовича. Полицай был взбешен.

Бывший полицейский Волощик В. И. по этому поводу на суде показал:

— Когда Юзефович узнал, что забрали его отца, он пришел в ярость. После совещания с комендантом Парамончиком, правой рукой и фактически заместителем которого к тому времени стал Юзефович, была дана команда собираться в дорогу. Полицейские сели в под-воды и отправились из Песков в Ярцевичи. Юзефович ехал на передней подводе. В Яр-цевичах он заходил в отдельные дома, откуда выводил мужчин. При этом он избивал их, бил их жен. Все арестованные были достав-лены в волостную полицию, а оттуда —в Бе-резу. Юзефович угрожал сгноить за отца пол-деревни. За словами последовали дела. После арестов, проведенных Юзефовичем в Ярце-вичах, вскоре были взяты члены семей аре-стованных. При этом Юзефович гнусно изде-вался над женщинами и детьми.

После коротких допросов на участке в Пес-ках, где от них добивались признания о свя-зях с партизанами, женщины и дети были от-конвоированы под начальством Юзефовича в Березу. Их дни уже были сочтены. Вместе с немцами и другими полицейскими Юзефович на грузовой, крытой брезентом, машине кон-воировал своих односельчан в район мона-стыря. Оттуда никто не возвращался назад. Машины приходили в расположение березов-ской полиции пустыми. Полицаи сбрасывали лишь одежду расстрелянных...

21 человек из деревни Ярцевичи стали жертвами полицая Юзефовича. Так, были рас-стреляны члены семьи находившегося тогда в партизанах Андрея Ивановича Бухты — отец, мать, два брата, две сестры, беременная жена. Ивану Романовичу Бухте было 13 лет, когда в их дом ворвался разъяренный Юзе-фович с другим полицаем. Вот что он расска-зывает об этом:

— Собирайтесь! — приказал Юзефович от-цу, и со всего размаха ударил его по лицу. Отец зашатался. Тогда Юзефович стал бить его прикладом винтовки.

— Моя мать,— вспоминает Бухта,— стала просить Юзефовича: «Иванку, ты же свой. За что ты его бьешь...» Тогда Юзефович со всей силой ударил мать прикладом в грудь. Она упала и потеряла сознание... Отца увели, а через некоторое время под руководством Юзе-фовича забрали нашу семью и семьи других арестованных. Когда нас собрали и погрузи-ли для отправки в Березу, мать меня вытол-кнула из саней, и я спрятался у соседей. С тех пор я больше никогда не видел отца, мать, брата и двух сестер...

На совести Юзефовича лежат жизни родных М. П. Матяш, Н. И. Кудаки, Н. А. Самуты, А. М. Чайковской, И. А. Бухты и др., а также расстрел двух семей в д. Пески. Это он в чис-ле других полицейских приезжал сюда для уничтожения за связь с партизанами семей С. Токаря и М. Шульги. 15 человек полицаи расстреляли здесь же, недалеко от школы.

Усердие Юзефовича не осталось незамечен-ным. Его назначили заместителем коменданта Песковской волостной полиции. Трудно ска-зать, сколько слез и горя принес бы он еще людям, если бы не бегство гитлеровцев под ударами Красной Армии. Вместе со своими хозяевами, боясь народного возмездия, бежал на запад и Юзефович с семьей. На территории Польши он был призван на службу в Крас-ную Армию, затем дезертировал, за что был осужден на 10 лет лишения свободы. Однако более тяжкие преступления, совершенные им во время службы в немецкой полиции, Юзе-фович тогда скрыл. После отбытия срока за-ключения он поселился в Кемеровской обл. На родину он, естественно, не осмеливался возвращаться, хотя здесь проживают его мать, боатья, сестра.

...Возмездие неотвратимо. Пусть через 22 го-да, но оно настигло презренного предателя своего народа, холуя гитлеровцев.

Судебный процесс подошел к концу. Пред-седательствующий на процессе член област-ного суда А. Н. Нижников зачитывает приго-вор. За содеянные в годы войны преступления Юзефович И. Н. приговорен к высшей мере наказания — расстрелу. Переполненный зал районного Дома культуры с бурным одобре-нием встретил это решение. Е. В. Селена.

Газета «Маяк коммунизма», 20 декабря 1966 г.

ВОЛОЩИК Антон Андреевич, род. в 1905; с 1942 партизан; погиб в 1944.

МАТЯШ Васи лий Антонович; расстрелян в 1944.

НИМЕНУЩИЙ Алексей Игнатьевич, род. в 1921; партизан; погиб в феврале 1943.

СЕЛЕЦКИЙ СЕЛЬСОВЕТ

ДЕРЕВНЯ ЗУБАЧИ

ГМЫР Василий Михайлович, род. в 1909, связ-ной партизанского отряда им. Димитрова; рас-стрелян в 1942 в д. Слободка Пружанского р-на.

ЛАВРУСИК Василий Леонтьевич, род. в 1903, д. Головицкпе; связной партизанского отряда им. Димитрова; расстрелян в 1942 в д. Слободка Пру-

СИДОРОВИЧ Григорий Владимирович, род. в 1908, связной партизанского отряда им. Димитро-ва; расстрелян в 1942 в д. Слободка Пружанского ^₽ ЯРМОШЕВИЧ Александр Матвеевич, род. в 1909, связной партизанского отряда им. Димитрова; расстрелян в 1942 в д. Слободка Пружанского р-на.

ЯРМОШЕВИЧ Алексей Михайлович, род. в 1908, связной партизанского отряда им. Димитрова; рас-стрелян в 1942 в д. Слободка Пружанского р-на.

ЯРМОШЕВИЧ Николай Матвеевич, род. в 1902, связной партизанского отряда им. Димитрова; рас-стрелян в 1942 в д. Слободка Пружанского р-на.

ДЕРЕВНЯ ПАНАСОВИЧИ

ВЕЛЕСЕВИЧ Николай Михайлович, род. в 1923, д. Раковичи; связной партизанского отряда: рас-стрелян в октябре 1942 в д. Слободка Пружанско- ^Г °І&РГАН Василий Николаевич, род. в 1901, д. Ра-ковичи; расстрелян в октябре 1942 в д. Слободка Пружанского р-на.

РУПЕКО Степан Никитич, род. в 1903, до войны работал председателем колхоза «Красная звезда»;

расстрелян в октябре 1942 в д. Слободка Пружан-ского р-на.                                    _л

СКРОБОТ Федор Степанович, род. в 1908, д. Осе-ка; работал в колхозе «Красная звезда»; расстре-лян в октябре 1942 в д. Слободка Пружанского р-на.

ДЕРЕВНЯ ПОБЕЖИНО

ВЕЛЕНТЕЙЧИК Марк Васильевич, оказывал по-мощь партизанам, ВЕЛЕНТЕЙЧИК Екатерина Кондратьевна, ВЕЛЕНТЕЙЧИК Николай Марко-вич. род. в 1925, ВЕЛЕНТЕЙЧИК Анна Марковна, род. в 1927, ВЕЛЕНТЕЙЧИК Иван Маркович, род. в 1929: расстреляны в 1942 в Березе.

ВЕЛЕНТЕЙЧИК Иван Васильевич, оказывал по-мощь партизанам, ВЕЛЕНТЕЙЧИК Вера: вместе с двумя детьми расстреляны в 1942 в Березе.

ДЕРЕВНЯ РОГАЧИ

ГРИЦУК Иван Филиппович, род. в 1890. оказы-вал помощь партизанам, ГРИЦУК Анна Федоров-на, род. в 1900, была связной партизанского отря-да, ГРИЦУК Иван Иванович, род. в 1917. ГРИЦУК Станислава Петровна, род. в 1919, ГРИЦУК Евге-ний Иванович, род. в 1938, ГРИЦУК Павел Ивано-вич, род. в 1940; расстреляны в 1943 в Березе воз-ле монастыря.

ДЕРЕВНЯ СЕЛЕЦ

БАЦУК Владимир Николаевич, род. в 1911, был депутатом Селецкого сельсовета; расстрелян в 1941 в Березе.

ВОЛБОТ Екатерина Васильевна, род. в 1882, род-ственница командира Красной Армии; расстреля-на в 1942 в Березе.

ВАКУЛЬЧИК Степан Семенович, род. в 1896, д. Зарадохочь; оказывал помощь партизанам; рас-стрелян в сентябре 1941 в д. Сосновка.

ГАЦУК Николай Александрович, был депутатом Селецкого сельсовета; расстрелян в Березе.

ГАЦУК Серафим Александрович, род. в 1906, был депутатом Селецкого сельсовета, ГАЦУК Мария Николаевна, род. в 1919, ГАЦУК Михаил Серафи-мович, род. в 1935, ГАЦУК Константин Серафимо-вич. род. в 1937; расстреляны летом 1942 в Березе.

ГОВОРКО Мария Васильевна, связная партизан-ского отряда; расстреляна в 1942 в Березе.

ЕРМОЛАЕВ Сергей Николаевич, род. в 1909, ми-лиционер; расстрелян 29.7.1942 в Березе.

НОВЫШ Василий Михайлович, род. в 1901, ра-ботал секретарем исполкома Селецкого сельсовета; расстрелян 2.7.1942 в Березе.

ОЛЕХНОВИЧ Иосиф Иванович, род. в 1913, ра-ботал начальником милиции в д. Селец; замучен полицейскими в августе 1942 на окраине деревни.

ОЛЕШКЕВИЧ Серафим Иванович, был депута-том Селецкого сельсовета; расстрелян 2.7.1942 в Березе.

ПЕЙГАН Александр Антонович, род. в 1914, ра-ботал на железнодорожной станции Береза-Кар-тузская; совершил диверсию; расстрелян летом 1942 в Березе.

ПЕЙГАН Надежда Ивановна, род. в 1917, ПЕЙ-ГАН Софья Александровна, род. в 1937, ПЕЙГАН Ольга Александровна, род. в 1942; расстреляны летом 1942 возле Селецкой школы.

ПЕТРУКОВИЧ Степан, работал на железнодорож-ной станции Береза-Картузская; совершал дивер-сии на железной дороге, ПЕТРУКОВИЧ Вера, ПЕТРУКОВИЧ Борис Степанович, род. в 1938, ПЕТРУКОВИЧ Николай Степанович, род. в 1939, ПЕТРУКОВИЧ Мария Степановна, род. в 1940; расстреляны летом 1942 в Березе.

ПОСЛЕДНИЙ Антон Петрович, род. в 1902, был депутатом Селецкого сельсовета; расстрелян 2.7. 1942 в Березе.

ПОСЛЕДНИЙ Иосиф Степанович, расстрелян в Березе.

САЗАНОВИЧ Степан Петрович, род. в 1897, ока-зывал помощь партизанам: расстрелян в 1943 в Березе.

САЦКЕВИЧ Александр Иосифович, род. в 1900, САЦКЕВИЧ Иосиф, САЦКЕВИЧ Михаил Алек-сандрович, род. в 1934: расстреляны 15.7.1944.

ТЫМАНСКИЙ Иосиф Иванович, род. в 1901, был депутатом Селецкого сельсовета; расстрелян 2.7. 1942 в Березе.

ЧАБАЙ Антон Иванович, род. в 1910, работал портным на дому, член КПСС; связной партизан-

Памятник расстрелянным мирным ревни Сошицы. ското отряда: схвачен оккупантами в 1942, даль-нейшая судьба не известна.

ЧЕПЕЛЕВИЧ Владимир Степанович, род. в 1916, работал печником, оыл депутатом Селецкого сель-совета, ЧЕПЕЛЕВИЧ Тамара Владимировна, род. в 1927, ЧЕПЕЛЕВИЧ Виктор Владимирович, род. в 1932, ЧЕПЕЛЕВИЧ Ольга Иосифовна; расстреля-ны в июле 1942 в Березе.

ШАЛЫГИНА Мария Семеновна, род. в 1921, же-на командира Красной Армии, ШАЛЫГИН Лео-нид Васильевич, род. в 1941; расстреляны летом 1942 в Березе.

ЯЦКЕВИЧ Владимир Иосифович, род. в 1921. ра-ботал на железнодорожной станции Береза-Кар-тузская. совершал диверсии на железной дороге, яцкквич Иосиф Семенович, ЯЦКЕВИЧ Степани-да Петровна, ЯЦКЕВИЧ Петр Иосифович, ЯЦКЕ-ВИЧ Мария Иосифовна, род. в 1932, ЯЦКЕВИЧ Любовь Иосифовна. ЯЦКЕВИЧ Сергей Иосифович, ЯЦКЕВИЧ Вера Иосифовна. ЯЦКЕВИЧ Лидия Иосифовна, род. в 1941, ЯЦКЕВИЧ Анна Адамовна, ЯЦКЕВИЧ Валентина Степановна, род. в 1939, ЯЦКЕВИЧ Мария Сидоровна; расстреляны летом 1942 в Березе.

ДЕРЕВНЯ СОШИЦА

АНУФРЕЙЧИК Николай, род. в 1916, д. Пиняны Пружанского р-на. связной партизанского отряда им. Димитрова, расстрелял в урочище Бронная Гора, АНУФРЕЙЧИК Мария Степановна, род. в 1918, АНУФРЕЙЧИК Иосиф Степанович, род. в 1939, АНУФРЕЙЧИК Евгений Степанович, род. в 1941: расстреляны 3.2.1943 в д. Сошида.

БЫЦКЕВИЧ Григорий Иванович, род. в 1916, работал председателем сельпо; был связным партизанского отряда им. Димитрова; расстрелян 5.5. 1942 в д. Слободка Пружанского р-на.

БЫЦКЕВИЧ Екатерина Ивановна, род. в 1912, БЫЦКЕВИЧ Мария Григорьевна, род. в 1940, БЫЦКЕВИЧ Елена Григорьевна, род. в 1942; расстреляны 3.2.1943 в д. Сошица.

ГМЫР Владимир Фаддеевич, род. в 1905, до войны работал учителем Сошицкой школы; был связным партизанского отряда им. Димитрова; расстрелян 5.5.1942 в д. Слободка Пружанского р-на.

ГОЛЕНКО Василий Иванович, род. в 1905. был депутатом сельсовета; расстрелян в 1942 в д. Слободка Пружанского р-на.

ГОРДЕЙЧИК Степан, род. в 1878; расстрелян 3.2.1943 в д. Сошица.

ГОРДЕЙЧИК Анастасия, род. в 1885; расстреляна 3.2.1943 в д. Сошица.

ЕВТУХОВИЧ Николай Михайлович, род. в 1889; связной партизанского отряда им. Димитрова; расстрелян в мае 1943 в Березе.

ЖЕБРУН Иван Григорьевич, род. в 1891; связной партизанского отряда им. Димитрова; расстрелян в мае 1943 в Березе.

ЗДАНОВИЧ Александр Леонович, род. в 1929, сын председателя исполкома сельсовета; партизан; зверски замучен гитлеровцами (см. очерк «Отец и сын»).

ЗДАНОВИЧ Ольга Григорьевна, род. в 1904, жена председателя исполкома сельсовета Леона Зда-новича; расстреляна в мае 1943 в Березе.

ЗДАНОВИЧ Степан Михайлович, род. в 1912; связной партизанского отряда им. Димитрова; расстрелян 5.5.1942 в д. Слободка Пружанского р-на.

КАРПОВИЧ Александр Иванович, род. в 1920; комсомолец-подпольщик; расстрелян в 1941 в д. Блудень (ныне Первомайская).

ЛИХУШКО Иван Степанович, род. в 1911; расстрелян 3.2.1943 в д. Селец.

ЛИХУШКО Екатерина Степановна, род. в 1895, ЛИХУШКО Анна Степановна, род. в 1911, ЛИХУШКО Людмила Ивановна, род. в 1938. ЛИХУШКО Любовь Степановна, род. в 1927. ЛИХУШКО Надежда Ивановна, род. в 1940. ЛИХУШКО Ольга Максимовна, род. в 1920, ЛИХУШКО Виктор Алек-

сеевич, род. в 1940; расстреляны 3.2.1943 в д. Селец.

ЛИХУШКО Дмитрий Степанович, род. в 1922; расстрелян в 1943 в Березе.

МОРОЗ Виктор Александрович, род. в 1908, д. Леошки, работал лесником; был связным партизанского отояда им. Димитрова; расстрелян в марте 1942 в д. Сошица.

НИПАРКО Матвей Васильевич, род. в 1893; был депутатом сельсовета, связным партизанского отряда им. Димитрова; расстрелян в марте 1942 в д. Слободка Пружанского р-на.

ПОЗНЯК Максим Григорьевич, род. в 1905, д. Леошки; был связным партизанского отряда им. Димитрова; расстрелян в 1942 в д. Слободка Пружанского р-на.

ПОЗНЯК Степан Иванович, род. в 1892, д. Леошки; расстрелян 3.2.1943 в д. Сошица.

ПУНЬКО Василий Демьянович, род. в 1900, д. Стригинь; был депутатом сельсовета, связным партизанского отряда им. Димитрова; расстрелян в 1942 в д. Слободка Пружанского р-на.

САВКО Алексей Алексеевич, род. в 1900, работал учителем Сошицкой начальной школы, партизан, САВКО Анна Степановна, род. в 1907, жена партизана. САВКО Ольга Алексеевна, род. в 1927, САВКО Мария Алексеевна, род. в 1928, САВКО Вера Алексеевна, род. в 1930, САВКО Евгения Алексеевна, род. в 1932, САВКО Елена Алексеевна, род. в 1934, САВКО Нина Алексеевна, род. в 1937, САВКО Людмила Алексеевна, род. в 1939; расстреляны 3.2.1943 в д. Сошица.

СКРОБОТ Василий Емельянович, род. в 1895; расстрелян в мае 1942 в д. Слободка Пружанского ^р СКРОБОТ Григорий Филиппович, род. в 1922, был секретарем комсомольской организации, связным партизанского отряда им. Димитрова; расстрелян в 1942 в д. Слободка Пружанского р-на.

СКРОБОТ Иван Лукич, род. в 1907; расстрелян в сентябре 1943 в д. Сошица.

СКРОБОТ Николай Васильевич, род. в 1907, работал в райкоме партии; расстрелян в 1941 в д. Блудень (ныне Первомайская).

ТАРАСЕВИЧ Елена Григорьевна, род. в 1906; погибла в 1943 во время бомбежки деревни.

ХВЕДЧЕНЯ Варвара Ивановна, род. в 1910, жена подпольщика, члена КПЗБ с 1924 Хведчени И. М., ХВЕДЧЕНЯ Людмила Ивановна, род. в 1929, ХВЕДЧЕНЯ Нина Ивановна, род. в 1931; расстреляны 3.2.1943 в д. Сошица.

ХВЕДЧЕНЯ Василий Васильевич, род. в 1914, комсомолец; был депутатом сельсовета, связным партизанского отряда им. Димитрова; расстрелян 5.5.1942 в д. Слободка Пружанского р-на.

ХВЕДЧЕНЯ Иван Степанович, род. в 1897, был заместителем председателя исполкома Сошицкого сельсовета; расстрелян 5.5.1942 в д. Слободка Пружанского р-на.

ЧИБУК Платон Данилович, род. в 1898, был депутатом Сошицкого сельсовета; расстрелян 5.5. 1942 в д. Слободка Пружанского р-на.

ЮЗЕФОВИЧ Василий Михайлович, род. в 1905, работал финансовым агентом Сошицкого сельсовета; партизан. ЮЗЕФОВИЧ Татьяна Ивановна, род. в 1911. ЮЗЕФОВИЧ Владимир Васильевич, род. в 1930, ЮЗЕФОВИЧ Мария Васильевна, род. в 1931; расстреляны 3.2.1943 в д. Сошица.

ДЕРЕВНЯ УТРАНЫ

ТРУС Алексей Степанович, род. в 1904, был депутатом Сошицкого сельсовета; расстрелян в октябре 1942 в д. Слободка Пружанского р-на.

ТРУС Филипп Степанович, род. в 1903: расстрелян в октябре 1942 в д. Слободка Пружанского

ДЕРЕВНЯ ЯСЕВИЧИ

РАДКЕВИЧ Николай Семенович, род. в 1925; расстрелян в марте 1942 в г. Пружаны.

СЕНКЕВИЧ Константин Васильевич, род. в 1900, был связным партизанского отряда; расстрелян в октябре 1942 в Березе возле монастыря.

СЕНКЕВИЧ Николай Николаевич, род. в 1919, работал секретарем исполкома Сошицкого сельсо-вета, был секретарем комсомольской организации; расстрелян оккупантами в 1941 в д. Блудень (ны-не Первомайская).

ХИЛЮТКО Семен Степанович, род. в 1905, д. Ясевичи; расстрелян гитлеровцами в 1942 в Бе-резе возле монастыря.

СИГНЕВИЧСКИЙ СЕЛЬСОВЕТ

ДЕРЕВНЯ БАРМУТЫ

АНДРУШКЕВИЧ Василий Владимирович, род. в 1910, бывший член КПЗБ- расстрелян 6.6.1942.

АНДРУШКЕВИЧ Иван Иванович, род. в 1914, ра-ботал учителем; расстрелян в 1942.

ВЕЧЕРКО Александр Петрович, род. в 1905, С января 1944 партизан; погиб в бою в 1944.

ВЕЧЕРКО Алексей Петрович, род. в 1911; рас-стрелян 6.6.1942.

ВЕЧЕРКО Василий Николаевич, род. в 1903; рас-стрелян 6.6.1942.

ВЕЧЕРКО Елена Игнатьевна, род. в 1904, ее муж и сын были в партизанах; расстреляна в 1943.

ВЕЧЕРКО Николай Васильевич, род. в 1926, с июля 1943 партизан отряда им. Димитрова; погиб в бою осенью 1943 в д. Стайки Ивацевичского р-на.

ГОЛЕНКО Василий Фомич, род. в 1908, расстре-лян 6.6.1942.

ДЕРБИС Александр Васильевич, род. в 1905, рас-стрелян 6.6.1942.

Памятник па братской могиле советских воинов, партизан и жертв фашизма в деревне Ревятичи.

ДЕРБИС Владимир Александрович, род. в 1925, партизан отряда им. Димитрова; погиб в бою в мае 1944.

ДЕРБИС Иван Фомич, род. в 1908, расстрелян

КОЛОДИНСКИЙ Александр Яковлевич, род. в 1921, расстрелян 6.6.1942.

СКОРИНА Алексей Петрович, род. в 1914; рас-стрелян 6.6.1942.

СКОРИНА Анна Александровна, род. в 1925, дочь партизана; расстреляна в 1943.

СКОРИНА Анна Ивановна, род. в 1918, сестра партизана; ее дети: СКОРИНА Миша, СКОРИНА Валя; расстреляны в 1943.

СКОРИНА Анна Павловна, род. в 1906, работала учительницей в д. Бармуты; расстреляна 6.6.1942.

СКОРИНА Василий Фомич, род. в 1906, работал председателем исполкома сельсовета; расстрелян в 1942.

СКОРИНА Григорий Дорофеевпч, род. в 1907; расстрелян в 1942.

СКОРИНА Елизавета Степановна, род. в 1906, расстреляна 6.6.1942.

СКОРИНА Иван Антонович, род. в 1925, родственник партизана; расстрелян 6.6.1942.

СКОРИНА Иван Игнатьевич, род. в 1905, работал секретарем исполкома сельсовета; расстрелян 6.6.1942.

СКОРИНА Лидия Павловна, род. в 1918, расстреляна 6.6.1942.

СКОРИНА Семен Федорович, род. в 1906, бывший член КПЗБ; расстрелян 6.6.1942.

СКОРИНА Федор Степанович, род. в 1905, рас-

ШИЛИНЕЦ Анна Никифоровна, род. в 1907, с

1943 партизанка отряда им. Димитрова; погибла в

1944 во время облавы, похоронена в д. Смольпа на ШИЛИНЕЦ Филпп Александрович, род. в 1930;

ДЕРЕВНЯ ГОЛИЦЫ

ЯКУШ Степан Антонович, род. в 1912, был депутатом сельсовета; расстрелян в 1942 в д. Голицы.

ДЕРЕВНЯ МИНКИ

ШУСТ Василий Ефимович, род. в 1907, партизан; погиб на боевом посту в дозоре.

ДЕРЕВНЯ РЕВЯТИЧИ

КАЗАК Кузьма Петрович, род. в 1906; повешен в 1942 в д. Ревятичи.

КАЗАК Анна Васильевна, род. в 1910, жена К. П. Казака, их дети: КАЗАК Евгения, род. в 1931, КАЗАК Анна, род. в 1934, КАЗАК Мария, род. в 1936, КАЗАК Иван, род. в 1939; расстреляны в 1942 в д. Ревятичи.

• «Воинам Советской Армии, участникам пар-тизанского движения и гражданскому насе-лению колхоза «Заветы Ленина», отдавшим свою жизнь за Советскую власть. 1941— 1945» — читаем мы надпись на обелиске, уста-новленном в центре деревни Ревятичи. Это памятник павшим во имя живущих ныне на земле. Рядом с обелиском — скромная моги-ла. В хмурый сентябрьский день 1942 на этом месте жертвой гитлеровских палачей стала семья Кузьмы Казака, бывшего члена КПЗБ, сельского активиста.

Война со всеми ее ужасами, горем и стра-даниями пришла в Ревятичи уже на следую-щий день после вероломного нападения фа-шистской Германии. Сельские активисты Кузьма Петрович Казак, Степан Каллинико-вич Зинкевич, Григорий Васильевич Казак, Ольга Пантелеевна Вакульчик с приближе-нием гитлеровских войск ушли на восток, но, попав в окружение, вернулись обратно. В де-ревню нагрянули гитлеровцы. По заранее со-ставленному списку они схватили 20 человек, в числе которых был и Кузьма Казак. После допроса переводчик сообщил:

— Вам даруют жизнь, но завтра вы долж-ны уехать на работу в Германию. Если не по-желаете работать во имя победы великой Германии, пуля вас найдет везде.

Так на каторжные работы в неметчину была отправлена группа крестьян деревни Ревятичи. Через год Кузьме Петровичу уда-лось вернуться назад. Но не прошло и не-скольких дней, как опять нагрянули фаши-сты. Машина остановилась у дома Казака. Первым схватили отца семейства, затем его жену Анну с трехлетним Ванюшей на руках. За юбку матери держалась перепуганная пя-тилетняя Марийка.

— Один, два,— считал детей фашист. А где остальные, еще двое?

Шарившие повсюду полицейские нашли по-бледневшую семилетнюю Анну. Когда Кузь-му Петровича с женой и тремя детьми выве-ли из дома, они поняли, что видятся в послед-ний раз. Почувствовали это и дети. Громко заплакал самый младший, обхватив крепко ручонками шею матери, за ним Марийка, Аня.

Самой старшей, Жени, не было в тот день дома. Возможно, хоть она останется жива...

Но нет, не суждено. Староста Василий Гри-щук нашел ее в школе и приказал идти до-мой. Девочка, заметив рыскавших по селу полицейских и гитлеровцев, побежала не до-мой, а к бабке. Но и там ее нашли фашист-ские прихвостни. Вскоре вся семья Казака была на площади, куда фашисты согнали всю деревню.

— Детей пощадите,— в слезах молила Анна Васильевна. Но где там... Под плач жены и крики детей гестаповцы повесили Кузьму Петровича, а через минуту вся семья была расстреляна.

Затем переводчик перевел слова офицера: «Так будет с каждым, кто не захочет повино-ваться германским властям, кто будет вести антинемецкую пропаганду, кто будет помо-гать партизанам».

Совершив свое черное дело, машины с гит-леровцами и полицейскими покинули дерев-ню. Несмотря на запрет властей не снимать труп Кузьмы Казака три дня, односельчане похоронили его на следующий день вместе с другими членами его семьи. В центре дерев-ни вырос небольшой холмик. Сейчас эту мо-гилу и обелиск, который возвышается рядом, видно издалека. Молодежь села высадила здесь деревья, на могиле растут цветы. Одна из улиц Ревятич названа именем К. Казака.

На месте, где в 1942 году прогремели злове-щие выстрелы, пионеры и комсомольцы дают клятву верности своей Родине. Ветераны борь-бы за свободу и независимость Родины повя-зывают пионерам красные галстуки, комсо-мольцам вручают комсомольские билеты.

В. Еременко.

МОШКО Александр Федорович, род. в 1902; рас-стрелян в 1942 в Березе, семья угнана в Германию.

ДЕРЕВНЯ СОБОЛИ

ЖЕЛУДКО Сергей Захарович, род. в 1906, ЖЕ-ЛУДКО Анастасия Семеновна, род. в 1904, их де-ти: ЖЕЛУДКО Александра, род. в 1929, ЖЕЛУДКО Петр, род. в 1930, ЖЕЛУДКО Варя, род. в 1932, ЖЕЛУДКО Вера. род. в 1935, ЖЕЛУДКО Надя, род. в 1937, ЖЕЛУДКО Оля, род. в 1939; расстре-ляны в Березе в 1943.

СКОРИНА Нина, род. в 1910. жена партизана, ее дети: СКОРИНА Витя, СКОРИНА Гриша; рас-стреляны в 1943.

ДЕРЕВНЯ ЯСТРЕБЕЛЬ

БЕТЕНЯ Михаил Павлович, род. в 1905, парти-зан; расстрелян 25.12.1943 в д. Ястребель.

МУРЗА Анна Михайловна, род. в 1913; расстре-ляна в 1944 в урочище Бронная Гора.

МУРЗА Вера Ивановна, род. в 1916; расстреля-на в 1944 в урочище Бронная Гора за связь с пар-тизанами.

МУРЗА Иван Яковлевич, род. в 1908; расстрелян в 1944 в урочище Бронная Гора.

МУРЗА Степан Яковлевич, род. в 1910; расстре-лян в 1944 в урочище Бронная Гора за связь с партизанами.

СОКОЛОВСКИЙ СЕЛЬСОВЕТ

ДЕРЕВНЯ ДЕДЫ

Деревня Деды находилась в пяти километ-рах от железнодорожной станции Бронная Гора. Через нее, окруженную со всех сторон лесом, часто пролегали пути народных мсти-телей, базировавшихся в Гута-Михалипе и возле деревень Спорово и Корѳчень. Партиза-ны в районе станции не раз совершали дивер-сии на железной дороге. Помогали им в этом и жители Дедов. Сведения о передвижении вражеских эшелонов, о системе охраны же-лезной дороги добывали Даниил Иосифович Ковалевич с сыновьями Александром и Ни-колаем и зятем, а также Иван Андреевич Ко-валевич.

Немцы подозревали, что жители деревни связаны с партизанами. Чаще стали делать налеты, обыски, обшаривали все дома, на-дворные постройки. В 1943 году каратели аре-стовали Д. И. Ковалевича, его сыновей и зятя и отвезли в Коссово. Больше месяца их там допрашивали, истязали, а затем, ничего не добившись, расстреляли.

А под откос по-прежнему летели поезда, го-рели на шоссе вражеские автомашины. Что-бы выместить свою злобу, фашисты выселили всех жителей Дедов в д. Бронная Гора, а их дома и все постройки сожгли. Заложниками были взяты Иван Андреевич и Михаил Петро-вич Ковалевичи. Гитлеровцы предупредили: если диверсии возле Бронной Горы не прекратятся, заложников расстреляют. Чтобы отвести беду от патриотов, партизанское командование решило временно перенести диверсионную работу на другие участки железной дороги. Заложников через некоторое время отпустили. Однако ни Ивану Андреевичу, ни Михаилу Петровичу не удалось дожить до победных дней. Первый подорвался на мине. Партизаны нередко минировали подходы к местам своего базирования. Каратели, пытаясь проникнуть в партизанскую зону, применили изуверский метод: местных жителей заставляли запрягать лошадей, цеплять бороны и бороновать дороги в местах возможного минирования. Именно так и погиб И. А. Ковалевич. М. П. Ковалевич погиб на фронте в начале 1945 г.

Оставшиеся в живых жители Дедов так и поселились навсегда в д. Бронная Гора. А о бывшей деревне сегодня напоминает лишь урочище с одноименным названием Деды.

С. Рогов.

КОВАЛЕВИЧ Даниил Иосифович, род. в 1886; КОВАЛЕВИЧ Александр Данилович, род. в 1908, КОВАЛЕВИЧ Николай Александрович, род. в 1922; расстреляны в 1943 за связь с партизанами.

КОВАЛЕВИЧ Михаил Иосифович, род. в 1892, работал лесорубом в Бронногорском лесничестве, КОВАЛЕВИЧ Елизавета Степановна, род. в 1900, д. Белавичи Ивацевичского р-на, КОВАЛЕВИЧ Анатолий Михайлович, род. в 1926, КОВАЛЕВИЧ Василий Михайлович, род. в 1928, КОВАЛЕВИЧ Вера Михайловна, род. в 1930; расстреляны в 1943.

КОВАЛЕВИЧ Иван Андреевич, подорвался на

РОМАНЮК Василий Максимович, род. в 1916 в Одесской обл.; бежал из лагеря военнопленных, проживал в д. Деды; расстрелян в 1943.

ДЕРЕВНЯ ОГОРОДНИКИ

БЕНЕЦКИИ Игнатий Лукич, род. в 1895; расстрелян 5.8.1941 в д. Пески, похоронен в д. Огородники.

БЕНЕЦКИИ Михаил Никитич, род. в 1901, расстрелян 5.8.1941 в д. Пески.

ДАНИЛКОВИЧ Антон Трофимович, род. в 1904, был народным заседателем в Березовском нарсуде и членом правления Песковского сельпо; расстрелян в 5.8.1941 в д. Пески, похоронен в д. Огород-

ДУЦ Михаил Максимович, род. в 1912. расстрелян 5.8.1941 в д. Пески, похоронен в д. Огородни-

КОВАЛЕВИЧ Петр Борисович, род. в 1894, советский активист; расстрелян 5.8.1941 в д. Пески, похоронен в д. Огородники.

КРУК Екатерина Алексеевна, род. в 1868; расстреляна за связь с партизанами в 1943.

МАРТЫСЕВИЧ Леонид Яковлевич, род. в 1927; расстрелян за связь с партизанами в 1943.

МАРТЫСЕВИЧ Петр Иванович, род. в 1882, МАРТЫСЕВИЧ Елена Максимовна, род. в 1883; расстреляны за связь с партизанами в 1943.

МАРТЫСЕВИЧ Яков Иванович, род. в 1888, МАРТЫСЕВИЧ Анна Алексеевна, род. в 1890; расстреляны за связь с партизанами в 1943.

МЕДВЕДЬ Николай Павлович, род. в 1914, работал участковым уполномоченным Березовского райотдела милиции по Селецкому сельсовету; расстрелян 5.8,1941 в д. Пески.

ТРУТЬКО Алексей Лукич, род. в 1867, ТРУТЬКО Елена Игнатьевна, род. в 1868; расстреляны за связь с партизанами в 1943.

ТРУТЬКО Алексей Михайлович, род. в 1905; рас-стрелян 5.8.1941 в д. Пески, похоронен в д. Ого-родники.

ТРУТЬКО Анна Андреевна, род. в 1895, д. Ре-чица: расстреляна за связь с партизанами в 1943.

ТРУТЬКО Антон Степанович, род. в 1906; рас-стрелян 5.8.1941 в Д. Пески, похоронен В Д. Ого-родники.

ТРУТЬКО Владимир Игнатьевич, род. в 1900, ра-ботал пилорамщиком на лесопильном заводе в д. Бронная Гора; расстрелян 5.8.1941 в д. Пески.

ТРУТЬКО Елена Андреевна, род. в 1901, д. Ре-чица; расстреляна за связь с партизанами в 1943; ТРУТЬКО Сергей Степанович, род. в 1941; расстре-лян в 1943.

ТРУТЬКО Иван Николаевич, род. в 1887, до вой-ны работал учителем в Огородниковской школе; расстрелян 18.8.1943, похоронен в Березе.

ТРУТЬКО Павел Андреевич, род. в 1895, ДО вой-ны работал учителем в Огородниковской школе; расстрелян 5.8.1941 в д. Пески, там же похоронен.

ТРУТЬКО Петр Алексеевич, род. в 1894; рас-стрелян за связь с партизанами в 1943.

ЮРКЕВИЧ Василий Иванович, род. в 1899, с 1939 председатель исполкома Соколовского сельсовета; расстрелян 5.8.1941 в д. Пески.

ДЕРЕВНЯ РЕЧИЦА

АКАТОВ Михаил Васильевич, род. в 1920; бе-жал из плена и жил в д. Речица до 1943; расстре-лян в Березе за связь с партизанами в 1943.

БАСИК Даниил Михайлович, род. в 1904; рас-стрелян в 1943 за связь с партизанами.

БАСИК Петр Антонович, род. в 1890; расстре-лян в Березе за связь с партизанами в 1943.

БАСИК Фекла Михайловна, род. в 1903. д. Соко-лово, БАСИК Степан Антонович, род. в 1928. БА-СИК Андрей Антонович, род. в 1930. БАСИК Ма-рия Антоновна, род. в 1931; расстреляны в Березе за связь с партизанами в 1943.

ИВАНЕЦ Антонина Григорьевна, род. в 1900; расстреляна в Березе за связь с партизанами в мае 1943.

ИВАНЕЦ Григорий Петрович, род. в 1926; рас-стрелян в Березе за связь с партизанами в 1943.

КОВАЛЕВИЧ Антонина Васильевна, род. в 1905, проживала в д. Соколово; расстреляна за связь с партизанами в 1943.

МАТУСЕВИЧ Максим Адамович, род. в 1890; расстрелян в Березе за связь с партизанами в мае 1943.

МЕДВЕДЬ Андрей Иосифович, род. в 1890; рас-стрелян за связь с партизанами в 1943.

МЕДВЕДЬ Андрей Николаевич, род. в 1896; рас-стрелян 5.8.1941 в д. Пески.

МЕДВЕДЬ Антонина Васильевна, род. в 1897; расстреляна в Березе за связь о партизанами в 1943.

ПИВОВАР Иван Андреевич, род. в 1902. ПИВО-ВАР Фекла Даниловна, род. в 1901. ПИВОВАР Владимир Иванович, род. в 1925, ПИВОВАР Иван Иванович, род. в 1927, ПИВОВАР Виктор Ивано-вич, род. в 1930; расстреляны в Березе за связь с партизанами.

СКИБИНСКИИ Антон Гаврилович, род. в 1911; расстрелян в Березе за связь с партизанами в мае

ДЕРЕВНЯ СОКОЛОВО

ГОВИН Василий Никифорович, род. в 1870, ГО-ВИН Елена Васильевна, род. в 1875; расстреляны в Березе за связь с партизанами в 1943.

КОВАЛЕВИЧ Илья Иванович, род. в 1875, КО-ВАЛЕВИЧ Мария Никифоровна, род. в 1877, КО-ВАЛЕВИЧ Ольга Ильинична, род. в 1923, КОВА-ЛЕВИЧ Сергей Ильич, род. в 1926; расстреляны в Березе за связь с партизанами в 1943.

КОВАЛЕВИЧ Игнатий Алексеевич, род. в 1887; расстрелян в Березе в апреле 1942.

МШАР Степан Антонович, род. в 1905, советский активист; расстрелян в Березе в 1942.

ЮРКЕВИЧ Александр Иванович, род. в 1902; расстрелян 10.7.1942 в Березе.

ЮРКЕВИЧ Василий Алексеевич, род. в 1902, с 1939 работал председателем сельпо; расстрелян 10.7.1942.

ЮРКЕВИЧ Матрена Филипповна, род. в 1907, бы-ла связана с партизанами, ЮРКЕВИЧ Елена Иг-натьевна, род. в 1930, ЮРКЕВИЧ Валентина Иг-натьевна, род. в 1933, ЮРКЕВИЧ Иван Игнатье-вич, род. в 1935; расстреляны в 1943 в Березе.

СТРИГИНСКИЙ СЕЛЬСОВЕТ

ДЕРЕВНЯ ГОЛОВИЦКИЕ

БОБЕЛЬ Иван Николаевич, род. в 1902; расстре-лян в 1944 в Березе возле монастыря за связь с партизанами.

БОБЕЛЬ Иван Степанович, род. в 1874; расстре-лян в 1944 в Березе возле монастыря за связь с партизанами.

БОБЕЛЬ Мария Герасимовна, род. в 1900; рас-стреляна в 1944 в Березе возле монастыря за связь с партизанами.

БОБЕЛЬ Наталья Васильевна, род. в 1876; рас-стреляна в 1944 в Березе возле монастыря за связь с партизанами.

ИВАНОВСКИЙ Андрей Владиславович, род. в 1900; расстрелян в 1943 в Березе возле монасты-ря за связь с партизанами.

ИВАНОВСКИЙ Павел Степанович, род. в 1895; расстрелян в 1943 в Березе возле монастыря за связь с партизанами.

ЛАВРУСИК Вера Дорофеевна, род. в 1925; рас-стреляна в 1944 в Березе возле монастыря за связь с партизанами.

ЛАВРУСИК Вера Степановна, род. в 1912. жена партизана; расстреляна гитлеровцами в 1944 в Бе-резе возле монастыря.

ЛАВРУСИК Александр Емельянович, род. в 1908; расстрелян в 1944 в Березе возле монастыря за связь с партизанами.

ЛАВРУСИК Елена Кондратьевна, род. в 1872, связная партизанского отряда; расстреляна в 1944 в Березе возле монастыря.

ЛАВРУСИК Леонид Семенович, род. в 1871, отец партизана; расстрелян в 1944 в Березе возле мо-настыря.

ЛАВРУСИК Петр Лаврентьевич, род. в 1898, связной партизанского отряда; расстрелян в 1944 в

іловна, род. в 1872, мать возле своего дома в 1944.

дреевич, род. в 1907, связ-резе возле монастыря.